[Breathe free]

Твоя новая жизнь ждёт, амиго… Жаль, конечно, что мне этого уже не увидеть, но когда вообще судьба давала людям справедливые шансы? Стоит её поблагодарить уже хотя бы за то, что из всех шизанутых голов в Найт-Сити, я оказался именно в твоей. Хотя бы на всё оставшееся тебя жалкое время, поживи так, как тебе самому бы хотелось, Ви. Даст бог — пересечёмся. Когда-нибудь. Где-нибудь. Ты был единственным, кого я в конце концов мог назвать другом. Береги себя… и не забывай про меня, лады? — Ви, привет! Мужчина встрепенулся от неожиданности. Приёмник в Пустошах то и дело барахлил без нормальной связи, включая принятые на почту голосовые сообщения когда ему вздумается. Никакого уважения к личному пространству носителя. Так вот сидишь где-нибудь на утёсе, смотришь на краснеющий на горизонте восход, приобщаешься к прекрасному и вдруг на полную громкость врубается реклама геля для увеличения члена или уведомление о просроченной плате за аренду. Такой себе опыт, тут и до инфаркта недалеко. — Давно с тобой не болтали! Как у тебя до сих пор, всё круто? Жаль, не могу посмотреть, как ты там шикуешь в Найт-Сити. Покачав головой, он почувствовал, как по его лицу расползается горькая улыбка. Не по его воле, само собой. Он уже давно не улыбался. Хоть и почти все его заботы остались позади, в богом забытом мегаполисе, мужчина всё-таки умудрился притащить одну из них с собой. А судьба распорядилась так, что именно она была самой большой из них. Можно сказать, это была не его улыбка. Скорее копия, энграмма той, что украсила лицо девушки на экране. Сидя, судя по всему, где-то у костра и обхватив колени руками, Джуди спокойно улыбалась в камеру. В её глазах виднелось отражение пламени, физически существовавшего в мире, и пламени, что горело у неё в душе. Последний раз он видел такой огонь в её взгляде ещё там, на небольшом импровизированном пирсе возле маленькой хижины на окраине Найт-Сити. — Вообще, я просто хотела сказать спасибо. За всё, что ты для меня сделал. Стоило свалить из этого долбаного города, чтобы понять, насколько мне там хреново. Теперь уже пародия на улыбку чувствовалась не так фальшиво. По крайней мере, есть настоящий повод для радости. Свою душу Ви, может, спасти и не сумел, но хотя бы парочке других по дороге оказал всю посильную помощь. Необязательно быть легендой, чтобы оставить значительный след в мире, достаточно просто не быть говнюком — это он теперь понимал. Пусть и на каждую спасённую им жизнь приходилось полсотни угробленных. А Джуди молодец. Один толчок в правильном направлении заставил её саму двигаться туда, куда она хотела двигаться всю жизнь. Вот так просто, без пафоса и лишних слов — упаковала чемодан и свалила подальше от этой выгребной ямы. Ещё тогда хотелось сделать то же самое и последовать за ней, да только вот нельзя было. Повлияло одно маленькое решеньице. Одно небольшое дельце. Один незначительный человечек. — Я вот что хочу сказать, ты тоже уезжай, Ви. Вот сразу, как будет возможность, собирай вещи и беги, куда глаза глядят. Реально, сразу вздохнешь полной грудью. Я тебе гарантирую. У нормального человека к таким заявлениям обязательно появляются вопросы и рождаются отговорки. «Откуда, куда, с кем, на какие деньги, нахуя, а главное зачем?». И, в принципе, такой человек в своих рассуждениях окажется прав, по крайней мере, таковым будет казаться самому себе. Стоит лишь вспомнить о том, с каким трудом ему досталось его место в мире — квартирка на окраине какого-нибудь Уотсона, паршивая работа с никчёмным заработком, пародия