***
— Вкуснятина! — Да-да, — Гентаро лениво барабанил пальцами по столу. Они зашли в ближайшее кафе, и Дайс заказал себе самую большую порцию удона. Гентаро же ограничился чашкой кофе, которую до сих пор не принесли. Писателя это раздражало. — Итак, Дайсу, — он скрестил руки и закинул ногу на ногу. Дайс с шумом втянул лапшу и поднял брови, издав грубое: «М?». — Теперь, когда мы тут, я бы хотел спросить. Откуда у тебя деньги? Это волновало писателя всю дорогу. Их Дайс, тот самый Дайс, который проигрывает в казино всё до последних трусов (трусы в том числе); Дайс, об удаче которого гоже слагать повести и поучительные истории для детей; Дайс, который задолжал больше, чем Япония всему мировому сообществу, сейчас возвращает ему деньги? Даже если всего лишь часть — но их Дайс? И откуда он их взял? Вариант того, что он наконец-то облагоразумился, нашёл работу и решил жить тихой спокойной жизнью японского офисного работника Гентаро отмел как излишне мечтательный. Если бы он рассказал подобную теорию своему редактору, тот бы поднял его на смех! Герой Юмено Гентаро не может вести себя настолько не в характере! Быть может, господин Арисугава наконец-то поймал за хвост птицу удачи, и выиграл в казино столько денег, что теперь их некуда девать? Нет, — Гентаро прикусил губу, — он бы сразу же проиграл их в другом казино. Возможно, их лидер наконец-то воплотил в жизнь свои угрозы продать Дайса на органы, и сейчас с ним говорит клон его друга? Этот вариант уже звучит более реалистично. Дайс, тем временем, опять принялся выворачивать карманы своей куртки. Гентаро нахмурился. Снова реквизит? Во второй раз не так впечатляюще, но всё ещё интригует. — Фот! — Дайс протянул какую-то скомканную бумажку. — Дайсу, не говори с набитым ртом, — сказал Гентаро и осторожно ухватил двумя пальцами лист. — А, фвашти… Гентаро развернул комок, положил его на стол и попытался разгладить ладонью. На бумажку были наклеены вырезанные из газет и журналов слова. Гентаро прочёл:«Безумно богатая старая милердерша раздаёт свои богатства всем кто в долгах. Условия для получение: быть парнем в возрасте двадцать лет не иметь недвижимости любить азартные игры быть в долгах. Обязательное условие: после получения денег отдать хотя бы часть на погашение долга. Обращаться по адресу: Осака, улица Дотонбори, магазин Усоцуки.»
Гентаро несколько раз перечитал записку. И ещё раз. И ещё. Он словно силился разглядеть в ней какие-то тайные символы. Увидеть послание между строк. А может просто найти смысл своего бренного существования. В этом письме смущало всё. Начиная с вырезанных слов и ошибки в слове миллиардерша, заканчивая магазином Усоцуки в Осаке. Всё в этом объявлении так и кричало: Это розыгрыш! Шутка! Ничто из этого не может быть правдой! Но тогда… Гентаро достал кошелёк. Он ещё раз осмотрел купюры, принесённые Дайсом. Повертел на свету, понюхал. Пахнут Дайсом. Невкусно. Кажется, Гентаро окончательно свихнулся. — Наверное, Дайс-хан хочет рассказать мне невероятно увлекательную историю, как, направившись в Осаку, он по дороге спас лидера якудза, и тот пообещал взамен сделать его жизнь счастливой и безбедной? Гентаро подумал, что это было самым правдоподобным объяснением происходящего. — А? Не. Я просто пошёл по адресу, зашёл в магазин, там стоял какой-то странный нервный тип в очках, он дал мне чемодан и вышвырнул прочь. Гентаро закатил глаза и сложил руки в молитвенном жесте. — Боже, если ты существуешь, пожалуйста, не мог бы ты прямо сейчас забрать эту бренную душу мученика из этого мира? — Эй, ты в порядке? — Дайс недоумённо смотрел на собеседника. — Ах… кажется, ты всё ещё не забрал меня. Ну же, поторапливайся… — Чувак, ты снова бредишь? — Почему снова? Это моё нормальное состояние. — Ну… да… ладно… — Дайс замялся. Гентаро вздохнул и снова посмотрел на записку. — Можно я… заберу её себе? — Да, конечно! — Прекрасно, — Гентаро осторожно согнул листок пополам и положил в кошелек. Возможно, это чей-то розыгрыш? Шоу по ТВ, и сейчас их снимают скрытые камеры? Ну не может же быть