Две недели спустя
Битва с Альтроном имела множество последствий: 1. Заковия была почти на 80% разрушена, включая центр страны — Нови Град. Люди остались без работы, жилья, близких. Погибло около семи тысяч человек, примерно столько же ранено. Ущерб составил 484 миллиарда долларов. Фьюри как всегда пытался прикрыть нас, говоря о том, что большая часть Мстителей — агенты Щ.И.Т.а и это было вынужденной мерой. — Нам не покрыть расходы, — вздохнул отец, — полностью. У меня на счету всего 800 миллиардов. — Всего, — усмехнулась, — копейки. — Если я вложу эти деньги, то мы начнем потихоньку банкротится. — Пап, — закатываю глаза, — пусть скажут спасибо, что вообще живы. Если бы мы не вмешались, то этого разговора точно не было бы. — Объясни столь очевидную вещь правительству нескольких стран и поганому Совету безопасности. — Объясню, если они ни, — замялась. — Ни? — Ничего не понимают, — сдержала мат, — знали же, что Альтрон существует, но мирно сидели на жопе. — Погано как-то на душе, — отпил воды, — кажется, вот-вот завалится спецназ и всех нас положит мордой в пол. — Не трать себя на дурацкие мысли. Папа все же вложил часть денег. Гражданам Заковии была оказана помощь в полном объёме; 2. Пьетро находился в тяжелом состоянии. Молодой человек все это время был без сознания, но жив. Его подключили к аппарату жизнеобеспечения. Пули пробили печень и правое легкое. — Доктор Хилл, — в палату зашла медсестра и отдала мне результаты анализов. — Спасибо, — листаю. — Ну что? Ванда кое-как сидела в кресле. После того, как мы вернулись в башню, она заснула почти на двое суток и все ещё чувствовала себя плохо. — Пьетро относительно стабилен, — смотрю на показатели приборов, — показатели в норме. Надеюсь, что через пару дней придет в сознание. — Я побуду здесь. — Тебе надо восстановить силы, — бросаю на нее взгляд, — он под круглосуточным наблюдением Щ.И.Т.а, идём. В основном травмы были скромные: ушибы, ссадины, сломанные кости, разбитые моськи. Очень сильно болели мышцы. — Я принес тебе покушать, — в комнату вошел Роджерс. — У меня хватит сил, чтобы добраться до кухни. — Ногу надо держать в покое, Сэм. Голень слегка задело пулей, но зашивать все же пришлось. — Ты и так постоянно носишься. — На короткие дистанции. Звонко лая на меня запрыгнул щеночек. Это был крохотный черненький той-терьер с огромными ушами и купированным хвостиком. Левое ушко зашито немного. Надеюсь, шрам будет незаметным, по крайней мере, я старалась. Впервые зашивала собаку. Мальчик здоров, привит, проглистован и как сказал Баки. — Без яиц, — вздохнул, — жалко. Мы решили назвать его Пулей. Он быстро бегал, высоко прыгал, кусал за пятки и громко лаял. Покоя нет. Отличительной особенностью собаки было то, что его задние лапки являлись белыми. Будто Пуля в носочках. — Он такая кроха, — удивляюсь, — всего восемьсот грамм. — Может, еще подрастёт? — А вдруг, Пуля просто карлик среди той-терьеров? — Ага, мы думали про то, что он вообще немой. Это так, первые дни, как только пес оказался в башне, он молчал. Вообще молчал. На самом деле, Пуля — умная собака, которая понимает с полуслова. К лотку приучен, ест все подряд, даже мазь. Папа больше всех возмущался, говоря о том, что в его башне не будет собаки. Буквально вчера, проходя мимо мастерской, решила заглянуть, что же делает отец. Он что-то напевал себе под нос и ковырялся в платах костюма, а Пуля сидел в нагрудном