Душа, объятая тьмой

Лес, словно почувствовав нашу решимость, сначала робко, но со временем всё заметнее начинал наливаться красками. Листва становилась всё чаще и краснее, трава на обочине дороги уже не хрустела под нашими ногами, а только успокаивающе шелестела. Деревья своими кронами образовывали над нами живописную арку, и где-то там, в её глубине, гулял лёгкий ветерок и тихо пели птицы. Всё это навевало тёплые воспоминания о тех временах, когда мы ещё не знали о страшных тайнах этого мира и просто шли навстречу судьбе, наслаждаясь местной природой. Жаль, что я тогда не ценила красоту, окружавшую меня! Теперь же это тихое место было лишь передышкой перед новым боем. А впрочем, даже наша тропа, увы, оказалась далеко не самым безопасным местом. Яркий блик в прицеле противника возможно спас кому-то из нас жизнь! — Ложись! Пуля попала в дерево где-то сзади нас. Ноэлль и Ральзей послушно опустились в синеватые заросли, я же, не сомневаясь в своей броне, спиной закрыла моих друзей. Когда мне наконец удалось совладать с респиратором, враг выстрелил ещё раз, попав мне куда-то в затылок. Удар оказался настолько слабым, что я только усмехнулась. Какие же они все беспомощные передо мной! Сняв пулемёт с плеча, я, словно в третьесортном клишированном фильме-боевике, не целясь, зажала по ближайшим зарослям. Не сказать, что такую тактику можно было назвать эффективной, но для меня достаточно было просто спугнуть неудавшегося снайпера, что и произошло. Один из кустов, до которого ещё не успела дойти роковая очередь, вдруг встал на ноги и побежал, лавируя между стволов. — Сталкер, вали его! Не знаю, почему я назвала Ноэлль не по имени, но получилось весьма красиво, даже как-то по профессиональному! Одного её меткого выстрела хватило, чтобы противник споткнулся и на бегу рухнул на землю. Наверное, мы никогда бы не нашли мастерски замаскированное неподвижное тело, если бы не золотистые искры, кружившиеся над ним. — Ты смотри, какой хитрый, весь в листве! Кстати, он, по ходу, не из Возрождённого Альянса. — Так и есть. Видишь, у него пониже плеча метка масти Бубей. Как были наёмниками-мародёрами пять лет назад, так и остались. Только им больше никто не платит... Мне показалось, что в голосе девушки прозвучали нотки презрения. — ...И, если я не ошибаюсь, вы уже сражалась против них в своём прошлом путешествии? — Было дело. Но тогда их форма была бирюзового оттенка и мечи вместо огнестрела. Прогресс, однако! После этой не самой приятной встречи мы шли уже куда осторожнее, но, как на зло, больше никто нам не попадался. Таким образом, всё шло довольно благополучно ровно до тех пор, пока мы не добрались до развилки. Дороги с обеих сторон были полностью идентичными, а указатель с незнакомыми названиями городов, стоявший между ними, совершенно ничего мне не давал. В прошлый раз такого не было: у нашего отряда была одна чёткая цель и одна дорога к этой цели, а не вот это вот всё! — Ну и куда нам? — У меня компас есть. Мы же вроде строго на восток идём? Увы, идея Ноэлль не увенчалась успехом: стрелка указывала ровно на грёбаный столб! — Ну, не получилось, простите. — Ладно, можно ещё кое-что попробовать. Но и мой прожектор, на который я так уповала, не помог: луч гулял справа налево, и наоборот, не желая выбирать конкретное направление. Оставалась последняя надежда. — Ральзей? — Оба пути одинаковы и приведут в одно и тоже место, я в этом уверен. — Ну и хрен с ним, пошли направо. *** Мы могли бы идти ещё очень долго, если бы Облачко не обратил внимание на поле, отделённое от нас узкой полосой деревьев. — Смотрите, там что-то горит! Действительно, сквозь частые ветви и кусты были видны странные силуэты. Это были танки той же модели, как тот, с которым я встретилась в своём первом бою. Даже раскраска была такой же. Два из них выглядели относительно целыми, но вот у третьего башня лежала метрах в пяти от корпуса и слабо дымилась. После короткого обсуждения мы единогласно решили ознакомиться с техникой поближе. При ближайшем рассмотрении я с удивлением обнаружила, что танки вблизи выглядели не