***
Позавтракав, две ведьмы спланировали дальнейшее исследование болот: следуя компасу, они отправятся вглубь острова, насколько это возможно с имеющимся у них снаряжением и одеждой, а затем вернутся к предыдущей точке входа. Это, конечно, не позволит им исследовать весь плавучий остров, но, по крайней мере, они смогут увидеть его хороший срез. Первый час прошел более чем хорошо, и по пути они миновали еще несколько стад болотоходов. И снова им попалась гигантская жаба: хотя не было возможности узнать, та ли это жаба, с которой они столкнулись вчера, Беллатрикс держалась на почтительном расстоянии, но в то же время подошла достаточно близко, чтобы сделать несколько снимков. После этого местность становилась все более труднопроходимой: участки заболоченных земель становились все больше и больше, и хотя все еще оставалось много сухих холмов, которые можно было миновать, их становилось все меньше и меньше. Стало ясно, что если они хотят углубиться вглубь острова, им придется использовать какую-то лодку. Разумеется, они не взяли с собой никакой лодки. Большие грибы размером с кедровые деревья усеивали ландшафт, затмевая их и придавая всему болоту инопланетную атмосферу. Их подруга оса, которую теперь звали Молния, следовала за ними, лениво жужжа и в некоторые моменты, казалось, недоумевая, почему ее нелетающие друзья так медленно следуют за ними. Особенно часто Беллатрикс соскальзывала ногой с пригорка в холодную грязную воду, и было решено, что они вернутся к краю острова, но пойдут в несколько ином направлении. На обратном пути они наткнулись на скалы, которые выглядели довольно необычно в этих плоских болотах. Естественно, два исследователя решили сделать небольшой крюк, чтобы осмотреть их. Любопытно, что скалы казались тускло-голубыми в бесконечном мраке этого темного болота. Они узнали причину этого только тогда, когда наконец подошли достаточно близко. — О, ничего себе, — улыбнулась Беллатрикс. — Это… — Гермиона приложила палец к губам. — Какой-то вид нароста мицелия? — Похоже на то, — сказала Беллатрикс. — Учитывая все грибы, которые мы видели ранее, это не удивительно. Действительно, тонкий слой светящегося нароста покрывал большую часть камней бесконечными гифами. Он пульсировал магией, посылая покалывание вдоль позвоночника Гермионы. Таковы были чудеса этого места. — Подожди, — сказала Беллатрикс. — Позволь мне сделать несколько фотографий, прежде чем мы возьмем образцы. Гермиона так и сделала, подождав несколько мгновений, пока Беллатрикс закончит, и взяла пластиковый контейнер, чтобы аккуратно зачерпнуть в него несколько кусочков нароста. Однако в тот момент, когда она соприкоснулась с грибом, произошло нечто странное. Гермиона была… в другом месте? Что-то другое? Летящей? Она пролетела мимо первого плавучего острова с огромной скоростью, пролетая над стадами лошадей и засушливыми пастбищами. Она чувствовала себя… одинокой… голодной. Она попала на этот остров через проход, но не смогла вернуться назад после того, как столкнулась в лесу с Великим Пожирателем. Она боялась Великого Пожирателя. Все, кто жил в этих землях, боялись его. Она не решалась вернуться, но земли не были добры к ней. Там было так мало еды, и она всегда была голодна. Потом она увидела странных существ. Они были похожи на болотных страйдеров, но только с двумя ходоками. Как твари в Туманных Землях, но не агрессивные. Они были странными, но милыми. У одной была коричневая макушка, а у другой — черная. Может, у них есть для нее еда? Может быть, они будут рады ее компании? Гермиона почувствовала боль в голове и, подняв голову, увидела, что оса, сидевшая на камне с наростом, улетела. Гермиона смотрела на нее, пока она парила. — Это была ты, не так ли? — прошептала она. Оса, казалось, ничего не поняла. Она взглянула на Беллатрикс и увидела, что та берет образец. Девушка, казалось, погрузилась в раздумья, когда соскребала какой-то нарост в контейнер для образцов, и Гермиона быстро прижала руку к