Путь Дона Марио

Англичане, к отряду которых мы присоединились, оказались достаточно общительными ребятами. Как только мы с Джоном «заселились» нас сразу же обступило несколько. Им было интересно, кто мы такие. Мы рассказали им легенду о том откуда мы. После уже начали расспрашивали их в ответ. Как оказалось, все англичане из этого отряда были с одного региона центральной Англии, и некоторые из них даже учились в одной школе. В самом начале войны, они соблазнились призывом и записались в армию. Как и многие другие. Для них это было возможностью сделать что-то героическое, но реальность оказалась жестокой. Эта война совершенно не была похожей на войны прошлого. Молодые и наивные парни осознали это невероятно быстро. Наше общение не было ни плохим, ни хорошим. Мы не успели за такое краткое время еще нормально познакомиться. Даже имена не узнали друг-друга. Окопы принесли много самых разных воспоминаний. Я не сильно погружался в них, так как у нас было достаточно много работы, которую нужно было сделать. Что-то починить, поправить, кому-то помочь. Все это было в ожидании рейда, к которому мы с Джоном должны присоединиться. Это будет самая опасная часть, так как мы должны проникнуть на германскую сторону. После все должно будет пойти намного проще. Самое ближайшее командование, в виде сержантов, были достаточно неплохими людьми. Они не сильно отчитывали своих подчиненных, но при этом заставляли помнить, где они находятся. Если было нужно, они могли влепить подзатыльник особенно нерасторопным. — Внимание, — сказал один из сержантов, в команду которого мы попали. — У меня для вас есть новость. Солдаты почти мгновенно обратили на него внимание. Карточная игра приостановилась, парень, что читал книгу сейчас внимательно смотрел на мужчину. Мы с Джоном тоже ожидали, что он скажет. — Во время ночи, сегодня, мы отправимся в рейд, — проговорил он. — Нам было выдано задание захватить языка. Командованию интересно, что задумали эти свиньи. — Таки да? — поинтересовался высокий англичанин, который читал до этого книгу. — Значит будет атака? — Не могу сказать, — ответил сержант. — Так как я не знаю, что в головах у командиров. Да и хрен его знает, что германцы себе придумали. — В какое время, мы пойдем на дело? — спросил один из парней, что играл в карты. — В три утра, — ответил сержант. — Советую вам подготовиться немного к этому делу. Проверить винтовки, штык ножи, пистолеты. — Будет сделано, — ответил еще один картежник и отложил в сторону карты. — Ах да, — внезапно вскрикнул сержант, словно что-то вспомнил. — Через несколько часов вам принесут ящик с гранатами, которые мы возьмем на дело ночью. Мы должны будем использовать все гранаты. — А это будет на слишком злобно? — проговорил тот, что читал книгу. — Мне бы не хотелось, чтобы ночью мне в кровать кто-то кинул гранату. — Ну, — сказал сержант. — Таков приказ командования. Если ты хочешь возмущаться, то обращайся к ним. Уверен, они с радостью выслушают твои предложения. — Да, конечно, — скривившись ответил парень и вернулся обратно к прочтению свой книги. — У него были проблемы в самом начале, — проговорил еще один англичанин мне. — Он в действительности отправился к капитану и высказал тому свое неудовольствие. — И что? — поинтересовался Джон, который тоже прислушивался. — Ему выписали штраф размером в пять зарплат, — сказал тот, продолжая говорить тихо. — Он возмутился и этому, из-за чего нас вместе с ним поселили у выгребной ямы. В особенно жаркие дни, воняло так, что дай Боже. — Ну хотя бы по башке не настучали, — сказал Джон. — Закрой свой чертов рот, — проговорил англичанин с книгой недовольным тоном. — Угу, извини, — проговорил тот извиняясь. — Ну ладно, — сказал сержант. — Информацию я вам передал, так что сейчас будете разбираться сами. Сержант покинул нас, оставляя в молчании. — Вот вы, новенькие, — начал говорить парень, отложив книгу. — Вы думаете, что вы такие крутые, но в действительности вы тлен. Вы тлен на этой земле. — Ну мы хотя бы не подставляли своих товарищей, — сказал Джон, откидываясь назад. — Что ты сказал, черт? — спросил англичанин агрессивно. — Правда глаза режет? — продолжил идти на конфликт Джон. Пока я не говорил ему остановиться он продолжал. Уверен, что стоило мне только дать знак, как он тут же прекратит. — Да? — Смотри чтобы ночью с тобой ничего не случилось, — со злым выражением проговорил парень. В пространстве ощущалось напряжение. Англичане были готовы поддержать своего товарища. Можно сказать, что появилось