***
Что было дальше Рейнольд помнит лишь смутно — слишком уж быстро все произошло. Девчонка, назвавшаяся его сестрой, быстро вписалась в высшее общество. Её, в отличие от Пенелопы, оно приняло с распростёртыми объятиями, не обращая внимание на простолюдинские замашки и практически детскую наивность. Возможно, виной тому поведение молодого герцога, что не внимая словам младшего брата, слишком трепетно относился к недавно вернувшейся сестрёнке. Герцог же, вопреки ожиданиям, словно и не замечал её существования, предоставив новоиспечённой принцессе полную свободу действий. Слишком сильным ударом для него стала смерть приёмной дочери. Каждый день у его кабинета можно было видеть лучших врачей, но даже их сил оказалось недостаточно и и вскоре герцог Эккарт слёг, а все его обязанности взял на себя старший сын. Вскоре после этого голубоглазый ангел обрёл буквально ошеломляющую славу. Найденная спустя столько лет принцесса с чистым словно хрусталь сердцем и неслыханной добротой в душе. Ивонн буквально стала центром жизни герцогства: она всячески поддерживала герцога и лично ухаживала за ним, попутно помогая Дереку с внезапно навалившимися на него обязанностями. Она сумела добиться признания практически каждого, но если кто-то и светился счастьем от одного взгляда новоявленной принцессы, то Рейнольд не мог не скривиться, столкнувшись с выскочкой в коридоре. Но вот Дерек совершенно не разделяя его мнение. Тот словно ослеп и не слушал ни единого слова о странностях розоволосой девчонки. В конце концов он понял, что остался совершенно один. В эти странные дни Рейнольд чувствовал себя совершенно раздолбано. Он практически не приходил в себя, предпочитая забытье в бокале. Лишь изредка он замечал на себе чужие взгляды — злые, разочарованные, сочувствующие, брезгующие. Так смотрели на него горничные и прислуга, неожиданно нарисовавшиеся из ниоткуда родственники, разливалы в столичных кабаках, какие-то напыщенные аристократики и даже его старший брат. Но такие мелочи не имели для него какого-либо значения. Все таки никто ему так ничего и не сказал.***
Опрокидывая в себя бокал какого-то заграничного пойла с витиеватым названием, Рейнольд уже понимал, что станет он далеко не последним за сегодняшний вечер — его вредные привычки взлетели на новый уровень за последнее время. Он топился в вине, как в манящей дреме, что отводила от его взора все непрощенные видения — зачем ему видеть нахальную выскочку ещё и во сне?! Он знал, что идёт ко дну. Ярко, пышно и бодро, но все-таки ко дну. Для кого-то другого такое же дно могло скрываться за чашкой лечебного чая или хрустальными глазами, так почему бы не найти своё на дне бокала? Рейнольд усмехается, оглядывая пестрящий цветами бальный зал. Его мир буквально разваливается на глазах, но мир других все ещё чист и прекрасен. Какие контрасты. Пробираясь сквозь путливые коридоры дворца, он думает лишь о том, как же его все достало. Сейчас он хочет лишь… — … я давно хотела Вам признаться. Рейнольд буквально почувствовал, как его ноги приросли к месту, а дыхание замерло. Что. Это. Блять. Было?! Ему померещилось? Или же?.. Оглядываясь в сторону балконов, Рейнольд сразу же замечает силуэт, выглядывающий сквозь колышущиеся занавески. Под лунным светом Ивонн стала совсем бледной, практически ангел во плоти. Может не будь он он так пьян магия этой минуты подействовала бы и на него. — Ваше Высочество, — её голос все ещё звучит все так же приторно и слащаво, — Я действительно восхищена Вами и… — Восхищена? В собеседнике он без труда узнает ублюдка-кронпринца. Надо же — сколь достойная компания! Но терпеть это он больше не намерен. Ничуть не церемонясь, Рейнольд выходит из тени и тут же натыкается на удивленный взгляд. Эта девчонка явно не ожидала, что ей кто-то помешает. Так даже лучше. — Ой-ой, как же интересно! Что же это у нас? М? — он нарочито растягивает слова, наслаждаясь растерянностью на лице принцессы. Этот банкет явно пройдет для него не впустую. — С-старший брат, что… — Ивонн что-то тараторит и заикается, оглядываясь то на него, то на кронпринца, точно испуганный кролик. — Не стоит пустых объяснений, — Рейнольд раскачивает в руках бокал, пытается разглядеть лицо недо-сестрёнки сквозь стекло, но видит лишь муть. Совсем уже пьян. — Я прекрасно понял, что ты у нас очень серьёзна в своём намерении соблазнить этого ублюдка. Какие-то дополнения? — Что?! Я-я не понимаю, что вы говорите, братик… — Хватит! — все его наигранное спокойствие как рукой стирает, стоит ему вновь услышать это тупое обращение. Бокал вылетает из рук и разлетается на мелкие осколки, — Ни одна из моих сестёр не звала меня братом так часто как это делаешь ты! Не настолько я ещё спился, чтобы как безмозглый баран верить в твои бредни! — Что Вы такое говорите… — Остальным можешь голову морочить сколько угодно, а вот меня не проведёшь. Ивонн была моей сестрой. И она умерла шесть лет назад. Пенелопа была моей сестрой. И она тоже мертва. Это всё. Ты — никто. Так что прекращай этот блядкий цирк и убирайся, — горло горит от криков, когда он сплевывает ругательства ей под нос. Рейнольд разворачивается, он уже готов уходить, но, опомнившись, оглядывается и смотрит на кронпринца в пол оборота. — Ах, да. Есть же ещё вы, Ваше Высочество, — едкие слова слетают с его губ. — Кажется совсем не так давно я слышал громкие слова, но они, очевидно, теперь уже ничего не значат раз уж вы заводите шашни с этой девкой. — …Кто сказал, что я заводил шашни? — кронпринц медленно размыкает губы, отводит взгляд от осколков на полу. Кажется словно слова даются ему с трудом. — Мои глаза все ещё способны видеть, Ваше Высочество. Неужели обжимаясь с этой простолюдинкой за углом вы надеялись на что-то другое? — Брат! — Ивонн обрывается, натыкаясь на враждебный взляд, — Т-то есть, молодой господин! Что вы такое говорите о Его Высочестве?! — Ничего, что хоть как-то касалось бы тебя. Рейнольд машинально вздрагивает, когда слышит голос наследного принца. Хриплый, словно после удушья — совсем не такой как минуту назад. Что за… Ивонн отшатывается от кронпринца и смотрит на него пораженно, но тот лишь отступает и скрывается за распахнутыми шторами. Какого черта здесь происходит?! Позже Рейнольд не раз обдумывал эту сцену. Она прокручивалась у него перед глазами раз за разом, словно заезженная пластинка. Ему стоило бы забыть о ней раз и навсегда — чего стоят потуги этой простолюдинки? Но… Через неделю Рейнольд увидел Ивонн, танцующую в объятиях второго принца.