Джинкс под прицелом

Прекрасный праздник приближался, озаряя своей красотой все части света. Каждый человек от правителей до простолюдин, ходящих ежедневно на работу, трудящихся чтобы выжить и заработать денег на празднование начала нового года, абсолютно все наряжали свои дома и квартиры в ожидании прихода гостей: знакомых, друзей, родственников и друзей родственников. У всех был хотя бы один человек, кто был рядом в Рождество. Даже в таком убогом, глухом, бедном городке как Заун у каждого находилась родственная душ, хоть никто там не мог праздновать, не имел на это средств и родного дома, где можно было бы посидеть и порадоваться чему-то. Радость неизвестна этому городу и его жителям. Но у всех и у каждого был родной человек. И, вместо того чтобы радоваться и проводить счастливо время с родственной душой, все жаловались на одиночество и собственную никчёмность. А вот единственная девчушка, у которой и правда никого не осталось, всё равно, в одиночку, смогла отпраздновать этот праздник так, как даже Пилтоверцы никогда бы не осилили со своей жадностью и эгоистичной натурой. Для юной изобретательницы все люди, жившие в Пилтовере были именно такими. Все, кроме одной... Лис. Рыжеволосая милашка с доброй душой. Она всё равно была рядом. Всегда и везде. Обещав Джинкс никогда её не бросать, прося глазами взамен только одного, - не забывать Паудер, не убивать её в себе - она всё ещё выполняла своё обещание. Так может Джинкс не была одна в это, её самое первое в жизни, Рождество? Да, так и было. С ней, как и всегда, была Лис. Её любимая лисичка подарила ей ещё один прекрасный день, познакомив её со своим самым любимым праздником. - Ты что правда не знаешь об этом празднике? Ничего вообще о нём не слышала? - Удивилась рыжеволосая. Слова юной изобретательницы о незнании такого волшебного праздника как Рождество, поразили и ввели её в шок. - Д-да. Я правда не слышала об этом празднике. Я праздники никогда не отмечала и не знаю вообще никаких. - Щёки юной психопатки залились яркой розоватой краской. Смущение, ранее неизвестное голубоволосой чувство, вышло наружу. Лис улыбнулась, увидев красноватое личико возлюбленной. Смущаться тут особо было не от чего, но, такая мелочь как незнание праздника, заставила сменить свою, такую привычную для девчушки, маску уверенности на своё настоящее неуверенное я. И это милое, красноватое, сильно смущённое выражение лица любимой малышки, очень радовало лисичку, делая её счастливее всех. Проявление своего настоящего я, состоящего из искренности, неуверенности в себе, милого голосочка, стеснительности, такой смешно неуклюжести и детской вредности в перемешку с весёлым ребячеством, - вот оно счастье! Настоящее счастье для рыжеволосой лисички. Единственное, что она хотела бы убрать - ненависть Джинкс по отношению к Паудер. И этому готова была посвятить жизнь. Она была готова отдать всю себя, чтобы дать понять её любимой, маленькой, раненной пташке, что она может быть собой, быть настоящей и проявлять свою слабость в присутствии лисички, а если что-то пойдёт не так, она тут же её защитит. Лис хотела научить Джинкс любить всю себя, обе свои личности, и подарить ей всю свою любовь. Но, в глубине души, она знала, что это невозможно. Силко был слишком силён. А Лис слишком слаба. И она прекрасно понимала, что смерть приближается. От этих мыслей её лицо тут же изменилось, что озадачило юную психопатку. - Ч-что? Что-то не так? Я что-то не то сделала? Или сказала? - Джинкс испугалась самой себя. Снова... Её лицо выдавало страх к самой себе и боль от своего существования. Лис тут же пришла в себя, будто вернувшись с того света. - Нет. Нет, нет, нет. Ты не виновата. Просто дурацкое прошлое не даёт покоя... Но ты в этом никак не виновата, зайчик. - Девушка со всей нежностью, аккуратно, положила ручки на щёки её любимого солнышка. - Зайчик? - Сдерживая