на счастливую семью. Не особо хочется бросать всё, что нажил без шуток непосильным трудом. Однако есть и такие люди, как Ви. Люди, которым, как он считал, хоть немного повезло. Которых уже ничего не держало в Найт-Сити. Которых осенило осознанием своей незначительности, тщетностью попыток пробиться в «легенды» или потерей всего, что они считали дорогим и незаменимым. Или же просто люди, уставшие от одного из тысячи недостатков этого рая на земле — от беспредела корпоратов до неадекватности соседа сверху. Ви сам не знал, к каким себя относить. Наверное, ко всем сразу и ни к каким вообще одновременно. — Ладно, что-то меня понесло. Удачи тебе там. Изображение Джуди закрылось само по себе и перед взором Ви предстал хаос и беспорядок, называемый его палаткой. Кровать не заправлена, подушка лежит в ногах, какие-то бутылки то тут то там, использованные «максдоки», левая и правая кроссовки валяются в разных углах вместе с носками — у Ви всегда была пагубная привычка превращать место, где он живёт, в сраную свалку. Один лишь шкафчик для одежды невозмутимо стоял рядом с кроватью, молча осуждая творящуюся вокруг вакханалию и отказываясь прогибаться под её воздействием. Хорошая работа, шкафчик. Краем уха Ви уловил доносящуюся откуда-то музыку. Хорошо настроенная гитара отбивала спокойный и ровный ритм, не меняя его вот уже несколько минут. «Блин, наверное, плеер забыл отрубить.» Парень поднялся с мелкой бочки, на которой он сидел битый час (и на которой умудрился заснуть), запнул оказавшуюся под ногами бутылку «Брозефа» под кровать и направился к небольшой магнитоле в углу. Устройство и впрямь было подключено к сети, однако на дисплее красовалось отнюдь не название какой-то слюнявой песенки под акустику. Экран магнитолы гордо открыл взгляду Ви надпись «SAMURAI — Chippin' In», переливающуюся то красным, то золотым цветом. Песня стояла на паузе. «Не помню, чтобы я её трогал.» Помимо любви к засиранию своей собственной хаты, Ви также имел привычку засыпать под музыку. Не под спокойные и умиротворяющие колыбельные, а под треки вроде как раз этого. Чем тяжелее и громче звучала песня — тем быстрее к парню приходил сон. Раньше он был уверен, что жизнь ради прикола делает такие вот финты, просто чтобы лишний раз посмеяться над ним — что ему, адреналина мало от жизни в Найт-Сити? Однако теперь Ви уже не был до конца уверен практически ни в чём. Всё-таки он уже далеко не тот пацан из Хейвуда, каким был всего пару месяцев назад, а дурацкая привычка осталась и снова унесла его в объятия Морфея. Даже заядлый смутьян Джеки удивлялся такому закосу своего напарника. «Видимо, не так сильно я и изменился, mano.» Ви потянулся к магнитоле чтобы отключить её от сети и не тратить драгоценный заряд впустую, а то опять придётся заряжать от трещащего генератора и каждые десять минут проверять, не отошел ли провод. «Может, Панам песню вырубила пока я спал. Хотя, сомневаюсь, что она оставила бы меня вот так сидеть на бочке с рожей в пол и храпящим как пьяный мопс… А, похер.» Отключив магнитолу, Ви снова сфокусировался на доносящейся издалека музыке. Ритм как был, так и остался прежним, изредка перемежаясь с завывающим ветром пустыни, звуками тарахтящих механизмов и далёкими матами кочевников. Прямо можно закрыть глаза и представить, что опять прогуливаешься по Найт-Сити, только вместо незамысловатых сооружений «Альдекальдо» высятся небоскребы и мегабашни, а вместо кочевников орут какие-нибудь бухущие патриоты из «Шестой улицы». Разве что тут всё в сто раз тише и никого на многие мили вокруг. Спать