Глава 13. Трудный путь
17 декабря 2021 г. в 02:22
Кровать подо мной шаталась из стороны в сторону, мешая спать. Одно жульё в том мебельном салоне работает: уверяли, что качественней ложа мне просто не найти — а что по итогу?
Я нехотя открыл глаза — и, увидев перед собой спинки передних сидений автомобиля, сразу всё вспомнил. Не было никакого мебельного салона: это лишь сон из прошлого. Меня куда-то везли. За рулём восседал бородатый мужик, одетый в старые лохмотья. Уже не так, но перед глазами по-прежнему всё расплывалось, а кожу невыносимо жгло. Зато дышать было уже намного легче.
— Где я? — мне с трудом удалось произнести это ворочающимся языком.
Машина ощутимо подскочила на кочке, а водитель на секунду обернулся.
— А, пришёл в себя. Я уж думал, тебе конец: яд хедкраба — это дело опасное. Ничего, щас прибудем — и начну приводить тебя в чувство.
И куда он меня доставить собрался? Одет странно, шляется по Мёртвому городу — вдруг людоед? Сейчас приедем, как он говорит — и быть мне его деликатесом на ужин. Может, поэтому я до сих пор жив? Лишь потому, что судьба не может выбрать для меня смерть поизощрённей? Но сопротивляться либо что-то предпринять попросту не было сил. От головы до пят разлилась безумная слабость — и тьма опять окутала моё сознание.
Снова очнувшись, я обнаружил, что лежу на старой деревянной кровати в просторной комнате. Это было скудно обставленное помещение с ещё одной кроватью, диваном, старым креслом и столиком с трёмя стульями. Также по углам стояли два массивных комода. Под потолком всюду висели чулки, набитые неизвестным содержимым, а воздух пропитал сладковатый аромат. От этого запаха у меня немного закружилась голова. В теле ощущалась неимоверная слабость, сердце билось неровно и покалывало, голова нестерпимо гудела, а к горлу подкатывала тошнота.
Входная дверь была раскрыта, позволяя солнечным лучам освещать порог комнаты, а снаружи доносились постукивания. Где я вообще? И кто этот человек, что привёз меня сюда? Где он?
Оружия и бронежилета, щедро выданного в лагере вортигонтов, при мне не оказалось. Он забрал, не иначе. Меня охватила паника: надо срочно найти свой скарб и двигаться дальше.
С трудом встав с кровати, я медленно потопал в сторону выхода. Дрожащие ноги меня едва слушались, а в грудную клетку словно насыпали камней. Кисть правой руки выглядела по-прежнему как надувная, и к тому же слегка побаливало горло.
Подойдя к дверному проёму, я осторожно выглянул наружу. Частный дом этого человека был огорожен невысоким забором, вся территория дворика усеяна сухими ветками, чуть поодаль виднелась ещё одна небольшая постройка. Прямо за оградой стоял ветхого вида русский автомобиль, а сам хозяин сидел ко мне спиной, сколачивая что-то из досок. Вокруг участка расстилался необъятный пустырь — а на горизонте чернели жутковатого вида здания. Вне сомнений, это был он — Мёртвый город, в котором мне таки довелось побывать.
— Проснулся? — он повернулся ко мне, когда я деликатно кашлянул. — Парень, ну ты и везунчик, скажу тебе. Мне уж думалось, что придётся тебя хоронить.
Я пожал плечами.
— Пока ещё не придётся. Где я?
— У меня дома, как видишь, — он отвлёкся от своего занятия и подошёл. — Наткнулся на тебя в Краснохолмске: ты уже весь синий был.
— Где моё оружие?
Хозяин домика зашёл внутрь, приглашая меня вернуться.
— Оно у меня — и побудет некоторое время. Я ж тебя впервые вижу: вдруг схватишь пистолет и застрелишь. И не волнуйся: вреда тебе не причиню, если первый не попытаешься натворить глупостей.
Знал бы он моё самочувствие. В таком состоянии глупо вступать в конфликт — да и в подобных ситуациях я никогда не был их инициатором.
— Я всего лишь направляюсь в Сити-25, — не в силах бороться со слабостью, я снова присел на кровать. — В Мёртвом городе оказался не по своей воле, искал выход — а тут этот хедкраб.
Мужчина полез в комод, выудил оттуда бутылку из чёрного стекла и, подойдя, протянул её мне.
— На, выпей. В прошлый раз благодаря этому отвару ты не умер — и сейчас полегче будет. Я знаю, что такое укус этой чёрной ядовитой бестии.
Вспомнив ту приторно-сладкую жидкость, я поморщился.
— Спасибо. А как вы меня нашли? И кто вы?
Он молча наблюдал за мной, пока я уничтожал содержимое бутылочки. Ей-богу, на вкус, словно в кисель добавили столько сахара, сколько это возможно. Пить такое просто нельзя — но я опустошил небольшую ёмкость. Чувствую себя просто отвратительно — и готов чуть ли ни на всё, лишь бы полегчало.
Он забрал у меня бутылку и уселся в кресло.
— Можешь называть меня отшельником. Наведывался я в Краснохолмск по делам, так как на складах остались немалые запасы тушёнки и сухпайков ГО. Двигался уже обратно, когда услышал, как ты в магазине от хедкрабов отбиваешься, ну и вовремя подоспел.
— Вы туда ездите по доброй воле? — я удивился. — Но ведь Мёртвый город опасен: я слышал, что никто не выходит оттуда живым.
— Я там вырос, — отшельник резко встал и подошёл к комоду, — и, поверь, знаю, как себя там надо вести. А теперь послушай: от принятого лекарства тебя скоро сморит сон — а мне нужно отлучиться ещё по одному важному делу. Повторю: вреда тебе причинять не собираюсь — так что засыпай, не опасаясь за свою жизнь. Я тебя в доме закрою, к твоему пробуждению как раз должен вернуться. Потом обо всём поговорим, если захочешь.
Я слушал его, пытаясь собрать мысли в кучу. Его слова лились потоком и словно мимо моих ушей. Он прав: спать уже действительно хочется. Да и желай он убить меня — давно бы сделал это. Коротко ответив ему, я растянулся на кровати, ощущая, как меня утягивает в сон.
Похоже, в мире сновидений мне посчастливилось пробыть до самого вечера. Всё это время мне постоянно снилось одно и то же: я в квартире у Делайлы, ночью в комнату начинает рваться нечто, говоря голосами моих друзей — и затем дверь распахивается. Я, видя на пороге страшный, высокий, по форме ни на что не похожий силуэт, выпрыгиваю в окно. И сон начинается сначала.
При пробуждении я громко закричал, спрыгнул с кровати, в панике осматривая комнату. Ничего необычного: всё точно так же, как и днём. Мебель, источающие сладкий аромат чулки на потолке, и наглухо закрытая дверь наружу. Сквозь грязные стёкла оконного проёма вдали виднелся мрачный город, за который медленно заходило огромное оранжевое солнце. Близится следующая ночь, и моё желание осуществилось: её я проведу не в том жутком населённом пункте.
Внезапно глаза уловили непонятное движение. С улиц над крышами домов поднялась маленькая точка, принявшись выписывать круги над погружающимися во мрак постройками. Несколько минут объект кружил над Краснохолмском, затем стремительно ушёл вниз, скрывшись за зданиями. Получается, там обитают и летающие твари? Легко отделался ты, Кевин Джонс, если не повстречал их, когда сам бродил в том проклятом месте.
От хлопка входной двери я резко подскочил — но это оказался всего лишь отшельник. Дружелюбно кивнув мне, он прошагал к столу, взгромоздив на него средних размеров ящик.
— Уже, смотрю, осваиваешься: что высматривал-то в окне?
Я вздохнул.
— Что-то летало над городом: засмотрелся.
Тем временем мой спаситель распечатал ящик, выуживая оттуда тушки хедкрабов.
— Там много чего обитает, всего можно вообще никогда не увидеть. Звать-то тебя как, парень? И каким ветром тебя занесло в наши края?
— Кевин, — снова почувствовав слабость в ногах, я поспешил к выделенному мне ложу. — Мы ехали на поезде с лесной станции в Сити-25, но наш состав потерпел крушение. В городе началась война — и я просто не могу остаться в стороне!
Отшельник уже сидел и вовсю разделывал пойманную добычу.
— Война? Неужели у народа хватило духу восстать против этого проклятого Альянса? Славная весть. Мы терпели издевательства ГО — а когда над нами начали ставить различного рода опыты, мы, как нам казалось, тоже подняли восстание. Но в результате получили полнейшую неразбериху. Слышал бы ты речи Криса Верда о том, что нас не хотят сделать рабами, коими мы уже являлись — а лишь людьми, гораздо выносливее и сильнее простого человека. Обещал нам лучшую жизнь.
Он со всего размаху ударил кулаком по столу.
— Тварь: вот бы встретиться с ним лицом к лицу — кишки б выпустил падле!! Тебе не нужно особо объяснять: ты сам видел, во что превратился мой родной и горячо любимый город!
Я лишь кивнул, а поток речей не стихал:
— Он одно время руководил здесь, в Краснохолмске, пока строился Торментус. Он хоть и стал начальником тюрьмы, но был в каждой бочке затычкой.
— Начальник, — вырвалось у меня. — Виделись, когда убегали из Торментуса, которого больше нет.
— Почему не убил, раз видел эту мразоту?! — рявкнул отшельник, привстав.
— За защитным полем прятался, — коротко пояснил я.
Собеседник вновь опустился на стул.
— Это в его привычках: знает, что все хотят его мучительной смерти. О чём я говорил? А, вспомнил. Когда в городе начался хаос, многие стали убегать, селиться в лесу и других окрестностях Сити-X218: думали, что хоть так смогут уцелеть. Но нет.
— Альянс обстрелял Мёртвый лес крабснарядами, — добавил я. — Мы там проходили: тоже не очень приятное место.
Отшельник уже нарезал филе хедкрабов тонкими ломтиками, бережно складывая их на краю стола.
— Это сейчас его зовут Мёртвым, как и сам город. Раньше мы его звали Грибной Лес. В детстве отец меня часто водил туда: грибов и ягод там было не счесть! А теперь, — он махнул рукой, — Краснохолмск стал Сити-X218, позже его окрестили Мёртвым, как и сам лес. Нет там уже давно ни грибов, ни ягод — лишь трупы и запах смерти. На месте единственного в регионе крупного военного госпиталя возвели Торментус, а Набережный был пронумерован, в его центре возвышается Цитадель. От нашего прекрасного края осталась лишь уродливая оболочка.
Закончив тираду, он собрал непригодные останки хедкрабов в ящик и вынес его за дверь. Я стоял и молчал. Да и что можно сказать в ответ? Поддержать и успокоить, пообещав, что всё наладится? Может, когда-то в будущем и будет так, но ничего не произойдёт мгновенно, по взмаху волшебной палочки. Даже если победа будет за нами — сколько времени пройдет, прежде чем восстановится привычный в моём понимании уклад жизни? Разве что экстрасенс смог бы дать ответ.
— Послушай, — я обвёл взглядом висящие наверху чулки, — а для чего ты их развесил под потолком?
Отшельник вернулся в дом, крепко запер дверь на засов и, отвечая, принялся закрывать ставни окон, находящиеся почему-то внутри, а не снаружи.
— Э, парень, мне пришлось потрудиться, чтобы сделать своё жилище безопасным. Здесь полно муравьиных львов: так-то они не проявляют излишней агрессии — но раз в году бывают очень заняты уходом за своим потомством и его защитой. Сейчас как раз такой период. К вечной вони фероподов я давным-давно принюхался и живу себе спокойно. Спасибо моему другу.
И он замолчал, глядя в окно. Подойдя, я обратил внимание на вселенскую тоску на его лице. Там, прямо около забора над устланной ветками землёй возвышался бугорок и стоял небольшой самодельный крест.
— Вортигонт стал мне самым близким после гибели моей семьи, — пояснил он, не отводя взгляда от могилы. — Четыре года здесь жил со мной, научил меня очень многому, в том числе и оказанию помощи при укусе ядовитого краба. Тот мирмидонт… он появился внезапно…
Мужчина резко прервался и захлопнул последнее окно.
— Если б не его наука, не стало бы и меня. Сейчас перекушу, если хочешь, присоединяйся — и пора на боковую. Так понимаю, ты тут не останешься — а для дальнейшего путешествия ты ещё слаб. Да и нечего скитаться по пустошам ночью.
— Разве закрытая дверь и ставни спасут от этих насекомых? — поинтересовался я — и с неприязнью поморщился, вспомнив мерзких, атаковавших меня существ.
Он засмеялся, будто я спросил несусветную глупость.
— Этим тварям деревянный пол не помеха, поверь. От них спасает запах: они считают, что здесь свои — и не суются.