такими уж и грозными! Их борта и башни были обвешаны тонкими металлическими экранами, которые вряд ли смогли бы выдержать попадание даже бронебойного ружья. Без них же машины выглядели бы куда менее внушительно. Причина остановки «уцелевшей» техники была быстро найдена: у передней машины в лобовом бронилисте зияла здоровенная дыра, у правого точно такая же красовалась в корме башни. Пытаться открыть люки и залезать внутрь мы не стали — не хотелось смотреть на месево из останков экипажа и оборудования. Да к тому же, чем нам могли быть полезны подбитые танки? — Я только вот чего не понимаю: кто их подбил-то, а? — Тут кругом такие заросли, устроить засаду ничего не стоило. Притащили пушку, или самоходную установку, засели где-нибудь, а когда эти подъехали поближе, расстреляли в упор. Кстати о засаде, те кусты выглядят очень странно! Мы покинули поле боя и осторожно приблизились подозрительному месту. Следи примятой растительности были чётко видны следы двух широких траков, ведущих обратно вглубь чащи. — Есть предложение: я залезу на дерево и разведаю местность. Будет очень неприятно, если мы нарвёмся на танк или его экипаж посреди леса! Подсадить Ноэлль мне не составило особого труда. Когда она схватилась за одну из веток, та жалобно захрустела под её весом, но, к счастью, не сломалась, и моя подруга весьма комфортно устроилась почти на самой верхушке. Некоторое время девушка с помощью бинокля следовала взглядом по изрытой земле, а затем, увидев что-то вдали, тихо вскрикнула: — Вижу! Трое, ремонтируют самоходку. Странно, экипаж по идее должен состоять по крайней мере из четверых… — А тот, которого мы в лесу нашли? — В таком-то камуфляже и с винтовкой? Хотя, эти танкисты тоже неплохо укомплектованы, у одного точно автомат в руках видела. — Может быть, мы просто обойдём их? — Нет, Ральзей, лишком рискованно, они от нас не так уж далеко. А если потом за нами поедут? От танка-то не убежишь! — А прямо отсюда их нейтрализовать не получится? — Проблема в том, что в лучшем случае я успею подстрелить одного или двух, а оставшийся внутри спрячется. Если у них там есть рабочая рация есть, то нам кранты! — Тогда давай я проберусь, как можно ближе, и подам сигнал, скажем… Да я просто стрелять начну, а ты меня прикроешь, хорошо? — Хорошая идея, Сьюзи, так и сделаем. Не медля ни минуты, я отправилась по свежим следам на поиски наёмников. Очень скоро мне стала видна та самая самоходная установка, о которой говорила моя подруга: фактически, это был просто приземистый танк, но без башни. Пушка же находилась во лбу корпуса и была тщательно обвешана фальшивыми кустиками. Я шла, не скрывая себя, но танкисты были так заняты, что не замечали меня вплотную. Без дополнительного камуфляжа я легко узнала в них руддинов, с которыми не раз сражалась в своём первом путешествии. Правда было их только двое, ещё один, как и опасалась Ноэлль, был либо внутри, либо с другой стороны. Первый, возившийся с чем-то у кормы машины, был среднего роста, в форме, похожей на офицерскую, второй же, на корточках сидевший сверху и, очевидно, ремонтировавший двигатель, был намного выше, в одной только запачканной майке. Подойдя поближе, я услышала его злобную ругань: — Какой долбоёб вообще придумал использовать в регулярных частях трофейную технику?! На эти движки, сделанные пиковыми рукожопами, деталей не напасёшься! Он со всей силы треснул разводным ключом по какой-то детали внутри и продолжил свою гневную тираду. — И заряжающий наш, блять, тоже хорош! Вместо того, чтобы помочь, взял единственную нормальную винтовку с прицелом, маскхалат, и ушёл в закат! Мы быстрее свечу перегоревшую найдём и заменим, чем этот мудак поймёт, что в лесу охотиться не на кого! Наконец, из открытого люка вылез третий член экипажа. Он был ниже всех, помимо стандартной формы на нём была каска с ветровыми очками и белый шарфик на шее. — Не сердись! Разве не чудесно, что мы здесь застряли? Танкист в майке удивлённо обернулся к нему, и даже офицер на секунду оторвался от своей работы и поднял голову. Козырёк фуражки закрывал его глаза, а по