Новоиспечённая миссис Малфой

      Свадьба Астории Гринграсс и Драко Малфоя была запланирована с самого из детства. Родители Астории и Драко договорились между собой о их помолвке после окончания Хогвартса. Точнее, отцы— Нарцисса была против решения своего супруга, а мать Астории была безразлична к этому.       Но узнал о уже запланированной наперёд свадьбе Драко лишь на шестом курсе— незадолго до принятия метки Пожирателя. На тот момент в его жизни было одно большое "но". Он влюбился. По уши. Как маленький мальчик. И самым интересным было то, что началось всё с первого курса.       1 курс. Хогвартс.       Она была такая странная... Её лохматые волосы выделялись со всей толпы первокурсников, а пока девочка выходила на стул к распределяющей шляпе и Малфой смог заметить её дрожащие руки. И её имя... Гермиона Грейнджер... Маглорожденная, что ли?       И опять этот Поттер... Она и тот рыжий Уизли всё время тягались с ним...       2 курс. Хогвартс.       Она наконец начала обращать на него внимание. Драко игнорировал тот факт, что постоянно искал её лохматую шевелюру везде— в Большом Зале, в толпах коридоров, во дворе и т.д. А ещё Малфой нашел способ привлечь ей внимание. Да, ему приходилось обзывать и унижать Грейнджер, но зато она обратила на него внимание, а не упорно игнорировала его существование.       Но этот её взгляд... Её карие глаза, казалось, смотрели прямо в душу, но с таким отвращением, что Малфою было противно от самого себя.       Её глаза въелись у Драко на подкормке сознания. И преследовали везде.       3 курс. Хогвартс.       Первый контакт. Первое прикосновение. И плевать хотел Малфой, что она разбила ему нос. Каждую минуту, каждое мгновение после случившегося его мысли занимала эта гриффиндорская принцесса. Она снилась ему. Постоянно. И везде они были вместе, счастливы... Его сон был мечтой. А мечта— сказкой.       4 курс. Хогвартс.       Святочный бал. Лестница. И она, спускающаяся вниз в своём великолепном платье. Для Малфоя время замерло, сердцебиение остановилось, а в глазах заплясали искорки. Драко впервые почувствовал жгучую ревность.       Она танцевала, улыбалась, флиртовала и целовалась с Крамом, пока Малфой всем сердцем желал оказаться на его месте. Он хотел иметь право дотрагиваться до неё. Но не мог себе позволить. Не имел права...       5 курс. Хогвартс.       Малфой отчаянно надеялся, что если вступит в потрульных Амбридж— сможет приглядывать за Грейнджер. Додумались же— собрать и учить Отряд Дамблдора. Чушь какая..!       7 курс. Хогвартс.       Драко всегда знал, что дружба с Гарри Поттером добра Гермионе не принесет. Сам в бега подался, так ещё и Грейнджер за собой утянул.       Драко слышал отчёты егерей, знал, что в Министерство они проникли под Оборотным. Каждый раз, после каждого отчёта он облегчённо вздыхал. Из не поймали. Её не поймали. Она в безопасности.       Только, как оказалось, недолго она была в безопасности. Егерям удалось схватить и притащить в Малфой-мэнор. И когда он увидел в зале их троицу между егерями, увидел её глаза, полные страха, в нём что-то надломилось.       Малфой всеми силами пытался не смотреть на Грейнджер, но не мог перебороть себя и взглянул. В её карие глазах плескалось столько эмоций... Отчаяние, надежда, мольба. И всё смешалось. Она одними глазами умоляла не выдавать Гарри Поттера, на котором было Жалящее.       И он тянул время максимально долго, правда, Поттера узнали не только по схожим чертам лица. Пару лет назад Беллатриса запомнила Гермиону и Уизли в Отделе Тайн. Лестрейндж уже начала радоваться, как заметила в руках одного из егерей меч Гриффиндора. И вот дальше начался ад.       Малфой не смог точно уловить момент, когда орущих Поттера и Уизли увели в подвал— всё его внимание занимала Гермиона. Беллатриса оставила её и Драко знал, что это значит, но не мог помочь.       После первого Круциатуса девушка свалилась на пол, извиваясь от боли. Второй. Третий. Четвертый... Грейнджер кричит. От её крика у Драко закладывает уши. Лучше бы он сейчас был под Круциатусом тетки. Лучше было бы всем. Крик агонии Гермионы смешался с визами безумной Лестрейндж и едва доносящимися воплями Поттера и Уизли из подвала.       С каждым мгновением Гермионы под пытками Драко становилось хуже. Ком подкатил к горлу, хотелось выскочить перед Грейнджер, пустить удушающее в Беллу и прижать девушку к себе. Конечности онемели и он не мог сдвинуться с места, видя как Гермиона царапает ногтями пол, кричит и бьётся в конвульсиях.       