***
Конференция проходила прямо в отеле. На первом этаже снимался большой зал, места расставлялись перед трибуной в четыре квадрата десять на десять. Каждый день конференция занимала порядка пяти часов и была разбита парой небольших перерывов и одним длительным, который предполагал ланч. Клара прошла в зал за двадцать минут до начала, чтобы была возможность выбрать место, и разместилась в левом переднем квадрате в одном из задних рядов. Люди всё интенсивнее притекали в зал, и она оглядывала места перед собой в поисках Малкольма, но не могла его найти. Ее голову занимала мысль о том, чтобы побольше узнать о его неизведанном ей доселе джентльменском альтер-эго. Она определенно видела Малкольма больше раз, чем портье, но за эти редкие моменты ей так и не посчастливилось исследовать эту теневую сторону его личности. И поэтому возле стойки регистрации ее лучшей защитой было сделать вид, что она всё это конечно видела и знала. Обернувшись, позади себя Клара наконец заметила Малкольма — в правом заднем квадрате, сидящим спереди у прохода. Он подобно ей оглядывался по сторонам. Неужели он тоже ее искал? В тот момент, когда он поднял взгляд на нее — она получила ответ на вопрос, которым задавалась. Когда она машинально ему улыбнулась и приподняла руку в приветствии, он только сильнее нахмурил совиные брови и, вряд ли ей показалось, как его губы прошептали «блять». Он дальше продолжил рыскать глазами по затылкам гостей. Нда, искал он определенно не её. Если он такой джентльмен, то зачем ведет себя, как задница, по отношению к ней? Разве она сделала что-то, чтобы заслужить это? Не совсем. Тот единственный момент их прямого общения на Даунинг-стрит не был самым приятным. Малкольм налетел на неё, когда она была с чашкой кофе, и чуть не сбил с ног. Не скупясь на выражения, он поинтересовался, почему она не на рабочем месте, на что получил ответ, который в миг его заткнул. «Я не на вас работаю,» — сказала она ему. Судя по тому, что она видела в доме номер 10, Малкольм вечно был в мыле. Бегал там, как самка богомола, норовя откусить побольше голов за день. Наверное в календаре он отмечал не встречи, а дни с рекордным количеством его побед в словесных перебранках. Когда она ему ответила в тот раз, у него, казалось, вот-вот пар хлынет из ушей. Сейчас Клара понимает, что тот момент и послужил казусом белли. Малкольм был из тех людей, кто жаждет всё контролировать, и Клара могла его понять. Она сама по себе была властной, а работа няней и затем учительницей только укрепила это качество и на ярком примере доказала, что малейшее проявление слабости может привести к хаосу. Малкольма нельзя было винить за то, что он желал хоть какого-то порядка в ежедневном сумбурном политическом танце. Он был своего рода полководцем. Но проблема в том, что когда мальчик не может управлять настоящей армией, он идет вырывать крылья жукам и жечь слизняков. И сегодня Клара нехотя дала ем такую возможность. До сегодняшнего дня, ему нечем было ее упрекнуть, а тут она так кстати для него облажалась с чеком для отчета. Мог бы и сам его взять, между прочим, но видимо не посчитал нужным. Клара выдохнула. Ладно. Сегодняшний день не задался с самого начала. Капризы Малкольма можно было объяснить, она и сама была на взводе, прежде чем добралась до мини-бара. Значит и Малкольма что-то может усмирить, просто он еще не успел добраться до этой вещи. Она даже не уверена, что он успел покемарить хоть минутку с их прибытия, но слышала включенный телевизор сквозь сон. Клара точно знает, у него есть другая, более приятная сторона. Первое знакомство не задалось, а поездка была напряженной. Было ясно одно: они начали не с той ноги.***
