24 июня. Токио. Офис «Бонтен». 11:05 am.
Такемичи в ярости. Глаза налились кровью и стали красными, а зрачки расширились и скрыли радужку, выглядело так, словно он принял сильнодействующий галлюциноген, но нет, он просто неотрывно наблюдал за происходящим на экране. Десятью минутами ранее. Такемичи быстро вылез из такси, и не медля и секунды двинулся прямиком к дверям здания. Он попросил Майки остаться и прибрать всё то, что они успели наворочать за полтора дня, а потом по желанию, последовать за ним в офис. Кисаки только и успел, что заплатить за ним, а после Такемичи уже и след простыл. Он петлял по коридорам двигаясь вперёд твёрдым шагом, взгляд его широко раскрытых глаз не сулил ничего хорошего и все проходящие мимо него останавливались по стойке смирно, боясь пошевелиться. Буквально влетев в кабинет охраны, он выставил оттуда бедного перепугавшегося мужчину и приказал позвать всю верхушку, которая сейчас находится в здании. Настоящее. Кисаки, Ханма, Коконой, Инупи, Тайджу, Какучё и, собственно, сам Такемичи смотрели на то, как девушку буквально бросили в пустую комнату на экране маленького телевизора. Все раны кровоточили, а из динамика лились всхлипы отчаяния и крики дичайшей боли. Каждый новый крик отдавался эхом в ушах парней и оседал гадким осадком где-то с левой стороны в районе груди. У них нет сердца, раз сейчас они не испытывают к ней жалости. Девушка плакала и истошно вопила, прося о помощи, моля прекратить всё это, но на каждый вопрос об организации, она лишь вгрызалась в собственную кисть, не позволяя променять важную информацию, на то, чего ей точно не дадут. Мицухаши еле встала на ноги, пытаясь пройтись и осмотреться. Глаза её остановились на одной из стен, а губы растянулись в блаженной улыбке. Она стояла на месте и судорожно повторяла: «Такемичи, Такемичи, ты пришёл, я знала что ты придёшь за мной». Ладно, ошибка, у Такемичи имеются и сердце и совесть, ведь сейчас и то и другое больно сжались до микроскопических размеров, в осознании того, что она видит в галлюцинации его. Шёпот не прекращался, становился лишь громче, голос уже срывался на крик. Она обвиняла его в бездействии и была права, она обвиняла его в своей боли и была права, она обвиняла его во многом, что с ней происходило и снова была права. Обвинения прекратились сменяясь громким визгом, словно она увидела монстра, который готовился её съесть. — Первая стадия. — тихо проговорил Такемичи не отрываясь от экрана. Вопли из динамиков не прекращались, иногда можно было разобрать писклявое: «мне больно, помогите, мне очень больно», иногда она снова звала Такемичи. — Вторая стадия. — также тихо проговорил он. Вдруг её взгляд метнулся в угол, в котором стояла камера. Она умолкла, будто боль отпустила её и легко встав на ноги направилась прямо к камере. На глазах Айи были слёзы, а губы были растянуты в неестественно безумной улыбке. Она подошла к камере так близко, что сквозь эту самую улыбку можно было разглядеть отсутствие нескольких зубов и запёкшуюся на губах кровь. — Такемичи… — позвала Мицухаши. Руки поднялись по шее к подбородку, вторая скрылась где-то за волосами, лёгкое движение и уже мёртвое, обмякшее тело падает на пол, с громким грохотом. — Третья стадия. — Ханагаки тяжело вздохнул, собираясь вытащить кассету, так как начались помехи и