Half-Life 2 "Alien Threat"

Около часа я сидел прямо на пустой железной дороге, проходящей высоко над землёй, и обдумывал произошедшее. В голове не укладывалось, как это всё могло стрястись. Сперва отцепляется мой последний вагон, сразу лишая меня возможности быстро добраться в Сити-25. Но когда мне таки удалось вылезти наружу, дабы продолжить двигаться пешком по рельсам, и остальной состав, видневшийся далеко впереди, рухнул вместе со всеми железнодорожными путями. Вероятности того, что кто-то из ехавших в нём повстанцев выжил, практически не осталось. Было очень жаль Гену, у которого есть двое сыновей, да и остальных людей тоже. И о возможно спокойном путешествии по рельсам уже не могло быть и речи. Почему же всё так неудачно складывается? Впрочем, железная дорога выглядела довольно старой, так что, наверное, просто не выдержала веса поезда. Господи, надеюсь, с Мел ничего ужасного не произошло… ничего, главное, чтоб доехала. С ней Урт: он за неё всегда горой встанет. Это самое важное. Ну а мне-то как поступить? Я окинул взглядом город. Именно тогда, когда мы держали путь через него, всё это и приключилось. Постройки начинались чуть ли не у меня под ногами. Этот квартал состоял преимущественно из зданий в четыре-пять этажей. Пустынные улицы, где завывающий ветер швырял различный мусор из стороны в сторону, обшарпанные, местами измазанные засохшей кровью стены домов, чёрные оконные проёмы. Причём почти все окна на первых этажах были заколочены досками. На заднем плане я увидел большое сине-чёрное здание, по стилю схожее с Цитаделью. И чьи-то ноги. Да, именно ноги без тела лежали в дальнем углу ближайшей улицы. От этого зрелища меня передёрнуло, а на ум стали приходить нехорошие мысли: а не тот ли это Мёртвый город, о котором мне рассказывала Мелани? Чёрт, похоже, это именно он. И самое страшное то, что иного варианта, кроме как пойти туда, попросту не было. Буквально в двух метрах от меня висела пожарная лестница — и в голове сразу созрел план. Пройдусь недолго по городу, минуя место обрушения рельсов, там заберусь обратно — и смогу добраться до своей цели. Я понимал, что пеший поход может занять не один день — но это мне показалось лучшей альтернативой. Надо выбираться самому: никто не прилетит эвакуировать меня. Хорошо ещё, что всё оружие осталось при мне. Перед дорогой решил проверить свой арсенал: автомат был перезаряжен, магазин пистолета оказался полон. Сунув пистолет в кобуру и прикрепив автомат на поясе, я, держа в одной руке дробовик, начал медленно спускаться по шатающейся лестнице. Она грозила обвалиться в любую секунду, и спокойный вздох вырвался из моей груди, лишь когда ноги стояли на твёрдой почве. Ступая по сухой траве, я обогнул старые гаражи, оказавшись в начале той самой улицы, что несколько минут назад разглядывал свысока. Она выглядела куда более жутко, чем мне казалось вначале. Будто я очутился в одном из фильмов про оживших мертвецов — только на этот раз всё реально. И тут же вздрогнул от шума, едва не выстрелив. Но это оказалась обыкновенная пластиковая бутылка, которую ветер гонял по тротуару. Да уж, нервы мои вообще уже никуда не годятся. Но тут подул настоящий ураган — и это место будто ожило. Дикие завывания от сквозняков пронимали до самых костей, зашуршали разбросанные всюду газеты, распахнулась дверь одного из подъездов, громко ударив о стену. До ушей донёсся хлопок, и я нервно огляделся вокруг. Звук был похож на выстрел — всего один. А может, и правда кто-то застрелился? Но я принял решение это не выяснять: у меня совсем другие цели — да и нельзя было определить, откуда прозвучал этот звук. Подойдя к валявшимся в углу улицы ногам, я услышал шорох за поворотом — и взглянул туда. Три чёрных хедкраба рылись в мусоре, периодически издавая кваканье, и не замечали меня. Тем лучше: нельзя ни в коем случае позволить им себя ужалить. Это и было их ошибкой: я выхватил пистолет и, положив их, отправился дальше по улице, которая заворачивала налево. Но прогулка под открытым небом быстро закончилась, так как впереди улица оказалась перегорожена высокой баррикадой. Отвесная стена из блестящего синего металла возвышалась до второго этажа. Никаких дверей не было, перелезть её тоже не представлялось возможным. Те, кто поставили преграду, постарались на славу. Это и понятно, учитывая всё то, что мне рассказала Мел про этот населённый пункт. А что если и правда его населяют жуткие кровожадные мутанты? От этой мысли у меня пробежал холодок по спине. Спокойней, Кевин: паника никакой пользы не принесёт, надо думать трезво. Пока что мне никто не повстречался, за исключением тех хедкрабов. Так что буду надеяться: мне удастся проскочить незаметно. Ладно, а теперь неплохо бы поискать обход. Заприметив ближайший подъезд, я направился было к нему, как вдруг услышал шум в небе. Судя по звуку, приближался вертолёт. Чёрт, неужели Альянс меня обнаружил? Вот ведь засада! Но ничего, просто так я этим гадам не дамся: пусть даже не мечтают. Да, это был действительно вертолёт. Но прогрохотавшая над улицами машина здорово отличалась от той, что мне уже доводилось сбивать тогда при атаке врагов на базу. В небе показалась обычная гражданская вертушка жёлтого цвета. Скорее всего, до захвата планеты она использовалась в разного рода спасательных операциях. Было бы неплохо, если бы они забрали меня с собой — но подать им знак я бы попросту не успел: слишком быстро вертолёт скрылся из вида и затих шум его двигателя. Впрочем, на такое везение лучше не рассчитывать, со мной постоянно что-то приключается: даже поезд — и тот уже никогда не прибудет в пункт назначения. В подъезде сильно воняло гнилью. На полу виднелись кровавые следы, будто тащили кого — а стены на выходе были исписаны надписями на разных языках. Часть из них была на русском, другие — на латинице, но это точно не английский, и вот наконец я прочитал на своём родном языке: «Они придут за нами» Значит, слухи не лгут. Стараниями Альянса здесь действительно произошло нечто страшное. Я покосился на ступеньки, ведущие наверх. Очень не хочется слоняться по пустым квартирам, но выбор у меня был невелик. Здесь ещё присутствовала небольшая дверь в подвал, запертая на замок. Вздохнув, я наклонился к ней, потянув за ручку. Оттуда послышалась непонятная возня, затем раздалось рычание, выражающее такую нечеловеческую злобу, что я с криком вылетел из подъезда, споткнулся на тротуаре и упал на проезжую часть. — Чтоб тебя! — я присел, не сводя глаз с дверцы подвала, которую было видно с улицы. Чёрт бы побрал эту тварь внутри! Звучало так, будто толпа ядовитых зомби окружила меня, поочерёдно рыча. Вдобавок в доме, предположительно на четвёртом этаже раздались странные звуки, напоминающее катание шаров для боулинга по полу. Я вздрогнул. И мне обязательно туда? Нет уж, попробую найти другую дорогу: в этот проклятый подъезд я ни ногой! Уж не знаю, за какие грехи мне выпала такая доля — но отправиться в подъезд в итоге пришлось. В том месте, где я спустился, улицы также были закрыты металлическими стенами, в других же зданиях ступеньки обвалились внутри — абсолютно все. Ладно, в жуткий подвал мне и не нужно, а если встречу кого наверху — разберусь. И на лестничном пролёте между первым и вторым этажами сразу же наткнулся на зомби, который тихо лежал на полу. Встать ему так и не было суждено: едва заражённый зашевелился, я раскрошил его хедкраба дробью. От грохнувшего выстрела зазвенело в ушах, я выронил дробовик, присев на ступеньки. Чёрт, так и до контузии недалеко. Не успел я прийти в себя, как последовала реакция на мою деятельность. Из распахнутых дверей квартир на втором этаже вышли несколько стонущих человек с этими исчадиями ада на головах. Быстро подобрав оружие, я словно не слышал выстрелов, расчищая себе дорогу. В голове вертелась лишь одна мысль: не позволить им помешать моему продвижению. И вот, переступив через безжизненные тела упокоенных мучеников, я посеменил наверх, молясь, чтобы чердак был открыт. Через минуту, со злостью пнув стремянку и взглянув на огромный ржавый замок чердачного люка, я ударил ногой дверь ближайшей квартиры — и она неожиданно открылась. По идее, её окна должны выходить на другую сторону дома — так что можно попытать счастья. Вдруг имеется пожарная лестница, например. Обставлено жилище было довольно бедно. В обшарпанной прихожей меня встретила поломанная обувница, стоящая возле исписанной русскими словами тумбочки. Рядом была дверь в санузел, небольшой коридор вёл на кухню, а дверной проём комнаты кто-то завесил толстым одеялом. — Есть кто живой? — негромко поинтересовался я на всякий случай. Мало ли, этот город не такой уж мёртвый —и перепуганный хозяин снесёт мне голову из ружья. Но, как и ожидалось, никто не отозвался. Был слышен только вой ветра снаружи. В квартире находиться было жутко: у меня не пропадало чувство, что за мной кто-то смотрит, наблюдает. Набравшись смелости, я приоткрыл дверь в туалет — и не смог удержаться от крика. Весь пол покрывала непонятная зеленоватая субстанция, а на унитазе сидел человек с разорванной надвое головой. На его лице копошились мерзкие жирные белые черви. Тараканы то выбегали из его рта, скрываясь под майкой, то двигались в обратном направлении. Более тошнотворного зрелища ещё не приходилось видеть. А в ванной, наполненной тухлой водой, лежало полуобнажённое тело. Из-за покрывающей поверхность тины мне так и осталось неясно: мужчина это или женщина. — Покойтесь с миром, — в шоке пробормотал я, отступая обратно в коридор. Оставаться здесь мне не хотелось даже лишнюю секунду — поэтому я влетел в зал, чуть не споткнувшись о ещё один мумифицированный труп, и высунулся в окно. Да, действительно, недалеко была оборудована пожарная лестница — но чтобы попробовать ухватиться за неё, надо пройти во вторую комнату. Отсюда этого не сделать по той причине, что человеку от природы не даны руки такой длины. Стоит ли говорить о том, как я не желал проходить в следующее помещение? Но ничего не поделать: не оставаться же в этой могиле. Ожидая самого худшего, я толкнул деревянную дверь, осторожно заглянув внутрь. Из мебели здесь были лишь кровать и шкаф. И полы с засохшей грязью. Но не успел я обрадоваться, что ничего устрашающего тут не оказалось, как взгляд наткнулся на торчащую из-под кровати руку. Значит, и тут лежит чьё-то тело. Нарастающий страх подгонял меня — и он перерос в животный ужас, когда я, ухватившись за стремянку, услышал плеск воды из ванной. Даже сам не заметил, как уже стоял на соседней улице. Не знаю, что заставило меня взглянуть наверх — но мне на миг показалось, что кто-то резко отошёл от окна вглубь комнаты, словно не желая быть замеченным. В той самой квартире, где я только что был! Да что же это за чертовщина?! Я же прекрасно видел, что никого в том жилище не было! Только те трупы, но они же не могут оживать и бродить. Или могут? Да и в шкафу можно спрятаться вполне: мне ж не пришла в голову мысль заглянуть туда. — Нет, больше никаких осмотров квартир, — пробормотал я, быстрым шагом спеша дальше по улице. — Так и сердце может не выдержать. Где-то раздался леденящий душу грохот, схожий с ударом молотка по листу металла. Нервно озираясь, я подбежал к стене ближайшего здания, сразу приметив троих зомби, со стонами бродящих по брусчатке. Они двигались хаотично, что могло означать лишь одно: я пока не попал в их поле зрения. По округе снова разнёсся железный грохот в сопровождении жуткого скрежета — и я решил действовать. Прекратив мучения этих людей, я нёсся по улице со всех ног, то и дело посматривая на железную дорогу, выглядывающую из-за крыш домов. Что ж, пока двигаюсь в верном направлении. Прибежав в небольшой парк, я прислонился к дереву и перевёл дыхание. Мертвецов, оживших по воле хедкрабов, нигде не наблюдалось. Прямая, вымощенная фигурной плиткой тропинка вела к старой каменной церкви с заколоченными окнами и закрытыми на засов воротами. Надо бы поаккуратнее: вдруг она заполнена зомби или ещё какими существами. К сожалению, это оказалась верная догадка. По мере приближения к постройке стоны оттуда становились всё громче. Тут только я увидел, что крыша церквушки пробита в нескольких местах. Значит, туда попали крабснаряды. По крайней мере, торчащую из земли ракету с раскрытым верхом я увидел, зайдя за угол. И сразу же насторожился, уловив непонятное движение между деревьями впереди. Через пару мгновений я уже отчётливо видел быстрого зомби, несущегося прямо ко мне. Я отскочил в сторону, когда он с оглушительным рыком бросился на меня. Тварь со всей силы врезалась хедкрабом в дерево и замешкалась. Этого промежутка хватило, чтобы всадить в него добрую порцию дроби. Я посмотрел на мёртвое тело. Без кожи и внутренних органов — лишь окровавленные мышцы и белые сухожилия. У этих уже наверняка не осталось ничего человеческого. Они не кричат, не молят о помощи и скорейшей, окончательной смерти. Только яростное рычание, подпитанное стремлением убивать. Помню, такой же напал на нас с Мел тогда, но у того тела почти не было внешних изменений. Мел… Интересно, как она там? Не дай Бог, не выберусь: останусь лежать где-нибудь в этом городе. А она снова вернётся к Робу. От таких мыслей мне сделалось дурно — а в душе мигом закипела злоба. Что она вообще нашла в этом подонке?! Он ведь даже палец о палец не ударил после её похищения! И наверняка они встретятся в городе. Чёрт, никогда не любил влезать в чужие отношения: всегда считал это мерзким. Так поступают лишь последние негодяи. Я не спеша зашагал вперёд по парку, углубившись в мысли. С Мел ведь немного иначе всё: какая-то искра пробежала между нами ещё в день знакомства. А Роб её ведь совсем не любит. И тут же перебил сам себя: да с чего ты взял, что не любит? Может, у них всё было замечательно — а ты влез. Другие, кто так поступают — подонки, а ты, Кевин, выходит — белый и пушистый? По какому праву ты всё решил за всех? Сразу же перед глазами предстали её смех, её улыбка. Аналогичные мысли уже посещали меня во время поездки в Торментус. Но у нас зашло уже дальше всё. И Мел производит впечатление девушки, которая не стала бы ничего делать просто так. Заботиться обо мне, например. А уж поцеловать её мне никогда бы не было дозволено, не чувствуй она ко мне ничего. Назвала меня своим парнем на станции. Ведь неизвестно, доберусь ли я до Сити-25 и дойду ли туда вообще — а Роб запросто может попытаться вернуть утерянные позиции. Но отчего-то была твёрдая уверенность: Мел не отступит от сделанного выбора, она не такая, она— Мощные удары по церковным дверям вернули меня в реальность. Замурованных внутри зомби наверняка привлекла моя расправа над их собратом, если можно так