«Времена не выбирают,
В них живут и умирают».
Потолок белый. Вокруг темно. Она должна быть мертва. Это единственные существующие непреложные истины. Какое-то необозримое время ушло на то, чтобы шевельнуть пальцами — те отозвались неохотно, к тому же ощущались ватными и чужими. Глаза тоже вращались с трудом и фокусироваться отказывались. Сан настороженно застыла. Она не дома. Она была где-то. На островах? Миссия. Печать. Все пошло биджу под хвост… В буквальном смысле. Дядя, о боги, дядя! Им удалось запечатать зверя? Пришла ли помощь из лагеря, она ведь добралась до лагеря, верно? Но она не в лагере. И она не дома. Сан едва не дернулась, силой воли удержав дыхание ровным. Видимо, ее чем-то опоили: спокойствия была прорва, а мысли непослушно уползали куда-то не туда. Правда, ни сил пошевелиться, ни чакры — очаг едва тлел. Ее подлечили, но тело, похоже, все силы кидало на собственную починку, не успевая копить. Нужно расслабиться. Пока никто не знает, что она очнулась, есть фора. Глупо было не связывать раненного, просто потому что он ранен. Загнанные в угол крысы могут загрызть насмерть. Из-под ресниц скосила взгляд в угол комнаты. Черный силуэт в доспехах. И в белой маске. Ее пробуждения не заметили — значит не сенсор. Наблюдают — значит она пленник. Тело налилось тяжестью. Комната походила на больничную палату. Правда, непривычную, выглядела пустовато: две кровати, дверь, окно, тумба. Лениво читающий наблюдатель. Краем глаза приметила странное — у изголовья торчала палка? Вешалка? Нечто, похоже, железное, к тому же тянущее к ней нити — чакрой это не было, но явно подключалось к ней, видимо, на физическом уровне. Вот, похоже, нашлась причина тяжести в теле. Проблема постепенно разбивалась на задачи, первой из которых стало избавиться от дряни, которую к ней подцепили. Черт возьми, как же она влипла. Облажалась по полной программе, старейшины точно разжалуют ее из Высшего круга… …не важно. Потом. Если она выберется, то к черту, пусть хоть в жертву принесут. Она хорошо знала, что живой полезна больше, чем мертвой. Но так же знала, что живыми вражеских куноичи ничего хорошего не ждет. Войти в медитативное состояние оказалось сложно, сосредоточиться на чакре и того почти невыполнимой миссией — ее плескалось едва-едва на донышке, ухудшая и без того нерадостное состояние. Сан сосредоточилась на ощущениях так, что пот потек ручьем по спине. Невыносимо чесалось солнечное сплетение и першило в горле как после морской воды. Ее оружие — мозг. Контроль. Давай же, ну, всего немного… Детский фокус для малышни, фокус, которому учат с пеленок. Чакра лениво потянула нить на ее предплечье ниже — выдернуть не удавалось. Почему — под простыней было не видно, да и не важно — главное, что чакра дотянула эту дрянь до ладони, где Сан с почти садистским удовольствием сжала ее меж пальцев и разорвала. Итак, уже лучше. Пора приходить в себя, ну же. Ты красный дьявол, да ваш род выживал даже если их свежевать пытались, что тебе какая-то дрянь, давай. Соберись. Голова напоминала медленно закипающий чайник. На всякий случай на мгновение остановила ток чакры, с таким объемом это не было проблемой. Не гендзюцу. Это выяснили. Мысли мутные, отрывистые, контролируемые одними только рефлексами движения. Пальцы рук слушались. Ног, видимо, тоже, хотя хуже некуда. Вдохнуть чуть глубже тоже вышло без проблем — главное не выдать себя. Хотя сейчас, судя по освещению, ночь. Непонятно долго ли она продлится, но до рассвета к ней не сунутся и вряд ли будет смена караула. Действовать нужно будет осторожно, чтобы не поднять переполох. Разыграть умирающую или сыграть на эффекте неожиданности? Скомбинировать? Сан внимательно оглядела надзирателя. Жилет защиты, щитки на руках, черная узкого кроя поддевка. Маска чем-то походит на кошачью. Кому могла бы принадлежать такая форма одежды она не имела ни малейшего понятия. Охранник как-то неуютно встрепенулся, но, похоже, ничего