***
За ночь они сменили друг друга на карауле ещё два раза, а на утро Дилюка разбудил тихий голос. Мужчина открыл глаза, фокусируя взгляд на нарушителе спокойствия. Кэйа сидел на корточках и кончиками пальцев дотрагивался до его голени, в надежде поскорее того разбудить. — Доброе утро. Присоединяйтесь к завтраку, — капитан по-прежнему говорил дружелюбно, но на его лице больше не играла задорная улыбка. Парень быстро ретировался, не давая своему вынужденному компаньону сказать и слова. Дилюк вышел из палатки и, после утренних процедур, направился к Кэйе. На пне, заменявшем стол, стояли две чашки со свежим чаем и зажаренная на огне рыба. Кэйе не составило особого труда подморозить её, плавающую у берега того самого небольшого озерца, и выудить из воды. Больше проблем доставила её дальнейшая разморозка, но огонь костра быстро справился с этой задачей. Садясь за подобие стола, Дилюк размышлял, как бы ему лучше подступиться к капитану, но почти сразу же решил сказать всё как есть — без лишних подводок. — Кэйа, мне очень жаль за вчерашние мои слова. Не те, про твоё поведение — я всё же считаю, было важно донести до тебя мои претензии. Я говорю про то, что сказал после. — Про то, что моё поведение, по Вашему мнению, это прямое следствие моего сиротства? — его лишённый каких-либо эмоций голос и взгляд, прожигающий, казалось, насквозь, заставил винодела чувствовать себя совершенно потеряно. — Это вовсе не так, ты рассердил меня, а я по собственной неосмотрительности выдал такую непозволительную грубость. — То есть, Вы продолжаете так думать, но жалеете, что сказали это вслух. — Я не… — Не продолжайте, я понял вашу мысль. Я надеюсь, что Вы простите меня за мою наглость: я уже говорил, что не хочу как-либо оскорбить Вас. Я должен был понять, что мой образ действий Вам претит, впредь буду сдержаннее, — он несмело приподнял уголки губ. — Если Вы не против, давайте не будем пока говорить об этом. В это трудно поверить, но я бываю совершенно не настроен на разговор, давайте лучше побыстрее позавтракаем и продолжим путь, — Кэйа попробовал отшутиться, но выглядело это так же фальшиво, как и его натянутая улыбка. Дилюку не оставалось ничего, кроме как согласиться с рыцарем. Тот по-прежнему отказывался его слушать, от чего в груди засела горькая досада. После недолгого завтрака винодел и капитан отправились дальше, перелив воду, некогда бывшей кубиками льда, из котелка во фляжку Дилюка. Дальнейшая дорога была тихой, но не только потому, что на ней не встретился ни один монстр, а ещё из-за того, что Кэйа не проронил ни слова. Рагнвиндр попытался хоть как-то разговорить некогда неугомонного капитана, предложив по прибытию на место исследовать его раздельно, но в случае обнаружения каких-либо улик сообщить об этом своему вынужденному компаньону. Альберих, бросив на это короткое «как скажете», продолжил молча идти. По началу Дилюка мучала совесть, но, после некоторых размышлений, он пришёл к выводу, что так будет даже лучше. В конце концов, он мечтал о том, чтобы этот разведывательный поход оказался тихим и нехлопотным, да и Альбериху не стоило сближаться с ним: пусть Кэйа был и неплохим парнем, заводить друзей-рыцарей Рагнвиндр не собирался. Конечно, он всё ещё надеялся как следует извиниться перед капитаном и даже провести для него запланированную консультацию, но о большем точно не задумывался. Примерно через четыре часа они прибыли к древним руинам. Путь занял немного меньше времени, потому что с молчаливым Кэйей идти было гораздо быстрее. На первый взгляд в старых развалинах не было