наросту. Гермиона была в саду. Бегала. Играла. Хихикала. Две ее сестры бежали за ней, тоже хихикая. Маленькая женщина с вьющимися волосами, которую Гермиона никогда раньше не видела, но сразу узнала в ней мать Беллатрикс, подняла глаза от своей книги, сидя за столиком в саду. Это было хорошее лето, и скоро она начнет учебу в Хогвартсе. Ей будет ужасно не хватать сестер, но она с нетерпением ждала всего того, что узнает, всего волшебства, которое она будет творить, и всего величия, которого она достигнет. Слизерин. Она будет в Слизерине. И если бы эта дурацкая шляпа попыталась отправить ее куда-нибудь еще, она бы заставила ее отправить ее в Слизерин. Она уже упаковала свою любимую плюшевую игрушку дракона и свою лучшую одежду. Она собиралась сделать так, чтобы никто и никогда не забыл ее имя как самой могущественной ведьмы Слизерина! Гермиона снова отстранилась от нароста, воспоминание, которое не принадлежало ей, все еще было свежо в ее памяти. Беллатрикс уже закончила брать образец, но было очевидно, что мицелий обладал какой-то способностью передавать воспоминания от одного существа к другому. Все было так реально. Ощущения, запахи, даже тепло солнца на ее коже. Как будто она сама пережила это. Второй человек, прикоснувшийся к наросту, получал воспоминания и мысли первого. Стебли, у которых стояла Гермиона, казались приемником, а дальние ростки — зондами. Ей пришла в голову мысль. А что, если бы она могла каким-то образом вызвать у Беллатрикс некоторые собственные воспоминания? Ничего плохого, просто несколько впечатлений о встречах со своей будущей версией? Тогда Гермиона могла бы передать некоторые знания о будущем, сохранив при этом правдоподобную неприкосновенность. Это дало бы ей и Беллатрикс повод для обсуждения. Это была возможность посеять семя сомнения в Беллатрикс. О, это было чертовски двулично, и Гермиона первой признала бы это. Но это было то, что она просто не могла упустить. Сначала Гермиона поискала в своем сознании воспоминания, которые можно было бы использовать. Она думала о том, что знала о будущей Беллатрикс, как сильно эта женщина напугала ее, и какой ненормальной стала Беллатрикс. Она держалась за эти воспоминания, а затем позвала. — Трикс? — спросила Гермиона. — Не могла бы ты взять еще один образец? Нарост кажется немного гуще. — Конечно! — ответила Беллатрикс и достала из сумки еще один контейнер с образцами. Гермиона ждала, пока Беллатрикс дойдет до центральной точки, а сама стояла наготове у одного из зондов. Гермиона с тревогой ждала, когда ничего не подозревающая Беллатрикс откроет контейнер и начнет соскребать в него немного растительности. Именно тогда Гермиона набросилась на нее. Гермиона почувствовала резкую боль в голове, заставив ее слегка зашипеть. Что-то… что-то было не так. Она попыталась пошевелить рукой, но тело как будто не слушалось ее. Волна уродливого красного свечения двигалась по наросту, пока не коснулась руки Беллатрикс. Сначала казалось, что ничего не происходит. Затем все пошло совсем не так. Контейнер с образцами упал на землю. Отсюда Гермиона могла видеть, что руки Беллатрикс дрожат. Гермиона тяжело сглотнула и бросилась к ней. Беллатрикс дрожала и смотрела на нее расширенными, полными слез глазами. — Трикс? — осторожно спросила Гермиона. Две руки протянулись и схватили ее за предплечье. — Я этого не делала! — Беллатрикс зарыдала. — Я НЕ ДЕЛАЛА ЭТОГО! Я НЕ ДЕЛАЛА ЭТОГО! Я БЫ НИКОГДА ЭТОГО НЕ СДЕЛАЛА! О боже. Беллатрикс опустилась на колени, а отчаявшаяся Гермиона, не зная, что делать, опустилась рядом с ней, когда кудрявая ведьма свернулась в клубок и начала рыдать. — Я НЕ ДЕЛАЛА ТЕБЕ БОЛЬНО! Я НЕ ДЕЛАЛА ТЕБЕ БОЛЬНО! ЭТО БЫЛА НЕ Я! — всхлипывала она. Гермиона почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица, когда она поняла, что, скорее всего, произошло: вместо того, чтобы получить несколько тонких воспоминаний и ощущений, она невольно нанесла всю свою душевную травму ничего не подозревающей Беллатрикс… и та не