***
Навстречу протекторам вышел офицер в серовато-зелёном кителе. — Вы кто такие? — Надеюсь, вы не забыли про медосмотр личного состава, — Дан выглядел неподдельно возмущённым. — Ведите нас скорее. Чем раньше приступим, тем лучше. — Да, — взгляд офицера изменился: подействовала манипуляция. — Конечно, следуйте за мной… Все четверо спустились в траншею. Протекторы то и дело ловили удивлённые взгляды солдат, но как только те отворачивались, их мысли сразу занимало что-то другое. Про странных гостей могли отпустить пару комментариев, но морок и искусные манипуляции Дана не позволяли этому превратиться в долгую беседу или слух. Дан держался как командир, и, если бы не напоминание Змееносца идти слегка пригнувшись — с таким ростом Волку явно было не место в траншее, — его можно бы было принять за генерала или высокопоставленного чиновника. — У меня уже шея затекла, — пожаловался он. — Скорее бы найти этого сплита и выйти куда-нибудь со стенами повыше. А лучше без стен вообще. — Ты всегда можешь выпрямиться. Или даже вылезти, — едко предложил Скорпион. — Не стоило идти на эту миссию, если даже к траншее не готов. — Дан опытен в манипуляциях и незаменим в опасном окружении, — возразил Змееносец. — Если попадём под обстрел, его способность может спасти нас всех. — Спасибо, Коул. И даже в таком положении, — Дан обратился к Паскалю, — в бою я буду полезнее тебя. Тот поравнялся с ним и преградил ему путь. — Хочешь проверить прямо сейчас? В этот раз Дан не проводил манипуляций, но воздух всё равно казался наэлектризованным. — Ой, это очень интересно, но как бы ты нечаянно не поранился. Мы с Коулом, конечно, справимся со сплитом, но было бы очень грустно. Коул молча взял их за плечи и мягко подтолкнул в стрелковую нишу. — Вы загораживаете проход. И, если вы будете тратить время на споры, нам действительно придётся сражаться со сплитом — вероятно, даже не с одним, — сказал он со спокойствием взрослого, разрешающего скандал из-за совочка в песочнице. — Решите свои вопросы в Соларуме, а сейчас будем действовать согласно плану.***
— Следующий. Дан облегчённо выдохнул. Он уже потерял счёт времени, сколько осматривал солдат. Кого он только не видел: некоторые предлагали взятки за отставку «по болезни», некоторые интересовались, когда закончится испанка, а один даже с завидным упорством умолял проверить, не триппер ли он подхватил в прошлом месяце. И из всей этой толпы ни у одного не было метки. Ко всему прочему, у Дана страшно болела спина. Часами изображать вопросительный знак, упираясь головой в низкий потолок блиндажа, оказалось испытанием даже для закалённого протектора. Всё, чего он хотел — поскорее разобраться с последним «пациентом» и выйти на свежий воздух. — Я сказал, следующий. Тощий, бледный человечек с тонкими усиками, тревожно теребящий пуговицу кителя, прижался к стене, как будто надеялся слиться с ней. — Слушай, я ужа-асно устал, — Дан даже зевнул для убедительности, — и у меня нет времени на ваши капризы. Подойди ближе и разденься до пояса. Солдат остался на месте, затравленно глядя на Дана исподлобья. «Как заяц на волка», — промелькнула у того мысль. — Насколько я знаю, ты должен подчиняться приказам? — вкрадчиво спросил протектор. — Ты ведь не хочешь, чтобы я позвал сержанта или ещё кого пострашнее? — Я не… не хочу… — солдат попятился назад, вдоль стенки. — Не надо, не трогайте, я здоровый… — Тогда я убежусь в этом, и всё будет в порядке. Дан сделал пару осторожных шагов к солдату, подняв руки в мирном жесте. — Всё хорошо. Я тебе не наврежу. Уколов, наверное, боишься, да? — он придал лицу максимально дружелюбное выражение. — Все