Не ведаю, восстать иль покориться,
Нет смелости ни умереть, ни жить...
Мне близок Бог – но не могу молиться,
Хочу любви – и не могу любить.
З. Н. Гиппиус, 1894
Корейские больницы никогда не бывают пустыми. Особенно сейчас, зимой, в самый разгар всевозможных заболеваний дыхательных путей и органов пищеварения. Но эти недуги кажутся такими ничтожными для некоторых людей, особенно пожилых. Теперь любой насморк был шуткой – ведь они повидали вещи намного страшнее. Одному Богу известно, почему мир так жесток. Не верите? А вот взгляните, например, на этого мужчину в пиджаке. Настоящий трудоголик, гордость родителей, выпускник лучшего университета страны. Однако пару дней назад ему поставили страшный диагноз – вирус иммунодефицита. Эти два слова перечеркнули жизнь раз и навсегда. Нельзя сказать, что Сан-Ву испугался. Нет, он определённо что-то знал и начал подозревать с тех пор, как на теле появились большие красные пятна. Они не были похожи на акне и сильно шелушились: дерматолог объяснил, что это обычный лишай, но выявить причину его появления не мог. Затем температура резко и быстро повысилась, а в горле возникла не умолкающая боль. Опытный врач и давний друг Сан-Ву по имени Ги Хун сразу же заподозрил что-то неладное. И вот уже через неделю он, нервно почёсывая лохматый затылок и пытаясь набраться храбрости для серьёзного разговора, сидел в кресле напротив больного. – Чёрт бы тебя побрал. – огрызнулся Сан-Ву. – Не молчи, говори прямо. У тебя на лице написано, что всё хреново. Доктор долго глядел в глаза друга. «Прости, я не хотел тебя расстраивать». О, мой милый, ты вовсе не расстроил. Ты всего лишь убил надежду и вселил ужас – два вечных спутника, приходящие хоть раз к каждому человеку. Но разве это беда? Мысли Сан-Ву смешались: убийственное отчаяние и желание спастись воссоединились, а изо рта невольно вырвался жалкий вопрос: – У меня есть шанс? – сухие губы задрожали. Сейчас мужчина как никогда понимал, что жизнь слишком коротка и беспощадна. Ко всем. – Надежда есть всегда. Сан-Ву плохо помнил, что происходило дальше. Он медленно покинул комнату. Молочные стены больно били в зрачки и беззвучно кричали; от этого безумия ноги подкашивались. Лишь выйдя на улицу, он почувствовал облегчение. Чёрное небо столицы было усыпано снежинками, быстро летевшими вниз. С каждой минутой ночь приближалась, столь дивная и нежная, что страх сам по себе исчез. У тебя ВИЧ. Сан-Ву еле двигался. Голос Ги Хуна звенел где-то рядом. Я не хотел тебя расстраивать. Удивительно, как господин дошёл до остановки. Аккуратно сев на скамейку, он дрожащими пальцами достал упаковку сигар. Тяжкий дым окончательно успокоил нервы. С тех пор Сан-Ву регулярно посещал больницу. И вот теперь он снова сидит в кабинете Ги Хуна, держит в руках чашку чая и выслушивает краткую инструкцию дальнейших действий. Ну, вроде ничего сложного: начать обследование в СПИД-центре, записаться к врачу и подробно ознакомиться с болезнью. – И начни новый здоровый образ жизни. Твоё курение ни к чему хорошему уж точно не приведёт, – терапевт неодобрительно глянул на лицо пациента. Оно сильно побледнело, никогда не заметная щетина (и в студенческие годы!) проступила, но холодная красота не покидала Сан-Ву даже в этот миг. – Мне и так нормально. Ходить умею – и на этом спасибо. – Как знаешь. – Ги Хун уселся на спинке кресла. – Матушка в курсе? Надо бы навестить вас… – Не решаюсь ей рассказать, — признался Сан-Ву, но заметив строгий взгляд врача, добавил, – однако скоро собирался. Да всё нормально, ну. Если что-то Сан-Ву и не мог терпеть, так это упрёки и вопросы. Тц, он же взрослый человек и сам может решать все проблемы. А мать и Ги Хун были чересчур заботливыми – и надоедливыми. И всё же он вытащил мобильник из кармана. Позвонить или встретиться лично смелости не хватало, поэтому смски были единственным спасением. Глубоко вздохнув, Сан-Ву написал сообщение матери, что ему диагностировали какое-то заболевание, и он не сможет приехать к ней на выходные. Матушка имела собственный магазинчик в Букчоне. Это древний квартал Сеула, куда не каждый поедет, если, конечно, не живёт там. Видеться каждую неделю стало не просто привычкой, а семейной традицией. Хотя для Сан-Ву это было, скорее, испытанием и отчётом о собственной личной жизни. Вопросы "как дела на работе?", "не забываешь ли ты посещать племянника?" и "когда же ты найдёшь мне уже невестку!" стали неотъемлемой частью жизни мужчины. Немного подумав, он дописал, что это несерьёзно и вылечиться можно за пару недель. Конечно, всё было ложью, но какая разница? – Чо... Сан-Ву вопросительно уставил взгляд на позвавшего его Ги Хуна. Тот неуверенно улыбнулся и протянул тёплую и ласковую руку. Такие ладони бывают только у медработников, не раз отбирающих больных людей из объятий смерти. – Всё будет хорошо. Вот увидишь.