Красная нить судьбы

На миг мир вокруг них застыл. Сещёмару видел, как Охана с перекошенным от ненависти лицом движется в сторону Рин. А та была совершенно беззащитна. Он не успеет. Даже если попытается, всё равно не успеет. «Рин…» - Сещёмару тоже устремился к девушке. Всё произошло слишком быстро. Когти Оханы были у горла Рин, ещё когда Сещёмару не преодолел и половины расстояния между ними. Но вот Охана отлетает куда-то в сторону, а Рин падает. Без каких-либо следов от когтей. «Жива». Отлетевшая Охана, уже поднималась на ноги, шипя от злости и во все глаза глядя на отразившего её удар врага. Это был Мироку. Он, нахмурившись, держал в руках посох, закрывая собой Рин. А рядом скалилась огромная двухвостая кошка. - Ты ещё кто такой? – ядовито поинтересовалась Охана, всё больше становясь похожей на какое-то животное, теряя человеческий облик. - О, сестра, ты не помнишь? Тот монах, у которого куча детей от охотницы. Они же все вместе живут в той деревне, словно большая счастливая семейка. Только некоторым на месте не сидится, – Харусаме одновременно с усмешкой и досадой глядел на Рин, которая теперь была в недосягаемости. Неожиданное появление Мироку отвлекло от битвы всех, кроме Инуяши. Он единственный знал, что монах был в засаде ближе к тому месту, где, они предполагали, была скрыта Рин. И они не ошиблись. Мироку успел в последний момент. Рин была спасена. Чувство облегчения волной прошлось по Инуяше, и он, не дожидаясь, пока противник снова переключит свое внимание на битву, атаковал. - Охана! – Харусаме снова вовремя начал действовать. Уже второй раз он спас свою сестру от меча полудемона. - Ах ты..! - Охана вспылила, атакуя полудемона в ответ. Удары посыпались один за другим. - Рин-чан, прячься, - шепнул Мироку девушке, все ещё сидевшей на земле, скрытой ото всех Кирарой. Рин подняла глаза, желая поблагодарить монаха за спасение, однако на неё тут же обрушилось осознание собственной вины, которую Мироку и прочел в её взгляде. - Не время сейчас, - слегка улыбнулся Мироку. – Не время думать об этом, - попытался подбодрить он девушку, - прячься! Рин встала и, развернувшись, побежала к скалам. Она юркнула за огромный валун, где её уже нельзя было увидеть. Мироку и Кирара, на время отвлеченные от битвы, теперь снова могли драться. Понять, у кого больше шансов на победу, было невозможно. У Сещёмару не было оружия, а хлыстом сражаться можно было лишь до поры до времени. Инуяша метал удары в перевёртышей один за другим, но теперь у них был перстень и, похоже, Харусаме понял, как с ним обращаться. Все атаки отлетали от брата и сестры, даже не достигая их. «Если бы у монаха всё ещё была воздушная дыра», - снова с досадой подумал Сещёмару, наблюдая, как Мироку использует бесполезные, по мнению демона, сутры. Ничего не получалось. «Оружие…» Тут Сещёмару краем глаза заметил оба своих меча, лежащих на земле в нескольких десятках метров от него. «Они были скрыты чарами, как и Рин, и я не мог их видеть…» - Не отвлекайся, пёс! – Сещёмару не успел увернуться от удара Харусаме и отлетел назад, врезавшись спиной в скалу. Удар был не самым сильным, однако, сползая по каменной поверхности, демон отхаркнул кровь. Рин, прятавшаяся за камнем, тихо ахнула. Она видела, что у Сещёмару нет мечей, и без них тому приходится довольно туго. Девушка вдруг поняла, что всё это время мечи были в месте ее заточения и теперь просто валялись на земле без дела. Если бы только можно было как-то передать их Сещёмару… - Ну что, не надоело ещё вам? – с усмешкой спросил Харусаме, снова отразив несколько ударов с помощью перстня. - Все ваши