белый шум, но вдруг послышался щелчок. Послышался щелчок и белый шум пропал, на его место пришёл сильно изменённый компьютером голос, но даже через хуеву тонну этих самых эффектов можно было услышать в нём нотки насмешки. — Ну здравствуй, Такемичи Ханагаки. — голос посмеялся, в то время как картинка, так и осталась с помехами. — Как тебе наши подарки? Надеюсь понравились. Эта девушка так отчаянно звала тебя, когда видела галлюцинации, видимо ты был ей действительно дорог, — голос снова посмеялся, противно, надменно, явно осознавая своё преимущество, — но не кори себя, даже если бы вы нашли её до записи этого видео, то всё равно бы ничего не сделали, она уже была накачана. К слову, она что-то говорила о неком Хаджиме, так вот напоследок от неё скажу, что она его любила. — чёрт, как же сильно бесил этот его тон, знали бы, кто это — тут же избавились от него самым болезненным способом, который им только известен. — В скором времени Бонтен падёт, и после вашего конца будет моё начало! Вы увидите своими глазами, как я втопчу вас и ваши судьбы в грязь, не давая даже надежды на лёгкую смерть! — Сукин сын! — крик Такемичи наверняка можно было слышать даже сквозь стены с весьма хорошей звукоизоляцией. А дальше последовал выстрел. Ещё один. Ещё один. И ещё один. Он стрелял в телевизор пока в магазине не осталось патронов. И стрелял бы ещё, если бы в кабинет не влетел Манджиро и не обнял бы находящегося на грани полного безумия Такемичи. Наблюдение девятое: Такемичи не способен сдержать сильный гнев, если рядом нет Манджиро. — Мичи, тише, успокойся, Мичи, мой Мичи, всё хорошо, нам ничего не угрожает. — Майки шептал всё это на ухо Такемичи, пока тот плакал ему в плечо. Плакал впервые за двенадцать лет. Все предпочли оставить парней наедине и быстро покинули комнату. Они бы ничем не помогли боссу сейчас. Руки Такемичи обвили тонкую талию Майки, притягивая ближе. Ему было слишком плохо. Ему до безумия хотелось тепла. Ему до безумия хотелось Манджиро. Немного успокоившись он поднял глаза на парня на против, посмотрел в чистое, не искажённое гримасой лицемерия лицо и понял, что Майки — самое дорогое, что у него есть и хрен он кому-то это отдаст без боя. — Всё хорошо, Мичи? — спросил Майки, наблюдая за Ханагаки. — Да, да, всё прекрасно. — Такемичи снова уткнулся в его шею и снова вдыхал его запах. Успокаивает. Почему-то сейчас, стоя в маленькой тесной комнатушке охранника, чувствуя чужое тепло и осознавая близость, становилось так спокойно. Уверенность в собственной победе возрастала. Конечно они выиграют. У него в подчинении личная собака Баскервилей, которую только спусти с цепи — всех порвёт, гениальный стратег, не менее гениальный бухгалтер, и как минимум непобедимый Майки уже говорит о многом. А это значит, что пока они не убедятся, что Майки, Тайджу и Кисаки выведены из строя — открытого боя ждать не стоит. Это хорошо. Но они явно к нему готовятся, раз решили взорвать их новую партию оружия. В целом не так уж и плохо, пусть они думают, что у них всё под контролем. Оставив невесомый поцелуй в районе ключицы Майки, Такемичи отстранился и улыбнулся. — Думаю пора представить свету мою новую собачку. — лукаво прищурил глаза он и вышел из коморки. Рядом стоял мужчина в чёрном костюме, больше похожем на форму дворецкого. — Ной, позови