кармане папиного комбинезона. — Ненавижу маленьких собак, — усмехаюсь, передразнивая отца, — ищите ему дом! Отдельная любовь у него была к Наташе. Перед сном, Пуля всегда оставлял у двери её комнаты пищалку, чтобы когда девушка ночью вышла из комнаты и наступив на неё, разбудила всю башню, при этом хватаясь за сердце. — Ты каждый раз попадаешь в эту ловушку, — смеюсь. — Да, — вздыхает, — это неугомонное создание меня ненавидит. — Очень сильно любит. — Я надеялась, что у вас с Роджерсом появится ребёнок, а не собака. — Тренировка. Пуля выбрал себе необычное спальное место. В малой гостиной имелся гамак, расположенный около балкона. Мы специально поставили рядом табуретку, чтобы он смог запрыгивать на неё, а потом в гамак. Нравилось, что тут поделать? 3. Общественность вновь разделилась на два лагеря. Друзья Мстителей и враги Мстителей. Вторые круглосуточно дежурили у башни Старка с плакатами, криками. Швыряли в здание пакеты с краской, камни. Вскоре отец не выдержал и выпустил Железный легион, чтобы те оберегали башню. Выйти в город можно было только ночью, когда их становилось немного меньше, и то возникали проблемы. Полиция справлялась с этим, к сожалению, лишь временно. Бартон прихватил с собой Баки и Наташу, отправившись к семье. Сэм тоже не задержался, решил увидеть родню во Флориде. Беннер нашёл успокоение в Индии. Мы со Стивом, папа, Тор, Вижн и близнецы Максимофф остались в Нью-Йорке. У отца с Пеппер был разговор, после которого она незамедлительно вылетела в Германию. Подробности мне неизвестны, но очевидно, что беседа вышла гадкой.***
Проснувшись ночью, решила сходить попить водички. В отцовской комнате горел свет. — Ты чего не спишь? — Смотрел жутко интересный фильм, — закрывает голограмму. — Лгунишка, — улыбаюсь, — в чем причина? Неужели, снова начались атаки? — Нет, — вздохнул, — снятся близняшки Максимофф и Заковия. Не могу спать спокойно. — Ты таблетки пьёшь? — Толку от них, — смотрит в окно, — пью. Тишина. — Не пью, — признался, — спать хочется. — Давай сказку расскажу, — Я не ребёнок, — рассмеялся. — И все же. Какую? — Давай про Белоснежку. — Ты любил её читать мне, когда я была маленькой. Бедная девочка и злая мачеха, — усмехаюсь, — символично. — Прекрати. Удобно устроившись на кровати, папа приглушил свет и обнял подушку, наслаждаясь течением сказки. Когда он уже тихо похрапывал, я выключила торшер и вышла из комнаты, перед этим укрыв отца пледом. Ему надо немного успокоиться. Весь на иголках. Уснуть я так и не смогла, поэтому решила позаниматься в зале. Рана почти зажила. После лёгкой тренировки приняла душ, тихонечко зашла в комнату и взяла вещи, переоделась и отправилась на кухню. — Ранняя пташка, — Тор потягивается, — доброе утро! — Доброе, — шлёпаю его по животу, — какое у тебя пузико! — А у тебя жопа, — засмеялся, — что на завтрак? — Рулеты с творожным сыром, свежим лососем и огурцом. — Сэм, — Ванда зевнула, — там капельница закончилась. — Иду. Пьетро становилось лучше, он пришел в сознание и его разрешили забрать из больницы. — Тебе не кажется, что слишком много? — слабо улыбнулся. — Это последний, — присаживаюсь, — как себя чувствуешь? — Как сито. — Очень смешно, — фыркнула Ванда. — Швы сняли два дня назад. Я вчера делала перевязку, а после крови больше не было? — смотрю на девушку. — Немного. Ванда ни на минуту не отходила от брата. Поселилась в соседней комнате. Её состояние