Молчи

Ощущение, мягко говоря, необычное. Начавшийся резко, сон также быстро погас в бессознательном омуте. Шестьдесят последних минут, Чайлд лежал уткнувшись взглядом в потолок и вслушивался в спокойное дыхание Сяо, что крепко спал у него под боком. Почти мертвым сном, без движения и, почти, без дыхания — он действительно спал как убитый. Закинутая поверх, нога держала крепче любых лент и верёвок, а страх потревожить хозяина дома оказался сильнее желания встать. Аякс не то, чтобы сильно хотел уходить и не то, чтобы пьянел в этой близости. Просто лежал и пытался понять, почему он до сих пор здесь находится. Тратя, вероятно, последние спокойные минуты перед пробуждением своей головной боли, Тарталья пытался распутать огромный эмоциональный клубок. Желания, страхи, слова под остатками собственных нервов метались от полочки к полочке, не желая укладываться по местам. Не давало покоя, в первую очередь то, что вчера сказал демон. Верить всему он даже не думал, но надеялся вычерпнуть важные вещи из мутнеющей памяти. «Он бросил его здесь» Он не мог. Чжун Ли был предан Сяо настолько же, насколько Сяо был предан ему — безоговорочно, но насколько это могло их травмировать? Глубже в их отношениях Чайлд бы не разобрался даже при большом желании, но не оставлял попыток сделать для себя хоть какие-то выводы вопреки ощущению, что ему вообще не стоит в это лезть. Связанные вечностью, они были недостижимыми простому человеку. Они — боги. Их эмоции, взгляды, мир, что был ими же выстроен, сломан и восстановлен заново — оставались где-то за гранью, которую Аякс, к своему страху, сейчас не чувствовал. Сяо стёр все эти «границы» находясь в непозволительной близости. Так мирно спать с человеком, которого считаешь вселенской опасностью? Обниматься и греться в руках манипулятора, обидчика и убийцы — полный бред, но, все-таки, факт. Было ли безумие нормой для Яксы, Чайлд был не уверен, но приняв в учёт то, что до вчерашнего дня он думал, что Сяо вообще не нуждается в такой вещи как сон, мысли только сильнее запутались. После всего произошедшего разобраться в его мотивах ещё сложнее, чем до, но ещё был шанс разобраться в собственных. Ответ на вопрос, почему он остался был до ужаса прост… человечен. Аякс не лишён сочувствия к близким, а назвать Сяо «никем» уже не получится. Он влюбился в него, сломал, убил и обнял, а где-то походу событий успел разлюбить. Бесстрастный Адепт, движимый настолько сильными чувствами, что выпил смертельную дозу наркотика. Вечный защитник людей — Якса, выпустивший демона и проклявший смертного. Сяо больной на всю голову, со способностью разрушать все вокруг и себя самого. Какой-то Глаз Порчи с ним и близко не сравнится. Побывав в его шкуре недолгое время, Аякс намного яснее видит ответы на все свои «почему». Он лично прикончил часть его души, оставив то место блестеть пустотой, а взамен дал человеческое тепло. Не в жалость и не в насмешку… Чайлд считал это долгом, пока Сяо считал это нужным. Они расплатились друг с другом за боль, но логичнее было бы на этом закончить. Вытягивая из колоды свою сломанную судьбу, Тарталья решил отдать ей право на это решение. Аккуратно откинул с себя все лишнее и слез с матраса, благодаря вселенную за то, что Адепт отреагировал лишь недовольным мычанием. Встать в полный рост и потянуться казалось чистым, а главное, безвозмездным наслаждением — грех таким не воспользоваться. Забрав свой Глаз Бога он накрыл Сяо одеялом, не давая тёплу уйти, и принялся разглядывать комнату: потухшие свечи, разбросанная одежда, те самые стул и кинжал, белые бусины разлетевшиеся звёздами по полу. Было темно из-за плотно завешенных окон, но желая узнать сколько они так проспали, Тарталья решился пойти на балкон. Дергая дверь он чуть не подпрыгнул от роя кристальных бабочек, что, видимо, только и ждали возможности залететь внутрь. Наблюдая за тем, как крылатые твари облепляют кровать и рядом стоящие предметы, Чайлд пропустил шумный вздох, но ради интереса попытался поймать один бирюзовый огонёк — безуспешно. Возлюбившие Сяо как самый сладкий нектар, бабочки просто