Крупные холодные капли ударяются о тонкое тельце ребёнка, обнимающего себя за плечи, его тело заходилось крупной дрожью. Из глаз рекой лились слезы, которые смешивались с холодной водой.
Казалось, будто сами небеса разверзлись в этот вечер. Небо было темным, почти черным, где-то в высоте клокотал гром, молнии сверкали, ударяясь об землю, ненадолго освещая размокшую дорогу и виноградники, от особенно сильных ударов тряслась сама земля. Все это почему-то напоминало Кэйе рассказы о падении Каэнри’ах. Отец говорил, что тогда земля также сотрясалась под ногами, все было охвачено огнем, и боги уничтожили когда-то одну из самых процветающих цивилизаций Тейвата.
«Неужели боги гневаются и сейчас?» — думалось Кэйе, когда очередная яркая вспышка прошлась по темному небу. Ей было до безумия страшно и единственным её желанием было вернуться домой. Там было пустынно и темно, воздух казался тяжелым и спертым, а где-то во тьме можно было встретить монстров — бывших жителей Каэнри’ах. Но все это Кэйе было привычно и знакомо, в отличие от огромного мира, в который ее привели. В голове у сжавшейся крохи бились лишь последние слова отца, которые он произнес, крепко держа ее за плечи.
«Это твой шанс. Ты наша последняя надежда.»
Что он имел в виду, говоря это, было совершенно непонятно, мужчина ушел куда-то во тьму, которую рассекала стена дождя и больше не возвращался, сколько бы Кэйя не звала его. Было до животного ужаса страшно находиться в этой поглощающей и полной громких звуков тьме в одиночку, но сдвинуться с места девочка не решалась. Перед своим уходом мужчина строго наказал ей не рассказывать о том, откуда она. Кэйя могла лишь кивать и клятвенно обещать, что сделает все, что он попросит, лишь бы отец не оставлял ее здесь. Она до последнего хваталась за его руку, но он лишь отцепил ее тонкие маленькие пальцы от своего темного плаща, накинул капюшон на голову и отвернулся от своего рыдающего ребенка. Окружающая тьма и струи дождя быстро скрыли его силуэт, и Кэйя осталась на дороге одна.
Молния в очередной раз рассекла воздух, но на этот раз попала в дерево, стоящее неподалеку от дороги. Кэйя вскрикнула и закрыла уши ладонями, присаживаясь на корточки и сжимаясь в крошечный дрожащий комок.
Внезапно капли дождя перестали бить по тонким плечам, однако девочка не сразу обратила на это внимание. Резко подняв голову вверх и наконец отнимая руки от ушей, она увидела мужчину, придерживающего над своей и ее головой то ли куртку, то ли пиджак. Кэйя отшатнулась от него, чуть ли не падая на сырую землю, но незнакомец вовремя схватил ее за руку, не давая упасть. Вещь, которой он прикрывался от дождя больше явно не помогала никому из них.
— Тише, тише, я не обижу тебя, — сказал он приятным теплым голосом и аккуратно присел перед ребенком на корточки. Теперь капли нещадно били и по мужчине, его темная одежда и алые волосы, собранные сзади, быстро намокали, — Как ты оказался здесь? Тебе повезло, что я увидел тебя на дороге, иначе бы лошадь затоптала тебя. С тобой есть кто-то из взрослых?
— Мой… Мой отец сказал, что купит сока нам в дорогу, но его долго нет, — наконец произнесла Кэйя, настороженно смотря на мужчину. Естественно, отец не говорил ничего подобного, но ей казалось, что правда о том, что ее просто оставили здесь, будет еще хуже.
— Как долго его уже нет?
— Я… Я не знаю, — ответила девочка, судорожно вздохнув. Слезы полились из глаз с новой силой, и она не могла сдержать всхлипов и дрожи.
— Ну, ну тише, малыш, — он успокаивающе погладил продрогшую руку ребенка, — Я — Крепус Рагнвиндр, хозяин винокурни «Рассвет». Пойдем, я отведу тебя внутрь и, как только ливень закончится, отправлю кого-нибудь поискать твоего отца. Тебе нельзя оставаться здесь под дождем.
Лошадь громко фыркнула, мотнув сырой гривой. Она перемялась с ноги на ногу, но осталась стоять на месте, лишь нервно дергая головой при громких раскатах грома.
— Хорошо, — робко ответила девочка, стараясь унять слезы и оглядываясь на большое животное, запряженное в телегу.
