Мы любим, живём и верим
2 октября 2021 г. в 19:08
Сегодня мы с моим любимым Вилли летим в Париж, хотим провести уикенд на чудесных улочках этого великого города-любви. Увы, он не знает, что этот перелёт для нас на земле последний. Как ни страшно это говорить, но я знаю когда мы умрем, это все решено уже давно, мне вчера во сне об этом сказал Создатель. Еще он сообщил мне, что поле смерти нас с Вилли ждет много интересной работы. Более того, я опять стану ангелом смерти. Меня зовут Джо Блэк, я бывший ангел «Корпорации Смерть». После долгой и страшной жизни, что устроили мне высшие силы, Великий изобретатель Бог подарил мне возможность прожить с единственным человеком, которого я любил и буду любить всегда. Человеком, за которого я готов умирать и рождаться, терпеть любые муки, только бы он жил.
В тот день, когда мы встретились в его палате в больнице, я был готов к тому, что нам просто дали время попрощаться. Но я ошибся, это был подарок. С замиранием сердца я уходил от него в тот вечер ночевать в соседний отель. Как было странно, на земле все по-другому, особенно давит атмосфера, здесь нужно дышать, есть, спать, все не так, как в моем мире. У нас это все не надо, только подпитка энергией от душ. Я помню как в тот вечер зарегистрировался в отеле, мне дали ключ от номера и объяснили как заказать еду. Поднявшись на лифте на четвертый этаж, я открыл комнату 254 и вошёл впервые в свою комнату. Мне понравилось убранство в ней: бежевые обои, шоколадные шторы, зеленый ковер. Очень уютно. Сев на кровать, я набрал номер телефона, заказал ужин. Чувство беспокойства не отпускало меня все время. Но чувство голода пересилило. Поужинав, я пошел в душ. Не могу передать словами, как же мне было приятно опять стать человеком, только теперь в настоящем теле из плоти. Это было чудо — чувствовать струи воды, вытираться потом мягким полотенцем, смотреть на себя в зеркало. Кстати о зеркале, я посмотрел на себя, а неплохо: Создатель сделал меня старше и по земным меркам привлекательным. Я, конечно, моложе Вилли, но думаю мы будем смотреться очень красиво вместе. Вилли, хоть бы завтра все прошло успешно. Выйдя из ванны, я решил отдохнуть, кровать была мягкой и удобной, мне было очень уютно, но одиноко, невыносимо тосковать по любимому. Сон с морил меня мгновенно, наверное, слишком много впечатлений для первого дня.
Проснувшись утром, первым делом привёл себя в порядок — Вилли достоин лучшего. В хорошем настроении я пошел в больницу. Там мне сообщили, что идёт операция и нужно подождать. Я сидел, вспоминал свою жизнь без моего любимого человека, верю, что мы сможем быть вместе. И вот доктор сообщил, что операция Перриша, закончена, с ним все хорошо, скоро я смогу навестить своего «дядю». Какая это была радость. В тот день я не только смог увидеть Вилли, но и познакомился с его прекрасной дочерью Элисон, кажется я ей понравился. Вторая дочь смотрела на меня подозрительно, не верила, что я просто хороший знакомый отца. Но Уильям убедил её в обратном.
Когда дочери ушли, я спокойно смог наконец сесть ближе и приобнять моего человека. Это было такое невыносимое тёплое чувство, все мое существо тянулось к нему. Я прекрасно осознавал, что наша жизнь продлится недолго, по сравнению с вечностью. Но побыть тёплым и живым, чувствовать рядом того, кого любишь, — это то, ради чего стоит жить. Парадокс: смерть хочет жить! Более того, любит и не кого-нибудь, а мужчину, самого лучшего на свете. Вилли много рассказал мне о своей жизни. Он всегда искал меня, сколько помнил, иногда видел мой образ в случайном прохожем. С того дня, как я спас его, он скучал по мне. Я являлся ему в снах, он часто плакал, скрывая от всех свои чувства. В подростковом возрасте, он пришёл к тому, что ему нравятся парни и не просто парни, а только высокие, голубоглазые и с русыми волосами. Это было навязчивой мыслью, желание было столь сильным, что иногда просыпался с влажными штанами. Что было делать, но смысл был в том, что Вилли хотел видеть меня. Не получив желаемого, мы пытаемся заменить это чем-то или кем-то. Мой любимый не был исключением. Первый его опыт был с его близким другом в армии, потом были ещё несколько любовников. Но желание быть со мной было непреодолимым.
