Драма тьмы и света

      Пока утром Деймон принимал водные процедуры Офелия решила переодеться. Она взяла чистый топ и рубашку. Её взгляд упал на отражение в зеркале. Она аккуратно коснулась пальцами шрама на рёбрах и провела по нему. Напоминание о том, что никто, даже солары, не вечен. — Если хочешь, то Зельман может убрать этот шрам, — послышался позади низкий шёлковый голос Деймона. Он подошёл ближе к Офелии и поцеловал её в шею. — Даже не знаю, — неуверенно ответила Бёрнс. — Что ты думаешь? — Я всегда считал, что шрамы напоминают нам о тех событиях, что сделали нас сильнее, но и о том, что у каждого есть есть свои слабые места, — Деймон на секунду остановился. — Как ты себя чувствуешь? — Мне уже лучше, — соврала Офелия. Она все ещё чувствовала сильную слабость и не знала, когда сможет вернуться к выполнению своих обязанностей, но Деймону она не собиралась это говорить. — Сегодня хотела пройти на пляж и подышать морским воздухом. Возможно, займусь делами школы. — Может, вечером вместе поужинаем? — Деймон обнял Офелию за талию. — Я сегодня постараюсь закончить пораньше со всеми делами. — Тогда беги по делам. Увидимся вечером, — Бёрнс повернулась и нежно поцеловала Сомбрэ. — Отдыхай, моя принцесса.       Офелия оделась, взяла свои записки и пошла на пляж. Она села на тёплый песок и взялась за свои записи. Хоть она и говорила, что чувствует себя лучше, но силы покидали эклипсе. Она много спала, отдыхала, быстро уставала. Офелия старалась не думать об этом. Спустя несколько часов она легла на песок. Мышцы болели. Сердце начало быстрее стучать, а голова разболелась. Офелия закрыла глаза, стараясь успокоиться, но не получалось. Тревога нарастала с каждой секундой. Офелия хотела подняться и пойти к Пауле за лекарством, но лишь встала на колени. Тело пронзила боль, Офелия уперлась руками в песок и закричала. Все вокруг потемнело, но не из-за туч. Неконтролируемая сила вырвалась из эклипсе. Офелия пыталась справиться с ней, но чувствовала, как сознание покидает её.       Сомбрэ стоял около окна в своём кабинете, когда увидел что-то странное. Все вокруг пляжа начало заволакивать темнотой, а сила внутри Деймона начала клокотать. Опасность. Что-то подсказывало ему, что с Офелией что-то случилось и источником этой темной силы была именно она. Деймон побежал. Он бежал быстро и не замечал никого и ничего, пока практически не сбил с ног Зельман. Она была как будто не в себе. Волосы были растрёпанными от бега, дыхание сбито, а взгляд потерянным. — Сэр! — пролепетала Паула. — Это… это всё Офелия. Баланс нарушился. — Иди в крыло! — скомандовал Сомбрэ. — Я принесу её туда.       Сомбрэ не слышал, что пыталась возразить ему Паула. Он бежал и не останавливался. Он маневрировал во тьме, пытаясь добраться до Офелии. Она сидела на коленях и упиралась руками в песок. Её глаза потемнели. Эклипсе ничего не слышала. Деймон схватил её за руки, но Офелия не отреагировала. Он вытянул из неё немного силы, и Бёрнс шумно выдохнуло. Её голубые глаза посмотрели на Сомбрэ. — Деймон, — еле слышно сказал Офелия, — мне страшно. Я не могу, я не могу… — Все будет хорошо, — Деймон крепко держал дрожащую девушку.       Офелия вся тряслась, но тьмы становилось всё меньше и меньше. Как только вся сила исчезла, эклипсе упала без сознания. Деймон подхватил её на руки и помчался в крыло целителей. Он боялся делать перенос, чтобы не навредить Офелии.       Паула уже ждала их. Её волосы были полностью убраны, а на столике около кровати стояло множество баночек и лежали инструменты. Деймон положили Фели на кровать и вышел без уговоров Зельман. Паола начала обследовать эклипсе. Начала она с анализа крови и магического анализа всех органов. Повреждений найдено не было, и в ином случае Паула бы поставила обычное переутомление и прописала отравы из трав, чтобы успокоить нервы. Только вот в крови содержание темной магии сильно увеличилось. Это привело Паулу к следующему этапу — обследованию мозга. Паулу Зельман сложно было испугать: во время работы на фронте она видела многое, но, слегка проникнув в голову Офелии, Паула закричала. Тревога наполнила целительницу. В этот момент в комнату зашёл помощник Сомбрэ, Александр, которого Паула сразу же послала за командиром. Вскоре оба вернулись. — Судя по твоему виду, Зельман, хороших новостей мне от тебя не ждать, — сказал Сомбрэ и подошёл к окну. — В целом, состояние Офелии не вызывает беспокойство. Никаких повреждений или вирусов я не нашла. Как я и говорила, уровень тьмы сильно преобладает, что вызвало сильный дисбаланс, — голос Паулы звучал тревожно, хоть она и пыталась казаться спокойной, — поэтому следом я решила провести анализ головного мозга,— на какое-то время Паула замолчала. — Сэр, Офелия оказалась в заложниках своего собственного сознания. В этом я не могу ей помочь. По моим расчётам, Офелия не доживёт до следующего утра, так как уровень тьмы достигнет максимума. — Поможет ли, если кто-нибудь залезет в сознание Офелии и вытащит её? — спросил Сомбрэ. — Теоретически, да. Правда, это слишком опасно, сэр. Только вам это под силу, но это может погубить вас. — Это моё решение. Паула, Александр, будьте готовы через полчаса. Мне надо кое-что сделать, а после я вернусь сюда и начнём, — Сомбрэ стремительно вышел из палаты. Паула хотела ему возразить, но не смогла и слова произнести. Она прижалась к Александру и заплакала.       Сомбрэ сидел за своим столом и писал. Он обязательно спасёт свою Фели, но должен был обеспечить ей стабильность. Сомбрэ аккуратно сложил один лист в конверт, запечатал его и снова принялся писать.       Ровно через полчаса Александр и Паула снова увидели своего командира. Сомбрэ встал около Офелии, Александр и Паула — около противоположной стены. — Меня не вытаскивать, пока Офелия не будет в безопасности, — приказал Сомбрэ, — Александр, на моём столе лежат два конверта. Один отдашь Офелии, во втором лежит завещание, где написано, что всё после моей смерти достанется мисс Бёрнс. Обещай, что будешь служить ей так же верно, как и мне. — Обещаю, сэр, — спокойно сказал Александр.