Да начнётся судебное заседание

      Игорь крепко сжимает крупные плечи своего партнёра, пытаясь сдержать громкий стон, когда острые зубы вонзаются в плечо. Он усмехается, ощущая нетерпение парня рядом, и, в бесполезной попытке раззадорить больше, проводит коротким ногтем по напряжённым грудным мышцам. Под пальцами грудь тяжело вздымается, сердце быстро бьётся, готовое вот-вот выскочить, пробив собой рёбра. Очередной хмык тонет в грубом поцелуе, отчего Игорю хочется сказать партнёру что-то совсем жёсткое. Подколоть несдержанность и неаккуратность, с которой его сжимают огрубевшие руки. Но вместо этого он с улыбкой отстраняется, разрывая поцелуй: «А вот в зале суда вы были куда сдержаннее, Виктор».        Партнёр в ответ лишь прорычал: «Заткнись!» - и потянулся за новым поцелуем, грубо сталкиваясь зубами, проводя языком по нёбу и закусывая нижнюю губу.        От продолжительных ласк руки Игоря дрожали, в голове туман не давал отчётливо думать о чужих руках, крепко сжимающих то совсем неспортивные ягодицы, то талию.        - Лучше бы приседать начал, чем столько пить, - слова прозвучали с каким-то смешком, но Игорь не успел открыть глаза, так что разглядеть лицо напротив не смог. Но он мог поставить всю свою небольшую зарплату адвоката, что Витя напротив улыбается. Как может только он, совершенно по-идиотски.       - Чья бы корова мычала, как говориться, - улыбка самого Игоря была не лучше. Его глаза скрывала серая поволока возбуждения, губы распухли, так что шевелить ими становилось не приятно, а тонкая ниточка слюны спускалась к подбородку. – Ты со мной пошёл в этот чёртов гараж.        - Знаю. – Игорь вдруг почувствовал, что до этого грубые руки, стали вдруг медленно поглаживать его по спине. – Но я совсем не ожидал, что всё закончится вот так. Мы сюда ходим пить класса с 10, но я никогда не думал, что тебя так легко развести на что-то.        Ответом ему поспешил очередной смешок. И губы вновь слились в грубом поцелуе.       С того момента прошло больше четырёх лет. Бывшие студенты разбрелись по разным местам, но что-то оставалось неизменным. А точнее – встречи Игоря и Виктора. Только теперь они происходили не только тёмными ночами в гараже у друзей, но и в зале суда.       Три главные «звезды» амурского суда, которые были знакомы ещё со школьных парт, заставляли девичьи сердца таять, с улыбкой просматривая местные новости, чтобы увидеть как Виктор рассказывает об очередном преступлении и работе прокуратуры, а Игорь в своих интервью с солнечной улыбкой отстаивает честь своих подзащитных. Для небольшого субъекта Российской Федерации они оставались противниками, чьи фанаты готовы были рвать за любимца не только друг друга, но и судью – Евгения Валерьевича, который в их трио оставался сдерживающей силой. Ну и конечно, хозяином злополучного гаража.       Он был в курсе определённых отношений его коллег, сам частенько присоединялся к ним, чтобы просто сбросить напряжение, наблюдая, как сбросивший со временем подростковый жирок Игорь, прогибается в пояснице, когда над ним нависает Витя. Последнего годы сделали только сильнее: он и так довольно редко приезжал из своей Академии МВД, так что окружающие заметили, что он резко вырос в плечах и несмотря на его невысокий рост, казался крупнее. Мышцы его спины хорошо были заметны сквозь тонкую кожу, частенько сам Женя заглядывался на них, то ли желая почувствовать их жар под рукой, то ли завидуя такому телосложению.        И после горячих ночей, Игорь привычно смеялся, проговаривая своим низким охрипшим голосом: «Да уж, тут точно, ебал я вас и Вашу честь!»       На самом деле, никого он не ебал, но в какой-то момент эта шутка стала настолько привычной, что никто без неё не представлял себе общих ночей.        Заходя в зал суда, Игорь бросил быстрый взгляд на массивную фигуру в чёрном одеянии. Женя был действительно намного крупнее его или Вити, с возрастом в нём начала читаться та самая мужественная стать, но будучи подростком он думал, что Евгений – просто шкаф. Большой такой, несуразный, словно сошедший с фотографий 90-х. И уж совсем непривлекательный. И если уж сравнивать его знакомых с мебелью, то Витя был тумбочкой. Сидящий в школе за первой партой, потому что низкий, с очень большими плечами (его любовь к вольной борьбе сказалась). И идиотской улыбкой, которая осталась у него ещё с тех самых пор.        «Сегодня ещё и открытое слушание», - мысли Игоря в который раз свернули с пути работы на что-то другое. Он с детства не отличался особой усидчивостью. – «Он обещал сегодня прийти, посмотреть. Думаю, сегодня вообще будет цирк».       В голове Игоря возник, будто бы из ниоткуда, голос бывшей одноклассницы: «Если на суде будут Игорь и Витя вместе, то наш класс соберётся, просто чтобы взглянуть на это действо».        Про себя он подметил, что даже не понял, кому принадлежат эти слова, но звучали они действительно правдиво. Цирк. Слушание по делу журналиста, оскорбившего депутата. Два тома бесполезной писанины, которую он умудрялся читать вместе с Витей в гараже. Между ними был договор – справедливость сегодня будет превыше всего. И журналист заплатит штраф, но не сядет ни на год.        Когда-то в этом зале суда все знали друг друга. Один выпуск, готовый сорваться вместе на тропу будущего. Со временем у каждого появились свои заботы, кто-то очень быстро обзавёлся семьёй и детьми, оставляя свою работу на других сотрудников, с кем ни Витя, ни Игорь не находили общих тем для разговоров. Их вообще считали холодными одиночками, которые только и могут что после работы вместе ходить в бар. Особенно это стало заметно, когда секретарь судебного заседания, то есть их бывшая одноклассница Лера, вышла в декрет. Тогда весь судебный мир как-то резко сократился до троих.        - Эй! Игорь! Игорь! - кто-то попытался окликнуть его, пока он перебирал бумажки на своём столе.       Игорь обернулся. Среди зрителей, около стола адвоката и его подзащитного, сидел улыбающийся парень, чьи глаза светились какой-то непонятной детской наивностью, заставляя юриста краснеть.        - Ты всё-таки вырвался с работы? – он медленно подошёл к зрителю. – Я думал, что ты уже и не придёшь, Егор.        - Я же тебе говорил, что приду, - он улыбался так, что сердце Игоря пропустило пару ударов. – А это ты приглашаешь на рыбалку, а потом не приходишь.       Защитник недовольно потёр переносицу, вспоминая давнюю шутку: «Не напоминай. Я же им говорил, что писал Лере, но она меня проигнорировала».        - Тебе стоит вернуться на своё место, а то Витя на тебя как-то недобро поглядывает. – Игорь бы и без упоминания Егора это бы понял. Старая дружба, что переросла в неразделённую любовь, которую адвокат попытался забыть в руках другого друга. И из этого вылившаяся ревность, застилающая глубокую душу Вити. Хотя между ними не было никаких договоров, но прокурор почему-то считал, что доставшееся ему уже никому более принадлежать не может. К этому правилу подходило и тело Игоря, но не его порой строптивая душа. Пусть Витя был готов делить юриста только с Женей, терпя его в качестве обычного наблюдателя, иногда в порыве ревности закрывая тело под собой своими широкими плечами, но вот о Егоре речи и не шло.        - И так, судебное заседание начинается!