ничего примечательного: останки строения были разбросаны по довольно большой территории, кое-где лежали сломанные механизмы Стража руин. Он, наверное, был уничтожен во время недавнего похода рыцарей Ордена, о котором упоминал Кэйа. Винный магнат и капитан кавалерии, как и было оговорено ранее, разминулись, приступив к поискам чего-нибудь необычного каждый самостоятельно. Дилюк даже не чаял найти что-то материальное, но он надеялся почувствовать ту зловещую магию портала, использовав Глаз Порчи. В прошлый раз при столкновении тёмной фиолетовой энергии и силы изобретения Фатуи произошёл диссонанс, в результате которого Рагнвиндр чуть не погиб. Он пробовал приходить на площадь рядом с пристанью ещё, в поисках остаточной магии Бездны, но, по всей видимости, мощный элементальный взрыв крио магии Альбериха уничтожил её полностью. Больше в том месте Дилюк ничего не чувствовал. Нахождение поблизости рыцаря, тем более Кэйи, который уже имел честь видеть Полуночного героя и его силу в действии, сильно затрудняло расследование Рагнвиндра, но его предложение разделиться и тот факт, что капитан сам не желал находиться рядом, облегчили положение. Дилюк, убедившись, что Кэйа был достаточно далеко, достал из внутреннего кармана камзола чёрную перчатку и призвал немного проклятой магии. Каждый раз используя Глаз Порчи Дилюк испытывал мерзкое чувство. Прожжённая пламенем ненависти дыра в его душе словно разрасталась, силы расходовались мимолётно, а восстанавливались очень медленно. Ко всему прочему, его гложила вина. Отец вряд ли обрадовался, если бы узнал, что его сын использует ту же вещь, что его, Крепуса, погубила. Но нынешнее положение дел не оставляло младшему Рагнвиндру никакого выбора. Он ещё раз посмотрел в сторону Кэйи, но тот уже скрылся где-то далеко за развалинами. Дилюк неспешно зашагал по округе; он специально выбрал место, рядом с которым, судя по всему, и случилась битва между неизвестными путешественниками и магами Бездны. Понял это мужчина по небольшому укрытию, в котором бесхозно валялся походный рюкзак, очевидно, принадлежавший Палладу. Дилюк успел вдоль и поперёк исследовать область, но Глаз Порчи никаких подозрительных реакций не выдавал. Мужчина, обойдя и дальнюю часть своей половины, разочарованно зашагал в сторону Кэйи. Шансы найти хоть какие-нибудь остатки неэлементальной магии в столь неблизком от места битвы участке были мизерными. Но Дилюк ошибся. Из мрачных мыслей его выдернул взволнованный голос капитана: -Мастер Дилюк! Я… Ах!***
Кэйа не стал возражать предложению мастера Дилюка разделиться и в случае обнаружения улики уведомить об этом компаньона. Территория для исследования была более чем обширна, так что разбить её между собой имело смысл. Это бы не сократило время исследования, ведь Кэйа был уверен, что мастер решит ещё десять раз перепроверить за ним, учитывая то, что Рагнвиндр совершенно не доверял рыцарям, но Кэйа поступил бы точно так же. Он капитан, и он относится к своей работе ничуть не менее ответственно, чем аристократ-бизнесмен к своей. К тому же Альберих был уверен, что в поисках странностей, связанных с магией Бездны, он бы преуспел куда больше, чем молодой мастер. Кэйа её чувствовал, причём физически. В тот момент, когда Полуночный герой спас его от летящих сверху острых льдин крио мага, загорелся яркий фиолетовый свет, и рыцарь ощутил тяжёлую тёмную энергию, исходящую из пространственного разрыва, последующего за этим светом. Кэйа почувствовал сильную, резкую боль в своём закрытом повязкой глазу. Эта боль просачивалась за его