совершенно не хотелось, хоть и на дворе было полшестого утра. К тому же чертова гитара никак не умолкала, сотрясая воздух парочкой одинаковых аккордов раз за разом. Ви захотелось глянуть, кто так ожесточённо мешает звенящей тишине окутать лагерь «Альдекальдо», попутно наверняка мешая сну кочевников, расположившихся неподалёку. Быстро обувшись, парень взял с рядом стоявшего стола недопитую бутылку воды, сделал несколько жадных глотков, умыл этой же водой лицо и направился к выходу. Раннее утро встретило Ви холодным порывом ветра, алым светом солнца на горизонте и прекрасным видом на туманные горы Южной Калифорнии. Наёмник жадно втянул носом сухой воздух пустыни, закрыв глаза. «Я свободен.» — пронеслось в его голове — «По-настоящему свободен.». Словно мантру, Ви повторял эти слова для себя снова и снова, каждое утро, когда он просыпался и каждый вечер, когда засыпал. Он бы и рад избавиться от этой молитвы, но покуда он ещё не пердит в кресле-каталке, колбасясь от приступов деменции, он не может позволить себе забыть эти слова. Пока он ещё не стал жалким овощем в ожидании скорой кончины, он будет твердить это себе каждый день и каждую ночь, желая лишь одного — прожить остаток жизни на своих условиях. Именно это завещал ему Джонни. Именно этого хотел бы Джеки. Назойливым гитаристом оказалась никто иная, как Кэрол. Старушка, сидя на корпусе небезызвестного в узких кругах танка «Василиск», энергично перебирала струны, чуть кивая головой в такт незамысловатому ритму. На губах кочевницы виднелась еле заметная ухмылка. Окруженная разного рода техникой, транспортом и, местами, бутылками пива, Кэрол, видимо, вообще не замечала происходящего вокруг, продолжая наигрывать мелодию снова и снова. Осторожно приблизившись и стараясь сильно не шуметь, Ви быстро запустил сканирование на оптике и направил взгляд на женщину. Быстрая строка на экране выдала Кэрол с потрохами — содержание алкоголя в крови — 0.85 промилле. Вот так и бывает — выпила да и пошла вразнос, не считаясь с чувствами окружающих и представляя себя артисткой на большой сцене. Если продолжит — то утром кочевников ждёт целый аккомпанемент под дэт-метал вокал техника «Альдекальдо». — Здорово, Ви. — Проговорила она, не переставая играть мелодию. Заметив наёмника, Кэрол улыбнулась пошире и головой поманила его присоединиться к нему. — Залезай, посидишь со мной, выпьем. — Я думаю, тебе уже хватит. — Ответил Ви, ехидно ухмыльнувшись. — Ты хоть знаешь, сколько времени? Все давно спят. — Да я тебя умоляю, солнце, даже если я сейчас запущу «Василиск» и начну прямо отсюда шмалять по кактусам, это их не разбудит. — Кэрол отложила гитару и протянула Ви бутылку. Наёмник не заставил себя ждать и принял напиток из рук техника. — Погоди, погоди, ты чё, голыми руками её собрался открывать? Ви поднял руку и продемонстрировал Кэрол пятерню, полностью обложенную хромом. — «Руки гориллы», плюс баллистический сопроцессор на ладони. Ничего мне не будет. — В таком случае я удивлена, как ты вообще не раздавил к херам эту бедную бутылку. — Усмехнулась кочевница. Ви бодро хлебнул забористого пива и чуть поморщился, не ожидая от напитка такой сильной горечи. — Это что за марка такая? — Спросил Ви и принялся разглядывать бутылку со всех сторон. — «Альт», импорт из Германии. Из их города с таким названием, что мозги сжарятся пока попробуешь произнести… Чё-то Дюфф или Дюфс… — Дюссельдорф. — Закончил за Кэрол парень, видя, как ей тяжело сражаться с такими названиями, будучи подвыпившей. «Альт значит.» «Вот тебе и жизнь. Начала лучшим