выразиться. Стрельба была слышна по всей округе. Запертые врата начали ходить ходуном, заставив меня ускорить шаг. Если они вырвутся, мне просто не одолеть их всех — а в том, что их там много, я не сомневался. Парк закончился через десять минут неожиданно спокойной прогулки, и я вновь вышел на городскую улицу. Здесь стояли пятиэтажные жилые дома с зияющими чёрными дырами вместо окон — и по обе стороны она оказалась перегорожена целой горой покорёженных машин. Было возможно пройти лишь в узкий переулок между зданиями, куда я и направился. И сразу же заметил ползающего там хедкраба — только эта особь была необычной какой-то. Внешне напоминающий смесь ядовитого и быстрого видов, он имел грязно-оранжевый оттенок кожи и был утыкан редкими, но длинными зелёными шипами. Благодаря такой внешности он больше походил на детскую поделку, а не живое существо. Завидев моё приближение, тварь издала каркающий звук, словно ворона — и ко мне под ноги прилетел поток жидкости, похожей по цвету на апельсиновый сок. Чёрт, создание же целилось в глаза — и лишь приличное расстояние не позволило плевку достичь цели. Что это — ещё один новый вид? Но я думал, появились лишь быстрые и ядовитые — а о крабах, плюющихся подобно земным кобрам, мне никто ничего не говорил. А хотя чего ты ожидал? Что Денис или Джордж подготовят тебе целый доклад о новых представителях фауны нашей планеты? Поняв, что атака не удалась, тварь ещё раз каркнула — и в один прыжок преодолела расстояние между нами, а оно составляло около пяти метров. Не став дожидаться нового нападения, я нажал на спусковой крючок — и дробь оставила от мерзкой твари лишь разорванные куски мяса. Выругавшись, я перезарядил дробовик, отметив, что боеприпасов к нему осталось не так уж много. Надо бы аккуратнее, а то вряд ли мне посчастливится пополнить их в таком месте. А без них исчезнет даже мизерный шанс на выживание. Я брёл по замусоренному переулку, стараясь не смотреть на лежащие здесь трупы людей. Все они были изуродованы, частично разорваны, объедены. Мне становилось не по себе всё больше от их вида. Кто же сотворил с ними такое? А ведь в то время, когда я работал в "Чёрной Мезе", этот город был самым обыкновенным населённым пунктом. Но все последовавшие после катастрофы в научном комплексе события превратили его в сущий ад, где нет места ничему живому. Впрочем, вторжение, скорее всего, коснулось любого уголка планеты. Вспомнить те же пустоши, где мы ехали тогда на БТР, и огромную толпу зомби, которые в данный момент по-прежнему бродят по мёртвой земле. Не знаю, посчастливилось ли кому-нибудь избежать того, что обрушил Альянс на наш мир. Переулок заворачивал налево — и я сбавил шаг, услышав пугающий топот за углом. Не прошло и секунды, как оттуда показался зомби — и мне сразу вспомнилась та непонятная фигура среди мертвецов, которую я видел из поезда. Это определённо была жертва нового вида этих тварей, останки представителя которой остались в начале тесной улочки. На распухших синих ногах у него виднелись обрывки штанов, буквально вросшие в кожу. Вместо живота выпячивался огромный чёрный пузырь, издающий мерзкое хлюпанье. Голый торс. Грудная клетка не была разорвана — но покрыта множественными кровоточащими нарывами, источающими жёлтую слизь, истекающими гноем язвами, различного размера шишками и наростами. А на месте солнечного сплетения я заметил овальное углубление, по виду похожее на присоску. Руки этого ходячего кошмара выглядели подобно передним конечностям быстрого зомби: лишь мышцы, натянутые на кости, и пальцы, ставшие длинными острыми когтями. На голове у бедолаги закрепился такой же грязно-оранжевый хедкраб. Нижняя часть обезображенного лица виднелась из-под твари. — О Господи, — пробормотал я, слегка растерявшись. Зомби издал череду звуков, отдалённо напоминающих собачий лай, сжался, будто испугавшись — но уже в следующую секунду с оглушительным рёвом растопырил руки. Всё, что мне удалось заметить: «присоска» на его груди раскрывается — в меня летит поток чёрной субстанции… Мне повезло, что я споткнулся о разбросанный всюду мусор и растянулся на земле за пару мгновений до того, как странная жижа пролетела в сантиметре от меня. Зажатое между стенами домов пространство заполнил грохот выстрелов. Стрельба прекратилась лишь потому, что иссяк боезапас, и я судорожно перезарядил дробовик. Зомби — а точнее то, что он него осталось — уже никогда не нападёт. Проходя на трясущихся ногах мимо существа, бывшего когда-то обыкновенным человеком, я осторожно заглянул за угол. Впереди переулок заканчивался тупиком с измазанной кровью дверью и двумя такими же странными хедкрабами. Упокоив на подходе этих мелких бестий, я остановился у входа, тщательно вслушиваясь в звуки внутри. Вполне возможно, новый монстр здесь не один — и мне очень не хочется быть застигнутым врасплох. Да вроде тихо всё: ни стонов, ни шагов. Моя рука уже лежала на дверной ручке, как вдруг по округе разнёсся леденящий душу женский крик. Он звучал настолько кошмарно, исходил явно с городских улиц, что я пулей влетел внутрь и вжался в стену, лихорадочно озираясь вокруг и читая про себя молитвы. Это была просторная комната, обставленная нехитрой мебелью: стол, несколько стульев, пара диванов. На стенах с облезлыми обоями висели выцветшие фотографии, а на столе остались бутылки и старые газеты. Отсюда виднелся проход на кухню и ступеньки, ведущие на второй этаж. Всё выглядело, как обычный заброшенный дом — безо всяких желающих порвать гостей в клочья монстров. На кухне присутствовал старенький гарнитур, ржавая плита, стол у окна. Сквозь на удивление целые, но грязные окна просматривался двор с песочницей, каруселями и качелями. А также несколько тихо лежащих на земле зомби. Мне снова стало грустно. Когда-то здесь весело играли детишки, царили радость и смех. Не было никаких тварей, которые так и норовят зацепиться за голову, не было инопланетной фракции, что вторглась в наш мир, навязав свои устои и правила жизни. А теперь здесь находиться можно, если только жить надоест. Всегда знал, что зачастую опасным место делают его обитатели. В нашем случае это по большому счёту хедкрабы: уже встречал и вонзившиеся в землю ракеты, самих существ Зена, их жертв. Сам не знаю зачем, но я проверил все шкафчики на кухне. При разборе старых кастрюль в одной из них мне попался револьвер с привязанной пачкой патронов. Наверняка кто-то спрятал всё это добро в те времена, когда ещё наши недруги правили здесь. Правда, я так и не поинтересовался, сколько именно времени этот город пустует. Да это и не столь важно: оружие лишним не бывает. Я аккуратно размотал тонкую проволоку, сунул пачку в карман, а револьвер также закрепил на поясе. Повезло, что у меня есть ремень — иначе бы тащить мне все эти пушки в зубах. За неимением другого выхода я осторожно поднялся на этаж выше, оказавшись в длинном коридоре с множеством пронумерованных дверей. Похоже, это здание когда-то было гостиницей. В конце коридора имелась застеклённая дверь, и мой курс лежал именно к ней. В сокрытых за дверьми помещениях постоянно раздавались шорохи, скрипы, постукивания, вздохи. Туда меня никто бы не заставил заглянуть даже под угрозой расстрела. Хватило мне уже подвала, где что-то рычало, и квартиры, где раздался плеск в ванной, хотя там были лишь трупы. Ведь зарёкся я заходить в эти проклятые дома — но такое ощущение, будто судьба сама проложила мне путь прохода без возможности выбора. Взглянув на стеклянную дверь, я вздрогнул: за ней стоял человек в синем деловом костюме и с холодной улыбкой. Джимен… что ему сейчас нужно? Он же хладнокровно оставил меня умирать в той пещере — а теперь снова решил возобновить наблюдение?! Увидев, что я зашагал быстрее, он повернулся направо и скрылся из вида. Когда я со всех ног подлетел к двери, яростно распахнув её, небольшая комната была уже пуста. Лишь разбросанные по полу газеты, крепко запертая дверь и открытая кабина лифта. Там горел свет, словно приглашая меня зайти внутрь. А Джимен в своём репертуаре: снова исчез в никуда. Вариант того, что он воспользовался лифтом, не лез ни в какие рамки. Кабина физически не успела бы отвезти его куда-то, а затем снова вернуться. Попытки открыть дверь ни к чему не привели, и я медленно шагнул в лифт. Посмотрим: доеду сейчас наверх, любой ценой заберусь на крышу — и осмотрю квартал хоть немного. Так легче будет составить карту продвижения в уме. Палец надавил на кнопку последнего этажа, створки лифта сомкнулись — и кабина начала движение. Меня охватила паника, так как он поехал вниз — и, судя по всему, со свистом миновал первый этаж, спускаясь всё глубже. Скорее всего, у отеля в наличии подземная парковка. Ничего, потом просто вернусь обратно — и всё. Кабина дёрнулась и, замерев, открыла выход. Это была абсолютно пустая комната с кафельным полом, украшенным несколькими лужами крови… Несколько минут я безуспешно долбил по кнопкам в надежде заставить лифт тронуться наверх — но безрезультатно. С колотящимся сердцем я высунул голову наружу, осмотрев помещение. Никого. Лишь так и не пожелавшая открыться дверь и вентиляционный лаз, прикрытый решёткой. Тяжело вздохнув, я выломал её, подтянулся и, забравшись внутрь, медленно пополз дальше. Пробираться ползком пришлось довольно долго, прежде чем мне попалась решётка прямо в полу вентиляционной трубы. Сквозь прутья просматривалось полутёмное кафельное помещение с двумя трупами, лежащими в запёкшейся крови. Но виден был лишь небольшой участок, поэтому я, аккуратно открепив решётку, швырнул её вниз. Если там затаились враги, они непременно отреагируют на шум. Когда железка звякнула об пол, я напрягся, вслушиваясь в звуки комнаты. И ничего: слышались лишь стоны зомби где-то вдалеке. Лишь после этого я осторожно вылез в помещение. И сразу же заорал во весь голос, наткнувшись на несколько повешенных трупов. Верёвки были привязаны к идущим под потолком трубам, а сами тела слегка раскачивались, будто на ветру. Но никаких потоков воздуха кожа не ощущала. Это оказалась душевая с одним-единственным выходом. Стараясь не касаться повешенных, еле дыша и обливаясь потом, я осторожно подошёл к ржавой двери. По ту сторону слышалось громкое тяжёлое дыхание, которое могло означать наличие ядовитого зомби за дверью. Ну прям очень кстати он разместился там! Едва я открыл проход в коридор, как из его тьмы раздалось грозное рычание, и стал различим уродливый силуэт. Решив позволить ему выйти на освещённый участок, я отступил назад, с ужасом наблюдая за согнутым пополам распухшим телом, медленно ковыляющим в душевую. Из-под накрывшего голову хедкраба доносилось что-то походящее на невнятную речь: зомбированный явно пытался говорить — но с распухшим языком ему это не удавалось. На спине бедолаги восседал всего один чёрный краб. Зомби вдруг резко остановился, тварь на его спине зашевелилась — и прыгнула прямо на меня. Завизжав, как девчонка, я поймал существо за лапу, отбросил подальше, наткнулся на висельника — заголосил ещё раз, а распухший мертвец, хрюкая, на удивление быстро надвигался. Я пальнул не прицеливаясь — дробь перебила его ноги, и зомби с душераздирающим плачем повалился на кафель, истекая кровью. Издав стрекот, словно сверчок, хедкраб слез с жертвы — и тут же был убит. Перезаряжаясь, я бросил взгляд на мученика. Его затылок мерзкое создание объело до костей, а вместо лица осталось кровавое месиво, на котором отдалённо угадывались рот, нос и глаза. Для него страшные адские мучения позади: он наконец-то обрёл долгожданный покой. Он-то обрёл — а вот я, похоже, нет: из коридора отчётливо раздавались шаркающие шаги и стоны. Мои выстрелы с криками привлекли ещё больше нежити. У меня было лишь одно желание: поскорее убраться из этого страшного места. Чувствуя накатывающую панику, я выбежал в тёмный коридор — и понёсся на видневшийся вдалеке свет, расталкивая обычных зомби, что преградили дорогу. Пробегая мимо тёмного дверного проёма, я вновь услышал знакомый рык, но и не думал останавливаться. Спринт закончился на освещённой части коридора, а причиной этому послужил завал впереди. Единственной возможностью пройти дальше оказалась дверь слева, куда ноги сами понесли меня. В таком же обитом кафелем помещении стоял ряд чугунных ванн, ржавые трубы оплетали стены словно паутина — а на противоположной стене зиял вентиляционный лаз с уже отломанной решёткой. Я судорожно обернулся: из коридора доносились приближающиеся шаги. Зомби прекрасно знали, куда убежала жертва — и всей толпой топали сюда. Трубы послужили отличной опорой — и вот я уже снова полз по вентиляции, совершенно не представляя, что меня ожидает впереди. Продвигаясь ползком, я через несколько минут добрался до решётки сбоку — и, прежде чем вылезать, решил посмотреть, что там творится. Это была широкая кладовая с лежащими всюду зомби и распахнутой дверью. Освещалось лишь это помещение, так что разглядеть что-то в проёме я не смог. Нет уж, пожалуй, поползу дальше: нет никакого желания сражаться с этими мертвецами и снова уходить во тьму. Да и фонаря у меня с собой нет, так что первый хедкраб — и… Как только я собрался продолжить путь, в темноте кто-то быстро пробежал, громко ударяя ногами по полу. Зомбированные мигом среагировали, поднялись и неуклюжим шагом отправились на звук. Через пару секунд там началась возня, страшные крики зомби, словно их разрывали на части — и в комнату залетела рука с когтями вместо пальцев. Плюнув на всё, я активнее заработал конечностями, стремясь быстрее покинуть этот отрезок вентиляции. Что же творится в этом Богом проклятом городе? Ведь что-то во мраке действительно порвало их на куски. С неистово колотящимся сердцем я достиг окончания лаза и выбрался в узкий вонючий канал — наподобие того, по которому шёл в лабораторию Дениса, перед встречей с Мел. Но если там лежали убитые гэошниками горожане, то здесь моему взору предстали перебитые зомби — отчего мне стало ещё страшнее. Вряд ли это поработал живой человек, блуждающий по городу помимо меня. Вокруг не валялись гильзы — да и не похоже, что их перестреляли. У одного зомби недоставало рук, у другого — ноги: наверняка над ними расправилось то же нечто, что и пару минут назад. Это совсем нехорошо. Если Альянс проводил здесь эксперименты, то жители теперь являются монстрами — причём, возможно, весьма неслабыми. Им ничего не помешает превратить в кровавую кашу и меня. Уж что-что, а умирать я не хотел. По мере продвижения по узкому каналу поверженные кем-то зомби встречались постоянно, причём валялись и жертвы нового вида хедкрабов, что плюются чёрной жижей. С одной стороны, нечто облегчило мне задачу, с другой — наоборот, усложнило своим присутствием. Но