Я помню наш первый поцелуй, это было так ново, Уильям притянул меня к себе, он уже вставал после операции несколько раз ненадолго, как раз принял душ, а тут я пришёл. Он в то утро был очень бодр, хотел действий, и его порыв был тому подтверждением. Его губы нежно прикоснулись к моим, я никогда никого не целовал, это было что-то особенное, какая-то новая степень близости. Он пробовал меня на укус, это был поцелуй странника в пустыне, припавшего к ручью. Я заметил, что он весь дрожал от переизбытка эмоций. Выписка была на следующий день.
Когда я пришёл за ним утром, помог собраться, он протянул мне руку и я провел его к лифту. Мы спустились в холл больницы, на улице уже стояло такси. Перед выпиской Уильям дал мне ключи от квартиры и дал листок с указаниями для его экономки Евы, милая пожилая женщина. Она приготовила нам еды на два дня и все привела в полный порядок. В тот вечер я ночевал в квартире Вилли, лег в его постель и мне казалось, он рядом, но увы, там была лишь мягкая подушка.
Мы приехали домой, как странно было называть его квартиру нашим домом. Мне было невыносимо хорошо с ним здесь, это было чудо остаться вдвоём в тишине квартиры, любить друг друга и быть честными и открытыми не прячась, не придумывая что-то на публику. Это была настоящая любовь, нежность, я обнял его и не хотелось отходить, просто так стояли в прихожей и обнимались. Сейчас он был не Уильямом Перришем, а просто Вилли. Мой, тот кого я покинул целую жизнь назад. Мы сняли верхнюю одежду и он пошел на кухню греть чайник, я нашел его любимый чай с лаймом и бергамотом, он был в красивой синей коробочке, это мне Ева сказала. Она показала как правильно заварить, мне было очень приятно, что-то делать для него. Хотелось делать его счастливым. Когда Вилли улыбается, мне хочется вечно смотреть на эту немного ироничную, но очень красивую улыбку, ему идёт. Это как два разных человека, Уильям и Вилли. Вилли, это когда он улыбается мне. Это невероятно, просто сидеть с ним рядом, он живой, тёплый, его рука протянула мне. Мы сидим и пьем чай, потом просто сидим на закрытом балконе с окном на всю стену. В обед пришла его дочь, Сьюзен со своим парнем, она тоже любит голубоглазых блондинов, это наверное семейное. Потом мне Вилли скажет, что она в детстве нашла наше с ним фото и влюбилась в меня. Вечно всем говорила, что обязательно встретит такого парня. И я думаю она нашла именно того, имя правда Джеймс, но это не важно. Она полюбила меня, это было странно, я был нужен все-таки годы. Потом пришла старшая дочь, она слишком консервативная, слишком холодна, так не похожа на этих двоих. Они спрашивали меня о жизни, я рассказал им отчасти правду, что служил в горячих точках, выносил раненых с поля боя. Ну не расскажешь же, что я уносил души.
Уильям не особо спрашивал, он почему-то сразу решил оставить это далеко и ничего не знать. Как будто он и так знал.
В тот наш первый вечер он расстелил постель и мы легли с ним, он крепко обнял меня, словно боялся потерять или проснуться, а меня нет. Я почувствовал его одиночество и как оно уходит, тает призраком прошлого. Я поцеловал его, мне очень это понравилось.