очень хорошо это восприняла. — Трикс! — крикнула Гермиона, пытаясь успокоить ее. — Трикс, мне так жаль! Трясясь и дрожа, Беллатрикс стиснула зубы и стала белой как лист. К ужасу Гермионы, она начала царапать свое лицо. — ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ! ЧЕТЫРНАДЦАТЬЛЕТЧЕТЫРНАДЦАТЬЛЕТЧЕТЫРНАДЦАТЬЛЕТ! О боже, это было даже хуже, чем Гермиона могла себе представить. Трикс видела все, что Гермиона знала о ее будущем «я». Ее суд, ее пытки Лонгботтомов, ее заключение, ее медленное погружение в безумие. Все это. Гермиона быстро схватила Беллатрикс за запястья в тщетной попытке заставить ее перестать царапать лицо: если так будет продолжаться, Гермиона боялась, что она может выцарапать себе глаза. Беллатрикс тут же начала сопротивляться и остановилась только тогда, когда Гермиона схватила ее и прижала к груди. Несмотря на это, на лице Беллатрикс застыл тревожный взгляд в тысячу ярдов. То, что ее держали, немного успокоило ее, но это длилось недолго. — ЭТО НЕ Я! ЭТО НЕ Я! ЭТО НЕ Я! — закричала Беллатрикс, застонав от отчаяния и отрицания. По лицу Гермионы тоже начали бежать слезы, ее сердце сжималось от вины и боли. Как она могла так поступить с человеком, который доверял ей? С тем, кому она признавалась в любви? В этот момент Гермиона была полностью и окончательно противна самой себе. Беллатрикс, столкнувшись с правдой, получила полное душевное расстройство, и Гермиона должна была найти способ все исправить. Беллатрикс, эта гордая и красивая девушка, которую она полюбила, превратилась в полное бесчувственное месиво с кровавыми полосами на лице. Был только один способ все исправить. Гермиона достала свою палочку, сосредоточилась на последних нескольких минутах и прижала ее к голове Беллатрикс. — Обливиэйт… — пробормотала она и почувствовала, как магия потекла по ее телу. Беллатрикс мгновенно расслабилась и снова начала нормально дышать. Еще одно быстрое заклинание исцелило нанесенные себе раны. — Оо… — Беллатрикс застонала, схватившись за лоб. — Что случилось? — Трикс? — спросила Гермиона. — Ты в порядке? — Что… последнее, что я помню, это… подожди, почему я плачу? — пробормотала Беллатрикс, пока Гермиона помогала ей подняться. — Ты брала образец, — начала Гермиона. — Споры нароста попали тебе на лицо. Я вытерла тебя, но некоторые попали тебе в глаза. — Хм, — сказала Беллатрикс, когда Гермиона помогла ей подняться. — Думаю, нам стоит держаться на расстоянии. Гермиона улыбнулась: Беллатрикс была не хуже, чем обычно, и ее обливиэйт сделал трюк, стерев только последние две минуты воспоминаний. К счастью, все было так, как будто ничего и не произошло. Тем не менее, она проклинала себя за неспособность контролировать себя: ей следовало лучше знать, чем использовать неизвестный магический организм для чего-то столь тонкого и важного, как убедить Трикс избежать страшного будущего. Ей придется найти другой способ убедить ее. Гермиона крепко обняла Беллатрикс и быстро провела пальцем по ее губам. — Зачем это было нужно? — спросила Беллатрикс, приподняв бровь. — Не то чтобы я жаловалась, заметь. — Пойдем, — сказала Гермиона, отталкиваясь от скалы с большим наростом, чтобы избежать повторения. — Давай уберемся отсюда к черту. — Да, — улыбнулась Беллатрикс, поворачиваясь лицом к новым неизвестным землям. — Давай посмотрим, что там. Идем, Молния! Оса, уже привыкшая к кличке Молния, весело жужжала, пока две ведьмы продолжали свой веселый путь. К сожалению, на их веселом пути лежало множество мерзких, грязных болот. Стало очевидно, что им не удастся исследовать весь этот плавучий остров, и хотя это разочаровало их обеих, холодные мокрые ноги в промокших сапогах позволили им с меньшим сожалением расстаться с потерями. Они направились обратно к внешнему кольцу острова, исследовав около двадцати процентов его территории. Этого будет достаточно. Возможно, в следующем биоме им повезет больше. Тем не менее, до отъезда было еще много чего сделать и посмотреть. Более доброкачественные