этих отправило к праотцам не именно то создание, что устроило бойню в темноте. Никаких дверей здесь нет: оно бы физически не могло попасть оттуда сюда. Ещё не видел ни одного существа, способного проходить сквозь стены. Шагая по вязкой грязи в канале, я в какой-то момент услышал звук за спиной — и резко обернулся, готовый открыть огонь. Нет, никто на меня не набросился — вместо этого я заметил лежащий в метре от меня фонарик. Что? Как? Тут же задрав голову, я увидел в потолке вентиляционные отверстия, через которые бил дневной свет, виднелся фрагмент здания — а также удалось уловить быстрое движение там, наверху. Получается, кто-то сбросил мне сюда фонарь? Только зачем и почему не окликнул меня? Но, сколько я ни пытался, докричаться так и не получилось. Вполне вероятно, это уцелевший житель, решивший оказать помощь, но не вступать в контакт. Оно и понятно: заявился вооружённый человек с неизвестными намерениями; я бы на его месте тоже не спешил бежать знакомиться. Но раз он одарил меня прибором для освещения, то, выходит, знал, что он мне пригодится. Действительно: бродить по тёмным участкам без спасительного лучика света равно самоубийству. Некоторое время спустя канал перекрыла решётка, преодолеть которую помогла бы разве что взрывчатка. Единственным выходом оказалась небольшая дверца с надписями на русском языке. Инстинктивно прислушавшись и не заподозрив ничего плохого, я потянул ручку на себя, сразу же мысленно поблагодарив того, кто швырнул мне фонарь. Ибо прямо за порогом начиналась кромешная тьма: даже свет в канале никак не спасал ситуацию. Прижав дробовик левой рукой к груди и держа в правой фонарь, я включил его и направил в дверной проём. Луч осветил засыпанный мусором пол, офисную стойку, небольшой столик, несколько стульев и диван. Я тяжело вздохнул, сразу вспомнив лаборатории сектора R, где мы с Холли пробирались также в полной темноте. Более сильного ощущения дежавю не испытывал ни разу после пробуждения в новом мире. Идти туда категорически не хотелось — но и искать другой путь бессмысленно: это единственная дверь, попавшаяся мне здесь. А голыми руками хотя бы погнуть заграждение и продолжить путь дальше по каналу невозможно. Проклиная всё на свете, ругая Бога за то, что именно мне выпало пробираться в таких местах, я шагнул внутрь, вслушиваясь в каждый шорох. Правда — почему именно я? Ведь именно на моей очереди телепорт в "Чёрной Мезе" дал сбой — и мы втроём не смогли покинуть тот ад быстро. Именно мой вагон отцепился, а поезд рухнул. Почему? — Почему?! — решив выпустить пар, заорал я в темноту. — Почему именно я?!! И тут же услышал лёгкий топот где-то там, в непроглядном мраке. — К чёрту вас, уроды!! — я терял контроль над собой. — Зомби и монстры проклятые!! Вот сейчас зайду — и всех вас положу, гниды!! Выскочив обратно в канал, я со всей силы хлопнул дверью и сполз по стене на пол. Нет, там я не пойду, не смогу: слишком страшно. Пусть потрачу на это уйму времени — но лучше сделаю подкоп под решёткой, а пока недолго передохну. Одна за другой беды начали приходить в мою жизнь после гибели родителей на той проклятой новой машине. Я прикрыл глаза — и передо мной сразу появились они: Фрэнк и Сара Джонс. Вот они, радостные и счастливые, хвалятся своим новёхоньким «Фордом», только что из автосалона. Мне — шестнадцать: осознание того, что джип теперь мой, как и обещал отец, мигом вскружило голову. Вот они долго уговаривают меня отправиться с ними в поездку по стране — но я отказываюсь. Отказываюсь, сгорая от нетерпения поскорее запрыгнуть в джип, дабы устроить своё веселье с друзьями. Так как до их возвращения трогать автомобиль отец мне строго запретил — неизвестно почему. Ссылаюсь на учёбу: надо готовиться и всё такое. Да и на носу выпускной бал. Смеясь и шутя, они садятся в своё новое приобретение, резко трогаясь с места. Всё. Больше живыми я их не видел. Последующие воспоминания начали резать меня без ножа: глаза стали непроизвольно открываться, давая выход хлынувшим слезам. На экране телевизора — страшная авария: машина на полном ходу влетела в застрявший на железнодорожных путях поезд. Удар был такой силы, что от авто ничего не осталось. Завёрнутые в чёрные полиэтиленовые пакеты тела… и тут диктор объявляет, что при погибших были документы, озвучивая имена моих родителей. Дальше — чудовищная истерика, звонки Джорджу и Денису… Не в силах терпеть, я зарыдал в голос, отбросив дробовик. Стены канала расплывались от слёз — а мысли переключились на "Чёрную Мезу". Как бы всё сложилось, сумей мы тогда телепортироваться в полном составе? Лиза бы наверняка была жива, не встретила бы своего бывшего возлюбленного среди "чёрных оперативников", не потеряла бы голову. И кто знает: возможно, у нас с ней всё и получилось бы. Уверен, даже при Альянсе Лиза не бросила бы меня. Она бы ни за что не позволила мне остаться одному в подобной ситуации. Монстры так же перебили бы то подразделение «чёрных» на вертодроме — но нас с ней там не было бы в тот момент. Любит судьба поиграть со мной. А ведь тогда, сидя возле её тела, я пытался покончить со всем — застрелиться. Да чего уж там: не раз тогда моя вера умирала, пропадало стремление двигаться дальше. Но судьба не давала мне умереть. Думая про всё это, я осознавал, что глубоко заблуждаюсь. Лиза нашла бы иную причину отвернуться от меня. Ведь ещё до трагедии она говорила о том, что нам нужно меньше общаться из-за нового объекта её обожания. Уже тогда она не ценила нашу дружбу — и при Альянсе могла бы запросто предать. Подвернулся бы повод, как это ни горько мне признавать. Ещё раз громко откашлявшись, я утёр рукавом слёзы. Лиза — это прошлое, причём далёкое. Несмотря на моё личное восприятие времени там, в стазисе, прошло уже двадцать лет. Денис с Джорджем, мои друзья детства — по-прежнему со мной. Меня ждёт самая лучшая девушка в мире — так что ложиться и помирать я не буду. Прорвусь сквозь эту тьму с населяющими её монстрами, мутантами — уж не знаю, как их назвать. Правда, ещё в городе меня ждёт толпа вооружённых до зубов неприятелей, с которыми придётся иметь дело. Снова вспомнилась Мел, как она смотрела на меня при встрече в Торментусе — и я ощутил подъём духа. Ничего, прорвусь. Куда подевался мой боевой настрой? Я застыл, охваченный ледяным ужасом, когда услышал скрип двери, ведущей в тёмные помещения. За ним последовали осторожные шаги, а моя голова медленно повернулась на звук... Нет, никто мне на глаза не попался — но дверца определённо не могла открыться сама. Да и сквозняков нет никаких. Руки сами подобрали самое лучшее оружие для ведения боя в таких тесных местах, и я поднялся, отметив, что дроби осталось не так уж много. Так, надо подумать. Заходить туда самому сразу — очень рискованно: враждебная тварь могла легко спрятаться за той же дверью. Схватив лежащий на земле камень, я закинул его в темноту, ожидая появления чего угодно. Через минуту, не дождавшись ответной реакции, я шагнул внутрь, осматривая пространство за дверью. В луч света попали лишь обшарпанные стены. Но, стоило мне сделать буквально пару шагов, как из-за стойки поднялся обычный зомби, сразу же отправленный лежать дальше. На этот раз навсегда. Раздавшиеся из-за угла стоны с шарканьем живо напомнили мне о том, что расслабляться ещё очень рано. Пробуждённые моим выстрелом мертвецы с хедкрабами на головах наступали один за другим — и я опять выбежал в канал. Выманю их на свет: в полной темноте они быстро меня одолеют. Они продолжали укрываться за стеной, периодически высовываясь, чтобы дать ответную очередь. Тревор, Андрей, Наташа и Настя были решительно настроены отбить у врагов запечатанный железнодорожный вокзал на окраине города, дабы позволить поездам с подкреплением прибыть прямо на место. Сюда должны приехать два последних состава, отбывшие с лесной станции — и до расчётного времени прибытия оставалось полтора часа. — Мы не продержимся! — Настя ещё раз высунулась и таки отправила одного из гэошников к праотцам. — Нужна поддержка! Тревор, вытащив чеку, швырнул гранату в сторону врагов. — Не дрейфь: щас Джордж с подмогой вернётся! А вот и он, лёгок на помине. Наташа указала друзьям на Шепарда, перебежками двигающемуся в их направлении. Временными укрытиями ему служили обрушившиеся фрагменты зданий: здесь не так давно проходил страйдер. И только ловкость бывшего морпеха помогла ему избежать вражеских пуль. — Всё хорошо, ребятки, — он нырнул к своим за стену. — Продолжаем отвлекать гадов: наши сейчас ударят! — Поскорей бы, — буркнула Наташа. — Пока сами не полегли тут. Как и ожидалось, подкрепление в виде отрядов повстанцев прибыло. В стан гэошников ударили сразу три ракеты, оставив от предателей кровавое месиво — затем послышались голоса: — Шепард, хватит отдыхать! Довольно улыбнувшись, Джордж выглянул из укрытия и увидел отряд из семерых человек, трое из которых сжимали в руках ракетницы. Настя обогнала друга Кевина, приблизившись к повстанцу с импульсной винтовкой. — Спасибо, долго ждать вас не пришлось. Остальные засели внутри и неплохо забаррикадировались там. Есть идеи по выдворению гнид оттуда? После недолгого обсуждения решено было просто выбить запертые двери с ракетницы. Повстанцы долго не покидали своих позиций, всматриваясь в образовавшийся проход, ожидая ответного удара. Но слуги Альянса явно не торопились с этим — и Тревор осторожно двинулся к зданию вокзала, Джордж отправился следом, а за ним все остальные. — Готов, сука, — бывший чёрный оперативник прострелил голову гэошнику, едва войдя внутрь. Настя присела рядом с трупом и резким движением сняла с него маску. Мужчина смотрел в потолок мёртвым взглядом. — Жаль, — девушка продолжила путь, еле слышно шепча. — Я однажды найду тебя всё равно! Весь следующий час прошёл в боях с сотрудниками Гражданской Обороны. Отступая, они все укрылись в зале ожиданий под надёжной защитой оранжевых силовых полей. В отличие от голубых, отталкивающих живую материю, не оснащённую специальным кодом, эти заграждения не пропускали через себя ничего с внешней стороны. Люди в респираторах свободно вели обстрел всех дверей, при этом не беспокоясь о собственной безопасности: пули повстанцев звонко отскакивали от оранжевого заслона. — Мы так просто израсходуем все боеприпасы, — со стоном Наташа перезарядила автомат. — У них силовое поле пуленепробиваемое! Тревор сердито посмотрел на неё. — Стреляй активнее, а то у тебя ещё пять целых рожков к нему! Джордж внезапно начал отступать и кивнул союзникам. — Ждите. Я знаю, где генераторы: постараюсь отключить их на хрен! С этими словами он скрылся из вида. И действительно, не прошло и пяти минут, как грохот сотряс стены второго этажа, защитные поля вокруг противников мигнули — и исчезли. Не ожидая такого поворота событий, они явно растерялись. Зато повстанцы тут же открыли яростный огонь, скашивая их одного за другим. — Настя! — воскликнул один из служителей закона, когда автомат девушки был направлен на него. — Это я! Не стреляй, не надо! Замерев, она напряжённо наблюдала, как он отбросил табельное оружие и снял маску. В душе у неё боролись смешанные чувства: на неё усталым взором смотрел её отец. — Получай, тварюга! — но она не дала Тревору открыть огонь, толкнув его: пули выбили бетонную крошку в метре от сдающегося врага. Бывший оперативник почти не мог себя контролировать: — Ты сдурела, овца?! На их сторону захотела, падлюка? Настя же была внешне невозмутимой. — Закрой рот, солдафон долбанный. Это мой отец — и я сама с ним разберусь. По-своему! — Настя, Настюша, ты цела, выросла-то как, — запричитал гэошник, вставая на колени по приказу повстанцев. — Вот бы мама обрадовалась. Девушка быстрым шагом подошла к нему, со всей силы ударив прикладом по лицу. — Заткнись, скотина! Ты предал нас с мамой, когда решил лизать задницу Альянсу! — Уважаю, — Тревор с усмешкой кивнул повстанцам. — Девчонка что надо: не церемонится. Ему никто не ответил. Гэошник убрал окровавленные руки от лица. — Доченька, я же как лучше хотел. Чтобы у вас всё самое лучшее было… я— — Лучше помолчи, папочка, пока я не прибила тебя прямо на этом самом месте! — Настя демонстративно прицелилась. — Ты и твои коллеги облили её водой и оставили на морозе, забыл? А потом она мучительно умирала от воспаления лёгких. Слава Богу, мне тогда удалось достать антибиотики. Так ты позже возглавил отряд, выследил меня и допрашивал! Тоже память отшибло? А я помню! Уродливые шрамы на плечах всегда напоминают мне об этом! — Дочка, я— — начал было её отец, но она перебила его: — А когда Краснохолмск пал, ты попросту бросил нас, перебравшись сюда, где безопаснее и комфортнее тебе, сволочь! Маму я не смогла найти в той неразберихе и панике — зато ты от меня не скрылся, сука! Это тебе за нас с мамой! Она положила палец на спусковой крючок, напряжённо дыша. Настя прекрасно знала, что не станет стрелять — но очень хотела, чтобы он прочувствовал тот же страх, ту же боль, что и она когда-то. Раздались шаги, и запыхавшийся Джордж проговорил: — Связался я с поездом: они уже на подходе. Чуть позже прибудет второй, последний состав. Что тут происходит? — Да вот Настюха батю своего воспитывает, — Тревор, махнув рукой, отвернулся от разыгравшейся сцены. — А я считаю, нечего с ним возиться. Грохнуть эту скотобазу — и всё! — Подожди, — Шепард приблизился к ней. — Всё нормально? Немного поколебавшись, Настя опустила автомат. — Да, Джордж. Я просто выпустила пар. — Спасибо, — по виду гэошника нельзя было сказать, что он рад пощаде, — спасибо, дочка. Она повесила оружие на плечо, а её кулаки сжались. — Не смей называть меня так! Ты мне не отец! Ребята, уведите его с глаз моих! — она взглянула на повстанцев. Девушка молча отошла в сторону, слыша позади голос Тревора: — Вставай, падла! Это какой же мразью надо быть, чтобы над родной дочерью издеваться, ублюдок… Прошло около получаса. За это время повстанцы обыскали вокзал, опустошили две кладовые с оружием, убив скрывшегося в одной из них сотрудника ГО, затем было решено выставить охрану объекта. Джордж и Тревор засели в бывшем диспетчерском центре, настраиваясь на частоту радиосигнала повстанцев. План Шепарда состоял в отключении радиочастот ГО от Цитадели: это позволит в дальнейшем использовать их участникам Сопротивления. Но, видимо, что-то не заладилось: из-за закрытой двери доносились ругательства и досадные возгласы. — Чёрт бы побрал этот Альянс! — Шепард быстрым шагом шёл вдоль перрона. — Нужно быть отличным хакером, чтобы взломать их защитные коды и плавающие пароли. Его прервал стук колёс. Бывший морпех обернулся, увидев приближающийся состав. Поезд-бритва тащил за собой пять обычных вагонов, используемых людьми ещё до