Как можно в тебя не влюбиться?

Сердце твердило: «Главное — правда», мозг понимал: «Кому это надо?». Доктор Хаус

      На следующий день Вей Ин все утро посвятил тому, что тщательно приводил себя в порядок. Нужно было постараться скрыть усталость и терзающее душу смятение за широкой приветливой улыбкой. Омега провел добрых полчаса перед зеркалом, разминая лицо, придавая ему более счастливое и беззаботное выражение. Получалось не очень, но все же, небольшого прогресса он все таки добился.       На главную террасу перед Нечистой Юдолью, будущего главу клана Цзян вышли встречать вместе с Усянем Минцзюэ и Хуайсан. Ванцзи тоже порывался пойти, но Вэнь Цин ему запретила:       "Потому что утро, самое благоприятное время для медитации и накопления энергии".       Лань предпочел не спорить.        Хозяева резиденции встретившись с Усянем на просторной площадке любезно поприветствовали друг друга. Затем глава клана Не завел неспешную беседу с Вей Ином, в то время как Хуайсан явно не горя желанием участвовать в разговоре, праздно пялился по сторонам.        Наконец высоко в небе молодой альфа заметил несколько парящих черных точек. А уже через пару минут и остальные участники процессии подняли головы вверх, наблюдая за приближением Цзян Чена и небольшого отряд заклинателей из Пристани Лотоса.       Спустившись с меча и нетерпеливо поклонившись потомкам клана Не, Цзян Чен не сдержавшись, наплевал на нормы приличия и крепко обнял брата. Младший Не с неприкрытой завистью, во все глаза, наблюдал за проявлением родственных чувств, то и дело переводя взгляд с гостей на брата и обратно. Минцзюэ же от неловкости не знал куда себя деть. После продолжительных приветствий и формального чаепития, где не обсуждались дела, а больше задавались стандартные вопросы. Ваньиня отпустили отдохнуть после дороги, предварительно договорившись, что все деловые вопросы они смогут обсудить и в послеобеденное время.       Оставшись наедине довольный Вей Ин сначала хотел проводить брата в покои, но Цзян Чен запротестовал, потребовав, чтобы омега отвел его в тихое место, где они смогут поговорить только вдвоем. Усянь тут же приуныл, он надеялся оттянуть серьезный разговор, думал у него будет больше времени на непринужденную болтовню, рассчитывал хотя бы немного развлечься. Но шиди оказался непреклонен, сдвинув брови и скрестив руки на груди, он остановился посредине небольшого мостика, через который они проходили, и наотрез отказался отвечать на любые вопросы омеги. Пришлось выполнить не просьбу, а скорее требование брата и найти укромное место.       Благо Нечистая Юдоль имела целую вереницу садов, а в них много уютных потаенных беседок под раскидистыми деревьями. Вот в одну из них Вей Ин и привел Ваньиня, по дороге морально настраивая себя на допрос.       Усянь не ошибся, как только они переступили порог деревянной беседки с изящной резьбой на столбах и опутанными лианами бортиками, младший брат тут же наложил знак блокировки звуков вокруг них.              – Что с твоим лицом? – резко повернувшись к Вей Ину, строго спросил альфа.       – А что с ним не так? – приняв озадаченный вид, вопросом на вопрос ответил заклинатель, ощупывая щеки и лоб.       – Оооо, нет! Даже не думай играть со мной в свои игры, – прищурившись вспылил Цзян Чен, – я не куплюсь на твои уловки. Давай, отвечай.       – Да все в порядке. Я просто устал, последние месяцы были напряженными, ты же сам знаешь…       – Ты до сих пор страдаешь из-за потери ребенка? – в лоб озабоченно спросил шиди, кладя руки на плечи брата.       – Думаю, горечь утраты никогда не пройдет, но я больше не страдаю… точнее будет сказать, что боль притупилась… не такая всеобъемлющая.       – Тогда, что теперь тебя так сильно тревожит? Почему ты выглядишь подавленным?       – Говорю же я устал… мы долгими месяцами занимались охотой, потом эта тяжелая битва у озера, теперь еще здесь куча дел…       – Каких дел? Чем ты тут занимаешься, кроме заботы о муженьке? – Цзян Чен скривился упонимая Ланя, – пусть этим занимаются лекари и прислуга. А ты должен отдохнуть. Твое лицо стало меньше моего кулака! Ты вообще ешь?       – Тише, тише, чего расшумелся. Ем я, ем. И Лань тут не причем…       – Лжешь! Опять молча терпишь и ждешь, что случится чудо и он полюбит тебя в ответ? – Цзян Чен как всегда в порыве гнева, говорил все, что взбредет в его голову.       Вей Ин замялся и опустил глаза: “Рассказать ему о признании Лань Чжаня? Спросить что он думает насчет этого? Нет! Тогда придется пересказывать всю историю с самого начала”.        Приняв решение, Усянь попытался увести разговор в другое русло, омега знал, что может заставить брата отвлечься хотя бы ненадолго от этой темы.       – Я больше на это не надеюсь, – расплывчато ответил омега на вопрос шиди и тут же добавил, – я обдумываю вероятность на время вернуться домой.       Как и предполагалось Цзян Чен собирался, что-то сказать, но услышав конец фразы, ошарашено замер с открытым ртом.       – Да, ты не ослышался. Вы с отцом столько раз звали меня, а я так ни разу не навестил родную пристань. Думаю сейчас самое время. Я очень устал, Цзян Чен, – Усянь сел на лавку, потирая ладонью лоб.       Младший брат отмер, недоверчиво помялся с ноги на ногу переваривая услышанное, потом резко подскочил к омеге и сел рядом.       – Это же отличная новость! Мне даже не пришлось тебя уговаривать, – шиди с силой обнял Вей Ина за плечи и прижал к себе, – дома ты сможешь спокойно отдохнуть и набраться сил. Мы как в старые добрые времена будем ходить на озеро, объедаться семенами лотоса и соревноваться в стрельбе из лука. Я распоряжусь все подготовить к твоему приезду. В родных стенах ты забудешь о всех своих невзгодах, вот увидишь.       – Перестань, отпусти меня. Я умру от твоих удушливых объятий раньше, чем ступлю на земли Юньмэна, – смущенно запричитал Усянь, вполсилы пытаясь оттолкнуть Цзян Чена.       – С каких пор ты стал таким нежным? – сварливо пробурчал младший брат, все же расцепляя руки, – Пошли скорее, поговорим об отъезде с твоим ненаглядным альфой, пока ты не передумал.       Ваньинь поспешно поднялся на ноги и уже собирался снять защитный знак, как Вей Ин его остановил:       – Подожди. Не нужно разговаривать об этом с Лань Чжанем, он уже знает, что я думаю о поездке домой.       – Что???       – Да, он знает и мне не нужно просить у него разрешения. Мы с ним договорились, что я сам буду решать свою судьбу.       – Что, Лань сам на это согласился? Опять врешь мне? Или этот напыщенный индюк настолько уверен, что ты его никогда не покинешь, поэтому решил согласиться?       – Все не так, он сам предложил мне решать…       – Ну-ну, посмотрим как он запоет, когда ты скажешь ему, что точно уезжаешь.       Вей Ин тут же вспомнил безумный взгляд Ванцзи, его стальной требовательный голос: “Ты не можешь сказать: ”Нет!” Ты обязан подчиниться!”       Несмотря на то, что Нефрит после того разговора, не позволял себе подобных высказываний, омега боялся, что шиди окажется прав. И когда придет время действительно расстаться, то альфа передумает его отпускать. Заклинатель постарался откинуть эту мысль, ему все еще очень хотелось верить в искренность сказанных супругом слов. Задетый за живое, Усянь раздраженно ответил:       – Хватит, Цзян Чен, я сам с этим разберусь, уж ты-то должен в меня верить.       Альфа сдвинув брови, поправил лиловый ворот строго затянутого ханьфу, усмиряя свой пыл. Затем более спокойным тоном ответил:       – Я всецело доверяю тебе, но не другим. Знаю, что ты справишься с любой задачей, но все равно хочу помочь хоть в чем-то.       Вей Ин внезапно широко улыбнулся. Встал со скамейки вслед за братом, приосанился и заведя руки за спину заговорил:       – Вот и отлично. Мне как раз будет нужна твоя помощь в одном очень деликатном деле. Но сперва давай договоримся, что в наши взаимоотношения с Ванцзи ты не лезешь! Нет, нет, нет, не хочу слышать никаких возражений, – замахал руками перед собой Усянь, видя как нетерпеливый шиди открывает рот для возражений.       Цзян Чен состроил обиженную гримасу, но любопытство, распирающее изнутри взяло над ним верх. Он еще немного расстроенно повздыхал, несколько раз вяло, но все таки попытался возразить старшему брату, а потом сдался, с нетерпением ожидая истории, в которую Вей Ин хотел его посвятить.       Усянь сделал паузу, соображая в какой последовательности вести рассказ, затем лихо запрыгнул на деревянное ограждение, опоясывающее всю беседку по кругу и предложил:        – Тебе лучше сесть поудобней, разговор будет долгим. Я сразу тебя предупреждаю, постарайся сдерживать себя. В моем рассказе будет много неприятных моментов, но мне нужно, чтобы ты внимательно дослушал меня до конца.       Только после того как Цзян Чем заверил брата, что будет вести себя прилично, Вей Ин начал подробный рассказ о своих подозрениях насчет Мэн Яо. У Усяня появился план, в котором шиди была отведена важная роль, но для того чтобы все сделать правильно, нужно было посвятить брата во все детали истории.       Как омега и предполагал, шиди сильно разнервничался с самого начала, стоило ему только услышать имя наложника. Ваньинь ненавидел его всем своим нутром еще с того момента, как узнал об условии, которое выдвинул Ванцзи перед женитьбой на Усяне. Оказывается его драгоценный старший брат не будет главным омегой в жизни супруга, а всего лишь формально исполняющим обязанности. Откровенно говоря, Цзян Чен ненавидел за это и Ланя тоже, но зная о привязанности Вей Ина к нему, старался не так рьяно демонстрировать свое отношение к Нефриту. Когда Мэн Яо стал причиной выкидыша у Усяня, Ваньинь поклялся отомстить этому мерзкому омеге, во чтобы то не стало. Он даже хотел отправиться в резиденцию Золотого Карпа и потребовать от его отца наказать бывшего наложника за содеянное. Проблема заключалась в том, что Мэн Яо по сути ничего не сделал, кроме как плевался в Вей Ина ядовитыми словами. А за эти оскорбления можно было заставить провинившегося омегу, разве что, принести извинения. Но Усяню эти лживые речи были ни к чему, поэтому он отговорил шиди от этой затеи. Цзян Чен тогда прислушался к просьбе брата и никуда не поехал, а вот ненависть и ярость оставил при себе, в надежде, что когда-нибудь ему удастся поквитаться с обидчиком.       И вот этот час настал.        Ваньинь еле себя сдерживал, слушая рассказ Вей Ина о всех нечистых делах Мэн Яо, в которых Усянь его подозревал. Когда старший брат дошел до доказательств, шиди не выдержал и запричитал:       – Подожди, значит о твоих домыслах знает Сичень и Вэнь Нин, вы вместе уже нашли несколько доказательств, а мне ты рассказываешь только сейчас?       – А-Чен, из всего, что я тебе поведал, только ответ на этот вопрос тебя интересует? Ты действительно хочешь, чтобы я объяснил?       – Да! Я не понимаю как, ты, так легко доверился чужим людям, а от меня все утаивал?       – Тут, не только в доверии дело! Вэнь Нин знает лишь немногое и то, только по той причине, что был со мной рядом, когда Хуайсан играл на гуцине. Сиченю я рассказал, потому что он лучше всех разбирается в мелодиях Гусу Лань. И да, я ему доверяю, потому что знаю, он так же сильно любит своего брата, как и ты своего. А после предательства Ванцзи, уверен, точно так же ненавидит Мэн Яо, как и ты. Поэтому успокойся и дослушай до конца.       Цзян Чен от досады дважды с размаху ударил по резному столбу в беседке, так что листья лианы затряслись с бешеной силой, но спорить перестал.       Завершающим эпизодом Вей Ин рассказал о неудавшемся разговоре с Хуайсаном на турнире, плавно подводя свое повествование к просьбе, с которой хотел обратиться к Ваньину.        Идея Усяня была такой:       Цзян Чен был знаком с младшим Не намного дольше чем омега, потому что Вей Ина выгнали с учебы, а шиди с Хуйсаном остался в Гусу Лане до конца года, они сдружились и даже после обучения поддерживали приятельские отношения.       После острой реакции молодого Не на высказывания Усяня в адрес бывшего секретаря, омега заподозрил неладное. Он еще тогда предположил, что Хуайсан более тесно связан с Мэн Яо, чем могло бы показаться, а значит, возможно, знает намного больше. Но как это выяснить? Второй раз разговорить молодого альфу у Вей Ина не выйдет, поэтому в игру должен вступить Ваньинь.       Закончив свой длинный монолог, Вей Ин откинулся на перила беседки переводя дух, а его младший брат зашагал туда-обратно, раздумывая над тем, что сейчас услышал.       Через пару минут он резко остановился и тут же присев рядом с омегой, возбужденно заговорил:       – Я в деле. Знаю, что нам может помочь разговорить Хуайсана.       В очередной раз удивившись тому, как быстро меняется настроение брата, Усянь предостерег:       – Учти, у нас одна попытка и мало времени. Если ты ошибешься, то мы больше не сможем его расспрашивать не вызвав подозрений.       – Не переживай, я знаю его слабое место, – Цзян Чэн лукаво улыбнулся и задумчиво похлопал брата по плечу, – ты уже нашел тут поблизости неплохую таверну с малым количеством людей и хорошим вином?       Вей Ин широко улыбнулся шиди в ответ.       – Конечно, как же без этого.       – Отлично, тогда сегодня вечером пойдем туда втроем, – Ваньинь сменил гнев на милость, как только нарисовал в голове план.       Он так обрадовался новому неожиданному приключению, что на удивление радостно заявил:       – Ладно, у меня до вечера куча дел. Но сперва я обязан навестить господина Ланя, – альфа подмигнул брату, – поступлю по всем правилам приличия и поприветствую твоего ненаглядного муженька как следует.       – Хватить называть его так, – недовольно пробурчал Усянь, но Цзян Чен его уже не слышал, бодро сбегая со ступеней беседки. ***       Как бы Цзян Чен не старался, а встреча с главой Лань вышла короткой и чересчур официальной. Вей Ин был напряжен больше обычного, ожидая каких-то нелепых реплик от брата или грубоватой сухости от супруга. Но на удивление Ванцзи был приветлив и даже, как показалось омеге, пытался улыбнуться шурину. Младший брат наоборот был беспечен, два раза чуть не проговорился про миссию, которую они запланировали на вечер. А в конце поблагодарил Нефрита за то, что разрешил Усяню навестить отчий дом. Вей Ин лишь обреченно закатил глаза, то что он просил не говорить об этом с Ланем забылось, как только шиди переступил порог спальни.       Когда их недолгая беседа подошла к концу и Цзян Чен бесцеремонно пошел осматривать покои, Усянь подошел к супругу, тот настороженно смотрел на него.       – Когда? – коротко спросил Ванцзи       – Ты о чем?       – Когда ты хочешь поехать домой? – вздыхая объяснил Нефрит.       – Как только ты восстановишься и сможешь отправиться в Гусу.       Альфа ни на секунду не отводил взгляда от спокойного лица омеги.       – Ты точно решил?       – Думаю, это будет полезно для нас обоих…– тихо произнес Усянь, а Лань поджав губы кивнул.       – Я бы все же хотел поговорить с тобой перед этим, – сказал Ванцзи и перед тем как Вей Ин попытался ему возразить, продолжил чуть громче, – Я не буду тебя переубеждать остаться. Но для того, чтобы эта разлука была действительно для нас полезной, должна быть пища для размышлений. Сейчас же у меня в голове одни предположения.       Вей Ин задумчиво смотрел на посвежевшее лицо Нефрита, супруг был прав, поговорить нужно. Даже если этот разговор будет для омеги не самым приятным, все таки есть вероятность, что некоторые тревожащие его вещи станут более понятными. Хватит оттягивать неизбежное, пришло время посмотреть правде в глаза. Он едет в Пристань Лотоса не для того чтобы тосковать, а чтобы переосмыслить свои отношения и сделать выводы.       – Ты прав, нам следует поговорить.       Лань облегченно выдохнул. Нефрит пообещал себе, что в этот раз будет предельно внимателен, будет слушать все, что омега ему скажет и изо всех сил постарается его понять. Возможно Ванцзи и не был полностью уверен в тех чувствах, которые теперь испытывал к супругу. Но точно знал, что не хочет расставаться с омегой, не хочет потерять то разрастающееся тепло в его сердце, когда он смотрит на Вей Ина. А для этого альфе придется не только слушать, но и слышать, не только понимать, но и принимать Усяня таким какой он есть. ***       Произведя тщательный осмотр супружеских покоев, Цзян Чен даже не постеснялся в купальню заглянуть, альфа наконец-то отправился на совещание с Минцзюэ. А Вей Ин с облегчением выдохнул, можно было немного расслабиться и подготовиться к вечерней встрече.       Все должно было пройти гладко, Усянь прогнал в голове все, что ему было известно на данный момент, еще раз проанализировал свои догадки и составил в голове план. Замысел младшего брата омега понял без лишних объяснений: привести Хуайсана в таверну, напоить до нужной кондиции, повосхищаться им самим и их “крепкой” дружбой, повспоминать старые деньки, а затем плавно перейти к интересующим вопросам. Конечно, было бы лучше если бы Вей Ин с ними не пошел, младший Не относился к нему настороженно. Но с другой стороны нужно было контролировать и направлять Цзян Чена. Нет, безусловно омега не считал своего шиди глупым, Ваньинь хорошо разбирался в людях и умел принимать правильные решения, но особой гибкостью ума или мгновенной находчивостью, как Усянь, не обладал.       А еще омега хотел успокоиться и собраться с мыслями перед их вылазкой. Сейчас думая о деле, его мысли постоянно сходили с намеченной стези, возвращаясь к короткой беседе с Ланем. Разговор, который теперь неминуемо должен был состояться, беспокоил его. У Вей Ина вдруг возникло предположение, что Нефрит нарушит слово и все таки прибегнет к уговорам остаться вместе. Или того хуже, пойдет дальше и начнет давить своими чувствами, чтобы добиться своего. Теперь Усянь переживал, что поддастся на эти уловки, что поверит во все убедительные речи альфы, что сдастся под действиями своих же чувств.       Не успев избавиться от одной тревоги, его изобретательный мозг подбросил ему другую: а, вдруг, все будет наоборот и возможно, Ванцзи уже надоела эта борьба с непокорным Вей Ином и после всего случившегося, он захочет покоя и тишины. Поэтому вместо борьбы, предложит Усяню подумать о разводе…       Поняв, что снова погружается в бездну из догадок и предположений, которые не прекращают терзали его душу, Вей Ин всеми силами постарался прервать этот неиссякаемый поток мыслей и все таки отдохнуть перед важной миссией.       Цзян Чен вернулся довольно поздно, омега уже весь извелся, пока его ждал. В гостиной было тихо и в спальне тоже, Усянь очень надеялся, что супруг уже спит, поэтому говорил шепотом:       – Чего так долго? Где Хуайсан? Когда выдвигаемся?       – Минцзюэ, такой дотошный, заставил меня пять раз повторить в точности все шаги по переселению подводных жителей. Как будто я ребенок какой, что могу все напутать.       Шиди разочарованно закатил глаза, а Усянь подумал, что ничего странного в поведении главы Не нет. Все знали, что Цзян Чен не отличается терпеливостью и лучше перестраховаться заранее.       – Что он в меня так вцепился? Я еще даже не ездил на озеро, не познакомился с предводителем речных русалок, а он мне о переселении, да, о переселении. Может эти существа вообще никуда ехать не захотят? У них кто-то спросил? – продолжил ныть альфа, понемногу повышая голос и под конец, неся уже откровенно полный бред.       – Тише, Ванцзи спит. Пошли, поговорим по дороге. Я надеюсь, ты не забыл о нашей миссии? – перебил его Усян, возвращая брата в реальность.       – О чем ты? Я последние полчаса потратил на то, чтобы в этих лабиринтах отыскать Хуайсана и позвать его с нами.       – Как он отреагировал, когда узнал, что я тоже буду?       – Поначалу помрачнел. Но я сказал, что у тебя для него есть подарок и он тут же просиял.       – Да, что с тобой такое? Какой подарок? Как только он узнает, что ничего такого нет, станет относиться настороженно и к тебе, и тогда… – Усянь не успел договорить, шиди вытолкал его в коридор и быстро заговорил:       – Не шуми и побереги дыхание. Я конечно не такой умный как ты, но соображаю тоже неплохо. Вот! Смотри. Я хорошо подготовился, – с этими словами Цзян Чен достал из рукава сверток и развернул темно фиолетовую шелковую материю. Перед глазами омеги предстал изящный серебряный колокольчик с узорами по всей поверхности и с небольшой перламутровой кисточкой для крепления на пояс. Вещица была явно дорогая и редкая, даже Усянь, равнодушный к безделушкам, залюбовался украшением.       – Это был подарок тебе, – шиди перевел взгляд на лицо Вей Ина, – хотел привезти тебе, что-то особенное. Но теперь нам придется передарить его Хуайсану, а я постараюсь найти для тебя что-нибудь другое не менее изысканное.       Омега понимающе кивнул и тепло улыбнулся брату:       – Действительно, очень красивый предмет.       – Помимо красоты, эта штука обнаруживает приближающуюся нечисть и отпугивает мелких тварей.       – О, так это еще и очень полезная вещь! Спасибо братец, этот колокольчик вполне способен задобрить Хуайсана.       – Так и знал, что ты с легкостью откажешься от подарка, ради благого дела.       Ободряюще похлопав друг друга по спине, братья отправились на место встречи.       Хуайсан наотрез отказался идти всем вместе через главные ворота, видимо не хотел, чтобы Минцзюэ узнал про его похождения. Глава Не всегда бранил младшего брата за то, что тот ведет праздный образ жизни. Он при любой возможности заставлял молодого альфу тренироваться, разбирать военные тактики и постоянно следил за тем, как Хуайсан исполняет свои обязанности. Но изворотливый молодой Не даже при таком жестком контроле, находил лазейки, то сбегал на ярмарку, то прятал в нудной книге очередного философа яркие картинки расписных вееров, а то вообще прятался где-то в дальних комнатах Нечистой Юдоли и учился рисовать.       Сегодня альфа тоже хотел избежать лишнего выговора от брата, поэтому крался по коридорам резиденции к черному ходу, предусмотрительно накинув на плечи и голову плащ с широким капюшоном. Замирая у каждого поворота, стараясь избежать лишних столкновений с прислугой и работниками резиденции, он безбожно опаздывал на встречу с заклинателями. Выбравшись наконец-то наружу, он впопыхах обогнул каменные стены и стараясь держаться подальше от факелов, тускло освещающих улицу, засеменил к месту встречи.       В условленном месте никого не было, Хуайсан недоуменно крутил головой вглядываясь в темные углы небольшого пересечения двух улиц. Удивленно таращась по сторонам, младший Не потерял бдительность и не заметил, как с нижней ветки дерева позади него, на землю бесшумно спрыгнула темная фигура. Она на мгновение замерла, затем выпрямилась и одним отлаженным движением руки обхватила Хуайсана за плечи, а другой зажала рот.       Тихий голос сзади, свирепо прошептал почти в самое уха:       – Где тебя носит, мы ждём уже целую вечность.       Младший Не резко дернулся вырываясь из захвата, сильные руки разжались позволяя худощавому заклинателю высвободиться. Тихий смех раздался откуда-то сверху и на дорогу с дерева спрыгнула вторая фигура. Хуайсан подавил жгучее желание пнуть изобретательных шутников и сдавленным голосом запричитал:       – Цзян Чен, что за глупая выходка, я чуть было не отправился к праотцам.       – О господин Не, совсем позабыл одну из моих знаменитых шалостей.       – Ты меня чуть не задушил.       – Ну, ладно, ладно. Прости, думал ты сразу поймешь что это я.       – А я говорил тебе, Цзян Чен, что не стоит пугать молодого господина Не в кромешной темноте, – подал голос Вей Ин подходя ближе к заклинателям.       – Хватит меня бранить, я понял, больше так не буду, – все еще криво улыбаясь, Ваньинь прижимая руку к груди, церемонно поклонился.       – Давайте об этом забудем. Нам лучше поспешить, – принимая извинения, предложил Хуайсан, переминаясь с ноги на ногу.       Они отправились в путь, переходя с одной маленькой улочки на другую. Несмотря на то, что Усянь был в этих местах только один раз, он хорошо помнил дорогу и уверенно вел своих спутников к той самой таверне, в которой сидел в прошлый раз. К его большой радости, в помещении оказалось мало посетителей, улыбчивый владелец таверны сразу узнал омегу и низко кланяясь провел троицу к тому же столику, где в предыдущий раз сидел Вей Ин.       Младший Не сел в самый затемненный угол и наконец снял свой огромный капюшон.       Заклинатели заказали много вкусной еды и несколько кувшинов вина. Как только все вкусности были расставлены на широком низком столе, Цзян Чен взяв инициативу в свои руки и принялся без умолку щебетать, вспоминая смешные истории из школьных лет, при этом, не забывая все время подливать Хуайсану вина в чашу. Усянь внимательно следил, чтобы шиди не перестарался с выпивкой, напоить молодого Не до беспамятства не входило в его план.       Закончив рассказывать еще одну занимательную историю из прошлой жизни Ваньинь внезапно вздернул вверх палец:       – Усянь, ты разве не собираешься отдать подарок, который подготовил для господина Не? Или эта изысканная вещь, так сильно пришлась тебе по вкусу, что ты решил оставить ее себе?       Хуайсан тут же оживился, он уже был прилично пьян и расслаблен, его глаза масляно поблескивали, а на щеках разливался румянец. Вей Ин тут же подхватил переброшенный ему пас и приосанившись заговорил:       – Уверен, каждый бы хотел обладать таким необычным украшением. Но я вовсе не передумал дарить его господину Не, – он бережно достал из рукава шелковый сверток и аккуратно вложил его в раскрытые ладони Хуайсана, – это моя благодарность за ваше гостеприимство и компанию.       Молодой Не едва дыша осторожно развернул края шелка и придвинув украшение ближе к источнику света, стал внимательно рассматривать.       – Я знаю, что это такое!!! – вдруг воскликнул Хуайсан и тут же поежился, убирая подарок обратно в темноту.       Несколько посетителей обернулось на громкий возглас. Вей Ин извинившись кивнул парочке из них. А альфа возбужденно продолжил:       – Я видел похожее украшение в одной из древних книг. Там было написано, что серебряный колокольчик, может сообщить владельцу о приближающейся нечисти. А некоторые из самых искусных мастеров могли наделить подвеску особенной магией, способной еще и отпугивать темных существ.       Младший Не медленно перевел взгляд на Усяня, как бы спрашивая не повезло ли ему вдвойне, омега утвердительно кивнул в ответ.       Лицо Хуасана просияло радостной улыбкой, он бережно приподнял украшение, послышался нежный звон колокольчика.       – Как тебе удалось достать такую ценную вещицу? – зачарованно произнес альфа, – ты уверен, что хочешь подарить мне ее?       Цзян Чен ответил вместо Вей Ина:       – Брат написал мне в письме, что хочет отблагодарить тебя за теплый прием и попросил меня найти что-нибудь особенное.       – Ну я же ничего такого не сделал. Это чересчур высокая плата, за такое сомнительное гостеприимство.       Цзян Чен слегка нахмурившись собирался спросить, что Хуайсан имеет в виду, как почувствовав под столом легкий пинок от Усяня, промолчал, и опять улыбнулся.       – Хуайсан, – начал Вей Ин, подливая альфе еще вина в чашу, – я буду рад, если ты примешь мой подарок. Это небольшая дань нашему завязавшемуся знакомству в прошлом и надеюсь, продолжительной крепкой дружбе в будущем.       – Конечно, конечно. Я всегда считал нашу встречу не случайной, боялся, что в Гусу Лань ко мне будет предвзятое отношение из-за того, что я вовсе не такой как мой брат. Но вы всегда относились ко мне с большим теплом и не осуждали мои предпочтения и образ жизни.       – Давайте же выпьем за это! – Цзян Чен воодушевленно поднял чашу с вином, спутники тут же повторили за ним.       Осушив содержимое, Ваньинь тут же вновь наполнил всем опустевшие емкости.       – За дружбу, стоит выпить еще, – он подтолкнул чашу ближе к молодому Не и тот с радостной улыбкой осушил предложенную выпивку.       Сердце Усяня забилось быстрее, сейчас наступил самый подходящий момент начать расспрос. Хуайсан был в меру пьян, расслаблен и переполнен эмоциями. Омега немного подумав, решился на рискованный шаг.       – Господин Не… хотя нет… Хуайсан, я чувствую перед тобой вину как перед близким другом, – Вей Ин ненадолго замолчал, делая вид, что до сих пор сомневается стоит ли говорить, – я кое-что утаил от тебя.       Усянь хотел рассказать немного правды о мелодии и о том, что выяснил Сичень. Он надеялся, что узнав о попытке бывшего секретаря, навредить Минцзюэ Хуайсан в растерянности потеряет бдительность и выложит все, что знает о проделках пронырливого омеги.       Но вдруг, молодой альфа понимающе закачал головой и поспешно заговорил сам: – Ты не должен чувствовать вину. Я знаю, что ты хотел поговорить со мной откровенно, но я был груб и плохо поступил, отвергнув твои попытку побольше узнать о Мэн Яо.       Вей Ин удивленно молчал, а Цзян Чен округлив глаза переводил взгляд с одного заклинателя на другого. Братья не ожидали такой проницательности со стороны не особо сообразительного Хуайсана.       А младший Не продолжил:       – Так ведь не ведут себя с близкими друзьями? Вы меня с собой позвали, угостили вином, подарок подарили, хотя я не заслужил. Я должен отплатить вам тем же, – альфа перевел взгляд на омегу, – Ты наверное хотел узнать, поддерживаю ли я с ним связь до сих пор? Знаю ли я его секрет…        Хуайсан проглотил внезапно навалившееся желание разрыдаться:       – Или может хотел узнать о его особом таланте влюблять в себя всех вокруг?       Усянь с разочарованием откинулся на подушки услышав последнюю фразу, он надеялся выведать совсем другие тайны бывшего секретаря, но тут Цзян Чен уже во второй раз перехватил инициативу в свои руки.       – Дорогой друг, кого ты имеешь ввиду? В ордене Цинхэ Не были те кто воспылал чувствами к господину Цзинь?       Хуайсан печально хмыкнул, его веки потяжелели, он слегка покачивался из стороны в сторону и медленно моргал. Последняя чаша вина была лишней, Вей Ин стараясь не разрушить момент, подозвал владельца таверны и попросил подать чай. А молодой Не заговорил растягивая слова и периодически клюя носом:       – Уверен, слухи о том, что Мэн Яо был не только секретарем, но и близким, очень "близким другом” Минцзюэ доходила и до ваших ушей.        Заклинатели не произнося не звука, просто кивнули.       – Только я один об этом не знал… А когда услышал, не поверил…А он… он клялся, что это неправда… что его оклеветали… и я верил ему…верил безоговорочно.       – Хуайсан, о чем это ты? Мэн Яо врал тебе? О чем?       Молодой Не как будто не слышал Усяня, он все так же мерно раскачивался сидя на месте и прикрыв глаза, его кончик носа покраснел, на ресницах заблестели слезы. У альфы происходили такие быстрые перемены настроения, что Вей Ин толком не понимал как ему продолжать разговор.       – Он говорил, что любит меня одного. Что мечтает сбежать со мной и больше никогда не расставаться. Найти тихое место, где будем лишь мы вдвоем.       Вей Ин был поражен, бывший наложник оказывается бил по всем фронтам, он не только втирался в доверие к Минцзюэ, как до этого думал Усянь, а еще и прорабатывал запасные варианты.       – Что же случилось, почему вы не сбежали как планировали? – тихо спросил омега, боясь спугнуть разговорившегося Хуайсана.       Цзян Чен в это время посмотрев по сторонам, быстро создал в воздухе заглушающий знак вокруг их стола, разговор перерастал в слишком личный для чужих ушей.       – Потому что Минцзюэ узнал о нас и запретил нам видеться. Но я …я выбрался из своих покоев и отправился на поиски Мэн Яо, я так боялся, что брат навредит ему… я крался дальними галереями, таился в темных углах, а когда добрался до покоев омеги, то увидел ужасную картину…. Мэн Яо, мой дорогой Мэн Яо, стоял на коленях перед старшим братом и клялся тому в вечной любви… говорил, что меня он просто жалел, не хотел ранить мои чувства, боялся навредить своим отказом. Но это не так, он не любил Минцзюэ, я знаю, он врал ему, чтобы уберечь меня от наказания… а в итоге наказали его, выгнали с позором, оболгали…       – Ты думаешь, что между главой Не и господином Цзинь ничего не было?       – Не знаю, не хочу в это верить...но даже если и было, то вряд ли по желанию Мэн Яо…       Хуайсан опустил голову на грудь и тихо разрыдался, Усянь налил молодому альфе чай, чтобы немного привести его в чувства. Пора было переходить к финальной части, пока младший Не был поглощен своими чувствами и слабо контролировал ситуацию.       – Хуайсан, выпей чая и немного успокойся. Ты должен выслушать меня очень внимательно.       Заклинатель приподнял голову и посмотрел на Вей Ина осоловелыми глазами по обеим щекам альфы струились слезы. Усянь протянул ему платок:        – Перестань плакать, этот человек не стоит ни одной твоей слезы.        – Давай, выпей вот это, – подбадривающе заговорил Цзян Чен придвигаясь к младшему Не с другой стороны стола.       Хуайсан залпом выпил предложенный напиток.       – Ты должен внимательно выслушать Усяня и ответить честно на все его вопросы.       Глаза молодого Не слегка прояснились, он несколько раз кивнул головой и сдерживая всхлипы повернулся в сторону омеги, собирая волю в кулак.       – Хуайсан, – набирая побольше воздуха в легкие начал Вей Ин, – ты помнишь как играл при мне и Сичене “Покой”, которому тебя научил Мэн Яо?       Альфа утвердительно кивнул и рукавом вытер подсохшие слезы с щеки.       – А помнишь, что Сичень нашел в твоей игре небольшую погрешность?       Хуайсан не понимая к чему тот ведет, снова кивнул, с большим вниманием вслушиваясь в слова Усяня.       – Ты уверен, что именно этой мелодии тебя учил Мэн Яо?       Еще один кивок.       – Как ты можешь быть так в этом уверен? Прошло много лет с того момента? Возможно ты сам перепутал пару нот?       – Нет, Мэн Яо очень серьезно подошел к моему обучению, я тренировался по пять часов в день. Он уверял меня, что если у меня получится исполнять все ноты идеально, то Минцзюэ скоро станет легче и приступы ярости пройдут. Тогда мы сможем рассказать ему о нашей любви и возможно он не станет возражать. Я стирал пальцы в кровь, чтобы добиться результата. Я так часто играл ее, что она въелась в мое сознание, снилась мне по ночам, слышалась в шуме ветра и в шелесте листьев.       У Хуайсана было такое отрешенное выражение лица, он полностью погрузился в мир воспоминаний. Некоторое время собеседники молча слушали рассказ заклинателя, не решаясь вырвать его из омута прошлого. Вскоре альфа сам мотнул головой, отгоняя картины минувших дней и выпив еще немного чая, спросил:       – А почему ты спрашиваешь?       Усянь помедлив, собрался с духом и произнес:       – Мне придется тебе рассказать то, что непременно затронет твою тонкую душу, но у меня, к сожалению, нет другого выбора. В этом деле понадобится твоя помощь.       Вей Ин решительно вытащил из-за пазухи письмо Сиченя. На самом деле омега заранее обдумывая их предстоящий разговор собирался слегка исказить правду. Он планировал рассказать Хуайсану, что догадки о злодеяниях Мэн Яо принадлежат сугубо старшему Ланю. Усянь предположил, что младший Не больше поверит в слова Нефрита, чем если омега признается, что это его идея. Нельзя было забывать, что все считали Вей Ина и наложника соперниками в борьбе за сердце Ванцзи. Поэтому держа свиток с серебристой печатью Гусу Лань, Усянь заговорил:       – Сичень, услышав твою игру сразу определил, что ошибка в твоем исполнении странная. Обычно тот, кто не знает мелодию досконально, ошибается каждый раз в разном месте, но сколько бы ты не играл, недочет был всегда в одной точке. Это значило, что тебя изначально учили играть с недочетом. Когда господин Лань вернулся в Облачные Глубины, его продолжила терзать мысль об этом и тогда, он решил на всякий случай проверить свои подозрения в старых записях, вот, что он нашел …       Омега медленно протянул свиток Хуайсану со скорбным выражением лица. Пока молодой Не читал, а потом еще много раз лихорадочно перечитывал аккуратные столбцы иероглифов, Вей Ин задумался.       ”Я ошибся предполагая, что Мэн Яо был нацелен на Минцзюэ, глава клана для неопытного омеги тогда, был слишком сильным чтобы с легкостью подчинить его себе. И поэтому он перекинул свое внимание на более слабую добычу. Хуайсан бы исполнял любую его прихоть, секретарю даже к темной магии прибегать бы не пришлось. Влюбить в себя молодого Не оказалось просто, оставалось только избавиться от главы клана не вызвав подозрений. Затем водрузить вместо него младшего брата, который бы не особо жаждал заниматься орденом и власть досталась бы всецело Мэн Яо.”       От быстро роящихся мыслей в голове Усяня отвлек судорожный вздох Хуайсана, содержание письма окончательно привело альфу в чувство, от опьянения не осталось и следа. Молодой Не с надеждой в глазах переводил взгляд с одного собеседника на другого, тщетно уповая на то, что кто-то из них выскажет противоположное мнение или как-то иначе истолкует смысл письма. Но заклинатели молчали, смотря на растерянного Хуйсана с сожалением.       Вей Ин боялся только одного, что младший Не каким-то образом, до сих пор находясь под чарами бывшего секретаря, не захочет воспринимать написанное. Станет выгораживать Мэн Яо, воспримет все последующие объяснения в штыки и так и уйдет, не рассказав всего, что знает. Но Хуайсан не стал кричать и выбегать из-за стола в истерике, наоборот, он очень медленно положил свиток на стол и тихо спросил:       – Это правда? Если это очередная затянувшаяся шутка с вашей стороны, то лучше скажите мне прямо сейчас… Я не буду злиться.       – Дорогой друг, какие могут быть шутки, когда речь идет о здоровье и благополучии Минцзюэ! – в сердцах воскликнул Цзян Чен, – разве мы бы посмели смеяться над этим. Тем более, уверен, ты с легкостью узнал почерк Сиченя, ведь мы с тобой столько раз перечитывали трактаты написанные его рукой. Тут не может быть подделки.       Младший Не опустил голову, заклинатели видели как альфу разбирали противоречия, он то качал головой не веря в происходящее, то вжимал ее в плечи, осознавая суть прочитанного. Его мысли путались, голову заполняли отрывки воспоминаний. Хуайсан отчаянно пытался найти хоть какие-то зацепки из прошлого, которые могли бы стать свидетельством того, что все, что он узнал сегодня, не правда.       Вей Ин терпеливо ждал, когда молодой Не пройдет все стадии противоречий и наконец определиться во что ему верить. В призрачные обещания Мен Яо давно минувших дней или в неоспоримые доказательства, которые нашел Сичень. Цзян Чен же неуемно ерзал на подушках, то и дело прикладываясь к чаше с вином и непрерывно всматриваясь в бесконечно меняющееся лицо Хуайсана.       – Мой брат ведь мог умереть от моей руки, – внезапно тихо произнес альфа, останавливая свой бегающий взгляд на одной точке.       – Нет! – четко и громко возразил Усянь, – в том то и дело, что ты ни в чем не виноват. Проделки Мэн Яо обвели вокруг пальца не только тебя, но и многих… очень многих людей, умнее и мудрее всех нас вместе взятых. Я пока не могу рассказать тебе всего, потому что эти случаи не касаются меня лично. А о чужих тайнах я предпочитаю молчать, но будь уверен, как только появится такая возможность, ты обо всем узнаешь.       – Тогда зачем… зачем ты мне об этом рассказал? – Хуайсан закрыл лицо руками, – лучше бы я оставался в неведении и дальше, от меня все равно мало толку.       Вей Ин порывисто придвинулся к младшему Не и отняв его ладони от лица, тепло посмотрел альфе в глаза:       – Ошибаешься, ты очень важное звено всей этой непростой цепи. Для того, чтобы вывести Мэн Яо на чистую воду, нам нужно восстановить ход событий. Если бы ваш бывший секретарь совершил только одно преступление, возможно можно было бы закрыть на это глаза, – Усянь лукавил, но для большего контраста, нужно было это сказать, – но он продолжил совершать подобные действия и за пределами Нечистой Юдоли, от его руки пострадало уже много невинных людей. А если его не остановить, то может пострадать еще больше.       – Но я не понимаю, почему он так поступил с нами? Мы к нему всегда хорошо относились, вели себя как с равным! – все не унимался Хуайсан.       – Ты сам говорил, что Мэн Яо был обделен заботой и вниманием, в родном клане его не ценили и не уважали. Скорей всего он решил воспользоваться ситуацией и вознестись намного выше, чем ожидали от него его соплеменники. Жажда власти обуяла его, кроме этого он не видел и не видит по сей день, ничего вокруг. Он даже не побрезговал применять темную магию в стенах вашего клана, да и не только тут.       Альфа вдруг странно дернулся, его глаза забегали, как будто он вспомнил, что-то такое, что соприкасалось со словами омеги. Но вслух спросил о другом:       – А как же господин Лань? Его постигла та же участь?       Усянь молча опустил глаза, он сам толком не знал, что конкретно между ними произошло, да и рассказывать об этом Хуайсану вовсе не хотелось.       – Не знаю, но легко догадаться, по тому с каким скандалом завершилось его пребывание в Облачных Глубинах.       Младший Не сглотнул ком в горле, его распирало изнутри, хотелось сбежать закрыться в своей комнате и долго орать в подушку. Но сейчас поступить так было нельзя, он видел как решительно настроены его друзья, понимал, что отмахнуться и закрыть глаза на проделки Мэн Яо теперь не получится. Хуайсан, набрал полные легкие воздуха и шумно выдохнул, стараясь как можно быстрее прийти в себя.       С трудом отдышавшись, он более спокойно спросил:       – Что вы хотите от меня услышать? Я обещаю честно ответить, на любые вопросы.       – Расскажи, увлекался ли Мэн Яо чем-то необычным? Слышал ли ты от него какие-нибудь странные речи, не свойственные омеге его положения?       Хуайсан ненадолго задумался, перебирая воспоминания.       – Он любил подолгу гулять на природе за пределами города, говорил, что так он очищает мозг от ненужных вещей. Очень много времени проводил в библиотеке, изучал старые рукописи, читал в основном про древних темных заклинателей…       – Ты спрашивал, зачем ему это было нужно?       – Да, он говорил, что чем лучше понимаешь “врага”, тем проще с ним будет бороться в будущем… – молодой Не задумался, а потом добавил, – так странно. Теперь эти же слова приобрели совсем иной смысл…       – А гулять он любил далеко от города, случайно не возле озера, где недавно были сражения с нечистью?       Хуайсан округлил глаза и приоткрыв рот хотел что-то сказать, но так и не смог, бессильно опуская голову на грудь. По всей видимости молодой Не только сейчас начал догадываться, что между прогулками бывшего секретаря и кишащим тварями озером есть связь.       – Откуда тебе это известно, Минцзюэ о его прогулках у озера явно ничего не знал, а то бы заподозрил его, а не меня? – напористо продолжал спрашивать Усянь игнорируя растерянность Хуайсана.       – Я проследил за ним однажды, мне ужасно хотелось знать о нем все. Когда я увидел, что он просто гуляет вдоль крепости и любуется закатом у озера напротив, то сразу ушел, не хотел мешать его уединению.       – Почему он предлагал тебе побег?       – Мэн Яо знал, что Минцзюэ ни за что не разрешит нам быть вместе, тем более пожениться. Но я уверял его в обратном. Когда он упоминал о побеге, я становился более решительным и искал пути, чтобы сохранить наши отношения и при этом остаться в клане.       – Ты говорил ему об этом?       – Да, я все ему рассказывал, я думал, что мы созданы друг для друга.       "Еще одна мерзкая манипуляция со стороны омеги! Интересно как низко он готов упасть, чтобы добиться своего?", промелькнуло в голове Усяня, а в слух произнес следующий, не менее важный вопрос:       – Мэн Яо делал, какие-то записи? Может ты, видел некоторые из них, читал?       – Да, он много писал. Он же был секретарем.       – Я имею в виду личного характера? В свободное время может он делал заметки или выписки из книг?       Хуайсан до этого, споро отвечавший на все вопросы, вдруг призадумался. Его глаза снова забегали, было ощущение, что альфа пытается скрыть какую-то важную деталь. Цзян Чен сразу заметил его замешательство. Все-таки за время пребывания в Гусу он хорошо изучил повадки друга. Он грузно положил ладонь на плечо Не и сурово проговорил:       – Сейчас не время скрывать от нас детали, ты сам пообещал рассказывать все как есть. Помни, возможно, от твоей честности зависит благополучие тех людей, на которых ваш бывший секретарь нацелился теперь.       – Было кое-что… - промямлил альфа, пряча глаза, – вернее я нашел кое-какие вещи в тайнике. Мэн Яо выгнали внезапно, Минцзюэ в порыве ярости приказал выволочь омегу из Нечистой Юдоли, даже не дав собрать вещи. Только через несколько дней слуги упаковали все пожитки, теперь уже, бывшего секретаря и отправили вслед за ним в орден Цзинь. Я тогда не находил себе места, в надежде найти какую-нибудь вещицу, которая будет напоминать о Мэн Яо, я обыскал его покои и нашел… тайник.       