— Тогда зачем всё запирать?
— Да затем, — он достал из комода пакет, достав оттуда что-то наподобие высушенного филе. — Бродит кто-то возле дома по ночам, в дверь стучит, в окна. Зовёшь — не отзывается. Рисковать и выходить на проверку я не хочу — и ты не вздумай. Всё-таки Краснохолмск рядом: мало ли чего. И не бойся: несколько лет уже происходит эта чертовщина — и, как видишь, я жив и здоров.
После пережитого ночью в той страшной квартире такому рассказу я не удивился. Ведь там происходили более странные и необъяснимые явления: ожившая девушка, не пустившая меня в комнату, где лежит её безжизненное тело, Мел и Джордж рвались войти. Не стоит забывать и про живую отрубленную голову. Но вот почему то, что притворялось моими друзьями, легко вынесло входную дверь, но не сделало то же самое с дверью в комнату — более тонкой и хлипкой? И кто же выходил из соседнего помещения, куда Делайла запретила мне заглядывать? Ведомый любопытством, я поделился воспоминаниями о прошлом ночлеге с хозяином дома.
— Значит, и ты видел её, — подытожил он, когда мой рассказ подошёл к завершению. — Делайлой представилась, говоришь? Мне она назвалась Катей. Угощала чем?
Я удивлённо кивнул. Минутку: уж не намекает ли он на то, что тоже провёл там тёмное время суток?
— Задержался я полгода назад в городе: не успел убраться до темноты, — отшельник вдруг протянул мне еду. — Держи: сушёный хедкраб — объеденье.
Слушая его, я принялся жевать мясо, напоминающее по вкусу недосоленную таранку.
— Думал уж быстро найти себе убежище, что угодно — хоть в мусорном контейнере закрыться, как она позвала меня. Тоже не отказался от принесённой ею еды. А ночью…
Мужчина секунду помолчал.
— К нам рвались мои престарелые родители и мои дети. То, что их на тот момент уже давно не было в живых, их не остановило. Сперва они говорили ласково, затем орали не своими голосами, обещая оторвать мне руки и ноги и издеваться над живым туловищем. А утром — лишь выломанная дверь и тело девушки в соседней комнате. Я просто ушёл.
— Её труп посмотрел на меня, потом звал обратно, когда я нёсся по улице как сумасшедший, — перед моими глазами вновь проплыли картинки тех леденящих душу минут. — И что-то в Делайле было не так.
И тут меня будто осенило! Именно это показалось мне тогда подозрительным в хозяйке той квартиры! И как сразу до меня не дошло?
— Она не моргала и не дышала! Спала беззвучно, смотрела на меня стеклянными глазами! — меня буквально подбросило над стулом.
Отшельник ухмыльнулся.
— Она, похоже, представляется всем разными именами. Ещё той ночью говорила, что если б я не поел, она бы открыла дверь, показала трупы тех, кто отказался от предложенной пищи. Но меня никто не звал обратно, мёртвая Катя не смотрела на меня.
Мы сидели за столом и болтали ещё около двух часов. Отшельник рассказывал мне о Краснохолмске, показывал старые фотографии тех времён, когда он был ещё самым обыкновенным городом — очень красивым и уютным. Но моё внимание остановилось на одном из снимков: там была запечатлена та самая улица и маленькая улыбающаяся девочка, державшая за руки родителей. Всё бы ничего — только вот в ней узнавалась Делайла, обеспечившая меня кровом на ту ночь.
Я лежал на кровати, ворочаясь с боку на бок, и никак не мог уснуть. Общее самочувствие потихоньку шло на лад, а вот повторно обработанное место укуса невыносимо щипало. Получается, первый раз он дезинфицировал рану, когда я ещё не пришёл в сознание. А теперь из-за этого просто невозможно уснуть.
Первый подозрительный звук донёсся до моих ушей в тот момент, когда отшельник тихо храпел на своей кровати. Словно пластиковую бутылку мяли руками. Последовало тихое мычание, а затем бодрый хруст: что-то быстро ступало на раскиданные всюду во дворе ветки.
Мне стало страшно: а вдруг здесь то же самое, что и в той бесовской квартире? Сейчас в дверь начнут неистово ломиться — потом окажется, что отшельник давно умер…
Будто слыша мои мысли, нечто остановилось у одного из окон и тихонечко постучало по нему. Почему живущий здесь мужчина сделал ставни изнутри? Ответ на этот вопрос был только что дан. Помня его наставления, я не стал вопрошать, кто это и чего ему надо, ведь, по заверениям, снаружи никто не отзовётся. В течение десяти минут шаги уверенно двигались вокруг дома, стук по стенам раздавался в хаотичных местах. Страшно было из-за опасения повторения такой же чертовщины, как и прошлой ночью.
В дверь глухо постучали пару раз, затем дёрнули: благо, затворы удерживали её намертво. Я вновь покрылся холодным потом, не сводя глаз с выхода. Только не снова… только не снова… Вдруг опять голос Мел будет слёзно умолять впустить? Но ничего не произошло — нечто отдалилось во двор, гремя чем-то. Затем скрип двери: кто-то проник в ту небольшую постройку, выполняющую функцию сарая — наверное, не знаю. Даже из дома чётко был слышен погром, который оно там творило. Примечательно, что отшельник вообще никак не среагировал, продолжая мирно храпеть на другом конце комнаты. Нечто ещё долго бродило по двору, но к дому уже не приближалось. В итоге мне надоело трястись: я устроился поудобнее в надежде поспать остаток ночи. Нельзя тянуть: утром нужно срочно выдвигаться в сторону города. Постепенно в голове мысли начали путаться, звуки снаружи стали тише — и наступил долгожданный сон.
Молодая девушка положила убитого хедкраба на стол, принявшись рыться по кухне в поисках ножа. Родители должны были скоро вернуться с ночной смены на заводе, и она решила порадовать их вкусным завтраком. Поймав добычу в каналах, по пути к дому она старалась не попадаться на глаза сотрудникам ГО: они бы ни за что не дали ей спокойно вернуться в квартиру с тушкой этого существа. Самовольное добывание пищи категорически запрещалось, и Альянс сурово карал за такие проступки. Ну ничего, эти твари в масках и респираторах недавно досмотрели их жилище — так что второй раз нагрянуть не должны. Да и причин вроде не было. Хотя разве нужна она им, причина-то? Сколько она намучилась, когда при переезде в Краснохолмск ей навязали другие документы, превратив её из Екатерины в Делайлу. За отказ пригрозили допросом и нечеловеческими пытками, так что девушке пришлось смириться. Родители называли её русским именем, а все остальные величали уже так, как было назначено в штабе Гражданской Обороны города.
Услышав хлопок входной двери в тамбуре, она повернулась на звук. Кивнув ей, отец быстро исчез в одной из комнат, а мать прошла на кухню.
— Катюша, где ты раздобыла такую роскошь? Не боишься проблем от такого?
— Нет, — девушка продолжила с упоением разделывать тушку, — всё прошло гладко: меня не засекли. Так что вскоре вкусно покушаем.
Мама нежно обняла её.
— Ты — моя радость! Мы как раз с отцом шли и вспоминали былые времена, когда могли есть что угодно, а не эти безвкусные пайки, выдаваемые Альянсом.
— У наших самопровозглашённых хозяев появилась новая забота, — отец наконец появился на кухне. — Не так далеко от города рухнул неизвестный объект: я слышал про целый ударный отряд, отправленный выяснять природу данного явления. Так что, глядишь, на какое-то время поменьше будут над нами издеваться.
Катя мечтательно вздохнула.
— Было бы здорово. А ещё лучше, если б эти гадкие захватчики сгинули насовсем.
Громкий стук в дверь заставил вздрогнуть всех троих. Уж чего, а гостей они точно не ждали. Стук повторился, уже сопровождаемый искажёнными механическими голосами. Сомнений не осталось: пожаловались гэошники. Велев жене с дочерью сидеть смирно, отец направился в коридор. Спустя несколько секунд оттуда донеслись удары и крики, затем двое гэошников ворвались на кухню, живо скрутив её маму.
— За нарушения на рабочем месте велено заключить вас под стражу и отправить в Торментус! — проговорил один из них.
Катя бросилась на защиту.
— Они ничего не сделали, пожалуйста, не надо!
Ничего не сказав, один из извергов толкнул девушку в коридор. Она упала, разбив лоб.
— Прошу вас!
— Применение директивы номер 254, — услышав это, Катя в ужасе бросилась бежать — но на пороге стоял ещё один садист в респираторе.
Толком ничего не соображая, девушка заперлась в дальней комнате родителей, раскрыв окно. Можно было бы рискнуть, выпрыгнув в окно — но чёрно-синий БТР сразу свёл план на «нет». Дверь уже трещала под натиском ударов, и она запрыгнула на кровать, накрывшись с головой старым одеялом и стараясь не дышать. Если повезёт, гэошники решат, что она выбралась из квартиры, и ей удастся избежать смертной казни неизвестно за что. Она прекрасно слышала, как её мать кричала, рыдала, умоляя пощадить дочь. Но её перебивал лишь злобный хохот.
Тут она услышала, как дверь комнаты распахнулась, громко ударившись о стену. Топот сапог стремительно приблизился к окну и остановился прямо около кровати.
— Ускользнула, тварь! — даже в искажённом механическом голосе слышались нотки досады. — Искать её теперь!
Катя облегчённо вздохнула — и это оказалось её фатальной ошибкой. Одеяло резко откинули, один из сотрудников ГО достал табельное оружие.
— За что? — только и успела прошептать она, прежде чем её грудь пронзили несколько пуль.
***
Катя не могла осознать произошедшего. Как ей удалось избежать смерти после расстрела в упор? Вечерний город за окном выглядел непривычно пустым и тихим. По улице не ходили горожане, не шныряли гэошники, не летали сканеры, часто зависающие у окон для выявления нарушений. Не было слышно диспетчера Альянса. Всё выглядело запустелым, заброшенным.
Решив осмотреться получше, она прошлась по квартире. Бардак и вековые слои пыли говорили о том, что здесь давно никто не живёт. При попытке взять и поднять стул она потерпела неудачу: её пальцы словно что-то отталкивало от предмета — и так было со всем, до чего девушка пыталась дотронуться. Кроме дверей. Ей легко удалось выйти в подъезд, а затем наружу. Стоя на крыльце, она ещё раз окинула улицу взглядом. Обветшавшие здания, усыпанный мусором тротуар — и тишина. Посмотрев на небо, она увидела, что уже верхушки строений уходят в темноту. С крыльца ей не позволяла сойти неведомая сила — будто неосязаемый ураганный ветер толкал её обратно к входу.
Катя зажмурилась на секунду, не веря в то, что творится вокруг. А, открыв глаза, вздрогнула. Перед ней стояло с десяток людей разного пола и возраста.
Черноволосая девушка в синей униформе и бронежилете, покрытым засохшей кровью, сделала шаг вперёд и ласково улыбнулась.
— Не бойся, Катя. Теперь ты с нами.
Я проснулся от того, что мне фактически было трудно дышать. Дом уже заполнил дневной свет, ставни были раскрыты, а входная дверь настежь распахнута. Значит, отшельник уже проснулся и принялся заниматься своими повседневными делами. Ну и сон мне приснился: он как бы рассказал мне, что приключилось с той девушкой по имени Делайла. Если приснившееся — правда, то большего зла, чем Альянс, и вообразить невозможно. Твари… ворвались к ним, избили и скрутили родителей, без видимой причины хладнокровно выпустили в несчастную несколько пуль. Ничего, ублюдки. Аукнется это всё вам — ой, как аукнется!
Не в силах сдерживать эмоции, я рывком встал к кровати и поплёлся во двор. Не удивлюсь, если обнаружу, что и здесь меня приютил давно умерший человек. Но нет. Отшельник, матерясь, копался в своём небольшом сарайчике.
— Проклятье: ночной гость оставил здесь после себя настоящий хаос — а мне теперь убирать. О, здорово, Кевин, приходишь в норму?
Последнюю фразу он произнёс, заметив меня во дворе. Ну слава Богу, жив: не пришлось лицезреть его бездыханное тело. А погодка-то портится: небо заволокли хмурые тучи, висящие невысоко над землей, и грозились в любой момент обрушить неслабый ливень на поверхность планеты.
— Прихожу: уже намного лучше, — я отметил, что отёчность рук прошла, а дышится уже совсем легко. Почему воздух с трудом проникал в лёгкие при пробуждении, останется загадкой. О стычке с хедкрабом напоминало лишь едва ощутимое жжение на месте укуса.
Отшельник вытащил из сарая мешок, небрежно швырнув его на ветки. Изнутри частично вывалилась железная посуда.