вторжения. Постепенно замедляя скорость, он остановился на перроне, и двери с шипением открылись. — А вот и наши! — обрадовался Тревор. — Вместе будем нелюдей на тот свет отправлять! Первым пассажиром, вышедшим из вагона, оказался вортигонт в рваном грязном пончо. За ним показалась девушка с каштановыми волосами, следом ещё несколько повстанцев. — Мел! — позвал Джордж, улыбаясь. — Дядя Шепард! — радостно закричала та, подбежала и крепко обняла его. — Я так рада тебя видеть! — А уж как я-то рад! — бывший гэошник под прикрытием продолжал сиять. — И Денис весь извёлся. Урт, счастлив снова встретиться! Ребят, от вас пять дней — ни слуху ни духу! Кевин-то где? А ну зови этого чёрта сюда: руку ему пожму! Вортигонт лишь кивнул, а Мелани заметно погрустнела. — Он задержался из-за атаки Альянса на станцию. Приедет на следующем поезде: это где-то через полчаса. Надеюсь, с ним всё в порядке. — Ну если мой друг так сказал, то волноваться нечего, — Шепард подбодрил девушку. — А тебя Наташа проводит в один из наших штабов. — Я её отведу, — Наташа выглядела немного грустной. — Привет, Мелани. — Здорово! — Никсон обняла и её. — Как вы тут? Нет, я никуда не пойду, пока не приедет Кевин. Дождусь его с тобой — и не спорь! Джордж не возражал. Урт также пожелал остаться на вокзале. Болтая с Наташей, она вдруг увидела идущего в их сторону человека, встреча с которым её никогда не радовала. — Привет, Настя, — Мел из вежливости помахала ей ручкой. — Мел, — русая девушка скользнула по ней взглядом, с сарказмом добавив. — Классный прикид. — С удовольствием бы сказала то же самое о тебе, — хмыкнула дочь Тома, — да врать вот не люблю! — Конечно, фантазии же нет, — парировала Настя. — Зато могу похвастаться наличием совести, — Мелани не осталась в долгу, — которую ты давно потеряла. — Да ты— Тревор встал между ними. — Так, девчонки, брейк. Нашли время ругаться! — Я и не ругаюсь, — вздохнула Мел, посмотрев на него. — Пойду на перроне посижу. Бывший оперативник кивнул, затем обратился к двум другим девушкам: — Наташка, Настя, а вы мне будете нужны: поможете боеприпасы поудобнее упаковать, чтоб легче было их унести отсюда. Идём. Начинало вечереть, и облака на небе приобрели оранжевый оттенок. Мел сидела на перроне и кидала мелкие камешки вниз, с тоской глядя на уходящие вдаль рельсы. Внутри у неё всё сжималось, а к глазам подступала тёплая влага. Поезд, в котором должен был находиться Кевин, не прибыл ни через полчаса, ни через час, ни через два. Она чувствовала, что стряслось нечто плохое — но не желала верить в это. Не может с ним ничего дурного произойти, просто не может. — Она уже давно там сидит, — Тревор подошёл к Джорджу. — Я всё понимаю — но ты же сам сказал, что второй состав никогда не приедет. Шепард грустно вздохнул. — Да, его тащил такой же тягач-бритва: прибывший машинист сообщил мне его порядковый номер — но паровоза нет в эфире. Я проверил через компьютер в комнате управления. Это может означать либо полное отключение электропитания, либо крушение. — Позвольте мне убедить её оставить сие бренное место, — Урт вмешался в беседу. — Тёплые слова ей помогут сейчас. — Ну давай, красноглазый! — небрежно бросил приятель бывшего гэошника. — Ты ж психотерапевт! Друг Джонса направился обратно в пункт управления. — Да, пообщайся с ней. А я проверю ещё кое-что. Она услышала шаги позади себя, почувствовав, как привставший на колено вортигонт положил руку ей на плечо. — Уртик, думаешь, он цел? — Мелани утёрла слёзы. — Он, как и ты, рисковал не раз ради меня — а мы попросту бросили его: уехали, как трусы. Последовал шумный вздох. — Читая книги об одном из ваших вероисповеданий, я запомнил строчки о том, что Господь не даст испытания тяжелее, чем можно вынести. Я чувствую: его ворт-сущность не угасла — и трудности его будут с честью преодолены. — Вот бы мне всё это ощущать, — девушка продолжала швырять мелкие камешки с перрона на шпалы, — но дара такого нет у меня. Урт кашлянув, выпрямился. — Свой дар есть у каждого существа. То, что люди называют любовью — и есть твой дар, Мел. И у Кевина тоже. Вы с ним обязательно увидитесь. А сейчас пошли, пока нас не постигла расплата за нашу дерзость. Есть те, кому ты тоже дорога — и опасность приближается. — Да, — девушка встала с перрона, приобняв ворта. — Спасибо тебе. Ты очень меня поддержал. Ей показалось, что красный глаз Урта засветился ярче. — Так и будет. Когда вы вместе подойдёте ко мне, ты непременно вспомнишь эту беседу. Слова вортигонта про надвигающуюся угрозу подтвердились. Через терминал Альянса Джорджу таки удалось поймать вражеские переговоры. Артобстрел вокзала должен был начаться с минуты на минуту. Все живо похватали давно собранное и упакованное оружие с боеприпасами и двинули на улицы, направляясь в новый штаб. Проходя через старое заброшенное здание, они услышали грохот, невольно вглядываясь в окна. Крышу вокзала одна за другой пронзали крабснаряды. — Опоздали, дебилы! — с чувством произнёс Тревор и сплюнул. — Нас там уже нет. — Сваливаем, пока нас не засекли сканеры! — Шепард поторопил отряд. — Иначе нам несдобровать: смена цели у этих установок проходит за секунды! Путешествие по тёмным помещениям показалось мне целой вечностью. Несомненно: все самые жуткие страхи, которые только может испытывать человек, собрались здесь. Место, где я оказался, походило на городское бомбоубежище, обесточенное по понятным причинам. В панике подбегая и щёлкая выключателями, я не дождался того, чтоб пространство вокруг озарилось лучами света. Спасибо, фонарь хоть как-то облегчал моё текущее положение. А сердце уходило в пятки почти при каждом шаге. Вот я иду по коридору, как слышу: где-то начинает литься вода, затем идут звуки, будто кто-то шагает по залитому водой полу. Едва преодолеваю следующие метров десять — кто-то быстро пробегает за моей спиной. С криком я оборачиваюсь — но луч фонаря по-прежнему демонстрирует лишь голые стены со старой мебелью. То кто-то кашляет, громко всхлипывает — затем грохот, словно рухнул здоровенный шкаф. Ужасные постукивания, скрежет, звук катающихся железных шариков по полу. Но окончательно меня добило жуткое мычание, что раздалось там, откуда я пришёл. Затем последовали осторожные шаги в моём направлении — но при этом в свете фонарика по-прежнему никого и ничего не было. Я смутно соображал, что происходило дальше. Ноги несли меня вперед будто на автомате — а звуки позади становились только громче: казалось, что за мной гонится уже толпа невообразимых чудовищ. По пути я постоянно обо что-то спотыкался, натыкался на невидимые в темноте преграды — но мне было всё равно. Мозг будто отключился вообще, и, как единственный рабочий фонарь на всю улицу, в голове вертелась лишь одна мысль: бежать как можно быстрее, выбраться из этой непроглядной тьмы. Вскоре я на полном ходу врезался в старую металлическую дверь, вывалившись в пустое затхлое помещение — и радости моей не было предела: две тусклые лампы здесь освещали всё пространство, так что у меня наконец-то появилась возможность перевести дух. Это оказалась небольших размеров комната, пол и стены которой были измазаны в чём-то непонятном серого цвета, дальше шёл также хорошо освещённый коридор, заворачивающий направо. Я прислонился к стене, постепенно восстанавливая дыхание. Гамма звуков в жуткой темноте, стихшая на мгновение, снова донеслась до моих ушей — а на душе появилось чувство страха. Что-то явно двигалось по направлению ко мне, но словно опасалось выйти на свет божий. Вспотевшие руки крепко сжали дробовик, мозг лихорадочно обдумывал план действий в случае атаки — и дрожь прошла по телу, когда глаза уловили движения в темноте, буквально на границе со светом. — Кто здесь? — дрожащим голосом спросил я, мысленно готовясь к чему угодно. И нечто во мраке услышало меня. Оно издало серию звуков, напоминающих громкий шелест листьев, и, как мне показалось, неуверенно проследовало на светлый участок. Странно — но при виде того, что шуршало и гналось за мной в темноте, я не испытал ни леденящего душу ужаса, ни страха. Меня просто удивил внешний вид данного существа, которое довелось повстречать впервые. Это был гуманоид, чуть выше меня ростом. У него так же имелись две руки и две ноги. Всё его тело покрывала хитиновая броня жёлто-чёрного окраса, которая местами шевелилась сама по себе. Создалось впечатление, что он дышит не как мы — а всем телом. На его шее выделялся массивный серый ошейник, чьи провода вонзались в грудь и плечи мутанта. Лицо его имело чёрно-синее покрытие, рот по форме напоминал человеческий. Его ярко-зелёные глаза, похожие на изумруды, изучали меня с таким же интересом, что и я его. По правде сказать, я не знал, как мне поступить. Открыть огонь? Так оно вроде спокойно стоит и не нападает. Но что если я сочту его неагрессивным — а оно внезапно набросится? Тварь открыла рот, вновь издав неприятный шелест, при этом сделав шаг вперёд. — Пока я не пойму твоих намерений — застрелю, если сделаешь хоть ещё шаг! — выкрикнул я, даже не подумав, поймёт меня оно или нет. К моему удивлению, невиданный гуманоид будто сообразил, что к чему — и вернулся на исходную позицию. Существо немного сжалось, будто готовясь к прыжку в любой момент. Ничего, тварь — не успеешь. Разнесу тебе голову, если хотя бы шевельнёшься. В томительном напряжении мы простояли несколько минут. Не знаю, сколько бы это всё продолжалось, но тут послышался жуткий протяжный рёв, донёсшийся откуда-то с улиц, расположенных прямо над этими помещениями. Жёлто-чёрный гуманоид дёрнулся, на мгновение уставившись в потолок, затем перевёл взгляд на меня. По полу пошла лёгкая вибрация, говорившая о том, что сверху шагает нечто огромное. Похоже, слухи об этом городе не врали: здесь действительно обитает всякая нечисть. Так что ничего удивительного нет в том, что любопытные, забравшиеся сюда ради интереса, уже не вернулись обратно. От неожиданности у меня чуть не остановилось сердце, когда помещение сотряс страшный топот, сопровождаемый пугающим рыком. Мне на голову посыпалась штукатурка вперемешку с мелкими камешками, и я прикрыл глаза рукой, дабы не лишиться зрения из-за мелкой крошки. Последовали шум, сдавленный хрип, а затем началась возня. Решив, что человекоподобный монстр сейчас нападёт, я резко убрал руку от лица и открыл глаза. Нет, этому созданию явно было не до атаки. Прижатый обвалившимися фрагментами потолка, он тщетно пытался выбраться из-под груды камней. Чёрт побери, да кто же это такой? Обычного человека давно бы раздавило, нанеся несовместимые с жизнью увечья. А ему хоть бы что… Но, подойдя чуть ближе, я понял, что гуманоиду больно. Издаваемый им шелест уже имел совсем другую интонацию, а из-под хитинного покрова текла странная бирюзовая субстанция. Моё приближение напугало его ещё больше: существо ежесекундно озиралось на меня, с большим рвением упиралось руками в накрывший его булыжник. Мне внезапно стало жаль это создание: оно сейчас в совершенно беспомощном состоянии, ничего не помешает мне убить его и спокойно отправиться дальше искать выход из этого города. Что ж, раз его не убило то, что сделало бы обычного человека как минимум калекой, то пусть выбирается сам. Опасение того, что попытка помочь ему обернётся для меня гибелью, не покидало душу. Я отвернулся, решительно направившись в намеченный коридор — но что-то заставило меня обернуться. Сделав это, я увидел, как попавший в западню гуманоид жалобно смотрел мне вслед. Его изумрудные глаза будто увеличились, как у человека, который вот-вот заплачет. Может, действительно помочь? В конце концов, если б он был настроен враждебно, мы бы давно схлестнулись — а тут… Да и не забылся случай, когда я сам оказался в похожем незавидном положении: страж гнезда фактически сделал из меня отбивную. Не будь в тот момент рядом вортов… Наши друзья из Зена сделали всё на высшем уровне, ведь ничто в теле ни разу не напомнило мне о тех страшных травмах. Подходить к инопланетянину было немного боязно. А в том, что это представитель внеземной жизни, у меня не было сомнений. Но мне не доводилось встречать таких в "Чёрной Мезе" — значит, он точно не имеет отношение к Пограничному миру. На слугу Альянса он тоже не похож. — Если ты меня понимаешь, — я подошёл, присел на корточки, демонстрируя ему дробовик, — это — оружие, очень смертоносная вещь, так что одно движение в мою сторону — и пеняй на себя. Нет, мне точно не показалось: гуманоид медленно кивнул мне! Отлично, хоть какой-то контакт налажен. — Не волнуйся: схватить я его успею, — заверил я бедолагу, положив оружие так, чтоб его было удобно взять. — А сейчас я постараюсь что-то сделать для тебя. Очевидно, шелест являлся их речью, подобно гортанному языку расы Ворт. Как бы там ни было, мне совершенно непонятно, что же ответил мне пришелец. Но на злость или агрессию это не было похоже. Я схватился за бетонную плиту, пытаясь приподнять её, благо, она была небольшой — иначе бы и пытаться не стоило. Так недолго себе и спину сорвать — но внезапно я почувствовал облегчение: гуманоид помогал мне всеми силами, одновременно пытаясь высвободиться. Не сразу, но после нескольких тяжелых попыток ему удалось обрести свободу. Я опустил тяжеленную штуковину, взялся за дробовик — и в бессилии опустился на колени. Сердце неистово стучало в груди, руки ныли как проклятые, а перед глазами мелькали чёрные точки. Спасённый пришелец, держась за сочащуюся бирюзовой субстанцией рану в боку, внимательно смотрел в мою сторону. Расслабляться было нельзя. Я медленно встал и взглянул на него. — Я лишь хочу выбраться отсюда. Мне нужно в другой город: там началось восстание против Альянса, там все мои друзья и… Ответом гуманоида вновь был кивок — и тут нас отвлекли сдавленные стоны: из освещённого коридора в нашу сторону шагал зомби, оставляя за собой кровавый след. Но не успел я открыть огонь, как пришелец сам принял меры по его устранению. Он подскочил к жертве хедкраба, схватил его за шиворот — и приложил о стену с такой силой, что от маленького монстра осталось мокрое место: тот даже пикнуть не успел. Затем он отбросил тело в сторону и жестом подозвал меня к себе. Мои опасения на его счёт по-прежнему оставались, поэтому я предпочёл держаться на расстоянии. Мне ничего не оставалось, как следовать строго за ним — причём он шёл странно, полубоком: видимо, чтобы не выпускать меня из поля зрения. Наше недоверие друг к другу было явным — да оно и понятно. По мере прохождения коридора нам встретились ещё несколько зомби, но гуманоид расправился с ними за секунды — голыми руками. Мне оставалось лишь удивляться — ведь делал он это не хуже Урта. И экономия боеприпасов, опять же. Дроби, кстати, осталось лишь на пять