Кэйя потерла глаза и снова посмотрела на мужчину, который поднялся на ноги и протянул ей руку. Она осторожно вложила свою крошечную ладонь в его и отправилась за Крепусом. Мужчина посадил её внутрь телеги и укутал в свою куртку, которая, несмотря на свою сырость, согревала чуть больше тонкой одежды девочки.
— Мы скоро подъедем к дому, там о тебе позаботятся, — сказал Крепус, повернув лошадь в сторону винокурни.
Винокурня была расположена сбоку от дороги на небольшом холме. При свете дня она наверняка выглядела очень красиво. Это светлое здание с ярко-бордовой крышей, шпилями по бокам от главного входа и резными окнами больше напоминало небольшой замок. Винокурню можно даже назвать одной из достопримечательностей Мондштадта, тем более ей из поколения в поколение владел род Рагнвиндров, потомков самого Рассветного Рыцаря. Но сейчас, во время сильного ливня, постройка темным пятном возвышалась на холме и выглядела достаточно жутко, особенно для напуганного ребенка.
Крепус несколько раз достаточно сильно постучал в дверь, и та тут же распахнулась. Перед ними явилось взволнованное лицо молодой женщины, освещённое неровными всполохами свечей. Женщина, одетая в форму горничной, пропустила их внутрь и быстро захлопнула дверь. Кэйю резко окутало теплым воздухом: внутри дома пахло древесиной и чувствовался сладкий запах винограда. Зал, в котором девочка оказалась, был тускло освещен, видимо многие слуги уже ушли спать, и смысла оставлять много света не было надобности. Обстановка была богатой, но не вычурной — все казалось уютным и теплым. Кэйя вздохнула, пытаясь поглубже прочувствовать это спасительное тепло, и сильнее сжала руку мужчины, который до сих пор держал ее за руку и следил внимательными алыми глазами. Горничная немного помялась на месте и суетливо начала осматривать ребенка перед собой.
— Добрый вечер, Аделинда. Я нашёл его на дороге совсем одного. Прошу, позаботься о нашем госте, а завтра мы обязательно поищем его отца.
— Здравствуй, — мягко произнесла женщина, — Меня зовут Аделинда, я главная горничная здесь. Ты совсем продрог на улице, давай мы отогреем и переоденем тебя. Как тебя зовут?
— Ну же, смелее. Аделинда позаботится о тебе, а завтра мы обязательно начнем искать твоего отца. В такую бурю он вряд ли ушел бы далеко, — произнес Крепус, легонько подталкивая ребенка к Аделинде.
— Меня зовут Кэйя, — тихо произнесла девочка, начиная перебирать края своей потрепанной куртки. Она поняла, что ее приняли за мальчишку, но не стала никого поправлять, опасливо оглядывая обстановку. Кэйя была худым ребенком в большеватой одежде, с неровно стриженными волосами и челкой, прикрывающей повязку на правом глазу. Сейчас она напоминала скорее напуганного мокрого котенка.
— Мне очень приятно познакомится с тобой, Кэйя. Пойдем со мной, я налью тебе горячую ванну и дам сухую одежду, — женщина взяла ребенка за руку и повела в сторону второго этажа. Крепус проводил их взглядом и тяжело вздохнул, вытирая ладонью сырое лицо, по которому с потяжелевших волос стекала вода. Он подошел к столу Эльзера и, вытащив из кипы документов небольшой чистый листок, оставил для него записку, где кратко изложил случившееся и приказал найти людей для поисков потерявшегося отца. После этого он направился наверх, по пути расстегивая сырую рубашку, которая облепила его второй кожей и неприятно тянула.
Поднявшись по лестнице Кэйя и Аделинда быстро оказались в просторной ванной, где ярко горел светильник, освещая помещение желтоватым светом. Аделинда отпустила руку девочки и, подойдя к ванной, покрутила краны, начав наполнять ванну теплой водой. Она повернулась к замершей посреди ванной Кэйе и забрала у той полотенце, впитавшее в себя немного влаги с волос, а затем положила его в небольшую корзину в углу.
— Я быстро схожу и возьму для тебя подходящую одежду, а ты пока снимай свою и скорее забирайся в воду. Если будет слишком горячо — покрути кран с голубой отметкой, — дождавшись кивка ребенка, Аделинда выскользнула за дверь.
