Сумасшедшая

С приходом сезона дождей небо всё чаще застилали тучи. Каждый год вездесущая сырость нагоняла на девушку тоску, но не в этот раз — теперь она встречала её с интересом. Как же мастерски мужчина справлялся со своей миссией! То, как легко и быстро он выполнял свою часть работы, доводило её до истерического смеха. Это занятие даже успело ей немного поднадоесть, но сегодня особый случай. Ведь эту девчонку она знала. Расхохотавшись от мысли, какой же ужасный она человек, девушка подошла поближе к цели и направила на неё камеру. Она убедила парня, что о миссии нужно отчитаться, и тот послушно отошёл в сторону. Щелчок — и вспышка озарила цель. Узнав фотографа, девчонка перестала прятать лицо и оцепенела. Какая изумительная гримаса! Ещё щелчок. В этот раз она не отвернулась, и вспышка ударила ей по глазам. Бедняжка бормотала какую-то чушь, на которую даже отвечать не хотелось. «Дура, да что же она никак не заткнётся?» Сразу пропало всё желание снимать её тупое лицо. Ну вот, она опять начинает: «Зачем ты это делаешь?» — Да потому что это весело, дурочка. ***** — Да ну, опять дождь? Вернувшись из зала игровых автоматов в соседнем городке, Учиха сразу попал под проливной дождь. Похоже, пока он развлекался, погода окончательно испортилась. Не то чтобы он жить не мог без ясного неба, но дожди определённо не любил. Ему не нравилось, как стоявшая стеной вода мешала разглядеть перед собой хоть что-то: картинка расплывалась перед глазами, и мир будто бы сжимался вокруг него. Нехотя взяв в ближайшем магазинчике прозрачный зонтик, Саске поплёлся домой, недовольно поглядывая на стекающие по зонту капли. Когда человек молчит, он думает, а когда говорит, высказывает мысли вслух. Иначе говоря, у людей всегда есть что-то на уме. Они могут вести увлекательный внутренний монолог, вновь и вновь пережёвывать свои воспоминания, выдумывать всякую ерунду или просто проигрывать в голове какую-нибудь мелодию. И вот Учихе частенько лезла в голову всякая ерунда. Его не волновало ни то, каким он был, ни то, каким станет, но от безделья можно было порассуждать и об этом. Ведь что толку размышлять о прошлом и будущем? Хоть думай о них, хоть не думай — всё равно со временем постареешь, ведь время не стоит на месте. Лучше выбрать тему повеселей. А что приносит радость? Допустим, исполнение желаний. Правда, стоит от этих желаний отказаться, и жизнь становится проще. Как-то он рассуждал об этой ерунде с Юри. Но хоть девушка и говорила, что быть с ним — её долг и единственное желание, не сильно-то она этому радовалась. С другой стороны, ходить за Саске ей совершенно не надоедало. «Интересно, а что приносит ей радость?» — размышлял Учиха, разглядывая капли, стекавшие с прозрачного зонта. Он не собирался исполнять её желания и просто думал о них от скуки. Несмотря на то, что Саске, казалось бы, постоянно где-то гуляет, с людьми он общался мало. Близких друзей у него не было. Так, только пара старых знакомых. С девушками он тоже никогда не встречался. И хотя занимали его те же вещи, что и всех, он не пытался с кем-то особо подружиться. Возможно, он не хотел доверяться другим людям. И даже найди он настоящего друга, Учиха не знал, чем бы они занимались. Поэтому Саёри, легко заводившая новых друзей, вызывала у него восхищение. А ведь он ещё, несмотря ни на что, верил своим родителям. Интересно, что бы сказал об этом психиатр? С горькой улыбкой Учиха отметил, что он, похоже, не так уж и сильно отличался от своей знакомой. Может, потому Юри к нему и привязалась, что учуяла в нём собрата. — Она меня пожалела, потому что сама такая же? Ну и чушь... — пожал плечами Саске. Всё небо плотно затянуло тучами — похоже, дождь будет идти всю ночь. Вдалеке выла полицейская сирена — опять где-то беда. Такой день хорош только для того, чтобы сидеть дома и смотреть какое-нибудь кино. Выйдя на своей станции, Учиха решил заглянуть в видеопрокат. В нём можно было расплачиваться бонусами, которые начисляли на карту за каждый взятый фильм. Размышляя, сколько у него их накопилось, парень свернул в узкий переулок, который вёл к прокату, и уже полез в карман за картой, как вдруг заметил чью-то неподвижную фигуру. Впереди, облокотившись на стену и не раскрывая зонта, стояла девушка. Судя по форме, из его школы. По этому проулку, где даже не пройдёт машина, в основном ходили те, кто хорошо здесь ориентировался. Но сейчас кроме девушки и Саске в нём никого не было, да и слышно только шум дождя. «Может, ей дурно?» — только и успел подумать Учиха, как девушка плавно сползла по стене и повалилась на землю. Она даже не попыталась подставить руки и рухнула прямо в грязь. В голове мелькнула мысль, что лучше не искать себе приключений, но ноги уже несли Саске к ней. «Ну что, в скорую звонить?» — он уже схватился за телефон, но вдруг замер. Лежавшая лицом вниз девушка показалась ему знакомой. — Эй, ты как? — потрепал он её по плечу. Никакой реакции. Лежавшая в луже школьница даже не шевельнулась. Заметив в воде что-то красное, он отбросил зонт и взял девушку на руки. Она казалась совсем бесчувственной, голова тут же упала назад. — Ты что! Решив, что она без сознания, он попытался поддержать её голову ладонью, как вдруг его палец наткнулся на что-то очень влажное.