Ривай и сладкий пирожок

      Эрена разбудил свет солнца. Недовольно нахмурившись, он перевернулся на бок, думая почему Аккерман не закрыл как обычно окно, а потом вспомнил, что телохранитель в отпуске и вместо него Микаса.       От осознания, какой сегодня день, парень едва не подпрыгнул. Выпутавшись из одеяла, он схватил телефон и побежал в ванную. Сегодня был день его триумфа, который позволит в дальнейшем затащить в койку объект вожделения. То есть Аккермана.       Его телохранитель был суров, остёр на язык, заботлив и совершенно непробиваем в плане заигрываний. Эрен и в коротких шортах уж и по дому ходил, и флиртовать пытался и даже сливками обмазывался, но закачивалось всё примерно одинаково: «надень штаны, шары скукожились», «я не понимаю клингонского», «на тебя кота стошнило?».       Но Эрен не сдавался. Проанализировав, почему он не нравится Аккерману (пришлось даже строить диаграмму в экселе), парень пришёл к неутешительному выводу: дело в его неопытности. Поэтому он придумал простой и одновременно гениальный план: научиться целоваться. Когда он научится владеть языком — так виртуозно, что лучшие куртизанки страны будут записываться к нему на курсы — он засосёт Аккермана и тот рухнет к нему в постель.       Жертва, то есть объект приложения исследования, была выбрана быстро: однокурсник, который частенько с ним флиртовал. Не слишком противный — в конце-концов крокодила он может поцеловать и в зоопарке — и не слишком наглый, чтобы в любой момент можно было от него отвязаться.       Кое-как почистив зубы и даже не умывшись, Эрен прямо в пижаме с оленями побежал вниз, чтобы позавтракать. Аккермана всё равно нет, а Микаса его растрепанный домашний вид считает очаровательным.       Пролетая через две ступеньки, парень на них же едва не навернулся, когда увидел человека, ожидающего в гостиной. Проехав на пятках, он успел вцепиться в перила и не отбить себе попу.       Аккерман, мрачный как Аид, восседал в кресле, смотря на него в упор. Эрен вытаращившись на телохранителя, малодушно надеясь, что у него галлюцинации.       — А где Микаса? — проблеял он.       — Заболела, — тяжело ответил мужчина.       — Чем?       — Чумой.        Эрен свел бровки домиком, ничуть не веря.       — И как это случилось? Она суслика съела? — недоверчиво спросил он, медленно спускаясь.       — Нет, её блохи покусали.       — И где она их нашла?       — С бомжами обнималась.       — Что-то я вам не верю, — сказал он, ступая с последней ступеньки.       — А верить и не обязательно. Принимай, как данность — рядом с тобой снова буду я.       — А как же ваш отпуск?       — Придётся потерпеть тебя ещё полгода.       «Обидеться что-ли?», — нахмурился парень. Нет бы сказать: «Эрен, сладкий, мы не виделись два дня, я так соскучился, что мозоли на ладонях натёр», а вместо этого он открыто заявляет, что ему приходится его терпеть.       Решив, что обидеться вполне можно, парень гордо развернулся и босиком прошлёпал на кухню.       Повар оставил для него оладий. Эрен включил кофе машину и, достав варенье, сел на стул и уставился на них.       — Микаса передала мне список твоих дел, — сказал телохранитель, заходя на кухню. — Почему там стоят аттракционы?       — Я хотел с ней покататься на паровозе, — пробурчал Эрен. Он собирался после свидания обсудить с девушкой ухажера, поспрашивать про Аккермана и мороженого поесть, а теперь, видимо, всего придётся лишиться. Его гениальный план летел в Тартар, потому что целоваться при Аккермане он не будет, иначе тот потом совершенно не заинтересуется его суперской техникой.       — Почему он стоит после свидания? С ухажёром туда планировал сходить?       Эрен нахмурился, открывая варенье и доставая вилку.       — Конечно нет. Кормить кого-то сладкой ватой в парке — это слишком личное.       — То есть ухажёра ты за личное не воспринимаешь?       Эрен замер с вилкой в руке, едва нанизав на неё оладушек.       — А должен?       Аккерман только закатил глаза.       — Ты хоть имя его знаешь?       — Конечно, — возмущённо ответил тот и вдруг понял, что совсем его не помнит. Питер? Пётр? Педро?       — Ну и как его зовут?       — Пабло? — предположил Эрен на что Аккерман только иронично выгнул бровь.       — Зачем ты с ним встречаешься? — спросил он, доставая из кофе-машины стакан и ставя перед ним.       Эрен заёрзал на сиденье, думая о том, что надо быстрее затолкать в себя оладьи и не отвечать.       — Он тебя шантажирует? Нашёл твои непристойные фотографии, где ты изображал собачку или облизывал сиденье унитаза?       — Конечно, нет! — воскликнул Эрен. — Что за инсинуации? Я просто решил сходить на свидание.       — С тем, чьего имени ты даже не можешь назвать. Это Волан-де-Морт?       — Буду звать его зайчик, — упрямо сказал он, смотря Аккерману в глаза. — Думаю, ему понравится.       — Зайцы едят собственное дерьмо, когда голодны, — недовольно заметил Аккерман. — Назначить встречу в кафе довольно символично. Надеюсь, он не придёт на неё голодным.       Эрен затолкал весь оладушек в рот, смотря, как телохранитель выходит из помещения.       — «Зайцы едят собственное дерьмо», — проворчал он с набитым ртом ему в след. — Пусть хоть им обмазанный придёт, мне всё равно теперь ничего не светит.       Стоило ли отменить свидание? Наверно, нет. Можно закинуть удочку на будущее: сегодня он познакомится с жертвой, а потом, когда Аккерман пойдёт в отпуск, уже сможет доделать своё чёрное дело.       Во всей этой ситуации есть только один жирнющий плюс: телохранитель снова рядом. Эрен довольно улыбнулся, думая, что сегодня у него будет новая игрушка, которую Аккерман выиграет ему в парке.       Спустя час, пахнувший шампунем и гелем для душа, он сбросил обувь и улёгся на заднее сиденье автомобиля. Садиться рядом со злым телохранителем, он не решился. «Педро» писал в чат, посылая странные смайлы, и парню приходилось их стоически терпеть. Когда от отца пришло сообщение, Эрен только обрадовался и быстро прочёл: «поговори с Аккерманом, он вчера пытался уволиться».       Телефон выпал из рук и упал Эрену на лицо. Парень замычал от боли. Что значит уволиться?! Он что, болен? Или собирается на войну? Как он может его бросить?       — Ты в порядке? — спросил телохранитель, смотря на него в зеркало заднего вида.       — Нет, — недовольно ответил Эрен.       — Аптечку достать?       — Да, залейте моё разбитое сердце зелёнкой.       — Ухажёр отменил свидание?       — Нет, просто кое-кто, — едко сказал парень, — не буду показывать пальцем, решил меня покинуть.       — Мозг?       — Если вам так нравится надо мной издеваться, почему пытаетесь уйти?! — не выдержал Эрен и полез к нему на переднее сиденье.       Аккерман быстро посмотрел на него и перевёл взгляд обратно на дорогу.       — Я что, недостаточно покладист? Жан, вон, какие кутежи закатывал и ничего — вы сколько лет его терпели. Чем я хуже? Не устраиваю вечеринок, не гуляю где попало, не блюю под окнами соседей, целыми днями только учусь.       — У меня свои причины.       Подобный ответ Эрена совершенно не устраивал.       — Решили погоняться за пиратами в Сомали? Или нашли длинноногую брюнетку-певицу, которую срочно нужно спасать?       — Нет.       Эрен был абсолютно уверен, что дело точно не в деньгах. Он смотрел на чужой профиль вообще не понимая что происходит.       — Я позвоню Микасе, — сказал он, прекрасно зная, что от данной угрозы тот даже не вздрогнет.       — Она на карантине: чихает, кашляет, сопливит, смотрит аниме. Не беспокой её.       — Вы меня бросаете.       — Я рядом с тобой сижу.       — Я сейчас разревусь, — предупредил он, зная, что слезы на того действуют. Он уже испробовал этот приём не раз.       — Да пожалуйста. Но только снаружи и желательно над машиной, давно её не мыл.       Эрен несколько секунд смотрел на него, а потом молча отвернулся к окну. Как ему жить-то теперь?       Выходит, больше никто не будет его будить по утрам? Пинать под столом, когда он засыпал на лекциях? Никто не станет ругаться с поваром, когда у него аллергия, а он сам чешется так, будто спал на стекловате? Не будет выигрывать для него игрушки в тире и с садисткой ухмылкой макать лицом в торт на день рождения?       Да у него даже в голове не укладывалось, как такое возможно.       — Эрен, подбери губу, та уже до пола отвисла.       — Я не понимаю, — прошептал он. — Если вы пошли с этим к отцу, значит, давно планировали. Вы же не делаете ничего просто так. Я вам настолько противен?       — А вот эту глупость, больше никогда не говори, — сказал тот. — Даже думать о таком не смей.       «Ты что дурак?», — ядовито прозвучал в голове голос Жана. — «Понятно, почему он на тебя не реагирует. Ты же лишь работа».       Эрен, не смотря на Аккермана, перелез на заднее сиденье, быстро надел наушники и отвернулся, утыкаясь лбом в сиденье.       Нужно будет позвонить отцу и спросить подробности. Может, тот решил уволиться, чтобы ухаживать за больным родственником? Или жениться?       Эрен, представив последнее, едва не взвыл.       До кафе они добрались медленнее, чем хотелось бы. Он почти сразу выскочил из машины, не дожидаясь, пока телохранитель соизволит выйти. За его спиной послышалось чертыхание, но парень успешно его проигнорировал.       Разместившись внутри на ближайшем сиденье, он сказал официантке, что ждёт приятеля и пока не стал ничего заказывать. Спиной он буквально чувствовал, как Аккерман буравит его взглядом.       Через пять минут гробового молчания внутрь вошла предполагаемая жертва.       Надо сказать, у Эрена уже не было никакого желания играть в эти игры, однако он всё равно вежливо улыбнулся, смотря на однокурсника.       — Привет, — радостно сказал «Педро», присаживаясь напротив.       — Добрый день, — пробормотал Эрен. — Как ты?       — Прекрасно, — ответил тот, улыбаясь. — Закажем что-нибудь?       — Я не хочу.       — Давай, я угощаю.        Эрен нахмурился. Ему не понравился чужой снисходительный тон. Тем более, зачем его угощать? У него достаточно денег. Он в состоянии не только оплатить счёт, но и выкупить весь этот ресторан, а также всю родню этого парня на поколения вперёд.       — Я не хочу.       — Ладно, — сказал тот, откладывая меню и выжидающе смотря не него.       Эрен в молчании уставился в ответ, даже не собираясь играть в театральную постановку одного актёра и немого слушателя. Парень заёрзал и окинул взглядом помещение. Спустя пару секунд он наклонился и заговорщицким шёпотом произнёс:       — Ты не знаешь, почему тот мужчина на меня так смотрит? Будто хочет убить и надругаться на трупом?       — Это мой телохранитель.       — Может, ты скажешь ему, чтобы он так не смотрел?       Эрен, не оборачиваясь, повысил голос:       — Мистер Аккерман, тут вашего взгляда бояться, не хотите отвернуться?       — Когда моего взгляда боятся, то ссутся в штаны. Он ещё там лужу не наделал?       — Вроде нет.       — Значит, не так уж ему и страшно. Продолжайте пупсики, вас так увлекательно слушать.       Парень удивлённо взглянул на Эрена.       — Ты позволяешь ему с собой так разговаривать?       Йегер прищурился. «Это ещё что такое?», — недовольно подумал он.       — Как я с ним разговариваю, тебя касаться не должно.       — Твой телохранитель слишком наглый, — громко сказал парень, вероятно чтобы Аккерман услышал.       — Ты мне не нравишься, — в тон ему повышая голос, сказал Эрен. — Ты свободен. Можешь идти.       Парень удивлённо посмотрел на него, вероятно, вообще не понимая происходящего.       — Тебя проводить? — донеслось со стороны Аккермана, когда молчание стало слишком затянутым.       «Педро» поднялся со стула и, бросив напоследок негромкое: «да пошёл ты», удалился из помещения, на прощанье со всей дури хлопнув дверью. Эрен безразлично отвернулся к окну, думая о том, что лучше бы он сейчас был дома под тёплым одеялом, с котом и книжкой.       — Ну и что это было? — спросил Аккерман, присаживаясь рядом.       Эрен, не оборачиваясь, подвинулся к окну, освобождая ему место.       — Быстрое свидание, — проворчал он.       — Вы молодёжь нихрена не умеете себя вести, а ты, засранец, так в особенности.       — Я расстроен.       Аккерман взмахом руки подозвал официантку.       — Коктейль с мороженным, с собой, — сказал он, подошедшей девушке. — Сверху киньте цельный орео и пару клубник.       — И ммдмс, — добавил Эрен, продолжая пялиться в окно.       — Нет, у него аллергия на красители, — отрезал телохранитель и, когда официантка ушла, продолжил. — Мог бы перевести тему и обсудить с ним что-нибудь.       — Ага, фахверк.       — Почему нет? Может, он увлекается средневековьем или временем правления Суппилулума?       — И то и то связывает чума, — сказал Эрен и повернулся к нему. — Что-то мы подозрительно часто её обсуждаем.       — Не факт, что у хеттов была чума, — сказал тот, пожимая плечами, — в анналах нет информации, там стоит просто: божья кара.       — Да кому понравится обсуждать на свиданиях историю?       — Мне бы понравилось, там столько весёлого есть. Ты в курсе, что Дедал построил для жены критского царя Миноса фигуру коровы, чтобы царица могла залезть в неё и совокупиться с быком?       Эрен округлил глаза, в удивлении смотря на него.       — Хороший тамада, да? А что Гор и Сэт ходили к богам, чтобы выяснить, кто из них кого трахнул?       Эрен улыбнулся.       — Я тебе говорю, весело. Тесей был местным убийцей, направо и налево всех резал, пытаясь стать круче Геракла. Дионис расчётливо грохал царей, сажая жопой на сосну, а Аполлон с людей кожу снимал, если те были круче него.       — Это очень странно, — заметил тот с улыбкой.       — Да ну? А как тебе миф, что Локи родил Одину коня?       — Я же теперь представлять это буду, что вы делаете?       — Это ты ещё не знаешь, как Тора пытались замуж отдать, а он с горя сожрал на свадебном пиру быка.       Эрен рассмеялся, смотря, как девушка приносит ему в большом стакане коктейль.       — Вставай, — сказал Аккерман, поднимаясь, — забежим в парк, прокатишься на паровозе.       — Может тут ещё посидим? — спросил он, смотря на печеньку, которая скоро размокнет.       — Нет, иначе я начну рассказывать историю про Зевса и золотой дождь.       — Фу, — протянул Эрен, забирая стакан и идя вслед за Аккерманом.       — Там всё прилично, — заметил телохранитель, подходя к стойке и оплачивая. — Это тебе не Гильгамеш, который сделал парус из собственных трусов.       — Зевс и прилично? Ни за что не поверю.       — Ха, а как тебе такое: он вынянчил собственного сына, зашив в бедро, после того, как грохнул его мать. Просто отец года, заметь.       Эрен рассмеялся, и, дождавшись Аккермана, проследовал с ним к машине.       Настроение вновь волшебным образом поднялось. Эрен довольный ел печеньку, пил через трубочку коктейль и думал о том, что он может уговорить Аккермана подумать, или отложить своё решение. В конце-концов, слишком рано он сложил лапки, предполагая, что больше телохранителя не будет в его жизни. К тому же, можно узнать у Микасы его адрес, или у того же Кенни, с которым знаком отец.       До парка они добрались слишком быстро, Эрен даже не успел выдуть весь коктейль.       В первую очередь, он пошёл с телохранителем на колесо обозрения, но сделав три круга, Аккерман сказал, что его скоро стошнит и заставил парня переместиться на другой аттракцион.       Они побывали в воздушной лодке, проплыли на каное по речке, так что Эрен едва веслом не заехал ему по голове, скатились с американских горок, где парень визжал, как девчонка. Впрочем, на аттракционе со скелетами и в тематическом доме Стивена Кинга он тоже визжал.       Эрену всегда нравилось гулять с Аккерманом по парку, особенно у тиров. Он обожал подходить к ним, тыкать пальцем с самую большую игрушку, и говорить, что хочет её. У него половина комнаты была завалена подобными трофеями, но ему всё равно было мало.       Ещё ему нравилось, что тот заставлял его вникать в происходящее. Эрен смотря на кузнеца или гончара обычно проходил мимо, а когда телохранитель начинал рассказывать какие-нибудь исторические моменты, становилось весьма интересно. Откуда бы ещё Эрен узнал, что котёл — символ подземного мира? А у некоторых народностей первым кузнецом считался олень?       — Зачем тебе был нужен тот несчастный? — спросил Аккерман, когда они ехали обратно, а Эрен, усталый, но довольный, обнимался с огромным Пикачу.       — Чтобы научиться целоваться, — брякнул он, не задумываясь.       Со стороны Аккермана донеслось гробовое молчание.       — Я не знаю, как это комментировать, — сказал тот спустя долгие секунды. — Ход твоих мыслей даже меня порой заставляет содрогаться.       — А что? Почему нет? — спросил тот, смотря на него.       — То есть морально-этическая сторона тебя не беспокоит?       — Вообще ни разу. Это вклад в моё будущее.       — Ты на куртизанку учишься? — недовольно спросил тот. — Или в секту вступил, где требуется членский взнос в виде поцелуя с языком?       — Никуда я не вступал, — возмущенно сказал Эрен, — я просто ничего не умею, поэтому решил научиться.       — Твоя страсть к учёбе прорывается не в тех местах, где следует.       — Человек должен быть развит гармонично, со всех сторон.       — Сегодня спереди, а завтра сзади будешь развиваться?       — Это преувеличение.       — Да ничерта.       — Вы кричите.       — Да ничего подобного, — прикрикнул он.       — А вообще, чё я тут перед вами извиняюсь? — завёлся Эрен.       — Да когда ты извинялся?       — Вы меня бросаете! Я тут потерпевшая сторона! Я!       — Я резко передумал увольняться. Неизвестно, что ты завтра выкинешь, если оставить тебя одного.       — Передумали значит, да? Но ведь хотели же! — прикрикнул тот. — Что, нашли кого-то посисястей, кого нужно охранять?        — Ох, и получишь ты по заднице, когда домой приедем.       — Да пожалуйста, новый опыт приобрету. В будущей семейной жизни пригодится. Попрошу мужа хлопать меня по жопе в кровати, думаю мне понравится, — огрызнулся он, отворачиваясь к окну.       Аккерман ничего не сказал, но Эрен кожей чувствовал его злость. Тем более, телохранитель нажал на педаль газа и втопил по шоссе, обгоняя едущие машины будто стоячих.       — Мы участвуем в Формуле-1? — спросил он, подозревая, что скорость быстро перевалила за сто.       — Помолчи, — сказал тот слишком спокойно. — Я тут представляю как надаю тебе по жопе ремнём, а ты будешь реветь.       — Вы же это не всерьёз? — с опаской спросил Эрен. Рука у того очень тяжелая, и он совершенно не горел желанием потом стоять на парах, из-за невозможности сидеть.       — Не всерьёз? Да я разложу тебя в гостиной на диване за твои выходки, засранец.       — Да что я сделал? — возмущённо спросил Эрен, стараясь не думать про диван в пошлом ключе. Тот же не это имел в виду?       — И правда, что же ты сделал? Тебе перечислить? Может быть, напомнить, как на прошлой неделе выходил голышом из душа?       — Ну, я полотенце пытался найти, — неуверенно протянул парень, начиная медленно краснеть. Аккерман тогда никак не отреагировал на его эффектное появление, так что он, на полном серьёзе, подумал, что тот просто мысленно посмеялся и забыл.       — В гостиной?       — В комнате не нашёл.       — Раком на диване?       — Может, оно за спинку упало.       — Перед моим лицом?       — Вы далеко сидели, — прошептал парень, закрываясь Пикачу.       — Да неужели? Знаешь, я хотел уволиться, потому что неэтично приставать к своему подопечному.       — Подумаешь, — едва слышно сказал парень, чувствуя, как возбуждение сладко потянуло изнутри.       — Пошёл к твоему отцу и рассказал о ситуации. Так, мол, и так, мистер Йегер, собираюсь грязно пристать к вашему сыну, но сначала мне нужно уволиться, потому что не хочу прослыть некомпетентным. Но в итоге, что я узнаю? Кто-то решил сходить на свидание. Кому-то очень захотелось приключений на задницу.       — Я собирался научиться, чтобы вас потом поцеловать, — признался Эрен, чувствуя, как сухо становится во рту от предвкушения.       — Чему там учиться? Это не диффуры и тебе не нужно интегрировать квазилинейные уравнения.       Парень улыбнулся в игрушку, думая о том, что прежде чем доехать до дома, успеет или умереть со стыда, или засосать телохранителя без разрешения. В конце-концов, всё же понятно, чего тянуть?       — Могли бы и сказать, — уже ничуть не чувствуя себя обиженным, заметил он, убирая Пикачу и смотря на Аккермана.       — После увольнения собирался, — ответил тот, не отрываясь от дороги.       — То есть, я не зря раком на диване стоял?       Аккерман с силой сжал руль и Эрен услышал, как скрипнула кожа.       — Не зря, — тяжело ответил тот, снижая скорость.       — И шорты короткие одевал не зря?       — Без них лучше.       — И сливки были прямо в тему? — спросил он, смотря, как телохранитель выруливает на обочину.       — Так и хотелось на кухонном столе тебя загнуть.       — А где ещё хотелось?       — Прямо здесь.       — И что мешает? Вам письмо с разрешением выслать?       — Ну держись, засранец, — сказал тот, останавливаясь.       Эрен захохотал и, быстро отстегнувшись, проскочил мимо него назад.       Утром он был уверен, что сегодня день его триумфа, и, как оказалось, был абсолютно прав. Придавленный Аккерманом на заднем сиденье он только успел подумать, что нужно вспомнить всё, что он читал про французск…       Но опоздал, его уже поцеловали.