— Не спрашивал у ночного визитёра ничего? Не интересовался личностью? — усмехнулся он, вытащив наружу второй мешок.
— Нет, — я не справился с любопытством и заглянул в постройку. — Но звуков была целая симфония.
Зрелище в сарайчике даже погромом назвать нельзя: это было бы слишком мягко. Все стеллажи обрушены, полки сорваны со стен, куча различного барахла разбросана, смята, испорчена.
Отшельник развёл руками.
— Сам видишь — а вчера здесь был идеальный порядок. А тебе денёк-другой — и можно будет выдвигаться.
— Денёк-другой? — опешил я. — У меня нет столько времени! Самочувствие позволяет мне отправиться хоть сейчас!
— Я бы не шёл на такой риск, — возразил собеседник, — но держать тебя не собираюсь. Пошли, пожрёшь. Верну тебе оружие, дам припасы, транспорт — и можешь уезжать. Мне сегодня предстоит много дел.
И, глянув на сарай, он со злостью сплюнул.
Я быстро поел и начал собираться в дорогу. Но отшельник решил не отпускать меня просто так: помимо уже имеющегося оружия мне был выдал специальный самодельный пояс, куда можно прикрепить все мои стволы, а также вручил лёгкий арбалет с комплектом стрел. Также он вынес странного вида костюм. Это был бронежилет с множеством пришитых к нему металлических пластин, с которых свисали несколько ремешков.
— Моё личное изобретение, — похвастался он, протянув его мне. — Собрал из экипировки солдат несколько штук. Отлично защищает от муравьиных львов и пуль. Тебе может пригодиться: надевай.
С одной стороны, не хотелось напяливать на себя непонятный хлам из его сарая, а с другой — бессмертием не обладаю. Всё это время мне сказочно везло — но ведь в любой момент всё может обернуться иначе. Бронежилет от ГО на фоне данного творения казался чем-то ненадёжным. Процесс облачения длился недолго. Я подтянул все ремни, дабы подогнать костюм под комплекцию своего тела, закрепил навороченный пояс, отправив туда вооружение, кроме автомата. Удобные сумочки для боеприпасов нашли своё место на ногах.
— Каску держи, — отшельник, видимо, решил сделать из меня терминатора. — От превращения в зомби не спасёт, но позволит выиграть время, если атака краба окажется успешной.
Не знаю, судя по всей этой новой экипировке, пусть и самодельной, мне теперь без страха можно и в гнездо гигантских насекомых, и в Цитадель — и вообще куда угодно.
Вскоре мы прошли за ограду к машине, на которой меня вывезли из Мёртвого города — но хозяин указал рукой на другое транспортное средство. Оно представляло из себя старую русскую легковушку, местами ржавую и помятую, без стёкол и с одним-единственным сиденьем. Ничего не скажешь… даже то, на чём мне пришлось добираться до Торментуса, и то выглядело надёжнее.
— Довезёт, куда нужно, — заверил отшельник, увидев выражение моего лица. — Зверь, а не машина! Лично на ноги её ставил, точнее, на колёса.
Он обошёл вокруг неё и похлопал ладонью по капоту.
— Фары только не работают: не успел починить. Так что по темноте тебе не проехать. И вот ещё что, погоди.
Я прислонился к двери, наблюдая за ним. Ждал недолго: он вернулся, держа в руках небольшой мешочек и ключи.
— Заводится нормально, — он кинул мне ключ. — А здесь фероподы — смотри, расходуй аккуратно. Муравьиные львы — такие суки: чуть запах ослабнет — и станешь их перекусом.
Я ослабил завязанную на горлышке верёвку, посмотрел внутрь — и мне в нос сразу ударил терпкий аромат.
— Хочешь сказать, эти небольшие шарики маскируют от них?
— Запах. Ну удачи тебе, парень.
Мы обменялись рукопожатиями.
— Спасибо, — мои слова были искренними. — Без тебя мне бы настал конец.
Он улыбнулся.
— Не за что. Уж больно ты на моего лучшего друга похож. Погиб он, когда пришёл Альянс. Езжай — и не повторяй его судьбы. Чуть не забыл. В бардачке — карта местности: не будет лишним туда заглядывать, а также упаковка сушёных хедкрабов. Яд ещё не покинул твой организм — так что голодом себя не мучай.
Ещё раз поблагодарив его, я сел в машину, вставил ключ в зажигание и повернул его. Действительно, мотор загудел моментально. В ожидании прогрева двигателя было решено немного изучить карту. Если верить ей, то несколько километров предстоит проехать по просёлочной дороге, миновав несколько деревушек, далее будет выезд на шоссе, помеченное как «Шоссе 25». Что ж, с Богом, Кевин Джонс: надеюсь, не возникнет серьёзных проблем в пути.
Отшельника рядом уже не было. Очевидно, вернулся к своим делам. Рычаг переключения скорости был исправен — и автомобиль послушно тронулся, едва моя нога надавила на педаль газа. Я с легкостью выруливал по извилистой дороге, осматриваясь по сторонам на случай, если где-то засели враги.
Вздрогнув, Мел дала очередью по хедкрабу зомби, неожиданно вышедшего из-за угла. Наташа отправила к праотцам второго мертвеца, который подтягивался вслед за первым.
— Не понимаю, — шедший позади Роб был крайне недоволен. — Почему именно мы должны бродить по этим вонючим подвалам, коллекторам в поисках боеприпасов? Людей больше, что ли, нет?
Никсон мельком обернулась на него.
— Каждый отряд повстанцев оставляет немного от своих запасов: это может помочь другим, например, нам. Так что не ной.
Пройдя чуть вперёд, троица столкнулась с обычной и ядовитой жертвой хедкраба. Звуки стрельбы разнеслись по каналам, сотрясая стены. Распухшее тело жалобно плакало — но, раскачиваясь, продолжало шагать к живым. Последние выстрелы подарили покой и этому человеку.
Не сговариваясь, девушки перезарядили автоматы.
— Наташка, — Роб, ещё ни разу не открывший огонь, демонстративно осмотрел своё оружие, — оставь нас ненадолго: посмотри, как там — а то нам с Мелани поговорить нужно.
— Пожалуйста, — девушка спокойно пожала плечами и побрела дальше по каналу. — Догоняйте.
Дочь Тома разозлилась:
— Зачем ты отправил её одну?! Здесь на каждом шагу — зомби да хедкрабы! Наш разговор не может подождать?!
— Не может! Я не понимаю, что с тобой происходит! Мы не виделись всего несколько дней — а тебя после скитаний с этим идиотом как подменили! Объяснишь, в чём дело?
Мел чуть не накинулась на него с кулаками.
— Не говори так о Кевине! Он рисковал собой ради меня, не боялся ничего, а ты…ты даже «привет» вчера не сказал, когда мы встретились… лишь кричишь о любви ко мне!
— Спелись, значит, уже, — Дигерс нехорошо ухмыльнулся. — То-то ты вчера его имя произнесла столько раз, будто тебя заело. На меня ноль внимания. Раз он такой хороший, неужели не рассказал тебе, как избил меня и забрал машину из лагеря? Ну того, что был рядом с базой доктора Роббинса. Да ещё и оружие отнял. А ведь я уже собирался выезжать в тюрягу эту.
— Мы уничтожили Торментус! — не без гордости ответила девушка. — И я тебе не верю. Если Кевин, как ты выразился, избил бы тебя, то было б заметно. Но на тебе ни царапины.
Парень снял бронежилет, расстегнул куртку — и поднял майку, оголив торс. Вся его грудь была покрыта огромными уродливыми синяками и засохшими кровоподтёками.
Мелани чуть не выронила автомат.
— О Господи! Кто тебя так?
— Ты разве не поняла? — Роб снова оделся. — Твой Кевин, которого ты так хвалишь. Напал, падла, со спины — и давай мутузить. Ещё приговаривал: мол, не видать мне тебя и всё такое.
На какие-то секунды девушка впала в ступор. У неё в голове не укладывалось, что Джонс, примчавшийся в Торментус словно рыцарь, и освободивший её, так поступил. Казался бесстрашным, надёжным: с ним она сама ничего не боялась. Она думала, что Дигерс про неё забыл, к тому же Урт вроде как подтвердил. Но они всегда не ладили между собой. А на деле выходит, что её спаситель поступил, как последний мерзавец?
«Он не просто не собирался спасать тебя, но и пытался препятствовать мне. Я сомневаюсь в его адекватности» — слова Кевина быстро пронеслись у неё в голове. А она тогда поверила же…
С другой стороны, сам Роб не единожды попадался на вранье, любил наговаривать на других. Но кто из них сказал правду: Кевин тогда в тюрьме — или Роб сейчас?
— Ну ты чего, малыш? Не веришь? — парень неожиданно приобнял её. — Не веришь мне — спроси, кого хочешь. Я всем рассказал уже: пусть знают, с кем имеют дело.
Мел почувствовала, как её глаза наполняются тёплой влагой. Её душу раздирали сомнение и боль. Да, Роб может обмануть — но ведь вот они, доказательства его слов. Она только что их видела. Но и верить в то, что Кевин всё это время лишь притворялся хорошим, она не могла. И не хотела.
— Всё будет хорошо, — парень обнял её ещё крепче. — Не расстраивайся из-за этого подонка.
Мел тихонько оттолкнула его.
— Пошли: Наташа ждёт.
И она отправилась искать подругу. Она не видела, как Роб довольно улыбнулся и зашагал следом.
Не знаю, сколько времени я ехал, прежде чем впереди показалась деревенька. Точнее то, что от неё осталось. Здесь даже останавливаться для поиска припасов не имело смысла: чёрные сожжённые дома мрачно взирали на меня дырами, некогда бывшими окнами. Некоторые постройки и вовсе развалились. Обгорелые останки деревьев, кое-где стояли сожжённые автомобили. И не было ничего живого. На пути следования мне не попались ни птицы, ни зомби, ни иная живность. И если в Краснохолмске, несмотря на его печальное название, обитали разные формы жизни, то это место выглядело поистине мёртвым. Поэтому, не сбавляя скорости, я продолжил двигаться по грязной дороге, желая поскорее миновать эту неприятную местность.
Вот остались позади последние чёрные дома — и передо мной открылось обширное поле, расстилающееся впереди. Вместо пшеницы или кукурузы здесь остался лишь сухой непроходимый бурьян, кое-где виднелись редкие деревья. От сильного ветра у меня начали слезиться глаза, к тому же заморосил мелкий дождь. В самом деле, отшельник не мог лобовое стекло поставить? Конечно, для поездки в Торментус мне так же был дан в распоряжение транспорт, состоящий из металлических рам — но и погодные условия тогда были совсем иные. Сейчас же промокнуть можно и заболеть. Ещё до конца не отошёл от укуса, так что дополнительные недуги мне тоже ни к чему.
Да, мистер Джонс, вечно ты всем недоволен. Окон нет, холодно тебе, дует ветер… нет бы быть благодарным, что вообще едешь — а не идёшь пешком. К тому же, помимо транспорта, отшельник снарядил тебя по полной программе. Странный ты человек…
От привычки мысленно беседовать с самим собой меня отвлекли возникшие вдалеке постройки. Даже отсюда было заметно, что эта деревня не сожжена. Пусть старые и слегка покосившиеся, эти домики выглядели также заброшенными, но целыми. Машина быстро доставила меня к началу улицы — и нога невольно надавила на тормоз. Сперва я решил, что мне показалось, ибо давно уже не в "Чёрной Мезе". Но глаза не врали: прямо на моём пути разгоралась нешуточная драка. Яростно урча, буллсквид атаковал стайку хаундаев, поливая их кислотой из пасти. Но и пёсики в долгу не оставались. Трёхногие создания с визгом бросались на монстра, отрывая от него куски плоти, другие исходили ультразвуковыми волнами. Вскоре тварь, которая всегда напоминала мне крокодила, не выдержала, да так и осталась лежать без движений.
Рука уже было потянулась к дверной ручке, как вдруг события получили продолжение. Из кустов у дороги вынырнули сразу два буллсквида, вступив в драку не мешкая. Но со стороны первых домов спешила подмога и к стайке «собачек».
— Ничего себе у вас разборки, — пробормотал я, сообразив, что сейчас лучше оставаться в машине и не отсвечивать.
Не хватало ещё, чтоб они забыли о своих распрях и накинулись на меня. Но существа не обращали на меня никакого внимания. Но долго ждать не пришлось: хаундаи, пусть и с потерями, но одолели буллсквидов количеством, буквально перегрызли их. Но вдруг несколько фасетчатых глаз уставились на мой транспорт. А вот это уже не к добру. Не раздумывая, я дал по газам — и машина, виляя в стороны из-за грязного покрытия дороги, резко рванула вперёд. Не знаю, пустились ли эти создания из Зена в погоню: было слышно лишь тявканье и протяжный вой.