такого… — А как это объявление к тебе попало? — А, это? Оно… Эм-м-м-м… А-а-а… — Гентаро буквально слышал скрип мозгов Дайса. — Не помню. — Не помнишь? — Ну вроде как… когда я проснулся оно было под рукой… Или это было с той газетой и объявлением о выгуле собак… Короче, как-то очутилось. — Вот оно что. «Как-то очутилось». Гентаро нервно рассмеялся. Ему это не нравилось. В лучшем случае Дайс участвует в какой-нибудь новой странной схеме по отмыву денег. — …в худшем мы попрощаемся со своими жизнями уже сегодня… — А? Что ты там бормочешь? — Возьми салфетку, Боже, — Гентаро вытер носовым платком чумазую физиономию Дайса. Тот поморщился. — Ты какой-то странный… — Да? Ах, я просто… — он огляделся. — Очень злюсь, что мне всё ещё не принесли кофе! — Хочешь, я схожу за ним?.. — Нет! — Гентаро вцепился в рукав Дайса. Тот недоумённо посмотрел на него. Пришлось медленно отпустить чужую руку. — Не стоит, — тон Гентаро смягчился. — Я… а, кстати, Дайс, ещё ведь не принесли твой карри! Думаю, мой кофе будет вместе с ним. Они, наверное, что-то перепутали. Да. Давай ещё подождём. — Ну, если ты хочешь… Гентаро выдохнул. Он замолчал, глядя в окно. Дайс же что-то тараторил с набитым ртом. Он говорил, что и сам сначала не поверил записке. Вспоминал об открытии нового казино в Осаке, и что планировал туда ехать. Говорил, что решил рискнуть, ведь… Гентаро слушал в пол уха. Люди за окном, казалось, волновали писателя намного больше. — Я пытался позвонить Рамуде, но у него там концерт или вечеринка, короче, не важно. А потом тебе… — Простите за ожидание! — к ним подошла милая официантка. — Ваш карри! — она поставила на стол заказ Дайса. Гентаро повернулся и нахмурился. — А, простите… мой кофе?.. — А, это ещё не весь ваш заказ? Прошу прощения, я выясню, что случилось, и сейчас же его принесу! — девушка поклонилась. — Спасибо. Она убежала, оставив их вдвоём. Дайс с аппетитом расправлялся с остатками удона. — Ей было бы трудно быть убийцей. — Ха? О чём ты? — спросил Дайс. Гентаро смотрел вслед официантке. — Внешность. Блондинка, высокая. Таких, конечно, много, но не в Японии. Тем более, ты видел её глаза? Большие, чуть опущенные, а главное под левым — родинка, напоминающая конфетку. И носик. Слишком длинный. Мимика выразительная, голос громкий, звонкий. Такие люди сразу привлекают к себе внимание. Их не забывают. Ты уйдёшь из кафе, и будешь помнить её ещё очень долго, как и то, что она была именно здесь… — А, ты про ту девушку? — Дайс кивнул в сторону другой официантки. Гентаро недовольно цыкнул языком. — Дайс, в убийственной игре ты был бы самым худшим свидетелем из всех возможных. — Спасибо? — Не за что. Я говорил о том, что, описывая в романах убийства, очень важно тщательно продумать образ злодея. Убийца должен быть непримечательным, яркие харизматичные герои слишком бросаются в глаза. Идеальный убийца, тот, кто сумеет скрыться, это кто-то тихий, незаметный. Кто-то, кого ты даже не увидишь. Знаешь Конан Дойля? Убийца — кучер! Человек-невидимка, читатель даже не задумывается о том, что в каретах есть кучер, и что он тоже человек. Тоже подозреваемый. Честно говоря, очень важно уметь вовремя не выделяться из толпы, и… Гентаро взглянул на стол. — Когда тут оказалось кофе? — Только что принесли. — Но его тут… а… Да. Гентаро обхватил ладонями стаканчик. На пенке было нарисовано сердечко. — Но я не слышал, чтобы к нам подходила та официантка. У неё очень выразительная походка, цок-цок-цок, цок-цок-цок, я бы услышал. — К нам подошла эта… черноволосая. — Дайс, — Гентаро закатил глаза. — Мы в Японии. Тут почти все черноволосые. Боже, тебе нужно потренироваться в красноречии. — Да ну тебя! Дайс наконец-то опустошил тарелку с удоном. Гентаро задумался. — Говоря об убийствах… Знаешь ли ты, Дайс, как на самом деле легко отравить человека? — Нет, — Дайс пододвинул к себе карри. — Ох… — Гентаро улыбнулся. — Ты такой простак. Это очень легко. В мире есть столько ядов… Убийце совершенно ничего не стоит подмешать каплю… скажем, в кофе. Он приподнял чашку. — Это ведь нетрудно. Всего