пределы, проникая в голову, заставляя конечности неметь, однако прилив адреналина не дал юноше отключиться. Из портала появился новый монстр. Кэйа не мог отсиживаться на месте, он, морщась от адской боли, поднялся и, не чувствуя собственных ног, побежал на помощь к Полуночному герою. Альберих увидел, как из руки незнакомца в чёрном вылетели цепи — они уничтожили крио мага и устремились к последнему противнику, но что-то пошло не так: цепи перенаправили свою смертельную мощь на того, кто их выпустил. Кэйа понимал, что они не пощадят ночного защитника, поэтому, не думая ни секунды, бросился к тому, заслоняя его от смертельного удара. А далее всё вокруг озарила пронзающая своей белизной вспышка, холод, который охватил всё его тело и заставил боль отступить, как будто её и не было никогда. Мощный взрыв, отбросивший его и незнакомца к стене, отключил последнего. Кэйа приземлился прямо на бедного мужчину. Юноша резко подскочил, он судорожно огляделся вокруг, но ни пространственного разрыва, ни монстра больше не было. В его руке находился Глаз Бога, дарующий избранному крио Архонтом силу использовать этот элемент. Кэйа точно не знал, почему решил спасти Полуночного героя. В тот момент его переполняла решимость — он просто не мог иначе, его долг — защита жителей Мондштата, должен был быть выполнен любой ценой. Но даже обдумывая свои действия спустя время, капитан приходил к одному и тому же выводу. Оставив Рагнвиндра позади, Кэйа принялся прочёсывать местность. Он сосредоточился, прислушиваясь к своим ощущениям и на удивление быстро почувствовал небольшую резь в правом глазу. В зависимости от того, в какую сторону Кэйа отходил, неприятное чувство то совсем стихало, то, наоборот, усиливалось. Капитан невольно вспомнил детскую дворовую игру под названием «горячо — холодно». Сейчас суть его действий тоже сводилась к поиску чего бы то ни было, вот только подсказки давали не весёлые детские возгласы, а собственный организм. Капитан ещё долго бродил, стараясь уловить малейшие изменения в своём состоянии, пока не почувствовал чёткую, нарывающую пульсацию в правой стороне лица. Рядом с плотным скоплением каменных обломков она проявлялась особенно интенсивно. Кэйа, игнорируя боль, принялся осматривать подозрительные развалины. Наконец, его взгляд упал на странного вида стекляшку. Она была похожа на какой-то мудрёный крестообразный флакон, внутри которого тускло поблёскивала тёмно-фиолетовая субстанция. Кажется, капитан нашёл нечто очень примечательное, то, что источало опасную энергию. Колбочка находилась в относительно доступной зоне, так что Альберих потянулся за сомнительным пузырьком, попутно раздвигая каменные обломки. Вытащив интересную находку, Кэйа решил незамедлительно позвать своего спутника, но не успел он закончить предложение, как фиолетовый всполох вырвался из флакона и тут же потух. Жгучая резь с лютой силой набросилась на всё тело. Кэйа вскрикнул, роняя предмет и хватаясь за правый глаз. Слёзы непроизвольно потекли, ноги подкосились, и рыцарь уже было приготовился беспомощно свалиться на землю, но его падение предотвратил подскочивший со спины Дилюк. Он поймал того и аккуратно опустил ближе к твёрдой поверхности. — Кэйа, что с тобой?! — он почти закричал, шокировано глядя на капитана. — Глаз… — Кэйа продолжал сжимать пальцы на повязке. — Что с твоим глазом? Дай мне взглянуть! — Нет!!! — Альберих почти взмолился. «Никто не должен увидеть его. Никто», — слова отца, раскалённым клинком вырезанные в его памяти, отразились безумным страхом в груди. — Кэйа! — Дилюк попытался