Давящая боль в груди была настолько сильна, что Малфою стало дурно. Если бы не Поттер и Уизли, прекратившие это всё. Грейнджер неподвижно лежала на полу, невидящим взглядом уставившись на свою окровавленную руку. Малфой успел уловить то, каким безжизненным взглядом она уставилась на руку. Так, словно её мир рухнул, сломался. Она никак не реагировала на своих друзей, просто тихо и беззвучно плакала.       Сердце Драко рухнуло вниз, когда он заметил, как Беллатриса держит Гермиону за волосы, приставив кинжал к горлу. И точно так же наблюдал за рухнувшей на них люстру. Белла успела отпустить девушку и выскользнуть из-под стекла, а вот Грейнджер нет. А даже если бы и успела, то не помогло бы— ноги совсем не держали.       Грейнджер накрыло лавиной из стекла и, пока Поттер обезаруживал Люциуса, Рон вытаскивал безвольно тело подруги из-под осколков.       Дальше всё смешалось— эльф, перепалка с Беллой, трансгрессия, кинжал.       Гермиона испарилась вместе с друзьями и кинжалом и Драко лишь оставалось надеяться, что он не попал в неё.       На финальной битве он видел её лишь мельком, но каждый раз сердце замирало, а пульс зашкаливал. И он был благодарен Мерлину, что она жива и в относительном порядке.       И наконец они встретились на судебном слушание Драко. Она выглядела так,словно начала жить заново. Она не смотрела на него, но вот Малфой на неё— ещё как. С каких рожнов вообще они выступают в защиту его семьи? Эта мысль была той, которая до сих пор сидела в его голове.       И дальше всё понеслось. Помолвка, свадьба, работа, Астория. Гринграсс для него была подругой с самого детства, а с появлением Грейнджер в его жизни было сложно смириться со скорой помолвкой.       Малфой грезил невозможным будущим с Гермионой Грейнджер, а Золотая девочка выходила замуж на остолопа Уизли.       И, походу, их совместное придуманное Малфоем будущее было его самой заветной мечтой.       

***

      Как бы ей не было сложно, Гермионе пришлось всё же вернуться домой и предстать перед Роном. Естественно, ничего не подозревающем Роне Уизли. И если Грейнджер хотела успешно сделать свой план, ей пришлось играть несколько дней.       Как бы ей не было противно, когда он целовал её после Астории Гринграсс и сминал в свои медвежьи объятия, Гермиона приказывала своему самообладанию работать на двести процентов из ста. Хотелось, кончено, сказать ему прополоскать рот с мылом, поэтому приходилось до крови прикусывать щеку, но молчать. Уже через несколько дней, дай Мерлин, это закончится— именно так утешала себя гриффиндорка.       Как и ожидалось, по её приходу никакой миссис Малфой в доме не было— лишь Рональд, напрочь отбитый её ранним приездом.       Благодаря ранее законченным делам у Гермионы было нескольких свободных дней на разрешение своей личной жизни. Именно поэтому на следующее утро она стояла на пороге своего дома, провожая мужа на работу. Она даже на мгновение удивилась той брезгливости и отвращению, которые возникли в её мыслях при любых тактильных движениях.       Ровно в каждой фразе и каждом действии Грейнджер пыталась уловить скрытый намек, мотив, подтему. Теперь она видела его насквозь— всю лживую пыль, что он распылял в её глаза.       Стоило двери закрыться за Роном, как Гермиона подхватила из кухни свою любимую кружку с ароматным кофе и направилась в свой кабинет.       Грейнджер всегда знала, что магловские технологии когда-нибудь после Хогвартса, да понадобятся. Нельзя было просто так обесценивать их труд. Интересно было то, что, придумав телефон, телевизор и компьютер, маглы ушли намного дальше волшебников, которые до сих пор общались через совиную, каминную почту или Патронус. И то Патронус ом владели не все— слишком сложная светлая магия.       Во всяком случае— она не прогадала, камеры перед домом действительно не помогли. Гермиона словила тот момент, когда Рон целовал Асторию прямо у входной двери и поспешно распечатала изображение.       Возможно, где-то на подсознании Грейнджер до сих пор не верила в происходящее— она собиралась пойти к Малфою с просьбой о помощи. Естественно, она понимала, что на слово он ей не поверит— именно для этого и нужна была фотография.       