Саске только сообразил, что это кровь, как его тут же пробила дрожь: затылок под его ладонью хлюпал. «У здоровых людей так не бывает!» — Очнись! Ну же, приди в себя! — он говорил всё громче, будто пытался криками вдохнуть в неё жизнь. Улица была не особо освещена, а в проулке так и вовсе стояла темень. Только теперь, вблизи, Саске рассмотрел её лицо и секунд на пять замер в оцепенении. Нос сломан, рот разорван, одна глазница разбита — половина лица превратилась в месиво, но Учиха всё равно её узнал. — Моника... Староста его класса, Моника Кенвуд. На дух не переносящая хулиганов и недолюбливающая Саске, теперь она смотрела на него пустыми глазами. В полуоткрытом рту не было ни одного светлого пятнышка — похоже, зубы ей выбили. Лицо выглядело так, будто её припечатали к стене, а щёки больше напоминали фарш. Изо рта и ноздрей бежала струйками кровь, и, стекая по подбородку, расходилась пятнами по школьной форме. В глаза девушки уже набежала вода, но она не моргнула, не дёрнулась, и, по всей видимости, уже умерла. «Говорят, трупы холодные, да разве тут разберёшь?» — подумал Саске, сжимая её под проливным дождём. Он молча смотрел на лицо девушки до тех пор, пока вновь не смог нормально соображать: «От аварий такого точно не бывает. Кто-то взял и убил её. Но кто?» Саске терзало новое чувство, которое он никак не мог описать. Это не ярость и не скорбь, и даже, пожалуй, не жажда справедливости. Они с Кенвуд никогда не ладили, и едва ли между ними что-нибудь бы переменилось. Моника на дух не переносила Саске, да и ему тяжело было с ней общаться. После выпускного они бы, наверное, уже не встретились, да и вспоминать бы друг друга не стали. У парня, как ни крути, не было особых причин её оплакивать. А то, что по щеке пробежала слеза — так это, наверное, от шока. Больше всего это чувство напоминало беспокойство. Беспокойство, что какой-то безликий негодяй взял и измолотил знакомого человека. Конечно, она его донимала, ругалась с ним и, разумеется, они никогда бы не поладили, но Моника всё равно ничем не заслужила такой паршивой смерти. По сравнению с ним, она вообще была отличным человеком. — Кто её убил? — прошипел Саске, и дождь, отзываясь на его слова, заколотил ещё яростней. Так, что от его дроби зазвенело в ушах. Вода обступила их как стеной. Учиха бросил взгляд в чёрное небо, будто заметил на нём своего заклятого врага. «Неужели она?» ***** На следующий день в газете вышел некролог. Моника Кенвуд стала новой жертвой серийного убийцы, орудующего в подворотнях. — Это была Моника. Мы с ней, вообще-то, учились в одной школе. — О, неужели? — бросил мужчина, не обратив внимание на её недовольный взгляд. Разобравшись с целью, парень тут же терял к ней всякий интерес. Он напоминал ребёнка, которому наскучила новая игрушка. Девушка прекрасно помнила об этом и больше не сказала ему ни слова. Она не осуждала его за убийство Кенвуд, не такой уж важный это был для неё человек, смерть той девчонки нисколько её не беспокоила. Если расставлять её знакомых по значимости, покойная была бы далеко не в начале списка. Но любой порядочный человек на её месте наверняка бы возмутился убийством своей знакомой, и она решила хоть что-то сказать. Ведь раньше жертвами его «миссии» становились только посторонние люди. Даже эта маленькая, показная злость заставляла всё человеческое в ней радоваться. Да и совесть теперь не будет мучить. Но всё-таки какое очаровательное у неё было выражение лица! — Сядь поближе. Он попытался обхватить её сзади, но девушка ловко выбралась из объятий. — Мне домой пора. — Уже? — удивился парень — Ну так скоро экзамены. — Какая трудолюбивая, ты всегда была такой умницей. — Мама будет волноваться, если я плохо сдам. — Конечно-конечно, маму волновать не стоит. Готовься как следует. — Он облокотился на спинку дивана и принялся читать журнал. Равнодушно глядя на него, девушка подумала: «Интересно, что сделает Саске, когда узнает про её смерть?»