Три по цене одного (бесценно)

Все началось с того, что Вадим в последнее время стал ещё любвеобильнее. Он и так был… как жизнерадостный гиперактивный щенок, но теперь лез целоваться по поводу и без повода в любое время. Когда был дома. А дома он стал бывать реже — Алтан заметил это как-то не сразу. Не то чтобы он был против того, что Вадим проводит время без него… Но это уже становилось тревожным звоночком. Алтан не любил разговоры об отношениях — принять собственные чувства к наёмнику и так было непросто… Однако измену Вадиму он бы с рук не спустил. Но вместо того чтобы устроить сцену ревности, мужчина сначала решил понаблюдать. Вадим, за исключением непонятных проебов, вёл себя как обычно: смотрел с песьим обожанием, вытрахивал душу в постели, таскал отовсюду нуждающиеся, по его мнению, в спасении горшочки с цветами. Исправно выполнял приказы в рабочее время — ну просто образцовый любовник и подчинённый. Алтан, откровенно говоря, даже не знал, к чему приебаться. Кроме участившихся выходных. Но Вадим решил этот вопрос сам — пришёл однажды вечером, когда Алтан сидел перед зеркалом и расплетал косы перед сном. Сел сзади, сдвинул халат с плеча, поцеловал. — Нагулялся? — Алтан прищурился слегка, глядя на мужчину через зеркало. — Да, — Вадик кивнул, глядя в ответ, поцеловал шею. — Нужно поговорить. «Ну вот и все» — Дагбаев даже не удивился. Оказывается, это было даже не больно — пусто только совсем. И холодно. — Ну так говори, — Алтан повел плечом, сбрасывая с него руку наёмника. И продолжил расплетаться как ни в чем не бывало, как будто это не у него сейчас внутри все осыпалось острыми осколками. Вадим нахмурился, дернул желваками и прибрал руки. Глядел он в зеркало так пристально, что Дагбаев не выдержал и первым отвёл взгляд. Злиться, истерить не было сил. Возможно, где-то в глубине души он знал, что для Вадима он лишь мимолетное увлечение, красивый дорогой мальчик… Хотелось сказать, нет, приказать выметаться к черту, а потом напиться и возможно порыдать в подушку… Но стоило сначала послушать, что наёмник скажет. — Я хочу пригласить гостей, — после недолгого молчания выдал Вадим. — Сюда. Алтан видел, как вытягивается в отражении его лицо, но не смог удержать маску невозмутимости. — Что? — он отложил гребень и повернулся к Ваду всем корпусом. Кажется, его начало подташнивать. Мужчина нервно усмехнулся. — Хочу пригласить гостей, — повторил Вадим уверенно, но чуть напряжённо, а затем настойчиво обнял ладонями талию Алтана. — Познакомить тебя кое с кем. Происходил какой-то абсурд. Алтан неверяще покачал головой. — С чего ты решил, что я этого хочу? — хотелось отсесть, но чужие руки держали крепко. И обжигали даже через ткань халата. — Именно поэтому нам и нужно поговорить, — Вадим отступать, очевидно, не собирался. — Это очень важные для меня люди. Сердце кольнуло, а в голове тут же мелькнула подлая мысль — важнее, чем ты, но Алтан отогнал ее. Пока что. Вадим не распространялся о себе вообще — Дагбаев не знал ни о его семье, ни о прошлом. Ни-че-го. Тогда как сам наёмник знал о нём практически все. Оказывается, это тоже уязвляло. Головой Алтан понимал, что это правильный подход, но осознавать, что Вадим не доверял ему от слова совсем, было больно. — Ладно?.. — неуверенно произнёс он, разрываясь между нежеланием впускать кого-то со стороны в свой дом и желанием узнать о Вадиме больше. — Ладно? — Вадик моментально расплылся в настолько ослепительной улыбке, что сердце Алтана позорно трепыхнулось. Какой же он жалкий… Погрузиться в пучину самокопания ему не дал Вадим, опрокинув на лопатки и нависнув сверху. — Я не дорасплетал, — Алтан недовольно поджал губы, но за чужие плечи уцепился. — Ничего, — Вадим смотрел с таким обожанием, что Дагбаев тут же почувствовал себя истеричкой. Накрутил себя, надумал непонятно чего… Идиот. — Сами расплетутся. — Не расплетутся, — Алтан пытался возмутиться, повредничать ради приличия, но все попытки умело пресекались настойчивыми поцелуями, от которых внутри все ёкало и сжималось в предвкушении.