отстранить его руки, но те мёртвой хваткой сомкнулись на искажённом болью лице. — Не упрямься, я прошу тебя, сейчас совсем не время! — мужчина одной рукой держал капитана за плечи, а другой осторожно касался его рук, закрывавших правый глаз, пытаясь так показать, что он не собирается причинить ему вред. Растерянный взгляд винодела упал на лежавшую рядом с капитаном странного вида стекляшку. Возможно, Кэйа обнаружил её и позвал Дилюка, чтобы показать, но из-за его внезапного приступа красноволосый не был в состоянии думать о чём-либо другом, кроме бьющегося в агонии Альбериха на его руках. Мужчина быстро поднял предмет и небрежно кинул его в карман. С этим он разберётся позже. Кэйю пробрал холодный пот. Он жалобно скулил, прижимаясь к Дилюку. Рагнвиндр крепко обнял за плечи несчастного упрямца. Собственная беспомощность вызывала чёрную злобу. Как помочь изнывающему от боли капитану? У него не было с собой никаких обезболивающих пилюль, не было ничего, что могло бы хоть как-то облегчить чужие страдания. В очередной раз пытаясь освободить глаз от рук капитана, Дилюк услышал тонкий голосок: — Что у вас случилось? — встревоженно поинтересовалась подошедшая сзади девочка. Дилюк обернулся. — С тобой есть кто-то из взрослых? Пожалуйста, позови их! Нам срочно нужна помощь! — Я… я могу помочь! Что у него болит? Дилюк перевёл взгляд на капитана, тот, собираясь с силами, простонал в ответ: — Г-глаз… Голова раскалывается… Девочка тут же начала рыться в своей сумке. — Голова? У меня есть с собой настойка от мигрени, — она нашла нужный пузырёк и несмело протянула его Дилюку. — Лучше запить водой. — Прошу, достань фляжку из моей сумки. Пока девочка рылась в сумке рядом с Рагнвиндром, ища воду, тот попытался приподнять Кэйу. Сделать это было не сложно, Кэйа в руках был таким маленьким, таким хрупким, одно неосторожное движение и, казалось, он разобьётся словно ранний осенний лёд. — Кэйа, ты сможешь принять лекарство? — на вопрос винодел получил тихое согласие. Дилюк открыл флакончик и приставил его к губам капитана, тот, морщась, выпил всё содержимое. С поданной флягой с водой он проделал то же самое. — Настойка должна быстро подействовать, — уверила девочка, и она оказалась совершенно права. Через пару минут Кэйа заметно расслабился — он даже убрал руки с повязки, его лихорадка тоже ослабла, он, разве что, только сильнее прижался к Дилюку, но в остальном уже приходил в себя. Рагнвиндр облегчённо выдохнул и перевёл взгляд на всё ещё стоявшую рядом девочку. — Спасибо тебе. — Не за что, — скромно отозвалась она. — Прости, но почему у тебя с собой оказалось средство от мигрени? — Я относила клиенту лекарства в соседнюю деревню, но взяла слишком много, поэтому некоторые флакончики у меня остались. Вообще, я ботаник, но занимаюсь и травничеством. Дилюку показалось, что он уже где-то видел эту девочку, но после её слов он и вовсе перестал сомневаться. — Ты ведь Клорис? — Да. Я вас тоже узнала, мастер Дилюк. Не ожидала, что Вы меня помните, — девочка мило улыбнулась. Дилюк встречал Клорис в Мондштате — она всегда о чём-то оживлённо спорила с местной цветочницей Флорой. — А что Вы здесь делаете? — поинтересовалась она. — Мы пришли проверить кое-что. Скажи, ты не замечала в этой местности что-нибудь… странное? — Странное? Да. В последние дни здесь начали появляться маги Бездны. Мой папа нанял несколько путешественников, чтобы они разогнали тех монстров. Он владелец постоялого двора в нашей деревне. — А ты знаешь, где эти путешественники сейчас? Или, может быть, твой папа знает? — Я не знаю. Я