шарахались от любого другого движения. Оставляя закатное солнце бить в открытую дверь вместе с этой милейшей картиной, Аякс решает спуститься вниз вслед за осознанием, что рядом с входной дверью была ещё одна. Подтверждая догадки, он оказывается в небольшой ванной комнате. Вид непотребный — засосы, огромный укус на плече и кровь на футболке. Все в этом утре кричало о том, что прошлая ночь была жаркой. Он быстро умылся и попытался привести внешность в относительный порядок отмечая, что выглядит и чувствует себя уже намного лучше. Закрывая за собой дверь, Аякс сделал первый шаг на ступеньку, но резко замер от звука снаружи — кто-то приближался. Тяжелые мужские шаги отозвались в сердце паникой, но незнакомый голос быстро ее отогнал. — Господин Сяо, — Чайлд прислонился ухом к двери и затаил дыхание. — У нас с банкета осталась лишняя порция миндального тофу, я положу ее здесь для вас! «Какой к черту тофу?!» — Пронося в голове эту мысль, он забыл ее так же быстро, как и шаги удалялись обратно в здание гостиницы. Прикидывая, что с последнего приема пищи прошло уже больше суток, живот непроизвольно заурчал. Ломаясь в желании, он постоял у двери ещё пару минут вслушиваясь в шелест листвы и, наконец, решился на риск. Выкручивая рецепторы на максимум, Предвестник аккуратно открыл дверь и высунул руку за небольшой тарелкой, что стояла на горизонтальной части огромного дерева почти вплотную касавшейся этой части здания. Так же быстро захлопнул себя внутри, но ликование маленькой победой продлилось ровно до того момента, пока он внимательно не осмотрел принесенное угощение. Столько сил и ради крохотного десерта? «Ну, для воина любая еда хороша» — Успокоил себя Тарталья и пошёл наверх, попутно усмиряя обильное слюноотделение. Глотая очередной кусочек, он резко остановился цепляясь взглядом за, уже сидящего на кровати, Сяо. Держа на ладони кристальную бабочку, он был ещё наполовину укрыт одеялом, растрепан и впервые вызвал ощущение уюта в этом огромном пространстве. — Сколько я спал? — Лениво наблюдая за тем, как Чайлд поднимается по лестнице, Якса выглядел чересчур потерянно, а его голос был ещё охрипшим после сна. — Достаточно, чтобы стать приманкой для насекомых. — Принявшись разглядывать сонного Адепта, он не смог сдержать улыбки, но недовольный взгляд быстро ее погасил. — Часов, не знаю… — Кинув взгляд на мир за балконной дверью, что отсвечивал сиреневым и явно намекал на приближающуюся ночь, Аякс теряет мгновение в расчетах. — Пятнадцать. Разглядывая друг друга с опаской и удивлением, они будто только приближались к осознанию, что проспали больше половины суток. Сяо нахмурился остановившись взглядом на тарелке, но Аякс это вовремя заметил и решил объясниться. — Тут смертные сделали тебе подношение, а я аккуратно высунул руку и забрал. Никто меня не видел, это точно! — Быстро прокрутив слова того мужчины в голове, он решил уточнить название блюда. — Миндальный тофу, кажется. Отгоняя кристальных бабочек, Адепт встал с матраса, даже не пытаясь скрыть радостный блеск в глазах. Оставшись в полупрозрачной майке и штанах, он выглядел очень расслабленно не смотря на то, что это было частью его привычной формы. Двуцветные волосы играли тенями в лилово-бирюзовом свете, а ключицы и острые плечи, более не прикрытые тканью, делали силуэт непривычно хрупким. Тарталья замер когда заметил отсутствие следов от лент, что ещё вчера сияли красными кольцами на бледной коже. Такая поразительная регенерация вызывала восхищение и в то же время ужасающую мысль о том, сколько шрамов у него могло бы остаться за столь долгую жизнь в сражениях. Отгоняя неприятные размышления, Чайлд все-таки умудрился поймать осознание за хвост. Каким бы ужасным характером и прогнившим внутренним миром ни обладал этот Якса, но он действительно был красивым. Настолько красивым, что от одного этого вида бабочки появлялись уже где-то внутри, неистово драли живот и стремились стать ближе к своему, единогласно избранному, божеству. — Ты съел… — Вырвавший из этих мыслей голос Сяо, что стоял напротив и смотрел в полупустую тарелку, заставил