разделение на две стороны. На одной был Джон и я. На другой весь отряд, к которому нас приписали. — Не стоит угрожать человеку, который может прикрыть твою спину, — сказал я спокойно. — Ой да что вы сможете нам сделать! — проговорил тот. — Мы пережили на фронте уже достаточно много времени, без больших потерь. — Все равно, тебе не стоит угрожать другим. Ничего плохого сказано не было, — продолжил говорить, понимая, что парень не сильно воспринимает мои слова. Он уже встал со своей лежанки и отложил книгу в сторону. Неужели он думает, что если выше меня, то это заставит меня отступить… — Да ты говоришь, как маменькин пончик, — с ухмылкой сказал тот. — Наверное она тоже была такой… да? Я бы с радостью ей засадил. Люблю покорных и спокойных. — Что ты сказал? — поинтересовался у него, улыбаясь. — Повтори, пожалуйста, я не расслышал. — Наверное твоя мать, работала прыгуньей на… — Прежде чем ты закончишь, я советую дважды подумать, — сказал ему, смотря прямо в глаза. Тот немного смутился, но волевым усилием заставил себя держать взгляд. Было видно, что ему не просто. — Так что ты хотел сказать? — Твоя… Не успел он ничего сказать, как я оказался около него, и резким прямым ударом выбил воздух. — Кха! — скрючился тот, обвисая на моем кулаке. После он начал медленно сползать, чтобы свернуться в позу эмбриона на полу. — Что ты делаешь! — проговорил еще один англичанин. — Ты заплатишь за нападение на солдата! — Не думаю, — ответил ему. — У него просто живот скрутило. С кем не бывает. — Ты вообще, о чем говоришь? — вопросительно протянул один из картежников. — Не расслышал? — поинтересовался у него. — У данного человека, скрутило живот. Иногда такое случается, когда рот не может удержаться от того, чтобы не поведать жуткую глупость. В действительности я был в ярости. Моя мать, когда погибла в пожаре была невероятно женщиной. Даже если я жил в будущем, принять эту женщину своей матерью я мог без особенных проблем. Она была лучшей женщиной, даже для будущего меня, который вырос в детдоме. И никто не может так просто оскорблять ее при мне. — Надеюсь вы все поняли? — спросил у англичан. — Или вы хотите, чтобы у кого-то из вас тоже случилось несварение? Или граната в руке взорвалась. Всякое может случиться на фронте. — Или патрон разорвется, — добавил Джон. — Или… — Не стоит продолжать, мне кажется, ребята уже все поняли, — оставил я Джона. Англичане действительно уже все поняли. После этого уже никаких проблем больше не было. Единственное, что было заметно — это разделение на группы. Но ни мне, ни Джону англичане не были особенно интересными. Конечно, можно сказать, что конфликт был невероятно глупым, особенно в нашей ситуации, когда мы должны как можно сильнее сливаться с толпой. Но ничего не поделаешь. Гранаты нам принесли уже под вечер. Оказалось, что каждому выйдет примерно по три гранаты. Все англичане первыми взяли себе гранаты, а затем уже мы. Это было сделано для того, чтобы немного успокоить их. Джон получил три гранаты, а мне вышло всего лишь две. Я не особенно возмущался, так как хорошо понимаю, что от них придется избавиться, так как это британские гранаты, а не германские. Мы с Джоном спали попеременно, чтобы кто-то один сторожил сон. Не думаю, что англичане стали бы что-то делать с нами во время сна, но лучше оставаться бдительными. В четыре утра мы уже были готовы выдвигаться на дело. Сержант был с нами и первыми вышел в поле. На это раз переход к нашим противником был достаточно быстрым. Скрываясь за природными барьерами, и в воронках от взрыва мы оказались у германских линий, достаточно быстро. Солнце еще не поднялось, но уже ощущалось, что скоро день наступит и займет царствующее положение. — Готовы? -поинтересовался невероятно тихо сержант, когда весь наш отряд замер в воронке как раз перед окопами германцев. Мы слышали невероятно тихий разговор двух дозорных. Они уже хотели отправиться спать и покинуть свой пост. Ответом ему были кивки согласия. Сержант первым начал подниматься и так же тихо скользнул в германский окоп. За ним последовали мы с Джоном. После в окоп спрыгнули и все другие англичане. Англичане рванули вперед. Они невероятно быстро и ловко скрутили двух дозорных и быстро выкинули их из окопов. Пока никто не поднял никакой паники, что было невероятно хорошо. — Приступайте, парни, — сказал нам сержант. Англичане, которые услышали это с легким удивлением посмотрели на своего командира. Мы с Джоном быстро скинули наши сумки, вытащили германские униформы и невероятно быстро