Алый закат

- Что случилось, Давид?... Парень с заплаканными глазами молча попытался отвернуться, но Никита силой прижал его к кровати. У шатена, смотревшего снизу вверх безжизненным взглядом, снова стали одиноко скатываться слезы. Никита поняв, что снова перегнул палку, поднял его, прижимая к себе. - Я... всегда готов выслушать тебя. Твои чувства это нормально...ты можешь поделиться, если захочешь... Собираясь с мыслями, шатен тяжело вздохнул. Его взгляд потемнел. - Я...а...мои...- путанные мысли мешали связать слова. Он долго не мог ничего выговорить. Наконец выдохнув и расслабившись, он продолжил: - Мои родители...они...разбились...я...прости...- снова захлебываясь в слезах, договорил шатен. Никита расширил глаза. Каждый человек мог попасть в такую ситуацию и сломаться от этого морально. Сейчас Никита думал только о том, как правильно оказать поддержку. - Ну, ну...иди ко мне. Тебе не за что извиняться...здесь нет твоей вины. Давид с неким удовольствием послушно уткнулся в грудь друга. Тот гладил шатена по голове. - Это...это действительно ужасно... Мы можем...- он запнулся. - Что я могу сделать для тебя? - Спасибо, но...- подбирая слова, медленно говорил шатен. -Я...я...люблю тебя...прости...я не хотел тогда говорить этого...оно само... Эмоции и чувства, одна за другой, выливались наружу. - Я понимаю, но ведь теперь ты знаешь ответ, - слабо улыбнулся Никита. - Теперь твоя репутация испорчена! Всё из-за меня... - Плевать на неё, главное, с тобой всё будет хорошо... Одной рукой брюнет сжимал руку шатена, от чего тот жмурился, а другой - нежно схватил его за подбородок, притягивая в себе и целуя. От такого действия Давид заметно расслабился и перешёл под контроль Никиты. Наконец оторвавшись друг от друга они увлечённо смотрели друг на друга. Взгляд Никиты упал на чуть мокрую руку Давида. В его голове снова проносился вопрос о смене гардероба шатена. Глаза чуть расширились от осознания того, что может быть там. - Где твоя футболка? Почему ты в худи? Это уже как-то странно, - задумчиво оглядывал он Давида. Давид старался смотреть на Никиту твёрдым взглядом, но в глубине глаз промелькнул страх, что сразу же уловил брюнет и быстро раскусил, в чем дело. - Быстро отвечай! Что под рукавами прячешь? Шатен молчал. Его губы дрожали. Воспользовавшись его замешательством и сдерживая другую руку, брюнет приоткрыл рукав. Что-то красное виднелось за рукавом чёрного худи. Шатен слабо начал брыкаться, пытаясь хоть как-то высвободиться из-под Берга. Тот перевернул Давида, крепко завернув его руку за спину, открыл рукав до локтя. Это было страшнее самого жуткого существа или мифа. По всей руке, начиная от запястья и до локтя растягивались рваные раны с засохшей кровью по краям, наносившиеся на кожу в течении нескольких дней и видимо, в состоянии ярости и отчаяния. Были вскрыты вены, из которых текла темно вишнёвая кровь. Крови было настолько много, что она полностью пропитала рукав худи, и местами засохла, образуя корочку. Брюнет сжал запястье, чтобы немного остановить кровь, на что услышал недовольное шипение. - Что...что это? Твою мать...зачем...ты всё это сделал? Он проводил пальцами по окровавленной коже. Шатен, болезненно жмурясь, просто закрыл глаза, не зная чего ожидать от Никиты, который сейчас мог сделать с Давидом всё, что пожелает. Осмотрев вторую руку на такие же раны, парень перехватил суицидника за ворот, сжав так, что тому было тяжело дышать, и повёл в другую комнату. Давид еле шёл, как в тумане, не помня, что было дальше, и просто смотрел пустым взглядом в никуда. Никита же начал наскоро обрабатывать его руки перекисью, боясь, что могло произойти заражение от возможно грязного лезвия. Пропитывая бинты кровью, он туго обернул ими руки пострадавшего, таким образом наложив давящую повязку. Вымыв свои же руки от крови, Никита оставил Давида в комнате под своим наблюдением. От слабости тот снова потихоньку уснул. Чуть позже прилёг рядом со спящим. Он решил остаться у него на пару недель, чтобы тот не смог ничего сделать с собой.