всех в кабинет для совещаний. — короткий приказ ещё даже не был озвучен целиком, как мужчина уже скрылся его исполнять. Через пятнадцать минут вся верхушка уже сидели за овальным столом. Лица их были омрачены, в свете последних событий каждый ожидал худшего вердикта. — Господа, — начал какой-то слишком спокойный Такемичи, — в виду последних стобытий я предлагаю небольшой перестрой в отрядах выделенных на ваши задания. — В смысле? — не понял Коконой, который ненадолго выпал из реальности, активно переписываясь с кем-то. — За устранение утечки теперь отвечает Манджиро, Кисаки, Санзу и Какучё. — ответил Ханагаки. — Тайджу, Ханма и Хайтани теперь ответственны за поиск безумца, который посмел бросить нам вызов. — он посмотрел на удивлённых Инупи и Коконоя. — Ну а вы останетесь в офисе, один из вас будет проверять наших, а второй, вместе со мной, решать проблему по нехватке оружия. — закончив свой маленький распределительный монолог, Такемичи обратился ко всем. — Всем всё ясно? — Да! — синхронно ответили подчинённые и встали из-за стола, разбегаясь по своим делам. — Ты уверен, что меня стоит ставить на это задание? — спросил Тайджу, выходя из кабинета. — Вполне. — кивнул Такемичи и проводил их довольным взглядом. Майки с интересом наблюдал, с каким воодушевлением Такемичи наматывал круги, придумывая план контратаки и дополнительной защиты. Парня будто подменили, сейчас он не похож на того усталого парня, который вот-вот упадёт в обморок. Его бледность прошла, уступая место здоровому румянцу, а глаза заблестели в предвкушении чего-то нового и интересного. — Ты выглядишь довольным. — заметил Майки, вставая со стула и обнимая парня со спины. — Так заметно? — его щёки чуть порозовели, а губы дрогнули в тёплой улыбке. — Очень. — Манджиро легонько коснулся щеки Такемичи губами, оставляя невесомый поцелуй и тоже улыбнулся. Наблюдение десятое: Манджиро до безумия нравится, когда Такемичи так улыбается, особенно если улыбка адресована только ему. Такемичи повернулся к Майки лицом и тоже обнял. Они бы стояли так вечно, если бы не то, что нужно работать. Майки недовольно промычал и ощутимо прикусил кожу где-то в области шеи. Такемичи несильно шлёпнул Майки по плечу и вопросительно пожал плечами, на что тот звонко рассмеялся и выбежал из кабинета, оставляя Ханагаки наедине со своими мыслями. А мысли были совсем не по работе… Почему он так делает? Изначально Такемичи думал, что все его порывы на тактильность и частые касания были необходимы для успокоения чёрного импульса. Со временем обычными касаниями дело не окончилось, но даже не смотря на все поцелуи Такемичи думал, что всё это что-то вроде синдрома think victim и всё это не больше, чем ответ на его желания, сотворено с целью угодить «спасителю». Не хочется обманываться и надеяться на то, чего и отродясь быть не может. Наблюдение одиннадцатое: они до сих пор не разобрались. Он взял телефон и вошёл в чат с Манджиро.Вы. 11:47 Манджиро, можешь уделить мне время вечером?
Манджиро. 11:47. Конечно, ты что-то хотел?Вы. 11:48 Да нет, просто понял, что мы давно не выпивали вместе.
Манджиро. 11:48 Хорошо) Он отложил телефон и закрыл лицо ладонями громко выдыхая. Вечер обещает быть максимально интересным, а работы ещё хоть отбавляй.***
24 июня. Йокогама. Оружейный магазин «Мотылёк». 2:32 pm.