Чайлда прийти в себя. — Половину? Его глаза перестали блестеть. — А вторую оставил тебе. — Сглатывая внезапное волнение, вызванное его разочарованным тоном, Чайлд протянул тарелку давая понять, что спокойно расстаётся с остатками еды. Наблюдая за тем, как Сяо сжимает пальцами белый фарфор и смотрит вниз так, будто сейчас расплачется, желудок Тартальи непроизвольно булькнул. Наесться половинкой этого десерта не представлялось возможным и он судорожно искал как можно разрешить ситуацию. Наученный долгими прогулками с Архонтом, он ещё раз окинул Сяо взглядом и, отметив его бледность и худобу, пришёл к выводу, что тот вообще плохо питается и, наверняка, не имеет на это достаточно человеческих денег. — У меня есть с собой мора! — Радостно воскликнул Аякс вспоминая, что взял с собой денег на, среднего размера, банкет. — Можешь сходить вниз и купить нам чего-нибудь нормального, а то эта пресная каша только желудок раздражает… Не в силах закончить предложение от внезапного взгляда, что окунул его в ледяное море отвращения, Чайлд замер с открытым ртом. Что-то внутри затрепетало перед желтыми, сощуренным в злости, глазами, которые оценивающе провели сверху вниз и вернулись обратно за выводом. — Ничтожество. — Хриплый и низкий голос опустился практически до рычания, а сразу за ним опустился и Тарталья — практически до уровня плинтуса. Оцепенев от такой смены настроения и внезапного оскорбления своей чести, Аякс тупо смотрел, как Сяо тяжёлой походкой направляется к балкону. Подорвавшиеся вслед за ним, бабочки неторопливо кружили по воздуху, но Адепт решил их поторопить. Топнув ногой, он послал волну энергии от чего все огоньки подскочили и быстро вылетели следом. Развернулся, окинул Чайлда злым взглядом и захлопнул дверь с другой стороны. Нервно улыбаясь пустой комнате, Предвестник пытался приблизится к пониманию, что он сделал не так, но дошёл лишь до мысли: «У нас с ним точно ничего не выйдет» Неосознанно бесить Сяо для него было уже каким-то смыслом существования, причём не он этот смысл выбирал — Адепт сам заводился с полуслова. Что такого важного было в этой тарелке, что он так среагировал? Оставляя ему право побыть в одиночестве, а себе объяснение тем, что это всё-таки было подношение, Чайлд решил зажечь несколько свечей. Отогнав темноту, он ещё раз осмотрел бардак и настроил себя быть его частью ещё три-четыре часа. Придется ждать до полуночи или, как минимум, до возвращения Сяо, который может спустить его вниз свободным полетом. Разминая все мышцы он сделал зарядку, заправил кровать и остался на ней же лежать — сидеть в этой комнате попросту негде. Единственный стул и тот уже отзывался психической травмой. Сяо вернулся через пятнадцать минут без тарелки и обуви. Первую где-то оставил, а вторую просто не брал. — Контракт. — Уверенно бросил Адепт оставляя позади холодную улицу. — О неразглашении. Сопровождаемый тяжелым вздохом безысходности, он направился к стоящему у стены комоду и достал от туда желтые бумажки, кисть и палетку с единственным красным пигментом. — Мне все равно никто не поверит. — Недовольно пробурчал Аякс вставая с кровати, но по напряжённому силуэту было понятно, что так просто его отсюда не выпустят. — Какие условия? — Если ты расскажешь о чем-либо, начиная с момента нашей встречи в похоронном бюро и до момента, пока не выйдешь из этой комнаты, — Озвучивая условие, что, видимо, формулировалось им последние четверть часа, Сяо принялся рисовать иероглиф на одной из бумажек. — То я имею право убить тебя и судить того, кому ты проговоришься. — А если Чжун Ли расскажу? — Весело хмыкнул Чайлд давая намёк на огромную дыру в его логике, но поймав на себе пренебрежительный взгляд, моментально притих. «Не расскажешь» Конечно не расскажет. Аякс сам был бы рад никогда не вспоминать о случившемся, а уж тем более был заинтересован в том, чтобы не разрушить доверие Архонта. — Как ты узнаешь? — Наблюдая за аккуратными движениями кисти, Тарталья вдруг вспомнил, что похожие бумажки вчера использовались для барьера. — Сила Адептов. — Не отрываясь от своего занятия, сказал