Однако немногим позже в этой же деревушке мне пришлось снова надавить на педаль тормоза. Дорогу, ведущую дальше под уклон, перекрывали решётчатые ворота на колёсиках. Кабель от них тянулся к домам слева, где я мельком заметил несколько уродливых фигур с хедкрабами. Но делать нечего: объехать препятствие мешала изгородь по бокам. Тяжело вздохнув, я повесил оружие на пояс и взял в руки подаренный арбалет. После двухминутной возни он был готов к бою — и я вышел из машины.
От холодной мерзкой измороси пробирала дрожь, ноги скользили в грязи, а сильные порывы ветра сбивали с ног. Я даже поймал себя на мысли, что двадцать лет назад в этом плане было куда комфортнее. Но долго размышлять о погоде не было времени. Едва моя нога ступила на заполонённый сухой травой двор, как на прогнившем крыльце дома показался стонущий силуэт. Секунда для прицеливания — и стрела поразила зомби, отбросив того на метр назад. Можно было б вообще сюда не входить, так как провод уходил вглубь деревни, но разбрасываться боезапасами всё же не стоит. Шагнув на порог, я услышал в доме возню. Нет уж, не пойду искать себе лишние приключения. Стрела извлеклась из поверженного врага легко — и вот мой путь уже лежал по заброшенному, никому не нужному саду. На старых яблонях висели сморщенные плоды, небольшая будка слева от тропинки наполовину ушла под землю, а впереди виднелись полуразвалившиеся теплицы. Видимо, хозяин участка очень увлекался садоводством, что было заметно, несмотря на беспощадное время. Хаотично разросшиеся без должного ухода саженцы и кустарники были подвязаны, а вдоль моей тропинки сквозь траву просматривался пластиковый бордюр.
Шорох справа в траве напугал меня до жути — и я непроизвольно пустил туда стрелу. Скрытое от моих глаз существо неистово взревело — и бурьян зашевелился: оно направилось сюда. Лишь своевременная реакция спасла меня от нападения буллсквида, выпрыгнувшего на дорожку. Из его бока сочилась кровь и торчала стрела. Перезаряжать арбалет было некогда: руки сами отбросили его, схватили автомат — и на тварь обрушился шквал свинцового дождя.
— Живучие вы всё-таки, — я вытащил стрелу из безжизненной тушки и вытер её об рукав. — Уж думал: вы все вымерли.
К счастью, больше его сородичей в бурьяне мне не повстречалось. Я без помех пробрался через заросший сад, выйдя на небольшую полянку. Здесь имелось кострище со ржавой бочкой посередине, окружённое сухими ветками. На душе стало тревожно, так как это место отличалось от заросшего участка за моей спиной. Здесь явно кто-то выложил всё это специально — да и от углей исходил слабый дымок.
Хруст веток напугал меня не меньше того буллсквида в траве. Лишь вовремя замеченный большой красный глаз удержал меня от выстрела. Завидев меня, вортигонт кашлянул и выбрался из ближайших кустов.
— А… человек, — он приблизился к бочке и положил туда охапку сухих веток, — что привело тебя в мою скромную обитель?
На душе стало намного спокойнее от того, что это не очередная тварь, желающая отправить меня на тот свет.
— Я держу путь в Сити-25 — и мне нужно добраться туда как можно скорее!
Гуманоид кашлянул, выставил руки над бочкой — и пару секунд спустя в ней начал разгораться огонь.
— Спешка. Вы, люди, всегда куда-то спешите, торопитесь — а получается у вас одно и то же. Жить нужно размеренно, спокойно.
Вот только этого недоставало. Он что, решил меня жизни учить? Но ворт продолжал:
— Посмотри, как живу я. Степенное течение времени позволяет мне думать, рассуждать, делать выводы…
Уж не знаю, какие там у него выводы, а я для себя сделал лишь один: поскорее валить отсюда. Если буду сидеть тут и рассуждать, лишь попросту потрачу время зря. Да и Мел там, наверное, извелась вся: скучает, ждёт. В этот миг я почувствовал, как сильно мне её не хватает. Её улыбки, смеха, язвительных шуточек — да просто её общества. Жаль, что нам довелось повстречаться в такую неспокойную эпоху. Привычного для меня мира давно уже нет — а ведь можно было пригласить её в кино, кафе, ну или просто погулять, наслаждаясь общением. Впрочем, если подумать, без вмешательства человека в синем деловом костюме мне было б уже сорок четыре года — но стазис в прямом смысле сэкономил мне двадцать лет жизни. И неизвестно, обратила б она на меня внимание, будь наша разница в возрасте столь велика. Ей лет двадцать на вид, но точно я не знаю: не спрашивал.
— Понимаю, твой путь преградили ворота? — вортигонт наконец перестал зудеть и перешёл к делу. — Я провожу тебя к генератору и открою их на время. Идём.
Это совсем другой разговор. Я поспешил за ним вдоль забора. Мой спутник на ходу успокоил молниями выскочившего хаундая — и снова заговорил. За несколько минут, пока мы пробирались до старого амбара, у меня начала болеть голова. Вортигонт не умолкал ни на секунду, выдавая свои мудрости и секреты правильной жизни. Очевидно, он столько уже провёл времени в одиночестве, что до смерти обрадовался неожиданному собеседнику в моём лице. Из его мировоззрения выходило, что у меня с рождения всё наперекосяк — и легче застрелиться, нежели пытаться что-либо исправить.
Отворив скрипящую дверь, ворт пригласил меня внутрь. В амбаре стоял генератор, несколько ящиков, у дальней стены была натянута верёвка с тушками хедкрабов, а также рычаг. Отлично! Он-то мне и нужен. Я сразу подскочил к нему и потянул на себя. Нет, что-то не так. Слишком тихо.
— Об этом я и говорю, — вортигонт издал звук, напоминающий смех. — Ты опять торопишься. Разве ты не слышал эту тишину? В текущем состоянии генератор не сослужит верную службу.
Он поднял палец вверх.
— Слушай тишину, человек. Она прекрасна!
Ещё добрых пять минут я был вынужден выслушивать его нравоучения — и вскоре мне хотелось биться лбом о стену. Толкует про тишину — а сам болтает без умолку. С его привычкой так зудеть не удивлюсь, если и его собратья предпочитают обходить это место стороной. Ему самому от себя повеситься не хотелось?
— Послушай! — не выдержав, я прервал поток речей. — Может, наконец уже запустим генератор?
Гость из Зена снова кашлянул.
— Спешишь в этом бурном ручье жизни. А ты не более чем песчинка во вселенной, как и я.
Помещение осветила яркая зелёная вспышка. Ударив молниями по генератору, вортигонт выпрямился. Эффект от такого действия был незамедлителен: устройство загудело, слегка трясясь.
— И вот только теперь нужно использовать рычаг, — поучительно изрёк собеседник.
Мог бы и не подсказывать. Теперь, надеюсь, ворота открыты — и можно отправляться в дорогу. Пришелец изъявил желание проводить меня: убедиться, что я отправился восвояси, и снова перекрыть выезд. Для чего он всегда держит его запертым, интересоваться не хотелось. Начнёт вещать — и у меня крыша поедет прежде, чем мы дойдём до машины. Но, завидев свой транспорт, я резко сбавил ход, впрочем, мой спутник — тоже. Причиной этому послужило то, что рядом с автомобилем собралась целая стайка хаундаев. Иноземные собачки обнюхивали его, вставали на заднюю ногу, рассматривая салон.
— Иногда приходится дорого платить за своё любопытство, — изрёк ворт, сверкнув зелёными молниями.
Битва с «собачками» длилась недолго. Мы напали стремительно — и они даже не успели понять, что произошло. Убедившись, что все существа повержены, я решил осмотреть транспорт. Открыв огонь, я не подумал, что могу легко пробить бензобак. Но пронесло: на кузове не наблюдалось ни царапины.
— Дорога зовёт, — вортигонт указал рукой на выезд. — Остерегайся огороженной деревни: нехорошие вещи происходят там.
— Какие? — поинтересовался я — но тут же прикусил язык.
Сейчас начнётся… Но тот, к чьим сородичам у меня кипела лютая ненависть двадцать лет назад, лишь опустил голову.
— Слова не убедят тебя, человек. А видеть такое тебе не желаю.
Ну почему ж не убедят? После пережитого в Краснохолмске поверишь даже в говорящих гаргов. От воспоминаний о том сне мои губы растянулись в улыбке. Впрочем, мне всегда снилась такая дикая ересь, что и вспоминать не хочется. Попрощавшись с представителем расы Ворт, я уместился на водительском сиденье, завёл мотор и тронулся в путь. В заляпанном зеркале заднего вида отражался вортигонт, долго провожающий меня взглядом.
Передо мной вновь раскинулось бескрайнее поле. Вдалеке виднелись трубы завода, а впереди возвышалась одинокая водонапорная башня. Также здесь остались навсегда брошенные трактора, комбайны и другая сельскохозяйственная техника. И никаких признаков жизни. Может быть, именно поэтому не один час мне удалось проехать совершенно спокойно без остановок. За это время я миновал несколько пустых деревень, старую ферму и небольшой лесок. Царящую всюду тишину нарушали разве что шум двигателя и карканье ворон. К запаху фероподов, как назвал их отшельник, уже принюхался. Зачем он вообще вручил мне их, если на пути мне так и не встретилось ни одного муравьиного льва? Но и выбрасывать их было бы глупо. Всё таки предпочетший жить в уединении человек знал эти места лучше — и не стал бы делиться столь ценной вещью просто так. Пару раз мне приходилось сверяться с картой, дабы убедиться в правильности выбранного направления. Но, как уже не раз показывала практика, постоянно дела гладко идти не могут — и мне пришлось остановиться.
Это была деревня, огороженная металлической сеткой. Она тянулась, похоже, по всему периметру. Вортигонт предупреждал меня, советовав избегать этого места. Но вот чего здесь бояться? Первые постройки начинались прямо за забором; я заглушил машину и вышел к воротам, чтобы получше всё разглядеть.
В глаза сразу бросились новые раскрашенные дома неподалёку, протоптанные тропинки, ухоженные палисадники и сады. Как такое возможно?! После пробуждения в той квартире мне попадались лишь разруха и хаос. Здесь же всё выглядело так, будто привычный для меня уклад жизни не прекращался. Или её обитателям удаётся прятаться от вездесущего Альянса, живя, как прежде?
Как и следовало ожидать, ворота оказались заперты. А вот небольшая калитка с радостным скрипом предоставила мне доступ на территорию. Так, деревня вроде небольшая, делаю всё уже по отработанной схеме. Ищу способ открыть проезд и продолжаю двигаться дальше.
Воодушевившись простым планом, я бодро побрёл по улице, осматриваясь вокруг. Если здесь чисто и ухоженно, почему нет жителей? На мой зов так никто и не отреагировал. Опять аномалии… когда ж это закончится? И тут я уловил движение: впереди по улице прошёл кто-то в плаще с капюшоном и скрылся за одним из домов. Ну наконец-то! В этой деревушке просто живут люди, что объясняет состояние строений. Я поспешил за тот самый дом, окрашенный в ярко-зелёный цвет, и нырнул за угол. Никого! Вход был вообще с другой стороны — а тут меня остановил глухой забор. На душе было лёгкое недоумение, но никакого страха.
— Привет Делайле, — буркнул я, выйдя обратно на улицу — и обомлел.
За те секунды осмотра тупика деревня изменилась до неузнаваемости. Теперь на меня смотрели ветхие, покосившиеся от времени дома. С их стен слезла краска, почти везде окна были выбиты, палисадники заросли сорной травой, заборы покосились. Протоптанные тропинки исчезли, как и глухой забор, в котором растворился незнакомец. Ярко зелёный дом превратился в обшарпанную развалюху, и лишь местами сохранившаяся краска напоминала о его былой красоте.
Как говорил тот ворт, всегда нужно делать выводы — а в данной ситуации не лишним будет сделать ноги. Шлёпая по мелким лужам обратно к транспорту, я ругал себя на чём свет стоит. Было ж сказано не совать свой нос в огороженную деревню, если проблем не хочу. А с другой стороны, мне не предоставили выбор: никаких других путей на карте обозначено не было. Меня заставил задрожать жуткий протяжный вой, разнёсшийся по деревушке. Звук был смешан с леденящим душу урчанием и бульканьем. Раздался треск ломающегося дерева — и рухнувшая в одном из заросших бурьяном огородов яблоня позволила вообразить физическую силу обладателя этого рычания. Громкие шорохи медленно, но верно приближались сюда. Интуиция вновь кричала мне: мол, что бы там ни было, не стоит мериться силами, а лучше спрятаться от греха подальше. Расстояние между мной и неведомым созданием неумолимо сокращалось; я рванул в дом, бегло огляделся вокруг и затаился на старом кресле у окна. Отсюда открывался отличный вид на дорогу, большая часть улицы просматривалась без помех. Хорошо, в доме никого не оказалось, а то пришлось бы отбиваться, привлекая лишнее внимание.
