Тарталья

Имя «Аякс» в современной России — это нечто из ряда вон выходящее. Тихомир, Велимир, Истислав, Рюрик, Ярополк — тоже давно вышли из употребления, но их объединяет то, что все это исконно русские имена. Аякс же… — Аякс, дай две драхмы! — проорал какой-то умник, и взоры всех, кто был в столовой, мгновенно замкнулись на нем. Аякс проигнорировал поддразнивание и прошел мимо толпы, устремляясь к единственному свободному столику. Мысли его были заняты контрольной по биологии, и оставшееся время перемены было разумнее потратить на перечтение конспекта, чем на пустую болтовню. Однако, когда он обогнул стойку, разграничивающую зал на зону буфета и место для приема пищи, оказалось, что за его любимым столиком уже сидела самая красивая девушка, какую он только видел не только в школе, но и вообще. Без размышлений Аякс придвинул стул и сел за стол напротив нее. Уже в следующую секунду к нему пришла догадка, что нужно было спросить разрешения, поздороваться и тем самым начать разговор, о чем он не подумал, растеряв весь настрой на подготовку к контрольной от вида девушки. У нее были длинные светлые — не золотистые, а именно белоснежные — волосы. Голубые глаза были густо очерчены тушью, а форма выглядела идеальной — черные узкие брюки, лакированные туфли и черный пиджак, из-под которого виднелась белая блузка. В толпе, одетой в толстовки и футболки с изображением рок-групп, ее вычурно-деловой костюм давал ей сто очков форы. Аякс плюхнул перед собой конспект. Достал из сумки коробочку яблочного сока и зубами вскрыл упаковку трубочки. После всех этих действий он бросил один несмелый взгляд исподлобья — и понял, что девушка в упор глядит на него. — О, вы из Греции? — первой разрушила незримую стену между ними она. — Что? — он бы понял, если бы хотя бы попробовал подумать, но взгляд ее голубых глаз перекрыл ему возможность к размышлениям. — Из какой Греции? — Из Древней, — довольно закончила она шутку и усмехнулась; губы сложились в тонкую линию, чуть приподнятую по краям. — Как тебя зовут? — он пытался произнести это незаинтересованно и сделал акцент на «тебя», но проиграл в интонациях и получилось раздраженно. Девушка чуть прищурилась, но ответила безэмоционально. До Аякса не сразу дошло то, что она сказала. — Розалина. Говорю один раз, и больше никогда мы это не обсуждаем. Называть меня будешь «Синьора». Аякс прекратил следить за подведенными алой помадой губами и вернулся в реальность. — Ага, щас, — фыркнул он. Посмотрев в глаза странной девушке, он увидел, что она смотрит на него серьезно и испытующе. Аякс облизал губы и только сейчас вспомнил про сок, который так и стоял нетронутым. Обхватив трубочку губами, он сделал глоток и подумал, что это всего лишь каприз, и с него не убудет, если он пойдет на уступку, принеся ее в дар знакомству. Никто же в самом деле не требует с него так ее называть — можно просто не называть ее Розалиной, если это ей не нравится. Правда, как обойтись в общении с этой девушкой обращениями «ты» или, что казалось совсем недопустимым, «эй», Аякс представлял смутно. — Ну ладно, — выпустив трубочку изо рта, пообещал он. Синьора снова тонко улыбнулась. Следующие шесть лет он называл ее только так. * Сян Лин должна была приехать через три недели. Аякс был в панике. Сян Лин была из Китая, и они познакомились в онлайн-игре. Он привык быстро находить партнеров для игры, но все они исчезали после нескольких недель, а то и дней совместно проведенного времени. Поэтому, когда пошел четвертый месяц, а рядом с его лучником продолжала верно бегать маленькая воительница с огненным копьем, Аякс решил, что, наверное, стоит предпринять попытку более личного дружеского общения. Английский Сян Лин знала плохо, поэтому Аякс стал переводить фразы с русского на китайский в переводчике. Получавшийся машинный перевод был Сян Лин понятен лучше, чем английский, и таким образом они продолжали общение еще два месяца. А по истечении полугода их знакомства, словно бы Сян Лин отмеряла время по каким-то особенным моральным часам, она попросила разрешения приехать. Аякс согласился. Синьоре он говорить ничего не стал и почти сразу понял, что допустил ошибку. Нужно было сказать сразу. А так с каждым днем