Две машины резко затормозили возле новенького оружейного магазина. Чёрные стены с зеркальными окнами, а сверху надпись гласящая «Мотылёк». Этот магазин принадлежал давней знакомой Инупи, которая когда-то нелегально толкала им оружие за бесценок — Фуюши Юки. — О, рада вас видеть так скоро. — улыбнулась приветливая девушка владелица, держа в руках FN P90. — Здравствуй, Юки, как ты? — вперёд всех влез Сейшу. — Да потихоньку, вот партию новую проверяю на брак. — ответила она и кивнула в сторону ящиков с оружием. — Я так понимаю вы хотите сделать заказ? — Причём как можно быстрее и как можно тише. — согласился Такемичи осматривая ассортимент товаров. — Смотря какое количество. — покачала головой Фуюши. — Вот. — Такемичи протянул ей бланк на заказ, в котором было не менее пятнадцати пунктов, с разными видами оружия, от ножей и до Galil ACE. Девушка пробежалась глазами по списку и пометила несколько пунктов: АК-103, Макаров, патроны 9×18 пп ПМ и ручную гранату Ф-1. — Этого нет в нужном количестве. — помахала головой Юки. — Того, что есть нам вполне хватит. — улыбнулся Инуи, смотря на бланк. — Спасибо, Юки ты нам очень помогла. — Не за что, Сейшу. — девушка лучезарно улыбнулась и кивнула на какую-то дверь за прилавком. — Ну так что, загружаться будем? — Конечно. — Такемичи кивнул и засучил рукава. Они специально приехали на двух машинах и без сопровождения, чтобы не слишком привлекать к себе внимание. Пока Инупи перегонял машины к чёрному входу, Такемичи и несколько мужчин из персонала поднимали из склада всё необходимое, загружая это в машины. Когда со всем было покончено, они вернулись в главное помещение и Такемичи с интересом уставился на полки с револьверами. — Инупи, возьми документы о покупке к себе домой, мы не можем хранить их в офисе, пока не устраним утечку. — не отрывая взгяда от витрины сказал Ханагаки. — Юки, я хочу купить револьвер. — Какой? — оживилась девушка, пристраиваясь рядом с парнем и следя за его взглядом. — А, Colt 45, неплохой выбор — револьверы от Кольта — бессмертная классика, которая идеально подойдёт и новичку и умелому стрелку, не слишком тяжёлый, но вот патронов маловато. — Мне подойдёт. — кивнул Такемичи. — Оформи покупку, а если кто-нибудь будет спрашивать о том, что мы преобретали, говори, что его. — Поняла. — кивнула она и отправилась готовить все необходимые бумажки для покупки. Как только они вышли из оружейного, то первым делом направились в продуктовый, чтобы создать впечатление не особой значимости их поездки и запутать преследователей, которые так чертовски неудачно сели на хвост в тридцати минутах езды от «Мотылька». Кое-как оторвавшись от преследователей, петляя и заезжая почти в каждый магазин они наконец вернулись на необходимую им дорогу до Токио.***
24 июня. Токио. Квартира Манджиро и Такемичи. 9:12 pm.
Майки открывает дверь их квартиры и чувствует какой-то новый, но тем не менее приятный аромат. Тихие пошаркивающие звуки и шипение масла давали понять, что закончивший со своими делами раньше Такемичи решил порадовать Майки своей готовкой. — Мичи, я дома! — крикнул он, разуваясь и проходя на кухню. — Я рад. — улыбнулся Такемичи, не отрывая взгляда от какого-то кулинарного шедевра. — Что готовишь? — спросил Майки обнимая Такемичи со спины и заглядывая ему через плечо. — Не знаю, на ходу рецепт придумываю. — пожал плечами Ханагаки, кладя голову поверх чужой. — Рис с мясом? — с улыбкой интересуется Майки. — Рис с мясом. — отвечает ему Такемичи. След от утреннего укуса ещё заметен, но уже не так сильно. В глазах Манджиро пробежали чёртики, оповещая о том, что он что-то задумал. Понял его задумку Такемичи лишь когда на его шее сомкнулись два ряда зубов, прокусывая кожу до крови, а после зализывая образовавшуюся рану. Такемичи лишь сдавленно прошипел и выключив уже готовый рис повернулся лицом к Майки. — Ты что творишь? — с непониманием уставился на него Такемичи, отчего Майки лишь сильнее раззадорился. — Считай, что