Never Did Run Smooth

***

-Ну-у…, - сказал Геральт, уставившись на стеклянный куб. -Ква-ква, - сказала лягушка. -Я подумал, что тебе может быть интересно, - сказал Дийкстра, откидываясь на спинку стула; его пальцы были переплетены на животе. Куб с лягушкой стоял у него на столе. Это выглядело как вполне неплохой дом для нее: миска, полная воды, немного сырой земли и песка, несколько разбросанных кусочков гниющих фруктов, чтобы привлечь мух. Лягушка умело стрельнула языком и схватила одну из них, когда та пролетала мимо, и выглядела как любая обычная лягушка. Единственной странностью было то, что у нее была грязная и очень маленькая фиолетовая бархатная шапочка, криво сидевшая на макушке и свисавшая на один большой блестящий глаз. -Это не совсем... Дийкстра пожал плечами, -Ты долбанный эксперт. Я сам не видел, как его прокляли. Один из моих парней-громил по поручению забрал его у хозяйки гостиницы в Блавикене. Она сказала, что однажды ночью, когда он выступал, появилась ведьма, закричала, что он обманул не ту женщину, и - бац -, лягушка вместо менестреля. - Ох, зараза, - пробормотал Геральт, проводя рукой по лицу. Это чертовски похоже на то, что могло случиться с Лютиком. Если подумать, то прошло семь месяцев с тех пор, как он в последний раз слышал или видел что-нибудь о Лютике. Это было немного дольше, чем обычно. Геральт прищурился и повнимательнее посмотрел на лягушку. Он довольно хорошо знал лягушек — побочный эффект того, что много времени проводишь на охоте в болотах, — и это определенно был не местный и не северный вид. Больше похоже на то, что обитает на юге, с этим пурпурным переливом по бокам. Он наклонился и глубоко понюхал куб. Трудно быть уверенным — в основном пахло мокрой лягушкой — но да, там было что-то, слабый след озонового потрескивания, как для активного заклинания. Блядь. -Твой человек узнал что-нибудь еще о том, что произошло? - мрачно сказал он, отрываясь от дела. Возвращение в Блавикен, чтобы его забросали камнями, не входило в список того, что он хотел сделать, не говоря уже о том, что его шансы получить ответы от кого-либо там, были ничтожны. Да, - многозначительно сказал Дийкстра. Геральт пристально посмотрел на него. Дийкстра только развел руками, - сдается мне, ведьмак, ты уже у меня в долгу. Если хочешь большего, тебе придется заплатить за это. Геральт что-то прорычал, - отлично. Что тебе надо? И не переоценивай, сколько для меня стоит вернуть Лютика, - кисло добавил он. Черт возьми, очевидно, что это стоило недели, пробираясь по грязным полузамерзшим полям к северу от Новиграда, чтобы выкопать труп пропавшего гонца Дийкстры, а затем выследить накеров, которые убили его, до их логова. Которое оказалось скорее подземным комплексом, восемь пещер, полных маленьких ублюдков, толстеющих на человеческих и лошадиных трупах, которые они прятали подальше от полей сражений. Геральт мрачно проглотил полдюжины сильнейших зелий, которые он смог сварить, и прорубил себе путь сквозь орду, и, наконец, в самой глубине последней пещеры нашел остатки сумки посланника, разорванной когтями, а ее содержимое разорвано в мокрую неузнаваемую муть. Он отнес ее обратно в Новиград, страдая от адского похмелья, и вывалил склизкое месиво на стол Дейкстры рядом со стеклянным кубом. Лягушка выглядела хорошо. Ее кожа была блестящей и влажной, и она немного подросла. Кто-то даже постирал для нее маленькую шапочку. - Твой человек мертв, и что бы он ни нес, у тебя этого нет, но и ни у кого другого тоже -, решительно сказал Геральт, - теперь говори. Дийкстра нахмурился, глядя на беспорядок, но неохотно сказал: - Хорошо. Трактирщица записала проклятие. Она подумала, что когда-нибудь может появиться его друг и захочет дать за это монеты. Он полез в свой стол и достал грязный клочок бумаги, пахнущий пивом; неуверенная рука нацарапала на нем: «Ты - тварь навозная, и будешь ею, пока не закончится путь солнца». Геральт нахмурился, глядя на него сверху вниз, - путь солнца? Похоже на путешествие солнца. Обычно это просто означает, что проходит день. Дийкстра пожал плечами, - не я это писал, ведьмак, - он подтолкнул куб к Геральту, - удачи. Геральт вышел из бани с лягушкой подмышкой, - Если ты еще когда-нибудь изменишь чародейке, клянусь, я сам отрежу тебе член, - с горечью сказал он. - Ква-ква, - сказал Лютик. Геральту пришлось соорудить перевязь, чтобы повезти кубок на седле, вместо трофея с головой Королевской Виверны, который он вез. Это не