И вот в начале улице из-за дома показалась рычащая тварь. Я невольно присвистнул: таких форм жизни ещё не доводилось лицезреть. Внешне она напоминала смесь медведя и мирмидонта. Массивное тело держали четыре толстые ноги, на которых отчётливо виднелись мощные мышцы и сухожилия. Тело окутывала чёрная шерсть, а вытянутая голова имела форму конуса и была покрыта бледно-красной кожей. Рост мутанта был около четырёх метров в холке. Зрелище поистине пугающее: даже солдат муравьиных львов выглядит симпатичнее. Но, когда существо остановилось и раскрыло голову подобно пасти, обнажив множество острых зубов и издав протяжное урчание, мне стало действительно страшно. Что делать, если оно не покинет улицу? Как мне пробраться обратно к машине? Но, что ещё хуже, чудовище продолжило сближение — и шло оно прямо к моему укрытию! Благо, такие размеры не позволят ему зайти внутрь.
Ох, как сильно я заблуждался! Сломав забор и пройдя во двор, монстр долго обнюхивал чахлую траву — а затем быстро втянул в тело часть ног и головы, нехило уменьшившись в размере. Заурчав, оно зашагало к крыльцу — и вскоре доски на пороге заскрипели под тяжестью его веса. Медлить было нельзя. Я судорожно заметался по комнате, ища, где бы спрятаться — и мне приглянулся старый дубовый шкаф. Через секунду я уже был там, наблюдая за частью помещения через щель между створок. Едва протиснувшись в дверной проём, существо прошло в комнату и опять заурчало. Доски на полу жутко скрипели при каждом его шаге, грозясь вот-вот провалиться. Монстр подошёл к окну, обнюхал кресло — а затем одним ударом оставил от него лишь обломки. Вне сомнений, мутант искал меня. И моё сердце чуть не остановилось, когда он приблизился вплотную к шкафу. Я не дышал, надеясь, что мне хватит воздуха до его ухода.
Видимо, мои молитвы были услышаны, так как тварь двинулась на выход — и вот уже со двора донеслось его злобное рычание. Скорее всего, запах фероподов не позволил чудищу меня обнаружить, сбив его с толку. Мысленно поблагодарив отшельника за такой подарок, я решил потихоньку добраться до машины — и по газам отсюда. Даже если открыл бы ворота, всё равно не осмелился б ещё раз сунуться сюда.
Спустя минуту я выбрался через боковое окно и огляделся вокруг. Из-за покосившегося сарая показался чёрный хедкраб. Вот незадача: он же сейчас меня выдаст! Мутант меня не учуял, но увидит без проблем. Он сейчас бродит по улице, а я могу попытать счастья пройти огородами. Но от хедкраба придётся избавиться: ему лишь стоит чуть повернуться влево, дабы обнаружить новую жертву. Тут помог фактически бесшумный арбалет: стрела молниеносно пронзила чёрное маленькое создание — оно и квакнуть не успело. Но подбирать её не буду: мало ли, заметит тот оживший персонаж из фильмов ужасов.
Осуществить задуманное на деле оказалось куда проблематичнее, чем просто размышлять о блуждании по покинутым огородам. Всё нужно было делать максимально тихо, и я старался не сломать ни одной веточки, чтобы ничто не хрустело под ногами. Чудовище своим гулким рычанием невольно оповещало меня о своём местонахождении, так что пока бояться было нечего. Самое обидное было то, что приходилось растрачивать стрелы на притаившихся в зарослях хедкрабов. Повезло, что у меня с собой имелось и другое оружие.
Не знаю, сколько потов с меня сошло, прежде чем я вновь подошёл к скрипучей калитке. Быстро выбравшись за периметр, я запрыгнул за руль, трясущимися руками вставив ключ в зажигание, затем быстро завёл и развернул машину. И яростный рёв заглушил даже работающий двигатель. Душа ушла в пятки: всё-таки тварь решила не отпускать меня просто так. Под слышимый позади топот я вдавил педаль газа в пол — и машина резко рванула с места. Отъеду подальше, а там сверюсь с картой ещё разок. Но обитатель этой заброшенной деревни и не думал отставать: до ушей донёсся металлический грохот и злобный рык. От посетившей голову мысли по телу прошла дрожь: а что если это существо бегает достаточно быстро, чтобы настичь меня?
Но через некоторое время стало понятно, что неведомый зверь больше не преследует незадачливого путешественника. Топот больше не подливал тревогу в душу, да и в зеркало заднего вида его не наблюдалось. Получилось! Оторвался! Но вот какова история происхождения такого чуда-юда? Эти деревеньки находятся не так далеко от Мёртвого города, так что, вполне вероятно, монстр является порождением экспериментов наших оккупантов.
Дорога привела меня на небольшой заброшенный завод. Явно не тот, что отчётливо просматривался на горизонте: слишком малое расстояние преодолел. По стенам из синего металла, возведённым прямо поверх кирпичной кладки, было несложно догадаться, что объект ранее принадлежал Альянсу. А о том, что наши недруги покинули сие сооружение, говорила звенящая тишина, несколько изувеченных трупов солдат неподалёку — и полное отсутствие реакции на моё появление. Находись завод сейчас под их контролем, противники б уже оказали радушный приём.
Я остановился, заглушил двигатель, осторожно вышел из машины и осмотрелся. Вся прилегающая территория фабрики поросла чахлой травой, здесь же валялся смятый транспортный контейнер, перевёрнутый вражеский БТР и трупы муравьиных львов. Две наблюдательные вышки обеспечивали часовым прекрасный вид, одна из которых накренилась и со скрипом угрожающе покачивалась от каждого дуновения ветра. Входные двери кто-то с корнем вырвал, оставив лежать рядом с трупом мирмидонта. Подойдя ближе, я увидел, что у него разорвано брюхо: скорее всего, под ним взорвалась граната.
Идея изучить территорию перед входом в здание оказалась нелишней. На другой стороне дорогу перекрыло мерцающее голубое поле, что меня немало удивило. Как оно может функционировать, если всё вокруг зарастает слоями пыли? Тем более, всюду лежащие тела наших врагов давали представление о яростной битве… нет — о чудовищной бойне, что развернулась здесь в прошлом. Муральвы не оставили рабам Альянса никаких шансов. Трупы, облачённые в синие бронированные костюмы, были зверски изодраны. Жуткие раны покрылись уродливыми бордовыми корками запёкшейся крови. Место несения службы стало их же могилой.
— Так вам и надо, твари, — сплюнул я, пнув труп. — Надеюсь, подыхали мучительно.
Транспорт было решено подогнать после отключения заслона. В душе ощущалась даже некая благодарность к муравьиным львам: так лихо разделались с гадами, лишили их объекта. Только где они сейчас? Пока что не вылезло ни одно насекомое. Или они тоже ушли? Впрочем, оно и к лучшему: несмотря на наличие фероподов, не особо хотелось проверять теорию на практике. Стараясь двигаться как можно тише, я подкрался ко входу и осторожно заглянул внутрь. Пусть фабрика выглядит заброшенной, расслабляться в любом случае не стоит.
Нет, из полутёмного помещения никто не выпрыгнул в надежде разорвать меня или устроить себе обед. Лишь тела участников драки. Весь пол зиял дырами и ходами, позволившими муральвам нагрянуть нежданно-негаданно. Я ослабил завязку на мешочке с фероподами, дабы запах пошёл сильнее. Вдруг они вылезут и решат, что и мне найдётся место в укромном уголке их гнезда? От воспоминаний наблюдаемой в их логове картины по телу прошла дрожь. Но если мы вполне годимся им на закуску, то почему тела солдат по-прежнему здесь? Нашёл о чём думать, Кевин Джонс! Нужно быстрее разобраться с полем и продолжить путь. Частенько философские размышления накатывают на меня в неподходящих ситуациях. Вспомнился случай из детства, когда мы с Денисом остались в его доме одни и вздумали втихаря слазить на чердак, куда соваться нам было категорически запрещено. С интересом рассматривая наваленный там хлам, мы внезапно услышали шаги на первом этаже. Вместо того чтобы помочь другу затащить лестницу на чердак, дабы лишить грабителя возможности попасть к нам, я принялся строить версии о личности нежданного гостя. Денис тогда здорово рассердился — но высказал своё мнение позже. В тот момент мы предпочли сидеть тихо до возвращения его родителей, страшно боясь выдать наше присутствие. Правда, из дома так никто и не вышел: шаги прекратились в одной из комнат второго этажа, а следующим источником звука бодрой ходьбы была уже его мама.
Предаваясь воспоминаниям о славных временах, я добрёл до соседнего цеха, оказавшись в огромном зале. Здесь в центре имелся донельзя мелкий, но обширный бассейн, предназначенный явно не для купания. Его окружали несколько колонн из синего металла, от которых исходили провода прямо в воду. Несколько кабелей под потолком уходили на второй этаж, перед которым враги соорудили большой балкон. Именно оттуда исходил монотонный гул — а, значит, там и надо попытать счастья вырубить защитное поле.
Вверх вели лифт и прикреплённая к потрескавшейся стене стремянка, что выглядела довольно ненадёжной. А вот дряхлая кабина подъёмника, после запуска которого в шахте полминуты был слышен треск, словно нехотя доставила меня куда нужно.
Уже когда мои ноги шагали по решётчатому полу, снаружи вновь кто-то издал протяжный, пробирающий до костей рёв. Сначала я даже не поверил своим ушам: неужели твари из той деревни удалось выследить меня? Её ж даже на горизонте не было видно, когда пришлось сделать остановку. Но звук повторился — и приближающиеся тяжёлые шаги не предвещали ничего хорошего. Пулей залетев в просторный кабинет, я осмотрелся. Сразу бросилась в глаза странная установка, закрытая голубым защитным полем, внутри которой вверх-вниз бегала красивая яркая сфера. Наверняка это и есть источник питания. Также тут присутствовали три вражеские консоли управления, чей экран светился только у одной, пара письменных столов, запертая дверь — и зомби, прислонившийся к стене. Он сразу привлёк моё внимание, так как это был солдат Альянса. Его голову накрывал обычный хедкраб, вся броня испачкалась в крови, и огромные скрюченные когти вместо пальцев. Интересно: не знал, что эти паразиты способны и этим уродам устраивать сладкую жизнь. Скорее всего, зомби уже мёртв окончательно: он никак не отреагировал, пока я изучал его.
Рычание и грохот снизу отвлекли меня от занимательного времяпровождения. Сквозь решётчатый пол балкона отлично просматривался цех — и я увидел этого медведя-мирмидонта. Медленно ступая по бетону, тварь обнюхивала его, словно идя по следу, как поисковая собака. С одной стороны, я чувствовал себя защищённым тут, на втором этаже, с другой — вдруг оно решит поджидать жертву внизу? Бежать-то некуда: здесь даже окон нет. Правда, можно проверить закрытую дверь: там вполне может быть выход. Стараясь не шуметь, я направился к ней — и распахнул, испытав огромное разочарование: всего лишь небольшая кладовка с двумя стеллажами и мёртвыми хедкрабами. От накатившей паники захотелось выть. Мозг судорожно соображал, куда можно пойти и что сделать. Нельзя же договориться с этой тварью. Плеск воды заставил меня посмотреть на создание, уверенно бредущее уже по бассейну. Его жуткое урчание казалось довольным, словно оно желало сказать: «Спускайся: быстро съем тебя — и всё!»
— Ну уж нет, — прошептал я. — Не сегодня!
А что, те провода в воде просто так лежат — или же их поместили туда специально? Хрен разберешь, чем занимается наш премудрый Альянс, помимо геноцида населения. От возникшей мысли, внезапно пришедшей на ум, на моём лице расплылась довольная улыбка — и в то же время мне стало смешно. Перед устройством на работу в "Чёрную Мезу" мне по душе приходилось зависание в компьютерных играх — и там я уничтожил враждебного монстра электричеством. Если удача на меня ни за что не обиделась, то может сработать и сейчас. Идея, возможно, глупая — но ещё безумнее будет спуститься для боя.
Подскочив к работающей консоли, я бегло осмотрел её. Жаль, здесь нет Мелани: она отлично разбирается в этом нагромождении кнопок, рычажков и непонятных символов. Уж она-то мгновенно бы сообразила, куда тут нажимать и за что дёрнуть. Но ладно, была не была. Тем более что одна из кнопок отличалась размерами: аккуратно вмонтированная прямо в приборную панель, она излучала красное мерцающее свечение. Ещё раз бросив взгляд на мутанта, мирно лакающего воду уродливым языком, я резко вдавил большую кнопку в консоль.