я сошёл с ума. — коротко отвечает Майки, а после целует Такемичи. Жадно, страстно и властно. Юркий язык проникает в чужой рот изучая его будто впервые. Зубы кусали губы напротив, а дыхание каждого окончательно сбилось, выдавая возбуждение. Руки Манджиро скинули с Такемичи футболку, оголяя торс и изучая его множеством прикосновений, которые отдавались в тело последнего бесконечными электрическим разрядами. Когда тонкие пальцы грубовато прошлись по затвердевшим соскам, Такемичи закатил глаза и простонал, разрывая поцелуй. Испугавшись собственной реакции, он закрывает рот рукой, в недоумении смотря на Манджиро, который с лукавой улыбкой прильнул губами к новообнаруженной эрогенной зоне. Один сосок безжалостно терзали зубы, покусывая, а потом позволяя языку зализывать боль в извинении, а второй получал свою долю наслаждения от пальцев, что скручивали и оттягивали нежную кожу, заставляя Такемичи давиться собственными стонами и пропитанными желанием всхлипами. Помните, Такемичи думал, что Майки не раздвинет перед ним задницу? Так вот, Майки — возможно нет, а вот Ханагаки с превеликим удовольствием. Такемичи отвернулся лицом к кухонному гарнитуру, приспустил штаны, оттопырил ягодицы и раздвинул их, открывая вид на часто сокращающееся от волнения колечко мышц. — Тогда и ты считай меня безумцем. — тихо сказал Такемичи, прикрыв глаза и ожидая дальнейших действий со стороны партнёра. — Я ничего не ел с утра, а перед твоим приходом искупался, так что всё чисто. Восприняв это как зелёный свет, Манджиро сделать то, чего никак не ожидал Такемичи. Он опустился на колени и коснулся горячим и влажным языком чужого ануса, проникая в него. Голос Такемичи сорвался в громком крике граничащем со стоном. Для него спать с мужчиной — не впервой, но вот анилингус ему не делали ещё ни разу. — Ооох, блять… Как это… Приятно. — он не мог складывать слова в предложения. Ощущение горячего языка внутри возбуждало лишь сильнее, а каждый уверенный толчок выбивал из головы остатки мыслей и буквально толкая в омут разврата, заставляя утонуть в нём. Закончив своё увлекательное занятие, Майки заменил язык на пальцы, старательно растягивая анальное отверстие, чтобы причинить минимум боли. Тонкие пальцы входили довольно глубоко, проходясь по чувствительным стенкам, задевая простату и выбивая из уст Ханагаки порцию новых стонов. — Да трахни ты меня уже, сукин ты сын. — на выдохе простонал Такемичи, столь желанная разрядка которого так стремительно приближалась. Майки довольно улыбнулся и вытащил пальцы, оставляя внутри чувство пустоты, которое быстро сменяется болью в перемешку с бешеным наслаждением. Грубые быстрые толчки буквально вбивали Такемичи в столешницу, заставляя лечь на поверхность грудью, чтобы ослабшие ноги не подкачали в ненужный момент. Майки упивался его стонами, он упивался своими ощущениями, он довольствовался их близостью и надеялся. Просто надеялся. Руки Манджиро плавно перетекли с ягодиц на талию, оглаживая поясницу, заставляя прогнуться и надавиливая на выпирающие рёбра. Фрикции продолжались не долго, до тех пор пока Такемичи не кончил на недавно отмытый им же шкафчик. Ещё пару раз толкнувшись, Майки выходит из Ханагаки и кончает на пол, задевая всё тот же шкафчик. — В кровать? — предложил Майки беря на руки Такемичи, который чуть ли не падал. — А уборка? — устало спросил Такемичи, которого уже пробирало на сон. — Завтра закончу. — улыбнулся Майки и положил Такемичи в постель. Сано накрыл его одеялом и присел рядом, наблюдая как сонный Такемичи пытается устроиться поудобнее. Такемичи поднял краюшек одеяла, зовя Манджиро к нему присоединиться, что тот с огромным удовольствием делает. Такемичи сворачивается в позу эмбриона и утыкается носом в чужую грудь. Наблюдение двенадцатое: Такемичи чувствует себя по настоящему живым только рядом с Манджиро. Вот так два голых парня засыпают в обнимку после жаркого секса, даже не предполагая, что ждёт их дальше…