— Почему мы не можем встретиться с ними где-нибудь в ресторане? — Хочу, чтобы ты чувствовал себя в безопасности, — без увиливаний ответил Вад, не отвлекаясь от зацеловывания его ключиц. — Лучше на твоей территории. Алтан шумно выдохнул, когда мужчина отстранился, чтобы стянуть с себя майку. — Люблю тебя, — Вадим накрыл его собой и этим признанием, и Алтан почувствовал, как ему становится жарко. Совершенно точно не потому что это смущало его каждый чёртов раз… Просто Вадим был горячим… во всех блядских смыслах.

***

В день Икс Алтан нервничает. Старается не показывать, но все внутри крутит от волнения. Вадим тоже то и дело поглядывает в телефон, это утешает. В столовой накрыто на четверых, и Дагбаев разрывается в догадках. Кого Вадим пригласил? Мысль о знакомстве с родителями заставляет мужчину рассмеяться нервно под недоуменный взгляд наёмника. Но спрашивать Алтан не собирается из принципа — дождётся и сам все узнает. Около шести Вадим оживляется и летит к дверям, по пути мимолетно клюнув Алтана в щеку с быстрым поцелуем. Алтан сглатывает и в который раз поправляет и так безукоризненно сидящий на нем пиджак. Снаружи слышится шорох шин, и мужчина с трудом удерживается от детского желания броситься к окнам, чтобы посмотреть, что происходит снаружи. Поднимается с дивана, заслышав приближающийся возбужденный голос Вадима, снова одергивает пиджак. А затем хмурится, слыша еще два мужских голоса. Двери открываются, Вадим заходит первый, и Алтан почти ловит себя на ревности — сияет он так, что почти больно глазам. А потом понимает, что пялится на двух мужиков, которые толпятся в его прихожей, вытирая ноги. — Золото! — окликает его Вад, и Алтан едва сдерживает порыв поморщиться. Подходит ближе, изучая… гостей. И совершенно не понимая, что происходит. — Алтан, — все же представляется он, удерживая отстраненное выражение лица. — Олег, — мужчина снимает пальто, а затем протягивает Дагбаеву руку. Тот пожимает ее с заминкой, а затем понимает. Олег улыбается приветливо, но взгляд — этот взгляд Алтан видит каждый раз, когда Вадим берется за оружие. Пристальный. Изучающий. Будто через снайперский прицел. Кого, нахрен, Вадим притащил?.. — Игорь, — представляется тем временем второй мужчина, и Алтан отвлекается на второе рукопожатие. Что-то в чужой внешности кажется знакомым, еще чуть-чуть, и… До Дагбаева доходит. Игорь Гром. Чуть осунувшийся, отпустивший бороду Игорь Гром. Вадим притащил к нему печально известного на весь Петербург полицейского, и Алтану невероятно хочется оттащить его в уголок и прояснить, какого, собственно, хрена происходит… Но пауза и так уже неприлично затянулась. — Проходите, — он через силу выдавливает улыбку и делает приглашающий жест в сторону столовой. Гром неловко кивает, оглядывая убранство особняка и явно чувствуя себя не в своей тарелке. Порывается разуться, но Вад его одергивает. Алтан мысленно презрительно хмыкает. Следит за тем, как Олег тут же пристраивается ему за спину, словно прикрывая, а затем переводит взгляд на Вадима. У того улыбка слегка меркнет. — Мы сейчас вас догоним, — бросает он вслед мужчинам. Алтан по лицу видит: готовится отмазываться. Поэтому спрашивает без предисловий: — Важные люди? — сверлит Вадима испытующим взглядом. Вадим кивает, и на мгновение Алтан видит в его глазах то