Неловко переступив с ноги на ногу, девочка принялась стягивать с себя промокшую одежду, которая мокрым комком легла на пол с неприятным чавкающим звуком. От воды исходило приятное тепло, но озябшей Кэйе она показалась обжигающей. Девочка зашипела от колющего чувства горячей воды, но все же опустилась в нее, принимаясь растирать участки тела, до которых вода не доставала. Немного привыкнув к температуре воды, Кэйя подтянула колени к себе и уткнулась в них лицом. Из головы все не исчезал образ уходящего в темноту отца. Знал ли он что ее кто-то найдет, оставил ли на этом месте специально? О каком шансе и надежде он говорил? Что ей нужно сделать, чтобы он вернулся за ней? Тонкие смугловатые плечи задрожали, а из глаз вновь брызнули слезы.
Вскоре по коридору раздались тихие шаги, и в ванную вновь вошла Аделинда с небольшим свертком в руках. Женщина услышала тихие всхлипы ребенка и опустилась на колени перед ванной, медленно кладя руку на спину с выступающими позвонками. Горничная начала негромко напевать какую-то мелодичную песенку, поглаживая девочку по спине. Вскоре та подняла заплаканное лицо, негромко шмыгнула носом и, поджав губы, повернулась к женщине.
— Мастер Крепус обязательно поможет найти твоего отца, а сейчас самое главное, чтобы ты не заболел. Здесь никто не обидит тебя. Ты можешь рассказать мне, как выглядит твой папа? Я передам господину Рагнвиндру, и он завтра же начнет поиски.
— Я девочка, — негромко и немного сипло произнесла Кэйя, вглядываясь в доброе лицо женщины перед собой. В глубоких зеленоватых глазах отражалась жалось к попавшему в беду ребенку и огромное желание помочь, ее руки были мягкими, хоть она и работала горничной, а ласковые и аккуратные прикосновения напоминали Кэйе о матери, образ которой со временем размылся. Она помнила лишь темные как у нее самой волосы, мягкие руки и нежную улыбку. Однажды она просто исчезла, а отец не давал никаких ответов на многочисленные вопросы ребенка. В конце концов Кэйе оставалось лишь смириться, — Мой папа, он… Высокий, почти такой же как мастер Крепус, у него темные волосы и глаза такие как у меня. А еще у него темная одежда… — девочка не знала что еще можно было добавить к этому расплывчатому описанию своего отца и замолкла, опустив взгляд.
— Ох, прости, милая, что не поняла сразу. Я передам мастеру все, что ты сказала, — женщина немного нахмурилась, коря себя за невнимательность и запоминая то, что ей сказала девочка, — Давай я расплету твои волосы.
Кэйя кивнула и развернулась к женщине спиной, давая той распутать длинные мокрые пряди, скрепленные сзади небольшой веревочкой. Она не знала, как ей стоит себя вести, поэтому подчинялась тому, что ей говорили, робко продолжая рассматривать пространство вокруг себя и краем глаза поглядывая на Аделинду.
— Можно ли снять твою повязку? — Кэйя вздрогнула и резко помотала головой, пытаясь отстраниться, — Я не буду делать того, что ты не хочешь, милая. Не волнуйся.
— Здесь есть еще дети? — спросила девочка, переводя тему и подставляясь обратно под нежные прикосновения. Вещи, которые принесла Аделинда, были явно детскими и принадлежали скорее всего мальчику.
— У мастера Крепуса есть сын примерно твоего возраста. Его зовут Дилюк. Я думаю, он будет очень рад познакомиться с тобой. Я сейчас намылю твои волосы, наклони немного голову, чтобы мыло не попало в глаза.
Женщина будто приручала небольшого дикого зверька, который под мягкими и аккуратными прикосновениями становился ласковым домашним котенком. Она помогла девочке вымыться целиком и обтерла её большим мягким полотенцем. Одежда оказалась Кэйе явно великовата. Она висела на ней практически мешком, что лишний раз подчеркивало, что она была тонкой, словно тростинка. Аделинда ничего не сказала на этот счет, лишь немного печально покачав головой.
— Ты хочешь есть, Кэйя? — произнесла она, открывая дверь ванной. Она видела, что девочку разморило от теплой воды, но та упрямо держалась и терла глаз рукой. Услышав вопрос женщины, девочка сперва вскинула на нее недоверчивый взгляд, а после несколько раз кивнула, — Хорошо, тогда пойдем на кухню, я сделаю для тебя что-нибудь.
На кухне женщина усадила ребенка за небольшой стол, который использовала прислуга, так как господа обедали отдельно, за большим столом в зале. Она зажгла несколько свечей и принялась разогревать остатки ужина. Вскоре на столе перед девочкой оказалась полная тарелка тушеного мяса с морковкой и кружка горячего чая, от которого поднимался ароматный пар.