даже не знаю, как они выглядят. А папа уехал. Он сказал мне, что те путешественники разобрались с монстрами, а сам на утро уехал по делам в Сумеру. Надежда угасла так же быстро, как и вспыхнула. Но хотя бы Кэйе стало лучше — это уже успокаивало. Он сделал тщетную попытку встать, опираясь на плечо мужчины, но тот подхватил его за талию и поднялся сам, захватывая капитана за собой. Клорис взволнованно взяла с земли сумку Дилюка. — Давайте я отведу вас в деревню. Вы сможете передохнуть на постоялом дворе отца, — предложила девочка. — Мы безмерно благодарны тебе, Клорис, — тут же согласился Дилюк. — Капитан, ты сможешь идти? Кэйа вымучено улыбнулся и, всё ещё опираясь на Рагнвиндра, развернулся к тому боком, давая понять, что может передвигаться. — Ух… Да, я смогу. Дилюк поудобнее обхватил плечи капитана, и они последовали за сопровождающей их Клорис. Путь предстоял недолгий, но так как Альберих до сих пор чувствовал себя неважно, приходилось несколько раз делать привал, чтобы он мог немного перевести дух и попить воды. — Ну вот, мы пришли, — огласила девочка, когда они подобрались ко входу на постоялый двор. — Я сейчас сообщу заместительнице о вас, а вы пока подождите внутри, — Дилюк кивнул, и Клорис побежала куда-то на задворки небольшой гостиницы. Винодел, придерживая свою хрупкую ношу, распахнул широкие ворота и вошёл в помещение. На них тут же уставились сидящие за деревянными столами люди, Дилюк же, не обращая на них внимания, посадил Кэйу за свободный столик и наказал ждать здесь, а сам отошёл к приёмной стойке. Кэйа облегчённо выдохнул, оперев голову рукой. Боль уже не была такой резкой, скорее, ноющей и от этого не менее выматывающей. Он просидел так несколько секунд, пока не почувствовал со стороны окна взгляд, направленный прямо на него. Капитан развернулся, чтобы увидеть того, кто пристально наблюдал за ним. За небольшим круглым столиком сидели три женщины и один мужчина, почти все они обсуждали что-то, не обращая на капитана никакого внимания. Все, кроме одной белокурой женщины. Она с нечитаемым выражением пристально всматривалась в недоумевающее лицо юноши. Он было уже хотел спросить её, почему она не спускает с него глаз, но в этот момент подошёл мастер Дилюк. Он заказал номер и у него даже осталось немного моры. — Сэр Кэйа, идём, — он помог капитану встать. Рагнвиндр заметил то, как странная женщина смотрела на Кэйу, он бросил на неё короткий взгляд и поспешил отвести капитана наверх: в их номер. Поднявшись по частным ступенькам винтовой лестницы и войдя в скромную комнату, он тут же уложил капитана на одну из двух односпальных кроватей. — Я спущусь вниз, Клорис с управляющей, должно быть, ищут нас. Тебе что-нибудь нужно? — За меня не беспокойтесь, мастер, я немного отдохну и… Где та фиолетовая светящаяся стекляшка? Тогда на развалинах я нашёл её и позвал Вас… — Кэйа беспокойно завозился и попытался встать с кровати, так что Дилюку пришлось прижать его плечи обратно к мягкому матрасу. — Я взял её с собой, не волнуйся. Вот, — он достал из кармана вещицу, — ты ведь её имеешь в виду? — Да… но она почему-то стала прозрачной и больше не светится… — Кэйа с осторожностью дотронулся до пузырька, но на сей раз боль не подступила. Капитан разочарованно выдохнул, конечно, он был рад, что не заработал очередной приступ, но это же и означало, что стекляшка больше не обладала той тёмной силой, которая так ярко влияла на него. — Об этом поговорим позже, — ответил Дилюк, убирая предмет обратно в карман, — а сейчас отдыхай. Если ничего не нужно, то я пошёл. Винодел