Не будет

На том конце телефона наступило оглушительное молчание, и Сан-Ву обреченно закрыл глаза, уже зная, что за этим последует. — Вот и у идеального Чо Сан-Ву наступил тот самый день. "День, когда все пошло не по плану". — Ги-Хун плохо скрывал своё радостное изумление. Сан-Ву вообще сомневался, что он пытался его скрыть, но всё же сделал скидку на их старую дружбу. — Ну, скажи, как ощущения? — Я тороплюсь. Потом поговорим. — Конечно, торопишься! Ещё бы ты не... — Сан-Ву прервал радостную тираду, сбросив звонок. Офисный центр впервые показался ему невообразимо длинным и высоким с его коридорными лабиринтами, точно замок, который воздвигли муравьи. Сан-Ву находу вытащил пачку сигарет, и, когда входные двери разъехались в стороны, выпустив его на свежий воздух, он закурил. Без особой надежды Сан-Ву вновь достал телефон и проверил сегодняшнюю дату — 16 апреля, 21:45. День рождения его матери закончится менее чем через три часа. Конечно, он мог написать ей сообщение или позвонить, но Сан-Ву прекрасно понимал, насколько отвратительными были оба этих варианта. И как сильно они расстроят его мать. Чёрт. Как же он облажался. Мигнул экран телефона. "Цветочные ещё работают. Идиот". Соглашаться с Ги-Хуном всегда было непросто и никогда — приятно. Но порой всё же приходилось. Сан-Ву не без благодарности отвесил другу мысленный подзатыльник и направился к стройному ряду магазинов, что находились за углом его офиса, один из которых, насколько он помнил, являлся цветочной лавкой. Нервозность отчасти сменилась облегчением, когда Сан-Ву увидел льющийся из окон свет. Дверь поддалась, раздался мягкий перезвон колокольчиков — как старомодно, — и Сан-Ву вдохнул уже не запах бензина и газа, но цветов, кофе и, как ни странно, ванили. А ещё — сигарет. — Простите, господин. Здесь нельзя курить. Сан-Ву был прагматичным человеком. Реалистом до мозга костей — в его жизни никогда не происходило ничего такого, чему он не нашел бы логичного объяснения. Но когда он поднял взгляд, то почувствовал что-то — Сан-Ву сомневался, что хоть в одном словаре найдется слово, в полной мере подходящее этому ощущению. Мир сошёлся в одной единственной мизерной точке. Он буквально схлопнулся, пропав на мгновение в темноте и абсолютной тишине, а затем взорвался миллиардами красок и звуков, оглушительно, ярко — и почему-то крайне болезненно. Словно дежавю, оставшееся с ним дольше, чем на несколько секунд. Очень древнее воспоминание, сказал бы Сан-Ву, если бы он хоть на столько вот верил в существование других жизней. Это было уже слишком. Чтобы ухватиться за реальность, пришлось приложить усилия. Сан-Ву глубоко вздохнул, и оглушительное наваждение отступило, холодный белый свет сменился желтовато-теплым, и он смог снова взглянуть на него — на продавца-флориста, что растерянно таращил на него темные глаза из-за цветочных горшков, стоящих на прилавке. Сан-Ву сглотнул. — Что вы сказали? Парень ответил не сразу, возможно, думал, не напутал ли слова или еще что-нибудь: он не был корейцем, наверное, индусом. По выражению его лица Сан-Ву понял, что он нервничает. — У нас нельзя курить, господин. Простите. Только тогда Сан-Ву заметил, что всё еще сжимает сигарету зубами. Из-за этой нервотрепки с днём рождения он совсем потерял голову. Не выходя из магазина, Сан-Ву открыл дверь и, бросив сигарету в урну, подошёл к прилавку. Парень заметно расслабился. Совсем некстати Сан-Ву отметил, что у него была замечательная улыбка. Что важнее, она была ему знакома. Как был знаком и