же выражение, которое обычно появляется, когда наёмник встречает взъерошенного, сонного с утра Дагбаева на кухне. И понимает. Все вдруг понимает. Вадим спал с ними. С кем-то из них, или с обоими сразу — неважно. Может быть, даже вчера. Внутренности тут же обдает холодным липким… чем-то. Алтану ужасно хочется сесть прямо на месте, но он усилием воли держит себя на ногах. Вадим, видимо, тоже все видит по лицу — подваливает моментально, ладонь горячую на пояснице пристраивает. — Не трогай, — Алтан шипит шёпотом, пытаясь отпрянуть. — Змейка…. Пожалуйста? — взгляд у Вадима становится таким умоляющим, что Дагбаев на мгновение теряется. — Я у тебя никогда ничего не просил. Это единственное, о чем я прошу: один ужин. Алтан думает отстраненно: действительно, ни разу ведь не просил. Никогда. — Ужин. А потом ты выметаешься вместе с ними, — лёд в голосе, будто это не ему сейчас хочется разреветься от предательства. Очередного. Вадим смотрит в упор. Алтан игнорирует мрачную решимость в чужом взгляде и на деревянных ногах идёт в столовую. Игорь сидит с небольшой кучкой мятых салфеток перед собой, еще одна у него в руках. Он бросает ее, завидев хозяина особняка, и складывает руки на коленях, словно школьник. Алтан мысленно едко усмехается: не одному ему здесь хуево. Садится, стараясь не смотреть на отодвигающего стул рядом Вадима, и растягивает губы в улыбке. — Вина? — спрашивает он, и словно из ниоткуда появляется шеф-повар с бутылкой на подносе. Олег кивает молча, переводя невыразительно заинтересованный взгляд с Алтана на Вадима, и под этим взглядом Дагбаев отчего-то чувствует себя некомфортно. — Я не буду, — Игорь поспешно накрывает свой бокал ладонью, стоит повару подойти к нему. Все взгляды устремляются к нему, и мужчина неловко хмурится. — Таблетки, — он усмехается коротко и чуть нервно. Грому слишком явно хочется быть где угодно, кроме как здесь. Алтан мог бы почувствовать злорадство, но его невольно отбрасывает в воспоминаниях в то время, когда мероприятия проходили без капли шампанского — таблетки помогали спать без кошмаров. Поэтому Алтан, хоть и против воли, но чувствует если не сочувствие, то понимание. — Так как вы познакомились с Вадимом? — он делает глоток, с мрачным удовлетворением слушая, как сбоку давится вином Вад. Сцеживает ухмылку в бокал. Игорь бросает быстрый взгляд на Олега и утыкается в свой стакан с вишневым соком. — Служили вместе, — невозмутимо отвечает Олег, с интересом разглядывая первое блюдо. Какой-то азиатский салат, Алтан уже не помнит. Оно и неважно — гораздо важнее сейчас, что этот Олег выглядит так, будто ему либо нет никакого дела до царящей за столом неловкости, либо он и вовсе ей наслаждается. Даже Вадим, которого обычно не заткнуть, цедит вино, которое терпеть не может. «О» — вдруг понимает Алтан. Они спали уже тогда. Вадим любил его уже тогда. Когда о Дагбаевых и об Алтане, в частности, был еще ни сном, ни духом. Алтан сидит за столом с бывшим Вадима. Ему хочется этот стол перевернуть. — А потом потерялись, — Вадим усмехается, неловко потирая затылок, а затем сует в рот вилку салата, чтобы продолжить уже с набитым ртом: — Разминулись. — Ты просто засранец, — бормочет Олег куда-то в бокал, и Алтан впервые с ним солидарен. — Я не успел предупредить, что меня переводят! — Вадим возмущается, и по тону понятно, что этот разговор происходит не в первый раз. Алтана необъяснимо уязвляет тот факт, что у этих двоих за спиной огромная совместная история, в то время как с Вадимом он не знаком и десяти лет. Ему хочется встать и уйти. Но вместе с тем ему интересно, как в это сборище затесался Гром. — И как же вы… сошлись обратно? — спрашивает он, покачивая бокал в пальцах. Кажется, у них с Олегом теперь соревнование в гляделки. — О, это моя вина. Если можно так сказать, — Игорь хмурится смущенно и мнет в пальцах новую салфетку.