немного боятся. Никаких уколов, честное слово. Пациент всё отступал к выходу. — Я тебя просто осмотрю, — продолжил убеждать Дан. — Сними руба… да чтоб тебя! Протектор и глазом не успел моргнуть, как солдат сломя голову бросился прочь из укрытия. — Да почему вы все хотите по-плохому? Дан выскочил из блиндажа и помчался за беглецом, расталкивая ошеломлённых солдат. Тот выскочил в фронтовую траншею и на бегу выдернул пару прутьев из сложенного у стены хвороста. Конструкция с треском обрушилась, ветки посыпались Дану под ноги, и тот едва успел их перепрыгнуть. Беглец тем временем, тяжело дыша, забрался на стену, перелез через вал и побежал по открытому полю. — Стой, всё равно догоню! — крикнул протектор и полез за ним. — Убьёшься ведь! Солдат никак не отреагировал, даже не обернулся, и продолжил исступлённо бежать в сторону окопов противника. Дан стремительно его нагонял и мысленно ликовал, что наконец-то можно выпрямиться. Вдруг раздался хлопок, и беглец рухнул на землю. Дан резко затормозил и, за мгновение осознав, что произошло, упал и сам: сначала на колени, потом припал животом к земле и пополз к солдату, молясь всем известным богам, чтобы в него не попали. Раздалось ещё несколько выстрелов, и Дан замер, закрыв голову руками и зажмурившись. Пролежав без движения несколько секунд, он открыл глаза. Поочерёдно попробовал пошевелить руками. Затем ногами. — Спасибо, великий свет, за ещё один день без лишних отверстий в теле… — пробормотал он и пополз дальше, уже медленнее. Добравшись наконец до тела, Дан перевернул его на спину и дрожащими руками стал расстёгивать окровавленный китель. — Нет метки… Нет метки! — Волк не верил своим глазам. — Дурак! Зачем бежал? Спустя секунду на поле боя осталось лишь бездыханное тело солдата.***
— Ничего! — Дан всплеснул руками. — Я из-за него жизнью рисковал, под огнём за ним полз, всю форму перепачкал, а он даже не был кандидатом! — Досадно. Мы с Паскалем тоже ничего не обнаружили, — сообщил Коул. — Так он что, испарился? И этот парень — нет, ну какой дурак! — и зачем от меня убегал? Может, он шпионом был? — Кхем. Протекторы обернулись. Перед ними стоял юноша в посеревшей от пыли форме и с чёрными волосами, торчащими из-под каски. — Этот, — он кивнул на поле, где осталось тело, — морфин воровал. С поличным так и не поймали. — И он так перепугался, что мы узнаем, что побежал под пули? — удивился Дан. — Так крыша-то, — парень постучал пальцем по лбу, — поехала уже, от таких-то развлечений. — Рядовой Феррари, почему не на посту? — рявкнул проходящий мимо офицер. Юноша достал из нагрудного кармана золотые часы. — И впрямь пора. Бегу! Он пустился прочь, протискиваясь между другими солдатами. — Целый день потрачен без толку, — кисло констатировал Дан. Вдруг в его взгляде появилась надежда. — Может, кандидат уже помер? Тут это не то чтобы трудно. Все трое замолчали. Каждый думал об одном и том же. Конечно, очень хотелось закрыть дело и вернуться в Соларум, но перспектива разгуливающего по окопам сплита была ужасающей. В такой тесноте, успей кандидат поставить хоть одну метку, тьма разнеслась бы моментально, а атака сплитов превратилась бы в бойню. — Возможно, он попросил сослуживца пройти осмотр за него, — предположил Коул. — Мы не сможем свериться, если тот был в двух очередях сразу. — Или он мог перебежать на сторону врага, — добавил Паскаль. — Ещё одна траншея! — застонал согнувшийся в три погибели Дан. — У меня спина сейчас отвалится! Змееносец развёл руками. — Нам ничего не остаётся, кроме как остаться здесь на несколько дней. Невозможно уследить за каждым солдатом, так что теперь наша задача — минимизировать жертвы. Если сплит так и не появится — здесь, на другой стороне или где-либо ещё — можно будет возвращаться в Соларум.***
