Бери пример

Кэйе как-то вспомнился день, когда Альбедо только перевёлся в их класс. Он тогда неловко улыбался, пройдясь по всему классу взглядом, сел тихонько на первую парту и слушал внимательно урок, а после на перемене к нему один за другим подтягивались люди знакомиться. Староста и пару девочек ему устроили экскурсию, расспрашивали про прошлую школу, почему перевёлся. Кэйа и Чайльд тогда тоже подходили, знакомились. Никто и не был как-то груб. В их классе и не было толком хулиганов, все как все. Некая пропасть появлялась сама и постепенно. Альбедо был отстраненный, будто сам по себе. Все никак не мог вписаться в уже сложившийся коллектив. Каждый был в своей компашке, у каждого какие-то связи с этим человеком или с этим. Эти постоянно втроем, а эти лучшие друзья. Просто так вышло, что сидел он за своей первой один, пока класс болтал и шумел, вырисовывал на полях рисунки. Сначала чувствовал себя одиноко, а после просто привык, найдя и в этом плюсы. О нем вспоминали на контрольных. Перевёлся из школы с хим био уклоном, знал химию от и до и в других предметах хорошо разбирался. С одним им успеваемость всего класса выше стала. Умный, в целом неплохой. В принципе, не мешает особо. Подбешивает иногда, когда тянет руку и чеканит правильные ответы один за другим, но, когда никто не готов, как никто спасает. Пусть просто существует рядом.

***

Альбедо болтал ботинками, стукаясь носками под бит, кивал головой в такт и бесконечно поправлял наушник, что почему-то все не хотел держаться. Он улыбался и веселился, забирая иногда телефон Кэйи и вводя что-то свое. Альберих все гадал, что предложит. Альбедо выбирал недолго, включал ему квин и беззвучно произносил слова за певцом, поджигая вторую. За последние полчаса уже вторую. Честно говоря, то, как часто он курил, Кэйю волновало. Стало волновать. Случайно в очереди уцепился снова на эти злосчастные страшные пачки и задумался: «Вот эта жуткая жуть и внутри… него?» — Можно? — вдруг спросил Кэйа. Альбедо не понял сначала, проследил за взглядом и переспросил. — Я хочу попробовать, — пояснил Кэйа. Переключилась песня в плейлисте. Альбедо засомневался, да и Кэйа сомневался. Обзаводиться новой плохой привычкой и поводом для упреков не особо хотелось. Хотелось просто понять Альбедо, наверное. — Только сильно не втягивай сначала, — все же протянул блондин свою сигарету. — Ты говорил, ты давно… — Да. — Ты просто балуешься или… — Зависимость, полагаю, — отчеканил он и спрыгнул с подоконника, встал передо одноклассником. И какой только пример подает? Главное, не останавливает даже. Смотрит выжидающе. А Кэйа наоборот в лице переменился. Все лезли ему в голову беззубые улыбки, пустые глаза и черные легкие в слизи. Он невольно представил такого Альбедо и замер с этой картиной перед глазами. — Ты чего? — встревожено проговорил Альбедо. «Две в неделю… Это в среду и пятницу. Это только, когда мы зависаем здесь. А иногда после уроков, как в этот понедельник и четверг, он курит в парке по пути. Это то, что вижу или видел я. А сколько дома? А в других местах? Обычно курят много и не по одной? Обычно, так и умирают быстро. Наверно.» Это «наверно» Кэйе не нравилось. Как и привычка Альбедо, наконец решил он. — Передумал? — спросил Крайдепринц и хотел уже забрать, а Кэйа мотнул головой и поднес ближе к губам едва теплящуюся сигарету. «Прекращай пожалуйста,» — подумал он, а на деле ничего не сказал, зажал губами, боясь сделать вдох. — Не торопись. Потихоньку. И Альберих сделал медленный вдох, ощущая тепло во рту, как то распространяется, тянется внутрь, отвлекая от горечи на языке. «Что дальше? — подумал он, будто чувствуя, как миллиметр за миллиметром наполняются легкие, — Я тоже скоро умру?» Альбедо напомнил, что нужно дышать, подцепил невидимую сигарету, выдохнул. И Кэйа повторил за ним, наблюдая теперь, как глаза застилает дым, будто заполняя все пространство вокруг. Он замахал ладонью, попытался от него поскорее избавиться, желая не терять из виду лицо напротив и, наконец, вздохнуть чистого воздуха, но не получалось. — У тебя так легко получилось, — сказал Бедо, забрал сигарету из его застывших пальцев и затянулся сам. Та жуткая картина словно ожила перед Кэйей, улыбнулась ему пустой улыбкой и черными глазницами, протянула снова сигарету и спросила голосом Альбедо: — Еще? К горлу подступило. Мерзкое ощущение. Кэйа вскочил, отпихнув его от себя, и подбежал к раковине. Ему казалось, пока тело сотрясали рвотные позывы, изо рта лилась черная как уголь жижа. Склизкая и противная. Голову не покидала мысль, что он скоро умрет. А что еще хуже, Альбедо раньше, потому что черной жижи в нем больше, потому что начал он давно. И это пугало, потому что Кэйа не знал это «давно» точно и узнать боялся. Когда отпустило, он еще долго промывал рот. Все не мог избавиться от вкуса и запаха, словно он пропитал всю одежду, залез под кожу, внутрь въелся, хотя до этого нормально воспринимал его. Прозвенел звонок. Он отшатнулся, прикладывая мокрую ладонь к лбу и обернулся на Альбедо. Тот стоял каменным изваянием, кажется, совсем не дыша. — Прости, не знаю, что на меня нашло, — начал было Кэйа. В коридоре послышался шум, голоса и топот. Кэйа быстро огляделся. Окно было закрыто, его вещи лежали так же в углу. Альбедо стоял перед ним и теперь протягивал пачку жвачки. На этот раз фруктовой. Альберих протянул ладонь, что еле заметно подрагивала. Альбедо выдавил большим пальцем две штучки и подобрал его свитер. Кэйа быстро собрался, закинул рюкзак на плечо и уже было открыл дверь, как его отдернули назад. — Что? Мы опаздываем, — рассеяно проговорил он. — Больше не пробуй, — сказал Альбедо серьезно так, по-химиковски. Выхватил его руку, что-то всунул. А потом обошел, хлопнул дверью и ушел, не проронив ни слова больше. Кэйа разжал ладонь, смотря на зажигалку, свой подарок, и понял: тот снова что-то себе надумал.