таяла возможность выкрутиться из сложившейся ситуации. Аякс любил Синьору. Любил с того самого дня их встречи в школьной столовой, когда он был встрепанным рыжим мальчишкой с торчавшей из-под пиджака футболкой с кадром из «Трансформеров», а она — изящной леди, снизошедшей до их школы и перевернувшей его мир. Но сказать ей об этом Аякс не решался. Затаив дыхание, он смотрел, как она взрослела, превращаясь из заготовки шедевра в шедевр. Словно человеческое оружие в руках мастера-природы, она проходила шлифовку каждым днем, становясь все прекраснее. Аякс взрослел вместе с ней: влюбленный, боящийся потерять и наслаждающийся каждым днем рядом. Теперь он, наконец-то, был выше нее. Пропали юношеские веснушки, и рыжие волосы стали восприниматься частью себя, не требующей переплавки. Аякс помнил, как рассмеялась Синьора, когда в шестнадцать лет он поделился с ней, что хочет перекрасить волосы. Как он пришел на ее выпускной, но не решился пригласить ее на танец. Синьора была старше на два года, и это его сперва невыносимо злило, но со временем перестало иметь значение. И вот теперь к нему из Китая должна прилететь Сян Лин, с которой он общается уже полгода, а Синьора не догадывается о ее существовании. — Кошмар, — с чувством подытожил Аякс, и по наступившей тишине понял, что привлек всеобщее внимание. — Возможно, вам не стоит проходить практику сегодня? — спросил высокий мужчина в черном похоронном костюме, внимательно смотрящий на него. Аякс сделал глубокий вдох. — Да причем здесь некропсия. Ко мне подруга приезжает из Китая через три недели, а я китайский не знаю. А она английский. И как мы общаться будем? — неожиданно для самого себя выпалил Аякс. — Можно я первый? А то у меня дела сегодня, — смутившись от собственного откровения, дерзко добавил он. Преподаватель насмешливо фыркнул и кивнул. Аякс оттер однокурсника плечом и, поправив белые перчатки, примерился взятым со столика с инструментами скальпелем. Работник ритуального агентства, с которым был договор у ВУЗа, внимательно следил за его работой. И нагнал его в коридоре после окончания практики. — Я знаю китайский, — сказал он. — Меня зовут Чжун Ли. Аякс растерянно уставился на него. Найти репетитора в морге, пожалуй, наименее распространенный вариант в современном, завязанном на виртуальном обмене информацией, мире. Но, как говорится: процент мал, но не равен нулю. * — И сколько понадобится времени? — размешав пенку в капучино, приступил к деловому разговору Аякс. Чжун Ли пожал плечами: — Лет десять, может быть… Аякс застыл на секунду, а потом сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Ладно, он и сам понимал, что не три недели. Но все-таки говорить настолько прямо Чжун Ли никто не просил, можно было сказать «В ВУЗе проходят базовый курс за четыре года» или размыто-отстраненное «Давай попробуем, а там посмотрим» тоже бы подошло. — Сколько стоит? — стараясь говорить ровно, задал главный вопрос Аякс. Чжун Ли задумался. — Я не знаю, — наконец, сообщил он. — Может быть, пять тысяч рублей? Столько подойдет? Аякс резко сдвинул поллитровую кружку из «Старбакса», и кофе выплеснулся на стол. Чжун Ли изящно вытащил из подставки салфетку и промокнул напиток. — И как часто ты предлагаешь заниматься? — из последних сил держа себя в руках, прошипел Аякс. Чжун Ли закончил вытирать кофе на его половине стола и небрежно бросил салфетку в сторону. Аякс проследил, как она попала точно в мусорную корзину, располагающуюся в углу кафе за спиной Чжун Ли, и пораженно приподнял брови, оценив фокус. Впрочем, от следующего заявления Чжун Ли его брови подскочили еще выше. — Каждый день? — предложил Чжун Ли. — Я свободен по вечерам. С губ Аякса сорвался нервный смешок, почти сразу перешедший в истерический смех. — Да ты прикалываешься?! — возмущенно спросил он. Чжун Ли смотрел на него с искренним недоумением во взгляде. — Тебя не устраивают такие условия? — сделал верный вывод он. — Нет! — уверил Аякс. — Я согласен платить тебе… полторы тысячи! За час! И заниматься один… ну ладно, два раза в неделю! Чжун Ли сделал глоток зеленого чая. И, равнодушно пожав плечами, предупредил: — На таких условиях твое изучение китайского займет лет тридцать. Впрочем, я не тороплюсь.