неподвижным чертам лица было решительно невозможно понять, как он отреагировал на весьма спорное высказывание своего товарища. Вот тут мне и нужно было перестрелять их всех, и даже помощь не понадобилась бы! Но вдруг мне стало очень интересно, о чём они будут говорить дальше. — Ты совсем крышой поехал?! — Нет, ну правда! Посмотрите, какая красота вокруг, как тихо! Когда ещё нам придётся отдыхать от лязга и грохота и… не убивать лишний раз. Командир вновь вернулся к починке двигателя, но второй боец, почуяв возможность отмазаться от работы, уже готовился к перепалке. — Ты про убийство-то не ной. Последний раз ты, сукин сын, стрелял из пулемёта на полигоне. Твоё дело — связываться со штабом и по карте смотреть, куда едем. И вообще, какого хера я твоей работой занимаюсь?! С этими словами танкист выдернул что-то из двигателя, демонстративно бросил деталь на броню и спрыгнул с самоходки. — Но ведь ты же механик-водитель, а не я… И всё же радист с грустной улыбкой занял место у распахнутых створок машинного отделения. Офицер легонько похлопал его по плечу в знак поддержки и вновь углубился в работу. При виде такой вопиющей несправедливости охватил праведный гнев! Почему командир не прекратит этот беспредел, почему мехвод так бессовестно поносит своего товарища, и почему тот, вместо того, чтобы ответить, молчаливо терпит… как настоящий ангел… Чувство лёгкого дежавю, давно преследовавшего меня, в миг превратилось в постыдный ряд воспоминаний. Ровно пять лет назад Тёмный мир спасала почти такая же команда, вот только у «механика» вместо гаечного ключа была секира, у «командира» лицо закрывала длинная чёлка, а у «радиста» шарфик был не белого, а розового цвета. Судьба решила ещё раз напомнить мне, как отвратительно быть эгоистичным и тупым подонком. Но, может, хоть на этот раз я смогу что-то исправить? Я повернулась примерно в ту сторону, где осталась Ноэлль, и сложила руки крестом, пытаясь отменить нашу договорённость. Беда была в том, что моя подруга могла неправильно понять мой знак, и тогда… Нет, нехорошо, конечно, так думать, но хоть бы она с дерева упала, лишь бы не стреляла. Я должна была провернуть всё сама. Тем временем, механик отошёл от танка и, потягиваясь, продолжил: — Эх ты, романтик, угараздило же тебя контракт подписать! Тебе бы во времена трёх героев, а сейчас твоя благородность и милосердие нахер никому не нужны. — Вот здесь ты ошибаешься, гнида! — Какого?!.. В момент удара я пожалела, что мой топорик был зачарован против убийств: этому ублюдку не помешало бы пустить кровь! Не успело его тело упасть на землю, как командир уже схватился за автомат, но, так и не сделав ни единого выстрела, тут же получил заслуженную очередь в грудь. Из трёх танкистов остался только насмерть перепуганный радист. — Прошу, не бойся меня. — Вы… К-кто вы такой? — Это совершенно не важно. Твои товарищи не мертвы, но парализованы. Беги отсюда, это не то место, где ты будешь счастлив. — Постойте! Я… крайне признателен вам и очень надеюсь, что мои друзья выживут… Клянусь, я не видел магии успокоения в действии со времён закрытия Второго Тёмного фонтана!.. Позвольте вас отблагодарить! — Хм, разрешаю. — Так вот, если сейчас выйти на шоссе и двигаться строго на запад, то вы увидите развилку. Если смотреть относительно основного пути, то вы будете с левой стороны, а вам нужно на правую. Дорога приведёт вас к ремонтной станции. Сейчас там стоит захваченный новейший тяжёлый танк Пиковой масти, за которым мы, собственно, и охотились. Я верю, вам он куда нужнее, чем Коалиции «R»! Если бы ещё при вас было ещё несколько союзников… — Весьма ценная информация! Спасибо тебе за помощь! — О, не стоит, не стоит! Прощайте, я очень хотел бы с вами встретиться ещё когда-нибудь! — Удачи тебе. Чем дольше я глядела вслед бегущему радисту, тем теплее и радостнее становилось внутри. Пусть я и не могла изменить своего прошлого, но этот романтик, благодаря мне, отныне будет свободен! Возможно, в его душе мне только что удалось сохранить частичку прежнего мира, которого мне так не хватало! *** Вернувшись назад, я