Как можно в тебя не влюбиться?

      — Ненавижу!!! Не хочу ничего!!! Убирайся!!! Я сказал, убирайся!!!       Омега попытался вскочить, но слабые после пережитого ноги не удержали его — он тут же рухнул на пол. Ванцзи хотел было поднять его, но Вей Ин со злобой толкнул Нефрита в грудь. Глаза Усяня горели ненавистью. Теперь уже альфа всерьез забеспокоился о его душевном состоянии. Он никогда прежде не видел омег в таком помешательстве. Впопыхах натянув на себя штаны, Лань попытался подхватить вырывающегося Усяня, старался заставить супруга обнять себя за шею и одновременно удерживал вяло пинающие его ноги. Когда ему, наконец, удалось сцепить сильные руки на его ссутуленной спине, он крепко прижал Усяня к себе, почти не оставляя возможности двигаться.       Омега все еще пытался слабо вырываться, но силы быстро покидали изнуренное тело. В какой-то момент Вей Ин просто сдался, заливая широкую грудь Нефрита горячими слезами.       Ванцзи было жаль супруга — наблюдать за его отчаянным безумством было тяжело. Лань совсем не понимал причины такой разительной перемены в поведении. «Я ведь не сделал ничего дурного… Да, я был с ним груб… но ему это явно нравилось! Он же сам хотел… Тогда откуда сейчас эта истерика?» Размышлять над этим было не время, пора как можно скорее помочь омеге.       Альфа поднял с пола свой шелковый халат, набросил Вей Ину на плечи, продел его ослабевшие руки в рукава и небрежно перехватил талию поясом.       — Держи меня за шею, — тихо сказал Ванцзи чуть успокоившемуся Усяню. Тот неосознанно выполнил просьбу.       Лань легко подхватил безучастного омегу под колени и, не теряя времени, направился в купальню. Пришлось идти через весь дом: только в купальне главы клана воду поддерживали горячей круглые сутки. Войдя в банную комнату, Нефрит задержался на мгновение у входа, привыкая к мягкому полумраку и влажному туману, поднимающемуся от воды. Затем опустил Вей Ина на теплые доски у самой кромки ванны. Ванцзи аккуратно сбросил с покатых плеч притихшего омеги халат, оголяя его красивую грудь, подтянутый живот и изящные ноги. На бедрах Усяня наливались бордово-красным явные следы от его пальцев. Он снял с полки лечебную мазь и поставил ее возле изголовья купальни. Альфа медленно опустил омегу в теплую воду — тот слабо зашипел и болезненно изогнул брови, когда теплая вода коснулась ранок и воспаленной дырочки. У Вей Ина не осталось никаких сил даже стоять на ногах, лицо его было бледным, припухшие губы дрожали. Ванцзи пришлось залезть с ним в воду, чтобы поддерживать над поверхностью.       Заботиться о нуждающихся было вечной слабостью Ванцзи: он даже диких кроликов в лесу подкармливал, а Усянь сейчас был таким же беспомощным. Учитывая, что причиной его разбитого состояния был не кто иной, как сам Нефрит, Лань чувствовал на себе ответственность, хоть и не ощущал вины. Он обмыл омегу и смазал проступающие следы восстанавливающей мазью. Ванцзи размышлял, что делать дальше… Возвращать Вей Ина в его покои было нельзя: вся комната супруга пропиталась невыносимо тяжелой смесью их запахов, а кровать была сплошь покрыта пятнами смазки, семени, слюны и пота. Поэтому альфа скрепя сердце решил отнести супруга в свою спальню. Усянь уснул раньше, чем его безвольная голова коснулась подушки, спал он крепким, беспробудным сном.       Лучи солнца, упавшие на лицо Усяня, вырвали его из глубокого сна. Проснувшись, омега почувствовал пронзающую боль в пояснице. Открыв глаза, он недовольно поморщился. Медленно оглядевшись, Вей Ин обнаружил, что находится в комнате один, и облегченно вздохнул. Хотел сесть, но резкая боль отбила любое желание повторить попытку. Полежав еще немного, он попытался вспомнить, как оказался в чужой спальне. Не вышло.       