— Моя собака случайно сбила Вадима, когда мы гуляли. — Хорошая подсечка, — Вадим трёт локоть и не стесняясь подмигивает Игорю. У Алтана вытягивается лицо. Он вспоминает вечер где-то с месяц назад, когда Вадим припёрся с переклеенным пластырями локтем. Поскользнулся, значит… Значит, уже тогда?.. Алтан едва сдерживает желание воткнуть ему вилку в бедро. У Игоря краснеют уши, но глаза он не прячет. — Я уговорил его зайти ко мне, обработать ушиб — недалеко живу, — Гром наконец-то отложил бедную салфетку и взял вилку. — А там я, — Олег вдруг подает голос, и Алтан едва сдерживается, чтобы не вздрогнуть — тот сидел все это время настолько тихо и незаметно, что он умудрился выпустить мужчину из поля зрения. — А там он, — Вадик машет рукой с бокалом и лыбится во все зубы.— Жульен готовит. Золото, ты бы знал, какой жульен он готовит… Вадим жмурится мечтательно, и Алтан понимает, что все меньше понимает, что происходит. Все выглядит так, будто он организовал Дагбаеву свидание со своими любовниками… Алтан запивает эту мысль вином. — Только сначала он попробовал пиздюлей вместо жульена, — бормочет Олег, наматывая на вилку фунчозу. Алтан одновременно солидарен и хочет справедливо возмутиться, какого хрена он посмел поднять руку на его… Партнера. Неопределённость жалит снова, и Дагбаев топит ее в бокале. Вадим замечает его попытку напиться и подкладывает в тарелку салата. З-заботливый, з-зараза. — И что было дальше? — он звучит более незаинтересованно, чем есть на самом деле. Алтану любопытно, но лишь слегка. — Игорь охуел, — говорит как что-то само собой разумеющееся Вадим, пихая в рот салат. — А потом мы пили. Игорь легко качает головой, глядя на Алтана, и морщит лоб иронично: — Они пили. А я… был невольным свидетелем воссоединения. Наверное, Алтан в какой-то мере ему сочувствует. Два пьяных солдафона на кухне вряд ли были пределом громовых мечтаний. — А потом я его засосал, — вдруг признается Вадим так буднично, как если бы он говорил о погоде или курсе доллара. Алтан чувствует, как каменеет его лицо. — Кого именно? — уточняет он тем не менее, сжимая ножку бокала до боли. — Игоря, — Вадим довольно скалится, не обращая внимания… да ни на что. Лицо против воли вытягивается. — Зачем? — Алтан сам не знает, зачем он спрашивает. Зачем он продолжает добивать самого себя. — За то что он позаботился об Олеге, — Вадим невозмутимо машет повару, чтобы подавали горячее. — Да еще кто о ком, — Олег дергает бровью с беззлобной насмешкой, глядя на сконфуженное лицо Грома. Алтан чувствует себя лишним в своем собственном доме. Невыносимо хочется выйти на улицу, наплевав на дождь, затянуться электронкой, попинать что-нибудь… Например, колеса чужой тачки. — Мы пойдём перекурим? — Вадим поднимается из-за стола, вырывая Алтана из вязких, тошнотных мыслей. Он растерянно смотрит на него и Олега, которые уходят из гостиной, и впервые, наверное, в жизни, не знает, как себя вести. — Не курите? — зачем-то спрашивает Алтан Игоря, который с уходом Олега вновь взялся за салфетку. Ее хочется отобрать. — Бросил, — Игорь вскидывает глаза и фокусирует на нем взгляд, будто выныривая откуда-то из себя. Ярко-голубые, замечает Алтан только сейчас, когда мужчина не хмурится. — Вам это нормально? — не выдерживает Дагбаев после недолгой паузы, ставя бокал с излишне громким стуком. — Не курить? — Гром поднимает брови растерянно и даже прекращает мять салфетку. Алтан раздражённо и шумно выдыхает. Нет, Гром его, удивительно, не бесит — его бесит вся эта ситуация и то, что он нихуя не понимает. — Происходящее, — уточняет он, перестукивая пальцами по столу, и тянется за бутылкой, долить себе еще вина. — А… — Игорь ерзает на месте, хмурится снова, а затем сцепляет пальцы перед собой. Нервничает, понимает Алтан. — Не сказал бы, что это рядовая ситуация, — против ожиданий, Игорь улыбается не нервно — смущенно.