Что первее?

Сегодня Дилюк совсем отчаялся. Ему было очень плохо и он не знал что делать. Как всегда. Он ходил полукругом по кухне, водил пальцами по плите и кастрюлечкам. Готовился создать священное - пищу. Мы то, что мы едим (это статус какого-то ноунейма из вк, с которым Дилюк посрался  в комментариях и зашел на страницу, чтобы придумать к  чему доебаться) Возможно, если попытаться подумать головой, то у этой фразы есть шанс, но не в случае с Дилюком). У каждого дня свой вкус и цвет. Вторник- оранжевый, горький. Четверг зеленый, безвкусный, скрипит на зубах. А понедельник синий, и на вкус как говно. Пришел и этот день. Пора на вылазку, выдвигаем миссионеров, будим фанфары. Белая пожелтевшая дверь захлопнулась и осыпалась у петель, вскрывая свое зеленое хуевое нутро. Дилюк заметил это на долю секунды и поскакал вниз по лестнице. На своём стареньком рено логан черного цвета восемнадцатого века, который ему подогнала папаша, он приехал в деревню. Вокруг был смешанный лес, средиземноморье, арктический пояс. Пахло только соснами. Он вышел из своего рено логана и направился к деревянной калитке и гнилому забору знакомого домика. Тропинка к крыльцу подчистую заросла зеленым подорожником и муравой, оставив от себя только незаметную канавку. Дилюк перепрыгнул ступеньки и открыл дверь, та в свою очередь сиротливо скрипнула и с тем же звуком захлопнулась. Сразу с улицы в нос осел запах пыли и недавнего обитания пожилого человека, но через пару секунд он прижился. Внутри было темно и тихо, вход был перед кухней. Единственное окно открывало вид на тупые зеленые кусты сирени, которые скрывали за собой холодный тёмный лес. Столик был почти в середине комнаты, вплотную прижат к белому подоконнику, слившись и оставив многолетнюю вмятину. Естественный голубой свет падал лишь на них. У Дилюка по душе скользнуло что-то ущемленное, одинокое, но формировать это в мысль он не стал.  В тени прятались только пустые антресоли и три шкафчика. Решив не исследовать другие комнаты и надышавшись пылью он направился в терраску за ведром. Прямо возле дверного проема деревянной комнатки он взял ржавое ведро и отодвинул грабли подальше. Благо отсюда можно выйти в заросший огород. Дилюк толкнул деревянную дверь и услышал глухо стучащую яблоками ветку с той стороны. Огород не просто разросся, а жил своей жизнью, не всё здесь умерло. Отодвигая руками ветки он протиснулся из-за двери и оказался на заднем дворе. Холодный воздух дунул прямо в лицо. Из аккуратного тут осталась только высаженная аллея, черные великаны в синеющем небе. Их ветви мелодично переплетались в арки. Возможно, даже срастались, он видел такое у каштанов из городского парка. Тропинка к деревянному строению пряталась дальше по аллее, в высокой траве. Всё было усыпано яблоками. Но Дилюк и так прекрасно помнил дорогу. Бредя через заросли он подошел к сереющему кубу из досок. Черный вырез-полумесяц предупреждал своей темнотой, но Дилюк был неумолим. Распахнув дверь он начал черпать замороженное говно, бил его ведром и злился, но таки набрал два килограмма. Довольный своей решительностью он перепрыгнул через шатающийся забор и направился к своему рено логану.