не заметил. А чутье у него хорошее. Эмпатия? Видимо, на неожиданности не прокатит. Плохи дела. Хрип из горла вышел поистине ужасающий, словно с того света завывала, как по заказу. — Во-ххо-ду… Шиноби встрепенулся застанный врасплох и тут же сложил незнакомую цепочку печатей — рядом появилась его точная копия и ломанулась наружу. Вот дерьмо! Клон? Сам настороженно шагнул к ней и остановился, протянул руку к тумбе… " — Лишь бы хватило чакры, прыти и воли, лишь бы та его техника прервалась.» Молниеносно вскинуть руку не вышло, но ее, похоже, не воспринимали как угрозу. Дурачье… Вцепиться в голое плечо оказалось проще простого. Не так уж много, нужен только контакт коже к коже. Адреналин, ярость, страх — напор эмоций снес все блоки у не ожидавшего такого парня, успевшего только напрячь мышцы для прыжка. Он повалился на нее, чуть не выдавливая вскрик — по телу прошла боль от осевшей на живот тяжести. Ах, да. В нее же воткнули гребаный меч. Как она могла забыть? С рыком спихнула тело на пол и выдрала приклеенный к руке ошметок нитки — брызнула кровь, это немного отвлекло от жгущей внутренности боли. На ней было… ни черта. Кроме бинтов, едва перекрывавших часть груди и бедра. Вашу ж мать. Санран захотелось покричать. Вокруг застыла спящая тишь. Она перевела взгляд на парня валяющегося у кровати, неловко согнулась, скрипя зубами, скинула маску — у него оказалось миловидное непримечательное лицо с островатым носом — ей это ни о чем не говорило. Проклятье, она все еще в Кири? Так ее искалечить и не убить, вот ведь твари. Что еще взять с этих животных… Сан тряхнула головой. Ну да. Их всегда старались схватить живьем, так полезнее. Чудо, что она очнулась при всех конечностях, и вообще, очнулась. Нужно было быстрее убираться отсюда. Подать сигнал клану. Спрятаться. Выждать. Брезгливо морщась и отводя глаза стянула с охранника одежду, подумав, облачилась полностью. Узнай кто об этом инциденте в ее деревне — пересуд не оберешься. Но так больше шансов, что сойдет за местного. Не голой же ей сбегать, черт возьми! В карманах нашлась связка кунаев. Голова кружилась. Под маской быстро стало душно и к тому же ничего не видно — щелки урезали обзор безбожно. Цокнула, скрутила волосы как можно убористее и нацепила маску на затылок, так от нее толка будет больше. Не ходят же они в них постоянно, верно?.. В полутьме взгляд произвольно выцепил символ на плече бедолаги. Сан замерла как суслик перед удавом. Фуин. Она легонько провела кончиками пальцев над завитком, считывая конфигурацию, прощупывая формулу. Похоже на связывающий. Маячек? Что-то такое знакомое… В голове бесконтрольно пронеслось одно замысловатое выражение, которое сенсей выдал будучи навеселе и в неравной борьбе с лестницей. Поднять и уложить тело на свое место сил не нашлось, да и чакры у нее сейчас даже на легкую иллюзию не было. Просто запихнула под койку. Пусть скажут спасибо, что не вскрыла глотку — исключительно из страха, что фуин сработает как маяк. В лучшем случае она ошиблась про фуин и у нее есть пара часов чтобы затихариться. Сейчас отсутствие чакры по своему хорошо — она для сенсоров как призрак, обычная гражданская. Окно поддалось охотно, а прыжок чуть не выбил из нее остатки духа. Подняться удалось не сразу, колени тряслись и норовили совсем неподобающе подогнуться. А ведь это всего-то второй этаж, ничего сверхъестественного! Как хорошо, что тут есть такие дружелюбные кусты и можно лежать в них тихо скуля и обкусывая губы пока не попустит. А впереди еще героическое преодоление забора. Место не было знакомо и, хуже того, даже не вызывало предположений где она может быть. Ни снега, ни песка, ни тумана, ни водоемов не наблюдалось. Были, кажется, горы. Она на материке, срединная часть? Не похоже на север, там более скалистая местность и меньше зелени, если верить тому, что им рассказывали на занятиях. На юге же поля и долины. Дома вокруг каменные и