грибы и растения были сфотографированы, каталогизированы и взяты на пробу, и им повезло, что они смогли подойти очень близко к паре трехногих болотных ходоков. Продвижение по болотам было медленным, тяжелым и холодным, поэтому было почти благословенным облегчением, когда они наткнулись на большой участок сухой земли. Остров среди грязи, покрытый травой и расположенный среди древовидных гигантских грибов. Прекрасная возможность немного отдохнуть. Место казалось достаточно приятным и относительно идиллическим, учитывая, что оно было укрыто от остальной части болота, а вокруг рощи плясали светлячки. — О, Боже, — сказала Беллатрикс, высушивая кожаные сапоги согревающим заклинанием. — Смотри. Кольцо фей. Действительно. Кольцо из маленьких грибов диаметром около пяти метров располагалось прямо посреди этого участка сухой земли. Чем ближе она подходила, тем больше замечала, что роща была мирной и лишена всех звуков с болота: ни кваканья, ни завывания ветра, ни крика далекого существа. Только покой. В этот момент один из светлячков молнией пролетел мимо нее. На мгновение ей показалось, что глаза обманывают ее. Но, присмотревшись, она увидела, что их полет был не случайным, а гораздо более целенаправленным. Светлячки сгруппировались вместе и начали двигаться к ней как один, зависнув возле нее и наблюдая за ней. — Трикс, — прошептала Гермиона. — Ты видишь это? — Да, — прошептала Беллатрикс в ответ, чтобы не напугать существ. Крошечные маленькие женщины, размером с большой палец Гермионы, порхали на крыльях бабочек и с любопытством рассматривали двух девушек. Одетые в одежду из листьев и травинок, они были столь же разнообразны по цвету кожи и волос, как и люди. Они казались довольно хихикающими и любопытными существами. — Феи, — прошептала Гермиона. — Когда я была маленькой девочкой, у меня была большая фаза увлечения феями. У меня были статуэтки, плакаты… в общем, они у меня до сих пор есть. Я умоляла маму купить мне фарфоровую фигурку Динь-Динь на Рождество. Черт, я нарядилась в Динь-Динь на Хэллоуин, когда мне было одиннадцать. Я была так разочарована, когда узнала, что фей не существует после того, как я узнала, что я ведьма. По крайней мере, не так, как я их себе представляла. Ведь драконы, единороги, гиппогрифы, вампиры, оборотни и бесчисленное множество других существ были… так почему бы не быть феям? И вот… они здесь. Почему-то одно осознание того, что эти милые, игривые существа из ее детских снов существуют, действительно существуют, заставило ее сердце радостно забиться. Слезы наворачивались на глаза, когда крошечные существа игриво кружились вокруг нее. — Мне действительно стоит сфотографировать, — сказала Беллатрикс, чувствуя, что ее разрывает. Конечно, она разрывалась… Ей хотелось запечатлеть фей в каталоге, но она была уверена, что яркая вспышка фотоаппарата отпугнет их. В конце концов, она решила предоставить это Гермионе. Беллатрикс одарила ее самой теплой улыбкой и шагнула вперед, пересекая кольцо грибов. — Герми, — сказала она, протягивая руку. — Ты ведь знаешь, что, когда входишь в кольцо фей, полагается танцевать? Гермиона улыбнулась в ответ и взяла ее за руку. Беллатрикс и Гермиона двинулись вместе, сцепив пальцы и прижавшись грудью к груди, и начали вальсировать под воображаемую музыку. Мирная тишина вскоре наполнилась звуками шуршания их одежды и хихиканья. Их танец становился все более диким, и феи присоединились к веселью, жужжа вокруг них, в некоторых случаях объединяясь в пары, чтобы подражать их движениям. Они двигались все смелее и смелее, пока одно безрассудное движение не заставило их обеих упасть на землю, где они продолжали смеяться. Обе ведьмы повернули головы и посмотрели друг на друга, их хихиканье постепенно стихало. — Герми? — прошептала Беллатрикс. — Я так счастлива, что могу разделить это путешествие с тобой. — Трикс, — улыбнулась Гермиона. — Ты значишь для меня все. Увидеть, как Беллатрикс краснеет, было большой редкостью, но сейчас был один из таких случаев. Словно оправившись от смущения, кудрявоволосая ведьма быстро заключила ее в объятия и поцеловала. Нежно. Любяще. Страстно. Над ними с любопытством наблюдали феи, а оса приземлилась в нескольких футах от них и недоумевала, к чему вся эта суета.***
