каменный ангел, костяная голубка

Было легко заметить небольшие странности в её поведении. Труднее далось осознание, что этого не видел никто более. Впрочем Беатриче долго и сама терялась в том, что видела. Никто никогда не называл её наблюдательной, но в некоторые детали она буквально была способна вцепиться зубами. Просто что-то в ней было не так. Она всколыхнула дом словно ураган. Из поместья изгнали пыть, в нежилых комнатах сняли с мебели чехлы, Стефан наконец избавился от мучавшей его хандры первой неудачной влюблённости. И даже Деймон с отцом стали относиться друг к другу более терпимо. Беатриче не показывала неприязни, потому что вовсе её не чувствовала, но небольшая тревога в отношении Кэтрин Пирс легко просматривалась. Это можно было объяснить простым вниманием к новой обитательнице поместья, ведь Беатриче особой социальной жизнью не славилась и даже желания завести приятельницу за всю свою жизнь ни разу не выказала. Казалось это желание - иметь подругу, полностью исчезло в пятьдесят восьмом, со смертью единственной подходящей кандидатуры. Больше всего в Кэтрин она заинтересовалась её слухом. Молодая гостья поместья Сальваторе обладала многими необычайными талантами, но именно лёгкие мимические движения, выдававшие внимание к чему-то неслышимому окружающим, показалось Беатриче стоящим. Мисс Пирс отводила в сторону взгляд, голова поворачивалась вслед за зрачками, и очень часто, стоило Беатриче упомянуть Кэтрин в своей речи, она тут же ловила пытливый карий взгляд на себе, несмотря на разделявшее их расстояние. Происходило это и в гостиной, и в саду и в городе, и даже во время шумного приёма у Локвудов, чествовавших возвращение с войны Джорджа. Беатриче решила поставить эксперимент, прекрасно понимая, что возможно занимается откровенной ерундой. Но какой-то внутренний зуд её мыслей, что не давал ей спокойно спать и заставлял наблюдать за гостьей дома, не давал также отпустить эту идею. Во время прогулки Кэтрин по саду, Беатриче забралась на свой подоконник, пытаясь принять наиболее комфортную позу, устроила на коленях записную книжку и принялась рассказывать бумаге события прошлого дня. В процессе она, прикусив перьевую ручку, внезапно перешла на устное изложение. - Скорее всего, дело в том, что она из Атланты. И скорее всего в детстве была сущим ангелом, оттого она и такая сейчас. Кроме как городской жизнью этого не объяснить. Потрясающие учителя, заботливые родители, хотя говорить об этом кощунственно. Вероятно я просто завидую. Отец был прав, низменная и детская зависть, вот что диктует мою к ней неприязнь. Но я не чувствую неприязни...Отнюдь... Она намеренно допустила в своих размышления паузу и совершенно невзначай нашла глазами прогуливающуюся снизу Кэтрин. Сегодня её платье было небесно-голубым и должно быть потрясающе сочеталось с глазами Деймона, руководящего променадом. Они были достаточно далеко, чтобы сквозь открытые ставни до Беатриче не долетало ни звука, но недостаточно чтобы не заметить, что смотрит красавица-гостья ни на своего спутника, ни на сад, ни даже на дом. Её слишком тёмные глаза безошибочно остановились на одном из оконных проёмов второго этажа. - Но... Беатриче сбилась и с трудом, преодолевая внезапно участившееся сердцебиение, вернулась к бумаге. Если Кэтрин действительно в состоянии её услышать, осознает ли она всю наигранность сцены? - Я бы не хотела быть ею. Невероятная красота и полная свобода в обмен на одиночество. Хотя... Такая красота. Она не могла этого отрицать. Внешностью гостья была способна заворожить любого и дело тут даже было не во внешности. Что-то было в том, как она себя преподносила. Походка, разворот плеч, взгляд, то как внимательно она слушала, то как, кончики её пальцев в кружевных перчатках касались руки собеседника... Даже то, как идеально её рука лежала на сгибе локтя любого, не только из братьев Беатриче, но и живших когда либо мужчин. И Кэтрин всё это прекрасно знала. Она замечала как все головы разворачиваются на неё, стоит ей только переступить