удалился на первый этаж, а Кэйа, страшно уставший от постоянной головной боли, начал погружаться в сон. Дилюк, спустившись на первый этаж, встретился с заместительницей отца Клорис, которая передала ему ещё пару флакончиков с лекарством для капитана и пообещала бесплатно угостить их сегодня ужином и даже завтраком на утро следующего дня. Дилюк решил, что возместит все потраченные женщиной средства, когда вернётся домой, отправив деньги с посыльным или со своим соколом. Он спросил женщину о четырёх путниках, что нанял её босс для зачистки территории от магов Бездны, но та только сегодня вернулась в деревню и ничего не знала о случившемся. Служанка понесла еду в номер, но так как Кэйа совсем недавно уснул, Рагнвиндр попросил её не будить юношу и оставить поднос с ужином и лекарством на тумбочке рядом с кроватью капитана. Дилюк пропустил обед, так что сейчас был ужасно голоден. Внизу, кроме заместительницы, мужчина понадеялся встретить странную женщину, что так активно наблюдала за капитаном, когда они только пришли, но, увы, там её уже не было. Рагнвиндр обратил внимание на то, что рядом с той женщиной сидели две девушки и мужчина. Паллад упоминал, что его спасла компания именно таким составом, но, конечно, это могло быть и простым совпадением, и те люди вовсе не являлись теми самыми путешественниками. Оставалось только надеяться, что странная светловолосая женщина и её компания вновь повстречаются Дилюку. После вкусного ужина Рагнвиндр, поблагодарив добрую хозяйку, направился на улицу. Сейчас его интересовала вещица, которую нашёл в руинах капитан. Примечательна стекляшка была только своей звездообразной формой — её заострённые в четырёх местах стороны немного напоминали необычный зрачок кое-кого, однако Кэйа был в недоумении, когда Дилюк достал флакончик из кармана. Альберих помнил этот предмет другим: он говорил о том, что стекляшка имела фиолетовый цвет и даже светилась. В нынешней же момент предмет был абсолютно прозрачным. Дилюк решил проверить свои предположения. Солнце село за горизонт, и в воздухе почувствовалась холодная влажность. Мастер направился в дальнюю часть просторного двора. Зайдя за густо посаженные высокие кусты, мужчина достал стекляшку, а из внутреннего кармана своего камзола вынул чёрную перчатку. Если его суждения были верны, и эта вещь была как-то связана с тёмной магией из Бездны, то сила Глаза Порчи непременно бы отреагировала на неё. Действовать нужно было очень осторожно, поэтому винодел ещё раз осмотрелся. Не завидев ни единой души, он призвал немного магии Глаза Порчи. Дилюк поднёс ближе к перчатке стекляшку. Его теория оказалась верной. Рагнвиндр уже давно думал о том, что Кэйа как-то влиял на магию Бездны: в первый раз его элементальный взрыв уничтожил (или закрыл) пространственный разлом, во второй раз предмет, наполненный силой Бездны, был каким-то образом «очищен» после взаимодействия с Альберихом. Возможно, что в этом не было ничего удивительного, например, гидро магия пастора Барбары имела свойство исцелять, так почему сила Кэйи не могла устранять тёмную энергию Бездны? Мастер подумал, что и приступ капитана мог начаться именно из-за странного предмета. После активации Глаза Порчи Дилюк почувствовал, как та малая часть проклятой энергии вмиг перестала подчиняться ему. Он резко отодвинул от себя стекляшку, в которой, по всей видимости, сохранилось немного энергии, и сила вновь повиновалась хозяину. Дилюк вернулся в гостиницу. Светловолосой женщины и её компании по-прежнему не было, а Кэйа успел проснуться. Он, полусидя-полулёжа, уплетал