Казалось, вся фабрика рухнет от его рёва. Стоя на месте, тварь дёргалась, оглушительно выла — а, когда чёрная шерсть на ней вспыхнула, мне и вовсе пришлось заложить уши. Бассейн ослепительно искрил, тварь, сгорая, невыносимо визжала. На какой-то миг мне даже стало её жаль — но я быстро одёрнул себя. Не меня, так других путников сожрёт — а так неизвестно, сколько жизней только что были спасены. Сдавленные переговоры слева вынудили меня отвлечься от развернувшейся внизу сцены: на ноги неуклюже поднимался зомби-солдат. Его сейчас быстро уложу, главное — разобрался с тем монстром. Но тут случилось то, чего я никак не ожидал: установка с плавающей по ней сферой заиграла яркими искрами — и она вырвалась оттуда. Присев на пол, я с ужасом наблюдал за бьющимся по помещению энергетическим сгустком, который одним столкновением превратил стол в щепки, яростно бился о стены, потом прошил ковыляющую в мою сторону жертву хедкраба и вылетел затем в цех. Зомби мгновенно почернел, чуть приподнялся над полом — и исчез, играя переливающимися искрами.
Несколько минут я сидел в полной тишине и темноте, приходя в себя. Что это вообще было?! Нет, понятное дело, что произошло замыкание и оборудование вышло из строя, но вот зомби… он же в прямом смысле растворился в воздухе от попадания энергосферы! А ведь на его месте мог легко оказаться я. Но если посчастливилось выжить, то следует немедленно отправляться дальше. На сей раз спуск был осуществлён по лестнице, ибо после обесточивания фабрики лифт замер навсегда.
Проходя мимо туши чудища, от которой невыносимо пахло гарью, я невольно поёжился и прибавил шаг. Что если оно не отправилось к праотцам и осуществит задуманное? Про обыск завода на предмет обнаружения припасов я забыл. Откровеннее будет сказать: просто отмёл эту идею из-за сомнений в гибели мутанта. Но и без приятного не обошлось: когда я вырулил на другую сторону двора, защитного экрана на выезде как не бывало. Мой расчёт оказался верным. Чуть притормозив, я вздохнул. Да какой расчёт? Не уверен, получилось ли бы вырубить источник питания поля, учитывая мои навыки работы с оборудованием противника. Так что замыкание мне здорово помогло. Тварь же могла преследовать меня сколько угодно, и в итоге настичь — а теперь можно не волноваться по этому поводу. Всё — а теперь туда, в Сити-25. И надеюсь, причин для долгих остановок больше не будет.
До выезда на Шоссе-25 мне несколько часов пришлось колесить по деревням, сменяющим друг друга. Все они также были давно заброшены и тянулись вереницей по обе стороны дороги. И во время поездки по последнему такому селу со мной приключилась ещё одна жуткая вещь. Как объяснить такое явление, я понятия не имел. Просто на дорогу со своих дворов начали выходить люди. Облачённые в старое тряпьё, они принимались бежать вслед за машиной. Бледная кожа, покрытая уродливыми нарывами, и красные глаза являлись главной приметой преследователей. И с каждого участка их выбиралось всё больше. Один подскочил слишком быстро в попытке ухватиться за машину — но прогадал. Страх лишь заставил меня прибавить газу. Когда показалась табличка с русскими буквами, перечёркнутыми красной линией, сзади скопилась аж целая толпа. Из моих уст лились ругательства в адрес транспортного средства, которое не желало ехать быстрее семидесяти километров в час. Казалось, вполне приемлемая скорость для отрыва от погони — но люди позади не отставали. Когда моя колымага проезжала мимо знака, мне стало тяжело дышать, мир вокруг словно померк — и воцарилась необычайная тишина. Лишь топот обуви резал слух. Даже ехать было нелегко: колёса словно буксовали в невидимой грязи. Но длилось всё это не более десяти секунд. Затем в глаза ударил ослепительный солнечный свет, лёгкие моментально наполнились воздухом — да и машина рванула вперёд так, что мне едва удалось справиться с управлением. И уже десять минут спустя я увидел разбитый асфальт прямо по курсу.
Остановиться и проверить карту у меня хватило духу примерно ещё через полчаса езды. Ощущение того, что страшные люди продолжают погоню, не покидало меня. Но вид в зеркале заднего вида говорил об обратном. Я остановился и выудил ветхий лист бумаги из бардачка. Так, по шоссе предстоит проехать не один десяток километров — и на пути отмечены несколько лагерей повстанцев. Здорово: хоть кто-то не будет пытаться снести мне голову. Если, конечно, данные по-прежнему актуальны. Неизвестно, когда составлялась эта карта. Предлагаемая ею информация могла давно устареть. Ладно, не буду гадать, а по пути всё и разузнаю.
Вскоре трасса вышла на морской берег, вдоль которого тянулась многие километры. Я спокойно продолжал путь, не без наслаждения слушая шум прибоя, напоминающего мне об отдыхе с родителями на курорте в детстве. Воспоминания о самых близких людях вызвали смешанные чувства. Боль той утраты не утихнет никогда — но они уже в лучшем месте: не видят этого ада. И мне не приходится за них лишний раз переживать. Слёзы подступили к глазам — и я отогнал от себя гнетущие мысли. Им хорошо — да и вряд ли отец был бы рад, что его сын наматывает сопли на кулак. Он всегда растил меня мужественным, невосприимчивым к страху и неудачам. Погружённый в мысли о прошлом, я не заметил, как подкатил к трём домикам на берегу. Конечно, на этот раз ничто не мешало проехать мимо — но всё же неплохо бы осмотреть их: вдруг найду что полезное.
Стоило мне сделать несколько шагов, как из земли с шумом показался муравьиный лев. Отряхнувшись от комьев грязи, он рванул было в мою сторону — но резко остановился, чуть не получив от меня стрелу. Стрекоча, насекомое принюхалось — да так и осталось на месте, крутя своей бесформенной головой. Неподалёку вылезли несколько его сородичей.
— Ты смотри, — откровенно говоря, я был несказанно рад новым союзникам. — Не обманул отшельник!
Ощущая себя настоящим Суперменом, я двинулся в сторону домиков — прожорливые твари зацокали следом. Заиметь в своё распоряжение целую армию гигантских насекомых дорогого стоит. Ну попадитесь мне только, шавки Альянса: мигом на корм пойдёте! От радостной догадки аж перехватило дыхание: получается, и мирмидонт теперь за меня будет? О, трепещите же, недруги! Сам Кевин на вас идёт!
Довольно смеясь, я распахнул дверь — и сразу же отскочил назад. С громким рычанием ядовитый зомби, обвешанный тремя хедкрабами, медленно вышел на порог. Вот тут-то мои урчащие спутники церемониться не стали: они набросились на зомби все сразу, яростно кромсая опухшую плоть острыми, как копья, ногами. Жалобный плач человека под хедкрабом быстро прекратился, и насекомые забыли про разорванного врага. У хедкрабов тем более не было шансов выдержать такую атаку, так что добивать их не пришлось.
Дверь единственной в этом доме комнаты просела и открывалась тяжело, но я сумел протиснуться в образовавшуюся щель. И сразу был встречен трёмя обычными зомби. Задняя стена дома оказалась пробита чёрной ракетой с раскрытым верхом, которая, собственно, и доставила сюда этих мелких тварей. Общение с бывшими людьми оказалось недолгим. И вот уже я, переступая через мутировавшие трупы, приблизился к стоявшему здесь столу. На нём лежала карта местности и шипел старый радиоприёмник.
Кулак с силой ударил по столу. Вот тебе и прибыл в лагерь повстанцев, что был отмечен как на их, так и на моей карте. Слишком поздно: Альянс принял меры раньше. Скорее всего, остальные точки Сопротивления тоже уничтожены: глупо ожидать, что там меня встретят с вкусным ягодным пирогом. Я уже собрался выйти наружу через пролом, как вдруг радио запищало, и оттуда раздался голос:
— Шейн, Бад, Тимур — приём! Говорит Борис. Выдвигайтесь к нам! Мы не знаем, сколько ещё сможем отражать атаки зомби и муральвов. Вертолёт почти починен, и мы вылетаем в пригород Сити-25! Если не успеете до темноты — отбудем без вас! Удачи!
Эфир опять заполнило противное шипение. Пытаться поговорить с ними даже и не стоило: микрофон отсутствовал. Связь-то у них здесь односторонняя! Но от услышанного у меня чаще забилось сердце и перехватило дыхание. Неужели не шутка? Они намереваются долететь до города на вертолёте? Такую удачу грех упускать: я обязан добраться туда как можно скорее!
Естественно, ни о каком осмотре оставшихся построек не могло быть и речи после неожиданного выяснения новых обстоятельств. Если тьма окутает всё вокруг, а я всё ещё буду пробираться вперёд, разнося всякую нечисть направо и налево, то к месту назначения можно будет не торопиться. Улетят без меня. В принципе, меня там и не ждут — а эта троица отправилась туда, куда Альянс попасть никак не сможет. Бросив взгляд на тела парней, я поспешил к машине, непонятно зачем крикнул муравьиным львам «бывайте» — и помчался к единственному шансу добраться до Сити-25 быстро.
Я вовремя успел затормозить, выбраться из машины и запрыгнуть за огромный камень, прежде чем её кузов прошили десятки пуль. Проклятье: как можно замечтаться до такой степени, чтобы не заметить смотровые вышки противника по бокам дороги? Благодаря своей же беспечности попал в затруднительное положение: ведь им известно моё укрытие. Внезапно нос уловил невыносимый сладкий аромат, от которого мигом закружилась голова. Похоже, случайно раздавил мешок с фероподами. Вскоре амбре выветрится, и муральвы перестанут быть такими любезными со мной. А вот и они: стоит только вспомнить.
Из-под земли появилось такое количество насекомых, что у меня зарябило в глазах. Стрельба утихла: похоже, охрана точки впала в ступор от открывшегося зрелища. Несколько особей опять обнюхали меня — и целое полчище ринулось в бой. Радуясь, что не являюсь их целью, я аккуратно высунулся, чтобы оценить обстановку. Назвать происходящее сражением было бы неправильно: львы убрали часовых с вышек и непрестанным потоком стали перелетать через забор. Судя по звукам, насекомые просто сметали всё на своём пути. Осмелев, я взобрался на камень и уже мог видеть, что происходит на той стороне. Не менее десятка тел лежали без движений, пятеро солдат быстро юркнули в дом и заперлись там — но это их не спасло. Вынося окна, насекомые проникли внутрь, послышались радиопереговоры, недолгая стрельба… и всё. Да и твари себя вели спокойно, что означало полную ликвидацию противника.
Задумавшись, я спрыгнул с камня, подошёл к воротам — и присвистнул. Насекомые-то без труда перелетели через них — а мне как быть? Ну уж нет! Нужно отыскать лазейку, пробраться через преграду. Ибо с одной стороны дороги — скала, с другой — высокий обрыв. И моё упорство было вознаграждено: за оградой раздался визг насекомых, яростная стрельба из дробовика — и створки медленно разомкнулись. Солдат в тёмно-коричневой броне и красными окулярами отстреливался от агрессивных созданий, повернулся, увидел меня…
Шлем врагу не помог: стрела прошла навылет, пробив его череп. Со страшным хрипом он упал на асфальт, пару раз дёрнулся — и замер. Надо быть осторожнее: там вполне могут быть ещё затаившиеся враги. На территории павшего лагеря муральвы были заняты своим делом. Рядом с дорогой в земле уже зияла тёмная дыра, из которой показался кислотный лев. Я напрягся, помня последнюю встречу с ними — но, как и обычные, этот также не обратил на меня никакого внимания, плюс через миг скрылся там, откуда пришёл. Остальные хватали поверженных солдат, утаскивая их в проделанный ход. Меня передёрнуло: без подарка отшельника я ведь вполне мог попасть в их меню… Да ладно, Кевин, нашёл, из-за чего переживать. Если б не аномальная удача, преследующая тебя по пятам, давно б уже ты встретился с теми, кто покинул этот мир. Я раскрыл мешочек с приманкой, но, вопреки опасениям, все шарики выглядели целёхонькими. Что ж, тем лучше — пора двигаться дальше.