лишь капля, и всё. Больше нет неугодного тебе болвана. Как и доказательств твоей причастности к его смерти. Уйдёт в мусорку вместе с чёртовым картоном. Жертва даже не почувствует, что за горечью обычного кофе скрывается нечто иное… Последний вкус, который она почувствует в жизни. Сладостный яд. Дайс подавился карри. Гентаро готов был поклясться, что его лицо в ту же секунду покраснело. Он отчаянно начал искать что-то на столе, озираться вокруг, неразборчиво мыча. Гентаро поставил чашку и приподнялся. — Дайс? Дайс, ты в порядке? Дайс, ты… Дайс рывком схватил кофе. Гентаро замер, вытянув руку ему на встречу. Дайс же залпом опустошил стаканчик и облегчённо выдохнул. — Остро… Гентаро закатил глаза. Боже, а ведь он уже начал волноваться! Писатель упал на диван, скрестив руки. — А по-моему, — Дайс развернул пластиковый стаканчик в сторону Гентаро. — Это не яд. А корица. С донышка на писателя смотрела кошачья мордочка.***
— Э? Серьёзно? Мне можно это? Правда? Гентаро тяжело вздохнул. — Да-да… Ешь уже. — Ура-а-а! Спасибо! Гентаро самый лучший! — Дайс радостно поднял рожок мороженного вверх. Гентаро закатил глаза. Маленький ребёнок. Он недовольно посмотрел в окно кафе. Официанты в спешке ходили от одного столика к другому. Одна блондинка. Одна русая. Три черноволосые. С висящего рекламного плаката на Гентаро приветливо смотрел чёрный кот. На белом облачке рядом было написано:«Акция! Найти меня на донышке своей чашки и получи бесплатное мороженное!»
Гентаро скривился. Дайс довольно грыз рожок. — Боже-боже, какой же я идиот, — покачал головой писатель и рассмеялся. — Итак, куда мы теперь пойдём, Дайсу? — А? Э-э-э… — Дайс завис. — Не знаю. Я уже отдал тебе деньги, так что… — Как на счёт того, чтобы продолжить нашу романтическую прогулку в парке? — Гентаро подхватил Дайса под руку. — Романтическую?.. — Мы можем прогуляться вместе, послушать, как шуршат листья на ветру, отдаться порыву и природе, вспомнить наших предков и первобытные инстинкты, а затем, как в пьесе, словно два покинутых миром любовника, сбежать из Японии в поисках лучшей жизни. — Э-э-э… — Рамуда, конечно, будет скучать по нам. Каждый день задаваться вопросом: что случилось? Впрочем, как и любой хороший лидер, он нас поймёт и примет наши чувства. А на старости лет, однажды, когда правительство перестанет нас преследовать, мы переступим порог его дома и покажем наших детей. Лидер будет заливаться слезами: «Ах, как хорошо, что они не похожи Дайса!», и я, заплакав: «Ах, лидер, я тоже так этому рад!»… — Стоп, откуда тут появились дети?! — Не волнуйся, мы их украдём. — Что? — Злобный учёный, работающий над жуткими технологиями клонирования, решит похитить лидера для своих бесчеловечных экспериментов. Спасая его, в камере окажутся ещё двое ребят, необычайно красивые, и настолько же умные, как я. Поскольку оставлять таких прелестных деток нельзя, то… Кто-то сильно дёрнул Гентаро за рукав. Он выхватил микрофон и резко обернулся, со страхом глядя на… — Вы Юмено-сенсей?! — девочка лет тринадцати смотрела на него горящими глазами. — Правда-правда? Настоящий Юмено-сенсей? Люди вокруг зашептались. Гентаро нервно огляделся. — Эй, чувак, ты чего? — Дайс схватил его за руку, заставляя опустить микрофон. — С тобой всё в порядке? Это же ребёнок. Гентаро неестественно дёрнулся. — Д-да, я просто… Ах, что юная принцесса здесь забыла? — обратился Гентаро к девочке. Микрофон был крепко сжат в руке. — Я ваша фанатка! Юмено-сенсей, ваши книги восхитительные! А последняя, «Три желания принцессы», я прочитала её тринадцать раз! Мой любимый момент, это когда Рыцарь возвращается к Принцессе и… а вы устроите представление? Это правда, что Fling Posse устраивают представления на улицах Шибуя? Вы нам споёте? Гентаро нервно усмехнулся. Затем выпрямился и самодовольно хмыкнул. Он прикрыл глаза и положил указательный палец на подбородок. — Верно, юная леди! Именно это я и планировал. Дайсу? — Гентаро повернулся и повертел в руках микрофон. — Не поможешь мне? Дайс нахмурился. — Ура! Представления! — Те самые Fling Posse? Что представляли Шибуя на баттлах? — Хочу посмотреть! Толпа начала окружать их. Дайс вздохнул и улыбнулся. — Похоже, ничего не поделать!***