переоделись. После мы сняли импровизированные чехлы из оружия. Униформы мы отдали сержанту, который быстро спрятал ее в свою сумку. Мы надели каски и направились в один из проходов. Тут я заметил, как парни подошли к прикрытым дверям германцев, выдернули чеки своих гранат и метнули внутрь. Спустя несколько секунд раздался невероятно громкий взрыв. Из этой землянки не раздалось даже писка после. После раздался еще один взрыв, а за ним последовал еще один. — Внимание! — закричал один из немцев. — Вражеские лазутчики! Раздался одиночный выстрел из пистолета, и германца откинуло в стену с простреленной головой. Это был англичанин, с которым у нас был до этого конфликт. Он поджал губы и кивнул. — Отходим, — тихо приказал сержант. Но его расслышали все. Сейчас германский лагерь начал пробуждаться. У англичан есть еще несколько десятков секунд пока сюда не набежит десяток солдат для закрытия прорыва или бреши. Напоследок англичане пораскидали гранаты. Мы с Джоном тоже не поскупились, так как германцы видели нас в немецкой униформе и не ожидали удара в спину. Они думали, что мы поддержим, и то что мы тоже направляемся в сторону прорыва. Но не тут-то было. Наши действия дали достаточно времени, чтобы отступить англичанам. Я заметил, как появилась голова германца. Он целился из своей снайперской винтовки. Не долго размышляя, я вытащил пистолет и выстрелил. Пуля прошила его голову, и он не сумел сделать выстрел. — Вперед! — закричал я на немецком. — Не позволим этим свиньям уйти! — Йа! — закричал агрессивно Джон. Мы начали стрелять по убегающим англичанам, но понятное дело не попадали. Спустя некоторое время к нам присоединилось еще несколько винтовок, но и те тоже ничего сделать уже не могли. Да, возможно они смогли бы достать, но это было бы сложно без прицела. Нападающие англичане растворились в ночи, словно призраки. — Черт, — выругался один из германцев и сплюнул на землю. — Ушли, мрази. — Да, — согласился с ним. — Почтальоны? — удивительно спросил он после того, как повернулся ко мне. — А что вы здесь делаете? — У нас задание, — ответил ему, имитируя легкий баварский акцент. Мы с Джоном к этому готовились. — О, понял, — кивнул тот. — А откуда вы? — Из Амберга, — ответил ему сразу же. — Оберпфальц? — поинтересовался он. — Пфольц, — исправил его. — Чертов баварец, — сказал тот и покивал головой. - Ладно, идите. Я только улыбнулся. После этого мы с Джоном скрылись в глубине проходов, которые вели внутрь защитных территорий германских войск. Немцев здесь было невероятно много и первое, что бросалось в глаза, это лучшая организованность местных войск. Уведомление о том, что никакого наступления нет передавалось невероятно быстро и сейчас почти все знали, что не стоит сильно волноваться. В это же время медленно поднималось солнце, которое даже несколько слепило. Но ни на меня, ни на Джона это не произвело никакого впечатления. Двигаться по знакам было не так уж и сложно. — Посыльные! — позвал нас германец. Присмотревшись к нему, можно было признать в нем человека из офицерского состава. Это был фельдвебель-лейтенант, или на американский манер — это младший второй лейтенант. Такого звания у нас пока что нет, но возможно когда-то и появиться. Когда мы проходили обучение, то выучили звания германских войск, а также какие знаки, что значат. — Да, господин фельдфебель-лейтенант, — сказал я, замерев. — Мне нужно чтобы вы передали это письмо, господину оберст, — сказал он. Полковнику по-нашему. — Нужно сделать это быстро. — Будет сделано, господин фельдфебель-лейтенант, — ответил ему. Письмо я взял аккуратно и на германский манер положил в папку. После закрыл ее и спрятал в сумку. Мы с Джоном быстро стартанули, продолжая двигаться в глубину защиты. — Стоять! — остановил нас какой-то германцев. — Кто такие! — Посыльные. У нас письмо от господина фельдфебель-лейтенанта господину оберсту, — сказал быстро и показал само письмо. Солдат внимательно осмотрел его, а затем кивнул. — Хорошо, можете двигаться. — Спасибо, — ответил ему. Мы с Джоном продолжили двигаться все глубже и глубже. Сейчас, если нас раскусят выбраться будет невероятно сложно, если вообще невозможно. Солнце медленно поднималось на своей орбите, а мы с Джоном продолжали двигаться. Иногда нас останавливали, но мы показывали проверяющим письмо и те без вопросов пропускали дальше. Удивительно, как нам повезло получить задание доставить письмо. Конечно, останавливающие интересовались, почему нас двое, а не кто-то один, но все это объяснялось тем, что