Попрощавшись с феями, они довольно быстро выбрались из болота. Это неожиданное преимущество позволило Беллатрикс и Гермионе найти хорошее место для установки палатки. От места, откуда они вышли, до края плавучего острова оставалось совсем немного, пока они не нашли подходящее место, где можно было разбить настоящий лагерь, включая костер и печь для приготовления ужина. Однако буквально за краем мира их ждало великолепное зрелище. Зрелище, которое заставило обеих ведьм достать свои омникуляры и вытаращить глаза. За краем, некоторые ниже, а некоторые на той же высоте, находилось еще несколько плавучих островов. Судя по всему, Гермиона была права в своем предположении, что каждый остров — это отдельный биом. — А что насчет этого? — Беллатрикс указала на остров, который был очень большим, возможно, одним из самых больших среди всех, и раз в шесть больше, чем тот, на который они попали. Сам остров представлял собой не что иное, как кольцо или скалу, окружавшую огромный бассейн с водой. Похоже, это был биом океана или озера. — Видишь эти темные тени? — сказала Гермиона. — Если мы видим их с такого расстояния… — …представь, какими огромными должны быть существа, создающие их! — Беллатрикс вздохнула и усмехнулась. — Обещай, что мы повернем назад, если переход через дикую природу приведет нас туда, — попросила Гермиона. Беллатрикс пожала плечами. — Мы не совсем приспособлены для подводных исследований. Жаль. Кроме того, быть съеденными гигантской рыбой, наверное, не лучший способ закончить нашу экспедицию. — Вон тот остров, — указала Гермиона. Отражение несуществующего солнца от снега и льда почти ослепило ее. — Это похоже на арктический биом. — Бррр, — ответила Беллатрикс, щелкнув языком. — Да, мы тоже повернем назад, если окажемся там. Мы одеты для теплого климата. Но посмотри вон туда, — Беллатрикс указала на остров, который выглядел как скопление гигантских ульев насекомых. — Мне интересно, пришла ли Молния оттуда. Оса все еще лениво летала туда-сюда между палаткой, девушками и тушеным мясом, варившимся на магловской походной плите, не давая им ответа, но, по крайней мере, следя за едой, чтобы она не подгорела. — Странный какой-то, — Гермиона указала на остров, который был почти полностью покрыт густым сероватым туманом. — Интересно, что это за биом. — Мне тоже любопытно, — сказала Беллатрикс. — Кажется, он может быть затруднительным для навигации. — Я вижу больше вдалеке, — сказала Гермиона, пытаясь вглядеться вдаль, но с трудом различая какие-либо детали. — Я думаю, это пустыня. Или, может быть, сухой каньон. Я думаю, что вон тот — таежный, но… трудно сказать. — Один… Пять… Девять… Двенадцать… Всего я насчитала пятнадцать, — сказала Беллатрикс. — Ты была права. Это место кажется мне каким-то зверинцем. — Или заповедником, — сказала Гермиона. — Не уверена, — сказала Беллатрикс. — Дело в расположении вещей, на самом деле. Возьмем, к примеру, эти болота. Мне они кажутся чьим-то аквариумом. — Ну, — ответила Гермиона. — На самом деле за нами никто не приходил с сетью. — И все же, — усмехнулась Беллатрикс. Мерлин, только Беллатрикс могла радоваться тому, что ее могут преследовать могущественные и гигантские смотрители зоопарка. — Как насчет того, чтобы что-нибудь съесть, а? — спросила Гермиона. — Я думаю, наш ужин уже готов. — Как ты можешь судить об этом отсюда? — Потому что наша голодная подруга оса уже терпеливо ждет рядом с кастрюлей, чтобы мы накормили ее кусочками тушеного мяса и шоколадного пудинга, — сказала Гермиона. — У нее нюх на еду лучше, чем у нас. Девушки вернулись в лагерь и обнаружили, что их еда действительно готова к употреблению. Разлив рагу по трем тарелкам, одну поставили на землю, чтобы голодная