нетраннером в Найт-Сити, закончила бутылкой пива.» Мысленно усмехнувшись самой несмешной шутке, которую он когда-либо придумывал, Ви сделал ещё один глоток и поставил бутылку на корпус «Василиска». — Что ты играла? — Обратился он к Кэрол. — А, да так, одну старую мелодию. Сама придумала, когда помладше была, сижу вот, вспоминаю ушедшие годы и грущу по утраченной молодости… — Мечтательно произнесла кочевница. — Серьёзно? — Ну ты, блять, как думаешь, Ви? — Саркастично спросила Кэрол. — Просто какая-то херня по радио играет, вот я и копирую. — Она пожала плечами. — Похожа я на творческую личность? — Ну, мне казалось, людям, разбирающимся в технике просто жизненно необходимо иметь фантазию. — Да иди ты в жопу вместе со своей фантазией! — Кэрол поморщилась, ясно выражая своё отношение к искусству. — Превращать тусклые чертежи в чудеса техники — это тебе не соплями по бумажке малевать! — Не спорю, не спорю. — Ви сделал ещё один глоток. — Утратили мы, бля, жилку творческую, Кэрол… Техник лишь задумчиво помотала головой. — Не было её у меня никогда. На несколько секунд оба кочевника уставились в стену ангара, сверля металл взглядами. После небольшой паузы, Ви попытался перевести разговор в другое русло: — Ко мне Панам заходила? — Спросил наёмник. — Не-а. Только Митч. Хотел тебе что-то сказать, но, видимо, решил тебя не будить. — Кэрол на секунду замолчала. — Но Панам тебе, кстати, дозвониться пыталась. Потом сообщение мне переслала, чтобы показать тебе. — И что там? — А я ебу? Я в ваши дела не лезу. Мало-ли там чего лишнего увижу или услышу — будешь потом всю жизнь от меня шантажа ждать, блять. — Ты что, Кэрол, от тебя? Никогда бы ни стал. — Чуть саркастично подметил Ви. — Мы же теперь типа семья. Кочевница повернулась к наёмнику и уставилась на него таким взглядом, что захотелось уехать обратно в Найт-Сити прямо вот здесь и сейчас. — Не «типа» семья, Ви. Мы, сука, семья! С большой буквы! — С этими словами Кэрол положила парню руку на плечо и счастливо улыбнулась, весь негатив в её взгляде исчез за какое-то мгновение. — И я бы была рада, если бы ты это понял. — Ценю это. — Улыбнулся в ответ Ви. Глаза Кэрол засветились синим цветом и оптика выдала сообщение о пересылке голосовой почты. — Привет, Ви. Я всё-таки не успею сегодня вернуться в лагерь. К нам идет песчаная буря. Ехать опасно, надо где-то укрыться и переждать. Оптика вывела на экран изображение, на котором отчетливо был виден лишь силуэт Панам. На фоне светлого неба камера записала её крайне хреново, из-за чего плохо было видно и окружающий ландшафт и саму девушку. Однако Ви этого хватало с головой. Порой одного лишь звучания её голоса было достаточно, чтобы свести его с ума. «Стареешь, Ви. Не видел птичку пару часов, а уже готов перевернуться лапками кверху и подставить ей животик за короткую песенку?» Наверное, что-то подобное ему бы сейчас сказал Джонни. — Я просто хотела… Я знаю, что это не первый раз… Мы с тобой что-то планируем, а в итоге всё накрывается… Никогда не думала, что так тяжко быть главной. Со стороны всё казалось гораздо легче. «Снова старая песня?» С тех самых пор, как «Альдекальдо» сняли лагерь и переместились на север, Панам не могла избавиться от чувства, будто она недостаточно хороша для того, чтобы вести за собой целый клан. Всё-таки как-то слишком быстро она взошла по карьерной лестнице — вчерашняя проблемная баламутка в мгновение ока стала равной Солу в вопросах управления семьёй. В голову девушки постоянно лезли сомнения в том, стоило ли принимать такое предложение, сможет ли она