— Странно, конечно, но почему нет? Не то чтобы я разбирался в современных… тенденциях, но Олег такой счастливый. Будто светится весь. Изнутри. Алтан смотрит на Грома, стараясь не показывать удивления. Он считал бывшего мента более… консервативным. — И вы… не ревнуете? — почти через силу цедит он, чувствуя себя уязвленным от того, что ему приходится спрашивать подобное. Игорь хмурится — снова — задумчиво, смотрит куда-то в сторону окна. — Не думаю, — наконец отвечает он, снова встречаясь взглядом с Дагбаевым. — Ревнуют обычно из-за неуверенности. Или недостатка внимания. В Олеге я уверен, а внимание… Не думаю, что я когда-либо получал внимания больше, чем за последний месяц. Игорь тихо усмехается, а Алтан отводит взгляд первым. На недостаток внимания ему грех жаловаться, а вот насчёт первого… Вадим никогда и ничего ему не обещал. Он просто был рядом, потом стал еще ближе, но не давал никаких обещаний. В глубине души Алтан всегда боялся, что когда-нибудь он уйдёт, но спрашивать или, того хлеще, просить, он не собирался. Дагбаев даже не знал, насколько серьёзны чувства наёмника, потому что ни одного разговора про чувства у них так и не было. Все случилось как-то само — они ходили кругами друг вокруг друга, пока не столкнулись лбами. — Кроме того, — вдруг добавляет Игорь, заставляя Алтана едва заметно вздрогнуть и вынырнуть из гнетущих мыслей. — Олег был знаком с Вадимом задолго до меня. Я в какой-то степени понимаю их. На службе, тем более, по контракту всякое случается. Хорошо, что они встретились. Гром улыбается, снова глядя куда-то в себя, а потом встряхивает головой и улыбается уже Алтану. — А еще Вадим, ну, знаете, он… Замечательный, в самом деле, — Алтан замечает румянец на кончиках чужих ушей. Делает глоток вина, пытаясь заполнить растущую пустоту внутри. Кому уж знать, как не ему… Из прихожей доносится смех и низкий гул голосов. Алтан смотрит в бокал, не собираясь поворачиваться. Но знакомо горячая ладонь ласково оглаживает плечо, и Вадик плюхается рядом. Алтана разрывают противоречия. Олег садится напротив, в его глазах мягкий немой вопрос, обращенный к Игорю. Игорь качает головой и улыбается молча. У Алтана тут же появляется чувство, что он подсмотрел что-то слишком личное. — Как вы тут, не скучали? — энтузиазма в Вадиме, очевидно, только прибавилось, и он расплескивает его вокруг с энергией щенка ретривера. — Алтан рассказывал мне про свои косы, — Игорь прячет усмешку в стакан сока, в то время как Алтан пытается скрыть удивление. И благодарность. — О, тебе тоже нравится? — Вадим одаривает Дагбаева настолько гордо-восхищенным взглядом, что тот едва не смущается. Это невыносимо. Это непонятно, и от этого невыносимо еще больше. — Да, красивые. Необычно, — Игорь смотрит прямо на него, и Алтан в который раз за вечер теряется. Ловит на себе заинтересованно-изучающий взгляд Олега, уже без той ноты опасности в нем, и теряется еще больше. Какого чёрта? — О, горячее! — Вадим радостно встречает очередное восточное блюдо, кажется, свинину в кисло-сладком соусе, а Алтан думает, насколько приемлемым будет взять и сбежать прямо сейчас. Нет, сбегать он не будет, говорит он сам себе. Закидывает в себя пару вилок салата — голова ощутимо тяжелеет после вина. Только этого сейчас не хватало. — Я скоро вернусь, — отодвинув