sweet as caramel

— Ким Чимин, Вы жестоки со мной. — серьёзно говорит Намджун и сажает сына на коленях поудобнее. Двухгодовалый Феликс лишь улыбается и радуется всему: отцу, который наконец домой после долгого дня на работе вернулся, папе, который сидит с сыном дома вдвоём, милому динозаврику на своей футболке и даже своей нелюбимой морковке, которая нарисована на папиной футболке. — Нет. — спокойно отвечает Чимин и помешивает в стакане кофе. Чимина вообще не готовили к такой прекрасной жизни и теперь везде ищет подвох. Паранойя, как считает альфа, досталась омеге после обучения в Военной Академии на военного переводчика. Чимину бы поработать по специальности в какой-нибудь горячей точке, но пока что единственная его горячая точка — спальня. Намджун слишком переживает за своё хрупкое, несмотря на тяжёлые роды всего года два назад, чудо, поэтому и сидит и смотрит на мужа сейчас жалостливо и немного обиженно. Любимый и ненаглядный муж собирается вернуться на работу, на практику, на опасную практику. И Джуну страшно от мысли, что с его маленьким Чиминчиком может что-то случиться. Поэтому отговаривает как может. — Чимин... ну зачем тебе это? — выдыхает по-детски зло альфа и целует в чёрную макушку любимого сына. Феликс был любимым, желанным и долгожданным. Девять месяцев летели для Джуна быстрее пули, а вот Чимин не делал из беременности "невесть что" и спокойно ждал первенца. — Люблю своё дело. — вновь отвечает младший и отталкивается от пола, раскачиваясь на навесном кресле балкона. — Ну так занимайся им. В безопасной Корее. А не в бушующей стране за чёртову кучу километров от нас. — соглашается Ким. — Генерал Ким, это мой долг — служить Родине. — улыбается немного издевательски омега и отпивает кофе. — Ты мне другие долги помни! — цокает старший и раздражённо сжимает в объятиях немного сонного от позднего времени Феликса. — Какие же? — хмыкает Чимин и улыбается такому виду. Любимый муж с ребёнком так хорошо смотряться, что нет желания прерываться от созерцания этих двоих. — Супружеские: любить, быть рядом, спать рядом, дышать рядом и улыбаться рядом со мной. — по-деловому серьёзно сообщает альфа и перебирает маленькие пальчики почти уснувшего на его руках сына аккуратно. — Люблю тебя... — выдыхает хитро омега и улыбается, но от своих целей не отступает. Его первую поездку в горячие точки оборвала беременность, внезапная и очень смущающая беременность. Намджун тогда лично прилетел, забрал, поцеловал и помог принять это радостное событие на подсознательном уровне, при этом радостной улыбкой отсвечивая. А Чимина тошнило, нет, не от мужа. Его просто тошнило от токсикоза, стресса и частых перелётов. — Чудо моё... — выдыхает завороженно. Даже спустя три года брака и ещё двух лет отношений Намджун своё чудо любит и залипает откровенно на всё, что связанно с его мужем. Да, чёрт всех дери! Мужем! Чимин два года отпирался, говорил мол: "Рано!", "Ты чего?", "А твоя служба?" и что-то там ещё. Джун тогда его мало на этот счёт слушал, целовал, да, влюблялся сильнее, да. Чимин усмехается и, забирая сына чтобы уложить, уходит в детскую, шепча Джуну на ухо: "Жди меня в спальне". А Намджун что? Правильно, послушно своё прелестное чудо в спальне ждёт. Чудо долго ждать не заставляет и возвращается быстро к своему альфе. Чимина недовольный чем-то Джун ох как возбуждает, а Джун беспокоящийся о младшем ещё больше. Поэтому домашняя футболка, которая некогда была Джунова, но успешна отобрана была ещё на седьмом месяце, летит куда-то на пол, когда Чимин к мужу подлетает. Альфа только рад, ему самому не насыться Чимином до конца дней. Поцелуи, сладкие как карамель, стоны, тягучие как мёд, и мурашки, бодрящие как кофе. Они вновь вдвоём: целуются от чувств, кусаются с голоду и даже метку старший омеге обновляет, чтобы точно, чтобы навсегда. Чиминово тело горячее, немного бледное и чувствительное до невозможности. Чем Намджун очень активно пользуется. Руки сжимают пышные бёдра и ближе притягивают, а после и на кровать толкают. Голодным зверем Джун целует, кусает и сжимает туловище мужа. Особенно соски из которых, ох ты ж, молоко проступает. У Джуна слюна от такого вида на сочащуюся молоком грудь любимого омеги во рту скапливается. Губами к торчащему соску припадая, Джун аккуратно-небольшой член мужа обхватывает, заставляя чиминово тело подброситься на кровати, а самого Чимина стонать. Омегу от такого мужа потряхивает: Намджун посасывает умело, молоко своей омеги любит очень. Оторвавшись от распухшей бусинки соска, Джун внимательно на красного от нехватки воздуха и возбуждения Чимина смотрит, а после свободной рукой, а точнее двумя пальцами, проникает в тугое колечко мышц, растягивая бархатные стеночки. Младший Ким вновь застонал, прикрывая лицо руками от накатившего внезапно смущения. — Хочу тебя видеть. — хрипло приказывает альфа и рыкает грозно, омега подчиняется и губу нижнюю прикусывает, — Смотри на меня. — Чимин вновь подчиняется. Намджун достаёт из омеги пальцы и облизывает, смотря прямо в глаза мужа и заставляя того вспыхнуть словно спичка. — Моя сладость. Омега хныкает по-детски и, наклонившись к альфе, целует того медленно, но очень страстно. Альфа валит младшего обратно и входит в омегу, полностью. Чимин стонет задушено и обхватывает ногами Джуна за пояс, руками за плечи цепляясь. Альфа, прикусывая "на прощание" пухлые губы, возвращается к другому соску, который уже блестел от первой капли карамельного молока. Намджун сосёт молоко остервенело, толкается в мужа быстро, мнёт с усилием бедро на своём боку и поглаживает правую скулу нежно. Чимину же так хорошо, что он лишь царапает широкие плечи короткими ноготками и стонет, срывая голос. Хорошо что кровать тяжёлая и не так сильно качается. Когда Джун в очередной раз проезжается по простате Чимина, младший кончает бурно на пресс Намджуна и сжимается особо сильно в оргазменой судороге, сжимая альфу так, что, совершив ещё несколько толчков, старший изливается в омегу, прижимаясь и давая узлу разбухнуть. Младший обессиленной куклой повисает на руках старшего и слепо тычется губами в надежде урвать поцелуй. Джун поцелуй дарит и укладывает омегу на себя, переворачиваясь. Альфа любовно перебирает одной рукой светлые пряди Чимина, а другой рукой собственнически поглаживает пока что пустой животик своей омеги. Он пока не смел намекать Чимину о втором малыше, но мысли об этом появились ещё в день рождения Феликса. После сцепки шанс забеременеть для омеги равен почти ста процентам, а если ещё и джунов гон, который должен будет начаться через пару дней, сыграет роль, то через пару-тройку недель альфа начнёт ловить мужа у ванной комнаты с рвотными позывами. Самодовольная улыбка расползается по лицу Намджуна, его омега скоро вновь будет беременен, а значит никуда не полетит и подарит им ещё одного прекрасного ребёночка.