поняла, что мой знак скорее всего так и не был увиден. Среди опавшей листвы и обломанных веточек мой ангел вновь склонился к многострадальной ноге Ноэлль и сменял старые замаранные кровью повязки на чистые новые. — Прости, Сьюзи, неловко получилось. Пробовать стрелять с дерева было плохой идеей, я даже прицелиться не успела, и вот… — Ну и хрен с ним, вроде в одиночку справилась. Сама-то цела? — Ушибом отделалась. — В ближайшее время боль полностью пройдёт, и мы можем продолжать путь. — Да ладно, Ральзей, я и сейчас ходить могу. Ну как там наши танкисты? — Получили своё. Кстати, я тут кое-что интересное узнала: оказывается, они тут за каким-то экспериментальным танком охотились, и, видимо, потом приволокли его на ремонтную станцию. — Так, а вот это уже интересно! И где она? — Где-то дальше, со стороны левой дороги. — Вот же, блин, не повезло! Что нам мешало по левой стороне пойти?! Столько времени зря потеряли! — Не скажи! Так бы я радиста не спасла. — В смысле? — Там в экипаже был один, существо невинное, но совершенно несчастное среди своих «товарищей». Видела бы ты его счастливое лицо! Радости Облачка не было предела, а вот девушка выглядела недовольной. — Зря, доложит ведь. — Такие не докладывают. Я вообще сомневаюсь, что он к своим пошёл. — Все они, сволочи, одинаковые! Настучит, как миленький! — Я так не думаю, Ноэлль. Всегда на тысячу найдётся один, не такой, как все. Ты это и по себе отлично знаешь, не так ли? — Ах, Ральзей! Хотелось бы мне верить, что ты прав. В этом мире так много дерьма, что порой трудно увидеть в нём что-то хорошее. Вот почему я считаю нашу встречу настоящим чудом! — Ладно, что было, то прошло. Как нога, болит ещё? — Да нормально, уже почти прошло. — Первый этап исцеления уже пройден. Примерно через полчаса рана полностью заживёт и можно будет снять повязку. — Тогда идём. По дороге обратно я невольно начала замечать интересные детали, в первый раз оставшиеся без внимания. Например, бетон не просто растрескался от времени — при желании на нём можно было различить следы гусеничных траков. Иногда на поворотах они уходили на обочину, в примятую траву или переломанные деревья, по позже снова возвращались к дороге. В одном из таких неудачных съездов мы даже обнаружили большой помятый металлический лист со странной маркировкой «A-11-Y.87». — Мда, походу танки они за пять лет водить так и не научились! — Не танки только, а самоходные артиллерийские установки. Походу, от одной из них экран и отвалился. — Типо, от такой же, как та, которую мы в лесу нашли? — Да, я у мародёров много таких видела. Они их называют «Элли», теперь наконец поняла, почему! В конце концов мы дошли до злополучного указателя и свернули на левую сторону. Очень скоро нам попалась простреленная в нескольких местах деревянная табличка с надписью «Ремонтный пункт». Его название было замазано белой краской, и снизу было криво приписано: «собственность Коалиции "R"». Чуть дальше от шоссе начиналась грунтовка, изрытая проехавшей по ней бронетехникой. Рядом с ней стояла маленькая будка с одиноким коротеньким шлагбаумом, закрывавшим проезд. В ней сидел местный комендант, занятый очень важным делом: он спал. Это выглядело настолько комично, что я не удержалась от лёгкого смешка. Да уж, после такой живописной картины скучающие солдаты Пиковой масти выглядели куда более ответственными! — Итак, видимо, дальше мы никуда не пройдём, пока не получим бумаги… Мои друзья тихо хихикнули. — …поэтому Ноэлль обходит будку и держит этого идиота на мушке, пока я с ним буду беседовать. — Может, не стоит его трогать? — Ещё как стоит! Будет знать, как на посту дрыхнуть! Подойдя ближе, я увидела, что у окошка висел колокольчик, очевидно, предназначенный для вызова охранника. Но даже настойчивый звон не смог окончательно пробудить сонного офицера. Не открывая глаз, он пробубнил: — Да что вы всё звоните… Пошли бы, и сами проезд открыли… — И всё же я настоятельно прошу вас проснуться! Комендант наконец продрал глаза и тут же выпучил их от удивления и испуга! Он выглядел так глупо и смешно, что все мы