Свет из тьмы

Рабочий день длится невыносимо долго, и хоть работа это не то место, где Юнги чувствует себя не в своей тарелке, но свалить домой хочется до невозможности. Усталость, вызванная бурными выходными, утреннее похмелье, заставившее Мина ощущать головную боль на протяжении почти всего дня, а также недовольный клиент, учинивший скандал, который еле как удалось унять. День тяжёлый, на практике таких выдаётся немало, но Юнги привык. Единственное, в чем заключается сложность — это борьба с желанием отрубиться к чертям собачьим на своём задрипанном диване и продрыхнуть полдня Когда часы показывают восемь часов вечером, Юнги победоносно вздыхает, массируя тяжёлые виски. Хочется похмелиться и неважно, что уже позднее время, благо, живет он не так далеко от работы. Погода на улице мерзкая: моросит мелкий дождь, мерзлота пробирается в чёрную куртку, которую он даже не удосуживается как следует застегнуть. Покосившийся неприметный магазин с кривой вывеской выглядит очень знакомо и вроде как по родному. Возможно, так он выглядит, потому что в нем работает лучший друг Мина — Хосок. Юнги толкает дверь с разбитым стеклом, заклеенным кое-как, и с порванной табличкой «открыто», что шатается из стороны в сторону, когда дверь дергают посетители. — Вечер добрый, — кидает Юнги, проходя внутрь. Здесь стоит чёткий запах сигарет, дешёвого алкоголя и неблагополучности. Однако альфе никто не отвечает, что слегка настораживает и заставляет его повести вопросительно бровью. — Хо, ты тут? — повторяет свой вопрос Мин, глядя на грязь от обуви под ногами и на пустой одинокий прилавок. Он подходит вплотную к нему и наклоняет голову вниз, опираясь на обшарпанную мебель, перенёсшую на себе множество грязных рук и смятых купюр, добытых весьма незаконным способом. И только сейчас Юнги видит чёрную, слегка грязноватую макушку друга. Он сидит неподвижно, полностью спрятавшись за прилавком и глядит в телефон, из которого тянутся белые проводки наушников. Теперь ясно, почему парень ему не ответил. — Хосок, мать твою! — рычит Юнги и стучит кулаком по хилой доске, что трясётся после его удара ещё пару секунд. Друг от неожиданности вздрагивает, испуганно оглядывается и нервно прячет телефон в карман, вынимая наушники из ушей. Он даже слегка краснеет, то ли от неожиданности, то ли от обстоятельств, при которых его застали. — А, это ты… — выдыхает облегченно он, поправляя прилипшую ко лбу челку. — Юнги, нахер пугать так? — А что, на рабочем месте порнушку смотришь? — хмыкает альфа, подозрительно оглядывая Хосока. — Чего тебе? — решает проигнорировать вопрос друг, тут же хватая со своего стола пиво, присасываясь к железной банке обветренными губами. — Вот этого же, — равнодушно кивает Юнги в сторону напитка, кидая на прилавок пару смятых купюр. — Башка весь день трещит. — Ещё бы. Такой дебош был вчера. — Ага. А сегодня хоть на стену лезь — тошно. — Я ночью уже наблевался, мне хватит, — морщится Хосок. — Дай сигарет ещё, — просит Юнги, прикрывая глаза. Головная боль не утихает ни на секунду. Хосок пренебрежительно кидает ему синюю пачку, зевая. — Ты когда домой? — учтиво интересуется Мин, хотя и так знает ответ. — В десять. — Немного осталось. — Ага, — Хосок мнётся, как бы желая попросить Юнги кое о чем. — Ну, так ты пойдёшь? — А что, мешаю? — ледяным тоном тянет Юнги, оглядывая друга ленивым взглядом. — Да нет… — Пожимает плечами Хосок, а сам плотно сжимает губы. Он всегда делает так, когда недоволен чем-то. Юнги знает его как облупленного. — Занят чем-то особенным? — Вовсе нет, — Хосок нервно ведёт левым плечом и отводит взгляд. Он делает так, когда врет. Опять спалился. — Тогда я могу поторчать здесь с тобой? — Юнги тут оставаться не собирается, но поиздеваться над выдержкой друга кажется ему святым делом. — Зачем? Ты устал, иди домой. Юнги усмехается, видя всего Хосока как на ладони. — Врешь, — заключает он с уверенностью и с наплевательским отстранённым видом открывает банку дешёвого пива, делая глоток холодного и уже привычного как вода напитка. — Ладно, — сдаётся Хосок, раздраженно щурясь. — Да, я занят. Стримы