накатившие слёзы от услышанных слов, от всего счастья слышать такие слова и от теплоты, зарождавшейся в сердце, шмыгая носом, спросила психопатка. - Да. Давай ты будешь зайчиком? - Лис легонько поглаживала девчушку по её такому худощавому личику, вытирая все слезинки, всё-таки вырвавшиеся наружу. - Мне захотелось так тебя назвать. Джинкс тихонько хихикнула, смотря в любимые фиолетовые глазки - Мне нравится. Я только за. Лис улыбнулась. - Зайчик мой!! Джинкс улыбнулась в ответ. Это мгновение запомнилось ей навсегда. Не важно насколько чистым будет её разум, насколько ей удастся сдерживать всё зло, копившееся в ней долгие годы, сколько болезненных воспоминаний ещё заполнят уголки её чистого, нетронутого, свободного от всего плохого и ужасного, разума, она навсегда запомнит этот момент. Наряженная девушками ёлка, разноцветная гирлянда, освещающая логово Паудер, милые беседы и приятные объятия, нежные поцелуи и мягкие прикосновения, красная рождественская шапочка с белым помпончиком на маленькой головке Джинкс и красный мягкий носик на верёвочке, ставший украшением лица Лис, веселье и смех обеих - вот оно, Рождественское чудо! Лис протянула ручки к Джинкс, приглашая её на танец. Вокруг звучала музыка, игравшая на старом плеере лисички. Медленно, неуклюже, ласково касаясь, взяв за ручки любимую, Джинкс почувствовала, как родное тело притягивает её к себе, потихоньку кружа в танце счастья. Волосы любимой лисички, так приятно пахнувшие весной, цветением всех самых прекрасных растений, согревающие ярким, словно солнце, светом. Родные, такие сладкие, словно вкус живительной воды, губки. И милое, аккуратное, необыкновенное красивое, словно самый прелестный пышный цветок, личико. "Как в такое чудо можно не влюбиться?" - Крутился вечный вопрос в мыслях юной психопатки. Один миг... И Джинкс отпрыгивает от девушки, начиная прыгать, изображая неуклюжий танец, и тихонько попискивая, издавая звуки своей собственной мелодии. Лис, смеясь, начинает так же прыгать, напевая ту же мелодию. Счастье на их лицах столь прекрасно, что озаряет своим светом весь Заун. Ещё один миг и... Джинкс одна. Сидит на полу на коленях рядом с ёлкой, умирающей в огне. В одной руке юной изобретательницы старая зажигалка, доставшаяся ей ещё от Вандера. А в другой маленькая открытка с небольшим рисунком в виде портрета голубоволосой, на котором та, улыбаясь, с распущенными волосами, лежит на кровати. Лис каждую минуту знакомства с новой Паудер желала увидеть её распущенные волосы и, представляя эту красоту, решила изобразить на небольшой картонке, которую нашла в углу тайного логова, своё представления о прекрасном. А под самим портретом лисичка подписала - "С Рождеством, моя малышка Лаки!" Сердце Джинкс с каждой секундой разбивалось, так же резко трескаясь, превращаясь в маленькие осколки, как лампочки гирлянд, попавшие под силу разгорающегося огня. Как же ей хотелось вернуться в мир, в котором она только что была. В мир, где она может быть с кем захочет и сколько захочет - в своё подсознание. Но Паудер заставила её вернуться обратно, в реальность. Я понимаю твою боль. Я тоже её любила. И люблю... Но сейчас нужно думать о сохранении нашего логова. Я не хочу отсюда уходить. Это единственное место, где мы обе были счастливы. Его нужно спасти, Джинкс! Резко вскочив на ноги, схватив огнетушитель, лежавший в самом тёмном углу помещения, потушив огонь, юная изобретательница потихоньку собрала осколки, не раз порезавшись об их острые уголки, выбросила ёлку и улеглась на кровать, уткнувшись лицом в подушку, вдыхая ещё оставшийся запах любимой лисички. Время пробило полночь. Сердце психопатки окончательно разбилось, с рёвом вырвав осколки сердца наружу, вместе с болью, хранившуюся в этих самых осколках. А её душа заполнилась непросветной мглой, поглотив маленькое создание, утопив его в злобе и ненависти...