трое не удержались от смеха. — Ха-ха, ладно, Сталкер, кончай его! Незадачливый противник вновь погрузился в сон, хоть на этот раз и против своей воли. Не повезло тому, кто будет пытаться будить его после нас! Ещё сотня метров, и нужная нам станция предстала перед нами: это был большой ангар с несколькими пристройками. Вероятно, раньше он был серо-голубым, но теперь его крыша и стены были выкрашены в розово-красные пятна. Если бы не огромная буква «R» в ромбе, то здание бы полностью сливалось с лесом, окружавшим его. Снаружи суетились несколько десятков бойцов Коалиции: одни загружали снаряды и пулемётные ленты в ящики, вторые складывали их в кузова грузовиков, стоящих здесь же, третьи вытаскивали боеприпасы из… того самого нового образца, который мы искали! — Ля, какой красавец! — А чего он такой огромный-то?! И правда, этот гигант возвышался над одинокой самоходкой с сорванным с борта экраном, как крепость возвышалась бы над деревенской хижиной. И при этом его смело можно было назвать красивым, и даже изящным! Среди других неказистых машин он единственный походил на настоящего хищного зверя, пусть и сделанного из железа и стали! В отличие от других танков, в его силуэте не было ни одной вертикальной грани, все бронелисты стояли под углом, тем самым увеличивая шанс рикошета и непробития при попадании. В особенности оригинально выглядела корма, наклонённая не вперёд по движению, как это обычно бывает, а назад. Вместо тоненьких металлических листов дополнительную броню составляли запасные сегменты гусениц, вероятно, бывшие не менее прочными, чем хлипкая навесная броня. Огромная трапециевидная башня, стоявшая примерно посередине корпуса, по форме была почти полным его продолжением. Одна только пушка с огромным дульным тормозом внушала почтительный страх! Но не только она составляла вооружение механического монстра: рядом с невысоким полукруглым командирским куполом на подвижном станке был закреплён пулемёт, по размеру и калибру, вероятно, раза в два превосходивший мой. Такие же стволы торчали из маски орудия и из шаровой турели в лбу. Шасси танка состояло с каждой стороны из двух передаточных звёздочек и десяти узких катков, стоявших в два ряда и чередовавшихся так, что внешние почти полностью закрывали внутренние. Такой громадине был нужен и соответствующий двигатель. О его чудовищной мощности можно было судить по двум круглым воздухозаборникам нагнетателя, немного выдающимся сверху машинного отделения. Но, увы, мой восторг вскоре сменился холодной яростью. Помимо двух механиков коалиции, один из которых вытаскивал боеприпасы из танка, а второй старательно закрашивал пиковый туз спереди, рядом появился третий. Точнее, третья. — Хатти?! — Вот она — самая лицемерная нация! Когда им платил король, они клеили на себя сердечки, а сейчас за ненадобностью они вернулись к своему настоящему облику. Клянусь, Ральзей, если я найду того, кто ответственнен за всё это, я… я!.. — Ты его убьёшь?! — …я крепко обниму его, а потом попрошу извиниться и быть добрее! Конечно, Облачка не сильно убедили мои последние слова, да и я сама едва ли верила тому, что смогла бы их простить. Мой гнев требовал немедленного освобождения, и, желательно, в виде показательной казни. — Действуем предельно просто: я расстреливаю, остальные помогают. Не дожидаясь ответа, я в полный рост пошла навстречу врагам, на ходу надевая респиратор. Следующие несколько минут стали настоящим адом для бойцов Коалиции. Их пули попадали мне в грудь, руки, спину, шлем, но не приносили никакого вреда. Тем временем, мой пулемёт косил ряды противников, укладывая одного за другим. Они были бессильны перед моей яростью!.. Бессмысленной яростью. Разве нужна была эта жестокость, когда можно было обойтись всего несколькими нейтрализованными, чтобы тихо пробраться к танку? — Чисто! И правда, больше сражаться было не с кем, так что рассуждать о принципах морали было поздно. Боковым зрением я заметила, как Ноэлль убирает за спину свой автомат. Конечно, в этом хаосе уже не никто не мог точно сказать, сколько усыплённых душ осталось на