приготовленный для него ужин, а когда в комнату вошёл Дилюк, коротко ему кивнул. — Вижу, тебе уже лучше, — заметил мужчина, — ты принял лекарство? Кэйа бросил взгляд полный неприязни на колбочку, стоящую на тумбе. — Нет, я не буду это пить. — Это ещё почему? — Во-первых, мне уже лучше, а во-вторых, оно слишком горькое. Что ж, иного ожидать от этого парня и не стоило. — Капитан, не артачься, ты уже слишком взрослый, чтобы бояться горьких лекарств. Кэйа неохотно завозился. — Я выпью это только если Вы пообещаете угостить меня лакричными конфетами на следующем Луди Гарпастум, потому что эта горечь будет преследовать меня до самого праздника. Боюсь, только сладость лакрицы способна заглушить её. «Что за глупые условия он ставит? Как будто мне больше всех нужно, чтобы его голова была в порядке», — подумал Дилюк, но сказал совершенно другое: — Хорошо, я угощу тебя любыми сладостями, какими только пожелаешь, только перестань капризничать. — Ловлю Вас на слове. И всё же, думаю, о поцелуях в ближайшее время придётся забыть… — Кэйа состроил задумчивый вид. Поцелуи? У капитана кто-то есть? Или это очередной подкол в сторону Дилюка? В любом случае, раз Кэйа позволял себе отпускать подобные шуточки, значит ему действительно стало лучше, а если так, то с ним можно обсудить его недавнюю находку. — Сэр Кэйа, — Дилюк достал стекляшку, — насчёт этой штуки… — Кэйа, нахмурившись, взглянул на неё. — Хм, когда я нашёл этот флакон, он был наполнен каким-то фиолетовым веществом. Я полагаю, это энергия Бездны, я встречался с ней ранее: той ночью, когда Орден Бездны напал на город. — Ты упомянул о некой вспышке света, исходящей от этой стекляшки. Видел что-то подобное тогда? Кэйа напрягся. — В момент нападения я находился на пристани, а заметив странное свечение, направился в его сторону, там меня уже поджидали маги Бездны. Потом фиолетовая вспышка появилась вновь и на её месте образовался пространственный разлом. Полагаю, что эти монстры владеют какой-то телепортирующей магией или вроде того, — Кэйа развеял последние сомнения Дилюка. Каждый раз монстры появляются из загадочного портала, наполненного магией Бездны. Альберих добавил: — Тогда приступ тоже случился, но он исчез, когда Глаз Бога оказался в моих руках. — Было ли что-то ещё странное? — Рагнвиндр решил проверить капитана. Тот обещал никому не говорить о появлении Полуночного героя в ночь происшествия, да и развеять свои сомнения, хотя бы частично, на счёт того, что Кэйа уже обо всём догадался, было бы неплохо. Синеволосый на несколько секунд задумался, опуская взгляд, но потом спокойно ответил: — Не думаю. По крайней мере, это всё, что я смог увидеть. Мужчина немного успокоился. Всё же капитан держал своё слово. Знал ли он секрет Дилюка — загадка, но в любом случае пока он не имел желания выкладывать все карты на стол. Оставалось решить последний вопрос. Дилюк взял стул, поставил его рядом с кроватью больного и без резких движений приземлился на него. — Сэр Кэйа, я знаю, ты не хочешь меня слушать, но всё же. Я хочу извиниться. Я не должен был говорить таких обидных слов. Я ведь тоже… потерял отца, а другой родни у меня нет, выходит, что я сирота, как и ты? — Дилюк как-то неловко скривил улыбку. Кэйа на его речь приподнял брови. — Знаете, мастер, у Вас всегда такой строгий вид. Даже когда Вы улыбаетесь окружающим или мило болтаете с ними, Вы всё равно выглядите неприступно, — юноша сложил руки на груди и прикрыл глаз. — Я это к тому, что на стереотипную недоверчивую сироту Вы походите куда больше, чем я. Дилюк сдержано засмеялся, его