Усянь оглядел комнату: большая и светлая спальня была полупустой. Кроме кровати в ней находился небольшой столик для чаепития возле самого окна, и еще один такой же напротив — на нем покоилась серебристо-белый гуцинь. Омега начал догадываться, кому могли принадлежать эти покои. Порыскав глазами, Вей Ин не нашел своей одежды, а под одеялом он оказался полностью голый. Пока заклинатель размышлял, что ему делать, в дверь постучали. Он плотнее укутался в одеяло и разрешил войти.       Зашел слуга, несущий большой поднос с различной едой, а за ним в проем двери вошел Ванцзи, как всегда, безупречный: идеальная прическа, шикарные белые одежды, невозмутимое, прекрасное лицо. Вей Ин одной рукой попытался пригладить волосы, торчащие в разные стороны. Слуга поставил поднос на пустую часть кровати, поклонился и бесшумно вышел, прикрыв за собою дверь. Омега нервно сглотнул, потер припухшие глаза и не мигая уставился на Ланя, тот остановился у окна и, развернувшись, тоже пристально посмотрел в ответ. Оба молчали.       Альфа разглядывал заспанное лицо омеги и отчего-то сейчас, оно показалось ему очень милым, по-детски очаровательным.       «Хочу, чтобы наши дети были похожи на него», — это было первое, что пришло в голову Нефрита. Он удивился собственным мыслям и, поняв что слишком долго смотрит на Вей Ина, отвел взгляд.       Усяню все же с горем пополам удалось сесть в кровати. Он натянул одеяло до самого подбородка и продолжил всматриваться в лицо Ванцзи, в надежде уловить хоть какие-нибудь эмоции. Молчание затянулось.       — Как ты себя чувствуешь? — наконец спросил альфа, повернувшись в профиль.       — Хорошо.       — Ты поэтому полночи стонал? — он опять посмотрел на омегу, тот покраснел и опустил голову, разглядывая голые руки перед собой.       — Я не это имел в виду… я про оставшуюся ночь… Ты стонал во сне! — наконец нашелся Нефрит, чувствуя, как краснеют уши.       — Ааа, ну, теперь мне намного лучше.       — Хорошо. Тогда умойся и поешь. Я зайду позже.       Ванцзи пошел к двери, а Усянь, снова оглядевшись по сторонам в поисках хоть какой-то одежды, неожиданно окликнул супруга.       — Лань Чжа… Ванцзи!       Альфа обернулся.       — Тут нет моей одежды, — снова краснея, промямлил он.       — Я прикажу принести.       Первый раз в жизни Нефрит видел кого-то в своей постели. Это было странное чувство. Он попытался представить, как вместо Усяня в его кровати будет сидеть такой же заспанный Мэн Яо. Картина почему-то получалась нечеткой.       Вей Ин набросился на еду, как будто не ел неделю. В Гусу подавали так не любимую омегой пресную и однообразную пищу, но это не помешало Усяню теперь съесть все без остатка: настолько он был голоден.       Когда принесли одежду, он быстро выскочил с постели и наскоро стал одеваться. Не успел он толком натянуть штаны, как вернулся Ванцзи и без стука вошел в комнату. Усянь удивленно на него посмотрел, неосознанно прикрыв грудь руками.       — Ох, — альфа тут же отвернулся к окну и замер, — я не привык стучать в собственную спальню.       — Ничего, — его лицо порозовело от смущения, а от альфы не укрылось, что и на спине, и на боках Усяня, он оставил пару отметин. При воспоминаниях о вчерашней ночи легкая волна возбуждения прошла по телу Нефрита, приподнимая волоски на коже. В его комнате приятно пахло омегой и это непривычно будоражило.       «Отголоски вчерашнего?!», — с беспокойством подумал Ванцзи. «Я ответил на призыв омеги, и, наверное, еще не до конца протрезвел», — тут же пришла успокоительная мысль, и этих объяснений вполне хватило, чтобы больше об этом не переживать.       — Одевайся. У нас семейный обед, а после адепты клана и жители ордена придут поздравить нас. Тебе стоит подготовиться. Ты знаешь что делать.       Пока Ванцзи говорил, Усянь быстро оделся и подошёл к альфе ближе, тот все еще стоял к нему спиной, смотря в открытое окно.       — Я понял. Куда мне идти? — Ванцзи еле ощутимо вздрогнул, не ожидая услышать голос омеги так близко — его запах опять дразнил нос. Он громко выдохнул.       — Я провожу.       Они вышли. Было уже позднее утро, солнце скупо освещало длинные коридоры. Слуги, изредка встречавшиеся на их пути, учтиво кланялись, проходя мимо новоиспеченных супругов.       Усянь сперва пытался запоминать дорогу: он был впервые в этой части дома, но в какой-то момент запутался в бесконечных поворотах и отбросил эту затею. В очередной раз свернув, они вошли в галерею, с обеих сторон увешанную массивными картинами. На полотнах были изображены старейшины и предыдущие главы ордена Гусу Лань. «Теперь понятно в кого Ванцзи такой строгий и сдержанный», — разглядывая суровые лица на портретах, подумал Вей Ин.       Возле дверей в покои Усяня их ждали несколько слуг в строгих одеждах, выстроившиеся ровно в ряд. Увидев приближающихся заклинателей, тень удивления мелькнула на их лицах, и они тут же согнулись в глубоком поклоне. Ванцзи и Усянь остановились возле них. Омега скосил взгляд на стену. На ней четкими силуэтами отпечатались тени: одна высокая с ровной осанкой, голова которой заканчивалась сложной прической, и рядом пониже, с торчащими в разные стороны волосами.       «Наверное, у меня ужасно помятый вид», — смущенно подумал Вей Ин. Он поднял взгляд на альфу, пытаясь понять, замечает ли тот, его растрепанное состояние, но прочесть хоть что-то по непроницаемому лицу Нефрита было невозможно.       — Будь готов к трем. За тобой зайдут.       — Хорошо, — коротко ответил Усянь. Решив больше не задерживаться, он развернулся и быстро зашел в свои покои, с силой захлопывая двери прямо перед носом супруга. Слуги, не успев проследовать за шустрым Вей Ином, боязливо попятились к стене, не желая попасть под горячую руку главы. Такая выходка могла дорого обойтись и самому Усяню, и случайному наблюдателю, но альфа лишь ненадолго прикрыл глаза, втягивая в себя пьянящий запах омеги. Он не злился на Вей Ина, только подумал: «Это скоро пройдет». Затем нервно выдохнул и быстро зашагал обратно.       В спальне Усянь вздохнул с облегчением. Вокруг все было убрано и ничто не напоминало о вчерашней ночи. «Может мне все это приснилось?», но резкая боль в пояснице, когда он попытался опереться на дверь, говорила сама за себя.       Слуги позаботились о том, чтобы в покоях Вей Ина оказалось все, что, по их мнению, могло понадобиться молодому господину: от бесчисленного количества заколок до разнообразных лент и подвесок на любой вкус. Но Усяню не было нужно ничего из этого: он всегда собирался сам. Заклинатель вообще не понимал этой, свойственной многим омегам, склонности к пестрому, блестящему и броскому. Он уложил торчащие волосы в замысловатую прическу, вплетая в нее простую алую ленту. Подкрасил губы и уголки глаз, слегка, чтобы это не было заметно. Надел свой любимый черно-красный наряд, идеально подчеркивающий его стройную фигуру.       Вернув себе привычный образ, он перестал выглядеть, как напуганный омега и вновь приобрел черты уверенного в себе заклинателя: его шея вытянулась, плечи расправились — из зеркала на него смотрел изящный молодой человек с острым, искрящимся взглядом и легкой улыбкой. События прошлой ночи изрядно выбили его из колеи, но разбираться в случившемся и предаваться воспоминаниям было не время. Он с трудом отбросил все ненужные мысли, теснящие его голову, и твердо приказал себе сосредоточиться. В двери постучались, и, дождавшись разрешения, в спальню омеги вошли двое слуг. «Пора», — подумал Усянь и, последний раз окинув взглядом свой наряд, бодро зашагал вслед за слугами в банкетный зал.       Все гости уже собрались. За столом пустовало только одно место, место по правую руку от Нефрита: новоиспеченный супруг задерживался.       