Джон проходит тренировку. Германцам мы назывались нашими выдуманными именами. Я стал Гансом Кнюдельмаером, а Джон стал Отто Коппертойфельом. Небольшая река, которая протекала по линии защиты, служила еще одной дополнительной линией обороны. Через нее были поставлены деревянные мосты, по которым проходили цепочки поставок на самые передовые линии защиты. Среди этих поставок было все о чем только можно было подумать. Мы смогли подсесть на небольшую машину, которая некоторое время провезла нас. Но потом пришлось слезть с нее, так как наши пути расходились. Водитель двигался куда-то в сторону складов, а мне с Джоном нужно бы отдать документы германскому командиру. Если честно, исполнять задание, в действительности, нам не нужно, так как мы не являемся германскими солдатами и тем более посыльными, но с другой же стороны. Ни я, ни Джон, не знаем где можно найти нашу цель. Единственное, что мы знаем, так это то, что он будет находится на взлетном поле, как и другие пилоты из группы Красного Барона. Где эта группа находится, никому неизвестно. Если мы принесем письмо оберсту, то появиться небольшой шанс получить какую-то дополнительную информацию. Может быть, карту увидим, или услышим что-то, что поможет. Джон ничего не говорил против. Высший офицерский состав собирался в большом, богато выглядящем здании. Оно защищалось достаточно большим количеством солдат, вооруженных снайперскими винтовками, пулеметными гнездами, несколькими минометными расчетами и пулеметами на машинах. Мы знали о том, где находится и собирается германское командование. Эту информацию мы получили от британской разведки. Проблемой было то, что провести атаку на это место было почти невозможно. Чтобы доставить туда армию или какие-то отряды, нужно было провести громадную атаку по всему фронту, что будет сопровождаться большими потерями. Потом нужно будет форсировать реку, что тоже будет не просто. Самолеты тоже не успеют долететь сюда. Даже если командование по большей части будет здесь, то они сумеют словно тараканы разбежаться и бомбы будут потрачены впустую. Это если они сумеют долететь, а не попадут в бой с германскими самолетами. На посту нас быстро проверили и пропустили внутрь. Там было несколько оружий для борьбы с воздушными судами. — Стоять, — приказал какой-то германец. — Назовитесь. — Посыльный Ганс Кнюдельмаер, — сказал я. — Посыльный Отто Коппертойфель, — представился Джон следом. — Цель? — спросил солдат. — Письмо герру оберсту, — сказал я. — Какому из герров оберстов? — поинтересовался солдат, внимательно осматривая нас, словно желая увидеть что-то неправильное. На секунду мы с Джоном замерли. Только после в моей голове вспыхнуло воспоминание об имени на письме, которое мы должны доставить. — Герру Роткопфу, — сказал спокойно. — Герр Роткопф сейчас здесь, — сказал солдат. — Вам повезло. Я позову его. Ждите. Мы остались стоять на улице, ожидая, когда нужный человек подойдет к нам. Германские солдаты ходили вокруг с интересом поглядывая на нас. Я видел, что Джон немного волнуется, но как бы я не хотел ничего сделать не мог. Спустя минут пять солдат вернулся обратно. За ним следовал невысокий мужчина с бородой, которая была аккуратно подстриженной. На нем была достаточно привлекательная униформа, которая едва ли не сверкала чистотой. На поясе у него был длинный нож, который блестел на солнце различными самоцветами. Не знаю, боевой ли это нож или нет, но выглядит внушительно. — Я оберст Роткопф, — проговорил мужчина достаточно низким голосом. — Мне сказали, что у вас есть письмо для меня. — Да, герр Роткопф, — кивнул. Очень быстро достал письмо и протянул его мужчине. Тот аккуратно подцепил письмо и быстро открыл. Его глаза забегали, показывая, что он читает письмо. На лице у него появилось нахмуренное выражение. Кажется, ему не очень нравится информация, которая там выложена. — Хм-м, — протянул тот. — Благодарю за работу. Ответ я дам в ближайшее время с моим личным посыльным. Мы немного склонили головы, принимая его ответ. — Герр Роткопф, — решил рискнуть я. — Есть ли у вас или кого из командующих послание для наших бравых авиаторов? — Зачем интересуешься? — спросил он. — У меня есть родственник, который хотел чтобы я поинтересовался у летчиков, насколько сложная у них работа, — начал врать я. — Хотелось бы поговорить с настоящими асами. — Не думаю, что смогу помочь, — сказал оберст спокойным тоном. — Свободны. Нам ничего не оставалось кроме как отдать честь и покинуть территорию виллы. — Какой план