— Фу-у-у-ух, устал! — Дайс потянулся и зевнул. Гентаро не слушал его. Он шёл впереди, опустив голову и думая о чём-то своём. — Эй? Гентаро? — Дайс положил руку на его плечо. Писатель еле заметно вздрогнул, а затем поджал губы. — Что такое? — несколько брезгливо спросил тот. — С тобой точно всё окей? Типа… ты выглядишь дерьмово. Может, стоит перенести выход твоей книги и сходить к врачу? Гентаро рассмеялся. Он ласково положил руку поверх ладони Дайса, нежно поглаживая её. — Ох, мой милый Дайс обо мне так переживает. Я правда счастлив. — Эй, я серьёзно! Ты весь день нервный какой-то. И ведёшь себя странно. Ещё и зачем-то это выступление затеял. Это ведь обычно делает Рамуда, не? — Что плохого в том, чтобы временно взять обязанности лидера на себя? — Ничего, просто… Вдалеке что-то загрохотало. Гентаро вцепился в чужую руку. Людей вокруг не было. Как они попали в это место? В многонаселённом Шибуя не должно быть настолько пустых улиц! — Ай, Гентаро, больно! Прекрати, прекрати! — Дайс… я должен тебе кое-что сказать, — он отступил назад. Мусорный бак зашевелился. — На самом деле… последние дни… Крышка приоткрылась. Жирный чёрный кот вылетел оттуда, проревев громкое «мя-я-я-я-яу». За ним выпрыгнул худой серый кот. Он вцепился когтями в мусорный пакет и громко шипел, прогоняя здоровяка со своей территории. Ноги Гентаро подкосились. На лице замерла улыбка. Дайс с опаской смотрел на друга. — Гентаро, слушай, давай я наберу Рамуду, и мы вместе пойдём в больницу? — В больницу? Нет, нет, не стоит… меня найдут… То есть, я прекрасно себя чувствую. Всё в порядке. Гентаро, подражая Рамуде, повис на руке Дайса. — Эй-эй, Дайс-кун, как ты смотришь на то, чтобы зайти ко мне? — Ха? — Ну, ты ведь помог мне с выступлением? Я должен отплатить! Как на счёт чая с кусочком клубничного пирога? — Ну не знаю… Слушай, у меня были планы… — Проиграть всё своё немногочисленное имущество в казино не считается за планы. — Эй! — В общем, — Гентаро потянул Дайса на себя. — Мы идём ко мне, и я обещаю несколько раз сыграть с тобой. У тебя появится шанс сократить свой долг, Дайсу. Задумайся. — Э? Правда?! — парень засиял от счастья. — Да-да, — писатель подмигнул. — Ты уж постарайся, мой милый друг. Он крепче обнял чужую руку. Чёрный кот сидел на трубе и жалобно мяукал им вслед.***
— НЕ-Е-Е-Е-ЕТ, ЗА ЧТО! — Дайс стоял на коленях, вцепившись в волосы. Гентаро самодовольно ухмылялся. — Я же так хорошо шёл! Не честно! Тебе не мог выпасть туз в этот момент! Ты мухлевал! — О, правда? Ты можешь это доказать? Дайс опустил голову. — Вот-вот, — Гентаро потянулся. — Прости, Дайс, но, к сожалению, похоже твой долг вернулся к первоначальному размеру. Будем ждать, пока очередная «милердерша», — он скривился, — не соизволит выплатить за тебя все долги. Парень шмыгнул. — Так не честно! — Ну-ну, — Гентаро похлопал его по плечу. — Не переживай. Когда ты умрёшь, мы с Рамудой продадим тебя на органы и ты сможешь выплатить часть. — Эй! Жестоко! — Ха-ха, шучу-шучу. Дайс надулся. Гентаро поднялся с пола. — Хочешь чай? У меня ещё осталась картошка, не хочешь вместе приготовить карри? — А, спасибо, но я наверно пойду. Гентаро замер. — Что? Дайс почесал затылок. — Было реально круто, но мне вроде как нужно успеть на скоростной поезд в Осаку… Гентаро напрягся. Он обернулся и недовольно посмотрел на Дайса. — Зачем тебе в Осаку? — Как зачем? Я же должен сказать, что вернул тебе деньги! Вдруг мне они дадут ещё? Тогда-то я заодно за эту игру с тобой рассчитаюсь, хе-хе… — Не стоит! — Гентаро резко сел и обхватил двумя руками ладонь Дайса, пристально смотря на него. — Зачем ты так рано сдаёшься? У нас ещё вся ночь впереди, неужели ты не хочешь отыграться? Ну же, куда делся наш супер-игрок Дайс! — Да, но… — Дайс оглядел комнату. — У тебя вроде как дедлайн, да?.. Комната Гентаро была не в лучшем состоянии. Мягко говоря, здесь был творческий беспорядок. По факту — разруха времён третьей мировой. Повсюду валялись бумажки с набросками и карандашные ошурки. Мусорка была переполнена и смятые зарисовки валялись по всей комнате. На полу стояло несколько полных бокалов. Дайс сначала подумал, что это вино. Оказалось — кофе. — Какая разница, если ко мне пришёл мой дорогой друг! — Гентаро резко встал и хлопнул в ладоши. — Ну же! У нас ещё есть много игр! Смотри! Он открыл старый шкаф. Петли заскрипели. — Как на счёт этого! — Гентаро с безумной улыбкой достал деревянную доску. — Э-э-э… я не умею играть в нарды. — Да? Хорошо-хорошо… О, вот! Смотри! — Гентаро сложил веером шахматные фигуры. — Сможешь ли ты найти моего короля и одолеть его? — Э-э-э, он валяется в шкафу? — Нет, он у меня в штанах. Лицо Дайса ничего не выражало. — Ладно, я солгал. В рукаве. — Разве в шахматы так играют? — Какая разница! — писатель взмахнул рукой. Фигуры рассыпались по полу. Конь упал в бокал с кофе. Дайс встал и осторожно взял Гентаро за край рукава. — Гентаро, слушай… Может, хотя бы поспишь? — Что? — Пока мы играли, ты несколько раз чуть не заснул на своём ходе. — Я думал! И вообще, какой сон? Мы ещё даже не сыграли в бинго! — У тебя серьёзно есть бинго? — Да! Между прочим, я основатель клуба любителей бинго в этом доме! Каждый вечер среды я, Сара-чан, Кокоми-чан и Мидзурашикава-сама… — Это что ещё за имя? — …собираемся на первом этаже, дабы сыграть в бинго и обсудить последний выпуск документального сериала про преступников. Дайс глядел на Гентаро, как на ненормального. — Между прочим, я троекратный чемпион турнира! — писатель выпятил грудь. Однако не заметив особого интереса со стороны собеседника вздохнул и закрыл шкаф. — Это ложь. Хотя бинго у меня действительно есть. Сыграем разок? Если выиграешь, спишу половину твоего долга. — Где оно, говоришь? — воодушевлённый Дайс оглядел комнату. — Возле котацу должна была быть тумба… — Гентаро тоже огляделся. — Наверное. — Ты издеваешься надо мной? Как я найду тут хоть что-то? В этой комнате вообще есть котацу? — возмущался Дайс, становясь на колени, словно стол мог спрятаться где-то под кроватью. — О, кажется!.. Не, это просто гора подушек в форме стола. Стоп, откуда у тебя гора подушек в форме стола?! — Кажется, он был где-то здесь… Ай. — вставший на колени Гентаро стукнулся головой об кровать. — Тут слишком много бумаги! — Это не бумага, Дайс! — с нажимом произнёс Гентаро, потирая ушибленный лоб. — А что тогда? — Мои мысли. Чувства. Эмоции. Переживания. Всё, что я испытываю или буду испытывать. Даже неудавшиеся зарисовки — часть моей бренной никому не нужной души. Её так легко смять и выкинуть в мусор, не находишь? Дайс поднял с пола небольшую бумажку. — И это тоже? — Естественно! — Гентаро презрительно хмыкнул и скрестил руки. — Это — настоящий ураган эмоций и чувств! Я старался передать читателю всё отчаяние ситуации! Ты ведь знаешь, Дайс, в руках писателя каждый иероглиф наделяется душой… А вместе они образуют историю, порыв! Ах, как трудна судьба главного героя! Он мучим неутолимым желанием, однако собственная беспомощность не позволяет ему достичь цели! Это история о любви, отчаянии, преодолении себя! Воистину, это, Дайс, не просто, как ты сказал? Бумажка, фе. Это мои чувства, моя суть! Дайс недоумённо посмотрел на текст. «Лимон — 2 шт. Лук-парей — 1 шт. Говядина — 300 г. Картошка — 2 кг. Соль.» Он вернул суть Гентаро на пол. — Кстати, Дайс, я закрыл двери? — Ха? Ты спрашиваешь уже третий раз. — Нужно проверить… — Да закрыл ты, закрыл. — А окно в гостиной? — Ась? — Нужно закрыть окно… И тут. Тут. Я не закрыл окно. Это плохо, очень плохо. — Тебе холодно? — Нет, мне не… Да. Мне холодно. Хочу закрыть окно. — Хорошо-хорошо… Дайс встал с пола и подошёл к окну. — Не надо! Я сам закрою, я… Парень распахнул шторы. — А-А-А-А-А, БЛЯТЬ! Он упал на пол. Гентаро побледнел. — Дайс?.. — Это! Это… Это ведь… Он подполз к нему и взял за руку. На Гентаро не было лица. — Дайс, я всё объясню… Я-я… Д-дело в том… — он заикался. — Просто послушай. Дайс посмотрел на друга пустым взглядом. Писателя