Если бы мы обратились с просьбой к большинству людей написать свою автобиографию, то этим самым поставили бы большую часть из них в самое затруднительное положение: ведь очень немногие могут дать ответ на вопрос, что они вчера делали.
Отто Вейнингер.
Что Маккензи могла рассказать из своей биографии, она не знала. Ведь всё было не так просто, как хотелось бы. Помимо гриффиндорцев, в коридоре был еще один студент со Слизерина, и он не мог проигнорировать рассказ Маккензи. А интересующей момент был именно тот, каким образом она очутилась в Хогвартсе. Девушка застыла на время, обдумывая, что ей можно рассказывать, а что нет. 1978 год 10 декабря. В гостиной Слизерина не было ни души. Некоторые студенты ещё находились в большом зале. Были и те, кто спешили в библиотеку для сдачи книг до её закрытия, и те, кто всё ещё были в Хогсмиде. Одна Маккензи сидела за столом, выполняя домашнее задание по зельеварению. Девушка внимательно перечитала исписанный за два часа первый свиток пергамента, пытаясь найти изъяны. Ведь, как назло, именно зельеварение ей удавалось из рук вон, и она пыталась хоть как-то разобраться в предмете. Девушка уже хотела перейти ко второму свитку, когда только вошедшая в гостиную Кассандра Хиггс, сокурсница и по совместительству соседка по комнате, взглянула на неё, обратив внимание на её мучения. — Долго ты будешь ещё корпеть над заданием, Маккензи? — спросила та, присев на ближайшее кресло. — Закончу не скоро, — ответила Маккензи, пожав плечами и немного помолчав, добавила: — Но я уже утомилась. — Ты очень категорична к себе. Может, тебе стоит отдохнуть? — Хиггс изучающе осмотрела Маккензи. Вид у неё был весьма растрёпанный. — Я понимаю, что ты не хочешь подводить родителей и сдать экзамены, но подумай о себе. — Я и думаю о себе, — буркнула Макки. Но в душе она понимала, что Кассандра права. Год назад Тёмный Лорд предлагал её семье вступить в его ряды Пожирателей Смерти. Семья Маккензи, Фоули, в тридцатые года была в списке чистокровных семей одними из священных двадцати восьми. Её отец, Артур Фоули, заинтересовался этим предложением, в конечном итоге дав согласие. Он не был заинтересован в устранении грязнокровок, и судьба маглов его интересовала в последнюю очередь. Но идеи Волдеморта для него были не плохи. Ведь реформы, которые тот предлагал, могли изменить магический мир в лучшую сторону. И с этого момента в особняке Фоули частыми гостями стали Пожиратели Смерти. Лишь Маккензи была недовольна изменениями и высказала свое недовольство за ужином перед самим отъездом в Хогвартс. Семья была в ней разочарована. Фоули из своих воспоминаний снова вывел голос. Голос Хиггс. — Иди, пройдись. Через пятнадцать минут будет отбой. Успеешь за это время подышать свежим воздухом и вернуться. Макки только согласно кивнула. Устало отодвинув стул и кое-как прибрав свой беспорядок на столе, она покинула подземелье Слизерина, попутно освобождая длинные блондинистые волосы от тугой заколки. Макки всё ещё думала о том, что произошло в семье за последний год. Неужели её отец был одержим идеей по истреблению грязнокровок? Насколько она помнила, ярых речей о ненависти к маглорождённым в семье не было. Они лишь продолжали традиции рода. Старшая сестра Макки, Мэделин, уже была замужем. После свадьбы она сразу же переехала вместе с мужем во Францию. И так получилось, что муж сестры тоже был чистокровным волшебником. Может, дело всё-таки не в чистой крови? Может, Тёмный Лорд предложил власть. «Хотя, какая чепуха», — откинула эту мысль она. Какую власть? Он сам хочет управлять. Один. Или же хочет быть серым кардиналом в Министерстве. И всё же не та мысль. Всё не то! Уже поднимаясь по лестнице Астрономической башни, Макки приказала себе взять себя в руки и мыслить хладно. В конце концов, она не будет решать судьбу всего человечества и магического мира лишь потому, что Тёмный Лорд решил внести свои правила. Да, её беспокоят изменения в семье, но, может, главе семьи виднее и стоит сконцентрировать внимание на своей учебе. Ведь это её последний год в Хогвартсе, а она даже не решила, чего хочет. Как бы то не было, она не должна переживать о том, чего изменить не в состоянии. Уже на башне, почувствовав холодный ветер, Макки закрыла глаза и оперлась руками о перила, испустив тихий вздох. Ей всегда нравилась эта часть замка. Её окутала вечерняя тишина, и только ветер приносил шум деревьев. Спутанные мысли постепенно замолкали, уступая место воспоминаниям детства, когда она впервые без разрешения профессоров или, на худой конец, старосты школы поднялась одна на эту же башню. Как её застукал староста Слизерина и, сделав замечание, назначил отработку. Тогда младшекурсникам не разрешалось без сопровождения старших подниматься сюда. Усмехнувшись, Маккензи открыла глаза. Внизу уже раздавались голоса студентов, вернувшихся из Хогсмида, а значит не за горами время отбоя. Спать совсем не хотелось, хотя две бессонные ночи уже отражались на внешности девушки. И без того молочно-белая кожа стала светлее полотна, а под глазами залегли тени. Внезапно дверь в башню отворилась, и Маккензи не спеша повернулась, в тени силуэта не сразу разглядев старосту. Тот, помедлив, подошёл к ней. Староста школы учился на Когтевране седьмого курса, и когда-то на на пятом курсе он хотел признаться в симпатии, но Маккензи не позволила ему даже заговорить о чувствах к ней, предпочитая держать дистанцию и не портить отношения. Не из-за того, что когтевранец