выстрелов. Но ничего страшного: в наличии ещё имеются автомат, револьвер и на крайний случай — пистолет. Кто знает, может, мне снова посчастливится пополнить запасы патронов: нашёл же в той кухне тайник с револьвером. Коридор вывел нас на заброшенную парковку, где нашли своё последнее пристанище несколько легковых автомобилей. Выбитые стёкла, облупившаяся краска, у некоторых отсутствовали сиденья. На пару секунд я замечтался, представив, что неплохо бы было сесть в одну из них — и спокойно уехать из этого пугающего места. Но это лишь приятные мысли, из которых меня вырвало громкое сиплое дыхание: среди машин бродил ядовитый зомби. Мой спутник ловко запрыгнул прямо на крышу ближайшего авто, взглядом нашёл цель — и бросился в атаку. Саму сцену расправы я не видел, лишь разлетающихся в разные стороны чёрных хедкрабов, да слышал визг зомбированного. Всё это длилось несколько секунд — а затем гуманоид выглянул из-за машины, рукой подзывая меня к себе. — Ничего себе — да ты просто зверь, — пролепетал я, обходя мимо разорванного трупа зомби. Гуманоид лишь издал шелест в ответ и зашагал дальше. Определённо, он меня куда-то вёл — но нужно быть осторожнее: вдруг это ловушка? Сейчас заведёт меня в тихое место — и порвёт, как этих зомби… С другой стороны, он мог бы это сделать сразу — однако мы всё еще мирно шествуем по этим подземным помещениям. Внезапно он издал страшный хрип — и, схватившись обеими руками за ошейник, рухнул на разбитый пол. Прибор, закреплённый на его шее, замелькал множеством маленьких красных огоньков. А инопланетянин продолжал тем временем мучиться. Надо что-то предпринять — а то вдруг умрёт ещё здесь. Сам не понимая, что делаю, я подскочил, ударил прикладом по ошейнику и, отложив дробовик, схватился руками за устройство. Его пересекала линия, напоминающая сварочный шов: наверняка это и было место сцепления. От ошейника исходило довольно ощутимое тепло, но терпимое. Руки сжали прибор покрепче, он издал подозрительный писк, и с испугу я развёл конечности в стороны — ошейник открылся, с шипением извергнув клубы то ли пара, то ли дыма. Гуманоид мгновенно схватил его, оторвал все провода от своего тела — и зашвырнул прибор подальше от себя. Устройство страшно заискрилось и взорвалось с лёгким хлопком. Мы ушли отсюда не сразу. Примерно десять минут мой спутник приходил в себя, то и дело ощупывая шею. Лично мне этот ошейник напомнил те, что носили вортигонты во времена инцидента в "Чёрной Мезе". Не знаю точно, какую роль они выполняли для наших союзников — но этот гуманоид был явно рад, что избавился от ярма. Наконец пришелец встал на ноги, осмотрелся, а затем протянул мне руку, словно приглашая пожать её. Стараясь не поддаться панике, я коснулся его кисти, он опустил голову — и сжал мою конечность в сильном рукопожатии. Перед глазами тут же замелькали различные странные картинки, и мне пришлось сомкнуть веки, чтобы понять их значение. Красивая, цветущая планета предстала передо мной. Различные здания разнообразной и порой причудливой формы стояли хаотично, из-за чего улицы выглядели извилистыми и запутанными. Всюду росли различные деревья. Некоторые были невысокими, иные же превосходили по размерам сами здания — настоящие исполины. Часть неба над городом закрывали ветки, словно его возвели рядом с упавшим деревом немыслимых размеров. Неизвестная мне жёлтая звезда освещала бледно-оранжевое небо. Над верхушками зданий парили овальные корабли, сияя множеством разноцветных огней. На улицах бродили подобные моему спутнику пёстрые гуманоиды. Все они были разного цвета и телосложения. Хитиновый покров одного из них вообще блистал всеми цветами радуги! В воздухе то и дело пролетали существа, сильно похожие на наших земных насекомых. Вот пролетела необычного вида стрекоза, прожужжала пчела, из одного из домов вылетела оса, мигом устремившись ввысь. Но самым необычным казались их размеры. Они ведь были не меньше человека, а некоторые даже больше. Кто они вообще такие?! Меня ослепила яркая вспышка, но я ничего не успел понять, как видение восстановилось. Этот же город — лежащий в руинах и охваченный огнём. Трупы обитателей этого мира всюду, всё в зоне видимости буквально покрыто ими. От былой красоты этого места не осталось и следа. А на горизонте в небо уходила Цитадель, такая же высокая и неприступная. Она отличалась от оной в Сити-25 более округлой формой, плюс её опоясывали несколько колец, вращающихся в разном направлении. Подобную картину довелось уже наблюдать на снимке из газеты, когда мы с Мелани пробирались на базу повстанцев. Разве что колец у нашей Цитадели нет… Я ощутил резкую головную боль и отдёрнул руку, сразу открыв глаза. Мой спутник пристально смотрел на меня. — Это был твой мир? Его уничтожил Альянс? — во мне проснулись жалость и сострадание. — Но как ты попал к нам на Землю? Через порталы? Пришелец ничего не ответил, а лишь резко проследовал вперёд. Пожалуй, приставать с расспросами не стоит: мало ли, он придёт в ярость. Да и что я услышу в ответ? Только этот жутковатый шелест. Говорить на нашем языке он, видимо, не способен. Бродить по подземным парковкам и различным подсобным помещениям нам пришлось все следующие два часа, если не больше. Везде далеко не радушный приём нам оказывали зомби и хедкрабы всех мастей, включая новых плюющихся чёрной жижей тварей. Периодически потолок дрожал от тяжёлых шагов по улице. Несмотря на то, что гуманоид расправлялся с ними играючи, мне пришлось постоянно оказывать огневую поддержку. Боезапас таял на глазах — и последнего зомби я добивал уже из пистолета, пока жёлто-чёрный инопланетянин разбирался с двумя ядовитыми, появившимися внезапно из тёмной комнаты. И вот враг с громким хрипом упал к моим ногам, а мой спутник повалил распухшее тело на пол, переломил ему спину, снял живого хедкраба с головы несчастного и разорвал его в клочья. Лишь по окончанию битвы я перевёл дух и обратил внимание на массивную железную дверь с огромным засовом. Вещая что-то на своём языке, гуманоид подошёл к ней, убрал засов и резко отворил её. За ней виднелась очередная парковка и ступеньки, ведущие наверх. Чёрт, наконец-то смогу выбраться на улицы! Да ещё с таким помощником дела пойдут на лад. Но моё ликование по этому поводу оказалось напрасным. Пришелец встал возле выхода и указал мне рукой на парковку, всем видом давая понять, что дальше со мной идти он не собирается. Что ж, выбора нет: придётся снова работать одному. Я лишь пожал плечами и прошёл в открытый дверной проём — пришелец тут же захлопнул дверь и, судя по звуку, вернул тяжёлый засов на место. Спустя секунду до меня донеслось странное хлюпанье и удаляющийся шорох. Всё, Кевин, снова ты наедине с собой, так что можно рассчитывать лишь на своё оружие. От этих мыслей мне стало совсем грустно. Какой толк от оружия, если оно не может стрелять? Сейчас дать отпор местной нежити получится только из пистолета, да и у того остались две последние обоймы. Хотя будет правдивее сказать "полторы": из предпоследней часть пуль уже выпущена, ещё одна в кармане дожидается своей очереди. Припоминая, как однажды нашёл в бардачке старого фургона щедрый подарок судьбы, я решил обшарить стоящие здесь автомобили. Ну не может быть, что нигде ничего больше нет? А впрочем, откуда у меня такая уверенность? Кто-то должен был пройти здесь раньше и оставить боеприпасы с запиской, мол, «бери, Кевин, пользуйся»? Нет, это не сказка и не компьютерная игра, где обязательно найдётся коробочка припасов для крутого бластера. Это реальная жизнь, в которой не всегда всё бывает гладко. К сожалению, такие пессимистичные мысли оказались верными. После обыска нескольких ржавых прогнивших машин — а в некоторые мне пришлось залезать через окна по причине заклинивших дверей — я выбрался из ржавой колымаги и со злостью ударил по ней ногой. Вместе со злобой пришёл и страх: неизвестно, с чем придётся столкнуться — а имеющийся боезапас не внушал никакой уверенности. Сколько ещё мне удастся оставаться живым? Ответа на этот вопрос никто никогда не даст. Можно лишь надеяться, что этот город не заберёт меня, не сделает своим мёртвым обитателем. Мёртвым, как и он сам. Я медленно брёл вверх по лестнице, внимательно осматриваясь по сторонам, дабы не пропустить ни одного хедкраба, жаждущего подарить мне страшную, незавидную участь. Но, вместе с тем, абсолютной тишины не было. Шорохи и возня доносились прямо из стен, будто кто-то проделывал себе проходы в них. Помнится, на такое способны рабочие муравьиные львы. Хоть бы их здесь не было, ведь против стаи отбиться вообще нет шансов. Но пока что никто не нападает — а это главное. Выломанные двери валялись на потрескавшемся бетоне, так что я беспрепятственно вышел в узкий переулок, ведущий к широкой улице впереди. И вздрогнул: впереди из накиданной кучи мусора что-то выпрыгнуло, резко умчавшись за угол дома. Случилось это за секунду, так что определить, что же такое рвануло прочь, не представилось возможным. Проклятье, неужели опять какая-нибудь новая тварь, решившая не светиться перед чужаком в городе? Ладно, тот жёлто-чёрный гуманоид оказался миролюбивым — но что ждать от иных хозяев этого забытого всеми населённого пункта? Нужно обшарить каждый уголок, но найти патроны или любое другое оружие. И как можно скорее. Пока я слонялся под улицами, день успел подойти к концу. Последние этажи зданий, освещаемые оранжево-красным светом вечернего солнца, выглядели таинственно и зловеще. Вытянутые руки дрожали, держа пистолет неуверенно. Мне было откровенно страшно, что сейчас быстрое нечто накинется из-за угла и перегрызёт мне горло. Однако ничего не произошло: мне посчастливилось спокойно выйти на широкую улицу. Здесь не оказалось ни толпы зомби, ни прочих порождений того, во что Альянс превратил наш мир. Лишь вдалеке мелькнула огромная тень: что-то большое скрылось за домом. У местных форм жизни это привычка такая, что ли — скрываться за углом сразу, как их замечают? Странно: мне, наоборот, радоваться надо, что именно прячутся — а не бросаются в атаку. Но в то же время это плохо: противника в лицо не знаю, на что они способны — тоже. Город выглядел всё таким же мрачным и угнетающим. Пустые здания с частичными обрушениями казались ненадёжными, возле них и проходить страшно: может легко накрыть обвалом. На один из домов свет заходящей звезды падал таким образом, что придавал ему очертания злой гримасы, перекошенной безграничной ненавистью ко всему вокруг. На пару секунд мне стало дурно, затем я просто посмеялся над собой: да уж, Кевин, если ты начал шарахаться от обыкновенных зданий, то в Сити-25 тебе вообще делать нечего. Там «злых» домиков ничуть не меньше, чем здесь. В остальном всё было как обычно для подобных мест. Ветер гонял мусор туда-сюда, то и дело завывая, двери подъездов громко хлопали под воздействием данного природного явления, сухие ветки шумящих деревьев с треском отламывались, где-то что-то шумело, гудело, грохотало. Словно сам город так реагировал на моё появление, демонстрируя мне своё запустение и уныние. От созерцания такого пейзажа мне вдруг стало до одури тоскливо. Совершенно один в этом Богом забытом городке, без надежды на какую либо ещё помощь, почти без боеприпасов… сколько меня будет помнить та же Мел, если мне так и не суждено будет выбраться отсюда? Может, не сразу, но возобновит отношения с Робом — и всё у неё будет хорошо. Да и друзья ничего обо мне не знали два десятилетия, увиделись мы совсем ненадолго, так что моя пропажа не станет для них невосполнимой утратой. Как ни прискорбно осознавать это — но никому ты, Кевин, не нужен в этом новом мире. Помню то видение из "Чёрной Мезы", когда мои покойные друзья звали меня с собой: обещали, что там всё будет очень, очень хорошо. Кто знает, вдруг тот сон был не таким уж и бредом — и они всё ещё ждут меня там, где нет ни Альянса, ни боли, ни страхов, ни тревог. Они сейчас в лучшем месте — и чует моё сердце: дорога туда вскоре откроется и мне. Обернувшись, я пригляделся к куче мусора, в которой копошилось пожелавшее скрыться создание. Это оказались чёрные мешки с чем-то мягким внутри. Сам не пойму с чего мне пришла в голову мысль обшарить их в поисках тайников с патронами. Чем-то мягким оказалось самое обыкновенное тряпьё, которым небрежно набили мешки. Куча была немаленькая, и мне пришлось постараться действовать как можно аккуратнее, чтобы всё это добро не свалилось прямо на меня. Но не получилось. В тот момент, когда руки схватили очередной мешок, весь хлам пришёл в движение и осыпался — я вовремя успел отскочить. И закричал так, что едва не сорвал голос: осыпавшиеся мешки открыли моему взору не менее двух десятков отрубленных человеческих голов. Боже, какой маньяк сотворил такое?! Или здесь приложил руку Альянс? Меня затрясло ещё сильнее, когда в ближайшем здании что-то сильно грохнуло, раздался звук волочения чего-то тяжёлого, затем снова будто шкаф со всей дури швырнули на пол. А затем случилось то, что, пожалуй, превзойдёт все ужасы, что мне довелось увидеть, начиная со дня инцидента в научном комплексе. Глаза одной из голов взглянули прямо на меня, её лицо расплылось в жуткой, леденящей душу ухмылке, а изо рта вырвался хрип. Мои нервы не выдержали. Я не осознавал, куда бегу — просто орал, неустанно работая нижними конечностями. Хотелось нестись со всех ног из этого города. По пути я несколько раз спотыкался о мусор, мгновенно вскакивал — и снова бежал. Мне просто хотелось жить. Лишь преодолев два квартала, я выбился из сил и остановился, переводя дыхание. Нет, резко тормозить нельзя, нужно немного пройтись — а то может стать плохо. Иногда мне приходилось оборачиваться на тот злосчастный угол. Не знаю, как это объяснить, но взгляд той ухмыляющейся головы чувствовался на моей спине — и, не будь она отделена от тела, пустилась бы вдогонку. Может, и глупое чувство, но именно оно сковало меня ужасом, от которого буквально стыла кровь. Проходя мимо палаточного рынка, я обратил внимание на целую толпу зомби, бесцельно слоняющихся по его территории. Выйти оттуда им не позволяло решётчатое ограждение, будто наспех возведённое по периметру. Ну, по крайней мере, это не живые головы — хоть на этом спасибо. Да, по душе разлилось облегчение, несмотря на то, что зомби не менее ужасны, и люди под хедкрабами очень сильно мучаются. Внезапно я до ушей донеслись частые тяжелые шаги, становившееся всё отчетливее. Это не к добру: вдруг невидимый гигант услышал мои крики — и теперь мечется в поисках? И действительно — уже на другом конце улицы из-за дома показался… гарг! Но не совсем такой, какие бродили по "Чёрной Мезе". Даже с большого расстояния стало понятно, что этот экземпляр намного крупнее