усилия бесполезны, - вторила братцу Охана. Рин, смотря на ее злобное лицо, вспомнила, какой красивой ей показалась девушка при первой встрече. Юная, с длинной косой до земли. Сейчас волосы были короткими и спутанными, их отсек Сещёмару, когда явился за Рин в первый раз… Внимательно наблюдавшая за демонами девушка внезапно заметила, что Харусаме достает из-за пазухи что-то странное и смутно знакомое. И прежде чем он успел что-либо сделать, Рин что есть силы закричала: - Осторожно! Сещёмару-сама, это тот же ядовитый туман, что и раньше! Харусаме расплылся в зловещей улыбке и повернул голову в сторону Рин, уже не пытавшейся прятаться. - О, я уже и забыл про тебя! – парень покрутил в руках странный предмет, наполненный опасным веществом. Рин внимательно следила за его рукой. – Ну, какого это, смотреть, как дерутся за тебя, и отсиживаться где-то там, вдалеке? – продолжал Харусаме. Рин вздрогнула, как от удара, и сделала шаг назад. - Не слушай его, Рин! - крикнул монах, тоже подозрительно смотря на предмет в руках перевертыша, – вернись обратно! Сещёмару и Инуяша замерли, ожидая действий демона. Сещёмару был прекрасно осведомлен, что может произойти, если сейчас Харусаме пустит в ход дым. Они с Инуяшей тут же выйдут из игры. А монах… бесполезен. - Ну, братец, что ты медлишь? Давай! – нетерпеливо закричала Охана. Рин с ужасом смотрела, как перевёртыш начинает откупоривать ёмкость, но неожиданно та выскользнула из его рук и сам парень повалился на колени. - Охана… - вмиг ослабевшим голосом словно простонал демон. «Душа! – поняла Рин. – Светлая душа!» - О черт, только не это! – на лице Оханы появилось растерянное выражение, было понятно, что она не знала, что сейчас произойдёт. Это был их шанс. Дождаться пока враг замешкается. Сещёмару - с одной стороны, Инуяша - с другой, и чуть отстающий от братьев Мироку – с третьей, ринулись на перевёртышей. Но атака снова не достигла своей цели. Перстень в руке Харусаме запульсировал, и ущелье озарилось яркой вспышкой света. Сещёмару прикрыл глаза ладонью, пытаясь разглядеть происходящее, но у него ничего не вышло. Кто-то пронзительно закричал. Сещёмару дернулся, но тут же понял, что это крик Харусаме. Вслед за этим послышался голос его сестры: - Хару! Что происходит? Хару! Крик демона смолк так же внезапно, как и начался. Яркий свет постепенно начал меркнуть, и вскоре перстень совсем перестал источать его и безжизненно погас. Харусаме по-прежнему стоял на коленях, опустив голову и держа в руках перстень. Охана стояла чуть поодаль, с опаской взирая на брата. - Перстень, - услышал Сещёмару растерянный голос монаха. – Посмотрите на него… Сещёмару увидел, что камень в магическом предмете покрылся трещинами и потускнел. Похоже, больше он не заключал в себе никакой силы и не мог отражать атаки. Но куда тогда делась эта самая сила…? Ответ крылся в Харусаме. Он зашевелился, и Сещёмару приготовился атаковать. Демон-перевёртыш поднял голову и открыл глаза. Они стали красными от того, что капилляры лопнули, заполнив белки кровью. Харусаме улыбался. - Нет никакой души, - сказал он. – Больше нет. Охана, словно обезумев от радости, закричала: - Да! Мы сделали это! Никакого проклятья больше нет! – она скакала как сумасшедшая вокруг брата. - Так… И с кого же мне начать? – поинтересовался перевёртыш, склоняя голову на бок. Сещёмару нахмурился, пытаясь понять, что же действительно произошло с демоном. Как именно перстень повлиял на него? - Полудемон, может с тебя? – продолжал Харусаме, повернувшись к Инуяше. - Что ты имеешь в виду? – Инуяша напряженно ожидал удара в свою сторону. - А