стул, Алтан поднимается из-за стола. Нужно сходить умыться. Привести голову и мысли в порядок. И взять небольшой перерыв. В туалете он смотрит на себя в зеркало. На мокрое лицо. Пытается сфокусироваться на глазах. Зачем? Он сам не знает. Снаружи его ждут трое мужчин, каждый из которых старше его минимум лет на десять. Каждого из которых между собой связывает какая-то история. Алтан хмурится своему отражению. А какого, собственно, хрена? Вообще-то уж он имеет на Вадима прав побольше, чем кто-либо в той комнате: во-первых, Вадим от него никуда не денется, пока он сам его не уволит, а во-вторых… «Во-вторых» он уточнит прямо сегодня, потому что хватит неопределённости. Заебало. С этими мыслями Алтан вытирает лицо, придирчиво осматривает себя в зеркале, поправляет косы и выходит из ванной. Снаружи стену подпирает Олег. Алтан застывает в проходе. Изучает сложенные на груди руки. Непроницаемое выражение лица. Отмирает, выходит в коридор, прикрывает за собой дверь. — Мне тоже туда, — Олег отлипает от стены и качается чуть ближе. Алтан с недоверием осознает, что от хрипловатого голоса и пронзительно-темного взгляда у него ползут мурашки по загривку. Их игра в гляделки продолжается пару мгновений, а затем Алтан отходит в сторону, освобождая проход. От Олега все еще веет опасностью, незнакомой, тревожной, хотя тот с самого начала вечера не сделал ничего подозрительного. Ощущения, конечно, лучше анализировать на трезвую голову, потому что единственная мысль сейчас — Дагбаев просто ревнует Вадима к его бывшему. Хотя, хрен поймёшь, бывший он или уже не совсем… — Вы спали? — вопрос вырывается быстрее, чем Алтан успевает себя остановить, и теперь ему предстоит столкнуться с последствиями. Чёртово вино… Последствия, однако, не спешат наступать: Олег, шагнувший уже было к туалету, растерянно оборачивается, хмурится. Вздыхает, оглядывая Алтана, бросает взгляд куда-то в сторону столовой. — Покурим? — простой вопрос заставляет брови Алтана удивленно подпрыгнуть. Он смотрит на мужчину недоверчиво, а потом с раздражением на самого себя дергает уголком губ. — Не люблю на улице, — Алтан вытаскивает из кармана электронку. Олег выглядит заинтересованным. Алтан давит в себе желание оглянуться туда, где где-то сидит Вадим. Кивает Олегу вперёд и первым идет в противоположную от столовой сторону по коридору. В гостиной он занимает диван. Олег мечется взглядом между ним и креслом, но в итоге садится рядом. Притупленная вином асоциальность молчит. Алтан затягивается. Наблюдает за Олегом, который наблюдает за клубящимся паром с искренним любопытством. Медлит, но отдает ему сигарету, мысленно усмехаясь: к чему брезгливость, если они наверняка фактически уже целовались через Вадима? Олег затягивается, выпускает пар, спрашивает с каким-то слишком детским восторгом: — Манго? Алтан кивает, не сдержав усмешки. Олег затягивается еще раз и отдает сигарету обратно. — Ответ: да. И тогда, и сейчас, — мужчина смотрит на Алтана сквозь пар с неясными эмоциями во взгляде. Мнется. — На «ты» можно? Алтан откидывается на спинку дивана. Ему сейчас все равно, честно говоря. — Можно, — затягивается глубоко, задерживает дыхание на пару секунд. — Про тебя я тогда не знал, — Олег впервые за весь вечер выглядит смущенным. — Вадим всегда таким был — сам себе на уме. Всегда умеет с темы съехать… Если бы я узнал раньше… — Мне бы пришлось организовывать это парное свидание раньше, — Алтан усмехается иронично. Олег неловко посмеивается. — И Вадим получил бы заслуженный подзатыльник раньше. С этим Алтан согласен — ему это еще только предстоит сегодня. Как и пара невъебенно дорогих ваз, брошенных нарочно мимо. Он отдает Олегу