Метаморф

      — Вставай, время шесть утра, — услышал я сквозь сон шёпот Ирины.       Аккуратно выбравшись из Арининых объятий, не разбудив девушку, накинул халат и отправился умываться.       — Ну как ты, отошла? — спросила Ирина Степановна, когда я зашёл на кухню.       — Более-менее, — изобразил я руками жест неопределённости.       — Всё-таки ты… — Ирина долго подбирала слово, — безбашенная. Нет, я конечно рада, что вся эта эпопея с духами наконец закончилась — для нашего будущего клана это несомненный плюс. Поэтому я благодарна вам с Настей. Но, с другой стороны, ты согласилась на это, даже не зная, что тебя ждёт. Получила проблемы с Лëшей, Ариной и самой собой.       Мне только и осталось, что вздохнуть и потупить глаза.       — Ладно, — махнула рукой Ирина, — сейчас уже ничего не изменить. Надеюсь, ты хотя бы извлечешь урок из этой ситуации. Я тут заказала тебе свитки телепортации в Северный посёлок, к твоей бабушке, и в Марийку, к Насте. Несколько штук уже готово, — она протянула мне стопку. — Это чтобы ты не делала глупости и не пыталась прыгать к жене самостоятельно, когда соскучишься. Ну и не игнорировала мои пожелания и не прыгала к бабушке, потому что неохота тащиться по грязи и долго ехать на транспорте. И не прыгай без предупреждения, обязательно предварительно позвони.       Я уставился на Ирину, не зная что делать — то ли благодарить, то ли спросить откуда такая осведомлённость. Неужели Лёша меня сдал?       — Лёша не при чем, — словно прочитав мои мысли, сказала Ирина. — Скажем так, у меня есть возможность следить за твоими перемещениями. И не надо включать паранойю, это в твоих интересах. Не просто так рядом с тобой находится как минимум один маг. Есть безбашенные кланы, которых не остановит, что ты служишь в ФСБ, или то, что о создании нашего клана официально объявлено. Выкрадут, выдадут замуж и оплодотворят.       — Но мой организм же ещё не до конца созрел и сформировался, — только и смог сказать я, ошарашенный откровениями начальницы.       — А этим кланам похрен. Ты им нужна не как потенциально сильный боевой маг, а как возможность обновить кровь и безостановочно рожать детей. Ладно, не парься, никто тебя в обиду не даст. Ты под надёжной защитой, — добавила Ирины, заметив, что шокировала и испугала меня. — И по поводу свитков, если они закончатся — просто подойди и попроси ещё. Я заказала большую партию свитков в Марийку, всё-таки там будет наша база и нам нужно будет частенько туда наведываться. А к бабушке ты скоро в состоянии будешь прыгать самостоятельно, я буду следить за твоим прогрессом и скажу, когда можно. Извини, если испортила тебе аппетит, но всё же попробуй позавтракать. Когда ты вчера отключилась, мы с Аришей вытащили нужные тебе вещи на кухню. Так что соберëшься и прыгнешь к бабушке.       Всё ещё находясь в шоке от услышанного, я автоматически доел то, что у меня было в тарелке, почти не прочувствовав вкус еды. Также механически собрал рюкзак и оделся.       Я уже собрался прыгать, как из зала вышла Ирина Степановна.       — Нет, так дело не пойдёт. Наворчала, напугала и испортила тебе настроение на весь день. Во-первых, ничего не бойся, ты под надёжной защитой. Во-вторых, вы с Настей молодцы, взяли на себя ответственность и закрыли задание. Ну и в-третьих, — она подошла ко мне и крепко обняла, — ты умница и молодец, выше голову и пусть всё, что задумала на сегодня у тебя получится выполнить с блеском.       — Постараюсь, — немного сдавленно пискнул я.       — Ну вот и хорошо, — Ирина отпустила меня и поцеловала в лоб, — теперь намного лучше, а то и так встала ни рыба, ни мясо, так ещё и я добавила. Сейчас хоть на человека стала похожа.       Я позвонил бабушке, чтобы предупредить о прыжке, одел обувь и активировал свиток. Эбика, несмотря на мои протесты и аргументы о том, что я только что поел, всё-таки усадила меня пить чай. Они в это время собрались и оделись.       Я забрал у бабушки с дедушкой пакеты и засунул к себе в рюкзак. Эбика удивилась вместительности моей магической сумки, но ничего не сказала. Я преобразовал свою обувь в резиновые сапоги, навёл маскировку перед зеркалом, и мы пошли. Я пошёл чуть впереди, стараясь не глядеть по сторонам. Впрочем, учитывая состояние улицы, всё равно приходилось смотреть под ноги, чтобы не подскользнуться и не упасть в грязь. Хорошо хоть время было раннее, и я не встретил никого из моих друзей. Но это не помешало бабушке с дедушкой поздороваться с несколькими соседями и даже перекинуться с ними парой слов. Я в эти моменты стоял в отдалении, дожидаясь, когда эбика и бабай меня догонят. Наконец, эта увлекательная прогулка по грязи закончилась, и мы вышли к асфальтовому полотну, где на обочине стояла машина Алексея. Я усадил бабушку с дедушкой назад, сам же сел на переднее сиденье, вместо приветствия чмокнув Лёшу в щеку. В принципе моя вчерашняя реакция была чрезмерной, учитывая вскрывшиеся в разговоре с Ариной подробности. Так что этот жест я сделал в знак примирения. Однако бабушка оценила это по-своему.       — Урус малай белян жирисен? — недовольно сказала она.       — Эби, без дуслар гына! — возмутился я в ответ.       — Мин курям, — усмехнулась бабушка.       — Лёша, поехали, — скомандовал я напарнику и повернулся к бабуле. — Эбика, если бы ты знала какие у меня были тяжëлые два дня, ты бы не грузила меня надуманными упрёками. И вообще, некультурно при другом человеке разговаривать на другом языке, особенно если он его не понимает.                    Бабушка недовольно поджала губы, дедушка примирительно сказал.       — Ну мы же не знали, ты нам ничего не рассказываешь.       — Поговорим в клинике, а сейчас я немного посплю, — ответил я деду и закрыл глаза.       «Вот, опять сорвался, а теперь расхлебывать и придумывать, что я такого делал!» — мысленно отругал себя я. «Ну не рассказывать же им про магический брак!»       Как назло в голову ничего не лезло, вместо этого я на самом деле уснул. Разбудили меня уже около клиники. Встрепенувшись, я вылез из машины, помог выбраться бабушке с дедушкой.       — Не уезжай, мне надо сказать тебе пару слов, — шепнул я Лëше и повёл бабая с эбикой в клинику.       Там оставил их в приёмной, забежал в операционную, попросил тётю Лиду с тётей Светой не распространяться при моих родственниках по поводу моих отношений с Ариной, будущих детях и ритуале. Потом вернулся и плюхнулся обратно на пассажирское сиденье автомобиля.       — Я не понравился твоей бабушке, — печально произнёс Алексей.       — Зато ты понравился моей маме и заочно тёте. Так что в рейтинге среди моих родственников у тебя положительный баланс. А вообще забей, в нашей семье тебе главное понравиться одному человеку, и он сидит рядом с тобой. Я взрослая девушка, зарабатываю сама и от мнения родственников не завишу. Излишнее давление, которое они оказывают на меня, принесёт скорее обратный эффект.       — И как ты ко мне относишься? — спросил Лëша, выслушав мой длинный монолог.       — Секрет, — хихикнул я и щелкнул его по носу. — Будем считать это моей местью за вчерашнее. У тебя был шанс узнать, но ты его просрал. Ладно, до вечера, пошла заниматься родственниками, — я поцеловал Лёшу в щеку и вылез из машины.       — А зачем ты возвращалась? — недоуменно спросил Алексей.       — Чтобы ты не грузится из-за бабушкиных слов, — ответил я и помахал ему рукой. — Чао!       Когда вернулся, бабушка гоняла чаи с тётей Лидой в приëмной, дедушку, наверное, был в операционной на предварительном обследовании.       — Ну что, намиловалась со своим русским? — спросила эбика, увидев меня.       — Дэу эни, я уже говорила, мы просто друзья.       — Я видела, как вы друг на друга смотрели.       Мне только и осталось, что закатить глаза, взять белый халат из шкафа и пойти переодеваться в душевую, чтобы не начать разговаривать на повышенных тонах. Затем я сразу юркнул в операционную, дабы бабушка не успела мне ничего сказать.       К тому времени обследование деда было почти завершено, и Светлана вынесла свой вердикт.       — Обычные проблемы для данного возраста — суставы, сосуды и общая изношенность организма. Ничего экстраординарного нам не предстоит, однако будет нудная и кропотливая работа по проведению в порядок почти каждого органа. Ну что же теперь посмотрим, что с твоей бабушкой. Но думается мне, там будет примерно такая же картина.       С бабушкой мы провозились чуть дольше, потому что помимо диагностики Светлана мне показывала и подсказывала что к чему.       — Ну как я и говорила, — резюмировала тётя Света, когда мы закончили. Суставы на пальцах ты ей лечила?       — Да, — немного смущаясь, сказал я.       — В целом неплохо, но кое-где ты не доработала. Но это ничего, опыт и умения придут с практикой. Но у нас возникла одна проблема — на лечение твоих родственников потребуется весь день, благо я заранее перенесла всех клиентов, предвидя данную ситуацию. Но ты успеешь поучаствовать в лечении либо бабушки, либо дедушки, смотря с кого мы начнём, потому что тебе надо на учёбу.       — Начните с Мубарака, — сказала бабушка. То ли она испугалась предыдущей операции и хотела пустить вперёд себя деда, чтобы на его примере убедиться, что ничего страшного не произойдёт. То ли её смутила фраза про недолеченные суставы, и она не хотела, чтобы я участвовал в операции. — Ну что же, — сказала Светлана, когда мы вышли в приёмную.       — Дядя Мубарак, проходите в операционную, тётя Гульсахра подпишите пока бумаги о неразглашении. Мама, выдай, пожалуйста, пациентке стандартный набор бланков.       — А ему не надо подписывать? — указала бабушка на деда.       — Нет, потому что в его операции будет участвовать Марина. Вы же подписали бумаги о неразглашении магических сил вашей внучки?       Бабушка с дедушкой синхронно кивнули.       — Вот. В случае с дядей Мубараком этого достаточно.       Мы провели деда в операционную и положили на стол, предварительно попросив раздеться.       — Тебя усыплять? — спросил я у деда.       — А это обязательно? — в свою очередь переспросил он.       — Нет, — ответила за меня Светлана, — но при операции могут возникнуть неприятные ощущения, которые во сне ощущаются слабее.       — А можно пока не усыплять меня, а сделать это потом, если не станет невмоготу? Хотелось бы с внучкой поговорить.       — Можно, — разрешила Светлана, — но старайтесь не слишком отвлекать её разговорами, у нас помимо операции проходит учебный процесс.       — Бабай, не переживай, — поспешил успокоить я слегка ошарашенного деда.– Я буду делать всё под чутким руководством Светланы Владимировны. Если что-то сделаю не так, она всё исправит.       — Да, и к серьёзным органам, таким как сердце, я её одну пока не подпущу, — добавила тётя Света.       — Сердце! — уже не на шутку перепугался дед. — А с ним обязательно нужно что-то делать?       — Конечно, — ответил я. — Убрать холестериновые отложения, омолодить изношенную мышечную ткань…       — Знаете, я, наверное, передумал, — дед задергал привязанными руками.       — Нет, так дело не пойдёт, — сказала Светлана и скомандовала. — Марина!       Я посмотрел бабаю в глаза, тот успокоился, а через мгновение уснул.       — Гораздо лучше, — прокомментировала это Светлана. — И нам спокойнее, и твой дед не будет нервничать.       — И не будет задавать мне неудобные вопросы про мою личную жизнь, — добавил я.       — Замучали? — понимающе улыбнулась тётя Света.       — Ну не то чтобы… Просто бабушка вбила себе в голову, что мы с Лëшей встречаемся, а он видите ли русский. Я на неё огрызнулась, сказала, что мы друзья и вообще, по уши в проблемах и не настроена обсуждать свою личную жизнь. А они: «Что за проблемы? Расскажи». И вот тут я поняла — ляпнула лишнее. Притворилась спящей и… уснула. Но бабушка с дедушкой теперь от меня просто так не отстанут. Теперь надо придумать, как им преподнести мои неурядицы и при этом не рассказать про магический брак и другие спорные, с их точки зрения моменты.       — Да уж, — задумчиво произнесла Светлана. — Ну давай приступим к операции — время поджимает. Начнём с кровеносных сосудов, пойдём от мелких к крупным и так до сердца…       Возились мы долго — вычищали холестериновые бляшки, разлагая их и распределяя по организму, омолаживали сами сосуды. Через полчаса к нам присоединилась тётя Лида, она нашла бабушке татарский канал на телевизоре, стоящем в приëмной, закрыла дверь в клинику и теперь время от времени давала нам необходимые зелья и вытирала пот со лба.       Снадобья нужны были не только нам, но и деду, чтобы помочь его организму омолодиться. Светлана воткнула катетер ему в вену и, периодически, вводила шприцом то или иное зелье. С кровеносной системой мы провозились часа два. Ещё через полтора часа мы поняли, что до моего ухода в университет мы не успеем закончить.       — Значит так, — сказала Светлана. — Тридцать минут работаем вместе, потом ты идешь собираться на учёбу. Я сама закончу.       — Сколько с меня? — поинтересовался я.       — Не переживай, я потом всё посчитаю, скажу Ирине, она выдаст из твоих денег.       — А если там не хватит? — Отдаст в счёт твоих будущих отчислений. Не переживай — много не насчитаю. Отминусую твой гонорар за операцию и сделаю скидку. Если тебе интересно — Ирина потом тебе озвучит итоговый результат.       Через полчаса меня настойчиво попросили на выход. —        Всё иди, — сказала Светлана, — самое сложное мы с тобой сделали. Дальше я сама справлюсь.       — А как вы бабушку усыпите? — Сонным зельем. Как-то же мы справляемся, когда тебя нет в клинике. Иди-иди.       — Обязательно перекуси перед учёбой, — добавила тётя Лида. — Я твоей бабушке объяснила что где лежит на всякий случай. Да ты и сама знаешь.       Я уже пошёл было к выходу, но вспомнил кое о чем.       — А можно убрать у дедушки тягу к алкоголю?       — Можно, — улыбнулась Светлана. — Сделаю. Иди.       Я переоделся в ванной и сел за стол, на нём стояли конфеты, печенья и бабушкины пироги. Эбика налила чай и вопросительно посмотрела на меня.       — Почему операция идёт так долго? — Дэу эни, ну что ты хотела, вы уже старенькие, нужно лечить почти каждый орган.       — Что у тебя за дела, из-за которых ты такая уставшая и раздражительная? — бабушка всё-таки улучила момент и продолжила начатый в машине разговор.       — Я постоянно везде и чему-то учусь, а ещё у меня практика по различным видам магии и дежурства на работе. Поверь мне совсем не до отношений, — ответил я, отделавшись общими фразами.       — То есть если бы у тебя было свободное время, то ты бы встречалась с этим русским? — бабушка и не подумала угомониться.       — Да что вы все зациклились на Лёше? — проворчал я.       — Наверное потому, что он постоянно с тобой, — ответила эбика. — Резида про него говорит, ты про него говоришь. Ну так что у тебя с ним?       — Ни-че-го, — раздражённо ответил я, громко поставил кружку на стол и встал со стула. — Кроме дружеских и рабочих отношений.       Наверное, мы бы всё же успели переругаться перед моим уходом, но положение спас дед, вышедший из операционной.       — Уф, — сказал он, потянувшись, — как-будто заново родился — ничего не болит, не хрустит, дышится и ходится легко.       — Твою просьбу я выполнила, — сказала мне Светлана, вышедшая вслед за дедом.       — Какую просьбу? — хором поинтересовались бабушка с дедом.       — Неважно, — отмахнулся я. — Как общее состояние у бабая? — поинтересовался у Светланы.       — Здоровье примерно на уровне тридцатилетнего, полностью омолаживать органы я не стала, потому что иначе это заняло бы весь день. Морщины слегка сгладила, но не убрала, чтобы не вызывать подозрение у соседей. А ещё дядя Мубарак стал выше на три см, больше я сделать побоялась, опять-таки из-за соседей. Вообще, через год можно повторить процедуру — пройти обследование и ещё немного омолодиться.       — Ты хорошо поела? — спросила меня в свою очередь тётя Лида.       Я пожал плечами, показывая взглядом на пустую кружку. Но Светина мама уже оценила, что на столе стало всего лишь на один кусок пирога меньше.       — Нет, так дело не пойдёт, — возмутилась она. — Ты очень выложилась во время операции — одних восстанавливающих зелий недостаточно. У тебя же ещё есть время?       — Минут десять-пятнадцать, — ответил я. — Тогда садись и поешь ещё немного.       Я послушался тётю Лиду, с подозрением покосившись на бабушку. К счастью для меня, она была шокирована произошедшими с дедом переменами и забыла про наш разговор. Быстро запихав в себя треугольник и запив чаем, я опять сделал попытку уйти, но под требовательным взглядом съел ещё кусок яблочного пирога и пару конфет и после этого, наконец, выскользнул из-за стола. Подойдя к зеркалу, навёл маскировку. Эбику заинтересовал процесс, и, похоже, у неё опять возникли вопросы ко мне. Но я не дал ей шанса, попрощавшись со всеми и буквально убежав из клиники.       По дороге в университет я думал, что если бабушка будет такой назойливой, скоро у меня пропадёт всякое желание бывать у них в гостях. Когда я почти дошёл до главного здания ВУЗа, то увидел что возле входа стоит Лёшина машина. Алексей, заметив меня помахал рукой из окна автомобиля и, ни слова мне не сказав, развернулся и уехал.       Но толком задуматься о его странном поведении и, вроде бы, беспричинном появлении около универа я не успел, потому что в вестибюле столкнулся с Викой и Альбиной.       — Привет, у меня есть к тебе разговор, — сразу же сказала мне Виктория.       — Если только быстро, — ответил я, посмотрев на часы. До пары оставалось семь минут.       — Ладно, я только спрошу. А ты можешь сразу не отвечать, подумаешь во время пары и дашь ответ, — сказала Вика, пока мы шли к черному ходу. Там был закуток, где мы могли поговорить, не стоя посреди холла. — Понимаешь, за месяц в Марийке я привыкла к независимости и жить с тёткой отвыкла. Как ты смотришь на то, что я поживу в твоей квартире на квартале?       — В целом положительно, — ответил я. — Хата всё равно пустует, а так ты за ней присмотришь. Там, конечно, стоят простенькие охранные заклинания, но с тобой в качестве жильца будет понадëжнее.       — У-и-и, — радостно взвизгнула Виктория, обняв меня. — Я знала, что ты настоящая подруга.       Альбина хотела прокомментировать моё решение, но Вика уже потащила нас в сторону аудитории.       — Пошлите-пошлите, а то опоздаем.       Время ещё, в принципе, было, но Виктория воспользовались предлогом, боясь, видимо, что я передумаю. Когда мы вошли в аудиторию, с заднего ряда нам замахала Ольга, занявшая нам места. До прихода преподавателя, нам даже удалось успеть достать тетради и учебники.       В этот раз на лекции мы не разговаривали, внимательно слушая и записывая. Я пару раз сталкивался с недовольным взглядом Паши. Наверное, в его глазах выглядело странным, что с начала учебного года, я всё меньше общался с одногруппниками и всё больше с одногрупницами. В его взгляде были одновременно зависть и обида, он что-то сердито говорил Грише, неодобрительно косясь на меня.       На перемене, когда мы шли на следующую пару, Альбина всё же высказала своё мнение по поводу моего скоропалительного решения.       — Я понимаю, что квартира сейчас пустует и рада, что ты идешь навстречу подруге. Но подумай о будущем. Вдруг тебе понадобится свободная хата, а там Вика. Если тебе на работе дали служебное жильё, то может и Виктории его попросить, а не стеснять тебя?       Я задумался. Под этим углом всё смотрелось действительно по-другому.       — А может действительно тебе подойти к Ирине и спросить себе отдельную жилплощадь? — спросил я у Вики. — Нет, ты не подумай, я не даю заднюю и, если со служебной квартирой у тебя ничего не получится, всегда рада буду тебя приютить.       — А я уже подходила к Ирине Степановне, — хитро улыбнувшись, сказала Виктория. — Она сказала, что от тебя съехала Лиля, а служебное жильё рассчитано на двух магов. Так что у тебя я буду жить вполне официально. Мы даже с Лëшей съездили на квартиру к моей тëте и загрузили к нему в багажник вещи на первое время. Сегодня вечером я заезжаю к тебе. Мне даже ключи выдали, — Вика достала из сумочки связку и позвенела.       — И для чего был весь это цирк! — возмутился я.       — Мне было важно узнать, что я тебя не буду стеснять, — парировала Вика. — Чтобы ты пустила меня к себе сама, от чистого сердца. Знаешь как я обрадовалась, когда ты сразу согласилась. Я буду хорошей соседкой поверь, — добавила она, посмотрев мне в глаза. — А если вам надо будет потрахаться с Лëшкой только скажи, и я уйду в гости к тёте, — сказала Виктория в заключении, хитро подмигнув мне.       — Вот ведь, — сердито сказал я, покраснев. — Дался вам всем этот Лëша.       — Кстати, ты же с ним вчера собиралась поговорить, — оживилась Альбина.       — А, — махнул я рукой. — Я ему вчера почти в любви призналась, рассказывая о ритуале, а он рассмеялся мне в лицо.       — Ты ему призналась в любви?! — сделала большие глаза Вика. — Значит…       — Ничего не значит, — отрезал я. Хотя… Не знаю. Просто с этими побочками от ритуала непонятно, где кончаются мои чувства и начинается похоть.       — Ты его хочешь?! — хором спросили Виктория и Альбина.       — Да, — прошептал я, вновь покраснев. — И это мне не нравится…       — Не нравится, что он тебе нравится, — задумчиво проговорила Вика.       — … думать об этом и сладко, и противно… — продолжил я, не обращая внимания на её слова, но она меня вновь перебила.       — И колется.       — Да прекрати ты! — вышла из себя Альбина. — Человек тебе душу изливает, а ты свои шуточки шутишь!       — Да я пытаюсь обстановку разрядить, — начала оправдываться Вика. — Кстати, а почему Лёша рассмеялся в итоге?       — Сказал, что нервное. Наверное, он имел право на такую реакцию, но на тот момент это на меня подействовало, как красная тряпка на быка.       — И что будешь делать?       — Для начала пережду эту неделю. Впрочем, если окажется, что у меня что-то есть к Лёше — не буду форсировать события и сразу бросаться к нему на шею. Я ещё не готова к отношениям с мужчиной.       — Правильно, чувства надо проверить временем, — с придыханием и пафосом произнесла Вика.       — Да прекрати ты уже паясничать! — осадила её Альбина. — Мы о серьёзных вещах говорим.       — А что я такого сказала? Даже если я и паясничаю — должен же кто-то это делать. Просто тошно смотреть на ваши унылые и постные лица. Ничего страшного не случилось. Ну влюбилась девушка — никто ведь не умер. К тому же чувства взаимные — будет хэппи-энд и свадьба. Место свидетельницы я забила.       — Эй, я тоже хочу, — оживилась Альбина.       — Будешь подружкой невесты — поможешь мне конкурсы придумывать.              — Прекратите уже делить шкуру неубитого медведя, а то мы с Алексеем назло вам тихо распишемся в ЗАГСе или проведём ритуал где-нибудь в глухом месте, — шутливое обсуждение моей будущей свадьбы немного подняло моё настроение.       — Не-ет, ты не можешь так поступить! — Вика в притворном ужасе начала заламывать руки. — Мы и на этой твоей свадьбе толком не погуляли, а ты уже планируешь нас в очередной раз кинуть!              — И твои родственники обидятся, — сказала Альбина.       — Да похрен до этих родственников! — почти выкрикнула Вика. — Мы! Мы обидимся!       — Ха-ха, ладно уговорили, — рассмеялся я.       — Значит план такой, — раскочегарилась Вика. — Приезжаем в нашу квартиру, я ухожу на кухню, ты улучаешь момент, встаёшь на колено и делаешь предложение Алексею!       — Ты же сама сказала, что чувства надо испытать временем! — едва сдерживая смех, возразил я.       — К чёрту время — очень хочется на свадьбе погулять! — отрезала Вика, и мы втроём дружно рассмеялись.       Мы как раз подошли к нужной аудитории, поэтому наши одногруппники на нас подозрительно покосились. Впрочем, нас это не смутило, но всё же, продолжая смеяться, мы отошли немного в сторону.       — Что за веселье? — спросила Ольга, когда они с Эльвирой и Светой подошли к нам.       — Обсуждаем будущую Маринину свадьбу, — сквозь смех пояснила Альбина.       — И как я делаю Лёше предложение, — вытирая выступившие слезы, добавил я.       — Ого, всё зашло настолько далеко! — удивилась Эльвира.       — Нет, это Вика пыталась нас рассмешить всякими теоретическими изысканиями, — ответила ей Альбина.       — И заметьте, мне это удалось, — сказала Вика, с глубокомысленным видом подняв указательный палец вверх.       В это время подошёл преподаватель и открыл аудиторию, прервав наш разговор.       После пар, когда мы подошли к условленному месту, Лешиной машины там не было. Спустя пятнадцать минут ожидания, начав волноваться, я достал телефон, чтобы позвонить Алексею. Почти набрал номер, как показалась его машина. Но в каком она была состоянии! Всю заднюю часть покрывал слой грязи, впрочем перед был не сильно чище.       — Ну что, так и будете стоять или сядете в автомобиль? — сказал Алексей, открыв окно с водительской стороны.       Отойдя от шока, мы с Викой аккуратно, чтобы не испачкаться сели в салон.       — Дай угадаю, — сказал я, повернувшись к Лёше. — Ты решил подмазаться к моей бабуле и довезти её до дома?       Алексей сокрушенно кивнул головой.       — Дундук, — постучал я его по лбу. — И как, много проехал? Сильно встрял? Как выбрался?       — Да почти сразу и встрял, — угрюмо ответил Лёша. — Немного побуксовал, потом твой дед меня попробовал толкать. В итоге меня выдернул их сосед на КАМАЗе.       — Даже боюсь себе представить как выглядел дедушка, если твоя машина словно в грязи искупалась. Ну вот куда ты лезешь, я же тебя предупреждала?       — Я хотел как лучше, — виновато пробурчал Алексей.       — Марина, ну что ты на него наехала, — вступилась за него Вика. — Он просто хотел произвести впечатление на твоих родственников.       — И как, произвёл? — спросила я у Лёши.       Тот только ещё больше опустил голову.       — Ладно поехали, горе луковое. Это хоть отмоется?       — Должно, — ответил Алексей, трогаясь с места. — Я уже договорился в нашем гараже — заеду завтра на мойку. — Они тебя не пустят, когда увидят твою машину. Лёша обиженно засопел.       — Да, ладно вам не ссорьтесь на ровном месте, — примиряюще сказала Вика.       — На ровном месте?! — возмутился я. — Ты посмотри, во что он машину превратил!       — Ты так переживаешь, как будто это твой автомобиль, — ехидно заметила Вика.       — Просто она была такая хорошенькая, блестящая, а сейчас превратилась в кусок грязи, — ответил я и погладил внутреннюю обшивку двери. — Не переживай милая, завтра злой Лёша тебя отмоет. А если оставит хоть капельку грязи, то я его накажу!       — Ха-ха, как? — рассмеялась Вика. — Перестанешь целовать в щëку при расставании или ремнём по попе ата-та?       — Я что-нибудь придумаю, — сказал я, надув губы.       — Можно неделю ездить вместе с Ириной на служебной машине, — предложила Вика.       — Твой дядя завтра выходит на работу. А Лёша пусть поскучает до дежурства.       — Не подсказывай ей! — возмутился Лёша.       — Хорошенько помой машину, и не придётся тебя наказывать, — показала ему язык Виктория.       — Получается ты теперь только меня будешь возить? — спросил я.       — И меня иногда, — встряла Вика.       — Да, вот только денег на бензин будут меньше давать, — вздохнул Лёша.       — Так в чем проблема? — пожал я плечами. — Вози Ирину, а я с дядей поезжу.       Лёша настолько охренел от возмущения, что повернулся ко мне. Пришлось его успокоить.       — Смотри на дорогу! Я пошутила.             Лёша повернулся обратно, при чем очень вовремя, чтобы успеть заметить и объехать выбоину на асфальте, но заднее колесо всё равно угодило в ямку. Машину слегка тряхнуло и с неё с характерным звуком шмякнулся ком грязи.       — Гаишников на тебя нет, — посетовал я.       — Есть, — угрюмо возразил Алексей. — Пока за вами ехал — два раза остановили. Слава богу, удостоверение выручило. Накаркала, — добавил он мгновение спустя, перестроился, припарковался у обочины и открыл окно.       — Ай-яй-яй, — начал гаишник, подходя к машине. — Нарушаем молодой человек, номера нечитаемые, машина непонятно на что похожа.       — Извините, еду с задания, не успел помыть, — сказал Лёша, протягивая почтовому удостоверение.       Тот внимательно изучил документ, а потом вернул его Алексею.       — Знаем мы ваши задания — ездил с двумя девками за город куражиться, — пробурчал он себе под нос, но мы его услышали.       Я достал из рюкзака удостоверение и протянула его милиционеру, Вика последовала моему примеру.       — Мы можем быть свободны, сержант? — спросил я. — Или вы поделитесь ещё какими-то соображениями из нашей личной жизни?       — Извините, — козырнул гаишник и вернул нам удостоверения.       — Что ты им ввиду, когда сказал: «Накаркала»? — спросил я, сощурив глаза, когда мы немного отъехали. — Хочешь сказать у меня дурной глаз?       — Да угомонись ты уже, не заводись! — прикрикнула на меня Вика. — Хватит искать повод для ссоры, тем более когда Лёша за рулём. Вот довезете меня до дома — ругайтесь, попадайте в аварию и всё такое. Давайте немного помолчим.       Остаток поездки мы провели, разглядывая вечерний город каждый в своё окно. Но когда мы уже подъезжали, я прервал молчание.       — Лёша, остановись около магазина — Вике наверняка продукты надо купить.              — Да ладно, я потом схожу, — попыталась отмахнуться Виктория. — Не беспокойтесь, я смогу за себя постоять если что. Крысы и вороны мне помогут, — она хищно ухмыльнулась.       — Когда потом? — возразил ей я. — Магазин работает до восьми вечера, сейчас без пятнадцати. Молись, чтобы он ещё был открыт.       — А что у тебя там вообще пожрать нечего? — уточнила Вика.       — Пачка макарон и полкило гречки, всё скоропортящееся я забрала к Ирине.       — Блин, держала бы банку тушенки на всякий случай что ли, — проворчала Виктория.       — Знаешь после практики я немного охладела к тушенке, но в принципе можно было иметь запас.       — Совсем ты не заботишься о лучшей подруге, — пробурчала Вика.       — Откуда я знала, что ты переедешь ко мне жить?       — Нужно было ждать и надеяться. Ладно пошли в магазин, — мы выскочили из машины и юркнули в дверь «Эдельвейса», почти перед носом охранника, собиравшегося закрыть вход.       — Так, выбираем сосиски, сыр, яйца и уходим, — скомандовал я.       — А тушёнку?       — Хорошо и тушёнку.       — А фрукты и вкусняшки?       Я закатил глаза.       — Хорошо, пошли выбирать всё что хочешь, но кассир нас убьёт.       — Ты же любишь ругаться с людьми?              — Нет, не люблю!       — Только с Лëшей?       — И с Лёшей не люблю, так получается!       — Давай я тебя доведу, а ты поругаешься с кассиром?       — Давай мы уже хоть что-то выберем!       Через две минуты нашего нахождения в магазине к нам пристроился охранник, следовавший за нами мрачной тенью. Но Вике это не мешало тщательно рассматривать каждый выбираемый ею товар. Наконец, набрав полную корзину продуктов, мы подошли к кассе.       — Всё девочки, опоздали! — с ехидным злорадством сказала нам средних лет женщина. — Я уже сняла кассу.       Вика посмотрела на меня, я вздохнул, похоже действительно придётся ругаться.       — Вообще-то, вы должны работать до последнего клиента, — максимально спокойным голосом сказал я.       — Ничего я никому не должна! — с ноткой истерики взвизгнула кассирша. — А будете скандалить — вызову полицию.              — Хорошо подумали, — вкрадчивым голосом прошептал я и раскрыл удостоверение. — Думаю им интересно будет узнать, как вы обсчитываете покупателей и подворовываете в магазине. У вас ведь и сейчас, в подсобке припрятана сумка с продуктами.       — Наргиза, всё в порядке? — поинтересовался охранник.       — Скажите ему, что всё нормально, иначе мы и вашего подельника повяжем.       — Ильсур, всё хорошо, я разберусь, — несчастным голосом обратилась кассир к охраннику. Мне не хватает зарплаты, а детей кормить надо, — запричитала женщина уже мне.       — Мы знаем, мы всё про вас знаем, — присоединилась к нашему разговору Вика, также раскрывшая красную книжицу. — Вы давно у нас в разработке. Но не бойтесь, если вы согласитесь сотрудничать, дальше нас порочащая вас информация не пойдёт.       — Зачем я вам? — взгляд женщины стал совсем затравленный.       — Понимаете, нам, как новичкам, дали задание, завербовать первого секретного сотрудника, — продолжила вешать лапшу на уши Виктория. — Так вот — вы нам подходите.       — А что мне надо будет делать? — дрожащим голосом спросила женщина.              — Ну, через вас проходит много людей. Слушайте, запоминайте, а лучше записывайте все высказывания показавшиеся вам подозрительными. Придёт время, и я с вами свяжусь.       — Эй, постой, — наигранно возмутился я. — Это мой сексот, я первая начала с ней разговор.       — Ну, ладно, что тебе жалко что ли? — заканючила Вика. — А я тебе потом помогу другого завербовать.       — Знаешь что, — категорично заявил я. — Пусть сама выбирает чьим секретным сотрудником она будет, а потом скажет нам своё решение.       — Да, правильно, — поддержала меня Вика. — Вы не спешите, — успокоила она кассиршу, — подумайте, взвесьте все за и против, мы потом к вам подойдём и выслушаем ваше решение. А пока… пробейте нам продукты.       Женщина дрожащей рукой открыла кассу и провела все наши покупки. Мы расплатились, забрали сдачу, упаковали всё в пакеты и сумки и вышли, выпущенные недоумëнным взглядом охранника из магазина.       — Блин, я уже думал вас в магазине закрыли, — сказал Лёша, увидев нас.       — Кое-кто решил скупить весь магазин, — неодобрительно посмотрел я на Вику, потом пришлось ругаться с кассиршей, основательно задурив ей мозги.       — А знаешь, мне её немного жалко, — грустно сказала Вика. — Будет выбирать между нами, много думать, переживать, нервничать, а потом бац — инфаркт или инсульт.       — Ой, да всё с ней в порядке будет, — махнул рукой я.        — Ты ей подлечила сосуды, и теперь она может нервничать сколько угодно?       — Нет, я ей подтерла память, и она не будет помнить наш разговор. Но при этом, когда она будет пытаться кого-то обсчитать или что-нибудь украсть из магазина, в голове у неё будет проплывать смутное воспоминание о чём-то неприятном. Глядишь это отучит её делать нехорошие вещи.       — Я не знаю, что вы там натворили, — проворчал Лёша. — Но изучив вас обоих, наверное, кого-то разыграли с помощью магии.       — Не разыграли, а проучили, — возразил я. — Обошлись почти одной силой слов. А что касаемо магии — все вокруг мне твердят, что я должна практиковаться.       — Всё мы поняли, — остановила меня Вика. — Поехали уже, нам ещё вещи заносить, обживаться, а вам потом на Горки ехать.       Заехав во двор и припарковавшись около подъезда, мы нагрузились пакетами, желая всё унести за один раз. В квартире я переложил в шкафу свои вещи на одну полку, освободив место для Викиных вещей, заодно решил забрать пару шмоток с собой. Потом Вика начала перекладывать вещи в шкаф, мне же пришлось идти на кухню и разгребать пакеты с продуктами. Раскладывая всякие вкусности по шкафам и в холодильник, я понял что голоден. Поэтому поставил чайник и наделал бутербродов, когда разложил продукты по местам. Пара яиц треснула, поэтому я заодно и яичницу пожарил. На вкусные запахи подтянулись Лёша и Вика.       — Хозяюшка наша! — воскликнула Вика, подлетев ко мне и поцеловав в висок.       — Цыц! Лучше помой руки и выкладывай на стол конфеты и печенья, если тебе не жалко, — одернул её я.       — Мне для вас ничего не жалко! А куда ты всё убрала?       — Пироженные в холодильнике. Конфеты и печенья в крайней нижней полке около окна.       Вика, помыла руки и начала помогать мне накрывать на стол. Я же добавил ещё одно на сковородку и засыпал заварку в маленький чайник. Потом разложил готовую яичницу по тарелкам и налил всем чай.       После импровизированного чаепития мы пошли в зал. Вика грохнулась спиной на кровать и удовлетворённо произнесла.       — Своя квартира-а, могу делать что хочу, приводить кого хочу, даже парня.       — Не твоя, а наша, — ворчливо заметил я. — Чтобы приводить парня, его надо сначала заиметь.       — А, — махнула рукой Виктория, — фигня вопрос, если есть хата. На крайняк Лешку у тебя отобью. Ого, как глазенки сверкнули, — рассмеялась она. — Ребята, вы такие забавные. Один постоянно зихерит, сам разрушая то, что до этого кропотливо выстраивал в отношениях. Другая отрицает наличие чувств, при этом считая Алексея своей собственностью и бессознательно ревнует его при малейшем намеке. Просто посмотрите друг другу в глаза и скажите всё что чувствуете. Если я вас стесняю — могу уйти на кухню.       Я посмотрел Лёше в глаза… потом прыгнул на кровать и принялся щекотать Вику.       — Ах ты сводня! Не лезь в чужие отношения, не лезь!       — Пощады! — взмолилась Виктория, задыхаясь от смеха. — Я всё поняла и осознала, о злобная хозяйка нашей общей жилплощади.       Лёша смотрел на нашу возню, слегка улыбаясь. Наверное, он был не против, чтобы события развивались по расписанному Викой сценарию. Но… не судьба. Перебьется.       Я перестал щекотать подругу, и она тут же этим воспользовалась — повалила меня на кровать и попыталась отомстить. На что я саркастически улыбнулся.       — Я не боюсь щекотки.       — Странно, — задумчиво сказала Виктория, продолжая сидеть на мне. — Обычно все ревнивые этому подвержены.       — Я не ревнивая.       — Ну да, ну да, — Вика посмотрела на часы. — А вам не пора ехать? Или вы останетесь ночевать?       Я тоже взглянул на циферблат.       — Чëрт! — только и осталось воскликнуть мне. — Давно пора.       Я выполз из-под Виктории и слез с кровати.       — Блин, может попробовать телепортироваться прямо отсюда? — задумчиво произнёс я.       — Ну уж нет, -решительно возразил Лёша. — Запрет на перемещения никто не снимал, по крайней мере я об этом ничего не знаю. Так что довезу тебя до дома.       — Вот это я понимаю — любо-овь, — мечтательно протянула Вика.       Я показал ей кулак, потом подошёл и поцеловал подругу в щеку.       — Ладно, до завтра. Веди себя хорошо, не спали квартиру.       — Как скажешь, — Вика послушно опустила голову, но её глаза сверкали озорством и ехидством.       Мы оделись, спустились и сели в машину. Зевнув, я устроился поудобнее на сиденье и закрыл глаза.       — Немного посплю, если ты не против. И не надо меня таскать на руках — просто разбуди.       Проснулся я оттого, что кто-то гладил меня по щеке. Открыв глаза, увидел склонившегося надо мной Лёшу. Наши взгляды встретились, и некоторое время мы смотрели друг другу в глаза. Потом я мягко отстранил его голову в сторону и сказал.       — Просто разбудить это толкнуть в плечо или крикнуть, что пора вставать, а не это вот всё.       Я отстегнул ремень безопасности и поправил задравшуюся во время сна куртку, стараясь не встречаться взглядом с Алексеем.       — Ладно, до завтра, — сказал я, вылезая из машины.       Целовать в щеку Лёшу не стал, потому что все эти взгляды и прикосновения будили во мне что-то. Не хватало ещё сорваться и сделать то, о чем потом буду жалеть. Когда уже кончится действие этого грёбанного возбуждающего?!       После ужина мы с Ариной ушли в комнату. Надеюсь, в отличии от вчерашнего, сегодняшний разговор закончится чем-то приятным, а не моей истерикой и кучей успокоительного.       — Прежде чем начнёте готовиться ко сну, соберитесь, пожалуйста, в школу и университет, — сказала нам вдогонку Ирина. — А ты, дочь, уберись на столе, у тебя там черт ногу сломит среди всех твоих тетрадей, учебников, рефератов и справочных материалов, — обратилась она к Арише.       Я довольно-таки быстро собрался в вуз и как мог, помог Арине. Они с сестрёнкой учились в какой-то элитной школе для, девочек и их постоянно загружали дополнительными заданиями. Учитывая, что у Ари был выпускной класс, её загруженность можно было сравнить с моей. Просто я уже почти привык к одновременной учёбе в университете и многочисленным факультативам по различным видам магии, а Арина к началу октября так и не втянулась до конца в учёбу. Надеюсь не наши отношения стали помехой. Наконец с уборкой было покончено, и мы сели на кровати друг напротив друга. За всё время пока мы находились в комнате, ни я, ни Ариша не проронили ни слова. Она, наверное, до сих пор была в шоке от вчерашних событий, меня же просто угнетало всё происходящее в последнее время со мной. Я решил сделать первый шаг и взял Арину за руку.       — Почему ты так сильно меня ревнуешь буквально ко всем? — начал я разговор. — Ты мне не доверяешь? Арина неопределённо пожала плечами, похоже она не была настроена на разговор. Я вздохнул — нужно её расшевелить. — С чем связана твоя проблема доверия? Это я не так себя веду, или ты просто не уверена в себе?       — Наверное в большей степени второе, чем первое, — неуверенно начала отвечать Арина.       Ну слава богу, а то я уже начал думать, что так и буду распинаться, а девушка общаться жестами и давать односложные ответы.       — Почему?       — Понимаешь, до определённого момента у меня всё было нормально. Я училась в обычной школе, там были друзья, подруги, любимые учителя и предметы. А потом мама перевела нас в ту школу, в которой я сейчас учусь. Мне пришлось заново налаживать контакты с учениками и учителями. И у меня не получилось. Из-за непоняток с одноклассниками начались проблемы с учёбой. Я пыталась поговорить с мамой, но она только отмахнулась от меня, решив что это просто переходный возраст. К тому же ты знаешь мать. Она считает, что если ты не можешь проблему, то просто плохо её решаешь. Поднапрягись и всё у тебя получится. Плохо учишься — не стараешься. Не можешь наладить отношения с одноклассниками, потому что не хочешь напрягаться. И я решила, что на самом деле проблема во мне, — Арину как прорвало, видимо ей давно хотелось выговориться, но не находилось нужного собеседника. — Я начала заедать свои проблемы и этим сделала только хуже — превратилась в жирную корову.       — У тебя хорошая фигура, ты на себя наговариваешь — симпатичная пышечка. К тому же не забывай, как только в тебе пробудится магия — начнётся бурный рост организма. Посмотри на меня — за два месяца я вытянулась на пять сантиметров, — как мог утешил я Арину, погладив её по щеке.       — Спасибо, — поблагодарила она меня, покраснев. — Я гружу тебя своими проблемами, а у тебя своих проблем выше крыши. Давай выговорись, я же вижу что тебя что-то гложет.       Мне осталось только вздохнуть. Для меня выслушивать чужие головняки было проще, чем делиться своими. Всё-таки я почти восемнадцать лет был парнем и только последние два месяца это постепенно менялось. А как у нас воспитывают мальчиков — мужик сам должен решать свои проблемы, мужчины не плачут. Ладно, надо привыкать жить по-новому, к тому же с кем делиться проблемой как не с любимой девушкой.       — Понимаешь сложилась забавная ситуация — женилась я, а виноватыми себя чувствуете вы с Алексеем, потому что поспорили на меня.       — Это был не спор! — возмутилась Арина.       — Выглядело как спор, ладно уже не важно. Проблема не в этом. Дело в том, что я себя тоже чувствую виноватой.       — Из-за чего?       — Я чувствую себя манипуляторшей, потому что вывернула ситуацию в свою пользу. И виню себя в этом.       — Ты ни в чем не виновата.       — Подожди это ещё не всё. Мне не нравится чувствовать свою вину, поэтому я злюсь на вас из-за того, что вы заставляете меня испытывать это чувство. А потом виню себя за эту злость, а потом опять злюсь. И так по кругу, по спирали, по нарастающей! — я задохнулся, в моём горле встал ком.       — Прекрати, я запрещаю тебе себя накручивать! — Арина обняла меня и прижала к себе. Некоторое время я молча рыдал у неё на плече.       — Тебе нельзя себя загружать надуманными проблемами. Особенно эту первую неделю после ритуала, — приговаривала Ариша, гладя меня по спине. — Потом всё у тебя устаканится, ты привыкнешь к своей эмоциональной связи с Настей, будешь контролировать перепады настроения. А пока не издевайся над собой. Может попросить у мамы успокаивающее?       — Не надо, — пробормотал я, — у меня были другие планы на вечер.       — Какие? — недоуменно спросила Арина.       — Хотела помириться с любимой девушкой.       — Так мы вроде помирились?       — В моих планах было бурное примирение, — промурлыкал я и прикусил Арине мочку уха.       — Ах ты бестыжая манипуляторша, — наигранно возмутилась Ариша, расстегивая пуговицы на моём халате. — Подожди, дай я хотя бы дверь в комнату закрою.       — Не волнуйся, моя закомплексованная пышечка, замок я закрыла сразу же, как мы вошли, — я потянул девушку на себя и мы упали на постель.       Ариша нависла надо мной, в её глазах смешались страсть, обожание и озорство.       — А давай будем специально ссориться, чтобы таким образом мириться! — предложила она, зарывшись пальцами в мои волосы и проникновенно заглядывая в глаза.        Я расхохотался в голос.       — По-моему мы настолько разные, что нам не нужно будет прилагать особых усилий для ссор, особенно в первое время, пока мы притираемся друг к другу, — сказал я, расстегнув Аринин халат и безуспешно пытаясь развязать пояс. — Так что думаю ругаться мы будем часто.       — И часто мириться?! — Арина потерлась своим носом о мой.       — Конечно! — я наконец справился с пояском и скинул халат с плеч Ариши, обнажив её по пояс. Она справилась со своей задачей быстрее, и её руки вовсю гуляли по моему телу.       — Звучит многообещающе! — воскликнула Арина, и мы слились в поцелуе.