её счету, но, любом случае, мне было приятно, что моя подруга не оставила меня без поддержки. Вблизи стальной монстр выглядел ещё больше. От земли до крыши башни было не меньше трёх метров! — Отлично, и что нам с ним делать? — Попробуем завести. Кто-нибудь кроме меня знает, как заводить танк? Мы с Ральзеем отрицательно покачали головой. — Не волнуйтесь, это совсем не сложно! С этими словами Ноэлль подошла к корме и сняла с креплений большой изогнутый рычаг и подала его мне. — Это пусковая рукоятка, которой мы будем вращать коленвал. — А, я поняла! Так же, как на старых автомобилях? — Именно! Только этот мотор раскручивать будет посложнее. В это время Ральзей, смотревший куда-то вдаль, с дрожью в голосе произнёс: — Не хочу вас пугать, но, кажется, к нам едут новые подкрепления… А пугаться было чему! Станция была окружена лесом только с трёх сторон. С четвёртой же, там, где простиралось безграничное синее поле, на горизонте в клубах пыли к нам двигались чёрные точки. И чем дольше мы на них смотрели, тем больше они становились! — Успели, сволочи, позвать на помощь! Так, Ноэлль, как эту хрень запускать? Вместо ответа девушка принялась откручивать заклушку в основании корпуса. — Готово! Суй его туда! Рычаг с громким лязгом вошёл в пазы где-то внутри. — А теперь крутим со всей силы! — Дайте мне! — Не надо, Ральзей, мы вдвоём справимся. — Ну уж нет! Если я не пригодился вам битвах, то позвольте помочь хотя бы физически! — А тебе не тяжело будет? — Не забывайте, что моё тело механическое, и я не могу перенапрягаться или уставать! Не спорьте, времени до атаки осталось немного! — Ладно, тогда вы со Сьюзи крутите, а я подам электричество на свечи, когда нужно будет. Тут где-то рядом ещё один рычажок должен быть. Вал поддавался неохотно даже несмотря на мой экзоскелет, но, оборот за оборотом, он вращался всё быстрее. Нарастал грохот, совсем не похожий на работу двигателя, — пока что поршни ходили вхолостую, без топлива. Когда ручка совершала уже не менее двух-трёх оборотов в секунду, и шум стал нестерпимым, Ноэлль скомандовала: — Хорош, вынимай! Рычаг был выдернут, и в тот же момент девушка дёрнула переключатель снизу. Через форсунки в цилиндры хлынул бензин, который тут же был подожжён поданной искрой. Раздался рёв, напоминавший рык могучего зверя, сопровождаемый густыми клубами чёрного дыма, вырвавшимися из выхлопных труб. Через пару секунд мотор уже вышел на стартовые обороты. — Готово, лезьте внутрь! Моя подруга водворила пусковой рычаг с заглушой на места, оббежала танк и запрыгнула в люк механика-водителя. Я же хотела сначала забраться на машинное отделение, а затем и на башню, но вдруг какое-то шестое чувство подсказало мне, что я смогу допрыгнуть до крыши прямо с земли. Немного отойдя от танка, я разбежалась, оттолкнулась от земли, и… снова неведомая сила подхватила меня за плечи, или за что-то пониже, и подбросила наверх. На этот раз дело было точно не в рессорах! В другое время такие чудеса не оставили бы меня равнодушной, но сейчас отвлекаться на всякую ерунду было некогда. Помогая Ральзею залезть наверх, я краем глаза увидела, как грузовик, до того стоявший во дворе, рванул по направлению к шоссе. Напоследок я успела заметить, что на борту его кузова была очень криво нарисована чёрная пантера. Ну и хер с ним, не о том волноваться надо! Проём, через который вытаскивали снаряды, оказался слишком узким, поэтому я наспех захлопнула распахнутую крышку и залезла уже через командирскую башенку. Как ни странно, пространства внутри оказалось не так уж и много: сзади от нас лежала боеукладка, а между сидениями командира и наводчика слева и заряжающего справа, расположился гигантский казённик и курсовой пулемёт. Освещение относительно хорошо поддерживалось несколькими круглыми лампочками, висящими по бокам боевого отделения. Здесь было, на что посмотреть, но меня интересовали только привода наведения, бинокулярный прицел и большой спусковой рычаг у затвора. Кто бы мог подумать, что прочитанная неделю назад книжка об устройстве бронетехники когда-нибудь мне пригодится! В перекрестие