День подошел к концу. Они лежали каждый в своей кровати. Свет погашен. Клара лежала, всё раздумывая о том, как они могли бы все уладить. За годы работы с детьми она выучила, что лучшее оружие в переговорах — это диалог, а Малкольм, каким бы серьезным мужчиной он не казался, сейчас больше походил на капризного ребенка, который не получил желанную игрушку и не собирался уступать. Она ожидала от него более зрелого поведения. Да и тот факт, что он не скандалил с персоналом, ещё раз доказывал, что Малкольм способен на решение вопросов по-взрослому. Малкольм поерзал на кровати. Клара подумала с чего стоит начать. Что-нибудь простое, ненапрягающее. Разговор ни о чем, обмен чувствами на бытовые темы. Что-то, что растопит лед. Что-то, в чем каждый мог найти себя. Малкольм поёрзал ещё. Вот оно. — Не спится? Пауза. — Тебе бы не в правительстве работать, а экстрасенсом на каком-нибудь телеканале для любителей зеленых человечков. Сострил, но не обматерил. Не отлично, но и не ужасно. — А как ты засыпаешь дома? — Тебе лучше не представлять таких картин перед сном, дорогуша. — Знаешь, я обычно включаю какой-нибудь тупой мультик, и смотрю его, пока не отключусь, — сказала она, пуская в бой личное. Малкольм промолчал. Вряд ли он смотрел мультики, даже фоном, чтобы уснуть. Как человек вроде него мог бы засыпать? Читая книгу? Или может смотря как Рамзи разносит своих подопечных на куски? (Если у него и него и была ролевая модель, то точно шеф с «Адской кухни»). О, а может алкоголь? Чуть ли не у каждого управленца, в чьи кабинеты ей удавалось заглянуть, было место для бутылки коньяка и пара стаканов рядом. Сама она не пила, так что придется схитрить… но это может сработать! — И в самые тяжелые дни я выпиваю. Знаю, это самообман и все такое, но мне помогает. Ох, если бы она знала, что выбрала самую худшую из догадок о нем, чтобы озвучить. Малкольм был завязавшим алкоголиком. Благодаря своей нервной работе, а также повседневному и нескончаемому циркулированию кофеина в крови он имел серьезные проблемы со сном. Ему редко удавалось заснуть без снотворного последние несколько лет. И, конечно, он украдкой принял его и сейчас, прежде чем залезть в постель, запивая водой из бутылки, входящей в стоимость их апартаментов. Но всё это он оставит при себе. С чего она взяла, что он будет откровенничать, и чего хочет этим добиться? Эти вопросы заставили его плечи напрячься. Неважно. Если она не перестанет болтать, он точно не заснёт. А завтра ему снова караулить Бароса и быть в силах вести разговор со всеми, кто рискнет к нему приблизиться. Он бы предпочел впасть в кому. — Знаешь, откровенность на откровенность. Подрочу и сплю, как младенец. — Да вы просто мечта Фрейда, мистер Такер. Там был смешок или ему показалось? — Ты это начала. А теперь тебе действительно следует заткнуться, если ты конечно не хочешь прийти и подрочить мне для сладкого сна. Клара затихла. Спустя мгновение, будто бы необходимое ей для раздумий, он услышал, как её кровать скрипнула из-за перенесенного на ней веса. Шаг за шагом он уловил звуки соприкосновения крошечных стоп с ламинатом, пролегшие за его спиной, и снова напрягся. — Блять, я не в имел в виду… — он чуть ли не подпрыгнул на матрасе, резко разворачиваясь и опираясь на руку. Звук открывающегося холодильника приглушил его слова. Он увидел крошечную фигуру Клары, сидящую на корточках перед мини-баром и перекрывающую собой источник света. Холодные лучи огибали ее макушку и пробивались в просветы между локтями и боками. В других обстоятельствах это могло быть похоже на божественное явление — свет позади ангельской фигуры и всё такое — но в данный момент это была просто его бесячая коллега, отправившаяся на поиски ночного перекуса. Ничего больше. — Ты что там, блять, делаешь? — он попытался скрыть за раздражением какое-то другое чувство — а какое, он не потрудился исследовать. Клара встала и выпрямилась. Теперь свет пробивался между ее ног, одетых в широкие пижамные штаны в клеточку, ослепляя его. Ну, если она и была ангелом, подумал он, то только ангелом мести. — Не знаю, что это за шум, но без твоей помощи мне сегодня не уснуть, милый Джек. — Что ты несешь? Какой звук? — жмурился он от света. — Вот он снова, — Клара преувеличено вздохнула, — да поможет мне Бог. Ему хотелось бросить в нее подушкой, либо прижать к матрасу и защекотать до смерти… Вместо этого, состроив хмурую гримасу, он отвернулся на бок и раздраженно натянул одеяло до самого уха. Ну а что, разговоры о личном с ним не сработали, вот она и отплатила ему его же монетой. А виски достала только чтобы подразнить засранца. Если играть, то играть до конца, не так ли? Малкольм еще что-то неразборчиво пробурчал, и на этом день закончился.