Великий князь. Повесть Бориса Савинкова

Александру Аникину Герои этой истории встречают Новый, 1905 год. На календаре было 31 декабря 1905 года. Ольга Петровская провела Новый, 1905 год в полном одиночестве и писала стихи-посвящения своему возлюбленному Александру Бельскому. Было скучно. Но тепло и уютно и пахло замечательными пирогами с начинкой, которые Ольге и ее родителям приготовила очаровательная Марья Семеновна - их служанка, выполнявшая роль экономки и кухарки одновременно - как во многих домах того времени. Великий князь Сергей Александрович встречал этот Новый год вместе со своей женой Елизаветой Фёдоровной. Подобное время препровождение надоело обоим. Елизавета Фёдоровна устала от мужа, который лез постоянно целоваться, а Сергей Александрович устал от того, что супруга не хочет его поцелуев. Как-то когда они украшали ёлку - игрушка -Щелкунчик постоянно падала из рук Елизаветы Фёдоровны, и она дрожала при каждом её падении, Сергей Александрович, исполненный похотливого желания, но на законных основаниях - всё-таки попытался поцеловать жену. Но Елизавета Фёдоровна была настолько набожна, что ей подобные притязания мужа оказались слишком тяжелы. Сергей Александрович попытался обнять супругу, и она свалила игрушку на пол. Потом, когда Сергей Александрович попытался к Елизавете Фёдоровне пристать ещё раз, его супруга свалила ёлку. Ёлку спас сам Сергей Александрович и в это время мимо ёлки пробежал огромный серый кот, живший у кухарки семьи, Матрёны Павловны который год на началах общественного иждивенца. Затем Матрёна Павловна показалась сама, и у Сергея Александровича лопнуло терпение. Сергей Александрович помечтал об Ольге Петровской - получить бы от неё любовное письмо хоть раз, а не то что он получал каждый раз: "Извините, Сергей Александрович я люблю Александра Христофоровича Бельского". Сергей Александрович хоть так обхватив супругу за талию, не очень обрадовался бежавшей за нахальным котом Борисом Матрёной Павловной, в итоге Борис замахнулся своей лапищей на ёлку, повалив дерево окончательно. У Сергея Александровича лопнуло терпение окончательно. - Борис пошёл вон, негодяй! - Завопил Сергей Александрович противным фальцетом так, что даже сам испугался. - Матрёна Павловна, Вы по что кота Борисом-то назвали? Опять мне Борис Савинков мерещится. Уберите этого котяру прочь. - Савинкова? - Тут уже не выдержала Матрёна Павловна, которая за кота Бориса была горой больше чем за великого князя Сергея, которому служила верой и правдой. - Где он, негодяй прячется? В шкафу у Вашей жены? Елизавета Фёдоровна получила удар почище чем обливают холодной водой на холодном морозе. Сергей Александрович в итоге не выдержал и, ничего не сказав, вернее он не хотел ничего говорить, но не выдержал и сказал: - Если этот негодяй Борис Савинков прячется в шкафу у моей жены, я с удовольствием повешу их обоих! И Сергей Александрович ушёл в свой кабинет, облицованный из красного дерева, под старину, и пошёл разбирать почту. Он мечтал найти там любовное письмо Ольги Петровской, но его опять облаяли, сославшись на Александра Христофоровича Бельского, и он решил почитать другое любовное письмо, наверное, от Клавдии Васильевны, которую он постоянно отвергал, ссылаясь на Ольгу Петровскую, но которая была в него влюблена. Желая найти любовную записку, Великий князь нашёл угрозу. Письмо, которое Великий Князь вскрыл, гласило: "Это будет последний год в твоей преступной жизни, князь". Великий князь Сергей Александрович к угрозам привык. Он просто сжёг письмо на тлеющей свече, чтобы его не нашла Елизавета Фёдоровна. Да уж, лучше б правда любовная записка. И желательно от Ольги Евгеньевны Петровской. Но поскольку от Петровской Сергей Александрович мог получить только признание в любви Александру Христофоровичу Бельскому, ему пришлось вскрыть те письма, которые сообщали ему менее неприятные известия - не о его собственной предстоящей гибели, а о делах насущных - например, записка от крестьян московской губернии, которой он управлял. Елизавета Фёдоровна неожиданно для себя вошла к мужу. - Ты очень утомлён. - Нежно сказала Сергею Александровичу жена. - Отдохни. Записка провокаторов Сергею Александровичу не давала покоя. Он всё равно вспылил. - Господи, и здесь не дают работать! Когда же я уеду к родственнику в Санкт-Петербург? К племяннику-царю то есть. Руки великого князя Сергея после получения письма от провокаторов дрожали настолько, что его нервная дрожь передалась и его жене - Елизавете Фёдоровне. - Нет тебе нельзя работать. - Настояла она на своём. - Ты очень устал. Пойди к Матрёне испей кофе. А я пойду займусь