Кстати, перестала сомневаться в реальности происходящего она только тогда, когда уже ступила в изумрудное пламя своего домашнего камина и в следующую секунду ступила на мраморный пол в гостиной Малфой-мэнора.       И только девушка ступила на пол, как тут же замерла и обвела комнату взглядом. Очевидно, Гермиона никак не рассчитывала попасть именно в ту гостиную, где её пытала сумасшедшая Беллатриса. У Гермионы перед глазами встали кадры их первого пребывания в поместье Малфоев. Да и помнила тот день девушка тоже урывками— сложить из всех этих деталей один пазл, как воспоминание, не получалось напрочь.       Казалось, ещё совсем недавно Гермиона билась в болезненных конвульсиях по середине этой комнаты, а после она же была усеяна тысячами мельчайших осколков. Осколки от люстры и души Гермионы лежали там в перемешку очень долго. Грейнджер до сих пор помнила все свои бессонные ночи. То, как они с Гарри и Роном сидели в обнимку, потому как каждого преследовали свои кошмары. Постоянно они перестали её мучить полтора года назад, но так или иначе раз в месяц всё же проскальзывала парочка.       И сейчас здесь почти ничего не изменилось— лишь добавилось несколько кресел и диван.       Массивные двери распахнулись и в гостиную вошёл Малфой. Оба замерли на месте, рассматривая друг друга. На нем была черная рубашка, растегнутая на несколько верхних пуговиц, на ногах лакированные туфли и брюки. Мерлин, он всего входит как при параде? Даже дома?       Тем временем Драко с искусно скрываемой жадностью воз взгляде разглядывал девушку. Неужели она настолько изменилась? Грейнджер отдала предпочтение белой юбке-карандаш, плотно обтягивающей её бедра, но не сковывая движения, и обычной белой блузке, так же растегнутой на пару верхних пуговиц, что выглядело слегка интригующе. Неужели он случайно вызвал к себе Ангела собственной персоной?       — Грейнджер,— Драко взял себя в руки, пока его губы растягивались в ухмылке и слегка кивнув в знак приветствия.       Гермиона кивнула ему:       — Малфой, есть важный разговор,— девушка вмиг нашла решение своей неуверенности, решив, что легче будет сразу перейти к делу.— Но, для разговора я бы предпочла другое... помещение.       Грейнджер многозначительно обвела взглядом гостиную, что не укрылось от Драко, который с её появлением улавливал малейшее движение и жест. Как же давно он её не видел... Он был так ослеплён её присутствием, что даже не заметил то, что должен был. А причиной тому послужил её взгляд.       Карие глаза встретились с серыми. Малфой в буквальном смысле был сражён её глазами. Казалось, что в их можно смотреть бесконечно. Наблюдать за тем, как её зрачки расширяются от встречи взглядами с ним... За тем, как радужка на счёте переливается из нежно-коричневого в янтарный, а дальше немного отливал в золотой.       Кажется, она что-то произносила и немного смутилась— ещё бы, она пришла рассказать ему о измене жены, а Малфой, увидев её, впал в онемение и потерял способность говорить.       — Кхм-кхм,— вновь пытаясь привлечь внимание слизеринца, прокашлялась Грейнджер.— Малфой?       Драко, осознав свой промах, чуть тряхнул головой.       — Следуй за мной, Грейнджер,— произнёс он, поворачиваясь к ней спиной и направляясь в одну из других гостиных. Ту, где не пытали его любимую несколько лет назад.       Сразу девушка обратила внимание, что все портреты на стенах до единого молчали— позволяли себе лишь недовольные взгляды в её сторону. Естественно, она не могла знать о том, что Драко сумел быстро и невербально наложить на них Заглушающее.       Гермиона чувствовала себя не в своей тарелке— было неудобно вот так без приглашения ввалиться в один из их каминов и оторвать от дел. Куда делась та решимость, с которой Грейнджер собиралась и исчезала в зелёном пламени, знал лишь один Мерлин.       — Прости, что оторвала от дел и пришла без приглашения,— почему-то Малфою показалось, что Гермиона виновато опустила голову, словно провинившийся ребенок. Картинка виноватой Грейнджер встала у него перед глазами и слизеринцу резко стало смешно.       — Не переживай, Грейнджер, всё в порядке,— сделав тон серьезным, произнёс он. Всё, что сейчас происходило веселило слизеринца до мурашек по коже.       Добравшись до подходящей гостиной, двери вновь магией распахиваются перед Малфоем, пропуская внутрь.       