била мелкая дрожь. Дайс молчал. — Прости, я должен был сказать тебе… я… я… — Блять, предупреждать надо о таких соседях. — Что? Дайс отряхнулся, встал с пола и кивнул в сторону окна. Гентаро пронзил немой ужас. Родинка в форме котика на тощих морщинистых ягодицах госпожи Судзумии навсегда осталась в его памяти. Дайс задёрнул шторы. — Блин, тебе надо было предупредить, что у тебя окна выходят… на это. Гентаро вздохнул. Он нервно рассмеялся. — Так что там с бинго? Не похоже, чтобы в этой комнате было котацу. — А, оно в гостиной. — ПОЧЕМУ ТЫ ОБ ЭТОМ СРАЗУ НЕ СКАЗАЛ? — Хотелось узнать, поверишь ли ты, что в такой маленькой комнате действительно может быть спрятано котацу. — Гентаро, ты… — Дайс недоговорил. Он покачал головой. Гентаро била мелкая дрожь. «Наверное, перепил кофе», — мелькнуло в мыслях парня. — Не хочешь сыграть в морской бой? — писатель звучал неестественно бодро. Он поднялся и подошёл к письменному столу. — Где-то тут у меня была… чистая бумага… Дайс пошёл за ним. На столе, возле растрёпаной каллиграфической кисти и сломанного карандаша, лежала стопка бумаг. На верхнем листе на всю страницу аккуратным почерком было написано слово: «Тень». — О, что это? — Дайс потянул было руки, но Гентаро тут же схватил стопку и прижал к себе. Затем, подумав, с виноватым видом вернул её на стол. — Мой… мой новый рассказ. — Ух ты! Это ведь супер круто! Про что он? Гентаро замер. Он недоверчиво глянул на Дайса. Помолчал пару секунд. И всё-таки решил сказать. — Он… — Гентаро поджал губы. — Я пробую жанр ужасов. Небольшая история. Будущий роман. О докторе. Уже немолодой врач с тёмным прошлым встречает странного пациента. Завязка простая, я всё ещё думаю над ней, и пока что неизвестен финал, но… Он замолчал. — Дашь почитать? Гентаро взглянул на Дайса. Тот так и сиял от любопытства. Писатель несколько смущённо улыбнулся. Подобный интерес к его работам льстил. — Если тебе так хочется… что поделать. Можешь прочитать. — Ура-а-а! — Дайс схватил начало романа. — Не потеряй страницы! — Не боись! Я буду осторожным! Он оглядел комнату в поисках места, куда можно сесть. Однако не найдя ничего достойного, Дайс уселся на кровати Гентаро. Тот сел рядом. Парень перевернул страницу и начал чтение. Сначала он выглядел расслабленным. Затем начал хмурится. Потом каждые пару секунд бросать взгляд на Гентаро. В конце концов он не выдержал: — Слушай, ты так и будешь на меня пялиться? Гентаро отвернулся. — Я вовсе не смотрю на тебя! — Ага… Я так и заметил… Однако, стоило Дайсу продолжить, как писатель снова начал откровенно сверлить его взглядом. — Эту страницу лучше пропусти. На понимания сюжета не влияет, я её потом перепишу. А тут?.. что это за слово? Как это читается вообще? Боже, у меня ужасный почерк… Вот, Дайс, что это за ключ? Рот или солнце? — Э-э-э, не знаю? — Ладно, пошли дальше… — Гентаро перевернул страницу. — Эй! Я вообще-то читаю! — А тут нужно заменить слово. Тавтология. Где моё перо? Нет, карандаш, — он ощупал свои волосы. Ничего не найдя, Гентаро скривился. Он приподнялся, намереваясь встать с кровати, но Дайс его остановил. — Сиди. — Мне нужно переписать… — Сиди. — Дайс, отпусти меня. — Я сказал, сиди. — Если ты думаешь, что пока ты читаешь, я, сидя на мягкой кровати, усну, ты ошибаешься! — Э? Я ни о чём подобном не думал! — Дайс покраснел до кончиков ушей. Гентаро усмехнулся. — Врать лжецу? Я бы тебе не советовал, Дайсу. — Да ну тебя! — Дай мне встать! — Нет! — Понимаешь, восемь слов в этом предложении! Целых восемь! Когда его можно сократить до четырёх! Что за расточительство? Темп текста, нужно следить за ним… — Сядь, — жёстко сказал Дайс. Гентаро, как послушный мальчик, сел и сложил руки. — Отлично. Дайс вернулся на начальную страницу. — Тень, — начал он и перевернул листок. — Пожалуйста, не читай это название, оно временное, я ещё думаю над ним. — Думаешь? — Да. Слишком простое, нужно что-то другое. Для начала сойдёт, но мне бы хотелось как-нибудь связать название работы со смертью… — Понял… Итак, — Дайс прокашлялся. — Никто не услышал