Сяо. — Я почувствую и сразу же тебя найду. — А если ты кому-то разболтаешь? — Подойдя вплотную, Аякс попытался прочитать написанное, но быстро оставил попытки. Он в безупречности знал местный язык, но этот набор чёрточек был далёк от понятия «современное». — Я скорее сам себя прикончу, чем буду настолько позориться. — Прошипел Якса, но в следующее мгновение остановился и устало вздохнул. — Ты тоже узнаешь. Это двустороннее соглашение. — Понятно. — Тихо сказал Чайлд, облокачиваясь на комод. Такие условия были лучшими из всего, что можно было придумать. Пронося в голове все события, что предстоит оставить в памяти, он не мог просто выкинуть лишь два вопроса — касаемо своей силы и, вероятно, новой ужаснейшей слабости. Оценив, что за разговор о первом его не прикончат на месте, Аякс решил начать с простого. — Так получается, — Считая раскиданные по полу бусины, он пытался сосредоточиться на правильных мыслях. — Я теперь и демонов могу убивать? Повернувшись к Адепту за ответом, он встретил ничем не прикрытое удивление. — Тебе одного не хватило? — Недовольно пробурчал Сяо, а заметив искренность ожидания, лишь сильнее напрягся. — Не лезь в это. — Хорошо, просто скажи где их найти! — Наивно улыбаясь, Аякс не мог успокоить желание потренировать навыки на новых противниках. — И обещаю никогда к этим местам не приближаться. — Чайлд, — Держа раздражение подальше, Сяо действительно был серьёзен. — Даже с иммунитетом ты получишь раны, которые никогда не заживут. — Он сжал кисть так сильно, что та, казалось, сейчас переломится. — Оставь свои игры для смертных. — Просто скажи, — Наблюдая за этим, Предвестник прекрасно понимал и степень, и причину его беспокойства, но не мог так просто оставить своё любопытство. — Могу или нет? Тяжело вздыхая, Якса посмотрел на него как на решившегося самоубийцу, но в какой то момент, видимо, понял, что не такой уж это и плохой расклад. — Можешь. — Почти шепотом сказал Сяо, принимаясь за новую черточку. — Но не надейся, что я буду тебя спасать, когда вляпаешься. — Ну, кто кого ещё спасать будет. — Прошептал Аякс уходя взглядом от очевидного негодования. — Возьми. — Сяо протягивает одну из печатей и шлепает босыми ногами к центру комнаты. — И прекрати говорить так, будто мы ещё встретимся. — Ну и что мне с этим делать? — Пробормотал Аякс, недоверчиво разглядывая листок с ещё не подсохшей краской. — Рот себе заклей. — Уверенно ответил Адепт попутно отстегивая курильницу от золотой цепочки, что раньше покоились на полу. Повертев листочек в руках, Чайлд вздохнул, но решил не спорить. Облизав бумажку с чистой стороны, он залепил себе губы отмечая, что держится крепко, но всё-таки постарался дышать аккуратнее. Довольный проделанной работой, он поднял глаза на Сяо в ожидании дальнейших указаний. Замерев по центру комнаты с курильницей в руках, Адепт внимательно наблюдал за его действиями, но по завершению не выдержал и отвернулся, стараясь скрыть насмешку. Аякс вскинул брови и уже собирался убрать дурацкую бумажку со рта, но его поспешили остановить. Стараясь не взбеситься от такой наглости, он действительно не понимал, зачем Адепт играет на его нервах. — Не трогай. — Удовлетворённый его наивным повиновением, Сяо подошёл ближе. Сгорая в смущении, Тарталья шумно выдохнул, надеясь, что печать слетит сама, но специально трогать не стал. Дождался, пока Якса закончит разводить еле пахнущий дым, и сложил руки на груди, всем своим видом показывая недовольство. Сяо положил руку со второй печатью себе на грудь, потянулся к его лицу и обхватил скулу пальцами, оставляя большой на листочке. Заключение контракта быстро превратилось в жутко смущающую операцию, от которой Аякс постарался абстрагироваться. Чувствуя холодные пальцы на лице и шее, он отчаянно не замечал последний, отделённый от его рта тонкой бумагой. Мысленно считал про себя, он так и не смог оторваться от Сяо, что закрыл глаза и шептал что-то одними губами. Превращая эти десять секунд в бесконечную борьбу с мыслью, что, не смотря на все, происходящее сейчас его заводит, Чайлд сдался ровно в момент, когда