Усянь напрягся, он тоже находил этот тайник, но там было пусто, возможно Хуайан забрал оттуда, что-то ценное.       – В секретном месте под половицами, я нашёл кучу всяких рукописей, свитков и книг. Я… я посмотрел некоторые из них, там были выписки с темными ритуалами, несколько записей о лютых мертвецах и несколько писем…       Молодой Не замолчал и виновато посмотрел на Вей Ина:       – Я поступил эгоистично, я тогда еще надеялся, что брат успокоится и вернет его обратно. Я не думал, что все настолько серьезно, был уверен, что это временное бунтарское увлечение омеги, - извиняющимся тоном залепетал Хуайсан стараясь оправдаться.       – Где эти записи? От кого были письма? – не пытаясь войти в его положение, резко спросил Усянь.       – Я все сохранил, спрятал в надежном месте. Я правда не вникал в смысл тех документов.       – От кого были письма, Хуайсан???       По лицу молодой Не пробежалась тень страха, он в нерешительности лишь открывал и закрывал рот.       – Говори! – потребовал Цзян Чен.       Хуайсан вздрогнул и скорее выдохнул нежели сказал:       – Вэнь Жохань.       Вей Ин закрыл глаза ладонью разочарованно покачивая головой из стороны в сторону, а его младший брат резко вскочил со своего места и громко прокричал.       – Хуайсан, как ты мог такое от всех скрывать?!!       – Я… я … – мямлил Не, отпрянув от нависшего над ним Цзян Чена. Хорошо, что благодаря знаку никто в таверне не слышал этот всплеск эмоции одного посетителя и жалкое заикание другого.       – Там не было ничего такого, никаких разговоров о будущей войне. Тогда клан Вэнь еще не обладал такой мощью и более-менее соблюдал правила приличия. Я не думал, что это настолько важно.       – Ты что совсем глупый? – грубо спросил Цзян Чен приближаясь к испуганному лицу Хуайсана почти вплотную, – любой бы догадался, что тут что-то не так. Зачем такому известному заклинателю, считающему себя повелителем солнца, вести переписку с омегой смутного происхождения? Какая выгода? Или ему некуда было свое свободное время тратить?       – Я не думал об этом. В моих глазах Мэн Яо не был недостойным омегой, я считал его самым умным, самым сильным и самым лучшим из людей. Мне казалось, что таким его видят все.       – Хорошо, – процедил Цзян Чен, криво усмехаясь, – почему же ты ничего не сказал когда война с кланом Вэнь была у нашего порога? Разве ты не подумал, что Мэн Яо мог продолжить переписку и после изгнания, например: из дома или еще хуже, из Гусу Лань, где проходили все наши советы? Что твой омежка, мог сообщить о наших планах врагу? Он же присутствовал на всех встречах, где мы подробно обсуждали наши тактики. Об этом ты тоже не подумал???       – Подумал, конечно подумал, – запричитал Хуайсан, – я подошел к нему на первом же совете и прямо спросил. Он поклялся, что после переезда никогда больше не переписывался с Вэнь Жоханем, что светлая сторона взяла над ним верх. Я припугнул его тем, что если хоть слово сказанное на совете просочится в тыл врага, я тут же всем расскажу об этом и покажу им письма.       – Ты просто идиот, Хуайсан. Как ты мог поверить ему на слово? А если бы он соврал? Ты представляешь сколько заклинателей, кланов, невинных людей могло пострадать?? – Но он же этого не сделал. Я знал, что он на такое не способен.       – Очнись ты уже наконец от безумных чар Мэн Яо. Приди в себя! Он медленно убивал твоего брата, заставляя его ци искажаться, разрывать его изнутри… А потом научил и тебя это делать. Он точно имеет отношение к произошедшему у озера… Ты же не станешь юлить и отпираться? В течении нашего разговора ты и сам об этом догадался. Так как ты можешь верить в то, что он не мог сдать врагу все наши тактики? Как?       Хуайсана уже не на шутку трясло, он метался душой, все его убеждения, которые он лелеял и выстраивал вокруг образа Мэн Яо, в надежде, что свершится чудо и омега когда-нибудь все-таки станет его, рушились на глазах. Самое ужасное в этой ситуации было то, что Не сейчас больше страдал от осознания того, что бывший секретарь никогда не любил его по-настоящему, а вовсе не из-за ужасных поступков со стороны любимого.       – Хватит! – громко воскликнул Вей Ин, – с этим мы можем разобраться и позже. Хуайсан ответь мне на один вопрос, также честно, как и до этого. После всего, что ты сегодня узнал и услышал, ты готов и дальше покрывать Мэн Яо? Мне нужно понимать смогу ли я в дальнейшем тебе доверять.       Не перевел взгляд на Усяня и долго смотрел в его глаза. Несмотря на то, что его сердце сдавливала тоска, а душа рвалась покинуть тело, Хуайсан понимал: его место на стороне добра. Он слишком долго хранил тайны омеги, искренне веря в подлинность его чувств. Теперь узнав правду его тошнило от одной мысли об этом. Как были слепы его глаза, как опрометчиво было верить на слово человеку, который с такой легкостью использовал его.       Спектр эмоции Хуайсана менялся с той же скоростью, как и метались мысли в его голове. Последнее о чем подумал молодой альфа перед тем как ответить на вопрос Вей Ина было то, что кому-то еще было так же пронзительно больно как и ему сейчас из-за чувств к Мэн Яо, а возможно и будет в будущем, если сейчас не остановить изворотливого омегу. Решение вырисовывалось само собой: желание отомстить за себя и за брата, желание остановить дальнейшие действия бывшего секретаря и конечно же желание остаться на светлой стороне возобладали, над крепкими чувствами к омеге.       Ответ младшего Не прозвучал четко в образовавшейся тишине:       – Ты можешь мне доверять. Я больше не хочу его покрывать.       Вей Ин напряженно ожидавший ответа, просто кивнул и отвел взгляд, а Цзян Чен продолжил недоверчиво буравить альфу глазами. Так в полном молчании они просидели пару минут, а затем Ваньинь заговорил:       – Раз мы все сегодня такие честные, то я тоже скажу. Пока, я не вижу повода тебе доверять, ты разочаровал меня, приятель. Но в честь нашей дружбы и совместного прошлого, я дам тебе второй шанс. Для этого ты должен доказать твою готовность на решительные действия.       Хуайсан слушал внимательно, а после последней фразы неуверенно кивнул, он не совсем понимал какие к нему будут требования, но после принятого нелегкого решения, очень хотел доказать и себе и друзьям, что это единственный правильный выбор.       – Ты должен передать все найденные записи из тайника Мэн Яо нам, - строго проговорил Ваньинь.       Младший Не без колебаний согласно кивнул в ответ.