unusual

На экране телевизора золотистые загривки маленьких ретриверов утопают в снегу. Эр задумчиво хрустит и смотрит на экран так пристально, будто бы это не фильм от Дисней для телевиденья, а какая-нибудь серьезная документалка. За окном адская ледяная метель и непроглядная тьма, даже подходить к дверям или окнам не хочется. И выбираться из теплого одеяла, в которое они успешно смогли замотаться, тоже. Поставишь ногу на пол – замерзнешь насмерть в эту же секунду. Подумаешь, верхние этажи, подумаешь система отопления должна быть невероятной, все равно встречаются такие дни, когда девятый круг по Данте вырывается наружу. Щеночкам посреди Аляски теплее, чем им двоим сейчас в квартире. Титры весело ползут по экрану, Кью ворочается, стремясь устроиться удобнее, а он ведь уже растянулся сверху на Эр, но теперь укладывает голову на чужое плечо и подслеповато щурится в холодном свете телевизора. — Кажется, сегодня будет марафон, — констатирует Эр, когда играет уже чертовски знакомая музыка. Он ведь честно выглядит увлеченным. — А эта про Египет. Кью косится на него непонятливо, но вместо ответа ему вслепую чуть не в нос тыкают чипсинами. Приходится придержать вопрос, пока он задумчиво жуют. Кью не знает, что напрягает его больше. То, что у щеночков есть своя кинематографическая вселенная, или то, что Эр так прекрасно о ней осведомлен. — Откуда ты только знаешь? — может ему правда интересно. К Эр вообще-то еще сотня-другая вопросов, а меньше всего на свете он любит отвечать на них. Но сейчас даже взгляда кривого не кидает, поясняет так просто, как может, будто бы Кью уже сотый раз спрашивает: — В детстве смотрел. Про детство Эр не говорит совсем. Обрывки, быстрые скомканные фразы, неопределенность такая, чтобы не понять, где это самое детство, а где прошлая неделя. Кью только знает, что в этом все как-то замешан Муджин. То есть не просто «как-то», более, чем замешан. Настроение на мгновение портится, но ему вовремя под нос подсовывают следующую порцию чипсов. Настроение колышется, но остается удовлетворенно-умиротворенным. Золотистым щенкам на экране теперь тепло. Даже жарко. Кью совсем немного завидует, прижимается ближе к чужому боку. Эр не отрывается от движущейся на экране картинки, откладывает пустую упаковку и после обнимает одной рукой за плечи. Становится будто бы еще теплее, хотя край одеяла норовит сползти на пол и утянуть все остальное следом. Приходится через силу высунуть руку в холод и поправить его. Геройствует, как только может геройствовать. Эр ценит это. Он ценит вообще все, что делается. Прижимается губами ко лбу в коротком поцелуе, пока Кью подальше от края дивана прячется. Может он совсем немного приукрашивает, потому что на касание ледяной после воздуха ладони к бедру Эр совершенно никак не реагирует. Для него снова не существует ничего, кроме милых щенят на экране. Кью трагично вздыхает куда-то в плечо, чувствует, как рука отрывается от его же плеч и зарывается в растрепанные волосы, успокаивающе поглаживая. Расслабляет. Эр точно знает все слабые места и прекрасно этим пользуется. Вот точно, как сейчас, пока Кью не решил, что можно отвлечь от фильма чем-то большим, чем простое сопение в плечо. Хотя бы поцелуями. Может он где-то совсем далеко и подумал об этом, но теперь оказался безоружен и способен только удовлетворенно, почти блаженно улыбнуться и сползти немного ниже, пока не уткнется ногами в противоположный подлокотник дивана, а носом в чужую грудь. Зато Эр теперь лишний раз удобнее перебирать пряди. Пальцы у него всегда волшебные, как сам факт существования говорящих щенков (или они там только между собой?) (стоит перестать отвлекаться и хоть немного сосредоточиться на втором фильме подряд) (раз уж Эр выглядит таким заинтересованным). Подушечки мягко массируют кожи головы. Ну совсем умиротворяюще, таким образом и заснуть можно. Щенки тем временем воюют, кажется, с кошкой. Зато им точно тепло, зато они точно победят, вернутся к хозяевам, зато их история точно закончится хорошо. Кью легко мотает головой, ложится щекой поудобнее. Эр замирает, не выпуская пальцы из волос, почесывает легко за ухом, будто бы кота. Все равно приятно оказывает. Глаза все же слипаются. Третий час ночи давит, щенячье тявканье на экране успокаивает, Эр согревает и вообще нигде нет места безопаснее и комфортней, чем под их одеялом сейчас. Будто бы этот вечер тоже телевизионный сиквел от Дисней.