оказало такого же влияния. Когда он въехал в соседнюю деревню, все дети побежали за ним, смеясь и пытаясь постучать по стеклу. -Могучего врага ты победил, ведьмак, - окликнул его один из стариков, сидевший и куривший возле таверны. -Каждый шут при своем дворе, - пробормотал Геральт, топая внутрь. Он купил у хозяина гостиницы помятое яблоко и почти сгнивший кусок мяса, прежде чем выйти на улицу, разогнал детей и поехал дальше. В ту ночь у костра он грубо нарезал куски мяса и снял верхнюю крышку, чтобы бросить их в куб. Один из них сбил крошечную бархатную шапочку с головы лягушки. -Ква-ква! - громко сказал он и выпрыгнул. -Твою ж мать. - сказал Геральт и прыгнул за ним. Час спустя, насквозь промокший, он с мрачным лицом засунул лягушку обратно в куб и снова закрыл его. Он обратно вернулся на свое бревно и ощипал аиста, которого убил как раз перед тем, как поел Лютик, и мстительно поджарил его. Аист получился не очень хорошим, но он был готов получить любое насыщение от пищи, какое только мог получить прямо сейчас. Три дня спустя он въехал в Оксенфурт и ворвался в университетскую библиотеку. Она все еще была заперта, хотя этот ублюдок Радовид уже несколько месяцев лежал в могиле. Геральт ни капельки не сожалел, что помог Дийкстре и Роше это устроить, но нельзя отрицать, что в результате Редания оказалась в полном беспорядке; пока еще никто не сумел захватить власть. На самом деле он был удивлен, что Дийкстра не покинул Новиград, чтобы принять в этом участие, но, возможно, он решил, что сейчас нет такого большого смысла быть правителем Редании. Геральт не мог не согласиться. Нильфгаардские легионы спокойно перезимовали в Темерии теперь, когда Эмгыр заключил мир с Роше и партизанами, и довольно скоро они снова отправятся в путь: уже были бы в пути, если бы Эмгыр не вернулся на зиму в Нильфгаард, по-видимому, для того, чтобы снести головы нескольким дворянам и засунуть Цири им в глотки как своего наследника. Кто бы ни оказался во главе Редании, он, вероятно, просто просил, чтобы к лету его голова украсила пику. Геральт все еще жалел, что хоть кто-нибудь не догадался снова открыть Университет: было чертовски сложно найти какую-либо информацию без помощи библиотекаря. Ему пришлось перерыть три дюжины книг магических стихов, прежде чем он нашел ту, в которой говорилось о «Пути Солнца», заглавными буквами, как будто это означало что-то конкретное. Он глубоко вздохнул, а затем заглянул в религиозный раздел и просмотрел несколько книг о нильфгаардском культе Великого Солнца, и в третьей он, наконец нашел то, что искал. «Движение Солнца — значимый и необычный ритуал в нильфгаардской религии, скорее всего, пережиток времен человеческих жертвоприношений и очень мало далек от них, поскольку большинство попыток пройти Путь — и тем самым получить благословение Солнца для города - смертельны. Только те, кто уже приговорен к смертной казни, в редких случаях будут пытаться добиться милости и прощения за свои преступления, а также императорской награды для себя или своей семьи. Пройти Путь можно только во время Фестиваля Весеннего равноденствия, проводимый в Золотой год». - Вот дерьмо, - сказал Геральт, бросил книгу и побежал к двери. Он снова вскочил на коня и пустился во весь опор на юг. Когда кобыла была близка к падению, он остановился в следующей деревне, осмотрел каждую лошадь, нашел лучшую, заключил сделку, перекинул седло с одной на другую, - ква-ква!, - запротестовал Лютик; Геральт проигнорировал его - и продолжил движение. Они ехали всю ночь. Через сорок восемь часов, сменив еще двух лошадей, он остановился в гостинице - он думал, что находится где-то в южной Темерии, но не был уверен; поспал три часа, снова поменял лошадь и вернулся к движению. Он поел в седле пригоршнями вяленого мяса, фруктов и орехов, и побрызгал на лягушку водой из своего мешка с водой. Как только он пересек границу Цинтры, ему нужно было сделать вызов самому себе; он неохотно отказался от двух дней и поехал на восток, пока не добрался до реки Неви, чтобы следовать по прямой на юг через Ангрен и Туссент, пока не доберется до Назаира, а затем он достиг имперских дорог и свободного плавания. Но у него оставалось всего шесть дней и больше половины расстояния. В каждом городе, через который он проезжал, выставляли декорации к чертовому равноденствию Золотого Года, как напоминание о том, что время Лютика истекает. Лягушки не живут семь лет, так что если он пропустит этот...