дальше? — на немецком спросил у меня Джон. — Нужно найти карту, или кого-то расспросить, — ответил ему тихо. — Может быть схватить какого-то офицера и поинтересоваться у него? — сказал Джон. — Это вызовет ненужные вопросы, — ответил ему. — Но, если будет нужно, используемся этим методом. Мой товарищ кивнул. Мы направились в сторону большого скопления солдат, которое было недалеко. В один момент пришлось отойти в сторону и пропустить одиночную машину. Солдаты внутри машины только с интересом на нас посмотрели, но ничего не сказали. Похоже, что у них полно своих дел. Группа солдат, к которой мы прибыли оказалась группой, которая сейчас отдыхала. Это был не просто отряд, а достаточно большой лагерь с палатками для солдат, местом для развлечения и другими вещами, нужными для нормального функционирования лагеря. На большом стенде было несколько объявлений, на которых говорилось, что и когда будет происходить. Футбольные матчи, борьба, выступ какой-то музыкального группы, а также призывы сражаться с врагом. Мы с Джоном прошмыгнули на местную кухню и там быстро перекусили какими-то сосисками и запили все это неплохим пивом. После мы так же тихо ушли в сам лагерь, внимательно изучая окружающее пространство. Определить палатку командования было не так просто, но нам все удалось. Эта палатка не отличалась цветовым тоном от палаток других солдат. На ней не было никаких особенных отличительных знаков, которые позволяли понять, что в этой палатке находится. Мы нашли склад с оружием и боеприпасами, а также склад с различными деталями для починки различных механизмов. Все это время нам везло, и никто из немцев нас не обнаружил и не останавливал. Но также мы ни на йоту не приблизились к исполнению нашего задания. Нужно немного поспешить. — Посыльные, — позвал нас голос. Мы с Джоном развернулись и увидели немца, который внимательно нас рассматривал. — Да… — начал говорить. По шевронам было видно, что это самый обычный рядовой. — Почему вы здесь, а не на брифинге? — поинтересовался тот с небольшим подозрением на лице. — Мы только прибыли в этот лагерь, — сразу же объяснил ему я. — Мы пока еще ничего не знаем о нем. — Да? — поинтересовался тот. — Откуда вы тогда вылезли? — Мы новенькие, — сказал ему, а затем добавил. — Простите, герр… — Новенькие… — протянул тот. — Следуйте за мной. Мы с Джоном переглянулись, но последовали за ним. Солдат провел нас в одну из палаток, которую я принял вначале за палатку инженеров. Но как оказалось сейчас, я был не прав. Мы проследовали за солдатом внутрь палатки и увидели десяток германцев в таких же униформах, как и у меня с Джоном. Единственное, отличие было в том, что эти униформы выглядели более поношенными и грязными. Говорящий капитан замолк. За его стендом стояла большая карта с самыми разными пометками. То, что на ней было, я сразу же начал запоминать. Эта карта обладала всеми нужными пометками и информацией. Здесь были расположения аерополей, топливных складов, линий фронта и много другой важной информации. Кроме этого, я обнаружил пометки, которые вели прямо сквозь фронт англичан. — Кто это? — поинтересовался капитан. — Посыльный Ганс Кнюдельмаер, — назвал себя я. Капитан кивнул и посмотрел на Джона. Джон с легким волнением представил себя. Но благо капитан не обратил на это никакого внимания. Другие посыльные с интересом рассматривали нас, и невероятно тихо переговаривались между собой. — Присаживайтесь, — сказал капитан и указал указкой на несколько свободных кресел. — Вам повезло вы не пропустили пока что ничего важного. Мы с Джоном сели и стали ожидать, что же он будет рассказывать. Информация сразу же оказалась невероятно полезной. Жаль, что я не смогу передать ее начальству. Но думаю, они уже знают все это. Разведывательные данные у них точно есть. Сейчас посыльным показывали пути, которыми они могут воспользоваться для доставки важной информации командирам фронтовых отрядов. Конечно, эти командиры уже ознакомлены с тем, что они должны делать, но ситуация может невероятно быстро поменяться. Именно для этого посыльным придется рисковать своими жизнями. — Послезавтра с самого утра, начнется наступление, — еще раз повторил капитан. — Всем быть готовым газовой атаке. Авиаторы под командованием нашего лучшего аса Красного Барона сразятся с врагами, прикрывая наши бомбардировщики. Они скинут обычные бомбы и газовые бомбы. После этого начнет работать артиллерия, которую мы уже подтянули поближе. Когда наши войска захватят первую линию фронта, наступит самая важная