смотрю. — Тебе что, пятнадцать? — Юнги с пренебрежением морщится, как бы показывая, что он явно был лучшего мнения о друге. — Не видеоигр же, умник, — закатывает глаза Хосок. — Есть сайт такой, там стримы ведут, скажем, очень уж симпатичные мальчики. Омег — полно. Светленьких, тёмненьких, худеньких, с аппетитными формами, в платьях, белье и даже голых… — Фу, и вот этой пошлятиной ты занимаешься, сидя на рабочем месте? — осуждающе говорит Юнги, качая головой. — Хватит из себя строить, — цедит сквозь зубы Хосок. — А у меня положение, когда не любого омегу можно пойти и трахнуть, сам знаешь. Хотя бы так спасаюсь. И вообще, мог бы тоже туда зайти. Там очень много всего интересного и на любой вкус. Расслабься тоже, пока не нашёл истинного, — с сарказмом заключает парень, глядя на безразличную физиономию друга. — Иди к черту, — спокойно отвечает Юнги, в то время как банка пива стремительно пустеет. — Я таким не занимаюсь. Виртуальная половая жизнь — это не для меня. Я за реальность, — хмыкает Мин, вальяжно облокотившись на прилавок. — Лучше уж виртуальность, чем секс со шлюхами в грязном туалете, — фыркает Хосок, гордо вскидывая острый подбородок и заставляя Юнги лишь закатить глаза. В этот момент в магазин заходит какая-то пара, и Мин думает, что ему пора домой. — Ладно, Хо. Пойду я. На связи, — Юнги показывает жест трубки и отходит в сторону, предоставляя возможность пообщаться с чудесным продавцом другим людям. — Ага, давай, — кидает ему Хосок и переключается на посетителей, которые уже, к слову, пьяны. Юнги выходит на улицу и сталкивается с потоком ветра, который безжалостно ерошит его несуществующую укладку и неприятно морозит голую шею. «Шарф, что ли, купить», — думает альфа, начиная медленно двигаться по направлению к своему дому, спиной ловя волны ветра. Он добирается до места своего проживания минут через пятнадцать. Район, конечно, глухой. Но дом — это отдельный вид искусства. Ободранное выцветшее желтое здание в серости этого дня выглядит ещё страшнее, чем обычно, а потому вызывает ещё большее отвращение, от которого Юнги чувствует тошноту. Три этажа, неухоженные зелёные заросли повсюду, соседская веревка с детскими вещами, протянутая вдоль дома и, конечно же, его любимый последний этаж. Он поднимается по кривой бетонной лестнице, вдыхая весь спектр ароматов подъезда, после чего оказывается у родной двери. Тут темно, а потому незнакомый человек наверняка бы падал или спотыкался, но Юнги идёт ровно и уверенно. Он здесь каждую трещину, каждый скол знает. Открыв тяжелую дверь звенящим ключом, он оказывается в своей квартире или же настоящей норе. Она встречает его мраком и ароматом травяного чая, который Юнги любит заваривать. Включает одинокую лампу с тусклым светом, под крышкой которой находится пара дохлых мух и снимает обувь, ставя кроссовки на грязный полосатый коврик. Он осторожно ступает по доскам, что скрипят у него под ногами и, скинув куртку куда-то в сторону, благополучно падает на диван, закрывая глаза. Типичное место обитания бедного холостяка? Может быть. Но Юнги здесь нравится. Его квартира кажется уютной именно для него, хотя, скорее всего, он просто к ней привык. А между тем как бы она выглядела, если бы у него был омега? Юнги иногда задумывается над этим вопросом, но тут же откидывает назад эту мысль, так как с некоторой неприязнью думает о розовых финтифлюшках, пушистых зайчиках и прочей раздражающей его лабуде. Любимый человек, хозяйственный милый омега у плиты, семья, дети… Да ни за что в жизни. Юнги свою свободу на стандарты типичного общества менять не намерен. Однако даже при таком образе жизни, который его вполне устраивает, ему все же хочется… Расслабиться. Так ведь сказал Хосок? Вспоминая про новое увлечение друга, Юнги презрительно фыркает, раскидывая ноги и руки в разные стороны на твёрдом диване. Нашел чем заняться. Юнги, конечно, не придерживается позиции «один половой партнёр на всю жизнь», но на постоянной основе секса у него, скажем по честному, нет. Да, бывают занятия любовью где-нибудь на тусовках, в квартирах омег из клуба или вот в