сигарету. Их пальцы на мгновение соприкасаются. Алтан бесшумно втягивает воздух. Олег смотрит пристально, но сейчас Алтан уже чувствует не опасность — что-то другое. От этого тоже скручивается в животе, и он отводит взгляд первый. — Все это сложно, — Олег наконец-то смотрит не на него — на сигарету. Вертит ее в длинных пальцах. Алтан смотрит на них, безотчетно залипнув. — Я люблю Игоря. Очень. И Вадима тоже, оказывается, до сих пор люблю. Алтан поражен тому, как легко тот об этом говорит. — Вадим, кажется, готов любить всех, — Олег снова затягивается и возвращает сигарету. На этот раз их пальцы касаются друг друга чуть дольше. — Да уж… — Алтан морщится болезненно и зачем-то стучит сигаретой по колену. Поднимает взгляд. Олег смотрит внимательно, понимающе. — Мне нужно время, чтобы подумать, — Алтан сдаётся, выдыхая и обмякая на диване. Следующая затяжка выходит самой длинной. Олег щупает его своим невозможным взглядом еще какое-то время, а затем молча поднимается и так же молча выходит из комнаты. В туалет — вспоминает Алтан. Раздражение возвращается, но теперь оно направлено на Вадима — почему нельзя было по-человечески объясниться без этой нервотрепки? Почему чужие люди ведут себя адекватнее? Алтан пихает электронку обратно в карман и поднимает себя с дивана. В столовой Вадим что-то показывает Игорю на телефоне. Оба улыбаются, и оба вскидываются, когда Алтан входит и садится на свое место. — Вадим показывал мне видео с моей собакой, — чуть смущенно оправдывается Игорь, отодвигая стул обратно. Как если бы их застали за чем-то преступным… Алтан даже не успел ничего спросить — он и не собирался, но теперь ему хочется спросить другое: — Почему оно в твоем телефоне? — это даже не упрёк, Алтан просто не может представить, как Вадик снимает что-то подобное. Вадим открывает рот, но Игорь снова опережает всех: — На моем телефоне плохая камера, — по его сконфуженному лицу видно, что он не врёт. Гром почему-то чувствует себя виноватым, и от этого неловко себя чувствует сам Алтан. Вот уж кто здесь действительно ни в чем не виноват, так это Игорь. — Можно посмотреть? — спрашивает он Вадима, а не требует, как обычно. Ошеломленное лицо Вадима того стоит. «Это не ради тебя» — Алтан хмыкает мысленно, открывая видео. Крупный породистый пёс носится по парку, врезаясь в собранные дворниками кучи листвы. Алтан не особо любит животных, но это забавно. Он понимает, почему Игорь улыбался так… по-особенному. — Как его зовут? — Алтан возвращает телефон Вадиму, чтобы продолжить его игнорировать и дальше. — Мухтар, — Игорь сразу улыбается как-то весь — и губами, и своими ярко-голубыми глазами, и вообще будто всем телом. Это красиво, думает Алтан, отвлекаясь на входящего в столовую Олега. Тот забыл раскатать рукава водолазки. Алтан прекращает пялиться первым только для того чтобы обнаружить, что все остальные тоже это делают. Алтан вдруг думает, что, наверное, имеет теперь на это точно такое же право, что и остальные, раз уж на то пошло. Иначе зачем Вадиму все это устраивать? — Еда остывает, — замечает Олег, будто бы не замечая направленных на него взглядов, и вонзает вилку в кусок свинины. Замечает, видит Алтан по довольному взгляду. И наверняка сделал это специально. Алтан позволяет себе на это вестись. Остаток вечера проходит куда менее напряженно. Они переезжают в гостиную, а вместе с ними чайник чая для Игоря, бутылка вина для Алтана и графин с виски для Олега и Вадима. Последнему он даже разрешает забрать свои ноги к себе на колени, а себе — расслабиться. Его сигарета путешествует между всеми в хаотичном порядке. Кроме Игоря, естественно, но тот не против, тем более пар пахнет