своих собратьев из прошлого, на его массивной морде светилось по несколько красных глаз с обеих сторон. Основной орган зрения также присутствовал на прежнем месте. По спине шли три гребня, а довершали картину две пары смертоносных лап, извергающих пламя. Броня его имела не синий, а сиренево-чёрный окрас. Повезло мне не встретить такого двадцать лет назад. Подумав так, я тут же сплюнул. Тогда-то повезло — а вот сейчас он здесь, менее чем в ста метрах от меня. Казалось, все здания в округе рухнут от его оглушительного протяжного рыка. Пока я судорожно искал взглядом, где бы укрыться, дверь ближайшего подъезда отворилась, и оттуда выскочила молодая девушка. — Сюда, парень! — выкрикнула она, судорожно бросая взгляд на исполина, уже мчавшегося в нашем направлении. Долго уговаривать меня не пришлось. Стремглав я бросился за ней в подъезд, захлопнув за собой дверь. Незнакомка уже стояла на первом лестничном пролёте, исподлобья глядя на меня. — Спасибо, — пробормотал я, подходя ближе. — Мне был бы точно конец, если б не ты. Она кивнула. — Конечно, страж бы тебя спалил за мгновение или разнёс бы своими адскими молниями. Точно она подметила. Чудище снаружи прям как настоящий страж этого заброшенного места. Правда, не припомню, чтобы гарг умел пулять молнии. Но снаружи ведь не обычный представитель данного вида — так что всё возможно. Я внимательно посмотрел на девушку. Странно, что здесь вообще кто-то живёт из людей. На ней была такая же синяя униформа с порядковым номером, короткие тёмно-русые волосы и отсутствующий взгляд. Единственное, что бросалось в глаза — она была ненормально бледной для обычного здорового человека. Меня охватило чувство тревоги, про которое я тут же забыл, услышав топот у подъезда. «Прокачанный» гаргантюа дожидался нас прямо у дверей. Надеюсь, его не посетит мысль стоять там вечно. А даже если и так, то не проблема: в здании куча окон, уж выход отсюда точно найду. В этой девушке определённо было что-то странное, но я никак не мог понять, что именно. — Я дам тебе кров на эту ночь: в темноту по улицам города бродить смерти подобно, — проговорила она. — Но вначале позволь мне кое-что показать тебе. И, подойдя к одной из дверей, она резко распахнула её. В нос сразу ударил противный сладковатый запах — а от увиденного у меня пошли рвотные позывы. В небольшом помещении, напоминающем кладовую, лежало несколько расчленённых тел в синих робах. Трупы уже стали раем для червей, а всё пространство комнатки присвоили себе жирные мухи, жужжание которых сливалось в однородный гул. — Ты… ты… убила… их? — заикаясь, поинтересовался я. Она лишь захлопнула дверь. — Нет. Я дала им кров — а они вели себя плохо. Моё единственное условие — веди себя хорошо. Пошли. Честно говоря, желания идти с ней после таких предупреждений не было абсолютно. И если тех несчастных порвала не она, значит, моя спасительница тут не одна — а её друзья вполне могут не обрадоваться внезапному гостю. Но по понятным причинам просто так из здания мне не выйти, так что ладно, отправлюсь с ней. При этом постараюсь быть тише воды ниже травы и проявлять максимальную осторожность. Если кто-то вздумает угрожать, то, надеюсь, пистолет отпугнёт их. Мы поднялись на второй этаж, зашли в тесный тамбур и оказались в начале длинного полутёмного коридора, на другом конце которого светилось небольшое окошко. По обе стороны шло множество дверей с номерами: скорее всего здесь раньше также была либо гостиница, либо общежитие. Девушка опустила ручку самой ближней двери справа и провела меня внутрь. Это оказалась бедно обставленная двухкомнатная квартира. Узкий коридорчик, обставленный нехитрой мебелью, проход на кухню и в санузел, чуть дальше — две плотно закрытые двери. — Туда не вздумай заходить, — она кивнула на дальнюю комнату, предупреждающе взглянув на меня. — Не для твоих глаз. А вот тут мы и переночуем. С этими словами она раскрыла первую дверь, сопроводив меня в комнату с двумя кроватями по разным углам, шкафом и столиком у стены. Первым делом она принялась поднимать опрокинутые стулья, ворча, что здесь царит вечный беспорядок. Я старался успокоить разбушевавшееся чувство тревоги, которое не то что звонило в колокольчик, а дуло в Иерихонскую трубу, призывая как можно скорее бежать из этой квартиры. Определённо, что-то было не так. Но вот что? — Тебя не на расстрел привели, — она вдруг стала раздражённой и указала на кровать у окна. — Садись, хочешь, ложись: отдыхай. Я сейчас принесу угощенье. И не вздумай соваться в ту комнату, понял? Я судорожно кивнул, присев на мягкий матрас. Могла бы не повторять — и даром мне та комната не нужна. Лишних неприятностей не хочу: и так очутился в полной заднице. Девушка снова посмотрела на меня, одобряюще кивнула и удалилась на кухню, откуда тут же послышалась возня. Мой взгляд устремился в окно, за которым уже порядком стемнело. Деревья на улице шумели от сильного ветра, завывающего в щелях оконной рамы. В городе что-то грохало, стучало — а вот рычания гарга уже не было слышно. Очевидно, гигант ушёл дальше бродить по мёртвым улицам. Так, ладно. Пережду темноту здесь, а как забрезжит рассвет — сразу подамся отсюда. Сделаю всё возможное, чтобы следующую ночь провести за пределами этого города. Нужно будет также поинтересоваться, есть ли у неё хоть какие-нибудь боеприпасы, а то с ними дела неважно обстоят. Я вздрогнул, услышав позади себя шаги, и обернулся. Девушка вернулась, поставив на стол маленькую кастрюлю, накрытую старой битой тарелкой. Затем она пересекла комнату и присела на ложе у стены рядом с дверью. Не знаю, чем она меня собралась потчивать, но содержимое кастрюльки даже проверять не хотелось. Не думаю, что здесь могут быть настоящие свежие продукты… — Если голоден, то надо поесть, — девушка смотрела на меня исподлобья: взгляд её казался злобным и пугающим. Делать нечего: придётся отведать принесённые яства. Она наверняка не в себе — да и невозможно в нынешних условиях сохранить нормальную психику, а она, судя по всему, живёт тут долго. Ещё прирежет, если засну, мало ли. Но, вопреки ожиданиям, в кастрюле не оказалось ничего страшного или отвратительного. Это были всего-навсего холодные кусочки мяса, приготовленные на костре. — Хедкраб пошёл в расход не сегодня, но протухнуть не должен. Я утром ела: было нормально, — в её голосе угадывались миролюбивые нотки. Она смотрела на меня с лёгкой улыбкой. Из моей груди вырвался тяжёлый вздох — и кусочки один за другим принялись отправляться в мой желудок. Действительно, испортиться они не успели, а вот насчёт голода она угадала. Даже всё, что я увидел здесь, не отбило аппетит. — Как тебя зовут? — я залез на кровать с ногами, облокотившись на спинку, и посмотрел на девушку. Она сидела в той же позе, что-то тихо приговаривая. От такого опять стало не по себе. Но мой вопрос будто привёл её в чувство. — А, что? Ну допустим, Делайла, — она повернулась ко мне. — Я надеюсь, тебе понравилось жаркое из хедкраба, пусть и остывшее, а? Эм… — Кевин, — подсказал я, — Кевин Джонс. — Кевин, — девушка эхом повторила моё имя, — расскажи, что привело тебя сюда? В Краснохолмск никто по доброй воле не сунется, не считая отбитых идиотов, приходящих чисто из любопытства. Ты не похож на дурака. Тьма уже окутала город, и в окно ничего рассмотреть было нельзя. Лишь жуткий шум ветра не давал забыть о том, где я нахожусь. Я отвёл взгляд от стёкол, посмотрел на тусклую лампочку под потолком, затем на девушку. И неожиданно выложил ей всё. Абсолютно всё, что со мной произошло за эти дни. Правда, умолчал о "Чёрной Мезе" и Джимене, преподнеся всё так, будто у меня и впрямь приключилась амнезия, как однажды пошутила Мелани. Делайла слушала очень внимательно, не перебивая. Было видно, что моя история как бы заменила ей интересную книгу на ночь. Мне тоже полегчало: давно хотелось выговориться, выплеснуть из души весь накопившийся негатив. — Значит, всё-таки война против Альянса началась, — протянула она. — Ненавидишь их? — Как можно благосклонно относиться к тем, кто превратил твой мир в огромную грязную тюрьму?! — во мне закипала злость. — Творят с людьми ужасные вещи, гэошники убивают просто так: при мне парень отправился на тот свет лишь за обнаруженный в кармане ножик! И нет на них никакой управы!! Девушка понимающе кивнула. — Ты прав. Сам прекрасно видел, что они сделали с моим родным городом. Моих родителей забрали в Торментус — а я ведь решила сделать им приятное в то утро: поймала хедкраба и готовила его. А эти твари… Она замолчала, прикрыв лицо руками. Я встал и прошёлся к окну, тщетно пытаясь рассмотреть хоть что-то в непроглядной тьме. — Торментуса им больше не видать. Мы позаботились об этом. Делайла щёлкнула выключателем. — Ладно, давай спать. Свет лучше погасить: не стоит привлекать внимание моих друзей. Я вижу, ты — добрый парень, так что не бойся: город не заберёт тебя. Мы не тронем. — Мы? Кого ты имеешь ввиду? Она лишь махнула рукой. — Не забивай себе голову. Ложись. Я покараулю. Но, что бы ни случилось ночью, не выходи за пределы этой комнаты. И не поддавайся страху. Несмотря на то, что кровать казалась вполне удобной, уснуть в сложившихся условиях мне никак не удавалось. Место незнакомое, доверия к Делайле никакого. Вроде бы любезная и гостеприимная — но всё же не получалось сообразить, что же в ней не так. Я спокойно лежал на кровати, иногда обмениваясь фразами с девушкой, а чуть позже воцарилась тишина: она отбыла в царство Морфея. Вышедшая из-за туч луна осветила комнату своим призрачным светом, моя рука продолжала крепко сжимать пистолет. Потихоньку перед глазами начали мелькать картинки недавно пережитого. Углубившись в мысли про Мел, я начал медленно проваливаться в сон. Меня разбудило дикое завывание зомби снаружи. Несколько мгновений понадобились для того, чтобы понять, где я нахожусь. Делайла молча сидела на кровати, но, увидев моё пробуждение, полушёпотом произнесла: — Мне тоже их вой спать не даёт: проклятые зомби. — Согласен, — таким же тоном проговорил я, окончательно придя в себя. — Я просто думал, что ты привыкла уже. Она ничего не ответила. Да и мне хотелось спать, а не вести беседы, поэтому я не стал приставать с разговорами и просто откинулся на матрас. Оружие по-прежнему было в руке — а ведь она могла легко отобрать его во время моего сна. Возможно, она заслуживает доверия. Холод пробежал по всему телу, а кожа покрылась мурашками в тот момент, когда раздался скрип двери. Двери той самой комнаты, куда девушка строго-настрого запретила мне входить. Бросив взгляд на Делайлу, я увидел, что она поднесла палец к губам, приказывая молчать. Скрип сменили осторожные, но отчётливые шаги: обычно так ходят ночью по квартире, боясь перебудить остальных. Кто-то подошёл к нашей двери, постоял немного, затем всё так же медленно удалился в комнату, вновь закрывшись там. Моя новая знакомая мигом вскочила с кровати и задвинула щеколду, которую я вечером не заметил. — Сиди смирно, — прошептала она, вернувшись на своё место. Нет уж, ни за какие коврижки не покину это помещение до утра. Что это вообще было?! Кто выходил из соседней комнаты в коридор? Почему не вошёл сюда? Кого она там прячет? От быстро накопившихся вопросов у меня голова пошла кругом. Я еле превозмогал желание накинуться на неё с расспросами — но останавливала интуиция с призывом следовать её советам. Ничего, перед уходом обязательно выведаю у неё подробности! После этого мне впервые за несколько дней стало действительно страшно. Это чувство сковало меня настолько, что не было силы даже пошевелиться. Из соседней комнаты прямо за стенкой не доносилось ни звука. И только вой зомби с улицы нарушал наступившую идиллию. Как гром среди ясного неба что-то стукнуло сверху — будто хлопнули дверцей шкафа. Затем последовала серия быстрых постукиваний и приглушённые голоса. О чём шёл разговор, было не разобрать. — Всегда такое по ночам, — спокойно заметила Делайла. — А ведь там сейчас никого нет. Мне было неспокойно. — А друзья, о которых ты говорила? Вдруг это они? — Не придут они, если я не позову, — она помотала головой. — А звать пока нет причин: ты себя хорошо ведёшь. Я присел и заткнул пистолет за пояс. — Ладно. Уж если ты не возражаешь, просто похожу по комнате, так как лежать невмоготу. Девушка кивнула. — Конечно, не чувствуй себя скованным рамками. Но, если вдруг услышишь, что тебя зовут по имени — не откликайся. Происходящее вокруг больше походило на третьесортный фильм ужасов, кои я обожал смотреть в старые времена. Голоса, зов, на который ни в коем случае нельзя отвечать, и прочая ерунда. Вдруг здесь нет никакой мистики, и она со своими друзьями просто морочит мне голову? Ну вот развлечение у них такое: приглашать путников и устраивать им ночные представления. Не хуже, чем мы с друзьями в детстве: рисовали ужасные рожи, стучали по ночам соседям в окно и… Крик стоял на всю округу. Как нас тогда не вычислила полиция — остаётся только гадать. Тем временем быстрый топот спустился с третьего этажа — и тут же грохнула дверь тамбура у нас. Я рванул на кровать, взобравшись на неё с ногами, ощущая себя не взрослым парнем, навидавшимся всякого, а маленьким мальчиком. Точно так же себя чувствовал, когда, будучи ребёнком, посмотрел фильм про злых клоунов. Далее шаги приблизились — и по входной двери был нанесён такой мощный удар, что, скорее всего, от неё остались одни щепки. Кто бы там ни был — это не человек. Никто не способен одним ударом превратить кусок дерева в кучу обломков. Моя новая знакомая оставалась невозмутимой, словно вообще ничего не происходит — а я уже подумывал о прыжке в окно. Кто-то прошёл в квартиру: постучали уже по двери в нашу комнату. И всё затихло. Нечто за порогом кашлянуло, после чего вновь осторожно постучало. А дальше случилось то, от чего у меня в прямом смысле чуть не остановилось сердце. — Кевин, — голос Мелани дрожал, — впусти меня: мне очень страшно. Я сидел ни жив ни мёртв. Мозг напрочь отказывался понимать, как Никсон могла оказаться здесь — тем более среди ночи. Такое невозможно: её поезд отбыл гораздо раньше нашего, она пролетела этот город со свистом. А что если— — Ну же, я жду, мне страшно, — казалось, кто-то за дверью сейчас заплачет. — Кевин, тут бродят жуткие твари — а я без оружия, пусти меня! И снова лёгкий стук. Просьбы впустить, ссылаясь на кошмар, творящийся снаружи. Делайла лишь отрицательно мотала головой, проводя рукой у шеи: мол, если открою, то мне крышка. Нет, это какой-то сюрреализм. Не может за дверью стоять та, с кем я провёл не один день. Нечто просто говорит её голосом, пытаясь обмануть, обвести меня вокруг пальца. От удара посильнее я подпрыгнул как ошпаренный. — Ну чертяга