Love and other problems

– Просто объясни, зачем ты их впустила?! – шипел на меня Гарри. – А что я должна была сделать, когда мне сказали совершенно незнакомые люди, что они твои крестные? Стайлс будто в припадке бегал по своей комнате совершенно неодетый. И только простыня прикрывала нижнюю часть его тела. На ходу рассуждая и придумывая сумасшедшие идеи, как от них избавиться (начиная от того, чтобы закрыть их в подвале, и заканчивая «неожиданной смертью Гарри»), он еще успевал одевать на себя одежду так умело, что моему взгляду не был подвластен его низ. – Так! Может скажешь, что у меня ветрянка? – его глаза зажглись, словно это была самая лучшая идея, которую можно придумать. Он застегнул ширинку на джинсах и стал одевать носки. Торс его был обнажен. – Но… – Черт, я же болел со своей кузиной ветрянкой у них дома, – перебил он меня. – Не выйдет. Парень кусал губу, смотря на меня, пытаясь найти хоть какое-то решение. – А почему ты так их боишься? – вот что интересовало меня больше всего. И вовсе не то, что голый Гарри Стайлс только что переодевался в метре от меня, конечно нет. На слове «боишься» мой партнер по устранению злых родственников резко отпрянул назад, но тут же вернулся в прежнюю позу. – Не люблю родственные посиделки, – сказал он уклончиво. Я негодующе вздохнула и села на кровать. – Боюсь, тебе придется выйти. А если не выйдешь, и они меня будут доставать, я тебе врежу, ей богу... – Элизабет, я говорил тебе когда-нибудь, что ты гениальна? – с восторженным взглядом произнес он. Очень даже кстати, что я сидела. Такие жутко-пугающие комплименты из уст Стайлса меня пугали, честно. – Что? – Ударь меня. – Что?! – его просьба привела меня в тупик. – Оооо, – Гарри потянул меня за руку и закатил глаза. Я встала перед ним. – Что тебе надо? Врезать? – Да! Посильнее. По лицу. – Ты псих, – мои глаза приняли форму «O», – Я не могу просто так тебя избить. – Просто берешь, – он взял меня за запястья, – И бьешь, – он не ударил самого себя моими руками, а просто показал как надо. Я вздохнула. Всё это мне напоминало драки с Бобом... – Я не могу, Гарри. Мне неприятно, – я сказала это с жалостью, с горечью. Юноша тут же стал серьезным. И я увидела тот взгляд, который был у него впервые, когда мы встретились – полный решимости, доверия мне чего-то теплого. Но эти секунды тут же пролетели, и вернулся прежний вредный, с плохим чувством юмора Гарри Стайлс. – Я, конечно, понимаю, что тебе жалко уродовать такое красивое лицо… ХРУПК. По-моему ,я ему нос сломала... – А в пах то зачем, Кендал?? – чуть не крича, правой рукой держась за пах, а левой за нос, который был весь в крови, сказал Гарри. Он согнулся в три погибели. Не знаю почему, но это вызывало смех. Я совсем обезумела. – Ой, – сглотнула я. Дать кумиру миллионов в пах? Всегда обращайтесь. Помогу, чем смогу! – Ой?! – завизжал он от боли, передразнивая меня. – Давай я лёд принесу, что ли, – уже с виноватым голосом сказала я. – А вообще, мог бы и спасибо сказать! – произнесла я, закрывая дверь и не слыша его брани, смешанной со стонами. Я спустилась на кухню. Там уже попивали чаек крестные Гарри вместе с Натали и Джошем. Но как только я пришла, все стихли. И только настроение Джоша не поменялось. Он допивал кофе и подмигнул мне. Я не могла сдержать улыбку. – Извините за задержку! Гарри себя просто очень плохо чувствует. – Значит, мы подождем, – не смотря на меня, пробурчал его крестный. Я немного побаивалась его. Что-то в этом мужчине вызывало у меня страх (примерно так же, как было с Бобом). Обходя эту «темную» парочку, я поспешила залезть в морозилку и достать лед. – А что с ним? Могу я помочь? – обратилась ко мне Натали. Чувство неискренности ее слов не покинуло меня и сейчас: что-то странное творилось с ней, и я хотела это узнать. Девушка странно покосилась на