Вместо вас

Новый день — новая жизнь? Увы это невозможно, за одну ночь нельзя решить все свои проблемы, не получится всех простить и шагнуть дальше. Для этого потребуются месяцы и даже годы. Ну а пока можно просто подготавливать почву для будущего лучшего мира. Мира о котором мы все так давно мечтали, но никак не можем заполучить. Жан проснулся от песен и плясок птиц в ветках, отчего все волосы засыпало сухой листвой. Встряхнув головой, мужчина огляделся. Солнце уже давно встало из-за горизонта и пыталось согреть город, но ветер стал ещё холоднее чем вчера. Он носился в кронах деревьев, раздувал на верёвках бельё парусами, гладил по головам горожан, разбрасывал всюду газетные листы и разносил по всем улицам возгласы егеристов. «Отдадим свои сердца!» — Конни, мы проспали утреннюю строевую. — Жан потянулся и, будто случайно, толкнул товарища в бок. — Ага. Ничего страшного не произойдет. — Спрингер зевнул и недовольно произнес. — Черт. Пик просила провести инструктаж для новобранцев. Нас наверное все ищут. — Не переживай, нас уже нашли. — Жан указал вдаль, к друзьям приближались два курсанта. С холма спускались парень и девушка в военной форме. Высокие, крепкие, с горящими глазами. Когда Райнер с Бертольдом разрушили стену в Шиганшине, этим ребятам едва исполнилось пять лет. И хоть они и не в полной силе тогда понимали, что происходит в мире, те происшествия оставили следы на их жизнях в виде смертей дорогих им людей и крупных шрамов на лице и теле. -Лейтенант Кирштайн, лейтенант Спрингер! Вам необходимо… Нас отправили… — бодро начав разговор, курсант разволновался и что-то невнятно промямлил, благо его боевая подруга помогла изложить мысль. — Нас отправили сопроводить вас до королевского дворца. — безэмоционально заключила девушка. Не нужно много слов, не нужно объяснений. В мирной жизни много шуток и веселья, много загадок и лжи. На службе всё намного проще, есть приказ — нужно выполнять. Парни отряхнулись и направились в сторону дороги, где их уже ждал подарок технологий материка — автомобиль, который умельцы смогли усовершенствовать и собрать на острове, а это значит, что Парадиз уже совершает технологический скочек. Уже в машине курсант показал всю свою взволнованность этой встречей, ерзал на сиденье, засматривался в зеркала заднего вида и часто поджимал и без того тонкие обветренные губы. — Что-то не так? — не выдержал Конни. — Нет, просто вы… Это же вы, настоящие. Я так мечтал встретиться с легендарными защитниками острова, и вот этот день настал. — Нам очень льстит, что у нас так много подражателей, но давайте не будем нарушать устав. — как можно мягче произнёс Конни, чтобы не обидеть парня. — Если получится встретится на выходных где-нибудь на улице, можно будет пообщаться по душам. Курсант кивнул и с улыбкой повернулся в сторону окна. Девушка, сидящая за рулём, попыталась скрыть смешок за кашлем. А Жан на протяжении всей поездки считал веснушки на щеке девушки, на верхней половине их двадцать три, затем идёт глубокий шрам от подбородка до виска, потом нижняя часть щеки с четырнадцатью веснушками. «Тумбочка у кровати, второй ящик, под синей тетрадью. Приеду домой, проверю. Этот лист всегда лежит в одном и том же месте, там, где я его оставляю.» Вот уже машина подъезжает ко дворцу королевы Хистории, а точнее к специально возведённой постройке, где проходят переговоры, встречи иностранных правителей и разработки важных островных задач, сама же королева с семьёй предпочитает проводить время в засекреченном ради безопасности доме. Молодые егеристы, попрощавшись, поехали на своё следующее поручение, а Конни и Жан направились ко входу во дворец, где их ждала Пик. — Пропали куда-то, на построение не явились, мне пришлось просить Армина произносить речь для новобранцев… Вы сами будто только вчера поступили в кадетский корпус, никакой дисциплины. Конни я ещё могу понять, но ты, Жан. Ты же скоро станешь капитаном. — Пик проследовала внутрь, не ожидая товарищей и продолжая что-то бубнить. Не хотелось сейчас ни с кем спорить, да и вообще говорить. Последствия вчерашнего веселья сегодня приносили только печаль. Ноющая боль в голове, хоть и терпимая, но всё же мешающая думать чётко. Из-за ночного холодного воздуха, стреляло в ухе. Да и вообще сейчас не мешало бы позавтракать с горячим чаем. И как на зло откуда-то из соседних кабинетов доносился запах свежей выпечки и жаренных кофейных зёрен. А ведь несколько лет назад жители острова и не знали о таком напитке. — Свободен сегодня после работы? — спросил Спрингер, но не дожидаясь ответа продолжил. — Я хотел бы устроить для учеников тренировку, один с декорациями не справлюсь. — Прости, сегодня не смогу. — прошептал Жан. — Почему? — Ненадолго из города нужно уехать. — Куда это? К маме? Может вместе поедем, уверен она по мне тоже успела заскучать. — беззаботно засиял Конни. — Нет не к маме. Я поеду… Ты знаешь. Конни кивнул. Ассоциации в голове сложились в прочную ровную цепочку «черные волосы, красный шарф, сильное тело, шрам под глазом».

***

«Спасибо за то, что верил в меня, я никогда не отступлюсь, буду продолжать жить ради нашей общей мечты» — подумал Жан и побежал к машине, которая должна была отвезти его в глухую деревушку, деревушку с единственным домиком, небольшим огородом и высоким деревом, где покоились останки виновника всех приключений 104 кадетского корпуса. «Спасибо за воспоминания, я никогда не забуду, буду жить ради наших общих эмоций и чувств» — Промелькнуло в голове Конни. Он остановился, нахмурил брови и развернулся в сторону ресторана Николо, где в это время должны были отдыхать молодые егеристы и егеристки. Прошлое — голос на горизонте сознания, который со временем затихает, но продолжает говорить. Прошлое — глубокий шрам на коже, его не стереть, не смыть. Воспоминания путаются, сменяются новыми, пропадают и возвращаются спустя месяцы и года. Можно начать новую жизнь, с чистого листа, с другими людьми и другим собой. Жить опьянёнными счастливой жизнью, шутками друзей, смехом детей и внуков, а после, свернувшись в кровати, обняв любящую жену или мужа, вспоминать. Вспоминать, как метко она стреляла из самодельного лука, как бесстрашно он отвлекал на себя титанов и ставил интересы товарищей выше своих, как он вдохновляюще говорил о свободе родного народа и друзей, ради которых пожертвовал собой, стал сущим злом. Нет-нет они не забудут… Не смогут забыть.