***

      С недавних пор Марина полюбила уроки физкультуры. Не сказать, что она и до этого их сильно ненавидела, скорее относилась как к необходимой рутине. А всё потому что в её жизни случился он. Нет, даже скорее ОН.       Лёша учился на три года старше и занимался в школьной секции баскетбола. Тренировки команды начинались сразу после урока физкультуры Марининого класса, но Алексей иногда приходил пораньше и разминался, казалось не обращая внимания на восторженные взгляды Марининых одноклассниц.       Да, Лёша пользовался популярностью в школе. Высокий, статный, где бы он ни находился, рядом всегда оказывалась стайка поклонниц. Марине же Алексей поначалу не понравился. Ей он показался отстранённым и даже слегка напыщенным, взирающим сверху вниз на назойливую мелочь.       Но однажды она осталась после урока, потом ещё один раз, затем снова. И вот постепенно она стала постоянной зрительницей тренировок баскетбольной команды. Она, вместе с другими такими же девочками следила сначала за разминкой, а потом за игрой. Ей нравилось смотреть, как Лёша кидает мяч в корзину. Причём попадёт он или нет ей было неважно, она следила только за парнем. Вот он приготовился к броску, его тело вытянулось в страну, мышцы напряглись. Прыжок. И Лёша приземляется обратно на пол, икроножные и ягодичные мышцы слегка подпрыгивают, словно в замедленной съёмке. На это Марина готова была смотреть снова и снова.       А к концу игры промокшая от пота футболка начинала плотно облегать торс юноши и было видно как работает каждая мышца спины, как двигаются лопатки. Иногда Лёша вытирал полами футболки пот со лба, обнажая кубики пресса. А если игра была особенно напряженной, то он в конце снимал футболку, обтирался ей и по пояс обнажённый, с блестящей от пота кожей шёл в раздевалку.       Другие зрители что-то кричали, поддерживая своих кумиров, Марина же молча и заворожено следила за одним только Алексеем. Несколько раз компанию ей составляла Вика. Подруге и однокласнице не нравился ни баскетбол, ни игроки команды. Просто они жили рядом и с первого класса шли вместе со школы. Ей не хотелось идти одной, к тому же было интересно, с чего это вдруг Марина заинтересовалась баскетболом. На третий раз она всё поняла, а на четвёртый полезла с советами.       — Ну что ты страдаешь? Подойди к нему и признайся в своих чувствах.       — Нет, я так не могу, нет, — Марине даже стало дурно, когда она представила, что сделает так, как посоветовала подруга.       — А что ты теряешь? — не унималась Вика.       — Всё, — выдохнула Марина.       — Ой, только не надо драматизировать. Боишься, что он скажет нет? Или боишься что он скажет да, но при этом окажется не таким, каким ты его себе навоображала?       — Он никогда не скажет мне да, — убитым голосом сказала Марина.       — Это ещё почему? — удивилась Вика.       — Потому что я страшная, — еле слышно прошептала Мариша.       — Вот уж глупости. Ты симпатичная, даже можно сказать красивая. Не такая как я, конечно, но тоже очень даже ничего.       Марина промолчала. Ещё год назад, она, возможно, согласилась бы с подругой. Но за последнее время с ней произошли изменения, к которым Марина до сих пор не могла привыкнуть. Она резко вытянулась и из милой, даже слегка пухлой девочки превратилась в нескладного, как ей самой казалось, подростка. Марина сравнивала себя с кузнечиком-переростком: длинные худые ноги, такие же руки, острые угловатые локти и колени. Это усугублялось тем, что она переросла свою форму, а мама, работающая на трёх работах, никак не могла выделить время и сходить с ней купить новую. К тому же был конец учебного года, и мать считала, что дочь может доходить месяц и в таком виде, а уж в августе они купят новую форму.       А Марина страдала. Руки торчали из рукавов, подол был сильно выше колен. В таком нелепом виде она точно ни за что не подойдёт к Алексею.       Впрочем, эта злосчастная форма, невольно помогла Марине сблизиться с Лёшей. Из-за своего вида, она в последнее время стала объектом насмешек одноклассников. Если они шли вдвоём с Викой, то бойкая подруга быстро ставила на место зарвавшихся наглецов, с ней никто связываться не хотел.       Но в этот раз она опять задержалась, чтобы посмотреть на Лешину тренировку, а Вика её не дождалась. Мальчишки из её класса играли в футбол во дворе школы, Марина ускорила шаг, в надежде, что те, увлечённые игрой, не заметят её.       Но не прокатило.       — Смотрите, Пугало, идёт! — крикнул кто-то из одноклассников.       — Ноги-спички, ноги-спички! — подхватил другой.       Через мгновение Марина оказалась в плотном кольце из насмешников. Если бы обидчиков было один или двое, да даже трое, она могла бы вырваться и убежать, что не раз уже проделывала. Но их было больше.       Они прыгали вокруг неё, кривлялись, выкрикивали обидные прозвища, дергали за косички и подол формы, а Марина стояла посередине этого бедлама и глотала слезы.       — А ну прекратили! — раздался грозный окрик, чья-то рука отвесила подзатыльник одному однокласснику, другому достался пендель, а остальные бросились врассыпную. Впрочем, далеко они не убежали.       — Дяди, достаньте воробушка, — крикнули Маринины мучители её спасителям.       — Ух, — несколько рослых парней бросились на мелюзгу. Один же остался с Мариной.       — С тобой всё в порядке? — спросил он у неё. Она же просто разрыдалась у него на груди.       — Ну-ну, всё нормально, — парень погладил её по голове, — ребята с ними разберутся. Некоторое время они так и стояли. Наконец, вернулись бросившие вдогонку парни.       — Убежали, — сказал один из них.       — Шустрые черти, — добавил другой.       — Ребята, вы идите, — ответил им утешавший её парень. — А я, пожалуй, провожу девочку до дома. Как тебя хоть зовут? — спросил он у девушки.       — Марина, — ответила та, подняла глаза и встретилась глазами с Алексеем.       — А меня…       — Лёша, — убитым голосом продолжила Мариша.       — Вот она цена популярности, — вздохнул парень. — Даже с девушкой нормально не познакомишься.

***

      Я рывком сел на кровати и огляделся вокруг. Рядом спала Арина, мы находились в её комнате.       Что за хрень? Я потер виски. Почему мне приснился этот сон? И ведь всё было так реалистично.       Вот только я не был девочкой в школе, Лёша учился в другом учебном заведении, а с Викой мы вообще познакомились только на первом курсе, и жила она в другом городе. Я как будто одним глазом заглянул в альтернативную реальность.       И вообще, почему мне снятся сны про Лёшу в таком ключе? С влюблённостью в него? Это последствия ритуала? Надеюсь, что так.       После приснившегося сна я до сих пор находился не в своей тарелке. Ирина обратила на это внимание и, выслушав мой рассказ, дала мне совет, пока Арина находилась в ванной.       — Раз уж тебе не помогла сексотерапия с моей дочерью, то, возможно, тебе необходимо навестить жену. Скорее всего, она скучает по тебе, а это сказывается на твоём состоянии.       — Боюсь Арина будет недовольна, — ответил я.       — Не беспокойся, её я возьму на себя, постараюсь подобрать нужные слова. К тому же хоть она и ревнует, но при этом беспокоится за тебя. Думаю твоё благополучие и душевное равновесие для неё важнее собственнических инстинктов. Свитки для перемещения в Марийку у тебя есть, в конторе выдам тебе ещё один из моих личных запасов, чтобы ты могла завтра переместиться в клинику. Что смешного? — спросила Ирина, увидев ухмылку на моём лице. — Нам со Светой иногда срочно нужно обсудить организационные вопросы тет-а-тет, не все разговоры можно вести по телефону.       Я как мог постарался убрать улыбку с лица, но у меня не получилось. Взрослые ведь женщины, все окружающие знают про их отношения, но нет, они упорно делают вид, что просто друзья.       В этот раз Ирину Степановну повёз мой дядя, он хотел и Арину с Амалией отвезти в школу, но девочки решили ехать со мной и Лёшей. Наверное Ариша боялась оставить нас Алексеем надолго наедине. Они, впрочем, немного пожалели о своём решении, увидев состояние автомобиля.       Лёша был сегодня как никогда грустен и неразговорчив. Мы высадили девочек, но он также угрюмо молчал. А после того как я ему сказал, что вечером меня забирать не надо, совсем поник.       — Всё-таки решила ездить с дядей? — грустно спросил он.       — Нет, дело не в этом… — замялся я, не зная, говорить ему про Настю или не стоит.       — Я тебя очень сильно обидел позавчера.       — Да нет же, — ответил я. — То есть обидел, конечно, но я тебя уже почти простила.       — Ты меня вчера даже в щеку не поцеловала, — продолжил сокрушаться Алексей, словно не слыша меня.       Ой, какие мы нежные и мнительные. Хорошо, ты сам напросился на шоковую терапию. Я поднял Лешину голову за подбородок и заглянул ему в глаза.       — Послушай, дело не в тебе, а во мне. Я переборщила с возбуждающим во время ритуала и странно на тебя реагирую. Поэтому сегодня вечером, после курсов, собираюсь к жене в Марийку, чтобы снять напряжение. Завтра оттуда прыгаю в клинику. Доволен? Я тебя успокоила? Алексей ошарашенно смотрел на меня.       — Но только попробуй воспользоваться услышанным и соблазнить меня, — добавил я, заметив как он расплывается в улыбке. — Этого я тебе никогда не прощу! — с этими словами я выскочил из машины и быстрым шагом направился в контору.       В кабинете, пока я переодевался в тренировочный костюм, Ирина ходила вокруг меня с задумчивым видом, словно что-то вспоминая.       — Давно хотела у тебя спросить, — сказала она, неожиданно остановившись и резко развернувшись ко мне. — Do you speak English?       — Yes, of course, — ответил я автоматически.       — If a native speaker speaks to you, will be you able him to understand and answer?       — I don't know, — ответил я после короткого раздумья.       — Are you understanding, what I saying? — спросила Ирина Степановна.       Я пожал плечами и неопределённо помахал руками.       — Запу-ущенный случай, — протянула Ирина. — Ты похоже почти всё понимаешь, но ответить не можешь. Разговорный английский надо подтянуть. Вечер вторника и четверга у тебя пока свободен — буду искать репетитора на это время.       На тренировке Аркадий Борисович попросил меня показать отработанные ранее приёмы и недовольно поцокал языком.       — Десять дней без тренировок и твои мышцы словно деревянные, — сказал он и вздохнул. — Тяжело с вами девушками, настают у вас эти дни и всё — тренироваться полноценно вы не можете.       — И что, это теперь каждый раз так будет? — расстроено спросил я.       — Не переживай, — успокоил меня тренер, — и не обращай на меня внимания, я просто по-стариковски ворчу. Просто у тебя пока слабая база, со временем ты начнёшь быстрее сходить в тонус, а потом и вовсе небольшие перерывы перестанут сказываться. Ладно, значит сегодня больше внимания уделим разминке.       В итоге большую часть тренировки я делал растяжку, отжимался, приседал и бегал. Лишь в самом конце мы немного поотрабатывали простейшие приёмы.       После тренировки я решил позвонить Насте и предупредить о предстоящем визите. Трубку снял отец девушки, я до сих пор так и не понял, кем он мне является. С одной стороны он папа моей жены, значит тесть. С другой я ведь тоже девушка, значит он свëкр? Впрочем, это не важно, ведь в разговоре я всё равно называю его по имени.       — Добрый день, дядя Коля, — поздоровался я с новоиспечённым родственником. — Позовите, пожалуйста, Настю к телефону.       — Привет, невестушка. Мы тебя как раз недавно вспоминали, сейчас позову.       — Здравствуй, любимая, — произнесла с придыханием через пару секунд Настя. — Я соскучилась.       — Я тоже, радость моя, — при звуках голоса жены моё тело окатила тёплая волна. — Поэтому сегодня ночую у тебя.       — Уииии, — радостно завизжала в трубку Настя.       — Подожди радоваться, — остудил её восторг я. — У меня пары в университете до семи вечера, а потом курсы медсестёр, так что раньше девяти я у тебя не буду.       — Да хоть в полночь, главное мы сегодня будем вместе! — радости Настены не было предела.       — Хорошо, перед тем как телепортироваться позвоню. — Буду ждать с нетерпением, — ответила девушка, и мы некоторое время молча дышали в трубку.       — Ты даже не представляешь, как это здорово просто слушать твоё дыхание, — сказала Настя через некоторое время. — Представляю, поэтому и не кладу трубку.       — Пока, жду, люблю, целую, — выдохнула Настя и прервала эту сладкую пытку, разорвав соединение.       После звонка в Марийку я замаскировался для университета и вышел в коридор. Там меня поджидали Вика и… Лёша.       — Трындец ты возишься, — воскликнула Вика. — Мы так на пары опоздаем.       — Марина, нам надо поговорить, — пролепетал Алексей.       — Какое поговорить — мы опаздываем! — возмутилась Виктория.       — Я вас подвезу, — ответил ей Лёша и обратился ко мне. — Ты на меня с утра всё вывалила и сбежала, меня это только ещё больше запутало, до вечера я не дотерплю.       — Блин, Лёша, про нас и так всякие слухи ходят, а ты, ещё вздумал выяснять отношения посреди коридора! — возмутился я.       Словно в подтверждение моих слов, двери некоторых кабинетов, будто ненароком приоткрылись.       — Хорошо, поговорим в машине, — сказал Алексей, взял за руки и потащил за собой.       Я растерянно оглянулся на Вику, но та только пожала плечами и неспеша пошла вслед. Когда мы подошли к автомобилю, Лёша усадил меня на пассажирское сиденье, сам усевшись на водительское место.       — Как понимать твою фразу, что ты на меня странно реагируешь?       — Так и понимать, — недовольно буркнул я, потирая запястье.       Этот медведь так меня тянул, что, наверное, синяк будет. Хотя моя регенерация должна помочь.       — Тебе всё разжевать надо?       — Было бы неплохо, — Лёша виновато посмотрел на мою руку, но решительности это ему не убавило.       — Я выпила возбуждающее и странно на тебя реагирую. Что тут непонятного?       — Что значит странно?       — Бля-ать! Как девушка реагирует на парня под действием афродизиаков?       — Хм, — Лёша замялся. — А что в этом странного?       — Для меня это странно! И ужасно! — воскликнул я и неожиданно расплакался.       — Эй, ты чего? — испугался Алексей, приобняв меня за плечи.       — Не трогай меня, ты только хуже делаешь! — сбросил я его руку. — Да, я думаю о тебе в этом плане! Доволен?! — злобно спросил я Лёшу, повернув к нему заплаканное лицо. — Твоё эго торжествует?!       — Эй, голубки, хорош миловаться, мы так и на машине опоздаем! — сказала Вика, открыв дверь машины с моей стороны. — Оп-па, а что у вас происходит?       — Мыльная опера, блин, — сказал я, повернувшись к ней лицом.       — Ладно, опоздаем, — сказала Вика, увидев слезы на моём лице и закрыла дверь.       — Неужели я тебе настолько противен, — горестно произнёс Лёша.       — Дурак! — только и оставалось воскликнуть мне. — Я, я сама себе противна, точнее моё влечение к тебе. Вообще не думала, что способна такое испытывать к парню.       — И что теперь делать?       — Пока ничего, — достав носовый платок, я вытер слезы и нос. — Подождём эту неделю, действие возбуждающего кончится и будет понятно.       — Думаешь всё пройдёт? — непонятно что было больше в голосе Алексея — надежды или жалости ко мне.       — Нет, всё точно не пройдёт, — успокоил я его. — Думала, что это просто дружба, но похоже это нечто большее. К другим мужчинам меня не тянет. Значит возбуждающее легло на какую-то основу.       — То есть мы будем встречаться?       — Нет, не будем, по крайней мере в ближайшее время. У меня есть Арина и Настя, так что никаких романтических свиданий, поцелуев, не говоря уже о чём-то большем. Но мы будем близкими друзьями, а там посмотрим во что это выльется. Только пожалуйста, не форсируй события. А эту неделю старайся вести себя максимально сдержанно. Договорились?       — Да, — Лёша на мгновение прижал меня к себе и поцеловал в макушку, потом отстранился открыл окно и крикнул. — Вика залезай, поехали!       Всю дорогу, пока Лёша нёсся с бешенной скоростью, я пытался привести себя в порядок и, пользуясь карманным зеркалом, устранить последствия потопа на своём лице. Вроде мне это удалось, поэтому как только машина остановилась около крыльца главного здания, мы выскочили из автомобиля и помчались на пару. Всё занятие Вика молчала, бросая на меня многозначительные взгляды, но на перемене её прорвало.       — Ну вы даёте! — воскликнула она, когда мы с толпой девочек шли в буфет. — «Санта-Барбара» отдыхает.       — Ты всё-таки подслушивала, — обвиняюще сказал я.       — Вы так орали, что вас, наверное, вся контора слышала, — ответила Виктория.       — А что было то? — непонимающе спросила Альбина.       — О, эта роковая женщина успела за разговор разбить парню сердце, признаться в любви, дать ему надежду и при этом отказаться с ним встречаться, а всего лишь остаться близкими друзьями. И представьте, тот в итоге остался доволен.       — Не было никаких признаний в любви, — буркнул я.       — Но были намёки, много намёков, слезы, сопли, экспрессия, комплименты сексуальности партнёра. Ты его просто задавила своей харизмой, покатала на эмоциональных качелях так что он был рад в итоге остаться в том же статусе, что и был. Не просто рад — счастлив. Я искренне восхищаюсь тобой, ты девушка всего два месяца, но дашь фору любой из нас, — Вика разошлась и её было не остановить. Но я всё же попробовал.       — Болтушка, — улыбнулся я и легонько ткнул её в бок. — Лучше расскажи как спалось на новом месте.       — Божественно, — закатила глаза та. — Ни родителей, ни тёти — вся квартира в моем распоряжении. Большая кровать, всегда свободные туалет и ванна. О чем ещё можно мечтать?        — Нарушить что ли твою идиллию? — ухмыльнулся я. — Ты так рекламируешь нашу квартиру, что мне самой туда захотелось.       — Не надо, — категорично сказала Виктория. — Это, конечно, и твоя квартира тоже, но с тобой она станет в два раза менее уютной. Или в три, учитывая, что Лёша будет пользоваться любым предлогом, чтобы проникнуть на нашу жилплощадь. Дай хотя бы немного насладиться одиночеством.       — А что с Лёшей, я так и не поняла? — спросила Ольга.       — Всё нормально у нас с ним, — ответил я, пока Вика не выдала свой очередной фееричный монолог.       — Мы выяснили как относимся друг к другу и решили не торопить события.       — Ты решила, — сказала Виктория.       — Да, я решила, а он согласился.       — Попробовал бы он не согласится, — не унималась Вика. — Ты бы утопила его в слезах.        — Вообще-то, мои перепады настроения происходят в том числе и по твоей вине, — укоризненно заметил я ей.       — Не ссорьтесь, девочки, — примирительно сказала Эльвира.       — А мы не ссоримся, — ответила Вика, посмотрев мне в глаза.       — Да, — ответил я. — Давайте уже что-нибудь перекусим, а то у меня от всех этих переживаний аппетит разыгрался.       В итоге мы все перемены обсуждали наш с Лёшей разговор. При чем в, различных Викиных интерпретациях я представал то плаксой, то истеричкой, то законченной стервой. Но всё это преподносилось в таком виде, что я уже не понимал осуждает меня Виктория, восхищается мной, жалеет или насмехается. А может просто завидует кипящим вокруг меня страстям.       Но всё же, когда она решила проводить меня до машины, я был ей благодарен. Не известно, как Лёша себя поведёт после дневного разговора, и Викино присутствие придавало мне смелости.       — Привет, — робко сказал я Лëше, садясь в автомобиль.       — Привет, — спокойно поприветствовал он меня.       — Я тут устроила истерику днём — мне теперь неудобно, — потупив глаза, пробормотал я.       — Всё нормально, — ответил Алексей, — я ведь сам её спровоцировал, зато мы немного разобрались в наших отношениях.       — У вас всё в порядке? — заглянула в машину Вика. — Никто не плачет, все живы и здоровы? Ну тогда я пошла.       — Пока, — хором ответили мы и улыбнулись.       Вика хотела что-то сказать, но сдержалась. Вместо этого ответила на наши улыбки, помахала рукой и ушла.       — Поехали? — спросил я. — А то весь день опаздываю, хочется прервать уже эту тенденцию.       Лёша переключил скорость, и машина тронулась с места. Я снял с плеча рюкзак, поставил себе на колени и принял расслабленную позу, бездумно глядя в окно на ночной город. Последние три дня вымотали меня не столько физически, сколько морально. Бесконечные перепады настроения, тяжёлые разговоры с Ариной и Алексеем. Надеюсь сегодняшняя ночь с Настей поможет мне восстановить душевное равновесие.       Лёша, поняв моё состояние, не лез ко мне с разговорами, за что я был ему благодарен.       — Ну, наверное, до завтрашнего вечера? — сказал я, когда мы подъехали к медицинскому техникуму.       — Да, надеюсь увидимся, — ответил Алексей и погладил меня по руке. — Постарайся поменьше нервничать и переживать, пожалуйста.       — Эх, рада бы, — вздохнул я и вышел из машины.       Как только преподаватель сказал, что лекция окончена, я закинул тетрадь и ручку в рюкзак, быстро набросил косуху и побежал на выход. Мне надо было найти укромное место и телепортироваться, пока не вышли остальные сокурсницы. Около медколледжа стояла знакомая машина, поэтому я, не мудрствуя лукаво, открыл дверь и юркнул на пассажирское сиденье. Кроме водителя в машине никого не было, значит можно воспользоваться этим местом для перемещения.       — Сестру ждёшь, — спросил я, роясь в рюкзаке в поисках телефона. — Включи, пожалуйста, свет ни зги не видно       — Угу, — недовольно буркнул Бизон и нажал какую-то кнопку, в салоне автомобиля сразу стало заметно светлее.       — Не против, если я ненадолго составлю тебе компанию.       — Если я скажу, что против, то это всё равно ничего не поменяет, — вздохнув, проворчал бандит.       — Ага, — сказал я и поднял палец, призывая водителя к молчанию. — Настюш, привет ещё раз. Куда мне перемещаться? К тебе в комнату? Хорошо, жди. — Сестре про то, что увидел ни слова, — сказал я, выпил зелье, увеличивающее грудь и активировал свиток телепорта, оставив Бизона сидеть с выпученными от изумления глазами.       Как только я переместился, то сразу оказался заключён в Настины объятья.       — Какая ты мягонькая, — промурлыкала она, пожамкав мою увеличившуюся грудь. — Голодная?       — Да, — сказал я и поцеловал Настю. — Слона готова съесть.       — Пошли на кухню, я тебя покормлю, — сказала жена, взяла меня за руку и потащила за собой.       — Подожди, — я скинул куртку и рюкзак, потом обнял Настю, и мы долго и страстно целовались.       — Всё потом, — сказала Настёна, выскальзывая из моих объятий. — Ночью тебе понадобится много сил, поэтому сначала еда, а затем всё остальное.       Мы сидели на кухне. Я уплетал за обе щеки, Настя сидела напротив, подперев голову кулаком, и влюблённым взглядом смотрела, как я ем, иногда, будто ненароком, касаясь меня коленкой. Когда непослушная прядь волос чуть не упала мне в тарелку, она аккуратно убрала мне её за ухо и заметила.       — Блин, ты так ешь, как будто весь день вагоны разгружала. Нет, мне приятно, что тебе нравится, то что мы с мамой приготовили, но с тобой точно всё в порядке?       — Мне кажется это из-за зелья, — ответил я. — Нарощенный объëм груди ведь не берётся ниоткуда, вот организм и пополняет запасы.       Настя провела ноготком по моей груди, немного расплющенной от того, что я облокотился ей на стол.       — Я очень ценю, что ты ради меня опять сделала это, хотя и не любишь, когда твои сиськи увеличиваются.       — Хотела сделать тебе приятно, — ответил я, глядя в глаза жены.       — Люблю тебя, — выдохнула она, проведя пальцами по моей щеке.       — И я тебя люблю, милая, — сказал я, целуя её пальцы. — Знаешь, мне кажется я наелась, пошли наверх, иначе ещё чуть-чуть, и возьму тебя прямо за этим столом.       … Мы лежали в кровати и отдыхали от всех безумств, которые только что вытворяли.       — Я не убрала за собой после еды, — опомнился я, порываясь встать, но Настя удержала меня.       — Не порти момент, мама уберёт, она же понимает, что для нас важно каждое мгновение, проведëнное вместе. Когда тебя нет рядом, мне кажется, что у меня отрезали часть тела и рана болит и ноет. Сейчас ты рядом, и моя душа поёт.       — Мне так жаль, что я не могу проводить больше времени с тобой и Лесиком, — ответил я, положив ладонь на Настин живот.       — Мы ценим каждое мгновение, когда ты рядом.       — Люблю тебя, — прошептал я.       — О, если бы ты знала, как я тебя люблю, — сказала Настя и поцеловала меня.