невнятный шёпот остановился, а взгляд из под дрожащих ресниц медленно поднялся на него. Глаза Сяо светились. — Вау… — Рваное дыхание неосознанно обрело голос, но не успело остановиться в миг, когда бумажки испарились дымом, а палец был зажат губами посреди восхищённого отклика. И если Предвестник уже успел смириться с обновлённым рейтингом своего сексуального помешательства, то вот ответного действия от почетного первого места он точно не хотел. Не хотел оставаться здесь спать, не хотел обнимать его, не хотел смотреть, как глаза перед ним постепенно темнеют, открывая путь в самую глубокую точку Бездны куда он однажды упал, а сейчас отчаянно держался за край. Понимает, что живым от туда уже не вернётся, но его продолжают тянуть. Одного пальца достаточно, чтобы столкнуть его вниз, если начать вести по губам. Легким движением, он размазывает холод с мягкой подушечки, чуть царапает ногтем и медленно-медленно тянет, погружая мысли во мрак. Сяо смотрит на него пустыми глазами, прожигает насквозь, не двигается, не уходит и явно не понимает, что сейчас делает. Думает долго, но ещё дольше ждёт ответа то ли от своей пустой головы, то ли от внутренних демонов, то ли Чайлда. Последнему, в целом, тоже есть чем заняться. Оглашая начало судебного процесса в своей голове, Аякс пытается побороть желание его укусить, но опустевшие легкие забирают победу себе. Не в силах больше существовать без кислорода, зависшая на минуту потребность в дыхании вырывается из груди шумным вздохом. Сяо резко покраснел и одернул руку. Наблюдая за тем, как он делает шаг назад, быстро разворачивается и сжимает кулаки до выступающих вен, Аякс вытаскивает из пустой головы ту безумную мысль, что уже долго сидела на дне. Царапает и кусается, не желая вылезать на свет, но он тянет сильнее и вот, наконец, даёт напряжению определённый контекст. Он чувствует его смущение, слышит громкое сердце и сбитое к черту дыхание. Похоже на злость, но он уже тысячу раз видел Сяо в ярости и с уверенностью может сказать, что это другое. Оно отзывается где-то внутри имея смысла столько же, сколько и слов для его описания. Застревает в равном балансе между слепой ненавистью и бурлящим желанием, оно давит на органы и больно бьет в голову, а затем падает в низ живота, убивая всех бабочек. Кто-то из них точно болен, а если это взаимно, то вселенной конец — в ней нет места такой неправильной эмоции. — Как ты вообще себя чувствуешь? — Чуть прокашлявшись, спрашивает Аякс тайно надеясь, что Сяо болен каким-то последствиями вчерашней стычки, а не тем же, чем и он сам. — Все со мной в порядке. — Резкий, чуть охрипший голос даёт понять, что он вообще не хочет об этом говорить. — Это не то, о чем ты должен беспокоиться. — Я имею право знать, — Тихо начал Чайлд, — Как его смерть на тебя повлияла. — Успокаивая эмоциональный ураган внутри себя, он старался говорить спокойно. — Всё-таки я его убил и… — Мне стало легче, — Не давая закончить, Сяо намеривался оборвать лишние размышления. — Если ты это хочешь услышать. — Направляясь к центру комнаты, он взял с пола свою перчатку. — Переизбытка кармы больше нет, но рано или поздно она снова накопится. — Так если мой Глаз Порчи может нейтрализовать карму, — На секунду замявшись, Аякс пытался сформулировать вопрос, но не найдя правильных слов просто глупо улыбнулся. — Может я тебя ещё пару раз электричеством шарахну? — Совсем больной? — Пытаясь засунуть свой Глаз Бога на привычное место, он опасливо покосился на рыжего. — Нет, ну а что, — Оценивая риски, Тарталья водил по нему взглядом. — Если один раз сработало, то… — Как такого идиота вообще сделали Предвестником? — Ещё не успев отойти от смущающей ситуации, Адепт быстро переключил эмоции на раздражённое шипение. — Это просто вызовет диссонанс темной энергии и Анемо элемента в моем организме. — То есть хуже сделает? — Неуверенно спросил Чайлд уже успев обрадоваться факту, что в следующем их бою обязательно применит Глаз Порчи. — Хуже ты уже не сделаешь, — Сквозь зубы процедил Якса не отрываясь от всего занятия. — Всю жизнь без тебя справлялся и в дальнейшем