стать опорой «Альдекальдо», можно ли до конца доверять такой непредсказуемой птице как Сол… А после его смерти от рук Смэшера эти сомнения стали глодать Панам ещё сильнее. Виду она, разумеется, не подавала, продолжая самоотверженно выполнять свой долг перед кланом, но редкими вечерами, когда её силы были уже на грани, она приходила к самому дорогому ей человеку и долго-долго выговаривалась, то ломая мебель в приступах ярости, то просто положив голову ему на грудь и тихо всхлипывая. После одного из таких вечеров Ви пришлось буквально выжимать промокшую от слёз Панам майку. Но что вообще значит кусок ткани по сравнению с любимым человеком? — Но… Я так рада, что ты у меня есть. Ты даже не можешь себе представить, как много это значит для меня, как… — Буря близко! Через полминуты связи не будет! На записи раздался приглушенный ветром и помехами крик Митча, поехавшего вместе с ней на какую-то небольшую сделку с парой чертей из «Кровавого народа», каким-то хером оказавшихся в Южной Калифорнии. Если уж Панам переслала такое сообщение Кэрол — значит, всё должно было пройти успешно. У неё не было бы времени позвонить до сделки, а во время — и подавно. «Если только буря не уебала по ним до встречи с «Кровавым народом».» В душу Ви закрался предательский огонёк волнения. — «Ну вот, мне надо идти. Я скоро к тебе вернусь, обещаю.» Сообщение закрылось, перед глазами Ви снова замаячила куча ящиков, бутылка пива и металлическая стена ангара. — Когда это вообще тебе пришло? — Спросил он Кэрол. — Да где-то часов шесть назад, когда они должны были вернуться. Не беспокойся, брат, у них всё на мази. — Заверила кочевница, хлопнув парня по спине. Наёмник поднял недопитую бутылку и одним залпом допил остаток «Альта». — Обидно, млять… — Промямлил он себе под нос. — Из-за чего? — У нас с Панам планы были на этот вечер. — М-м-м… — Кивнула Кэрол. — И какие? «Опа. Прокололся, Ви. Сам выболтал, как ребёнок. Точно стареешь.» Парень хлопнул по корпусу «Василиска». — Хотели взять танк, прокатиться. Отработать стрельбу, вождение, ну всё такое. — Ага. Стрельбу, сука, отработать. — Скептически усмехнулась кочевница, сделав глоток пива и выбросив бутылку куда-то в угол ангара. — А что тебе не нравится? — Недоуменно спросил Ви. — Слушай, не изображай дурачка, а? После вашей с Панам первой поездки на этом монстре, мне пришлось заставлять её отмывать пятна на сидениях. — На губах Кэрол заиграла насмешливая ухмылка. — И что-то они совершенно не были похожи на пятна от йогурта! Кочевница хлопнула себя по колену и залилась в по-детски глупом смехе на несколько секунд. Ви сначала выглядел невесёлым, но всё-таки в конце концов из него вырвался лёгкий смешок. Гогот старушки был достаточно заразителен, учитывая, что она в принципе нечасто веселилась. Закончив насмехаться, Кэрол потянулась к бутылке, вспомнила, что только что её выкинула, раздосадованно фыркнула и задумчиво уставилась в светлеющее пустынное небо. Мимо выхода из ангара прошёлся здоровенный бугай с двустволкой наперевес. Откуда-то раздался собачий лай. Лагерь потихоньку просыпался. — Давно куришь, Ви? — Вдруг спросила кочевница. — Что? Ви протянул руку к губам и с изумлением обнаружил у себя во рту зажжённую сигарету. Наёмник даже не заметил, что уже какое-то время дымит. «Охренеть.» — И… давно я так? — Так я у тебя и спрашиваю. — Улыбнулась Кэрол. — Да… хуй его знает. Вроде недавно, но… Кажется будто уже очень долго. «Сука, продолжаешь меня убивать даже из могилы.» Кэрол повернулась к парню и вопросительно вскинула бровь. Открыв рот чтобы