Гермиона вновь оглядывает помещение, удивляясь, насколько сильно отличаются цветовая гамма и интерьер этих гостиных. На двух стенах были расположены полки, забитые книгами вдоль и поперек, уютная мебель, журнальный столик и камин— абсолютно всё было в светлых тонах, где лишь изредка встречались темные оттенки. Гермиона совсем потеряла самообладание и чуть ли не с широко распахнутым ртом рассматривала книжные полки и бегло читала названия фолиантов.       Драко, насмешливо наблюдавший за её реакцией, уже успел усесться на диванчик. Решение привести её в практически самую любимую комнату Нарциссы оказалось не провальным. Парень иногда даже находил схожести характеров Гермионы и Нарциссы. Миссис Малфой практически также сильно имела зависимость от книг— именно поэтому библиотека Малфой-мэнора была даже больше той, что находилась в Хогвартсе.       Очевидно, Гермиона опомнилась лишь тогда, когда почувствовала на себе длинный усмехающийся взгляд. На мгновение она даже забыла, что находится в помещение не одна. Грейнджер немного смутилась и, получив кивок от неё к креслу, элегантно опустилась на мебель.       — И так... Зачем же великая героиня войны явилась сюда?       — Прекрати, Малфой. Нам давно не по одиннадцать и находимся мы сейчас не в Хогвартсе,— покачала головой Гермиона.       — И всё же... Ты пришла...— ухмыльнулся он, откидываясь на спинку дивана.       Гермиона уже не была так решительно настроена на "раскрытие глаз Малфою", руки, лежащие на коленях, сжались в кулаки. Но она не была бы Гермионой Грейнджер, если бы не шла во всех своих начинаниях до конца.       — Астория...— Гермиона набрала побольше воздуха в лёгкие и осознала, что одной фразой перечеркнет всю семейную жизнь Малфоев.— Астория изменяет тебе.       Последние слова сорвались с её губ полушепотом, но Малфой услышал. И, по правде, ничуть не удивился её похождениями. Возможно, в глубине души ему и было жаль, всё же Гринграсс-младшая предала его, но для Драко этот брак был грузом, который со временем всё же затянул бы его на самое дно. Гермиона, конечно же, не видела, что Малфой всеми руками и ногами зацепился за это, как за спасательный круг от принужденного бракосочетания.       Резко вспомнив о девушке, наблюдавшей да его реакцией, Драко рывком поднялся на ноги и отвернулся от Грейнджер. Надо было достоверно сыграть разочарование в супруге.       — С кем?— даже не спрашивал доказательства— прекрасно осознавал, что это правда.       Гермиона замешкалась в сотый раз:       — С Роном,— её голос звучал приглушённо, а когда Малфой шокировано повернулся к ней, заметил её опущенную голову.       — Что?— брови Драко взлетели вверх.       Уизли совсем рехнулся, чтобы изменять Гермионе? Или повелся на деньги Астории? Возможно, но меньшим придурком он от этого не становился. Как вообще можно было ей изменить? Это же Гермиона— чистейшее создание на этой земле.       Его даже не волновал факт измены супруги. Малфой хотел счастливой жизни в первую очередь для Гермионы. И, кажется, у него теперь есть все шансы спасти её разваленную жизнь и собрать кусочки во что-то прекрасное.       — Значит... Уизли...— Драко стал расходовать по сторонам, изображая разочарование в своей супруге, в голове у которого, очевидно, созревал некий план.       — И...— вдруг начала Грейнджер.— Я пришла к тебе за помощью.       Малфой не понимающе уставился на девушку, хотя внутри ликовал.       — Что же ты хочешь сделать?       — Всё просто— отплатить ему той же монетой,— ухмыльнулась она, приподнимая один уголок губ.— Надеюсь, тебе хочется опустить Асторию на место, потому как Рона ждёт именно такая участь.       Конечно, черт возьми, он хотел этого— он был готов на всё, но лишь рядом с Грейнджер. И Драко сразу понял, что она хочет сделать, однако на мгновение позволил себе засомневаться— настоящая ли Гермиона Грейнджер перед ним?       — Значит, притворимся парой?— всё ещё не веря в происходящее, спросил Драко.       Гермиона гаденько улыбнулась:       — Быстро схватываешь, Малфой.       Гриффиндорку удивил тот факт, что он поверил ей на слов и не потребовал каких-либо доказательств. Получается, она зря печатала фотографии? Выходит, что так.       Спустя несколько минут Гермиона уже стояла возле камина.       — И да,— словно она забыла важную деталь, произнесла Грейнджер.— Я развожусь. В ближайшее время. Надеюсь, развод с Асторией у тебя не сильно затянется.       Не дав Драко сказать и слова, она обворожительно улыбнулась и, зачерпнув немного пороха, вступила в камин и исчезла в зелёном пламени.