крестного Гарри, после чего отвернулась. – Нет, всё в порядке, не беспокойся. Через часика три, думаю, оправится, – заверила ее я. Я вернулась в комнату. Гарри держался за свое "сокровище" с самым жалостливым видом на свете. – Ну и что они сказали? – его голос охрип от боли. Видимо, я и вправду очень сильно его ударила. – Подождут, – угрюмо произнесла я, с тоской смотря, как он кладет лед на больное место. – Я и ты хорошо постарались, – он нашел силы улыбнуться. – Ты и Я, – я улыбнулась в ответ. – Знаешь, – начала я, – меня мучил один вопрос все время нашего знакомства. – Какой же? – он перевернул и положил пачку со льдом более холодной стороной. Я немного замялась и покраснела. – Ты поешь о любви, но…ты когда-нибудь любил? Он внимательно посмотрел на меня. Такой задумчивый, изучающий взгляд. Мне до ужаса стало интересно, что сейчас творилось в его голове. И почему эти зеленые глаза были такими «зарытыми» от меня? Не показывали никаких эмоций? Гарри немного нахмурился, запустив руки в кудряшки. – Любил, – его взгляд смотрел уже не на мое лицо. Куда-то вдаль, сквозь меня. – А сейчас? – мое сердце забилось чаще. Он погрустнел. Стал таким печальным, словно хотел что-то сказать, но не мог. – Я и сейчас люблю, – он посмотрел мне в глаза, уверенный в своих словах, думая о Натали, о ее голосе, о ее горе – инвалидности, о ее лохматых русых волосах, о светлых глазах и улыбке в 32 зуба. О ней. Не обо мне. – Она замечательная девушка, – подтвердила я. Встав не слишком резко, чтобы не давать ему повода думать, что это из-за его слов, я быстро открыла дверь, и слезы дали о себе знать. – Лиз, – окликнул меня Гарри. Я развернулась. – Звонил Лиам. Они были с Софи и Алекс в Диснейленде. Алекс просила передать, что любит тебя. – Хоть кто-то в этой жалкой жизни любит меня, – слезы потекли, и я убежала, хлопнув дверью. Я не слышала, звал ли меня Гарри. Я спустилась на первый этаж. Вытирая тушь в ванной, я услышала, как за стенкой кто-то разговаривает. – …трудно скрывать, понимаете?! – это был голос Натали. – Знаю. Мы постараемся ускорить дело, – сказал голос крестного Гарри. – Уж постарайтесь. Мне надоело это терпеть. Решив, что подслушивать просто так, тратя время, плохо, я вышла из ванны. Пройдя гостиную, я наткнулась на комнату Натали. Она была пуста, а на столе стояли капли для глаз, которые мне прописал врач капать раз в день. Я пошла за каплями, хотя в голове кольнула мысль: зачем Натали мои капли? Я уже разворачивалась, чтобы уйти, как вдруг я увидела странную фотографию на рабочем столе в компьютере Натали. Она сидела в каком-то помещении, улыбалась, была такой радостной и счастливой! Рядом был парень или мужчина, но сидел спиной, обнимая девушку спереди. Натали была еще с короткими волосами, немного моложе, чем она сейчас. На ней была кепка, и странная, очень мне знакомая брошка висела на кожаной куртке. Я пыталась вспомнить, где ее видела, но ничего не всплывало в памяти. Засмотревшись на фотографию, изучая каждую деталь, я заметила папку в компьютере под названием «B.O.B» — «Би.О.Би». Очень странная папка… Но времени посмотреть у меня не было, так как я слышала топот по лестнице, а совесть бы ни в коем случае не позволила рыться в чужих документах, папках. Развернувшись на пятках, я мигом помчалась к себе в комнату на 3-тий этаж. Я долго еще думала об этой фотографии, миге из жизни Натали. Кем девушка была тогда? Что ее веселило? Кто ей был дорог? Умела ли она тогда ходить? И тут меня осенило, что я не знаю практически ничего о той, которая завладела сердцем человека, укравшего мою душу. С этим я и заснула, плюхнувшись на мягкое покрывало. С тяжелым грузом, с разбитым сердцем и с жадной мыслью: узнать правду о ней - о Натали, которая странно шушукалась с крестными Гарри. Нутро Кендал подсказывало – дело тут нечисто.