и жадная оса могла полакомиться. Беллатрикс положила кусок мяса в рот и стала жевать. — Сегодня был хороший день. Я хочу сделать еще несколько панорамных снимков тех островов, а потом мы сможем уйти в нашу палатку. Гермиона улыбнулась. Теперь наступал вечерний ритуал каталогизации образцов, записи их дневных приключений в путевом журнале и занесения в альбом многочисленных фотографий, которые сделала Беллатрикс. — Не могу дождаться, когда увижу снимки, — сказала Гермиона. — Я уже взглянула на один или два, — сказала Беллатрикс. — Несмотря на отсутствие нормального освещения, вспышки было более чем достаточно, к счастью. И еще, Герми… ты ничего не забыла? — О? — Ты обещала, что заставишь меня извиваться, — ухмыльнулась Беллатрикс, подмигнув. — Хах, — хихикнула Гермиона. — Сначала каталогизация. Потом развлечения. — Дразнишься, — Беллатрикс властно подняла подбородок. — Лучше бы это стоило того, чтобы ждать!***
Как оказалось, Беллатрикс не пришлось долго ждать. Хотя работа с дневником была закончена, фотографии по-прежнему лежали на столе рядом с контейнерами с неархивированными образцами. Их оставили дожидаться архивации до завтра, поскольку спальный мешок становился все более манящим. Конечно, Беллатрикс не жалела об этом решении, только не тогда, когда лежала на спине, испытывая изысканное наслаждение. Кудрявоволосая ведьма вдыхала воздух сквозь зубы и выдыхала глубокие стоны. Шелковистые мягкие волосы Гермионы щекотали ее бедра, и Беллатрикс в полной мере ощущала каждое движение языка. Мерлин, девушка быстро училась… только вчера Беллатрикс ублажала Гермиону своим ртом… и надо думать, это был первый раз, когда Гермиона получала ласку языком. Беллатрикс застонала, снова выгнув спину, одной рукой обхватывая и разминая свою грудь, а другой тянулась вниз, чтобы схватить горсть каштановых волос, когда Гермиона оказывалась в пределах досягаемости. А потом было то, как руки Гермионы скользили по ее бедрам. Мерлин… Мерлин, выше. Она была так близка к краю… Она почувствовала, как мышцы живота начинают напрягаться, а выдохи становятся резкими и короткими. Спустя мгновение Беллатрикс откинула голову назад и издала короткий вопль. Несколько мгновений спустя она лежала, задыхаясь и ожидая, когда к ней вернется зрение, а ее кожа была мокрой от пота. Она почувствовала шорох рядом с собой и, повернув голову, улыбнулась Гермионе, которая теперь лежала рядом с ней. Теперь девушке было гораздо приятнее ощущать свою наготу, и Беллатрикс воспользовалась моментом, чтобы украдкой взглянуть на нее. Гермиона подняла бровь и игриво шлепнула ее по плечу. Беллатрикс хихикнула. — Ты только что была у меня между ног, и ты шлепаешь меня за то, что мой взгляд задержался на твоей груди? — Хм, у ведьмы есть своя гордость, — сказала Гермиона, в ее глазах появился блеск. — Надеюсь, ты чувствуешь себя лучше после… сегодняшнего дня. — Я даже не помню, что произошло, — пожала плечами Беллатрикс. — Даже так, — улыбнулась Гермиона, когда обе девушки легли на бок и обменялись коротким поцелуем. Они прижались друг к другу, наслаждаясь своей близостью. — Я люблю тебя, — прошептала Беллатрикс. — Я никогда не испытывала таких чувств к кому-либо прежде. Я знаю, что мне всего семнадцать, но я знаю любовь, когда чувствую ее. Мерлин, Беллатрикс Блэк влюбилась в маглорожденную. Только не говорите моей тете Вальбурге, а то она сотрет мое имя с ее проклятого гобелена. — Тебя это беспокоит? — спросила Гермиона, ее рука теперь скользила по боку Беллатрикс. Кудрявоволосая ведьма задумалась на мгновение. — Немного. Семья важна для меня. Но… у нас с сестрами неразрывная связь. Что бы ни случилось, я уверена, что они не отвернутся от меня. Я бы не отвернулась от них. Моя мама не отвернется, я в этом уверена. Мой дядя Ахилл тоже. Вот и вся семья, о которой я забочусь. — Не твой отец? Гермиона прижалась к ней. Честно говоря, трудно было сказать, как отреагирует ее отец. Хотя он не относился к маглорожденным так враждебно, как