feel blue

Сонхва трясло. Он даже задумывался о том, что зря несколько месяцев назад доверился Хонджуну и вступил в команду – с каждым днём он рисковал всё больше. Однако с этим риском друид развивался быстрее, чем в одиночестве на Чернявом побережье. На самом деле, ему нравилось испытывать себя новыми задачами, из которых, как сначала кажется, нет выхода. Вот и сейчас он смотрит на бледных и лежащих на кроватях вулфгангов и понимает, что их жизни теперь в его руках. Да, эта ответственность сильно его нервировала, но пора бы уже стать смелее. Он смог вернуть крылья фее! Такого точно раньше никто не делал, но Пак Сонхва смог! Значит, он сможет и сейчас проникнуть в магический мир Чанбина и Хёнджина. И сейчас, сидя на стуле между двумя кроватями, он собирался с духом. – У вас есть красная нить? – спросил он, оборачиваясь к Чану и Минхо, которые стояли позади него. – Нить? – не понял Чан. Он вообще мало что понимал в этих магических обрядах. Наверное, предки, узнав об этом, сильно расстроились бы. – О! – влез Чонин, подходя к старшим. – У меня есть клубок красной пряжи. Я им играю с котами, – пояснил он и вытащил из кармана небольшой клубок цвета крови. – Умничка, – погладил его Минхо и, взяв из его рук пряжу, передал друиду. – Действуй. И Сонхва приступил к обряду. Когда он искал способ возвращения крыльев Уёну, то прочитал главу об интересном обряде: ворожеи часто с помощью заговоров и красной нити могли попасть в чужие сны, которые и зарождаются в Мире Магии. На основе этого Сонхва может попасть во внутренний магический мир без помощи Древа. То бы, наверное, обиделось, но сейчас не до его настроения. Паку не нужно было залечивать обелиски, поэтому нить сейчас подходила больше всего, ведь он всего лишь хочет узнать состояние вулфгангов. Если это проклятье, то спасти их можно будет и в реальном мире. – Что он собирается делать? – нахмурился Хонджун. Он переживал за всех троих, ведь если Сонхва не справится, то навечно останется в другом мире, а со временем его душа там распадётся на крохотные частички, пока Чанбин и Хёнджин будут погибать на их глаза. – Успокойся и не паникуй, – цокнул Минхо. – Как я понял, это наименее безопасный метод в данной ситуации. Пират промолчал, но всё же кивнул, надеясь на лучшее. Друид отмотал от клубка нужную длину и перекусил нить. Затем начал наматывать и распутывать отрезок нити на указательный и средний пальцы, шепча наговор. Он был лёгким – в той главе уже говорилось, как выстраивается это заклинание, поэтому Сонхва мог легко по этой же структуре создать своё, но с другой целью. Спустя некоторое время нить слегка засветилась, давая понять, что всё работает так, как нужно, и друид облегчённо вздохнул. Дело за малым. Пак переставил стул ближе к кровати Чанбина, не обращая внимания на удивлённые лица, и начал завязывать на своём и вулфганга мизинцах концы нити. Та тут же вспыхнула ярко красным, а Сонхва погрузился в сон. Он оказался в холодном пространстве. Не понимая почему здесь так холодно, друид, растирая плечи, пошёл прямо, где, по его логике, должен был находиться обелиск. Мимо него пробегали волчата, в которых можно было разглядеть Хёнджина, Чана и Минхо, и хохотали Феликс с Чанбином, держась за руки. Глядя на это, Сонхва умилялся, как в ту же секунду фигуры застывали и покрывались коркой льда. Увидев это, парень обомлел – не может быть такого! Во внутреннем магическом мире невозможно такое! Воспоминания не должны застывать! Тут фигурки волчат потрескались и рассыпались крупицами снега. – О, нет! – понял причину такого явления Пак и сорвался на бег, спеша попасть к обелиску. Если воспоминания рушатся, то это означает дисбаланс магического стержня. Значит, вулфгангу становится хуже. Если не поторопится, то он может попросту забыть, кем он является, как и Хёнджин. – Лишь бы успеть, лишь бы успеть! Боги, помогите мне спасти ваших хранителей! – молился Сонхва, нервно ища взглядом обелиск. Вокруг уже стояли ледяные скульптуры и пугали своими застывшими лицами. Скорее всего, волчата рассыпались из-за того, что это было ранним воспоминанием, но кто знает, через какие время начнут пропадать новые? Сонхва охватила паника, которую он никогда не чувствовал прежде. Нужно было что-то делать!! Быстрее найти этот чёртов обелиск и создать лекарство!! Иначе они… Друид встряхнул головой, чтобы прогнать из неё плохие мысли. Нет, этого он не допустит, ни за что. Наконец, перед глазами появился заветный обелиск. Чёрный и с белым пушистым мхом, который окутывал камень мозаикой. Прикусив губу, Сонхва подошёл. Он и понятия не имел, что это такое. Друид потянулся и пощупал растение: не смотря на свой внешний вид, оно кололо пальцы и при прикосновении выделяло сок, похожий по цвету на настойку глицинии, такой же фиолетовый и, наверное, ядовитый. Такого брюнет никогда не видел, но сделал один вывод: раз тут мох, а не пятна кровавого цвета, то это не проклятье, а некое заклятье, которое основывалось на растениях. Наверняка, ведьма либо усилила свою магию травами, либо использовала порошок в качестве основы заклинания. Нужно спасать ребят. Для начала необходимо попытаться использовать друидскую силу, раз это растения, но что-то Сонхва подсказывало, что это не сработает. Он обошёл обелиск и нашёл место, с которого начинал разрастаться мох. Там он был собран в ком и темнее, не суля ничего хорошего. Попробовав повлиять на сгусток магией, друид упал после того, как его отшатнуло будто каким-то барьером. Он хлопал ресницами и не понимал, что нужно делать. Спасать. Спасать. Спасать. Решив вернуться в реальный мир, Сонхва потёр мизинец, читая заговор, и вернулся в мрачную комнату.