От лица Такемичи
Мне становилось с каждым разом всё больнее. Будто во мне все горит, горит и рвёт на части, это невыносимо терпеть. Каждый день я чуть ли не блюю кровью. Мой брат на меня смотрит таким взглядом, будто уже хоронит меня. Хотя, мне уже стоит себя хоронить. Долго я не проживу, чувствую как последние силы уходят от меня. Не знаю почему, но я вспоминаю глаза Манджиро и его улыбку. Жаль будет, если я умру и не увижу его. Не скажу прощальные слова и благодарность, за его доброту и отзывчивость. Было бы хорошо, если бы Инуи бы отвёл меня к доктору, а потом мы могли бы провести время вместе…конец от лица Такемичи
• • После собрания, Манджиро был весь напряжённый и нервный. Он узнал что Казутора где-то рядом и претендует на Баджи. Казутора — враг Майки. Он убийца Шиничиро. Руки резко сжались сами, а на глазах выступили невольно слезы. Глава свастонов редко проявлял слабость, но что он испытывает сейчас, это переизбыток эмоций. Ещё и Ханма… Ханма. Кисаки. Такемичи Сано и забыл о гнусном бывшего главы Вальхалле. И даже на секунду забыл о возлюбленном Ханагаки. Посмотрев в сторону байков, Сано подошёл к заместителю и гнусно прошипел: — Помнишь, Коко? Дракен вопросительно посмотрел на босса и не понимал о чем речь. Майки вздохнул. — Хаджима Коконои. — А, он у тебя на днюхе был. Так что? Он сделал что-то гнусное? — плечи парня напряглись, а взгляд Кенчика стал хмурым. Майки улыбнулся: — Нет, нет, просто… надо проверить слова Ханмы. Он сказал что Такемичи и его брат живут у него. Я… — сердце главаря Манджиро застучали сильнее, — я не хочу упустить возможность увидеться с любимым! Дракен от такого заявления, прихуел. Чтобы у Манджиро был и любимый человек?! «Так вот кто ты Ханагаки Такемичи.» • • — Такемичи, ты как? — зашёл черноволосый и натянуто улыбнулся. После инцидента, он с Инуи стали видеться реже, а разговаривать они тем более перестали. Парень повернулся и только кашлянул кровью, резко падаю на ковёр. — Доктор скоро приедет. Он осмотрит тебя и думаю будут новые лекарства. Такемичи кивнул и стал смотреть на свои руки, сжимая, разжимая их. Коконои приблизился ближе и сел рядом. — Ты не отчаивайся, мы придумаем что-то. — он улыбнулся Такемичи и дружески похлопал его по плечу. Но резко он сменил тему. — Мы вроде как поссорились. Я и твой брат… — начал затрагивать эту тему, рассказывая Ханагаки. Тот удивлённо смотрел на товарища и не понимал суть ссоры. — Ты, наверное, хочешь спросить «как», верно? Ну… я его поцеловал… Глаза Ханагаки округлились, он впал в некий ступор, откашливаясь. Коко глядел на брата Сейшу с некой грустью и сожалением. Он не хотел чтобы его ненавидели. Не Такемичи и не Инуи. — Ладно. Пошли, Такемичи. — взяв за локоть парня, Коко ушел вместе с Такемичи в гостиную, где блондин и доктор о чем-то разговаривали. Увидев черноволосого, блондин сжал губы и резко посмотрел на младшего брата, беря того под локоть, тем самым отгородив от Коко. — Ханагаки, ты как? Я… Я беспокоюсь… — говорил Инупи и мягко щупал щеки брата, с беспокойством смотрел в голубые глаза младшего. Ханагаки натянуто улыбнулся и гладил пальцы Сейшу. Доктор кашлянул, чтобы на его персону обратили внимание и братья повернулись. Занял осмотр минут двадцать и на последок доктор сказал: — Лекарство «Оваин», замедляет болезнь, так же можно принимать его от жгучей боли. И приходите в больницу двадцатого числа, мы проведем обследование и примерно скажем когда вы умрёте. Доброго дня Вам. — уходя, сказал доктор, Инупи замолчал. Его взгляд оставался холодным и пустым. Он вскоре потеряет второго любимого и дорого сердцу человека… для чего…? и не просто как любимого брата — а первую его любовь.