feel blue

Когда Сонхва связал себя и Чанбина нитью и погрузился в его магический мир, Хонджун начал волноваться сильнее. Спустя минуту вулфганг побледнел и вздохнул, что напрягло многих. Чан даже подорвался, чтобы проверить состояние друга, но Минхо одёрнул его, покачав головой. Хёнджин же был таким же бледным, он совсем не изменился с того момента, как его и доставили. Сынмин, смотря на возлюбленного, нервно поджимал губы, всё ещё не веря в случившееся. Он винил себя в собственном лицемерии по отношению к Хвану, ведь не ценил той любви и заботы, что ему дарили, а сейчас, смотря на бездвижное тело, молился Богам, хотя никогда раньше этого не делал, чтобы Хёнджин очнулся. Рыцари же отстраненно наблюдали за чужим горем, хоть внутри сильно переживали за знакомых. – С ним же всё хорошо? – тихо спросил Феликс. Чан посмотрел на младшего с сочувствием на лице: казалось, что даже веснушки померкли на его бледном лице, а в глазах, тем временем, были слёзы. Хонджун, заметив это, вздохнул. Сейчас бы не помешала помощь Усанов, они смогут приободрить Феликса. – Джисон, отведи Феликса на корабль, – велел пират, но, увидев такие же мокрые глаза Хана, изменил решение: – Ты тоже там оставайся. Сейчас вам лучше быть там, Усаны смогут вас защитить и приободрить. – Чонин, ты с ним, – присоединился Минхо. – Тебе ни к чему эта гнетущая атмосфера. Кошки тут, не переживай. Хонджун вскинул брови. Где эти пол сотни кошек спрятались? Он не видел никого из них здесь, когда они шли по коридору. Чудеса котов Девятого порта… Пират уже много лет не мог понять как устроена жизнь этих котов и их секреты, ему казалось, что они что-то скрывают, но на все вопросы Минхо таинственно улыбался и менял тему разговора. Тем временем младшие вышли из комнаты. Перед уходом Феликс с надеждой посмотрел на Чанбина, губами шепча молитвы. Чан нервно вздохнул, стараясь не теряться в пучине страха. Его эта ситуация тоже доводила до отчаяния. – Спасти! – вдруг вскрикнул очнувшийся Сонхва и подорвался с места, поспешно снимая нить с себя и с Чанбина. От крика Сынмин и Минхо синхронно подпрыгнули, выпучив глаза на друида. – Что ты видел? – сразу же задал вопрос капитан врачу, что суетился над Чанбином, проверяя пульс и что-то еще, чего не понять мертвецу. – Мох… Белый мох облепил обелиск Чанбина, его воспоминания как ледяные скульптуры, которые вскоре рассыпаются, – нервничал Пак, метнувшись к Хёнджину. Сонхва приложил руку на лоб вулфганга, чтобы увидеть стержень. У Чанбина стержень был весь в трещинах и светился странным белым цветом, который раньше никто не встречал. У Хвана было всё в точности, как и у его друга: такие же трещины, такой же пульс, такое же свечение у стержня. – Хёнджин в таком же состоянии. Времени мало. – А сколько его? – хмуро спросил Чан, надеясь на лучшее. – Дайте время, – выпрямился брюнет, вычисляя данные. – Крайние сроки это два месяца или около того. После двух месяцев мы не сможем восстановить их память, потому что они забудут собственную сущность, кем они являются, какое у них имя и предназначение. И если мы после этого их вызволим, то они не проживут и года. А если пробудут в коме три месяца, то их души навсегда исчезнут, даже в Мире Мёртвых их души не возможно будет найти. Все помрачнели ещё сильнее. Два месяца! Этого слишком мало. На создание лекарства может уйти от полугода! Ещё риски! А если они отправятся в плаванье, успеют ли они вернуться до того, как вулфганги умрут? Кот Чанбина, что всё это время был рядом с хозяином, смиренно лежал и, казалось, плакал, мяукнул, потираясь головой о прохладную руку. Хонджун подпрыгнул от неожиданности, уставившись на него. Посмотрев на остальных присутствующих, он понял, что на кота никто внимания не обратил и, похоже, только Джун его не заметил с самого начала. Неосознанный приступ жалости к существу одержал победу над оцепеневшим телом и пират потянулся к нему, чтобы погладить и хоть как-то утешить. – Мох… – подал голос Гонхи. – Он случайно не похож на пушистую шерсть козы? – Именно, – кивнул друид, глядя на рыцаря с подозрением. – Вы что-то знаете? – Ведьма, – присоединился Гонхак. – Когда она умирала, тоже покрылась мхом. Скорее всего, на её одежде остались частицы. Сонхва и Минхо бросились к гробу, чтобы поднять крышку и проверить слова рыцарей. Сынмин же кинулся к своей сумке, которая лежала в углу комнаты. Ему нужно было что-то, во что можно было собрать образцы. Недолго роясь, он вытащил пустой бутылёк с пробковой крышкой, что как раз подходил, и из небольшого кармашка вынул карманный ножик. Друид и правая рука вожака уже рассматривали грязные подолы. Мох действительно остался. Совсем у края шва, но его должно хватить. – Сынмин, вот он, – указал на противное растение Сонхва. – Вижу, – кивнул тот и присел рядом. Аккуратно ведя лезвием по шву, он собирал мох и перемещал в бутылёк. Очень быстро он соскрёб всё, наполнив тару наполовину. – Что вы собираетесь делать дальше? – спросил Чан. – Работать над созданием лекарства, – прямо заявил Сонхва. Сам друид не был до конца уверен в себе. Возможно, ему снова предстоит сделать что-то впервые. Он ожидает это с животным страхом, ведь не знает, что его дальше ждёт. Эта неизвестность пугает, но Сонхва стремится к ней из-за своего собственного любопытства. Верно будет сейчас не бездействовать, а искать любые способы лечения. – Ты идёшь? – окликнул его Сынмин. Они собирались идти в небольшую лабораторию на цокальном этаже особняка. Нужно изучить мох полностью, чтобы узнать откуда он и как его обезвредить. Сонхва кивнул и поспешил за знахарем и Минхо. Втроём им предстоит много работать ради спасения друзей. – Хонджун, – перед уходом позвал капитана Пак. – Да? – В случае чего, будь готов к отплытию, – попросил его друид. – Возможно, нам придётся отплыть, поэтому подготовь всех к этому. Кто знает, что нас ожидает. Мертвец кивнул и, как только дверь за Сонхва захлопнулась, скривился в лице: ему не нравилось, что этот мальчишка совсем недавно боялся что-то предпринять, а сейчас делает всё уверено. Конечно, он гордился этим, но хотелось его постоянно защищать, а в данный момент получается, что это он защищает всех, ища лекарство для Чанбина и Хёнджина.