— Только не спеши, хорошо? Съешь сколько захочешь, не переусердствуй.
После еды Аделинда отвела девочку в одну из свободных комнат, где уложила в постель. Кэйя уснула быстро: сказались переживания и пребывание под дождем. Аделинда тихо вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Придерживая в руке небольшой подсвечник с тускло горящей свечой, она прошла дальше по коридору и постучала в дверь, за которой находился рабочий кабинет мастера Крепуса. Из-за двери послышалось разрешение войти. Главная горничная прошла в кабинет и остановилась перед рабочим столом господина. Он сидел откинувшись в кресле и нечитаемым взглядом смотрел куда-то в потолок.
— Как мальчик? — спросил он наконец, переводя взгляд на Аделинду.
— Это девочка, мастер, — мужчина удивлённо приподнял брови, но ничего не сказал. Женщина рассказала ему все, что услышала от Кэйи и, подойдя ближе к столу Крепуса, сложила руки на груди.
— Я уложила её. Она взволнована и насторожена, но очень устала. Не понимаю, как отец мог оставить её в такую погоду и уйти куда-то. Что вы думаете, мастер?
— Когда погода поутихнет, я отправлю людей поискать её отца. Но какой родитель оставит ребёнка в бурю под сомнительным предлогом? Не хочется предполагать худшее, но, может быть, отец бросил ее специально.
— Что вы будете делать, если не найдете отца девочки? — взволнованно спросила женщина.
— Пока не знаю, Аделинда, пока не знаю… Ты можешь быть свободна.
Горничная вышла из кабинета, плотно притворив за собой дверь. Поместье погрузилось в тишину, нарушаемую лишь звуком дождя, барабанящего по окнам.
***
Кэйя ощущала вокруг непривычное тепло и мягкость. Она медленно открыла глаза и потерла свободный от повязки рукой. Ночью она не стала особо рассматривать комнату, в которую ее привела Аделинда, но сейчас при свете дня ей удалось это сделать. Комната была достаточно просторной, как наверняка и любая другая комната в этом роскошном здании. Её наполняла мебель из темного дерева: кровать с крупной деревянной спинкой стояла в дальнем углу комнаты, рядом с кроватью находилась небольшая тумба, напротив стол на резных ножках и по той же стене шкаф. Над столом висела картина в золотистой раме. Пробежавшись взглядом по комнате, Кэйя села на кровати и заглянула в окно. Утро уже давно наступило, но пейзаж был неприятно серым: небо затянуто рыхлыми облаками, и солнце почти не просачивалось через них. Виноградники, видневшиеся из окна, казались тусклыми; земля напитана водой, и в ней с легкостью увязали местные работники винокурни. Девочка слезла с кровати, опуская ноги на темно-бордовый коротко стриженный ковер, и быстро надела предложенную ей вчера Аделиндой одежду. Брюки, принадлежавшие сыну хозяина винокурни, оказались ей великоваты и так и норовили упасть с тонкой талии девочки, поэтому она как можно плотнее заправила внутрь хлопковую рубашку. Затем она прошлась по комнате, осматривая все внимательнее, и приоткрыла дверцу шкафа, с внутренней стороны которой обнаружилось зеркало. Кэйя быстро осмотрела себя, пригладила растрепанные после сна волосы и поправила повязку на глазу. Потом, быстро заправив кровать, она подошла к двери и тихонько приоткрыла ее, прислушиваясь к звукам в доме. Снизу определенно доносились голоса, но разобрать о чем именно говорили было невозможно. Увлеченная процессом, Кэйа почти полностью высунулась из-за двери, но, услышав шаги на втором этаже, резко отшатнулась назад и прикрыла дверь обратно. Быстро взобравшись на кровать, она уставилась на дверь, ожидая: зайдет кто-то в комнату или нет. Шаги по коридору приблизились, дверь отворилась, и в проеме показалось уже знакомое лицо Аделинды.
— О, ты уже проснулась, милая. Как ты себя чувствуешь? — ласково улыбнулась она.
— Все хорошо, — коротко произнесла Кэйя, складывая ладони на коленях, — Кого-то уже отправили искать моего отца?
— Да, мастер с самого утра отрядил людей для поисков. Из-за дождя не осталось следов, но я уверена, что мастер отправил на поиски лучших из лучших. Давай-ка я причешу тебя и спустимся позавтракать. Молодой господин Дилюк тоже будет завтракать сейчас, я думаю, что ему уже не терпится познакомиться с тобой, — горничная подошла ближе и достала из тумбы небольшой гребень, присаживаясь на кровать рядом с девочкой.