рукоделием. Сергею Александровичу пришлось повиноваться супруге. Хорошо всё-таки, что он успел сжечь это проклятое письмо! И очень хорошо, что его не увидела его дражайшая Елизавета Фёдоровна - иначе бы она точно попала к доктору с нервами, а этого великий князь точно не хотел - подвергать супругу такой пытке. Чего доброго к ним нагрянет ещё этот чудак - Александр Петрович Ольденбургский со своим пристрастием к нетрадиционной медицине, которого великий князь Сергей Александрович никогда не понимал. Александр Петрович возглавлял в 1905 году общество для молодых людей - Маяк, нкт-Петербургский комитет для оказания содействия молодым людям в достижении нравственного и физического развития, где он вполне выражал свои взгляды. Елизавета Фёдоровна итак была подвержена влиянию своей сестры, увлекающейся подобного рода экспериментами Александры Фёдоровны, супруге его племянника и царя Николая Александровича, а ещё не хватало здесь Александра Петровича Ольденбургского и его жены Евгении Максимилиановны. Чего доброго этот чудак от инфантерии (Александр Петрович был в чине генерал-лейтенанта) решит, что Елизавете Фёдоровне нужна его помощь с нервами. А вот этого бы Сергей Александрович Александру Петровичу никогда бы не позволил. Спускаясь к Матрёне за кофе, Сергей Александрович думал об Александре Петровиче и краснел, заливаясь пунцовой краской от стыда за родственника, увлекающегося учением Месмера, Блаватской и прочими глупостями, до которых была охоча Александра Фёдоровна. Из-за этих глупостей к царскому двору был допущен некто Распутин - мужик, неизвестный по происхождению из секты хлыстов. Чего доброго ещё этот оползень станет любовником Александры Фёдоровны! Сергей Александрович явно дрожал за свою супругу Елизавету Фёдоровну. Дело было не к добру. Женщина видела какие-то сны, и голубые глаза Бориса Савинкова ей вечно в этих снах мерещились. Но Сергей Александрович верил в лучшее, что ему не придётся обращаться с этими проблемами к их родственнику Александру Петровичу Ольденбургскому, который славился подобного рода чудачествами, но проблемы с головой он правда лечил. Ходили слухи, что Александр Петрович правда вылечил некоторых человек толи от бесов, толи от приступов шизофрении методами месмеризма, и что ему это удалось вполне без лекарств. Великого князя Сергея передёрнуло. Как он боялся своего этого родственника! Но чтобы жена к нему не попала на приём, он и устроил этот переезд к своему племяннику - к царю-императору Николаю II, семья которого и он сам ждали его с нетерпением. Сейчас великий князь Сергей Александрович взял письмо от Николая II, и со слезами на глазах прочёл его - Сергей Александрович любил своего царственного племянника, который единственный прощал ему все его прегрешения на свете, жаловал должностями, помогал содержать царственную свою супругу, внучку самой Королевы Виктории - красавицу Елизавету Фёдоровну. Норов Дон Жуана в нём был. Он Елизавете Фёдоровне изменял, и будь неладна эта увлечённая Древней Индией Ольга Петровская, он хотел эту утончённую девочку заманить в постель, но не мог - Ольга упорно сватала себя за оперного певца Александра Бельского, хотя никаких намёков на эту связь и не было, Петровская держалась стойко. Она обязательно будет женой Александра Бельского. Время пройдёт, обязательно будет. Великий князь Сергей Александрович в это не верил. Дура, думал он периодами, время проходит, а Бельский всё не становится твоим мужем, бестолковая, нет бы спокойно делила с ним постель - и была б в драгоценностях, ездила б в свою оперу, но с ним... эх... Елизавету Фёдоровну Великий князь Сергей любил. Но образы других баб не давали ему покоя. Той же Петровской. Последнее увлечение Сергея Александровича было певица Лариса Ненашева - Бельский был пару раз её партнёром. Кстати, Бельского самого Сергей Александрович видел пару раз за кулисами, когда тот проходил мимо гримёрной Ненашевой, спрашивал Бельский Ненашеву готова ли она к выходу на сцену? Готова, в смысле - не спит ли она с Сергеем? Сергей Александрович милостиво отпускал Ненашеву к Бельскому, и смеялся над Петровской - вот он, в объятьях певицы. О том же мечтала Петровская, но она этого не достигнет никогда. Он достигнет, ибо, благодаря тому, что его супруга взялась покровительствовать театрам, он мог себе позволить всё что угодно. Мужчина тогда отпускал Ларису на сцену, и женщина, нехотя выпендривалась перед зрителями, изображая ту или иную кокетку и раздражая Бельского, который старался не обращать на Ненашеву никакого внимания, играя с ней он искал жадным взглядом Петровскую, томившуюся из-за его голубых глаз в зале.