являлся полукровкой, а потому, что человеком он казался для неё сухим и нудным. Один из лучших учеников школы, мог торчать неделями в библиотеке, но при этом он не жил полноценной жизнью, ведя себя до тошноты правильно. Даже слизеринцы иногда себя баловали всякими шалостями, порой доводя даже своих родителей до белого каления. А с ним и помирать скучно, ведь наверняка он знает точную инструкцию, как правильно делать это. Невыносимый всезнайка! — Отбой был минуту назад, мисс Фоули, — строго заговорил когтевранец. — Возможно, вас нужно проводить до вашей гостиной? Нет, нет и ещё раз нет. Если Макки захочет начать выть от скуки, она скорее выберет себе для общества профессора Бинса. — Благодарю, но я, пожалуй, откажусь, — неужели он действительно полагал, что она согласится. Чтобы не терять времени, девушка, бросив на последок «доброй ночи», покинула общество когтевранца и отправилась обратно в подземелья Слизерина. Ей предстоит написать ещё один свиток. Может повезет и она после сможет заснуть. Не дойдя до дверей факультета, Фоули заметила странный блик света на мраморном полу, но не придала этому значения. Возможно, это игра свечей с тенью, и что вероятней, ей это показалось. Назвав пароль, она миновала дверь, пройдя по коридору, и очутилась в гостиной факультета. От её взгляда не укрылось, что на столе, за которым она сегодня работала, стояла чашка зеленого чая. Должно быть, Хиггс распорядилась, чтобы домовики принесли для Маккензи чай. И так всегда: даже если они вели между собой довольно прохладную беседу и не казались закадычными друзьями, это не значило, что они не заботились друг о друге. Придвинув к себе стул, Макки села поудобнее. Разворачивая пергамент и взяв перо, она приступила к работе.***
Проснувшись рано утром, слизеринка осознала, что заснула за рабочим столом, а время было уже раннее и ложиться в кровать смысла нет. Поэтому она неспеша приняла душ, привела себя в подобающий вид и вышла из гостиной. Направляясь в большой зал на завтрак, девушка встретила своего сокурсника с факультета — Северуса Снейпа. В близких отношениях они не состояли, но узнав недавно, что тот тоже вступил в ряды Пожирателей Смерти, она была немного разочарована в нем. Тем не менее, по возможности, он помогал ей в зельеварении, и Макки уважала его за ум. В этот раз она опять попросила проверить её эссе и указать на ошибки в нём. Северус согласился и договорился встретиться в библиотеке. Слизеринка продолжила свой путь. В большом зале сидели лишь ранние пташки. Стол пуффендуйцев пустовал. За столом Слизерина сидели студенты шестого курса, и знакомых среди них Маккензи не нашла, а потому просто присела чуть поодаль и, придвинув ближе к себе тарелку с омлетом, приступила к завтраку. Пока девушка завтракала и параллельно думала о том, куда ей идти после школы, она услышала уханье, подняла взгляд и заметила, что в её сторону летела сова, которую, к слову, она никогда не видела раньше, ведь окрас их семейной любимицы был серовато-белым. А кроме семьи, кто ещё мог присылать ей почту? Но всё же, протянув руку, Макки забрала маленькую коробочку, упакованную в зеленую обёртку, к которой не прилагалось письмо. Будет глупо просто открыть её, не проверив на чары. Вдруг это розыгрыш? Недолго думая, слизеринка достала волшебную палочку и, наставив на коробку, произнесла заклинание проверяющих чар. Ничего не произошло. «Кому же понадобилось ей что-то присылать», — задумалась она. Как таковых врагов у неё не было, ведь она ни с кем не знакомилась и не вляпывалась в приключения. Любопытство её съедало. Макки боролась с желанием открыть и посмотреть, что находится внутри коробки, но здравый смысл умолял не совершать глупости. Но кто будет слушать здравый смысл, когда к тебе в руки летит посылка без письма, зато с любопытной коробочкой, так некстати подходящий по цвету к ее факультету? Маккензи повертела коробку в руках, ещё раз оглядевшись по сторонам. Все те, кто сидел в большом зале, занимались своими делами. «Ладно, открою, если не смогу сдержать интерес», — подумала она, помещая в карман мантии коробочку и продолжив завтракать. На уроках Фоули была полностью сосредоточена на заданиях, ведь профессора не щадили седьмой курс, нагружая их, чтобы те в конце года могли успешно сдать экзамены ЖАБА. Лишь к концу учебного дня она вспомнила о своей посылке и решила, что всё-таки откроет её. Открывала коробку она в пустующем кабинете, предварительно закрыв дверь, чтобы её не побеспокоили. Слизеринка расположила коробку на столе преподавателя и, достав из мантии волшебную палочку, нацелила её на коробку. Это была мера предосторожности. Отец всегда учил её: «Если тебе нужен какой либо предмет, но ты сомневаешься, безопасен ли он, лучше всего не касаться его руками, а проверить на чары и достать нужный тебе предмет лишь волшебной палочкой». Маккензи так и сделала. Уверенное движение кистью, взмах палочки и вот перед ней предстал золотой кулон с песочными часами на цепочке. Без сомнений — это был маховик времени. Неожиданно подвеска песочных часов сама собой начинает делать повороты один за другим. «Один, два, три, четыре», — в панике считает девушка и насылает одно проклятие за другим, чтобы уничтожить маховик и не попасть в беду. Но тщетно. Подвеска ускоряет темп и, не выдерживая напора, с оглушительным взрывом разлетается на мелкие кусочки. Макки инстинктивно успевает лишь прикрыть голову руками, при этом крепко стиснув в ладони волшебную палочку.