сказать что-нибудь колкое, она тут же осеклась, взгляд её из непонимающего превратился в удивлённый. — Ви… — Она приложила два пальца к основанию носа. Наёмник быстро понял в чём дело и рукавом вытер хлынувшую в который раз кровь, улыбкой заверяя женщину, что всё хорошо. — Блять, Ви, ты уверен, что это нормально? — Кэрол беспокойно глядела на него, походя чуть ли не на родную бабушку, испугавшуюся за состояние внука. — В последнее время всё чаще и чаще… — Всё под контролем, Кэрол. — Коротко отрезал парень. — Не беспокойся об этом. — Да просто… — Нормально. Кочевница исподлобья кинула на Ви чуть опечаленный взгляд, повернула голову к выходу из ангара и спрыгнула с «Василиска». — Ты смотри, брат, давление — это тебе не шутки… — Бросила она и направилась к лагерю. — Может песок под изоляцию забивается. — Пожал плечами Ви. Кэрол вновь посмотрела на него и закатила глаза. — Ты хоть сам понимаешь, насколько это тупое объяснение? — Возмущённо фыркнув, кочевница вышла на улицу, оставив парня в гордом одиночестве. Стоило ей исчезнуть, как Ви обречённо выдохнул, наклонившись и спрятав лицо в ладонях. Его время неумолимо приближалось, секунда за секундой, день за днём. Вот уже две недели прошло с тех пор, как конструкт Сильверхенда отделился от его сознания и ушёл за Чёрный Заслон, оставив его доживать отведённые ему месяцы полностью свободным. Честно сказать, Ви успел уже тысячу раз пожалеть о своём решении, но и десять тысяч раз убедиться в его верности. Несмотря на самые мрачные прогнозы, оба вышли из ситуации живыми, в каком-то смысле. Джонни стал чем-то большим, частью разумного, безгранично мощного ИИ. Ви же досталась его собственная жизнь… или уже то, что от неё осталось. «Нет. Это и есть жизнь. Настоящая, на своих условиях, как ты и хотел. Прошлое меркнет по сравнению с тем, что у тебя есть сейчас. Ты свободен.» «Но с-сука… Шесть месяцев…» — Пиздец… — Тихо пробормотал Ви. Он чувствовал, что время думать уже давно прошло. Сейчас нужно действовать. Жить так, будто он умрёт уже завтра и не опускаться в болота раздумий и сокрушений. Что есть, то есть, а свой выбор он уже сделал. И он обязан сделать так, чтобы в конце концов можно было сказать — «Да, блять, это было не зря.» Это долг, который он должен отплатить и самому себе и тому, кто направил его на верный путь, приняв удар на себя. «Прощай Ви. Дерись до конца.» Всё очень просто. Но хули так сложно-то?! В кратковременном приступе злобы Ви стукнул кулаком по корпусу «Василиска». И весь мир в мгновение потемнел. По телу парня словно пробежался немыслимый заряд электричества, заставив его сжать зубы так, что кости будто треснули. Невероятная боль волной накатила на всё его существо, царапнув саму душу и оставив на ней ужасную рваную рану. Незамутнённое, чистое страдание — вот что почувствовал Ви. Оно обволокло его целиком — от макушки до пальцев ног. Пусть лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы наёмника охватил первородный, невообразимый ужас. Последний раз он чувствовал что-то подобное, бледную тень этого кошмара, когда очнулся там, на свалке. Когда всё лишь начиналось. Ви с громким хлопком свалился с «Василиска», стиснув зубы и сжимая кулаки. Боль отошла также быстро, как и нахлынула, но вот эмоции не спешили оставлять его. Громко и отрывисто дыша, наёмник испуганно отполз в дальний конец ангара, спрятавшись за танком и приглушённо матерясь. Лишь сейчас он решился открыть глаза, скуля от страха и внезапно пережитой агонии. Оптика вывела на экран красноречивую надпись. Сбой личностной матрицы.