ты, Джонс, спрятался вон где: еле тебя отыскали! Давай открывай! Голос Джорджа звучал бодро и весело. Словно старый друг решил заскочить в гости. — Ну впусти девчонку-то, чё её тут мучить? Я-то уж ладно, перекантуюсь в подвале, хрен со мной. Слышишь? — Шепард скрёбся в дверь. — Тут вон дохрена кого, а ну ты… Дверь зашаталась под очередным нехилым ударом. — Открой!!! — в коридоре завизжали так, что у меня чуть не заложило уши. — Открой, открой, открой!!! Это уже не походило на голос той, кого я полюбил всей душой. Когда же закончится этот кошмар наяву?! Ну не могут это быть мои друзья: не поверю в это никогда! — Ублюдок, я тебя в землю втопчу, тварюга, гадина, открывай дверь! — голос моего друга детства перешёл в грозное рычание. — Кишки тебе выпущу, собака! Дальше вообще началось нечто невообразимое. В дверь долбили так активно и с таким напором, что она болталась на петлях, а щеколда, похоже, вот-вот будет вырвана из стены. Несколько раз угрозы зверской расправы сменялись дружескими шутками, затем — снова обещания порвать меня на части. Я рухнул на кровать, инстинктивно прикрыв голову руками, и принялся читать молитвы. Особых знаний о них мне не заложили, так что пришлось собирать все известные фразы, разбавляя их своими словами. Молил я Бога лишь об одном: чтобы этот неописуемый ужас поскорее закончился. Твари за дверью не просто бешено долбили в неё, но и наваливались всем телом в попытках снести преграду. Оттуда доносились то слёзные мольбы Мел впустить к себе, то вновь дружелюбный голос Джорджа просил не бросать их на произвол судьбы. А следом крики, рычание, неистовые попытки выломать дверь, смешанные с угрозами и рыданиями. — Господи, помоги, Господи, помоги... — я неустанно твердил молитву, слушая этот кошмар в коридоре. И незаметно вырубился. Мои глаза резко открылись, когда вся комната была залита солнечным светом. Я обвёл её взглядом — и тут же в панике вскочил, выхватив пистолет. Помещение было пустым, а дверь, в которую так что-то желало пройти ночью, оказалась распахнута. Интересно, куда подевалась приютившая меня девушка? — Делайла! — громко крикнул я, ожидая, что она сейчас появится с кухни. — Ты где? Ответом мне была лишь тишина, нарушал которую лишь ветер за окном. Кастрюля по-прежнему стояла на столе, источая тошнотворный аромат. В ней уже не было вчерашнего остывшего угощения. На дне лежали несколько тухлых кусочков мяса, затянутых зеленоватой плесенью. Именно их вчера и не доел. Но что за бред?! Как они могли испортиться за те несколько часов моей отключки? Ничего не понимаю. Поищу свою знакомую и выясню причину ночного ужаса. Выходить в коридор было страшно до жути — но выбора не оставалось. Не в окно же сигать в самом деле. Но каково же было моё удивление, когда на двери не оказалось и намёка на щеколду. — Что за чертовщина? — пробормотал я, осмотрев всё несколько раз. — Ночью затвор был на месте — а сейчас испарился? Внешняя сторона двери выглядела так, будто по ней от души лупили молотками, причем и на самом верху и внизу. В тамбуре всё было открыто — а на входе виднелись лишь обломки, болтающиеся на петлях, и груда щепок на полу. Так что ночью мои предположения были верны. — Делайла! — позвал я, заметив, что запретная комната приоткрыта. — Ты там? В ответ — звенящая тишина. Сейчас, когда жилище заполнилось ярким светом, ночной кошмар казался мне дурным сном. Может, вправду приснилось? Вроде, помнится, я вошёл в эту квартиру именно потому, что не было входной двери, и улёгся спать. Там вроде та самая Делайла и была, в том сне. Или всё происходило в действительности? Я остановился в коридоре, прислушиваясь к внутреннему голосу. Точно! Вот за мной бежит этот модифицированный гарг — я залетаю в подъезд, в это жилище… монстр буянит, не в силах понять, куда запропастилась его жертва — и сон буквально валит меня с ног. Да нет, Кевин, погоди. Не могла тебе присниться эта страшно бледная девушка: она ж подала голос, обеспечила меня кровом на ночь. Чушь какая-то! Она была по-настоящему — а вот всё остальное лишь сновидение. В дальней комнате обнаружился лишь шкаф и кровать за ним. На ней кто-то лежал. Держа оружие наготове, я медленно двинулся вперёд — и обомлел, чувствуя, как пол уходит у меня из-под ног. Там, на голом матрасе, накрытый старым вонючим одеялом, лежал мумифицированный труп. В давно почившем человеке угадывалась та самая Делайла. Но… как… о Господи… как такое вообще возможно?! Она мне точно не приснилась: вчера она угостила меня мясом, мы долго болтали перед приходом монстров и… Судя по внешнему виду, она пролежала здесь не один год. Как она могла разговаривать со мной вчера?! Труп резко повернул голову и уставился на меня. Это было выше моих сил. Заорав благим матом, я бросился прочь из этой бесовской квартиры. Мне были нипочём удары о двери и углы, в подъезде даже шлёпнулся, разодрав руки в кровь — но продолжал свой путь наружу. Гарга нигде не наблюдалось — но за спиной послышался звук бьющегося стекла и истошный вопль: — Вернись!!! Но получился обратный эффект, лишь добавивший мне скорости. Нечто голосило, требуя вернуться — но ноги несли меня с неимоверной быстротой. Нескольких зомби я просто сбил, всё ещё слыша визг. Нет, надо подальше, убежать как можно дальше. Ядовитый зомби преградил мне дорогу, когда в голову пришла мысль пробежать между домами, так как дальше улица была закрыта стеной из сине-чёрного металла. Сильный удар кулаком прямо по хедкрабу даже оглушил его на время. Не знаю, сколько мне удалось пробежать: мозг словно отключился — и лишь ноги знали решение проблемы. Но, когда я в изнеможении рухнул на обшарпанную скамейку, никто меня уже не звал. Не просил вернуться обратно. Мне понадобилось довольно много времени, чтобы прийти в себя. Казалось, сердце просто взорвётся в груди, а лёгкие будто сворачивались в трубочку при выдохе и разворачивались обратно при вдохе. Ведь прекрасно знаю, что может стать плохо, если резко остановиться после бега — а всё равно сглупил. Но постепенно самочувствие начало приходить в норму. Я сидел, уставившись на асфальт перед собой, как вдруг услышал шарканье. Жертва обычного хедкраба, стоная, медленно надвигалась. На несчастном была не привычная синяя роба, а странный оранжево-чёрный комбинезон из латекса. Человек под монстром злобно зарычал при приближении — но тут же был упокоен серией выстрелов. — Проклятье! — я выругался вслух. — Патронов вообще на вес золота. Печальная, но правда. Подумав ещё минуту, я поднялся и потихоньку побрёл по улице в надежде, что моё незавидное положение хоть как-то улучшится. — Мел, сюда!! Быстрее!! — заорал Джордж, заскочив за обломок здания. Девушка с вортигонтом не заставили себя долго ждать и через считанные секунды присоединились к нему. Расколотая брусчатка исходила вибрацией от монотонных шагов страйдера, бредущего в начале улицы. Синтет сканировал пространство впереди, пытаясь определить, куда же подевались две маленькие цели. Треножник на секунду остановился, издав гулкий рёв, а затем зашагал дальше. — Проклятье! — Никсон выглянула из укрытия, наблюдая за махиной. — Что он забыл в этом тихом квартале? Шепард зарядил дробовик и передёрнул затвор. — Чёрт его знает: наверное, отбился от основного стада трёхногих баранов. Слушай, как только он пройдёт, сразу дёру в сторону каналов, где встретимся с Тревором и остальными. Она кивнула и облокотилась на стену. После известия о гибели верных друзей, Кирилла и Фреда, а также уничтожении главной базы повстанцев и убийстве доктора Роббинса девушка проплакала всю ночь — и сейчас ей едва удавалось сдерживаться от слёз. — Если я могу высказать своё предположение, — ворт пригнулся ещё ниже, — то у меня вызывает сомнение то, как страйдер обнаружил наше ночное укрытие. — Я с тобой соглашусь, Урт, — бывший морпех окинул взглядом небо, опасаясь появления сканеров. — У меня тоже сложилось впечатление, что этот баран знал, куда шёл. Мел снова осторожно выглянула из-за стены, заметив силуэт трёхногого гиганта совсем рядом. — Не у вас одних такие догадки. Но если так — то кто сообщает обо всём противнику? — Не высовывайся! — Джордж схватил её за руку и подтащил к себе. — Хочешь, чтобы нас насадило на его ноги, словно шашлык на шампур? — Тише! — шикнул вортигонт. Все трое замерли, боясь даже дышать. Тяжёлые шаги раздавались уже совсем близко: враг вплотную приблизился к их укрытию — и внезапно опять остановился, уловив движение в одном из окон в здании поблизости. Друзей оглушил пронзительный звук, напоминающий сдавленный рев: синий луч варп-пушки исказил пространство вокруг себя — затем энергетический сгусток ударил по цели. Большая часть фасада дома сползла подобно лавине, превратившись в груду камней. Мел облегчённо вздохнула, когда шаги возобновились — и стали удаляться. Посидев ещё несколько минут для верности, Джордж кивнул друзьям и выбрался на улицу. — Что-то он там приметил, — ворт повернул голову в сторону здания, бывшее целым только что. — Они никогда не атакуют просто так. — Рассуждать потом будем — побежали! — теперь уже уволенный со службы сотрудник ГО указал в сторону каналов. — Нам туда. Они старались двигаться тихо, дабы снова не привлечь внимание треножника — и у них получилось. По служебной лестнице они спустились в канал, продолжив свой путь по сырой земле, закиданной мелким мусором. Мел внимательно осматривалась по сторонам — но постоянно отвлекалась от этого. Её голову не покидали мысли о погибших друзьях, с которыми она росла, о Кевине, с кем ей пришлось пережить целый водоворот событий за последние несколько дней. Также о Робе, с которым, как она прекрасно понимала, обязательно состоится неприятный разговор на тему их отношений. Правда, эти отношения были какими-то однобокими — как игра в одни ворота. Поначалу Мелани испытывала к нему самые тёплые чувства — но уже через три месяца стало понятно, что не очень-то он ею и дорожит. За всё время в её адрес не было сказано ни одного ласкового слова, а лишь громкие восклицания о том, что она — его девушка. Окончательно их отношения охладила скользкая история. Роб — очень хороший механик и зачастую не являлся на пункт раздачи пищевых единиц, объясняя это своей занятостью и активной работой во благо Сопротивления. Никсон охотно делилась своей долей и свято верила ему. Но, однажды, гостя в его мастерской в одном из подвалов, она совершенно случайно наткнулась на приличные запасы пайков, аккуратно сложенных в огромные мешки. Дигерс весь побелел и принялся уверять её, что это он собирает резерв продовольствия исключительно дня них, на случай голода. Мелани приняла решение раздать продовольствие тем, кого Альянс лишает пропитания порой за надуманные нарушения. Но, придя туда на следующий день, она обнаружила пустое помещение. Роб обвинил её: мол, это она сдала его сотрудникам ГО, и они всё забрали. Его версия не выдерживала никакой критики, так что вечером девушка впервые обратилась к Шепарду с просьбой выяснить подробности. Как оказалось, гражданин Роб Дигерс, порядковый номер RD318426, всегда исправно получал свои пайки, и никакой конфискации накануне не проводилось. Плюс за такое провинившегося ожидает как минимум жестокий допрос или даже смертная казнь. А на Робе не были ни царапины — что подтверждало тот факт, что таинственные добрые гэошники существовали лишь в его воображении. Тогда у неё и состоялась первая крупная ссора с парнем, после которой они не общались около двух недель. Затем, правда, злость на него поутихла — но отношения стали уже не те. Мел тяжело вздохнула. Думая о Кевине, она чувствовала приятное тепло, разливающееся в груди — но вместе с тем и давящую тревогу. Почему его поезд вчера так и не прибыл на вокзал — осталось неизвестным. Но отчего-то она верила, что однажды снова увидит Джонса — и больше уже никуда не отпустит. — Что с тобой? На тебе прям лица нет! — взволнованно поинтересовался Джордж. Девушка посмотрела на морпеха. — Задумалась, не переживай. — О Кевине? — хитро прищурился тот. — Да-а, девочка, сдаётся мне, что замешаны здесь дела сердечные. — Прекрати, — она смутилась, в шутку ударив его по плечу, и отвернулась. Джордж лишь хмыкнул. Они растили её с малых лет — и Мел увлекалась много чем: рисованием, вязанием, одно время даже писала стихи, потом в сфере её интересов оказалось оружие, помощь Денису в исследованиях, изучение языка вортигонтов и Альянса. И вот, похоже, она влюбилась. Это стало ясно ещё вчера, когда Мелани весь вечер рассказывала Наташе про Кевина и их приключения после побега из Торментуса. Примерно два десятка минут они продвигались молча, постоянно прячась от ставших часто попадаться в небе сканеров. Если сфотографируют, враги мгновенно узнают об их местоположении — а про дальнейшее даже и думать не хотелось. Но всё обошлось: устройства пролетали достаточно высоко. Преодолев завал из различного хлама, друзья прошли через коллектор и очутились в сыром помещении, откуда выходило множество широких канализационных труб. — А я всё гадал, когда же вы соизволите появиться, — Тревор спрыгнул с ящика. — Хвоста не было? Шепард кивнул. — Всё тихо, пришлось проявить максимальную осторожность. Ну всё, Хилтон, веди нас в новый штаб. Дорога до подвальных помещений бывшего банка оказалась недолгой. Сразившись в десятком зомби по пути, они наконец смогли ощутить себя хоть в какой-то безопасности. — Ничего себе богатство! — Мел подошла к столу, на котором лежало несколько мощных бронежилетов. — Не такие, как у гэошников. Тревор взял один из них. — А то! Этими пользовались охранники банка, когда он таковым являлся. Кто-то уже и "лямбды" им нарисовал — а это что за отверстие посреди груди? — Покажи, — Мел взяла у него бронежилет и повернулась к вортигонту. — Урт, смотри, что я для тебя нашла! Пришелец прошёлся к столу, внимательно изучив предложенное. — Это отличное средство защиты, но мне оно ни к чему. Девушка возмутилась: — Ну уж нет, давай переоденься: мне так будет за тебя спокойнее! — Но ворт-сущность— — И слышать ничего не желаю! — Мел топнула ножкой. — Чтобы через пять минут я тебя наблюдала в бронежилете! Спорить с ней было бесполезно. Ворт взял броню в руки и удалился. Тревор проводил его взглядом. — Я смотрю, он у тебя на коротком поводке. И правильно: нечего расслаблять этих красноглазых! — Он меня растил — так что не смей про него так говорить! — вспылила Никсон. — Лишь благодаря ему я жива осталась — и даже представить не могу, что будет, если с ним случится беда. Повстанец поднял руки вверх. — Молчу-молчу: больше ни слова про этого вортигонта! Затем он залез в стоявший у стола ящик, выудил оттуда пакет сухпайка и протянул его Мелани. — Вот, держи. Судя по твоим рассказам вчера, вы