обойдусь. — Хорошо-хорошо, я просто помочь хотел. — Склонив голову на бок, Чайлд обиженно повёл плечами. — Мне не нужна твоя жалость. — А мне не нужен рогатый извращенец с твоим лицом в постели, — Спокойно ответит Тарталья, внимательно наблюдая за его реакцией. — Хотя, если всё-таки соберёшься слать мне проклятья холодными ночами, то предупреждай заранее, — Не сдержав ехидной улыбки от очередной волны напряжения, он собирался вытащить то, что сидит глубоко за ней. — И я с радостью убью тебя ещё пару десятков раз. — Да как ты… — Сдерживаясь из последних сил, Якса тяжело вздохнул и кинул перчатку на кровать. — Зря я надеялся на твою благоразумность. Быстро пройдя мимо Чайлда, он принялся расписывать ещё одну печать. Быстрые и уже далеко не аккуратные, линии мазались красным по желтому, под контролем напряжённой руки. — Как будто я виноват, — Внимательно наблюдая за его движениями, Аякс просто не мог перестать улыбаться. — Что твои демоны такие озабочен… Больно ударившая по губам, ладонь попыталась припечатать новую бумажку намертво, а злой взгляд ясно давал понять, что ещё пару таких шуток и Якса сорвётся. Безусловно, Чайлд это прекрасно понимал, но слепой азарт уже выиграл у здравого смысла и инстинкта самосохранения. — Не вздумай даже упоминать об этом при мне! — Практически обиженно прошипел Сяо, принимаясь за второй листок. — Или получишь порчу пострашнее рогатого извращенца. — Ну нет, подожди, — Отрывая листочек от губ, Аякс сдерживался, чтобы не смять его в кулаке. — С чего ты взял, что я на это соглашусь? — Поймав на себе взгляд полный ярости, он хоть и не дрогнул, но все равно непроизвольно сглотнул. — Возможность припоминать тебе это до конца моей смертной жизни была одной из главных причин, почему я вообще согласился рисковать. — В таком случае твоя смертная жизнь очень быстро закончится. — Недовольно фыркнул Сяо, продолжая выдавать смущение лишь красными пятнами на бледной коже. — Хо-ро-шо, если уж тебя это так задевает, — Устало вздыхая, Чайлд закатил глаза. — То договоримся. — Встречая удивленный взгляд Адепта, он решил не давать ему повода для долгой радости. — Но у меня тоже есть условие. — Ты мне ещё условия ставить будешь? — Возмущённо спросил Якса, мысленно оценившая опасность любой просьбы, что мог озвучить Тарталья. — Ответь на один вопрос. — Стараясь не выдать себя, он собрал все силы для сохранения серьезного лица. — И я соглашусь на что угодно. — Что за вопрос? — Только пообещай меня не бить и отвечать честно. — Чайлд отчаянно пытался скрыть и накатившее волнение. — А то не засчитаю. — Ну? — Желая поскорее с этим закончить, Адепт складывает руки на груди. — Мне всегда было интересно узнать, каково это, — Впиваясь взглядом в сощуренные янтарные глаза, Предвестник не желает упустить ни единой эмоции. — Выебать самого себя бутылкой? Оставляя мгновение на то, чтобы Сяо пару раз проиграл в голове суть вопроса, Чайлд рефлекторно потянулся к карману и сделал это не зря. Прошедший по комнате ветер моментально погасил все свечи и раздул со стола желтые бумажки, а напитанный темной энергией воздух, казалось, размажет его прямо по деревянному полу. — Не слишком-то сильно ты ценишь свою жизнь, мальчик. — Низкое рычание разнеслось по комнате эхом, а, вспыхнувшее алым цветом, лицо его источника было искажено чуть ли не в самом злом выражении, которое Аякс видел до этого. — Просто я не стесняюсь своих желаний. — Чайлд искренне удивился, что его не ударили сразу. — Знаешь, выпей я всю бутылку разом и не такое бы в себя… — Этого, — Не давая закончить предложение, Сяо прижал острие копья к его горлу. — Не было. — Тихо-тихо, мы же договаривались без рук. — Собирая вокруг себя побольше воды, Тарталья был готов выхватить клинок в любой момент, но очень надеялся обойтись словами. — Где же ваша хваленая выдержка, Адепт? — Хочешь почувствовать как я разобью ее о твою безмозглую голову? — Швырнув копье в сторону, Сяо-таки успел растворить его в пространстве раньше, чем оно достигло стены. В нем оставалось достаточно выдержки, чтобы не проделать дыру в здании гостиницы, но