порог. Не важно каких размеров была зала, её очарование она попросту не вмещала. - Жаль только, что мой провинциальный интерес она тоже приняла за зависть. Называть это интересом наверное не стоило, если только болезненным, как выразился пару дней назад Деймон, застав сестру на кухне за расспросами о подаваемых для Кэтрин блюдах. Что же было делать, если Беатриче совершенно точно заметила столь малое увлечение гостьи пищей. Ела она действительно мало, скорее создавая выверенную иллюзию поглощения пищи, чем собственно факт. В индивидуальных приёмах пищи замечена не была, её личная служанка не приносила в покои ничего съестного, и хоть Кэтрин обладала весьма тонким станом, не воздухом же она питалась! В самом то деле. И фигура её была слишком здоровой и женственной, и явно ни в каких новомодных диетах не нуждалась. - Если бы я только могла поддержать беседу, не думаю правда что Деймон в этом настолько хорош. Наглости ему не занимать конечно же... Сей факт скорее раздражал, чем тревожил. Сначала Стефан безраздельно захвативший внимание мисс Пирс с самого её приезда, следом присоединившийся позже Деймон. Братья словно были околдованы и если со Стефаном она такое уже видела, то Деймон, доселе столько внимания ни одной девушке не уделял. Беатриче даже застала его в библиотеке за сборником сентиментальных стихотворений, что было несомненно необычным. Отец был околдован ничуть не меньше, оставалось надеяться что по иным, отличным от сыновьих, причинам. Ему в любом случае Кэтрин не оказывала столько авансов, хотя и старалась выглядеть уважительно. И собственные слуги Сальваторе, и городские жители, все кругом пели Кэтрин дифирамбы. Беатриче чувствовала себя оставленной на необитаемом острове. Или в самом центре бальной залы. Пары увлечённо танцевали кругом, всюду раздавался восторженный шёпот, и только Беатриче в центре неловко опиралась на здоровую ногу в полном одиночестве. Не присоединится, ни разговор поддержать. После ужина Кэтрин бесшумно проскользнула в комнату Беатриче и проникновенно сообщила, что никогда ранее в своей жизни не имела настоящей верной подруги, и что ей жаль если она уделяет Беатриче внимания меньше чем её братьям. - Совершенно незаслуженно обошла вас стороной. Беатриче постаралась скрыть свое ликование. Эксперимент удался. Всё предыдущие разы Кэтрин действительно слышала, услышала она и сегодня. Иначе её внезапный интерес не объяснить. Прямо ведь никак сказать было нельзя, да и вряд ли один из эгоцентричных братьев вспомнил про неуклюжую сестру. Уж точно не в присутствие светской городской красавицы. Конечно же Беатриче с радостью согласилась проводить больше времени с новой гостьей. Сколько она того пожелает. Во время короткого разговора Беатриче не знала куда деть руки и позволила им беспокойно перебирать складки ткани, собравшиеся на коленях. Это могло выдать нервозность, но спрятало бы любые признаки воодушевления. Она также старалась контролировать лицо и сбивающееся дыхание. - Почему твоё сердце бьётся так быстро? - тонкие пальцы Кэтрин, на этот раз без кружевных перчаток, словно бабочки осели на подбородок Беатриче разворачивая её лицо прямо к лицу Кэтрин. Прикосновение было лёгким, но поразительно отвлекающим, так что Беатриче с лёгкостью провалилась в почти что чёрные глаза Кэтрин. - Это от радости, - произнесла Беатриче и сама себе удивилась. Казалось что слов на лаконичный ответ не собрать, но губы словно сами зашевелились. И действительно, сердце билось от радости. И от предвкушения. Беатриче всегда нравились загадки. Окружающие могли охарактеризовать её как невнимательную, но некоторые вещи её словно бы цепляли. "Нет ничего приятнее хорошей загадки для ума" - повторяла мама, после долгих мучений детства оставляя попытки навязать дочери вышивание. Отец впрочем называл рассеянное внимание Беатриче глупостью, а Деймон твердил что это чудаковатость. Но теперь, как и у всех в семействе, её мир крутился вокруг нового человека и в отличии от мужчин, она вовсе не была очарована. Отнюдь.