часть работы для вас. Капитан медленно начал ходить перед картой. Я же все это время продолжал запоминать ее, отбивая все в своей памяти. Думаю, Джон делает тоже самое. — Вы должны будете быстро собрать информацию у командиров о потерях и доставить ее обратно в штаб. После штаб быстро проведет проверку этой информации и отдаст вам бумаги, что вы передадите резервным отрядам. Эти резервы станут подкреплением для фронтовых отрядов. Посыльные задавали интересующие их вопросы, и тут же получали на них ответы. Для нас с Джоном это было уже не так уж и важно. Главное, что мы сумели понять, где находятся поля с самолетами. У этих полей есть лагеря с самими летчиками и обслуживающим персоналом для самолетов. Спустя час нас всех пригласили за небольшой стол. Еда была простой, но достаточно вкусной. — Новые здесь, да? — поинтересовался подошедший к нам капитан. — Да, — кивнул ему. — Мы только прибыли. — По вам видно, — сказал капитан. Он взял себе кружку и налил в нее чай. — Ну что же, добро пожаловать. — Спасибо, — сказал я. — Да, спасибо, — сказал Джон. Капитан на несколько секунд замер, смотря на него, а затем покачал головой. Когда никто на нас не смотрели мы с Джоном выскользнули из палатки и невероятно быстро, и при этом как можно скрытно попытались покинуть лагерь. Это было не просто, но нам удалось это сделать, не привлекая много внимания. — Ты запомнил карту? — поинтересовался у Джона. — Не очень, если честно, — выдохнул тот. — Я запомнил, — сказал ему. — Нам нужно двигаться и поймать какую-то повозку, что сможет нас подкинуть. Но, нам совершенно не везло. Никаких повозок, что двигались бы нам по пути, не было. Пришлось пешком двигаться в нужную сторону, избегая большие отряды, которые все время двигались по территории фронта. Под вечер мы смогли выйти к небольшому лагерю, в котором отдыхал небольшой отряд, который полностью состоял из медиков. Они с радостью приняли нас в свой круг на эту ночь. Для них мы были такими же немцами, как и они сами. С самого утра мы покинули медиков и направились в нужную нам сторону. Германцы оказались такими же людьми, как и французы, американцы и англичане. Я как-то не особенно задумывался об этом до этого. Но в действительности это было так. Да, война так или иначе должна была произойти в Европе. Если не сейчас, то позже, но все же… Но все наши противники оставались такими же людьми со своими целями, мечтами, амбициями и планами. У многих из них есть свои семьи, которые ожидают возвращение своих родных домой. Такое же и с нашей стороны. Вопрос, вернуться ли они домой, остается быть открытым. В обед нам пришлось остановиться и внимательно смотреть на небеса. В них были десятки самолетов, как маленьких, так и больших, которые летели в сторону фронта. Где-то в далеки, на самом краю можно было услышать взрывы артиллерийских снарядов. — Похоже, началось, — сказал Джон, смотря на небеса. — Да, — ответил ему. — И что-то подсказывает мне, что эта атака будет страшной. Джон только на секунду прикрыл глаза, перекрестился и выдохнул. Уверен, что количество трупов будет большим. — Нам нужно двигаться, — выдохнул. Мы с Джоном продолжили наш путь, и под вечер уже добрались до первого аэрополя. Самолеты возвращались обратно. Некоторые выглядели не очень хорошо, другие, казалось, прошли бой даже без одной царапины. Те, которые не нужно было чинить быстро перезаряжались, и вновь отправлялись в бой. Наблюдать за отточенным механизмом было приятно. Даже то, что эти люди являются нашими врагами, я не могу не похвалить за их работу. Германцы показывают высший класс в организованности. — Ты видишь нашу цель? — поинтересовался у Джона. — Нет, — тот отрицательно покивал головой. — Я тоже нет, — кивнул ему. — Но она должна где-то быть. Внимательно присматриваясь, я сумел рассмотреть несколько флагов, которые развеивались на легком ветру. — Видишь флаги? — Да, — кивнул Джон. — Там цифра два на главном. Значит это второе крыло. — Нам нужно первое, — сказал Джону. Красный Барон является командиром первого крыла. Он легенда уже сейчас, так как считается одним из самых результативных пилотов ассов Германии на данный момент. Его смерть отлично сыграет на морали наших пилотов, и повлияет на мораль германцев. Мы немного отошли от этого лагеря и спряталась в небольшом яру. Наша палатка была покрашена определенным цветом, чтобы маскировать. Доложив немного веток на нее, каких-то цветов и немного земли можно было сказать, что мы спрятались. Ночью нас обнаружить смогут только если наступят, и