***
— Слушай, я по делам пойду, надо в магазин заскочить и прочее. Тебе что-то нужно? — Нет, нет, — я поцеловала ее в щеку, — Иди! — и захлопнулась дверь. Душ был лучшим решением начала дня. Я прошла в белую комнату, скинула короткую футболку и нижнее белье. Горячая вода ошпарила кожу и та покрылась мурашками. Медовый шампунь с нотками лаванды разливался и пенился по обнаженному телу, тая под призмой большого напора. Из гигантской стопки шампуней Ани я выбрала самый безобидный на вид (не нейтрализующий желтизну, не оттеночный с красным цветом, не пушащийся, не ещё какой-то) и вспенила густые коричневые волосы. Хорошенько смыла, погрузившись в собственные мысли, и совсем не заметила, что уже стою на ковре, мёрзну от холода. Укутала в полотенце волосы и тело, пройдя в зал. Я сидела на кухне, заварив американо (как учила Аня, надеюсь, я вообще американо заварила, а не чай), как входная дверь резко открылась. Скорее прошла в прихожую. Там стоял это идиот. — Э… — он осмотрел меня с ног до головы, — Привет. — Да, привет. Че такое? — Сегодня хозяйка придёт, показания мерить, платить за квартиру надо и так далее. Я сегодня весь день тут буду, она не должна знать, что вы здесь живете. — тараторил он, уставившись куда-то ниже моего лица. — Понятно… — почесала висок я, — Мне надо уйти с Аней? — Нет, просто… прикройся чем-то не похожим на полотенце и… — пытался подобрать слова тот, — Не попадайтесь ей на глаза, вот! — Ой, — опомнилась я, — Блять, извини! — Ага, — вслед сказал он. Я мигом прошла в гостиную, накинула на себя первые попавшиеся шмотки Ани, которые и то, мало что прикрывали. Убрала полотенце с головы, и мокрые волосы упали на белую футболку со спанч-бобом. — Будешь кофе или чай? — кричала я, натягивая короткие домашние шорты. — Ты хотела кофеварку сломать? — В смысле? — я пошла на кухню. Там застала Кирилла, который что-то доставал из машинки. — Ты что наделала? — Блять. в любом случае, я не хотела! — Ладно, все в порядке. Ты просто фильтр к чертам переебашила! — Извини… — я подошла к нему, облокотилась на столешницу, внимательно наблюдая за каждым действием. — Как так? Это ж надо ещё постараться… — Американо пыталась сварить… — он поднялся и наши лица были в нескольких сантиметрах друг от друга. Чувствуя горячее, размеренное дыхание, которое обжигало губы, я смутилась, отвернувшись. — Ты снова проиграла в гляделки! — Когда-нибудь точно выиграю. Ты починишь кофеварку? Я правда не хотела, это вышло так случайно… — замялась я. — Да починю, куда я денусь? Лучше чинить, чем пять косарей хозяйке ещё и за неё давать, — закатил глаза парень, усмехнувшись. — Какого хрена вообще я за все здесь плачу? — Ну… это же твоя инициатива и все дела. — Что? Я слова такого не знаю, — отмахнулся тот и вновь наклонился к машинке. — Может, тебе что-то нужно? — Не отвлекай меня. Это все, что мне нужно.***
— Я вызову сантехника, — улыбнулся зеленоволосый, подсев ко мне на диван, — Почему ты не в школе? — Спать хотела. — Ты же такая вся из себя! А что географичка подумает? — засмеялся он. — Ничего такого. Скажу, что приболела. — я презрительно на него смотрела, — Кончай ржать. — У тебя глаза красивые! — прекратил тот, серьезно взглянув на меня, — Голубые такие, коричневым переливаются, — приблизился чуть ближе, — И волосы тоже. — Мне не нравится. — А мне нравится, — усмехнулся он, выбив прядь за моим ухом. Она переливалась на солнце, что светило через окно, — Красивые. — Ладно, прекращай это ребячество. — Что? Ты можешь по-русски говорить? — Тупица, — улыбнулась я ему. И несвойственно для себя, как-то совсем по доброму. Тёплая, большая ладонь нежно расположилась на моей щеке, большим пальцем поглаживая матовую кожу. Сердце сильно-сильно забилось, и я уже не могла вымолвить ни единого слова, ни единого подкола над ним. Мне стало совсем волнительно, и я смотрела на него, будто с надеждой в глазах. Он тепло, совсем по-детски улыбнулся и приблизился очень близко. — Красивая, — тихо говорил, специально обжигая своим дыханием. Я чувствовала, что где-то далеко, внизу, стало так тепло, что я содрогнулась от непонимания происходящего. Он это заметил, взглянул вниз, прямо в средину шорт и усмехнулся. Его глаза вновь забегали, изучая каждую вкрапинку коричневого цвета в моих голубых глазницах. Приблизился ещё ближе, и наши губы были в считанных миллиметрах. — Мне прекращать это «ребячество»? — с какой то насмешкой спросил он, так, что я буквально ощущала его губы на своих: так мы были близко. — В смысле? — начала я, как он тут же заткнул меня поцелуем. Аккуратно, будто изучая, он медленно целовал меня, надеясь на отдачу. Я растаяла. Дыхание сбилось. Чувствуя нежные губы на своих, во мне накопилась осознанность происходящего, и я позволила ему быть. То, что внизу минуту назад отливало теплом, сейчас неистово сильно билось и требовало большего. «Нет, надо заканчивать!» — где то внутри сказала я себе. Теперь сомнение боролось с желанием, а тот все продолжал также нежно и тепло целовать меня, будто совсем не хотел прекращать. — Стой, — я его прервала, — Я вновь проиграла в гляделки. — Я думал, мы сравняли счёт… — Нет, я так не могу. Давай, я уйду, чтобы не чувствовать себя неловко? Хозяйка придёт, ты все сделаешь, потом позвони мне? Я вернусь. Так будет легче. — Но… — хотел-было продолжить он, как я его прервала. — Нет, слушай, извини, что дала ложные надежды. Этого не должно было быть. Забудь. — Что случилось? Тебе что-то не понравилось или?.. — Просто… — Ах, ясно! — вскочил он с дивана и теперь мы вновь разглядывали друг друга, только стоя. — Я тебе не нравлюсь, так? — Боже мой, Кирилл, дело вовсе не в этом! В смысле, ты мне нравишься. В смысле, блять, забей! Просто мы с тобой одноклассники, друзья, я живу у тебя! Я не могу просто сидеть на этом диване и сосаться с тобой! — Это ещё почему? — Да я откуда знаю?! Просто не может быть такого. А вдруг… — попыталась придумать хоть какую-то отмазку я, — Вдруг ты Ане нравишься? Это женская солидарность и все дела! — Я нравлюсь Ане? Да что за бред ты несёшь? — Я просто боюсь этого всего! Ты это хотел услышать? — Возможно. Давай сядем и все обсудим?