действительно позабавил тот факт, что достаточно неловкую для разговора тему они перевели в подобие шутки. — Я совсем недавно упрашивал одного изнеженного капитана выпить горькой настойки от мигрени, точно родитель маленького ребёнка, ты действительно думаешь, что я настолько неприступный? — он хитро ухмыльнулся, смотря на немного растерянного капитана. — …Теперь я так не думаю, — не менее хитро прищурился Альберих. На секунду Дилюку показалось, что щёки капитана порозовели, но он быстро отмахнул эту мысль, всё же о цвете лица в свете ночных ламп судить нельзя, да и ни к чему это. — Ну, так ты прощаешь меня? — Мастер Дилюк, я ведь уже говорил, что совершенно не могу на Вас злиться. Конечно, я прощаю. Рагнвиндр одобрительно кивнул, и, согнав непривычное выражение со своего лица, решил поинтересоваться: — Когда мы только пришли в гостиницу, какая-то светловолосая женщина очень пристально смотрела на тебя, ты знаешь её? — Понятия не имею кто это, но тот искатель приключений говорил о неких путешественниках… — Да, я тоже считаю, что это могли быть они, — мягко перебил мужчина. — Тогда нам стоит завтра разыскать их и расспросить, — заключил Кэйа. Следующим утром Дилюк получил весточку от Эльзера, присланную вместе с соколом. Один из поставщиков попросил перенести их с Дилюком встречу на более ранний срок, так что виноделу было бы очень кстати вернуться сегодня на винокурню до заката. Но, несмотря на это, день начался удачно. На первом этаже гостиницы, всё за тем же столиком вблизи окна, сидели три женщины и мужчина, они, как и Дилюк с Кэйей, пришли сюда на завтрак. Светловолосая женщина, завидев капитана, вновь уставилась на него, совершенно не обращая внимания на его спутника. — Думаю, нам стоит подойти, — Кэйа бросил ненужный комментарий, и Дилюк первый зашагал к столику незнакомцев. — Доброе утро. Моё имя Дилюк Рагнвиндр, я владелец винокурни «Рассвет», а это капитан кавалерии Ордо Фавониус — сэр Кэйа Альберих. Мы бы хотели задать Вам несколько вопросов. Если Вас не затруднит, не могли бы посодействовать нашему расследованию? — Ты! — странная женщина проигнорировала приветствие Дилюка, указывая пальцем на стоящего чуть поодаль Кэйу. — Пойдём за мной, есть разговор, — она резко встала с места и, обходя уже начавшего раздражаться Рагнвиндра, потянула за рукав капитана. Дилюк, в душе возмущённый беспардонным поведением женщины, повернулся в их сторону. — Мисс… — Да не волнуйся ты, не уведу я твоего мальчика, я всего лишь хочу немного поговорить с ним наедине. Дилюк подумал, что задохнуться от возмущения и умереть для него теперь не звучало настолько уж бредово. Кэйа вмешался, разбавляя накаляющуюся обстановку: — Ничего, я поговорю с этой дамой, а Вы, мастер, пока расспросите остальных. Женщина утянула капитана за самый дальний столик, где их никто бы не смог услышать. — «Дамой»? Да я не старше твоего парня, малыш, — скрестив руки заявила блондинка. Кэйа смутился. — Он мне не парень. — Хм? Ну ты присмотрись к нему, он, вроде, большая шишка, раз целой винокурней владеет, и денег, наверное, у него немерено… — мечтательно промурлыкала незнакомка. Кэйа ничего не понимал. О чём эта женщина вообще говорила? — Вы меня за этим сюда позвали? — он попытался направить её на нужные мысли. — Меня зовут Дорифора, — наконец решила представиться девушка. — Ох, ну не дуйся, капитан, на самом деле… — нахальная блондинка резко переменилась в лице, со всей серьёзностью вглядываясь в лицо напротив. — Этот зрачок в форме четырёхконечной звезды. Не думала, что ещё когда-нибудь увижу его.