кто-то из нас выдаст себя. Другого способа нет. Мы не разводили ни огонь, ни зажигали лампы. Огонь привлечет внимание, чего нам не нужно совсем. Ночь была тихой и на удивление теплой. Но когда мы проснулись, то все окружающее пространство накрыл невероятно густой туман. Он серебристой дымкой стелился по траве. Ничего дальше вытянутой руки рассмотреть было невозможно. Туман — это хорошо, так как он задержит наступление германцев на английские позиции. Также это даст возможность хоть немного укрепить защиту и хоть как-то попытаться отбить продолжительное наступление. Мы с Джоном быстро позавтракали и отправились в нужную нам сторону. Ориентироваться в тумане невероятно сложно, но я, благо успел запомнить наше расположение и сопоставив с картой в моей памяти сумел построить примерный маршрут. Когда туман немного спал, то наступление германцев продолжилось. В небеса поднялись десятки самолетов, которые собирались сразиться со своими противниками и уничтожить их. Солдаты маршировали вперед. Нам приходилось прятаться от каждого большого отряда, который двигался в сторону фронта. До вечера мы добрались до аэрополя первого крыла и стали ожидать. Самолетов почти не было, что значит о том, что они сейчас находятся в воздухе. Это также значит, что очень скоро они вернуться обратно и тогда для нас наступит пора действовать. К самому аэрополю подтаскивали амуницию, которую будут заряжать в летательные аппараты. Инженеры и техники занимались тем, что проверяли части, которые будут использовать в починке повреждённых самолетов. Примерно в семь часов первые самолеты начали приземляться. Какие-то выглядели без повреждений. Другие были такими, словно решето. У одного дымился хвост. Приземлился он достаточно жестко. Пилот едва ли не вылетел из своего места. К этому самолеты сразу же побежали пожарники, которые стали заниматься тем, что пытались потушить огонь. Медики вытаскивали пилота и пытались предоставить ему первую помощь. После этого пилота быстро положили на носилки и унесли в палатку. Инженеры и техники приступили к работе и проверкам самолетов. Пилоты, которые были на своих двоих тоже помогали тем, указывая на места, где, по их мнению, что-то случилось или же беря в руки инструменты. Тут из неба приземлился один самолет, который отличался от всех других самолетов своей характерной покраской красного цвета. К самолету сразу же направилось несколько инженеров. Из него спрыгнул мужчина, который быстро поправил свою униформу. К нему уже спешила небольшая делегация из других пилотов, которые не занимались сейчас ничем, а также несколько солдат в офицерской униформе. — Это он? — поинтересовался Джон. — Да, — кивнул, продолжая рассматривать мужчину из далека. Мы прятались в кустах, так что рассмотреть нас с самолета было почти невозможно. Если бы не это, то нас бы уже давно заметили, что поставило бы наше задание в очень сложную ситуацию. Это был бы провал. — Будем дожидаться ночи, — сказал я. Ночь — это лучшее время для проведения диверсии. Нужно будет действовать быстро. Сейчас же мы продолжали наблюдать за всем, чтобы понять, как все будет происходить. Большой склад бое припасов был немного в стороне, но кажется мне, что если добавить «огоньку», то все это взлетит в воздух вместе с окружающим лагерем. Нужно не забыть сделать фотографии всего, что будет происходить для доказательств командованию. До вечера мы продолжали наблюдать за всем, что происходит. Джон делал небольшие пометки у себя в дневнике. Я же просто расслабленно наблюдал. Под вечер включилось освещение, которое заливало окружающее пространство белым светом. Охрана стояла на постах, внимательно вглядываясь в даль, в надежде найти противника. Хотя, почему-то мне кажется, что они не настолько внимательно, как хотя показаться. Если бы была опасность нападения, то они бы об этом знали, и патрули были бы намного усилены. Мы с Джоном выдвинулись прямо к палатке нашей цели. Главное в умышленном убийстве — это дегуманизация цели. Нельзя позволить себе считать жертву чем-то другим, чем просто кусок мяса, чем обычная часть мебели. Если этого не сделать, есть шансы, что просто совершить поступок не удастся. Около десятка метров мы проползли, так как не хотелось бы попасть на глаза охране. Прошли сквозь окопы и после прошмыгнули в сам лагерь. Вокруг, по большей части была тишина. Единственное, что привлекало внимание, это звуки из палаток. В каких-то палатках военные развлекались игрой в карту. В другой палатке кто-то отдыхал или же просто обсуждал