Я готов был выть от досады, когда понял, что придётся оставить машину. После штурма той точки Альянса целый час ехал без приключений, предвкушая полёт на вертолёте — и вдруг такое разочарование. Непреодолимым препятствием стал обрушившийся мост, а дальше продолжалась старая, но ровная дорога, по которой мне никак не проехать. Лишь неподалёку слева между скал зиял проход — единственный вариант продвижения. Сплюнув, я уселся на водительское место, решив ещё раз посмотреть карту. Но никаких знаков по ходу нового направления отмечено не было. Ладно, разберусь.
С бродящими между скалами зомби пришлось расправляться самостоятельно. Муравьиные львы не выскакивали на помощь, что тоже огорчало. Вон они как раскидали солдат — а один, вообще не знаю, смог бы я одолеть противника. Постепенно, в процессе сражения с оживлёнными мертвецами, путь привёл меня к входу в пещеру. Я остановился, осматривая всё в зоне видимости. Но там не было ровным счётом ничего: лишь вглубь тянулся кабель, на котором висели лампочки, освещая пространство вокруг. Ступая по каменистой породе и вслушиваясь в каждый звук, очень боялся наткнуться на ещё какого-нибудь монстра, который задержит меня или вовсе прикончит. Если не успею добраться до повстанцев, то запросто могу потеряться здесь, сгинуть — и вообще никогда не попасть в Сити-25. Как ни старался их отгонять, депрессивные мысли нагло лезли в голову, сбивая весь боевой настрой. Да и нехорошие ассоциации вызывала данная пещера: ведь именно в подобном месте страж муравьиных львов едва не оборвал мою жизнь. Постепенно путешествие по полутёмным туннелям портило настроение ещё больше. Стали попадаться тела солдат Альянса, порой лежащие в неестественных позах. От некоторых отчётливо воняло гарью. В более широком закутке дымились несколько кострищ, а над ними тлели насаженные на палку хедкрабы. Напрашивалась догадка, что здесь базировались вортигонты, удачно отбившие нападение противника. Вот только где они сами? Убиты? Но красноглазых тел нигде не видно. Возможно, просто ушли, опасаясь повторного штурма.
Про трупы союзников моё мнение оказалось неверным. Часть вортов так и не смогла выжить при отражении атаки: на их трупы с множественными пулевыми ранениями было особенно грустно смотреть. Двадцать лет назад такое зрелище меня бы обрадовало — а вот сейчас… Они помогли Мел, выручали меня по дороге в Торментус — а Урт и вовсе стал надёжным боевым товарищем, фактически другом. Дойдя до гудящего генератора, рядом с которым имелись самодельные столики, аккуратно изготовленная глиняная посуда, лежанки из неизвестного материала и прочие атрибуты повседневного бытия, я с горечью вздохнул. Жили себе спокойно в такой дали от города с Цитаделью — и никого не трогали. Чем они помешали этим мразям в респираторах? Дальше проход пошёл в гору, впереди забрезжил яркий свет. Глядишь, если повезёт, то сейчас выйду аккурат к базе повстанцев. Пусть я не тот, кого они ждут, но не думаю, что прогонят взашей. Учитывая их тяжёлое положение, если верить радиопередаче, они вряд ли откажутся от подмоги.
Нет, пещера вывела меня совсем не в желанное место. Поросшая травой земля и скалы заканчивались метров через десять, перед двух- и трёхэтажными домами из красного кирпича. На узкой грязной улочке стояли побитые ржавые машины, взирая на мир пустыми отверстиями от фар, через брусчатку прорастала редкая трава, а лежащие на ней зомби лишь дополняли этот угнетающий вид. Сразу вспомнился Мёртвый город со своими ужасами, что он демонстрировал мне на протяжении всего моего путешествия там. Надеюсь, здесь такого не будет — а то я действительно сойду с ума.
Нежить со стоном зашевелилась — и вот первый мертвец получил стрелу, затем второй, третий. Боезапас для арбалета я решил уже не подбирать: это лишь отнимает время — да и процесс извлечения стрел из гнилой плоти, мягко говоря, не самый приятный. Стоя в конце улочки около заколоченной железными листами витрины магазина, я ясно услышал электрический треск неподалёку. Вортигонты! Они-то и помогут мне отбиться от врагов — и укажут точную дорогу. Торопясь на звук, я уже на автомате устранял бродящих между домами зомби, раз за разом перезаряжая оружие. Не сбил с толку даже быстрый зомби, с завыванием спрыгнувший с крыши. Тем временем, лучевая атака становилась всё громче, также стал различим гортанный говор.
На рухнувшую стену здания, полностью перекрывшую улицу, я наткнулся, когда до цели оставалось совсем близко. Ворты по ту сторону что-то активно обсуждали на своём языке, не прекращая пулять молнии в кого-то. Стоны, плач… скорее всего, у них неприятности с зомби. Надо бы тоже оказать помощь — только вот как перебраться через груду камней? Открытый вход в подвал соседнего дома словно приглашал в свои помещения, обещая быструю встречу с нашими трёхрукими друзьями. Ну что ж, если иных вариантов нет, то отправлюсь туда. А всё, что будет мешать — пусть пеняет на себя.
В первой же комнатушке, обставленной двумя диванами, стульями и столом, меня встретил рыдающий зомби. Как уже не раз я наблюдал, из-под хедкраба доносились мольбы об избавлении от адских мук. Последней оставшейся стрелой ему и был подарен долгожданный покой. Пожалуй, оставлю арбалет здесь. Стрелять из него больше нечем, а таскать лишнюю тяжесть не хотел: и так спина начала ныть от навешанного оружия. Блуждание по подвалу не сильно обременило меня. Раскидав ещё несколько ходячих мертвецов и хедкрабов, ползающих у них под ногами, я проник в комнату — и застыл на пороге.
Свет лился в это помещение из маленьких окошек под потолком. Дверца впереди была измазана кровью, на облезлом столе валялись пустые упаковки ежедневного пайка, а на старой поломанной кровати, обнявшись, лежали два тела в синих робах — мужское и женское. Из-за разложения тут царил невыносимый смрад, от которого стало некомфортно дышать. Быстрым шагом пройдя через комнату, я толкнул дверь и поднялся по ступенькам наружу. И меня чудом не снёс отлетевший от электрической атаки зомби.
— Мы просим прощения, — ближайший вортигонт сложил руки, склонив голову на бок. — Мы не хотели навредить тебе.
Их было четверо. Одинаковые, но в то же время отличающиеся в мелких деталях, сгорбленные гуманоиды успели положить немало нежити перед моим появлением. Но с другого конца улицы надвигалась целая толпа зомбированных горожан. Мне стало не по себе, а вот ворты выглядели совершенно спокойными.
— Давайте вместе отобьёмся, — я подзарядил дробовик. — Нет желания пасть под их натиском.
— Мы благодарны тебе, — один из них принял боевую стойку, его примеру последовали остальные.
За время этих коротких фраз расстояние между нами и мертвецами резко сократилось. И вот сверкнула зелёная молния, откинув зомби назад в толпу. Палец нажал на спусковой крючок — и второй живой труп повалился на брусчатку. Ещё молния — очередной несчастный оказался спасён от этого ада.
— Вернись в ничто! — грозно прорычал вортигонт, готовясь к новой атаке.
Вспышка! И подошедший почти вплотную ко мне мертвец отлетает, ударяясь о стену здания. Выстрел — и рычащий скелет, обтянутый мышцами с обрывками кожи, теперь никогда не встанет. Вспышка! В прыжке быстрый хедкраб был сбит, с писком улетев к своим поверженным сородичам. Вспышка! Выстрел! Снова вспышка…
— Осторожнее! — ворт подскочил ко мне, схватил зомби за шиворот и повалил, сбив с головы хедкраба.
— Спасибо, — кивнул я, отстрелив ещё одну гниющую марионетку, что уже занесла руку для удара.
С яростным рычанием быстрый зомби бросился на собрата Урта, мигом сбив его с ног. Стрелять нельзя: запросто укокошу и своего союзника. Злоба застелила глаза: я подлетел, принявшись неистово долбить прикладом хедкраба на голове монстра, некогда бывшего человеком. Вортигонт изловчился — и буквально вырвал позвоночник из смердящего скелета.
Я отпихнул ногой тварь и подал руку бывшему рабу Нихиланта.
— Поднимайся: бой ещё не окончен.
В большом красном глазу угадывалась настоящая благодарность. Быстро вскочив, гуманоид с новыми силами набросился на подпирающую нас к стенке нечисть.
Трудно сказать, сколько продолжался этот бой. Патроны, начинённые дробью, выскальзывали из запотевших ладоней при каждой перезарядке. Вскоре боезапас к этому оружие и вовсе иссяк. Вернув дробовик на пояс, я выхватил автомат, яростно поливая свинцом стонущую толпу. Присутствовало опасение ослепнуть от зелёных вспышек, так как мои напарники вошли в раж: они крушили зомби молниями, валили их на дорогу и добивали, срывали мелких тварей с их голов. От постоянных криков этих несчастных, от электрического треска и непрекращающейся стрельбы в ушах стоял однородный гул — и, казалось, этому кошмару не видно ни конца, ни края.
Но ничто не длится вечно: завершился и этот бой. Словно очумевший, я отбросил автомат и сел прямо на капот одной из машин, стоявшей как раз около обвалившегося фрагмента здания, который миновал через подвалы. Окровавленные тела лежали таким плотным слоем, что брусчатку под ними было фактически не разглядеть. Кожа лица изнывала от льющегося градом пота, а пересохшее горло провоцировало кашель. Неплохо бы умыться и попить.
— Славная битва, — один из вортов окинул взглядом место сражения. — Путь свободен, и мы можем продолжить наши поиски. Спасибо тебе за помощь, человек.
Это он адресовал уже мне. Пытаясь хотя бы слюной смочить горло, я пробормотал:
— Нигде воды нет? Не знаете? Что вы вообще тут забыли?
Вортигонты переглянулись — и один из них быстро скрылся в подъезде дома напротив. Тот, кого я спас от быстрого зомби, прищурился.
— Наш приют был разорён комбинами: слуги Альянса не имеют ничего святого в своём ничтожном бытие. Мы в поисках нового места, где сможем тихо жить, ценя каждое мгновение контакта с ворт-сущностью.
— Тихо жить?! В Сити-25 поднялось массовое восстание против супостата, — я обтёр руками лицо, сердито взглянув на собеседника, — а ты говоришь про тихую жизнь?! Её и не будет, если мы не изгоним их с планеты!
Красный глаз уставился на меня.
— Человек прав и не прав одновременно. Много наших братьев покинули места, ставшие им новым домом: стремление помочь ведёт их к Цитадели. А мы… у нас своя цель.
— Фримен вдохновляет нас — и всё получится! — в беседу неожиданно влез другой вортигонт.
Я вскочил с капота и подобрал автомат.
— А меня вдохновляет желание порвать их всех — убивать долго и мучительно каждого! Слушайте, мне надо идти. Я держу путь на базу повстанцев: она где-то здесь, неподалёку. У них в наличии вертолёт, до которого я обязан добраться!
И снова меня пробил кашель. Раздался хлопок двери — и из подъезда показался ворт с бутылкой в руках, которую тут же отдал мне. Испытывая неземное наслаждение, я принялся делать жадные глотки, снял каску и полил себе голову, умылся. Может, и вовсе не надевать её, раз сам отшельник говорил, что от зомбирования она не спасёт. Нет, пожалуй, оставлю: какая-никакая, а всё же защита для головы.
— Мы знаем местоположение этой базы, — продолжил спасённый вортигонт, — и я провожу тебя туда.
— Но более важная миссия требует от нас действий! — возразил его сородич, упомянувший Фримана.
Ворт посмотрел на него.
— Завеса пространства не служит преградой для нашей связи. Я найду вас, когда сопровожу человека к его сородичам.
Тут я обратил внимание, что солнце медленно, но верно движется к линии горизонта. Начинает вечереть — и это не сулит мне ничего хорошего. Надев каску и подобрав автомат, я дал вортигонту понять, что неплохо бы следовать дальше, раз уж он вызвался не оставлять меня одного. Велев мне не отставать, он махнул рукой остальным и посеменил по улице, ловко перешагивая через побеждённых зомби. Наконец-то! Скоро улечу из этой глуши и увижусь с Мел — не останусь в стороне в такое судьбоносное для человечества время.
— Иди за мной, — ворт обернулся, подозвав меня жестом.
Руки сжали автомат покрепче.
— Бегу-бегу, дружище!
Трое красноглазых пришельца из Зена молча смотрели на удаляющегося человека в сопровождении их собрата.
— Он помог нам — и заслуживает такой оплаты, — произнёс вортигонт уже на своём языке, — но он не должен видеть наши семьи.
— Верно сказано, — другой взглянул на противоположную улицу. — Вот эта дорога приведёт нас в покой. Пусть покидают убежище.