— Хорошо, — Кэйя повернулась к женщине полубоком, предоставляя доступ к волосам.
— Милая, давай развяжем ремешок от твоей повязки, иначе гребень будет постоянно цепляться за него. Я обещаю тебе, что не буду смотреть, если ты не хочешь.
Девочка немного поколебалась, но все же повернулась к женщине спиной, аккуратно развязывая ремешок повязки, скрывавшийся среди волос. Аделинда тут же принялась мягко прочесывать темно-синие пряди, стараясь не причинять боли. Спереди у лица волосы были гораздо короче, к затылку же появлялись более длинные пряди, которые можно было собрать в хвост, доходящий девочке примерно до лопаток, а длинная челка частично скрывала правую сторону лица. Одна прядка в челке выделялась, так как была более светлой по сравнению с другими, отливавшими темной синевой ночного неба. Аделинда аккуратно расчесала все пряди и скрепила самые длинные в небольшой хвостик на затылке. Потом попросила передать ей ремешки от глазной повязки и завязала их в небольшой узелок, аккуратно спрятав его среди волос.
— У тебя очень красивые волосы. Будь они все длинными, я смогла бы сделать тебе много разных причесок.
— Правда? Они у меня такие в маму. Папа не умел ничего плести, а они мешались мне, так что я сама их обрезала, но они стали мешать еще больше, — Кэйя повернулась обратно к женщине и неловко улыбнулась, перебрасывая хвост через плечо.
— Если хочешь, я могу научить тебя заплетать саму себя. Волосы обязательно отрастут и ты сможешь самостоятельно делать себе красивые прически, — женщина улыбнулась в ответ, положила гребень обратно на тумбу и поднялась с кровати.
— Одежда молодого господина велика тебе, но я думаю, что к вечеру из города привезут что-то более подходящее. А теперь пойдем завтракать.
Они вместе спустились на первый этаж, но на этот раз горничная не повела девочку на кухню. Они сразу подошли к большому столу, за которым сидел мальчик, покачивая туда-сюда ногами и ковыряя еду в своей тарелке. Он быстро обернулся и расплылся в лучезарной улыбке.
«Он похож на яркое полуденное солнце», — подумала Кэйя, останавливаясь и рассматривая мальчика. Он был чуть выше нее и крупнее, его волосы, такие же алые как и у отца, были собраны в высокий хвост, в красных глазах плескался неподдельный интерес и детский восторг. Он соскочил со стула и быстро подошел поближе, хотя по его движениям было видно, как ему хотелось подбежать.
— Здравствуй! Меня зовут Дилюк, отец рассказал о тебе. Мне очень приятно познакомиться! — он протянул свою ладонь девочке, продолжая солнечно улыбаться.
— Господин Дилюк, не смущайте нашу гостью своим напором, — произнесла Аделинда, стоя позади Кэйи и положив ладони на ее тонкие плечи в качестве поддержки. Улыбка мальчика стала неловкой, но он продолжил приветливо протягивать Кэйе ладонь. Она немного замешкалась, но шагнув вперед, протянула свою в ответ.
— Меня зовут Кэйя, мне тоже приятно с тобой познакомиться.
Дилюк немного встряхнул ее ладонь в своей, и Кэйе показалось, что от радости у него загорелись глаза. Девочка была удивлена столь яркой реакцией на свое появление в их доме. Она немного смутилась, но уселась за стол рядом с Дилюком, приступая к завтраку, который вынесла с кухни Аделинда. Позже горничная удалилась, отвлекаясь на работу по дому, а Дилюк с воодушевлением принялся показывать дом Кэйе, рассказывая самые разные истории о винокурне и Мондштадте. Он был удивлен тому, что она мало чего знает о городе свободы, но это лишь прибавило ему энтузиазма. Они надолго задержались в библиотеке, где Дилюк рассказывал про огромную коллекцию книг, которые начали собирать еще его предки. Кэйя же оставалась немногословной, до сих пор удивляясь тому, как радушен к ней оказался местный молодой господин.