улучшилось, появился аппетит. — Хочу гулять, — парень вздохнул, — тут скучно. — Рановато, — хлопаю по ляхе, — может, на следующей неделе? — Отвезем тебя в парк. — Я тоже хочу. Вижн залетел к нам сквозь стену. Ему было тяжело осваиваться в нашем мире. Много правил и порядков. Мы выдали ему обычную человеческую одежду. — Ты снова забыл про дверь? — улыбаюсь. — Простите, — слегка смутился, — я пытаюсь все запомнить. — И у тебя почти получается, — Ванда мило улыбнулась, — правда, футболку ты надел задом наперёд. — Это как? — Оттяни ворот и увидишь бирочку. — Так? — читает, — дальше? — Надо, чтобы она была сзади. Переодень. Ничего не стесняясь, Вижн снял футболку и правильно её надел. — Другое дело.Вечер
Когда вернулись Стив, папа и Тор, можно было наконец-то отправиться спать. Как-то устала сегодня. — Как закончилась ваша вылазка? — спросила Ванда, отпивая какао. — От них пахнет каким-то мясом, — Вижн. — Мы ели шаурму, — Роджерс снимает рюкзак и достает пакет, — вам купили. — Это очень мило, — улыбаюсь, — но, вынуждена отказаться. Хочу спать. — Что ты делаешь завтра вечером? Капитан впервые задаёт мне такой вопрос прилюдно. — Ничего, — ответила. — У меня есть две путёвки. — Куда? — Тор. — Мариета, Мексика. — Хороший остров, — кивнула. — Тогда, собирай вещи. — Боюсь, не выйдет, извини. Надо помочь Пьетро восстановиться и, — смотрю на папу, — прочее. — Сгоняй, — отец улыбается, — развейся. — Не знаю… — Мы только «за», — рыжеволосая красотка подмигнула, — брату уже не нужна нянька. — Я оплачу любую твою татуировку. Сучёныш. Знает, чем меня взять. — Любую? — прищурилась. — Хоть на всю спину. Я поднялась, быстрым шагом направившись в комнату. — Ты куда? — обалдела Ванда. — Времени нет! Пора собираться. Пока я судорожно искала подходящие вещи и мастеров на различные процедуры, то в дверях появился он. — Почему ты стала отказываться? Как мне сказать о том, что не хочу появляться на людях в купальнике? — Сэм? — Мне нечего ответить… — Ты боишься остаться со мной, да? — Ни в коем случае, — запаниковала, — просто, не очень хочу щеголять задницей в плавках. — Не понял. — Жопа толстая, понимаешь? Нервно достав из шкафа джинсы, скинула спортивные штаны. — Видишь? — еле залезла в них, — маленькие. Я их носила после возвращения из Асгарда. Откуда берётся вес? Питание прежнее, тренировки туда же. — Просто забей. Подойдя ко мне, Стивен дёрнул за ширинку, разрывая вещь. — Купи побольше и всё. Не вижу проблемы. — Я жирная. — Ты не жирная. — Немного набрала, ну, — шлёпнула себя по животу. — Как и я. — Кэп, по сравнению с твоим «набрал» и моим «набрала», ты похудел. — Считаю, что тебе так даже лучше, ибо, когда впервые увидел, подумал «почему она такая худая? Болеет?». — Спасибо… — У тебя соблазнительные бедра, упругая грудь, тонкая талия и хорошая попка, подтянутое тело, а с твоим «набрала» стало ещё лучше. Вызываешь хороший аппетит. — Можно, — вздыхаю, — я тупо буду сидеть в полотенце? — Нельзя. — Льзя. — У тебя все идеально, — обнимает, — мне нравится. — Это ты сейчас так говоришь, — стукаю по каменному прессу. — Я толстый, а это лишь сыворотка. — Очень смешно… — Собирайся и не забивай себе голову всякой ерундой. Мой рост 176 сантиметров, а вес 78,4 килограммов. Верните мои 67…На следующий день