Стеф убрал винтовку за спину и потянулся. Вечерело, и небо снова обещало быть ясным. Он мысленно в который раз простил звёзды — что им, светилам, до земных проблем? — и надеялся снова услышать их. Извиняться за сказанное Стеф, конечно, не собирался, но он вообще сомневался, что небо умеет обижаться. — Ты не мог бы уделить мне пару минут? Стефан вздрогнул, рука сама потянулась к траншейному ножу на поясе. Из тени вышел высокий человек в странном синем мундире. «Один из тех приезжих», — вспомнил Стеф и немного успокоился. — Меня зовут Коул, Коул Харрис. Доктор протянул Стефу руку в белой перчатке. Тот недоверчиво взглянул и убрал руки в карманы. — Мм-хмм. Бриташка. То-то я думаю, форма у вас чудна́я. Далековато же вас занесло. — Как мне лучше обращаться к тебе? Стеф едва удержался, чтобы не вставить анекдот про занудного англичанина. Его губы растянулись в ухмылке. — Я Стефан. Стеф. — Хорошо. Послушай, Стефан, я заметил, что ты крайне наблюдателен. Нам могла бы очень пригодиться твоя помощь. Стеф нахмурился. «Если это шпионы, — подумал он, — то беспросветно тупые. Мы знакомы-то пару часов. Прежде, чем так нагло вербовать, хоть цветы бы подарил, ха». — Что-то мне кажется, что нихрена ты не доктор, мистер Харрис, — процедил он. — Уж не знаю, кто вы такие, но похоже, что вы не лечить нас приехали. «Даже сдавать их жалко, придурков таких. Первое задание, наверное. С другой стороны, можно получить дополнительный паёк, а то и медаль, или переведут куда-нибудь…» Коул осторожно положил руку Стефу на плечо и посмотрел ему прямо в глаза. — Просто мы лечим очень необычную болезнь. Она значительно опаснее, чем испанский грипп или любой другой вирус, и, если её не остановить, погибнут миллионы. Всё потому что это не обычная болезнь, а оружие врага, — он выдержал паузу, не отрывая глаз от собеседника. — Скажи, я сейчас соврал? Стеф поёжился и отвёл взгляд. Даже хороший шпион едва ли обманул бы его чутьё, а этот… — Нет. Не соврал. — В таком случае пожалуйста, помоги нам найти переносчика. Заражённые могут вести себя необычно — скрытно, нервозно. Могут избегать контактов или наоборот, панически бояться одиночества. — Так у вас тут целая траншея заражённых! — с поддельным удивлением воскликнул Стеф. — Получите, распишитесь. — Также на теле переносчиков могут появляться странные узоры, обычно в области груди, — как ни в чём не бывало продолжил британец. — Например, «Я люблю Марию» или «Крутой парень»? Сказал и тут же пожалел. Стеф неожиданно для себя почувствовал укол совести и острую необходимость сказать что-нибудь ещё. — Сложно искать будет, понятно? — пробурчал он. — Две чёрные спирали. Вот здесь, — Коул ткнул себя между ключиц. — Вероятны слабость, озноб, боли в груди. Сосредоточься как следует и подумай, не встречал ли ты у кого-то все эти симптомы. Стеф действительно задумался, даже зажмурил глаза от усердия. «Про озноб и прочее — это всё равно что испанка, — думал он, — и странности не такая и редкость. А вот спирали… спирали…» Наконец он открыл глаза и помотал головой. Накатило какое-то жуткое бессилие. Как будто только что действительно решилась судьба мира — и, благодаря ему, Стефу, совсем не в их пользу. — Нет. Извини, мистер Харрис, никого такого не видел. — Ничего страшного. В случае… «АРТОБСТРЕЛ!» — крикнул кто-то вдалеке. Впереди, на линии огня, расцвело несколько вспышек взрывов, раздался грохот. Краем уха Стеф услышал свист. Британец метнулся в его сторону, и небо рухнуло на них.