выстрел. Жители Шиджюку сегодня спали крепким сном. То, что произошло сегодня… — Стоп-стоп-стоп, ты собираешься читать это вслух? — Да! — Не стоит. — Но почему? — Потому что! Потому что… — Гентаро замолчал. — Продолжай. Мне полезно знать, с какой интонацией читают другие. Неплохая практика. Нужно только сделать заметки, я возьму листок… — Гентаро. — Я сижу, сенсей, сижу. Боже, Дайс, никогда не знал, что у тебя есть и такая сторона. Так во… — …произошло сегодня ночью, останется только между ними. — Ты всегда был холоден ко мне. — Мужчина снял шляпу и опустил голову. Лил дождь. Эту жизнь он не спасёт. Дайс продолжил чтение. Гентаро невзначай положил голову на его плечо, стараясь уследить за текстом. Одна страница постепенно сменяла другую, рассказывая историю. Ичигами Фуко, — Дайс не отметил иронию в подборе имени, от чего Гентаро сильно расстроился, — врач в одной из больниц Шиджюку. Его зовут настоящим гением и подарком бога. Ичигами довольно улыбчивый и добрый человек: из тех, кто не оставит других в беде. И поэтому его любят. Повседневную жизнь Ичигами Гентаро описывал довольно спокойно. И не сказать, что история — ужастик. Даже сам писатель расслабился, слушая беседу Ичигами-сенсея с его медсестрой. Дыхание выравнивалось. Он засыпал. — А теперь прошу прощения, Сато-сан, мне пора на операцию. Мало того, что операция на сердце, так ещё и тяжёлая форма мусци… масцу…, блин, как это читается? — Ха? — Гентаро приоткрыл глаза и попытался подняться. Дайс положил руку на макушку друга и вернул его к себе на плечо. — Тш-ш-ш, тш-ш-ш… Удачи, Ичигами-сенсей. Только на вас мы можем рассчитывать в такой ситуации. Боже, вы мне льстите. Я пошёл. Гентаро снова закрыл глаза. Спустя несколько страниц, он окончательно заснул. Дайс отложил начало романа в сторону и осторожно уложил друга на кровать, укрывая одеялом. — Спи, — строго наказал он. Гентаро прохрапел в ответ. Дайс потянулся и почесал затылок. Иногда его друг бывает таким странным. Он усмехнулся. Весь день Гентаро что-то беспокоило. Похоже, написание романа в жанре ужасы не пошло ему на пользу. Дайс снова взглянул на спящего писателя. Даже во сне он выглядел напряжённым. Он сел рядом. Гентаро тут же инстинктивно схватил его за руку. — Тише-тише, никаких старых докторов из Шинджюку и теней нет, — Дайс улыбнулся. Даже такого человека, как Юмено, иногда что-то пугало. Интересно, который сейчас час? Он успеет на скоростной поезд в Осаку? С другой стороны, Гентаро явно что-то тревожило. Наверное, будет лучше остаться с ним до утра, а потом поехать вместе. Дайс задумался. За окном пели сверчки. Он поискал взглядом часы.***
Рамуда украдкой достал смартфон и посмотрел время. До конца предпоказа коллекции оставалось около десяти минут. Потом будет скромный фуршет и короткое интервью, где придётся сказать несколько восторженных слов и пару раз сладенько улыбнутся. В общем, полчаса мучений. Надо не забыть упомянуть Гентаро, — именно его новая сказочная повесть «Три желания принцессы» вдохновила Рамуду. Она была настолько успешна, что по ней даже хотели снять фильм. Интересно, смог ли бы Амемура стать киношным костюмером? Да-а, хотел бы он посмотреть на лица напыщенных идиотов из Харадзюку, увидевших на афишах токийских кинотеатров его наряды! Кто-то осторожно дотронулся до его плеча. Сестрёнка Акане, — тощая малопривлекательная японка в ужасной кофте с безвкусно-розовыми лентами, — неловко пригнулась. Она была пьяна. — Амемура-кун, — прошептала она ему в ухо, — ты такой смешной! Рамуда состроил по-детски обиженную гримаску. Карамель за щекой делала его похожим на надувшегося дошкольника. — Нисего я ни смисной, — Рамуда вытащил леденец и скрестил руки на груди. — Сестрёнка просто-просто перебрала ~ Они стояли посреди зрителей, и Рамуда старался говорить как можно тише. «Эти её ленты, — подумал он, нервно оглядываясь, — похожи на розочки из белкового крема». Рамуда не любил белковый крем. Сестрёнка Акане отвлеклась: официант принёс на вычурном серебряном подносе розовое шампанское в изящных изумрудно-зелёных