случившееся сегодня. Нашей целью была палатка почти в самом центре. В ней, как и в некоторых других горел свет. Но, что привлекало внимание, так это три фигуры, которые сплелись в страстном развлечении. Мы видели, как наша цель утащил с собой двух проституток. Положил руку на плечо Джона и кивнул головой. Тот ответил таким же кивком, понимая, что будет происходить дальше. Мы договорились намного ранее, кто будет делать самое действие, а кто будет стоять на страже и наблюдать. Убийцей буду я, Джон будет наблюдать. Обполз палатку и вытащил свой нож. Тот поблескивал в свете из палатки. Медленно начал резать у земли, делая достаточно большой надрез чтобы смог проникнуть внутрь без особенных проблем и незамеченным. Внутри палатки было тепло, пахло вином, мясом, а также сексуальными эманациями. Я увидел, мужскую фигуру, которую обнимали две женские. Пока никто меня не видел. Эта троица была полностью поглощена своей похотью. — О, йа! — простонал мужской голос. — О, Донна. О, Мария. — Мой асс, — проговорил страстный женский голос. На несколько секунд замер. Медленно и глубоко вдохнул, задержал дыхание и время пошло. Десять секунд секунд. рванул вперед. Нож уже готов пойти в дело. Блик от лампы, но я не обращаю на него внимание. Девять. Нож погружается в шею женщины, и выходит с другой стороны, едва ли не отделяя голову от тела. Цель пока еще ничего не успел понять. Восемь. Отвожу нож, почти полностью отрезая шею, кровь брызгает на лице цели и другой женщины, ослепляя. Кручусь телом и делаю шаг в сторону и одновременно вперед. Семь. Меняю хват клинка, и мощнейший удар в удар в ухо с поворота. Нож проходит плоть, кость и выходит с другой стороны. Отпускаю нож, и одновременно делаю быстрый удар коленом по первой женщине. Два тела опускаются на еще живую женщину, прижимая ее к кровати. Шесть. Второй клинок появляется у меня в руке. Сменить хват. Пять. Тела только опустились на кровать. Я резко вонзаю нож под ребра, чтобы она не сумела закричать. Четыре. Резко вырвал нож, воздух из легкого начал яростно выходит. Но это не заставило меня отступить от дела. Резким движением вонзаю нож в шею, тем самым превращая ее из живого объекта в мертвого. Три. Вырвал нож из шеи, а затем забрал второй из головы цели. Два. Скатиться с кровати на землю и замереть. Один. Вокруг воцарилась тишина. Никто больше не стонал, никто не звал никого по именам, никто не собирался хоть что-то делать. Осмотрел свои руки и только сейчас заметил на них кровь. Аккуратно поднялся, держа в руках ножи. Никто на меня не бросился, и никто не закричал от страха. Это было прекрасно. Вдохнул воздух, который только начал заполняться запахом свежей, горячей крови. Вытер ножи о кровать, после вытер собственные руки. Когда привел немного себя в относительный порядок, то оттолкнул тело первой женщины на кровать. Небольшой простыню стер кровь с лица цели. Выглядел он примерно так же, как и на фотографии, что показывали до этого. Быстро вытащил фотоаппарат и сделал несколько фотографий. Это заняло немного внимания, да и вспышки могли привлечь внимание. Но нет, вокруг была тишина, а Джон не подавал никаких знаков. Спрятал фотоаппарат я быстро прошелся по местам, где могли быть спрятаны документы и такие были обнаружены. Главным документов был паспорт с фотографией и именем. Также там были написаны числа. Что интересно номер цели заканчивался на три шестерки. Интересно. Забрал паспорт с собой и спрятал его в один из потайных карманов. Загасил лампу и также медленно покинул палатку. В самом конце, уже будучи на улице я сделал все так чтобы никто не обнаружил разрез до поры, до времени. Джон все это время стоял на страже. Когда я положил ему руку на плечо, тот немного вздрогнул. Кивнул ему, говоря, что все нормально. Джон кивнул, и мы направились в сторону выхода из лагеря. Сейчас нам нужно подготовиться к нанесению дополнительного время самолетам. План у меня уже был, так что исполнить его будет не сложно. Когда мы оказались в окопе, то сразу же пошли к ранее обнаруженным минометам. Я подхватил один пулемет и положил несколько бом себе в сумку. Еще несколько бомб взял Джон. Он взял две сумки с бомбами, так как знал, что я буду нести само орудие. После этого мы попытались как можно аккуратней покинуть территорию, чтобы раствориться в темноте. Мы перебрались на идеальную позицию для обстрела самолетов и лагеря из миномета. Ее я приметил еще раньше. Там, в полной темноте мы установили оружие и стали дожидаться рассвета. Все было готово к стрельбе.