туалете… Но это не совсем то. И даже сейчас — Юнги вроде не против расслабиться, трахнуть кого-нибудь, но к кому здесь идти? Из соседей тут только старая пара этажом ниже, больше похожая на бомжей, а на первом живет неблагополучная семья алкоголиков со своими детьми. А ходить каждый раз в клуб или на внеплановые тусовки при любом появлении желания элементарного секса — уж точно не вариант. Юнги не шестнадцатилетний школьник, у него дел полно, да и возраст уже не тот, чтобы бегать в поисках легкомысленных омежек. Двадцать восемь лет, как ни крути. Юнги достаёт из кармана телефон последней модели, и видит сообщение от Чон Хосока. Он заходит в их диалог, пару секунд глядя на ссылку, которую ему скинул друг. Немного подумав, он отвечает ему: «ты идиот?». Хосок же моментально присылает ржущие стикеры, и Юнги закатывает глаза. Клоун, он и есть клоун. «Интересно, он серьезно думает, что я буду это смотреть?», — думает Мин, не замечая, как пальцы сами переходят по горящей синим пламенем ссылке. На экране возникает тёмное оформление сайта с кучей непристойных картинок и изображений. «Стоп, а что я здесь делаю?», — с ужасом думает Юнги, возмущённо глядя на голые тела омег. Однако животное начало берёт своё, он как никак молодой мужчина, а потому не может так просто выйти отсюда, даже не выяснив обстановку. Полистав несколько категорий и пооткрывав несколько ссылок, он делает вывод, что это обычнейший порно сайт, прежде чем видит горящий в углу красным цветом мигающий кругляшок, свидетельствующий о том, что кто-то ведёт прямой эфир. — И как меня сюда занесло? — сокрушенно качает головой альфа, начиная листать подборку видео, транслирующихся прямо сейчас в режиме реального времени. Омеги на них, кажется, не стесняются ничего, вовсю демонстрируя свои прелести. «Шли бы лучше работать, а не светить своей дыркой в прямом эфире», — хмыкает Юнги, равнодушно перелистывая всех жалких, по его мнению, стримеров. Однако в какой-то момент он останавливается и сжимает телефон в руках. Его взгляд задерживается на одном из них. Что-то привлекает его среди всех этих дешевых шалав, и он видит парня, который на несколько голов выше своих позорных коллег хотя бы в плане подачи себя и своего сомнительного контента. — Интересненько, — протягивает Юнги, машинально тыкая пальцем в центр видео, привлекшего его драгоценное внимание. Стрим открывается в полном формате на экране телефона, и Юнги с некоторым удивлением поворачивает его горизонтально, вглядываясь в омегу. Тот выглядит как зефир, фея или сладкая вата. Но Мин даже не видит его лица, которое наполовину закрывает маскарадная малиновая маска с золотой каемочкой по бокам. Юнги видит лишь розовые кошачьи глаза, густо подведённые чёрным карандашом. Вызывающе, но красиво. У парня светло-розовые волосы, розовое бельё и даже подсветка в помещении, где он снимает, полностью розовая. Юнги розовый ненавидит, но всё это кажется ему невероятно красивым. У омеги самое шикарное тело из всех, что Мин когда-либо видел, а внутри него вдруг что-то подозрительно ёкает. Длинные стройные ноги, при этом не лишенные мышц, тонкая талия с едва заметным прессом, узкие бёдра с аппетитной упругой задницей, которую обычно неустанно качают в спортзалах, тонкие щиколотки и узкие плечи, острые и даже немного… Юношеские? Ключицы ярко выражены, Юнги ловит фетиш на них. Вся кожа сияет бело-розовым светом, альфа не знает, заслуга ли это хайлайтера или же парень действительно так прекрасен. У него розовые стринги, местами прозрачные, но с очень красивым дизайном, а ещё такого же цвета топ, обтягивающий узкую грудную клетку. Он держится на тонких изящных бретелях, и сам омега такой изящный и миниатюрный, что Юнги ощущает весьма странные чувства. В эфире играет музыка, кажется, что-то спокойное, но достаточно соблазнительное. Альфа плохо знает английский, но едва успевает уловить весьма откровенный перевод, который слышится в треке. Парень облизывает пухлые губы, такие, что у Юнги буквально сжимается сердце. Большие, сочные и сексуальные. На них, видимо, нанесён прозрачный блеск, поэтому они кажутся