бокалах. На подиум вышла девочка в пышном платье. На бледном личике сверкали голубые стразы-слезки, в укрытых нежной серебристой вуалью ручках дрожал цветок белой лилии. Образ «прекрасной вестницы героизма и горя» из повести Гентаро был гордостью Рамуды. Модель медленно прошла мимо гостей и беззвучно скрылась в темноте закулисья. Аплодисменты. Погасли гирлянды, потух свет на подиуме и в центре зала. Замерла музыка. Рамуда подавил в себе желание стиснуть зубы и затопать ногами, как маленький мальчик. Что происходит? Сейчас должна была зазвучать старинная английская мелодия, а все модели снова пройти перед гостями! Он этим работничкам устроит! Он их оштрафует, они ему должны останутся, как Дайс подпольным казино! Дураки! Все молчали. Был слышен только электрический треск ламп, оставшихся гореть в углах комнаты. Рамуде вспомнился Гентаро. В сознании вспыхнула мысль о субботнем вечере и о сломанном фонаре, дрожащий свет которого делал реальность похожей на старую кинохронику. Они тогда прощались. Гентаро не сразу отпустил ладонь Рамуды, и всё как-то смотрел прямо ему в глаза, но будто бы ничего не видел. Говорил он мало. Лишь в конце обронил с неестественным полусмешком: «Этот фонарь трещит, как ополоумевший сверчок. Мёртвый. Да, мёртвый сверчок». Рамуда встряхнулся, с усилием возвращаясь на вечеринку. Все смотрели на него. Видимо, гости негласно решили, что происходящее, — очередная шутка Амемуры. Всё это и вправду напоминало часть театральной постановки. — Эм… Рамуда поправил воротник неудобного пиджака и прикусил губу. Он должен был сказать хоть что-то. Грохот со стороны выхода на пожарную лестницу заставил его обернуться. Дверь в зал распахнулась, и на пороге появился Дайс. Его лоб заливало кровью, стекавшей по виску и щеке на подбородок и шею. Ворот тёмно-зелёной рубашки стремительно чернел. Дайс судорожно хватался побелевшими руками за дверной косяк. Его трясло. Это появление было страшным, как визит мертвеца на собственные похороны. Никто не посмел двинуться с места. Рамуда, боявшийся крови, почувствовал головокружение. Он закрыл лицо руками и упал на колени. Кто-то закричал. Всеобщее оцепенение мгновенно сменилось бестолковой суетой. Послышались просьбы позвать врача, шаги, механические вежливые причитания. Рамуду попытались поднять, но он резко встал на ноги и, споткнувшись, бросился к Дайсу, утирая невольные слёзы испуга. Последнего уже усадили на низкий диванчик. Невысокая девушка в милом платье с цветочками, — Сестрёнка Мира? — осматривала его лоб. Дайс кутался в тонкую зелёную куртку и что-то бормотал про себя. — Дайсу-у-у! Ты в порядке?! Ты же в порядке, да? Сестренка, он ведь в порядке? Рамуда всхлипывал, но старательно улыбался. — Просто небольшая ссадина, — ответила Сестрёнка Мира, отрываясь от своего занятия. Она поправила заколку, весело подмигнув ему, — Ерунда. Рамуда хлопнул в ладоши и зажмурился. Он старался не смотреть на Дайса, чтобы не видеть крови. — Дайсу-у, такой-такой-такой дурак! Он опять проигрался в своём глупом казино! Дурак-дурак! Девушка засмеялась тихим, неловким смехом. — Все мы немного дураки, Амемура-сан. Она, впрочем, явно не была настроена продолжать разговор, и, отвернувшись, шепотом обратилась к высокому рыжему европейцу. Рамуду схватили за руку. Он вскрикнул. Сильные пальцы Дайса больно сдавили локоть. — Чувак… Типа… Ты понимаешь, — задыхаясь, бормотал он, словно в бреду. Его лицо выражало смертельный ужас. Рамуду мучительно затрясло. Он впервые видел, как этот бессовестно оптимистичный и сильный человек исступлённо и по-настоящему боится. Чего? — Они ведь… — Дайс задохнулся. Рамуда чувствовал, что на них смотрят, и ему стало мерзко и зло, что эта странная сцена происходит на глазах гостей. Хотелось рассмеяться, превратить всё в шутку. Но он молчал. — Они ведь не могут… Типа говорить не могут. А они говорят, прикинь. Прикинь, говорят. Правда, но… Дайс побледнел ещё сильнее прежнего, уронил голову, и в следующее мгновение растянулся на полу, едва не утянув за собой Рамуду. — Помогите!