сначала было видно только чёрное небо, однако, подкорректировав положение орудия с помощью вертикального и горизонтального вентилей, я увидела наших противников. Это были знакомые самоходки «Элли» и несколько перекрашенных трофейных танков Пиковой масти. Среди них затесалась парочка незнакомых машин, впрочем, выглядевших не слишком грозными. Выбрав ближайшую жертву и примерно прикинув баллистическую траекторию снаряда, я подняла крестик над ней на несколько делений вверх и зажала спуск. Как и следовало ожидать, ничего не произошло. И верно, какой мудак будет стрелять из пустой пушки?! Мне даже и в голову не пришло, что её сначало надо зарядить! Едва я успела поддаться отчаянию от своей собственной тупости, как вдруг услышала металлический звон справа от себя, там, где располагался лафет. Мой ангел, предвидевший всю мою беспомощность наперёд, профессиональным движением уже задвигал затвор с фугасом, кончик которого сиял золотом! Заметив мой взгляд, он повернулся ко мне и весело сказал: — Ну вот, хоть в танке от меня будет польза! — Ты просто чудо, Ральзей! Какой же ты молодец! Вновь склонившись к прицелу, я увидела на нужном делении всю ту же самоходную установку. Оставалось только во второй раз зажать рукоятку! Выстрел оказался не таким оглушительным, как я ожидала, но всё же в ушах несколько мгновений звенело. Расстояние до врагов пока что оставалось приличным, и я не менее двух секунд наблюдала за яркой точкой, неуклонно летевшей в сторону противника. Честно говоря, для первого выстрела в своей жизни у меня получилось не так уж и плохо! Снаряд лёг рядом с танком, правда, не с тем, по которому я целилась, а по ехавшему позади него. Когда пыль рассеялась, я увидела, что ему сорвало левую гусеницу !и развернуло к нам бортом. — Первый пошёл! — О, а вы продвинулись значительно дальше, чем я! — Там что, всё так сложно? — Тут коробка передач на восемь скоростей! ВОСЕМЬ ГРЁБАНЫХ СКОРОСТЕЙ! Столько даже на современных машинах не ставят! — Попробуй на какой-нибудь стартануть! — О'кей. Танк дрогнул и неспеша двинулся с места. К натужному рёву мотора тут же присоединился громкий лязг траков. — Едем! Но только куда? — Держи курс прямо на врага! Меня вновь охватывал боевой азарт, который, вероятно, был знаком каждому бывалому бойцу. — Что, прости?! — Прорываемся! — Надеюсь, ты знаешь, о чём говоришь! Попробую переключить на передачу повыше! Машина дёрнулась и двинулась навстречу врагам с удвоенной скоростью. — Кажется, получилось! — Заряжено, Сьюзи! Я вновь поймала в перекрестие врага. На этот раз выстрел оказался более удачным, и снаряд попал точно в корпус, ликвидировав ещё одну угрозу. Но противники не собирались отпускать нас просто так: спереди послышался оглушающий удар о лобовую броню. Вслед за ним последовали ещё два, меньших по силе. — Они нас не пробивают! — Так держать, идём напролом! По облаку дыма вокруг ствола я тут же определила одного из неудавшихся стрелков. Дистанция сократилась до минимума, и промазать было просто невозможно. Дождавшись, когда Ральзей закончит перезарядку, я вновь дёрнула за рычаг и вывела из игры ещё один экипаж. Настал момент, когда дальше сближаться уже было невозможно. Пути нашего и уцелевших танков Коалиции на миг пересеклись, но в следующее мгновение враги уже оказались за нашей спиной. — Разворачиваемся?! — Нет, нет! Уходим с поля боя! Не без некоторых трудностей я перебралась с места наводчика на командирское. Взглянув в задний смотровой перископ, я увидела, что коалиционные силы тоже не собираются вступать в дальнейший бой! — Они отступают, ребята! Они бегут от нас! — Ещё бы, после таких-то потерь! Теперь что?! — Едем по прямой в лес! — Принято! Ещё пару минут тряски, и мы вновь оказались в гуще деревьев. Судя по значительному крену, Ноэлль завела нас в небольшой овраг. Стальной хищник остался отдыхать в укромном местечке после удачной охоты и готовиться к поиску новой добычи. Отдых нужен был и нам: после боя мы ещё долго сидели в полной тишине, переваривая произошедшее и наслаждаясь очередной победой нашего маленького отряда.