взгляд. И непослушные вихры темных волос. Сан-Ву знал, что это невозможно — в конце-концов, он впервые видел этого парня. — Извините, я... я замотался, — признался Сан-Ву. — Сумасшедший день. — Флорист понимающе кивнул, оглядев его с головы до ног и, видимо, приняв его за уважаемого и занятого человека. — Чем я могу вам помочь, господин? — Мне нужны цветы. Сан-Ву почувствовал себя невообразимо глупо. Он стоял посреди цветов, в цветочном магазине и разговаривал с флористом — конечно, чёрт возьми, ему нужны были цветы. Но каким бы приверженцем конкретики Сан-Ву ни был, он не смог сказать точнее. Какие цветы любила его мать, он понятия не имел. Да и в принципе не особо в них разбирался, разве что помнил, что на свиданиях обычно принято дарить розы, и на этом его скудные познания заканчивались. Сан-Ву заметил, как недвусмысленно дрогнули уголки губ парня, отчего почувствовал себя ещё глупее. Обычно такие ситуации его раздражали, но сейчас — в этом месте и с этим человеком — Сан-Ву не ощущал дискомфорта. — Хорошо. Для чего вам нужны цветы? Свидание? Деловая встреча? — Подарок маме на день рождения. И я не знаю, какие цветы ей нравятся. Парень улыбнулся, а потом замялся — от того, как он смущенно опустил глаза, как пушистые ресницы коснулись нижних век, у Сан-Ву странно защемило сердце, а в животе стало тепло, словно от выпитого алкоголя — только гораздо, в разы приятнее. — Тогда вы будете не против, если я составлю букет на свой вкус? Сан-Ву был не против. Работал парень быстро и плавно, у него были на удивление ловкие руки, не мешало даже отсутствие двух пальцев на левой ладони. Один раз он поднял глаза, но, увидев, что Сан-Ву открыто на него пялится, торопливо вернулся к работе. Сан-Ву тоже отвернулся. Тепло в животе грозилось перерасти в жар. Это было смешно. Он взрослый мужчина с уже состоявшейся карьерой, с несколькими романами — пусть и не все из них были удачными — за плечами. И вдруг он, словно мальчишка в пубертате, не может отвести взгляд от продавца-флориста, которого знает от силы десять минут. Вся его хвалёная рациональность разбилась вдребезги, и обо что? О симпатичное лицо и красивую улыбку? Боже, боже мой. В этой хаотичной мешанине чувств минуты казались вечностью. — Готово. Ещё я вложил открытку с поздравлениями, если вы не против. — Спасибо. Сколько с меня? — 70 тысяч вон, господин. — Парень поклонился, когда Сан-Ву положил деньги на прилавок. — Здоровья вашей матери. — Да, спасибо, — ровно повторил Сан-Ву, даже не взглянув на букет. Он не смог отказать себе и, словно удав на кролика, смотрел на бедного флориста — голодным взглядом прошёлся по лицу, начиная с губ и заканчивая глазами. У парня были охренительно выразительные глаза. Странно, но Сан-Ву показалось, что он уже многое видел в них. Радость, преданность. Но чётче всего — разочарование и страх. Сейчас Сан-Ву видел в них растерянность, отчего по телу прошла дрожь, как если бы от предвкушения чего-то приятного. Охоты, подумал Сан-Ву. И предвкушение сразу же сменилось чувством стыда. Выйдя из магазина, он обернулся, чтобы посмотреть часы работы. Сан-Ву сказал себе, что это на всякий случай, вдруг ему вновь понадобится купить цветы, название которых он даже не знает. Уже позже восхищенная мать сказала ему, что это лилии. И что у девушки, собиравшей букет, отменный вкус. Сан-Ву хмыкнул. У жара внутри появился менее приятный сосед — чувство вины, возникающее каждый раз, когда Сан-Ву вспоминал хотя бы малейшую деталь знакомого незнакомца из цветочного магазина.