непривычные. Дотоном строили? Сан сглотнула сухую слюну. Потом. Нужно уматывать отсюда быстрее. Стараясь не вихлять, твердой походкой шмыгнула в переулок, нервно прислушиваясь. Сенсором она и сама была никаким, тут клановое благословение обошло стороной, как бы скорбно то ни было. Печать помогающая чуять повредилась… На техники не было никакой чакры. Выбирая как можно менее используемые дорожки она поскользила между домами по тени, шелест ветра напрягал, в какую сторону идти было непонятно. И все же, чье это селение? Кто-то из враждебных кланов с земли решил отомстить? Или объявить войну? Шантажировать Узушио через нее? Как на зло в голове всплыл фуин на плече ее охранника — видимо, бывшие союзники ополчились. Или это чья-то самодеятельность? Сан очень сомневалась, что за нее клан выдаст свои секреты, но… Что-то можно выпытать и из нее самой. Высший круг все же. Но, если это все же союзники, из крупных семей с берега были Сенджу и Иназука, однако… Как она к ним попала? Последнее, что она помнит, это то, что на островах их подставили, значит, ничего хорошего ждать не приходится. Нужно было выбираться шустрее отсюда. Дело дурно пахло. Страх бился всполошным пульсом в висках. Едва не потеряв бдительность Сан затормозила, скользнув к спасительной стене. По улице споро и ужасающе бесшумно шло двое людей в обмундировании и жилетах, но важно было не это. Красная утива на рукавах. Учиха. Проклятье! Точно не гендзюцу? Что она тут делает? Они же поддерживали неитралитет, верно?.. Сан запрещает себе думать об этом, просто идет все чаще приваливаясь на ходу к стенам, стараясь выбрать направление, в котором виднеются кроны деревьев. Неужели это все — территория Учих? И их так много? Немыслимо. Видя тропу целенаправленно идет к ней — может это ход в лес? Хотя не похоже. Так близко к домам. Да они вообще ни черта не боятся. Слишком странно. Чертовы Учихи, если хотя бы часть слухов о них верны — скрыться у нее не выйдет. Хуже могли быть только Сенджу, от которых невозможно затаиться в лесу. Тело все лучше начинает ее слушаться, но вместе с тем тяжелеет и с каждым шагом наваливается боль в груди. Выходя к небольшой полянке, она наклоняется, опираясь на колени и тяжело дыша. Ну же! Нужно только найти угол, в котором ее не будут искать. Переждать, пока накопится чакры на пару фокусов. Она непременно выберется отсюда. Сан даже хруста ветки не слышит, но ощущает кожей, что тут кто-то появился. Кунай метнуть выходит почти на чистых рефлексах — тот явно уходит в молоко, сшибая листья. Вот дерьмо. Голова гудит от ужаса. Ей бы метнуться между деревьев, но она же не дура прятаться от местных в их лесу. Шанс на побег стремительно тает на глазах. А ведь все так хорошо начиналось… Надо было прирезать того охранника. Может быть это купило бы ей немного больше времени. Сан решительно пятится к полянке на подгибающихся ногах. Тут хотя бы внезапное нападение на нее организовать сложнее. Но и она как на ладони. — Явись, — как можно тверже произносит она, но язык едва слушается. — Или так и будешь ныкаться, как крыса? Сдержанная ярость сквозит в голосе вместе с дрожью. Все так плохо, что даже осознать насколько не получается. Она не думает, что провокация сработает, но… Перед ней возникает человек в такой же форме, что и охранник. Только маска немного другая, с красными узорами… лиса? Большего в темноте не разглядеть. Сан не то, что на бой не настроена — она едва на ногах держится, объективно. От еще двух кунаев мальчишка уворачивается почти лениво, даже не шагая. Это чертовски бесит. — Что вам от меня нужно? — мрачно цедит Сан. Маска по прежнему молчит. И… явно через силу протягивает ей руку? Что за бред! — Иди-ка ты знаешь куда! — почти рычит Сан, полосуя ладонь кунаем. Ее визави внезапно испаряется в облаке. Что за черт? Это не было иллюзией… И техникой перемещения тоже не… Пацан, оказавшийся мгновенно за спиной, дергает ее за руки, заламывая — грудина