мокрыми и сияющими, но выглядит это и вправду невероятно. В ушах омеги длинные серёжки, в одном ухе и вовсе наблюдается крест. Больше Юнги разглядеть не удаётся, так как остальное скрывается за маской, но Мин уверен, что парень и там шикарен не менее, чем то, что сейчас наблюдает альфа. Омега соблазнительно двигается, сексуально танцует, при этом стоя на коленях на белом пушистом пледе. Он заводит руки за голову, поглаживая всё своё чудесное тело и останавливается на более интимных местах. Парень явно умелый — он восхитительно двигается, чувствует ритм и совершенно точно знает, как нужно правильно соблазнять. Он — искуситель. Сладкий, но завораживающий до ужаса. Юнги неотрывно наблюдает за его действиями, изгибами юного тела, за тем, как он прогибается и отставляет назад свою пятую точку, демонстрируя всё ее превосходство. «Дьявол», — заключает Юнги, глядя на шикарного омегу. — «Что он забыл на этом сайте? С таким талантом и внешностью мог бы стать элитнейшей проституткой какого-нибудь папика и зарабатывать миллионы». Парень в это время чуть улыбается краешком губ, расплываясь в ухмылке настоящего змея из Ада, и Юнги немного теряется, чувствуя, будто смотрит ему прямо в глаза, куда тут же бросается куча отвратительных, пошлых и примитивных до тошноты комментариев, которые отправляют альфы, в надежде, что омега заметит именно их. Тот пододвигается ближе к камере и читает, что ему пишут. Поразмыслив секунду, он снова облизывается и начинает снимать топ, развязывая его постепенно и медленно. «Не томи», — нетерпеливо думает Мин, чувствуя, как возбуждается сам. Однако парень просто играет с ними, заставляя хотеть его ещё больше. Сексуальный, роскошный, божественный. Юнги видит, как омега снимает короткий топ и стервозно откидывает его куда-то в сторону, оставаясь в одних лишь трусиках. Его соски такие же розовые, как и всё в этом гребаном эфире. Твёрдые бусинки так откровенно смотрят прямо в экран, вернее, это Юнги так непрерывно смотрит на них, что чувствует каменный стояк. «Как давно я, блять, возбудился?», — думает альфа, удивляясь реакции своего организма, но тут же расстегивая чёрные джинсы. Не отрываясь взглядом от парня, он тянется рукой к возбужденному члену и, проникая под резинку боксеров, решительно обхватывает рукой уже сочащийся ствол. «Дожили…», — успевает подумать Мин, прежде чем парень на экране встаёт раком и начинает танцевать ещё более соблазнительный танец, вовсю демонстрируя свою задницу, которую Юнги вдруг дико хочется укусить. Омега не стесняется ничего, он продолжает начатое с ещё большим азартом и страстью, соблазняя немалое количество зрителей в прямом эфире и делая самые невообразимые вещи. Юнги не знает, сколько вообще это продолжается, он словно теряет счёт времени, поглощённый своей фантазией и красивой картинкой, но когда по руке стекает вязкая жидкость, он испытывает самый яркий оргазм за все последнее время, какого не было даже при реальном сексе с омегами. Парень со стрима заканчивает танцевать и пальцем показывает на сгиб запястья как на часы. — Всё? — разочарованно вслух выдыхает Юнги, чувствуя, что не насытился. Омега словно слышит его сейчас, а потому немного кивает в знак подтверждения и улыбается. Юнги смотрит на быстро меняющиеся комментарии и видит, как парню донатят немалые деньги. Тот расплывается в милой улыбке, отправляет зрителям воздушный поцелуй и, помахав всем в экран, завершает свой лайв. Юнги чувствует себя потерянно и опустошенно, когда видит злосчастную надпись «эфир окончен». Кто этот чертов парень? И почему вообще Юнги подрочил на него, испытывая при этом невероятный оргазм? Мин судорожно заходит на профиль омеги, скрывающимся не только под маской, но и под странным многозначительным ником «Baby J». На аватарке у него селфи, всё в той же маске в розовом освещении и светло-розовыми волосами. Описание в профиле гласит следующее: «Рад видеть тебя здесь ^^ Веду эфиры по субботам в 19:00 Успевай заходить и получать удовольствие :3» И на этом всё. «Чёрт», — думает Юнги, прикрывая глаза. — «А сколько дней осталось там до субботы…?».