вкусно. Обсуждение уже ушло в какие-то непонятные степи питерских новостей, и Алтан честно пытается следить за его ходом, но, честно говоря, вина в нем сейчас больше, чем желания шевелить мозгами. Удивительно, но ему сейчас даже в какой-то степени комфортно. Только Вадик иногда в азарте спора повышает голос, но ничего не мешает Алтану пнуть его пяткой в живот. В остальном, мужские голоса вокруг даже приятны — и тембр, и громкость, и в общем ничего удивительного нет в том, что спустя какое-то время Алтан начинает клевать носом. В себя он приходит резко — от того, что внезапно стало тихо. Вскидывает голову, оглядываясь сонно. Игорь с Олегом все ещё здесь, в креслах. Разговаривают тихим шёпотом, склонившись голова к голове, что-то смотрят в телефоне. Вадим гладит его ступню, тоже залипая в экран, и Алтан понимает, что натуральным образом отрубился. Смущение затапливает внезапно, обжигая щеки, и Алтан резко садится. — Я в туалет, — хриплым голосом непонятно для чего оповещает он всех — а все смотрят теперь исключительно на него, и от этого еще жарче. Поднимается с дивана, стараясь не шататься, и берет курс на выход. — Волосы подержать, золотце? — доносится в спину весело-обеспокоенный вопрос Вадима, и Алтан не глядя показывает ему фак. В туалете он умывается снова, ледяной водой, делает пару глотков. Моргает несколько раз с усилием — глаза сухие от линз. В зеркало даже не смотрит, иначе совсем поведёт. Справляется с тем, чтобы удержать себя над унитазом, снимает пиджак — жарко. Голова пустая, чуть ватная, мысли втекают в нее и тут же утекают. Оставив сожаление о том, что он так напился перед гостями себе завтрашнему, Алтан вышагивает наружу, чтобы тут же наткнуться на Вадима. — Все хорошо? — он смотрит внимательно, будто сам и не пил вовсе, и Алтан чувствует несправедливость. Отмахивается и идёт обратно в гостиную. — Игорь и Олег уже уходят. Алтан разворачивается так резко, что чуть не падает. — Так, тихо-тихо… — сильные руки ловят его моментально, прижимая к крепкой груди. — Почему уходят? — Алтан пытается выбраться, но проигрывает теплу, исходящему от чужого тела. Ему остаётся только обмякнуть в объятиях. — Потому что кто-то наебенился, и этому кому-то пора спать, — ласково шепчут на ухо, и Алтан сопит несогласно. — Вы могли бы посидеть и без меня. Вам не впервой, — бормочет он сварливо и предпринимает еще одну попытку обрести свободу передвижений. — Потому что у нас собака дома некормлена и негуляна, — Олег выныривает из-за плеча Вадима так незаметно, что Алтан вздрагивает. — Не пизди. Но тут же снова расслабляется. Да, эта причина его устраивает. Но из объятий все равно выпутывается и упорно идёт провожать гостей. Игорь улыбается при виде него, надевая куртку. — Спасибо за ужин, — он протягивает руку, и Алтан уже охотно ее пожимает. Рукопожатие длится куда дольше, чем в начале вечера, и Алтан успевает ощутить легкую шершавость чужих пальцев. Он оглядывается на Олега, хмурится задумчиво, но все же говорит: — Приезжайте еще. Короткое касание Олега к его плечу и сияющий так, что больно глазам, Вадим заставляют что-то внутри трепыхнуться. Алтан провожает выезжающую со двора машину взглядом, откинувшись на грудь Вадима. Глаза настойчиво слипаются, и все планы насчёт бросания ваз отодвигаются на задний план, до востребования. — Расплетаться? — мягко гудит над ухом Вадим, поглаживая бок горячими пальцами. Алтан мычит согласно, откидывая голову ему на плечо. — Сам дойдешь, или нести? — в голосе Вадима слышится улыбка, и Алтан морщится едва-едва. — Неси, — он закрывает глаза совсем, позволяя Вадиму поднять себя на руки. Нужно только снять линзы, а все остальное подождёт до завтра.