от этих действий простреливает болью аж до звезд перед глазами. Сан бы заорать, но воздуха не хватает и она просто заваливается вперед как мешок с картошкой. Руки быстро и умело вяжут, как и ноги, впечатывая в землю за попытки лягнуться. Предусмотрительный, зараза. Сан старается выровнять дыхание, но получается только хрипеть, паника накрывает волнами — на глазах проступают слезы. Все очень, очень плохо. Боги, ей не стоило даже пытаться. Ей нужно было остановить себе сердце, как только она пришла в себя. Лучше бы она умерла, чем дала себя схватить. На последнем дыхании извивается, пытаясь вцепиться зубами в закрытое тканью горло — ее встряхивают так, что голову разрывает болью. Из восприятия остается только запах озона, хвои и влажной земли. — Если считаете что вам, Учихам, Узушиогакуре простит мое похищение… — дошипеть ей не дают подхватывая на руки как химе. От боли Сан давится вдохом. Ребра и спина горят. — Пусти, зараза! Ее явно прицельно и с удовольствием игнорируют. Мир кружится перед глазами и все смазывается, впрочем, то здание — госпиталь — оказывается довольно близко. Не так уж далеко она смогла уйти. Позор… — Как меня нашли? — бормочет она. Ответа закономерно не последует. Возвращают ее тем же путем, через окно, правда, в комнате ее ожидают. И, к тому же, светло там как днем. Светловолосый человек в плаще замечает их первым. Выглядит он помято, словно сам гонялся за ней по кустам несколько дней подряд без продыху. Тела охранника под кроватью нет. — Хай, Какаши, — с какой-то странной интонацией произносит он. Маска не отвечает, только кивает. Ее опускают на кровать и вокруг тут же начинается кипеш, лекарь и, похоже, его помощница, споро стягивают добытую трудом одежду. — Да не трогайте вы меня! — свистит Сан отбиваясь всем телом от очередных нитей, которые к ней хотят прикрепить. — Каково состояние? — интересуется блондин. — Швы целы, все в штатном порядке, хокаге-сама, — рапортует изверг с нитями, пытаясь ее зафиксировать. Сан забивается в дальний угол койки, готовясь от всей души лягнуть пятками любого, кто к ней сунется. — Только посмей меня тронуть! — рычит. Выходит жалко, во всяком случае лекарь только мажет по ней косым взглядом. Блондин за его спиной как-то обреченно вздыхает и трет пальцами переносицу. — Оставьте нас, Кумадори-сан, — командует он. Сан замирает, оценивая обстановку. — Закончите с пациентом чуть позже. — Хай. Дверь за ним клацает с каким-то обреченным звуком. В комнате остается странный командующий блондин и этот парень в маске, впрочем, тот стоит в углу и почти походит на предмет интерьера. Сан молчит. Язык почти печет от невысказанных вопросов и проклятий, когда ей плавными движениями снимают леску с рук. — Я четвертый каге Конохагакуре, Минато Намикадзе. Вам нечего бояться здесь, — размеренно произносит он и садится на кровать напротив. Сан следит за его действиями цепко. На ложь не похоже, но смысла от этого не прибавляется. — И? — мрачно произносит она. — Как вы меня нашли? Вы хотите развязать с Узушиогакуре конфликт? — пытаясь понять что это все вообще значит. Блондин хмыкает и как-то странно промаргивается словно не понимает о чем она толкует. Многозначительно смотрит на ее освобожденные руки. — У нас уже заключен союз и Конохагакуре предоставляет убежище всем жителям Узушио, которые в этом нуждаются. — Брехня, — холодно обрывает Сан. — Я знаю с кем у Узушио заключены союзы и никакой Конохи там и в помине не было! К тому же, никогда не слышала о клане Намикадзе. Какое-то время они оба изучают друг друга недоверчивыми взглядами. Сан как никогда чувствует себя голой, в чужих штанах, бинтах, без чакры, с поврежденной защитной печатью и всклокоченными волосами. — Как вас зовут? — наконец прерывает молчание этот каге. Сан какое-то время мнется. От мужчины осязаемо давит, но не опасностью, а безмерной усталостью. — Я Санран из Узушио. И я хотела бы знать какого биджу я тут делаю.