Милая история

Теперь всё точно спокойно. Все занимаются своими делами. И всё нормально. Куромаку играет на гитаре. Он не особо любит музыку, но игра на гитаре успокаивает. И тут слышен стук в дверь. Треф быстро убрал гитару под кровать и притворился что читал книгу. - войдите,- сказал Куро Дверь открылась и из-за неё показалась голова трефового вальта - я-я не помешал? - нет,- абсолютно спокойно ответил Куромаку - а ну, хорошо. Зонтик зашёл в комнату - а что ты делаешь? Куро вопросительно посмотрел на Зонтика - а не видно? Занимаюсь чтением книги - а, действительно... Ты... - что я? - эм... Ну... Я слышал твою игру на гитаре Куро чуть не упал с кровати - как? Ты не смог слышать! Через стены почти не слышно. Я все посчитал... - да что ты так переживаешь? Это же здорово. Можешь сыграть что-нибудь? Куромаку посмотрел на Зонтика. Тот лишь улыбнулся. - ну хорошо Треф достал из под кровати свою гитару, сел и пригласил Зонтика присесть на кровать рядом. Тот мило принял приглашение. Зазвучали эти ноты. И звонкие ноты гитары, и слегка сипловатые ноты голоса Куромаку. Из уст трефового короля срывались слова из знакомой им обоим песни. "Белая ночь". Зонтик заворожённо слушал Куро. Его голос. Раньше он бы и подумать не мог, что этот хладнокровный клон может так красиво петь. Зонт слушал и смотрел на лицо короля. Оно кажется холодным и твёрдым, но было в нём что-то тёплое и мягкое. То что не найдёт никто, а Зонтик всегда сможет. Это все равно, что в хмуром небе искать солнце. А Зонтику это удастся и никто не узнает как. Прозвучала последняя нота и в комнате наступила полная тишина. Куромаку молчал в ожидании реакции Зонтика, а Зонтик молчал, ища подходящие слова. - ты очень красиво играешь и поёшь Да, ничего больше Зонтик не придумал. - спасибо Не смотря на то, что эти слова так банальны, так просты, но Куро было неимоверно приятно слышать подобное от Зонтика. С чего бы это? В любом случае, трефовые провели день, а после и вечер в приятном общении. Ха ха. Я смеюсь с того, как валет смог так разговорить своего короля, а ведь он был таким ледышкой.