***

      Утром меня разбудила тётя Зина. Я, стараясь не шуметь и не тревожить Настю, тихо оделся, забрал вещи и спустился на кухню, где меня уже ждал завтрак.       — О, любимая невестка! — обрадовался дядя Коля. — У нас было две дочки, а теперь и зятëк, и невестушка, и второй внучок скоро народится!       — Не обращай на него внимания, — махнула рукой в сторону мужа тётя Зина. — Он до сих пор продолжает вашу свадьбу отмечать.       — Да он вроде добродушный, — улыбнулся я.       — Поэтому я его и не вывожу из этого состояния. Правда пришлось отменить часть его клиентов, но ладно. Если до конца недели не прекратит гусарить — отпою зельями.       Я позавтракал и уже собрался прыгать в клинику, как на лестнице показалась заспанная Настя.       — Собралась уйти, не попрощавшись? — обиженно спросила она.       — Не хотела тебя будить, ты так сладко спала, — ответил я в своё оправдание.       Настёна просто подошла и обняла меня.       — Бывай у нас почаще, пожалуйста, — прошептала она мне на ухо.       — Постараюсь, — мой голос немного дрогнул.       Я позвонил Светлане, уточнив у неё куда мне лучше прыгать, поцеловал на прощание Настю, помахал её родителям, закинул рюкзак на плечо (пока я завтракал тётя Зина упаковала туда зелья для меня), активировал свиток и переместился в клинику. Оказавшись в ванной комнате, я сразу переоделся в халат и только после этого вышел в приëмную.       — Ой, а я и не заметила как ты вошла, — удивилась Рамия-апа. — Ильдар на обследовании, мы пока чай пьем.       Рустем-абый, также сидевший за столом, хмыкнул, за два дня работы в конторе он уже немного привык к магии. Тётя Лида же пояснила моей тёте.       — Она не входила через дверь, а сразу телепортировалась откуда-то.       Рустем-абый поставил пустую кружку и встал из-за стола.       — Ладно с вами хорошо, но надо ехать. Всем пока. Как закончите — позвоните, — добавил он, обращаясь к Рамие-апе. — Я вас довезу до дома.             Ирина Степановна отправила дядю забрать моих родственников из Залесного, её же саму сегодня довёз до работы Лёша, как раньше. Рустем-абый ушёл, и почти сразу открылась дверь операционной, из которой вышли Светлана и Ильдар-абый.       — Марина, Рамия — заходите, — скомандовала тётя Света и ушла обратно.       В операционной мы уложили мою тётю на стол и достаточно быстро осмотрели её. Осмотр традиционно сопровождался комментариями Светланы Владимировны, а также проверкой моих знаний.       — Как видишь износ органов твоих тридцатилетних родственников ни в какое сравнение не идёт с износом у шестидесятилетних. Скорее всего, ты успеешь поучаствовать в обеих операциях, — резюмировала тётя Света. — Ну и с кого из них начнём?       — Может с Рамии-апы, раз уж она здесь, — предложил я. — Если ты, конечно, не против, — уточнил я у тёти.       — Нет, наверное, нет, — ответила тётка. — А больно не будет?       — Нет, но могут возникнуть неприятные ощущения, — сказала Светлана. — Чтобы вы этого не чувствовали, Марина может погрузить вас в сон.       — Да, так будет лучше, давайте, — согласилась Рамия-апа.       — Тогда внимательно смотри мне в глаза, — скомандовал я тëте.       Та послушалась и уже через пару мгновений сладко дремала.       Светлана была права, с Рамиëй-апой мы управились за два часа. В её лечении мы сделали акцент на репродуктивной системе (которая ей понадобится в ближайшее время) и на косметологических процедурах (чтобы тёте было приятнее смотреть на себя в зеркало). Мы убрали появившиеся морщины, седые волосы, убрали растяжки на животе, лишний вес в районе талии распределили по организму, увеличив грудь и немного рост.       — Не будем её пока будить, — прошептала тётя Света, когда мы закончили. — Сделаем небольшой перерыв на чаепитие.       В приёмной тётя Лида разговаривала с Ильдар-абыем, увидев нас, она всё поняла и налила нам чай.       — А что на УАЗе не приехали? — поинтересовался я у дяди.       — Он же служебный, — ответил Ильдар-абый. — Нет, если бы я попросил, мне бы, конечно, выделили автомобиль на день. Но возникли бы вопросы, а нас просили не распространяться по поводу вашей клиники. Поэтому мы просто отпросились с работы.       После перерыва на перекус, мы, все вместе, отправились в операционную, разбудили Рамию-апу, тётя Лида увела её в приёмную дожидаться супруга, а место моей тёти занял Ильдар-абый. Тут всё прошло по тому же алгоритму. Были, конечно, различия, ведь организм дяди был слегка разрушен алкоголем, но зато у него не было послеродовых растяжек, и почти не было жировых отложений. Несколько лишних килограммов мы в итоге перевели в рост и мышечную массу.       — Да уберу я у него склонность к выпивке, — ответила на мой немой вопрос Светлана под конец операции. — Только помни — это не кодирование. Просто пропадёт желание закинуться алкоголем по любому поводу. Но оно может опять появиться, учитывая культуру и менталитет страны, в которой мы проживаем.       В итоге дядина операция заняла примерно тоже самое время, что и тетина. А в общей сложности мы с ними управились быстрее, чем с дедом. Так что у меня оставалось время, чтобы не спеша попить чай за разговорами с родственниками, Светланой и тётей Лидой. Потом также неспешно дойти до университета и спокойно пообщаться с Викой.       Мы с Викой шли по коридору главного здания университета. В этот раз удалось уйти из клиники пораньше, я встретил Викторию на «сковородке», и нами было принято решение найти остальных девчонок, знающих мой секрет, и вместе с ними провести мозговой штурм, по поводу того, как расширить круг посвящëнных в мою тайну. Я мысленно прикидывал кому из одногруппников открыться следующим, но сильный удар в плечо прервал ход моих размышлений.       — Ты что широкий? — спросил меня Паша с угрозой. До того как начались изменения в моём организме, мы были если не друзьями, то хорошими приятелями. Но в последнее время мы отдалились и почти не общались, впрочем, также как и с другими одногруппниками. Я боялся себя чем-то выдать, Паша же был другом Гриши, который был влюблëн в Вику. А из-за того, что почти вся группа была уверена, что мы с Викторией встречаемся, наши отношения с Павлом и Григорием из дружеских превратились в почти неприязненные.       — Эй ты чего? — спросил я, потирая ушибленное плечо. — Больно же.       — Ты широкий? — спросил Павел, заглядывая мне в глаза. — Если да, то смотри куда идёшь.       — Мар… ат, — Вика чуть не проговорилась, но в последний момент поправилась. — Пошли уже, он просто доебаться хочет.       — Никуда он не пойдёт, — решительно заявил Паша, — я с ним не закончил. — Прекрати прятаться за юбку, будь пацаном — выйдем поговорим, — обратился он ко мне.       — Ты же не отстанешь? — устало спросил я, Павел помотал головой. — Хорошо, во двор? — собеседник кивнул. — Всё будет хорошо, — сказал я Вике и еле слышно прошептал. — Следуй за мной под инвизом, возможно потребуется твоя помощь, как дам знак, присоединишься к нам.       — Это хороший шанс рассказать ему правду про тебя, — шепнула мне в ответ Виктория.       — Да, только я не придумал как это сделать.       — Хватит шептаться! — потерял терпение Паша. — Пошли уже, — дёрнул он меня за руку.       — Лапы свои убрал! — рявкнул я. Павел отпустил моё предплечье, однако его взгляд не предвещал мне ничего хорошего. Просто он не хотел выяснять отношения при свидетелях посреди коридора.       Мы вышли во двор за главным зданием, а потом зашли в кусты рядом с Анатомичкой. После пожара здание Анатомического театра было заброшено, значит риск, что нам помешают, был минимален. Мы встали друг напротив друга и некоторое время обменивались взглядами.       — Так и будем играть в гляделки? — сказал я, первым потеряв терпение. — Ты кажется хотел поговорить?       — Ты поступаешь подло, — сказал Паша. — Зная, что Гриша влюблён в Вику, начал с ней встречаться.       — Мы с Викой просто друзья.       — Так я и поверил! Всё время шушукаетесь, обнимаетесь. И вообще, хватит юлить — ведешь себя как баба!       Я расхохотался, Паша был близок к истине как никогда. Однако он растолковал мой смех по своему.       — Ты ещё и смеешься надо мной! — Павел схватил меня за грудки и произошло сразу несколько событий: эластичный бинт, стягивающий мою грудь слетел и сиськи, почувствовав свободу, чётко выделились сквозь водолазку, кулон, почувствовав угрозу хозяйке, ударил Пашу разрядом тока, а из раступившихся кустов вылетела Вика.       — Не трогай её! — прокричала Виктория.       — Что за хуйня? — воскликнул Паша, потирая руку, пострадавшую от разряда. — Её?! — добавил он, разглядывая меня, сбросившего маскировку. Волосы до плеч, грудь, отчётливо выделяющаяся сквозь водолазку, одежда, сменившаяся с мешковатой мужской на женскую — перемены в моём облике повергли Павла в шок.       — Сюрпра-айз, — пропел я ангельским голосом. Напрягать связки и занижать тональность больше не требовалось, можно было разговаривать моим нынешним обычным голосом.       — Что вообще происходит? — потерянно пробормотал Паша.       — Марина сняла маскировку, — ответила Вика. — Надеюсь твои претензии сняты? Она же говорила, что мы просто подруги. И да, она теперь девушка. И там тоже, — добавила она, проследив за Пашиным взглядом.       — Но как? Почему? Мы же вместе мылись в бане на практике — Марат был нормальным пацаном.       — Редкий магический дар. У неё боевая магическая форма — женская, она изменила под себя и основную форму, ответила Виктория.       — А ты что молчишь? — спросил Паша у меня.       — Вика очень любит разбалтывать мои секреты, — пожал я плечами. — Обычно я её осаживаю, но тут у неё появилась возможность посплетничать с моего молчаливого согласия. Разве я могу отказать подруге в удовольствии?       — Но почему ты раньше никому не рассказал…а? — спросил Павел.       — Боялась вашей реакции, — опять ответила за меня Вика. — Мы постепенно рассказываем девочкам — Альбина, Эльвира, Ольга Чернова и Света Молчанова в курсе. Думали кому рассказать следующему, а тут ты со своими разборками очень в тему нарисовался.       — А ты не боишься, что я поделюсь твоей тайной с Гришей, — сказал Паша, глядя мне в глаза.       — Не-а, — ответил я, доставая из рюкзака свиток о неразглашении. — Ты сейчас подпишешь эту бумагу и при попытке рассказать про меня или Вику из твоего рта будет издаваться лишь бессвязная белиберда.       — А если я откажусь подписать? — сощурив глаза, спросил Павел.       — Ну, есть варианты… — задумчиво протянул я.       — Да, у нас на выходные был запланирован шабаш с жертвоприношением, — Вика смерила Пашу с ног до головы оценивающим взглядом. — Думаю ты подойдешь… Стоять! — крикнула она, и ветки кустарника оплели всё тело Павла, оставив свободными только голову и правую руку.       — Я буду кричать! — воскликнул парень, задергавшись в цепких объятьях, тщетно пытаясь освободится.       — Бесполезно, — прокомментировал я. — На кустах полог тишины — нас никто не услышит. Зачем ты его пугаешь? — осуждающе спросил я у Вики.       — Пыталась пошутить, — виновато развела она руками.       — Дурацкая шутка, — ответил я.       — Ага, — согласился парень. — Так Вика тоже ведьма?       — Да, — ответил я. — Очень болтливая и с дебильным чувством юмора. Вообще, человеческие жертвоприношения запрещены. Другой вариант, который я тебе хотела предложить — стереть у тебя из памяти этот разговор. Но, по-моему, это нерационально. Во-первых, мне всё равно рано или поздно нужно будет рассказать правду. А во-вторых, тебе опять захочется поговорить со мной, и мы придём к тому же результату.       — Но почему мне нельзя рассказать о вас Грише?       — Потому что я сама, лично хочу это сделать.       — Наверное, хорошо что Вика встречается с тобой, — задумчиво проговорил Паша. — Учитывая, что она ведьма.       — Эй, мы просто подруги! — возмутилась Виктория. — К тому же я натуралка, а Марина женатая девушка.       — Женатая девушка?!       — Да, Мариша, покажи ему, — попросила Вика.       Я закатал рукав водолазки и показал татуировку с Настей, та лежала на кровати, видать задремала после обеда.       — Вот, это моя жена, — нежно погладив изображение девушки по голове. Настя, почувствовав, что я на неё смотрю, приоткрыла глаза и пошевелила пальцами, приветствуя меня.       — Ого! — воскликнул Паша. — И давно вы женаты?       — Четыре дня, — я посмотрел на часы. — Слушай, может хватит на сегодня откровений? Мы так на пару опоздаем. Подписывай бумагу и пойдём.       — Нет, — ответил Павел и гордо вздёрнул голову.       — Ну и виси тут до следующей перемены, — разозлился я.       — Слушай, что ты с ним возишься! — сказала Вика. — Залезь к нему в мозги и внуши, что он должен подписать бумагу.       — Вообще, это неэтично, — вздохнув, сказал я. — К тому же мы с ним были друзьями, а в том, что в последнее время мало общаемся больше моей вины, чем Пашиной.       — Черт с вами, давайте вашу бумагу, — сказал Павел. Не знаю что на него больше подействовало: мои угрозы оставить его на целую пару в беспомощном состоянии, боязнь, что у него будут копаться в мозгах, или то, что я назвал его другом. Но он подписал свиток, и магический пергамент сгорел со вспышкой.       — Все, можешь идти, — сказал я, и Вика приказала кустам освободить нашего одногруппника.       Стоило Паше проморгаться и заметить, что ветки его больше не держат, как его след простыл.       — Как думаешь, он побил Олимпийский рекорд? — спросила Вика.       — Не знаю, — ответил я. — Но думаю в нормативы кмс точно уложился.       Впрочем, немного отбежав, Паша остановился, с опаской посмотрел в нашу сторону и спокойным шагом дошёл до двери и вошёл в университет. Когда мы с Викой добрались до аудитории, Павел уже что-то эмоционально говорил Грише, тот же смотрел на него с абсолютно ошалелым видом.       — Хотела бы я послушать ту абракадабру, которую сейчас несёт Паша после подписания свитка о неразглашении, — задумчиво произнесла Виктория.       Павел в этот момент бросил взгляд на нас и заткнулся. Гриша так и остался сидеть с открытым ртом.       После пары, дождавшись пока основная часть одногруппников, включая Гришу, рассосётся, мы улучили момент и подошли к задумавшемуся Паше. Тот, подняв глаза и увидев нас, вжал голову в плечи. В принципе, мы и подошли к нему, чтобы исправить то, что мы сделали на прошлой перемене. В конце концов он был нужен нам в качестве союзника.       — Паша, мы бы хотели извиниться, — начал я, когда вышли все одногруппники, и мы остались втроём. — Наши шутки, наверное, немного перешли границы дозволенного. Ты уже успел убедиться, что рассказать про нас кому-либо не посвящённому в нашу тайну не получится. Но мы нуждаемся в твоей помощи, чтобы рассказать про нас остальным одногруппникам. Хотя бы какой-то их части.       Паша некоторое время смотрел на меня, стоящего перед ним и накручивающего на палец выбившийся из причёски локон, а потом неожиданно улыбнулся.       — Блин, как я до этого не догадался, что ты девушка. Когда ты задумаешься и перестаешь себя контролировать, твои жесты тебя выдают.       — Ты просто не думал в этом направлении, — сказала Вика.       — Да, — сказал Павел. — Мар… ина в последнее время вела себя странно, но для того, чтобы пазл сложился в понятную картинку, мне всё время чего-то не хватало. Ладно, ваши извинения приняты. Я так понял в первую очередь вам нужна моя помощь, чтобы рассказать о вас Грише? Только я совсем не представляю, как это сделать. В последнее время между вами словно чёрная кошка пробежала.       — Ну, у него день рождения через три недели… — начал я, но Паша меня перебил.       — Сомневаюсь, что он вас пригласит.              — Значит придём без приглашения, а ты нас пустишь.       — Или девочки, — сказала Вика.       — Да, или они.       — Ладно, договорились, — Паша убрал тетрадь в пакет и встал из-за парты. — Пошлите уже, а то на следующую пару опоздаем. Вы идите, а я пойду чуть сзади. Пока Гриша не знает про вас всей правды, не нужно, чтобы нас видели вместе.       — А ты знаешь, что у нас сегодня вечером занятие по разговорному английскому? — спросила у меня Вика, когда мы шли по коридору.       — Нет.       — Теперь знаешь.       … Когда вечером мы с Викторией зашли в наш с Ириной кабинет, то застыли в немом изумлении. За столом Ирины Степановны сидела наша преподавательница английского языка Арсланова.       — Мухаметшина, Тятяшева, — сказала она, подняв голову и посмотрев на нас. — Что застыли? Или не ожидали меня здесь увидеть?       — Гузель Амировна, если честно, то да, — ответила Вика, первой оправившаяся от шока.       — Я решила, что оптимальным решением будет обратиться к вашему преподавателю, чтобы подтянуть ваш английский, — сказала Ирина, выходя из подсобки. Она преподает вам уже год и знает ваши сильные и слабые стороны.       — Вы знаете про меня? — спросил я у Арслановой.       — Конечно, — ответила мне Гузель Амировна. — Вениамин Борисович собрал в начале года нас, всех твоих преподавателей и объявил о твоём хм… новом облике. Попросил отнестись к этому с пониманием, но при этом вести себя естественно, как будто ничего не произошло.       — Ладно, не буду вам мешать заниматься, — сказала Ирина Степановна, подходя к двери. — Как закончите вас с Викой развезут по домам, — добавила она, обратившись к Арслановой, и вышла из кабинета.       — Значит так девочки, — сказала, глядя на нас Гузель Амировна. — Раздевайтесь и садитесь поближе ко мне, как вы знаете, я не кусаюсь. На наших занятиях мы будем стараться говорить только на английском. Если у вас возникнут проблемы с построением фразы, не стесняйтесь, а тем более не молчите. Я вам помогу правильно сформулировать вашу мысль и правильно оформить её в виде связной английской речи. Во время наших факультативов мы будем разыгрывать различные стандартные бытовые сценки. А если у вас что-то не будет получаться, то вы?       — Не стесняемся, не молчим, а спрашиваем у вас, — ответила Вика, сняв куртку, взяв стул и сев напротив Арслановой.       — Молодец, Тятяшева. Мухаметшина, не стой как истукан — присоединяйся к нам.       Часа через полтора, когда у нас с Викторией начали натурально заплетаться языки, Гузель Амировна сказала.       — Ну, пожалуй, на сегодня хватит, а то дальнейшее пойдёт во вред. И сразу вас предупреждаю, никаких поблажек на моих парах вам не будет. Я, конечно, буду вас реже спрашивать, так как зачем на тратить на вас время других студентов, если я могу это сделать в индивидуальном порядке. Но и филонить в университете не дам, скорее наоборот, требования к вам будут завышены. Раз уж вы больше знаете, то и других должны будете подтягивать к своему уровню.       Арсланова встала из-за стола, собрала со стола учебный материал и, аккуратно сложив, убрала его в пакет. Мы с Викой тоже стали собираться. Почти сразу как занятие закончилось в кабинет зашли Ирина с Лешей. Оказывается это он повезёт Вику и Гузель Амировна домой, мы же с Ириной Степановной телепортируемся сразу из кабинета.       — Лёша, поднимешься ко мне, чай попьем? — спросила Вика, смотря Алексею в глаза наматывая локон на палец.       — Я даже не знаю, — растерянно произнёс напарник.       Я показал Виктории кулак, та показала сне язык и продолжила охмурять Лëшу.       — Знаешь как девушке одиноко долгими осенними вечерами, — произнесла Вика, прижавшись к Лёше и незаметно для него подмигнув мне.       Я ей показал, что придушу её. Алексей же отпрянул от Виктории и нервно расправил куртку в том месте, где прижималась девушка.       — Не знаю, что вы с Мариной задумали, но мне это совсем не нравится, — недовольно произнёс он.       — Я тут вообще не при чем! — возмутился я. — Весело тут у вас, — нервно хохотнула Арсланова. — Такие страсти кипят.       — Не обращайте внимания, они просто дурачатся — напряжение снимают, — успокоила её Ирина и прикрикнула на нас. — Прекратили балаган, хватит смущать меня и своего преподавателя. И давайте уже по домам.       Мы с Лешей задохнулись от возмущения, но Вика быстро произнесла.       — Всё-всё, простите. Хотела кое-что проверить, — сказала она, взяла Лёшу под руку и потащила к двери. — Пошли уже на стоянку милый.       Алексей автоматически засеменил рядом, Вика обернулась и состроила мне рожицу, а я в свою очередь сердито провел большим пальцем по горлу. Ирина закатила глаза к потолку.       — Да уж, дурачатся, — ухмыльнулась Гузель Амировна. — У меня на парах они так себя не ведут. Ничего страшного, — остановила она, хотевшую за нас извиниться Ирину. — Это даже забавно наблюдать их в естественной, так сказать, среде обитания.