это точно была последняя капля. — Мм, так ты ее сохранил? — Улыбнувшись ещё шире, Чайлд старательно не замечал гуляющий по комнате ветер. — Или у тебя тут целая коллекция таких игрушек? — Проводя напряженными пальцами по случайному ящику, он остановился сразу же, как Якса сделал шаг вперёд. — Может покажешь любимые? — Никогда больше, — Он подошёл вплотную и Тарталья сдержался, чтобы не отступить. — Не смей даже упоминать об этом! — Ну вот если на вопрос мой ответишь, — Нервно вздыхая, он не собирался сдаваться не смотря на то, что взгляд из под сведённых бровей резал острее любого лезвия. — То больше не буду. — Ну тогда, — Хватаясь за ворот футболки, Адепт с силой дернул его на себя. — Будь уверен, что любой неодушевлённый предмет, — Чувствуя как Аякс сам опускается ниже, обжигая и без того красное лицо дыханием, его голос начинает заметно дрожать. — Будет ощущаться внутри меня и приносить удовольствия больше, ч-ем… — Чем что? — Практически шепотом перебивает Чайлд, оставаясь на очень опасном расстоянии от его губ. — Чем твой убогий член и никчёмные навыки его использования. — Найдя в себе силы закончить как минимум потому, что над ним сейчас откровенно издеваются, Сяо по змеиному шипит и отпускает руку, отступая назад. Предвестник выпрямляет спину и с упоением наблюдает за пунцовым лицом и бегающими по сторонам глазами, полностью убеждаясь в своих догадках. — Не засчитано. — Это ещё почему?! — Сгорая в своих же эмоциях, Якса практически кричит от возмущения. — Очевидно же, — Склоняя голову на бок, Чайлд пытается совладать с внутренней дрожью. — Это ложь. — Ты… — Не в силах сдерживать гнев, Сяо замахивается раньше, чем успевает закончить претензию, но Аякс вовремя ловит его кулак. — Так хочешь получить по лицу? — О нет, если я действительно захочу получить по лицу, — Смирившись с тем, что терять ему уже нечего, Тарталья сильнее сжимает его руку. — То просто сделаю так. Выдыхая весь кислород с остатками здравого смысла, он резко подаётся вперёд и накрывает его губы своими. Уверенное, но почти невесомое, касание прерывается так же быстро, как и началось. Желание посмотреть на его эмоции в момент загрузки оказывается сильнее. И Чайлд смотрит, любуется этим безумием так, будто чувство, что осознается Адептом в эту секунду — есть его лучший шедевр. Смотря куда-то сквозь реальность, Сяо замирает, замолкает и медленно распадается на атомы. Взрывается, падает, но в конечном итоге собирается заново и сразу же напрягает свободную руку. Выбивая всю радость из Чайлда, он сильно мажет по челюсти кулаком, заставляя пошатнуться, еле устояв на ногах. В глазах моментально темнеет, а оглушающая болевая волна вынуждает схватиться рукой за скулу, сгрести разбитую кость и сдавленно прошипеть очередное ругательство. — Бешеная сука. — Пытаясь сморгнуть соленые, цветные круги, Аякс поворачивается к нему, но из последних сил сдерживается, что бы не ударить в ответ. — Фатуйская мразь. — Больше испуганно, чем угрожающе, Сяо шипит, пытаясь восстановить дыхание, но встречается взглядом и опять замирает. Смотрит обиженно, яростно и как-то растерянно, но стоит собрать мысли в кучу и Чайлд понимает — это конец. Его на месте прикончат, вскроют и выпотрошат, вырвут крылья всем бабочкам, разобьют надежды об пол и, в завершение, искупают в собственной крови. Он ждёт и надеется на этот исход больше, чем на могущество собственного Архонта, но не смотря на единую преданность — любую веру можно сломать. Якса сильно дергает его руку, заставляя отпустить больное лицо, рычит, скалится, мечет искры из глаз, хватает за подбородок и тянет к себе. Впивается в губы так дерзко, что Чайлд даже не успевает сообразить, попутно умирая от лихорадки. Дерёт волосы, давит, проводит языком по нижней губе и несильно кусает, заставляя включиться в процесс. Сяо целует его так, как никто никогда не сумеет. Демон, Чжун Ли, его первый раз на крыше под снегом или собственная мать перед сном — все стирается в этих губах, обрывается память. Последнее, что стоит попробовать в жизни — врывается в рот с языком, ведёт по зубам, забирает весь