— Я бы очень хотел показать тебе окрестности, но погода до сих пор не наладилась, а ты и так попала под дождь ночью. Аделинда сказала, что лучше не выходить из дома, чтобы ты не заболела, к тому же у тебя еще нет подходящей одежды. Надеюсь, завтра будет хорошая погода, ведь на виноградниках летают очень красивые кристальные бабочки, и, если хочешь, мы можем половить их вместе! — пылко говорил Дилюк, придерживая ее за руку, пока они сидели на диване в гостиной, отдыхая от насыщенной экскурсии по дому. Кэйя не смогла сдержать ответной улыбки, рассматривая радостное лицо мальчика перед собой.
***
Прошло несколько дней, но люди, отправленные на поиски отца Кэйи возвращались на винокурню ни с чем. Следы стер собой дождь, в Мондштадте и Спрингвейле подходящего под описание путешественника никто не видел, охотники не находили в близлежащих лесах новых лагерей или остатков кострищ. Крепус честно докладывал девочке результаты поисков, сидя вечером за ужином. Кэйя поникала, вновь узнавая о том, что никто даже не видел ее отца, и каждый раз Дилюк упорно пытался приободрить ее.
Кэйя на удивление органично влилась в жизнь винокурни и её обитателей. Она не доставляла проблем, беспрекословно выполняла просьбы, а юный господин был отчаянно рад новому другу, которых у него, к слову, было не так уж много. Он делился с Кэйей всем, что знал сам, показывал ближайшие к винокурне окрестности. Дилюк настолько не хотел расставаться с внезапно появившимся другом, что уговорил отца разрешить Кэйе присутствовать на занятиях с приходящими преподавателями. Поначалу она пугалась такого напора со стороны мальчика, но вскоре влилась и привыкла к интересным играм, превращавшимся в настоящее путешествие.
В один из дней, которые дети весело проводили вместе под чутким надзором Аделинды, обычно не вмешивающейся в их игры, а лишь следящей издалека, чтобы в случае чего предотвратить беду, после ужина Кэйю к себе позвал господин Рагнвиндр. До двери его кабинета девочку проводила одна из горничных, а потом, получив приглашение войти в ответ на негромкий стук, пропустила девочку внутрь.
— Проходи и присаживайся. Кэйя, я бы хотел серьезно поговорить с тобой.
В голове девочки пронеслась мысль о том, что ее пребывание в этом доме достаточно сильно затянулось и ее передадут кому-то другому, ведь ее отца так и не нашли. Весь радостный настрой мгновенно улетучился, и она неловко повела плечами, присаживаясь на стул напротив стола мастера. За то недолгое время, что она была здесь, ей полюбилась и винокурня, и сам мастер Крепус с Аделиндой, а в особенности Дилюк, который своей яркостью и нескончаемой энергией скрашивал будни. Но Кэйе было предельно ясно, что такому уважаемому человеку явно был не нужен чужой брошенный ребенок, который стал бы только лишней статьей растрат. Она опустила голову и сложила руки на коленях, ожидая что же дальше скажет мужчина.
— За это время так и не удалось найти никаких зацепок связанных с твоим отцом, — спокойно начал Крепус, положив руки поверх многочисленных бумаг на столе, — Я вижу по твоему лицу, что ты наверняка прокручиваешь в голове самые мрачные мысли по этому поводу, милая. Я хочу честно сказать тебе, что за время твоего пребывания здесь, Дилюк очень сильно привязался к тебе, да и мне ты приглянулась. Поэтому я хочу спросить тебя: хочешь ли ты остаться здесь, на винокурне? Я могу оставить тебя под своей опекой и оформить нужные бумаги, если твой отец не появится в ближайшее время. Что ты на это скажешь?
Девочка подняла на него удивленный взгляд своего ярко-голубого глаза. Несколько секунд она неверяще смотрела на мужчину, а потом все же произнесла:
— Я должна буду Вам что-то в замен?
— Ох, ну что ты, Кэйя. Я буду просто рад, что смог помочь тебе. Мне хотелось бы иметь больше детей, но архонты распорядились иначе. Думаю, тебя можно считать знаком свыше, — он добродушно усмехнулся, — Ну так что ты скажешь?
— Я… Я бы очень хотела остаться здесь! Я очень благодарна вам, за то что вы приютили меня, и Вы, и Аделинда так беспокоились обо мне, Дилюк тоже был очень добр, мне кажется, мы стали хорошими друзьями. Я была бы очень рада, если бы Вы разрешили мне остаться! — на глаза девочки навернулись слезы, но она быстро утерла их ладошками. Крепус встал из-за стола и обошел его, остановившись напротив Кэйи. Он присел и ласково приобнял ее за плечи, прижимая к себе и поглаживая по спине.
— Ну что же. Тогда добро пожаловать, Кэйя.
