Лучше быть

Рамлоу смотрит на Петру с восхищением и чувством вины. Такая родная и далекая одновременно. Ему хочется подойти и крепко ее обнять, потрепать по макушке и обнадежить, что все будет хорошо. Только у него нет такого права. У Мэй, его замечательной младшей сестры и великолепного снайпера в отставке, была такая возможность. Потому что она растила ее, вытирала слезы и сопли, заплетала косички в садик, шушукалась о мальчиках, учила постоять за себя. Черт побери, она просто была рядом. Не он. Наверное, лучше не быть отцом. По крайней мере такому моральному уроду как он. Что он может дать этой великолепной самодостаточной девушке? Ненужную отцовскую любовь? Работу убийцы в отряде наемников? Вопросы крутятся в голове, сжирая изнутри. Его пидорасит не по-детски, но повлиять на дочь, чтобы общаться хоть чуть больше у него не выходит: ей не интересны тачки и стильные шмотки, а ему плевать на робототехнику и Твин пикс с высоты башни Старка. Из общего у них только Мэй, ведь даже в еде они вечно ссорятся и не находят компромиссов. Петра только смотрит на него злобно после очередного скандала, который его сестра даже не пытается погасить, и уходит в бункер стрелять по мишеням паутиной. Он сам срывается в ближайший бар и нажирается в говно, вдупляя в потолок. В такие моменты ему хочется посыпать голову пеплом за то, что отдал ее чужим людям. Потом резко вспоминаются хитрый прищур Фьюри и рубленные фразы Пирса и его попускает. Может он сделал и не все правильно, но ее защитил как мог. Проще было бы будь его дочь простым мальчишкой. Они бы трепались о жизни, пили пиво на веранде, попутно обсуждая новости и симпатичных соседских девчонок, и лупили грушу в гараже. Только в голове звучал голос давно умершей жены с издевательской ноткой о том, что его сынок скорее бы был ботаником, чем крутым альфа-самцом. Просто наперекор ему. Броку не хочется соглашаться с голосом, из встроенного в него мудачизма. Но сам он прекрасно знает, что это правда. Лучше бы ему действительно приходиться ей дядей, которым его считают все окружающие. Его бесит, что она зовет его только по имени и никогда не называет отцом. Только загвоздка в том, что отец ей уже не нужен. Особенно наемник-убийца, вечно пропадающий на миссиях. Наверное, не будь он ее отцом… легче бы ему не стало. Он бы никогда не узнал, что можно любить кого-то сильнее всего на свете, не понял, что чужой смех закрывает дыру в груди, о которой ты даже не догадываешься. Несмотря на то, что он ее любит, их ссорам, кажется, нет конца. Но все в этой жизни временно. Стихают крики в доме, нет больше злобных ругательств в сторону друг друга. Они наконец-то могут существовать в одном помещении без Мэй и не убить друг друга. По идее сейчас должно произойти что-то драматичное и пафосное, после чего Петра будет его называть папой и любить до самой смерти как родителя. Но он, блять, не в сказке живет. Они просто научились сосуществовать на одной территории. Не больше и не меньше. Но отцом ему все равно нравится быть.