Потеряна в тебе

— Ты надел галстук, — подозрительно кинул Хаус в своего друга Уилсона, только что вошедшего в его кабинет. — Я всегда ношу галстуки, — оправдался Уилсон. — Да. Но этот новый. Ты уже неделю носишь новые и разные галстуки. Хочешь хорошо выглядеть на работе. Уилсон завёл подружку? — Хватит, у меня никого нет. — Итак, как её зовут, и когда я с ней познакомлюсь? — Да нет у меня никого. — Губы говорят: «нет», а туфли кричат: «да!» — Они французские. Им нельзя верить. — Скромные, но стильные. Деловой женщине очень понравится. Думаю это бухглатер. Или регистраторша. Словом, кто-то из больницы. Пациентка, нет слишком банально. Дочь пациента — у неё беда, а ты тут как тут. — Я не встречаюсь с пациентами и с их дочерями. — Как этично. — Ладно. Я обедал с одной медсестрой. Она здесь новенькая. Ей сейчас трудно, она никого не знает. — Превосходно! — Я из вежливости, просто поддержка, вот и всё. Правда. — Как всегда. Ты само обаяние. В кабинет вошла Лиза Кадди. — Привет, мальчики! — сказала она, кинув в Хауса папкой, — Результаты анализов мисс Кентси. Они ещё вчера пришли. Я думала, вы сразу на них налетите, учитывая ваш интерес к её силиконовому сердцу. — Она злится, потому что мы обратили внимание на другую девушку, — обратился Хаус к Уилсону, — Давай ты оценишь её задницу, а я займусь грудью. — Анализы в норме. Ну, моё мнение, конечно, ерунда. Проконсультируйтесь с уборщиками. *** Хаус и его команда уже неделю работали со случаем, в котором женщина спит по 18 часов в сутки, видит галлюцинации. Словом у неё все симптомы опухоли, включая наследственность, но опухоль врачи найти так и не могут. Всё это время от пациентки не отходил её муж. Кэмерон прониклась их любовью и преданностью, пациентка даже рассказала ей историю их знакомства и отношений. Хаус принимал пациентов в клинике, когда его осенило, и он пришёл в лабораторию, где над работой сидела его команда. — У меня есть ответ! — заявил Хаус с порога. — Ответ на что? — в недоумении вопросил Чейз. — Спасибо за вопрос, — улыбнулся Хаус и похлопал Чейза по плечу, и продолжил, — Вся наша жизнь это секс! — Потрясающе, — с иронией сказал Форман. — Всё, что передаётся через кровь, передаётся и половым путём. Три года назад одному португальцу поставили сонную болезнь. Единственное, что его объединяло с Африкой — любовница, которая служила в Анголе. — Откуда Вы это знаете? — спросил Чейз. — Из журнала «Интитуто Деихиджина Э Медицина Тропикал». По-португальски не читаешь? — ответил Хаус. — А Вы что, читаете? — с удивлением и восхищением обратилась к Хаусу Кэмерон, — Но её муж тоже никогда не бывал в Африке. — Чёрт, опять не так. Твоя логика пуленепробиваема, — сказал ей Хаус. — Я думаю, что то, что он не заметил её кашель вероятнее, чем измена, — гордо заявила Кэмерон. — Почему это? — спросил Хаус, идя в направлении девушки. — Они очень преданны друг другу, — ответила она. — Потому что… — продолжил Хаус, уже подойдя к Кэмерон вплотную. — Они любят друг друга, — неловко добавила Эллисон, потому что Хаус находился почти в 30 сантиметрах от неё и смотрел ей прямо в душу. — Или кого-то мучают угрызения совести, — разбавил напряжение Чейз. — Разберись в этом! — приказал Хаус, не отрывая от Кэмерон взгляда. — Хотите, чтобы я спросила у мужа умирающей, не изменял ли он ей? — спросила Кэмерон, подняв одну бровь. — Нет. От тебя я вообще-то ничего не хочу, — сказал Хаус разворачиваясь и удаляясь из комнаты, и добавил, — Форман займись мужем. Чейз займись женой. Кэмерон недовольно понеслась за Хаусом. — Не доверяете мне мою работу? — гневно спросила Кэмерон. — Мы формулируем вопрос, исходя из желаемого ответа, — не останавливаясь ответил он. — А как ещё спросить? Вы изменяли своим женщинам? — Ты знаешь, что она пыталась забеременеть? — Да. — Так и знал. Я всё понял после дела с больным ребёнком. Но тебе не выписывали фолиевую кислоту. А потерять ребёнка невозможно, если ты не беременна. — Вы смотрели мою карту? — обалдев и остановившись спросила Кэмерон. — Ты кашляла и я заволновался. — Вас любопытство распирало. Как ребёнка, который хочет решить сложную взрослую задачу, — обидевшись сказала Кэмерон и ушла. — Это как посмотреть на дело, — добавил Хаус сам себе. *** Вечером Хаус шёл по коридору в свой кабинет, когда заметил Кэмерон, стоявшую в лаборатории одну. Он вошёл, она стояла спиной, стояла над центрифугой и даже не обернулась. — Делаешь маргариту? Мне двойную, сеньорита, — пошутил Хаус, — Это по-португальски. — По-испански, — холодно ответила она, не отвлекаясь. — О-оу, — сказал виноватым голосом Хаус, — Что происходит? — Я калибрую центрифугу, — ответила девушка. — Посмотри на меня. Кэмерон неохотно повернулась, посмотрела на Хауса, а потом опустила глаза. Её глаза были красными, а по щекам были размазаны стекавшие следы от туши. Хаус с жалостью и трепетом смотрел на неё и молчал. А потом сказал: — Да, неоткалиброванная центрифуга зрелище действительно печальное. Щас тоже заплачу. — Я не плачу. — Хорошо. Кэмерон отвернулась. Продолжила работу с центрифугой. По её щекам снова потекли слёзы. Хаус подошёл к ней и встал сбоку. Кэмерон повернулась к нему, а потом уткнулась в него и разрыдалась. Хаус гладил её по голове. А потом поднял её голову, аккуратно держа за подбородок и сказал: — Нельзя быть такой доброй в нашем жестоком мире? — Почему? — немного успокоившись, спросила девушка. — Потому что всё заканчивается слезами над центрифугой. Кэмерон улыбнулась. Хаус большим пальцем смахнул её слезы. Остановил свою руку на её скулах и медленно приблизил своё лицо к её. Кэмерон закрыла глаза в ожидании поцелуя. У Хауса запищал пейджер. Он прочитал сообщение и молча ушёл.