большинство членов ее семьи, он действительно считал, что маглорожденным место среди себе подобных. Отец, конечно, любил ее, но это? Из всех членов семьи она, скорее всего, потеряла бы его из-за этого. И это ранит ее больше, чем она хотела признать. — Отец будет… крепким орешком, — сказала она. Она вспомнила признание отца о том, что он никогда не общался с ее дядей Альфардом. Ей хотелось бы думать, что отец не откажется от нее, но… она все еще не была уверена. — Прости меня, я не хотела… — Не извиняйся, — улыбнулась Беллатрикс. — Ты не виновата в том, что в моей семье все наперекосяк. Хотя скажу тебе одну вещь… — Что? — Я бы хотела увидеть выражение тупого поганого лица Родольфуса, — рассмеялась Беллатрикс. — Это Гермиона Грейнджер, грязнокровная ведьма, которая лучше тебя во всем. Умная, остроумная, красивая и, наверное, может завязать узел языком. Гермиона хихикнула, несмотря на ужасный мысленный образ. — Что ж, Кормак. Я бы хотела представить тебе Беллатрикс Блэк. Она ведьма необыкновенного таланта, любопытная, игривая и потрясающе красивая. Кроме того, она больше мужчина, чем ты когда-либо будешь. Беллатрикс моргнула. — О-хо-хо! Мужчина, да? — Беллатрикс усмехнулась. — Я сделаю больше, чем просто поцелую тебя под омелой, Герми. — О, — усмехнулась Гермиона. — И что же это будет? Полагаю, мне нужна демонстрация. Беллатрикс усмехнулась и, положив руку на щеку Гермионы, скользнула вниз, по шее, груди, животу… Найдя центр Гермионы, Беллатрикс с удовольствием наблюдала, как улыбка Гермионы превращается в похотливый взгляд, как она закрывает глаза при каждом легком поглаживании. А когда пальцы вошли в нее, Беллатрикс услышала резкий вздох, когда наслаждение уже начало нарастать. Ее губы встретились с ее губами, и Беллатрикс жадно поцеловала Гермиону, доставляя ей удовольствие. В Слизерине все было соревнованием, вплоть до самых незначительных вещей, которые только можно себе представить. Быть слизеринцем означало не только быть амбициозным, но и быть лучше других во всем. Возможно, когда-нибудь они с Гермионой будут спать в одной постели и заниматься любовью на равных, получая взаимное удовольствие в совершенно равной степени. Но сегодня не тот день, и она была полна решимости показать Гермионе, на что она способна, до такой степени, что у нее голова взорвется. Через некоторое время Беллатрикс лежала на боку с самодовольной ухмылкой на лице — ее миссия была выполнена. Гермиона лежала позади нее, сжимая руки на ее талии, а ее неглубокое дыхание свидетельствовало о том, насколько она была измотана. Тем не менее, девушка успела поцеловать ее в плечо и шею, прежде чем снова зарыться головой в ее кудрявые волосы. Беллатрикс закрыла глаза: это были хорошие дни. Хорошие дни, которые стоит запомнить. Она уже собиралась закрыть глаза, чтобы уснуть, когда услышала приближающееся жужжание. Молния приземлилась на спальный мешок и некоторое время с любопытством смотрела на них обеих. Затем в отверстие пролезла оса. Следующее, что поняла Беллатрикс, — это то, что Молния просунула голову между ее руками, заставив обнять себя, а затем устроилась рядом. Сдвигающийся хитин и крылья на мгновение защекотали ее, заставив хихикнуть. — Что? — раздался позади усталый голос Гермионы, как раз перед тем, как еще один поцелуй приземлился на ее плечо. — Я что-то почувствовала. — Молния хочет объятий. — Что? — прозвучал слегка раздраженный голос, когда тело Гермионы переместилось. — Эй, это мое место! — Герми, ты явно лежишь позади меня, — ответила Беллатрикс. — Любое место вокруг тебя — это мое место! — Гермиона зашипела, замахнувшись рукой на осу, чтобы отогнать ее. Вместо этого Молния поймала руку за запястье своими мандибулами и перекатилась в руках Беллатрикс, заставив Гермиону обняться втроем, удерживая ее руку на месте. — Видишь? — Беллатрикс устало хихикнула. — Она хочет обнимашек. — Уф, хорошо… — вздохнула Гермиона, видимо, слишком уставшая, чтобы протестовать дальше. Миссия действительно выполнена.