Обожаю будни из-за того, что в общественных местах мало людей. Конечно же, меня узнавали, то виду не подавали. Побывав везде, где можно было, я закупилась продуктами и вернулась в башню. — Что с твоей походкой? — удивилась Максимофф. — Шугаринг, — сажусь на кресло, — давненько такого не было… — Оу, — скривилась, — понимаю. Полный комплекс? — Всё включено. Вообще… — Жесть, — вздохнула, — ты что, закрасила белые пряди? — Да. Волосы росли быстро и мне надоело два раза в месяц подкрашивать корни, поэтому, сегодня выбор пал на тёмно-русый оттенок с холодным отливом. Сделала ламинирование и окрашивание бровей с ресницами, нюдовый маникюр и педикюр. — Твои когти, — Тор взял мою руку, — как у кошки. — Я не могу с короткими! Знаешь, как было тоскливо без длинных? — Нет. Закатив глаза, он вышел на балкон. — Кстати, — смотрю на Ванду, — в пакетах твои новые вещи, обувь и прочее. Тебе, вероятно, неудобно в наших вещах. Длинные и большие. В отличии от нас с Нат, Максимофф очень худенькая и небольшого роста. Миниатюрная девушка. — Если что-то понадобится, то скажи об этом папе, он все организует. Близнецы не выходили куда-либо, ибо не знали город и слегка побаивались людей. — Устроит тебе модный приговор. — Как-то неудобно, — опустила взгляд. — Прекрати. — Ты очень вредный! — заворчал отец. — Правда? — Зря тебя разморозили… — Боже. Продолжая ворчать друг на друга, они спустились вниз. Ванда вызвалась мне помочь с приготовлением ужина. Мы вместе быстро управились с картофельными дольками по-деревенски в сливочно-чесночном соусе, запечёнными куриными отбивными в тандеме с прованскими травами и сметаной, лёгким овощным салатом. — Запах сногсшибательный, — вдыхаю, — что это? — Мама любила готовить брауни, — улыбается, — и есть его с мороженным. Очень вкусно. Она милый и открытый человек, с ней очень легко, комфортно. Жаль, что так вышло с их родителями. — Этот аромат узнаю из тысячи. С помощью костылей на кухне появился Пьетро. — С ума сошел? Я бы принесла! — Устал там лежать, — присел. — Правильно, тебе уже можно гулять. — Видишь, — подмигнул мне, — доктор разрешил! — Начнём с малого. — Хочу картошку! — Поешь капусту варёную, — гладит по волосам. — Дай хотя бы понюхать, — грустно вздохнул. — Хорошо. Я решила заглянуть к папе в мастерскую, чтобы пригласить его на ужин. Он стоял в очень странной позе: левая рука вверх, правая нога в сторону, а вокруг него активно работала круговая установка, которая что-то делала с костюмом. — Это не самое ужасное, на чем бы ты могла меня спалить. — Ужин готов. Мы будем ждать, — шокировано закрываю двери. Выспавшийся Пуля радостно выбежал из зала, забегая в туалет. Его лотки были везде. Весь день спит и гадит. Чудо. После вкуснейшего и веселейшего ужина, к которому присоединился пес, а позже трапезничал курицей с вилки, Роджерс произнёс: — Кажется, нам уже пора. — Не хочу Пулю оставлять, — вздыхаю. — А я хочу, — папа забрал его у меня. — Все будет хорошо, — улыбается, — мы на недельку. Семнадцатого числа будем дома. — Ладно-ладно. — Твой тяжеленный чемодан уже на борту. Я его полдня собирала. Там все необходимое для жизни. — Буду скучать, — отец очень тепло обнял. — Семь дней и я рядом, — вздыхаю. — Я чувствую ноты сомнения, — буркнул, — марш в Квинджет. Отдохни и напейся. — Па… — Давай-давай. Попрощавшись с остальными и зацеловав унылого Пулю, мы поднялись на крышу. — Ты лично за штурвалом? — подходим к площадке. — Да, — кивнул, — готова? — протягивает руку. — Конечно, — вкладываю свою ладонь. Интересно, к чему это приведёт?