вот что! – рыкнул Харусаме и бросился на Инуяшу с неимоверной быстротой. Полудемон сжал в руках тессайгу, но тут перевертыш резко изменил свою траекторию и атаковал монаха. Тот не успел ничего предпринять и принял всю мощь на себя. - Мироку! – закричал Инуяша, смотря, как друг рухнул на землю и больше не шевелился. - Отличный выбор, брат, - Охана во всю наслаждалась происходящим. - Я решил, что, раз мы хотим избавиться от всех людей, нужно начать с тех, кто больше всего досаждает демонам, - с улыбкой сказал Харусаме. – Но убивать монахов не очень интересно. Гораздо интересней выпускать кишки маленьким наивным девочкам, – снова перешёл он на крик и бросился к валуну, за которым пряталась Рин. Сещёмару и Инуяша бросились ему наперерез, и удар был отражен. Однако больше Харусаме не мешкал. Он начал биться по-настоящему, к нему сразу присоединилась сестра. Удары сыпались градом, Инуяша и Сещёмару всё больше отступали к скале, рядом с которой находилась Рин. Девушка в ужасе думала о том, что их ждет теперь. Она бросила взгляд на монаха, лежавшего на земле, и зажмурилась. Был ли он ещё жив, понять было невозможно. Девушка видела, что Инуяшу ранили уже два раза, по одному из рукавов красной хаори стекала кровь, в крови было и лицо полудемона. Сещёмару тоже досталось. Хоть он и был быстрее брата, но у него не было мечей. Братьям пыталась помочь Кирара, но Охана быстро с ней справилась, и двухвостая кошка, жалобно мяукнув, приняла форму котёнка. «Если бы только у Сещёмару-сама был его меч…» - снова подумала Рин и вдруг поняла, что нужно делать. Мечи были чуть в стороне от разворачивающейся битвы, Рин могла взять их, оставаясь какое-то время незамеченной. И, улучшив момент, когда Харусаме выбил тессайгу из рук Инуяши и, взяв его за грудки, стал бить по лицу, Рин стрелой понеслась к мечам. В мгновение ока Рин подняла с земли оружие здоровой рукой и побежала в сторону Сещёмару. - Девчонка! – заметила Охана Рин первой и тоже бросилась ей навстречу. Харусаме отпустил Инуяшу, и тот рухнул на землю, но сразу же попытался встать и найти взглядом тессайгу. - Вы только посмотрите, кто у нас тут такой смелый! – засмеялся Харусаме, не давая Сещёмару приблизиться к Рин и спасти ее. - Нет! - закричал демон-пёс, видя, что Охана уже почти настигла Рин. – Нет, Рин, нет! В тот момент, когда Охана ударила девушку, та что есть силы метнула мечи в сторону Сещёмару, но они никак не смогли бы преодолеть всё расстояние. Всё снова происходило слишком быстро. Мечи взметнулись в воздух и вдруг были подхвачены Кирарой, наблюдавшей за битвой двумя горящим глазами. Охана с размаху ударила Рин, и девушка, издав странный сиплый вскрик, согнулась пополам. Харусаме, совершенно забывший о существовании Кирары, не успел среагировать на ее появление, и та, подлетев к Сещёмару, бросила мечи к его ногам. Демон-пёс тут же схватил бакусайгу и обрушил всю ее мощь на Харусаме. Инуяша, снова пришедший в себя, поспешил прийти Рин на помощь. Разозлённая не на шутку успешным маневром Рин, Охана начала избивать девушку, нанеся ей ещё несколько ударов. Инуяша подоспел в тот момент, когда демоница выпустив когти полоснула ими по плечу уже потерявшей сознание Рин. Воздух наполнился запахом крови. На миг Сещёмару замер, во все глаза глядя на девушку, которая, словно тряпичная кукла, валялась на земле. Из открытых ран на ее плече сочилась ярко-красная кровь. Её запах проник в легкие демона-пса, и тот взревел. Демоническая кровь взяла вверх над разумом, и обезумевший демон бросился на Харусаме. Сещёмару мысленно усмехнулся, увидев в глазах перевёртыша страх.