воздух к себе. Так больно и так хорошо одновременно, в ушах бьют два сердца с одинаковым ритмом, а внутри все моментально сгорает, дотлевая в сладкой агонии. Аякс обивает его талию руками, мнёт до алеющих пятен, что прекрасно видны сквозь полупрозрачную ткань. Мышцы сами собой сокращаются, заставляя пальцы сжиматься сильнее, а сознание бредит и ноет в эгоистичном желании, отрицая факт аморальности. Они целуются долго, с каждым мгновением отрываясь все дальше от реальности, где данное чувство — смертельно опасный недуг, караемый смертью проступок, искажение, ломка, дефект. — Нет, п-подожди, — Найдя в себе силы вырваться из забвения, Сяо отталкивает его и пытается что-то сказать осипшим голосом. — Это не… — Я знаю, — Чайлд хватает его за руку и, пользуясь растерянностью, разворачивает, вжимая в столешницу. — Что это неправильно. Снова целует, а когда чувствует пальцы в своих волосах, подхватывает на руки и одним резким движением усаживает на комод, вклиниваясь между разведённых ног. Разница в росте на целую голову моментально уходит и так действительно гораздо удобнее. — Мы не должны, — Слова, больше похожие на сдавленные всхлипы, пытаются донести мысль об абсурдности происходящего. Он действительно очень старается, а Тарталья и без того все прекрасно понимает. — Остановись, эт-оаах… Застонав от одного лишь дыхания в ухо, пока Чайлд наклонялся для того, что бы дать ответ, Сяо ещё сильнее краснеет и до боли обхватывает его бёдра ногами. — Ну так постарайся хотя бы, — Через силу давя из себя связные звуки, Аякс прерывается и набирает побольше воздуха в легкие. — Сделать вид, чт… — Ощущая волну дрожи, что идёт по телу Адепта от низкого, хриплого голоса над ухом, он невольно забирает мурашки к себе. — Сделай хотя бы вид, что ты сопротивляешься. Ставя обе руки по бокам от него, Предвестник максимально их напрягает, стараясь превратить тело в камень, не двигаться и очень медленно, глубоко дышать. Он знает, что Сяо может размять его органы в кашу с единственного удара, толкнуть так, что кости потом невозможно будет собрать и навсегда лишить способности думать, вырвать язык, стереть память или проклясть всю семью на вечные мучения. Сяо не тот, кто просто так позволит себя использовать, целовать, обнимать и укрывать одеялом. Он сильный и на две тысячи лет более опытный, смертельно опасный, а самое главное — трезвый. Он говорит по уставу Адептов, но делает исходя из своих же желаний и взглядов. Доверяет Аяксу не смотря на все правила и прекрасно понимает, что на афродизиак уже не сослаться. — Ты не имеешь никакого права, — Низко рычит, кладёт руку поверх и тянет запястье к своему животу, заводя под светлую ткань. — Касаться меня, — Берёт ладонь Чайлда в шелковый плен, а второй рукой вжимает его голову в свою шею. — И тем более здесь. — Будем играть в изнасилование? — Успев нанюхаться миндаля с его кожи, Аякс уже не решится назвать себя трезвым. — Хочу чтоб ты понял, — Дёрнув рыжую голову на себя, он говорил и смотрел очень серьезно. — Что между нами ничего не будет. — Не будет и не было. — Не прекращая медленно гладить живот, Чайлд провёл большим пальцем свободной руки по губам, ловя воздух на выдохе. — Я понимаю. Довольно оскалившись, Сяо приоткрыл рот, показывая четыре острых клыка, и Тарталья на пробу провёл по ним пальцем. Острые лезвия, которыми его уже не один раз кусали, явно показывали, что сейчас он играет с огнём. Подтверждая догадку рычанием из открытого горла, Якса чуть прикусил посторонний предмет и провёл языком по самому кончику. Не выдержав нежностей, Чайлд тянет его в поцелуй. Отрывисто, ласково, мнёт его губы, где отголосками чувствуется та пресная каша с ужасного завтрака. Ощущает руки на шее и сразу же тает в почти осторожном объятии, что ещё больше бьет в голову даже сквозь боль и печаль. Все понимают степень абсурда и факт, что если кто-то случайно простонет «Чжун Ли» или «Моракс», то второй даже слова не скажет. Они друг друга не любят, не имеют права на будущее, но есть ещё шанс извиниться за побои, издёвки, слёзы, проклятья и с чистой душой разойтись по домам.