изголодались во время странствий. Поешь: сил прибавится. — Спасибо, — она приняла пакет и раскрыла его. — Ты прав, да и не до еды нам было. Улыбнувшись, Тревор направился к группе повстанцев, копающихся в содержимом ящиков, начав их за что-то распекать. Девушка спокойно уничтожала бекон и крекеры, как сбоку вдруг раздался знакомый голос: — Я знал, что ты вернёшься целой и невредимой, — вошедший в комнату Роб сразу приблизился к ней. — Я говорил, что переживать нечего. — Ну привет, — кивнула она и тут же сорвалась места. — Со мной всё хорошо. Пойду проверю, как идут дела у Урта. Время до полудня я провёл, слоняясь по Краснохолмску, как назвала его Делайла, стараясь избегать встреч с многочисленными зомби всех видов. Одна из улиц была буквально забита ими, так что мне пришлось искать обходной путь. Но здесь мне неожиданно выпал выигрышный билет: посчастливилось наткнуться на брошенный пункт ГО, где я разжился патронами для всего своего оружия. Это было неслыханным подарком судьбы — так как от последних двух зомби мне вообще пришлось отбиваться тем, что попалось под руку. Удивительно, но за всё время блужданий так и не встретился исполинский гарг. Он будто провалился сквозь Землю — да оно и к лучшему. Меньше проблем. Я с удовольствием зарядил дробовик и подошёл к окну, оглядывая улицу, на которую предстояло выйти. Слоняющихся по ней зомби было немного, но присутствовали и плевачи, как я прозвал тварей, что плюются чёрной жижей. В ту же секунду улицу заполнил протяжный рев — и нескольких мертвецов разорвали страшные оранжевые молнии. Они походили на те, какими пуляются вортигонты, но намного крупнее. Издавая тяжёлое дыхание, между зданий зашагал тот самый гаргантюа. — Зачем я вообще вспомнил о тебе? — пробормотал я, отступая вглубь помещения. — На кой хрен тебя сюда принесло? Чудовище взревело — и за окном началась настоящая бойня. Чёрно-фиолетовый гигант выжигал зомбированных из всех четырёх лап: несколько минут снаружи слышались лишь истошные визги, смешанные с неописуемыми рыданиями. Нет, о прогулке под открытым небом сейчас не могло быть и речи: там меня ожидает горькая участь. — А здесь как будто сладкая жизнь, — буркнул я, пробравшись через пролом в стене в одну из квартир. По мере продвижения мне всё чаще стала попадаться гигантская мерзкая паутина, обволакивающая стены жилищ. И дрожь пошла по телу, когда в одной из комнат в ловчей сети на глаза попались останки вортигонта. Стало страшно: похоже, здесь обитает мутировавший паук, а в меню к нему попадают невнимательные путники. Гарг снаружи пошёл в разнос — и мне ничего не оставалось, как спуститься в просторные подвалы. Повезло, нечего сказать. Меня буквально зажали с двух сторон: исполин из Зена, жарящий всё, что видит — теперь вот добавился паук, и не думаю, что он откажется от добровольно пришедшего в его владения обеда. Хотя, возможно, здесь обитает ещё и гонарч, а его детёныши обустроились в этом здании? Но не походила эта паутина на ту, что плёл тот зверь в Пограничном мире. Здесь словно потрудился обычный земной представитель паукообразных, просто немыслимых размеров. Осторожно ступая по грязному полу, я вслушивался в каждый шорох: неизвестно, где именно засела эта хищная тварь. Получается, Альянс ставил опыты здесь не только над людьми, но и над иными представителями фауны нашей планеты. Тогда дела совсем плохи, ибо даже не угадать, кто мне может повстречаться в дальнейшем. Внезапно глаза уловили движение впереди, и я встал как вкопанный. За коридором начиналось просторное помещение — и именно там сейчас что-то шевельнулось. И как выяснилось секундой позже — мне не почудилось. Из сумрака просторного подвала появился гуманоид, выглядящий крайне мерзко. Весь он был бежевого цвета, имел ни на что не похожие ступни, широкую грудную клетку, руки с длинными пальцами: длиннее, чем у человека, но короче, чем у жертв хедкраба. На овальной голове находилось ротовое отверстие, как у нас, и два узких белёсых глаза. За его спиной развивались изогнутые отростки, коих я насчитал восемь штук. Завидев меня, существо резко остановилось. Несколько секунд мы провели в полной тишине. Я смотрел на тварь — тварь смотрела на меня. Тут оно издало пробирающий до мурашек звук. Это походило на смесь стрекота сверчка, рычания и свиста одновременно. После чего существо сделало ещё пару шагов, потом согнулось, словно приседая на корточки. По его телу пошли волны, конечности менялись местами, прятались в тело, появлялись новые. Мерзкие отростки со спины съехали вперёд, спереди выдвинулись огромные хелицеры… Находясь в шоке, я начал медленно пятиться назад, пытаясь понять, что же произошло. Этот гуманоид буквально за секунды превратился в… полутораметрового страшного паука! Такую мерзость не доводилось видеть никогда. Да любой режиссёр фильмов ужасов душу б дьяволу продал ради такого создания в своей картине. Паук вновь издал те же звуки, а затем ловко прыгнул на стену. Нет, некогда думать, что это только что было. Надо бежать сломя голову, как я нёсся только что из той квартиры, где провёл ночь. Я бежал со всех ног, наспех выбирая дорогу, всем телом наваливаясь на двери, распахивая их. За спиной слышался лишь бодрый цокот лапок паука, не желавшего упускать добычу. Господи, за что мне такое проклятие, за что на меня всё навалилось?! Почему, начиная с дня трагедии в "Чёрной Мезе", я только и делаю, что борюсь за свою жизнь? Может, было бы лучше, если б солдаты тогда расстреляли меня, угробил бы гонарч или гарг в Зене? Я бы обрёл покой, если б не вмешались вортигонты в гнезде муравьиных львов. Или стоило отворить дверь сегодня ночью, позволив тому, что ломилось в комнату, осуществить задуманное? Тогда бы не пришлось сейчас носиться по замкнутым подвалам от этого паука, выбравшегося прямиком из преисподней. Что-то резко схватило меня за правую ногу — и я на полной скорости расстелился на полу, выронив дробовик. В панике я перевернулся на спину, но схватить с пояса автомат так и не успел: тварь, сидящая уже на потолке, быстро стрельнула паутиной, прочно приковав мои запястья к полу. После неоднократных, но тщетных попыток вырваться из западни силы окончательно покинули меня, а из глаз хлынули слёзы. Хищник приковал к полу и мою левую ногу. Приехали — финиш, конечная станция, дальше дорога жизни не проложена для тебя, Кевин Джонс. Чудесного спасения ждать неоткуда: не придёт Урт, снеся эту тварь молниями, не появится Джордж и не изрешетит его. А самому вырываться бесполезно. Видя, что жертва поймана и никуда не денется, паук не торопился. Он медленно сполз по стене на пол и приблизился ко мне. Его маленькие черные глазки смотрели прямо на меня. Но самым страшным мне вдруг показалось не моё печальное положение, а то, что я никогда больше не увижу Мел. — Я люблю тебя, Мелани, — прошептал я одними губами и, взглянув на поймавшее меня создание, громко добавил. — Сюда придут другие, закатают тебя в твою же тошнотворную паутину и сожгут в адском огне! В ответ паук снова жутко заурчал и прильнул хелицерами к моей шее. Мне ничего не оставалось, кроме как закрыть глаза и ждать неизбежного конца. Прошла минута, две… но болезненного укуса так и не последовало. Я вновь открыл глаза: паук находился на том же месте, не отпуская мою шею. Внезапно он резко отпрянул и чуть приподнялся на задних лапах: вот и всё — сейчас набросится. Но вместо этого с ним опять произошли удивительные чудеса трансформации — и передо мной вновь стоял нелицеприятного вида гуманоид. Изучив меня ещё раз взглядом, он наклонился — и поочерёдно сорвал паутину со всех моих конечностей. Не веря в такое счастье, я рванул к дробовику и схватил его, тут же направив на существо. В ответ оно спокойно подняло руку, сделав шаг назад. — Почему ты передумало есть меня? Порой я действительно сам себе удивляюсь. Дебильнее вопроса просто не существует в природе — или не рад, что освободился? Хочешь уговорить это нечто вновь сковать себя и выпить все соки? Надо сматываться, пока оно не изменило решение. Так или иначе, вопрос был услышан: сначала последовало пугающее урчание — а затем из уст твари вырвалась самая настоящая человеческая речь: — За добро злом не платят. Уходи. И оно указало рукой на дверь, до которой мне не удалось добежать. Так, стоп! Если оно говорит, значит, это всё-таки раньше было человеком. Альянс что, смешал ДНК человека и паука, пересмотрев при этом мультики про трансформеров по нашим телеканалам? Теория бредовая, но, возможно, верная. Я опустил оружие. — Учёные Альянса сделали такое с тобой? Кем ты раньше был? Ответом послужил повторный указ на дверь. Затем мутант, снова приняв облик паука, развернулся и с неимоверной скоростью уполз к себе в логово. После такой встречи, от которой я чуть не обделался и уже распрощался было с жизнью, мне довольно быстро удалось вернуться на городские улицы. И, лишь увидев разгромленные стены домов, сожжённые тела зомби и горящие обломки, вспомнил про модифицированного гарга. Трусцой пробежав вперёд, я заскочил в небольшой магазин, который уже никогда не примет новых покупателей. Здесь не было ровным счётом ничего полезного. Пустые полки, старенький кассовый аппарат, дверь в подсобку, куда заходить я не рискнул. Нужно хотя бы полчаса переждать тут и успокоиться, привести себя в порядок. Меня всё ещё трясло после встречи с этим существом, а лицо перемазалось в крови в результате падения. Ладони ныли ещё после первого раза, когда я шлёпнулся при побеге из той аномальной квартиры. В ящиках у стойки продавца мне удалось обнаружить несколько тряпок и бутылку самой настоящей водки. Надеясь, что она обеззаразит раны, я вымыл ею руки, стиснув зубы, так как повреждённые места ужасно щипали, а потом вдобавок и умылся ею. Откровенно говоря, было желание выхлебать остатки и завалиться спать прямо тут — но я понимал абсурдность такого решения. Гарг, паук, непонятные твари, ломящиеся в укрытие по ночам, многочисленные зомби и прочая нечисть — неизвестно, что ещё надумает ко мне пожаловать. Проведя необходимые процедуры обработки ран, я отставил почти пустую бутылку, как вдруг услышал непонятный шорох в подсобке. Ну вот, пожалуйста! Интересно, кто засел там на этот раз? Очередной гуманоид, который сразу обернётся какой-нибудь кракозяброй и атакует? Или, может, собрат той твари, что копалась в мусорной куче, скрывающей под собой жуткую вещь? Осторожно, держа оружие наготове, я медленно подошёл к двери. Где-то снаружи раздались несколько выстрелов, заставивших меня вздрогнуть. Вот дерьмо: неужели Альянс пожаловал в это покинутое место в попытках отыскать того, чью голову Начальник велел положить ему на стол? Надо бы поторопиться: лишний раз попадаться на глаза нашим недругам не очень хорошая перспектива. Распахнув дверь, я тут же с визгом отскочил назад: штук семь чёрных хедкрабов выпрыгнули оттуда, словно уже долго подпирали выход из подсобного помещения в ожидании, что его откроют. Со злобным стрекотом твари тут же разбежались по помещению, готовясь к атаке. Палец нажал на спусковой крючок — и вот первый враг разлетелся на куски мяса, второй, третий. Мне пришлось перебегать с места на место, в ушах звенело от яростного визга этих существ — но их долгая подготовка к прыжку в итоге сыграла против них. Останки крабов уже никогда не сдвинутся с места. Воодушевившись лёгкой победой, я облокотился на витрину, принявшись перезаряжать своё верное оружие. Не лишил меня этот город боевой искры: есть ещё порох в пороховницах. А те выстрелы… ну что ж, если враги и впрямь оказали мне честь и прибыли сюда, то часть перестреляю, а часть заведу в какую-нибудь западню. К тому мутанту-пауку: пусть уж создание полакомится от души, раз уж оно отпустило меня восвояси. Но вот что интересно: какое добро я ему сделал, что он позволил мне спокойно уйти? Ведь я прекрасно видел, что осталось от того бедного вортигонта, и меня ожидала та же судьба — ан нет. Ладно, чёрт с ним. Не возвращаться же в конце концов туда ради ответа на данный вопрос: я не камикадзе. Пронзительный визг раздался так внезапно, что я не успел ничего сообразить — лишь увидел пасть хедкраба, летящего в мою сторону из подсобки. Чёрная гадость вцепилась мне в плечо, и я от неожиданности грохнулся на пол. От страшной жгучей боли у меня потемнело в глазах, а по телу волной прошла дрожь. Охваченный страхом, я отбросил существо из Зена подальше, схватил дробовик и оставил от краба мокрое место. И тут же упал навзничь. Невыносимо болезненные судороги прошлись по всем конечностям, вся кожа загорелась и зачесалась, как после ожога крапивой. Перед глазами всё расплывалось, шею начала сдавливать невидимая удавка. Жадно ловя каждый вздох, я скинул свой рюкзачок, ведомый последней надеждой: вдруг там завалялись те целебные катышки из личинок, которые я тогда набрал в него. Ворты же говорили, что они обладают целебными свойствами: должны помочь. Распухшими руками я принялся разгребать имеющиеся там предметы — и понял, что толком ничего не вижу: перед глазами всё плыло и рябило, невыносимый зуд по всему телу только усиливался — а дышать стало практически нечем. Воздух с громким свистом проникал в лёгкие через распухшее горло, а у меня уже не оставалось сил даже подняться с пола. Сколько раз моя смерть отменялась в самый последний момент — не сосчитать: у меня прямо, как у кошки — девять жизней. Но, очевидно, запас бонусов исчерпан. Радует одно: я их всех перебил — так что ядовитым зомби точно не стану. Не буду бродить здесь под властью хедкраба, не в состоянии что либо поделать, но при этом всё осознавая. Спасибо тебе, Господи, за то, что уберёг меня от таких адских мук уже после смерти. Выходит, где-то я заслужил милость Всевышнего. До ушей донёсся стук входной двери и быстрые шаги. Моё онемевшее тело кто-то перевернул на спину, приподняв голову, и сказал: — Глотни это, парень: чуток отпустит. Я видел перед собой лишь человеческий силуэт — но вот кто пожаловал сюда? Как же всё плывёт перед глазами: даже не могу рассмотреть, кто это. Попытка поинтересоваться его личностью не увенчалась успехом: изо рта вырвался лишь хрипящий свист. — Не говори ничего — пей, — отозвался грубый мужской голос, поднося к моим губам бутылку. Жидкость, льющаяся мне в рот, оказалась настолько приторно сладкой, что пить её неразбавленной в здравом уме не станет никто. Если не хочет быстро заработать себе сахарный диабет, конечно. Но в моём ли положении капризничать и выбирать? — Вот молодец, парень, сейчас полегчает, — обрадовался голос. — Ну же, как ты? Я вдруг ощутил, что куда-то лечу — нет, стремительно падаю. От дикого головокружения начались рвотные позывы — и неожиданно подступила тьма. И полная тишина.