Хоть Ванцзи и оставался внешне абсолютно спокойным, но внутри него понемногу зарождалось беспокойство. Едва заметным жестом он подозвал слугу и уже было начал шептать ему, чтобы послали за Вей Ином, как в словах отпала необходимость. В проеме банкетного зала уже появился Усянь. Он задержался на пару секунд, чтобы все успели обратить на него должное внимание, и медленно направился к столу. Каждое его движение было плавным, но не теряло четкости — хотелось неотрывно на него смотреть. Омега обвел собравшихся взглядом и учтиво поклонился.       — Прошу простить за опоздание, — Вей Ин склонился в поклоне еще раз в знак раскаяния. Он сел возле Ванцзи, ослепительно улыбнулся ему, при этом не удостоив прямым взглядом, и тут же отвернулся.       Семейный обед в кругу Ланей едва ли можно назвать веселым пиршеством. Все собравшиеся сидели с натянутыми спинами, ели медленно и мало, говорили, только когда в том была нужда.       Конечно, как и в любой другой семье, все формальности после свадебной церемонии были соблюдены, начиная от поклонов и заканчивая скупыми поздравлениями. Но в остальном это был самый нудный праздничный обед, на котором посчастливилось побывать Усяню. Несмотря на то, что омеге было невообразимо скучно, он полностью слился с этой занудной атмосферой. Вей Ин спокойно сидел на своем месте, также, как и все, неспешно жевал безвкусную пищу, отвечал на скупые вопросы и изредка улыбался.       Когда скучный обед завершился, Ванцзи и Усянь чинно поклонились всем присутствующим и поспешили перейти в приемный зал. Им предстояло до самого вечера принимать жителей Гусу Лань с поздравлениями. Пока они шли по украшенным яркими лентами аллеям, оба молчали. Вей Ин наедине с Ванцзи держался подчеркнуто холодно: не улыбался и старался находиться от него на почтительном расстоянии.       Войдя в зал, они в полной тишине прошли к невысоким креслам, расположенным на помосте в центре, и почти сразу начался приём. Бессчетное количество адептов ордена и простых обитателей Гусу выстроились в длинную очередь.       Ванцзи сразу обратил внимание, что сейчас Вей Ин вел себя совсем иначе, чем пару часов назад на семейном обеде. Омега оживился, вернув своему красивому личику ослепительную улыбку. Он много говорил и смеялся, а пока никто не видит, строил рожицы скучающим в очереди детям. Те мило смущались, прячась за спины родителей. Когда адепты произносили особенно трогательные слова, глаза Усяня блестели от слез, он тихо благодарил и легко сжимал руку супруга. Вей Ин был в своей стихии: он легко угадывал настроения людей и отвечал всем в их же манере. Лань не мог понять, откуда такая перемена в муже. Сам он вел себя как обычно: мало говорил, изредка кивал и вежливо благодарил.       Приём закончился в восемь. Вей Ин чувствовал смущение и, не зная, как ему теперь вести себя с супругом, предпочел поскорее с ним распрощаться. Омега устало поднялся и потянулся — поясница болела невыносимо. Он повернулся к альфе, коротко кивнул, не желая сталкиваться с ним взглядом, и сразу направился к выходу. Ванцзи внимательно проследил за его тонкой фигурой, поспешно покидающей зал.       Альфа тоже встал и быстрым шагом догнал Усяня, который как раз замешкался в коридоре, вспоминая дорогу к своим покоям.       — Я проведу.        Молчание в ответ. Они быстро шли по полутемным галереям.       — Завтра собрание кланов, будь готов к девяти.        Короткий кивок.       — Ты хорошо справился сегодня.       Только эхо шагов в сводах коридоров. Они подошли к спальне Вей Ина.       — Я устал, — единственное, что сказал Усянь даже не оглянувшись на альфу. Не дожидаясь ответа, зашел в спальню, поспешно прикрывая за собой дверь. Резкий запах омеги опять окатил Ванцзи. Он молча поджал тонкие губы, непроизвольно вдыхая полной грудью возбуждающий аромат.       «Это скоро пройдет».