Дверь подвала, куда внезапно нагрянувший человек по счастью не сунулся, издала тихий скрип и приоткрылась. Несколько вортигонтов, держа в руках небольшие свёртки, осторожно шагнули на тротуар. Двое пришельцев имели более утончённые черты и не так горбились, нежели их собратья, что отбивались от зомбированных людей. Из свёртков торчали маленькие красноглазые мордашки, с интересом осматривая округу.
— Местная форма жизни покинула вас, — подытожил вортигонт с необычными для человека чертами. — Нам жаль, что мы бездействовали в тяжёлый миг.
Обычный ворт не спеша последовал вдоль намеченной улочки.
— Рехнус догонит нас, как сопроводит человека. Поспешим: враги, ведомые целью уничтожить нас, вернутся!
Я продолжал бегом следовать по улицам за вортом, который на ходу сносил молниями редких зомби, встречающихся на нашем пути. Видимо, основную их часть мы перебили во время недавней схватки, так что больших проблем у нас не возникло. Пришелец из Зена точно знал, куда шёл. Очень скоро с десяток улиц остались позади — и вот он уже привёл меня к началу небольшого лесопарка. Дальше шли деревья, поросль травы, различных размеров кустарники. Откуда-то издалека доносилась ожесточённая стрельба.
Вортигонт остановился, сделал ещё шаг вперёд, и указал рукой на заросли.
— Вот мы и на месте. Сия тропа приведёт тебя к базе людей, где ты обретёшь свою цель.
— Спасибо, — совершенно искренне проговорил я. — Уверены, что не хотите со мной? Вы же подвергаете себя серьёзной опасности.
Гуманоид невозмутимо взглянул на меня.
— Не менее серьёзной, чем вы себя. Ступай, человек — а мне пора вернуться. Дела неоспоримой важности требуют от нас решительных действий.
Спорить с этими существами не имело смысла: это было ясно уже давно. Ничего, проберусь дальше сам, тем более что до наших рукой подать. Кивнув в знак прощания, вортигонт бегом двинулся обратно по расчищенной им же дороге. Ну, а мне в наш лагерь, пока не стемнело.
Непонятно, где мой сопровождающий увидел здесь тропу. Это ж непроходимые заросли! Решив особо не миндальничать с окружающей природой, я, как танк, ломился вперёд под громкий треск веток. Да и тропинку не выбрать, ибо бурьян заполнил здесь абсолютно всё. Слышно, небось, меня было на всю округу. По крайней мере, стайка ворон с перепуганным карканьем вспорхнула с низкорослого дерева, мимо которого мысленно был проложен мой путь. Боясь выколоть глаза, я закрывал лицо руками, но всё равно получил несколько царапин. Плевать: главное, что органы зрения целы. По мере продвижения звуки стрельбы становились громче — и спустя несколько минут мытарств я неожиданно выбрался на просторный, обширный берег.
Четыре небольших коттеджа у берега были огорожены самодельным забором из железных листов и досок. Чуть дальше начиналась водная гладь с белыми барашками волн. Несколько повстанцев, видимо, стоявших на импровизированных балконах внутри, яростно отстреливались от прущих из песка муральвов. А вот с другого бока, прямо от городка, по ограждению вовсю колотили многочисленные зомби. Их насчитывалось даже больше, чем тех, с кем нам довелось недавно схлестнуться. Нечисть по обе стороны не только пыталась проникнуть в лагерь, но и дралась друг с другом, что безусловно облегчало положение ребят внутри периметра. Никакого вертолёта отсюда разглядеть не удавалось — и меня пронзила нехорошая догадка: а вдруг я пришёл не туда? Что если вортигонты ошиблись — и возможность комфортно и быстро добраться до Сити-25 упущена? Солнце вот-вот начнёт скрываться за горизонтом, так что странствовать тебе предстоит немало, Кевин Джонс. Успокаивало лишь то, что высокие заборы попросту скрывают воздушную машину от моих глаз.
Я рванул к ним, попутно стреляя в бродящих совсем рядом зомби. Насекомые также не оставили моё появление без внимания, но, уловив исходящее от меня амбре, переключились на мертвечину. В этот миг пули вспороли землю у моих ног.
— Не стреляйте! — пришлось поднять вверх руки. — Свои!
Мужчина с автоматом Калашникова замер, внимательно осматривая нежданного гостя.
— Не двигайся! Ты чё за чучело? Борис, смотри, кто к нам пожаловал!
Через пару секунд показался лысый повстанец, одетый в чёрные штаны и куртку, поверх которой облачился в бронежилет гэошника. В руках он сжимал дробовик.
— Почему они тебя не трогают?! — проорал он, наблюдая, как муральвы бегают мимо меня, кидаясь кто на ограду, кто на зомби.
Вместо ответа я достал из мешочка вонючий шарик и показал его Борису. Тот понимающе кивнул.
— А, эта гадость от мирмидонтов: надо было сразу догадаться. Мы сейчас тебе откроем — но без фокусов мне тут! Расчисти немного пространство у входа!
Убрать дерущихся между собой у забора муральвов и зомби оказалось несложно. Первые считают меня своим, вторые же слишком увлеклись процессом. Мужчина средних лет приоткрыл одну часть ворот, впуская меня. Войдя на базу, я был готов прыгать от радости. В самой середине огромного двора стоял вертолёт — настоящий «Чёрный Ястреб». Правда, не знаю, как военная техника США оказалась здесь, да это и не имело значения. Главное — я дошёл! С вертушкой возились несколько человек, остальные же были заняты отражением осады. А прежний хозяин этих владений был зажиточный, ничего не скажешь. Вся территория была залита бетоном, тропы между домиками выложили из фигурного кирпича, а крыши строений покрывала красивая черепица. Но время знает своё дело: бетон потрескался, тропинки плохо виднелись из-за травы, а черепица во многих местах осыпалась.
— Поднимайся сюда, — Борис поливал свинцом тварей за оградой. — Отдай мешок нашим: пусть раздадут всем в лагере!
Оставив себе несколько шариков, я протянул фероподы впустившему меня повстанцу, а сам вскарабкался наверх. Пахучей приманкой поделился с Борисом и остальными защитниками периметра. Сразу стало заметно, что муравьиные львы успокоились, переключившись на другую напасть в виде нежити.
— Тебя нам сам Бог послал, — этот мужчина, по всей видимости, являлся тут главным. — Повезло, что прежний владелец бетона с лихвой залил, иначе б давно сожрали нас. Откуда тебя принесло-то?
Я отправил к праотцам быстрого зомби, пытавшегося преодолеть забор.
— Наш поезд направлялся в Сити-25, но рухнул в Мёртвом городе. Пробрался через него, встретил отшельника, который, собственно, и вручил мне эти фероподы. Затем я отправился в путь, на одном посту услышал вашу радиопередачу.
— Наших не встречал случайно? — Борис перебил меня. — С утра их ждём! Ты же был в том лагере: радиосигнал мы посылали лишь туда.
Из моей груди вырвался тяжелый вздох.
— Их обстреляли крабснарядами и—
Повстанец махнул рукой.
— Не продолжай: и так понятно, почему они не пришли. Теперь ты с нами: ща закончат ремонт этого корыта с пропеллером — и улетаем отсюда на хрен!
От беседы нас оторвали сразу три скелета с мышцам, ведомые хедкрабами. С оглушительным рычанием они долбились о листы железа, пытаясь сокрушить баррикаду. Наши автоматные очереди прекратили мучения несчастных — если они вообще что-то чувствовали.
— Дядька! — я обернулся на голос и увидел, как к нам забралась симпатичная молодая девушка — скорее, совсем девчонка. — Слушай, если эти рукожопы не заставят посудину взлететь в ближайшие десять минут, то зомби нас попросту разорвут!
В её внешности не было ничего незаурядного. Тёмно-зелёная роба под бронежилетом, синие штаны, короткие белобрысые волосы, скрытые под коричневой шапочкой, автомат в руках. На вид она была совсем ребёнком, даже младше Мел.
— Гвен, они — лучшие механики, — возразил Борис. — Ты сама восторгалась, когда они вернули к жизни дохлый генератор пару недель назад.
Она с подозрением взглянула на меня, но ответила ему:
— Хвалила — да, походу, зря. А ты что за гусь?
Я даже не сразу сообразил, что она обратилась уже ко мне.
— Меня зовут—
Дикий грохот с другого конца базы не дал мне договорить. Девчонка резко обернулась на звук.
— Насрать на твоё имя. Вижу, руки-ноги есть, пушка в руках. Пошли подсобишь!
И она резво спустилась во двор, помчавшись за самый дальний дом. Несколько повстанцев слезли с забора и рванули туда же.
— Моя племянница Гвендолин, — пояснил Борис. — Резка на язык — но стреляет уууууу… с километра ворон лупит! Не называй её полным именем — лучше просто Гвен. А то ещё схлопочешь! И правда, иди окажи огневую поддержку, пока мы не сдохли здесь!
От того, что муральвы теперь не трогали нас, нежити меньше не стало. Резня, которую устроили им насекомые, не мешала ожившим мертвецам проламывать ограждение. Через отвалившийся железный лист к нам вереницей нагрянули хедкрабы всех мастей, которых, по счастью, легко получалось отстреливать. Но вот шумно отвалился второй кусок металла — и мёртвые зашагали по бетону.
— Вот вам, суки! — Гвен вела огонь активнее всех. — Получайте, твари!
Надо сказать, в выражениях она не стеснялась вообще. За всё то время, пока мы сдерживали наплыв зомби, я услышал столько новых идиом, что позавидовал бы наш сосед-алкоголик, воспоминания о котором у меня сохранились с детства. За время стрельбы другие ребята подлатали забор — но лист держался на честном слове.
— На заграждение дышать страшно, — проговорил повстанец, осматривая результаты ремонта.
Девчонка перезарядилась, с удовлетворением прохаживаясь у трупов.
— Я хороша: я это знаю! Спасибо, чувак, кто бы ты ни был.
Она приблизилась ко мне, протянув пару обойм.
— Держи: вижу, ты почти на нуле. Скажи ведь, я — опытный боец?
Я не сразу нашёлся, что ответить.
— Из автомата ты палишь офигенно, но тебе же… лет пятнадцать всего!
Она резко развернулась, пристрелив невесть откуда взявшегося хедкраба, затем продолжила:
— Мне — двадцать, если тебя интересует: сегодня как раз исполнилось — так что толпа всяких уродов и развалюха, которую почему-то все вертолётом кличут, вполне сошли за подарок.
Лично для меня «Чёрный Ястреб» и являлся огромным подарком. Утром я о таком даже и мечтать не смел — а теперь улетим отсюда к чёрту! Мои мысли словно материализовались, так как до ушей донёсся звук набирающего обороты двигателя. Повстанцы сразу же рванули вглубь территории, Гвен же развела руками.
— Рукожопы завели корыто! Рада до усрачки! Слушай, твой костюм выглядит так, будто его смастерили алкаши с бодуна. Где ты его откопал?
Мы уже направлялись к вертолёту.
— Его сконструировал спасший мне жизнь человек — и зря ты так: хорошая штука.
— Кто бы сомневался, — фыркнула Гвен. — А вот и наша посудина.
На борт мы с ней зашли последними. Я увидел, как рухнул большой фрагмент ограды, открыв зомби путь на базу. С другой стороны железные листы вышибали сразу три мирмидонта, шипя и пытаясь добраться и до нас, и до нежити. Странно: неужели фероподы на них не действуют? И почему мы не взлетаем?
— Торопитесь! — гаркнул Борис пилотам. — Сейчас здесь будет мясо!
Меня охватила тревога. Если эти огромные муральвы доберутся до нас, то полёт точно отменяется. Они же запросто снесут «Чёрный Ястреб». Но, как оказалось, боялись мы напрасно: пол под ногами качнулся — и бетонное покрытие начало стремительно отдаляться.
— Вовремя успели, — радовался один из пилотов. — Вы только гляньте, что творится внизу!
Я с большим облегчением наблюдал за событиями во дворе. Поднимись мы в воздух несколькими секундами позже — угодили бы прямиком в кашу из зомби и муравьиных львов. Драка у них разгорелась нешуточная. Ну и ладно: лично мне до их разборок не было никакого дела. Мысленно я уже был в городе, планируя по прибытию найти своих друзей и Мел, по которой безумно соскучился. Слушая равномерный рокот двигателя, я устроился на жёстком сиденье, решив подготовить оружие. Гвен тихо переговаривалась с Борисом, остальные не издавали ни звука: очевидно, каждый погрузился в свои размышления. Надо бы поинтересоваться местом посадки: вряд ли мы торжественно прибудем на центральную площадь города, кишащего силами Альянса. Главное — я наконец убрался из этих страшных аномальных мест. Но и то управился — а, значит, совладаю и со всем остальным.